Текст книги "Друид Шаннары"

– До свидания, матушка, – проговорила она.

Рен пошла назад сквозь тьму, ощущая на себе невидящий взгляд Гадючьей Гривы. Девушка быстро поднялась по ступеням и проскользнула через дверь чулана в зал пивной. Шум пивной; доносился через закрытую дверь. Мужчины нетерпеливо подались вперед.

– Что тебе сказала старуха? – рявкнул главарь шайки.

Покачав головой, Рен выше подняла лампу:

– Ничего. Она не знает об эльфах, а если и знает, то хранит это в тайне. Про карты она не сказала ни слова. – Девушка замолчала. – Никакая она не колдунья! Сдается мне, старуха безумна.

Глаза бандитов злобно сверкнули.

– Ты не умеешь врать, девушка.

– Я дам вам хороший совет – отпустите ее. Это может спасти вашу жизнь.

В руке предводителя блеснул нож:

– Но не… твою!

Рен швырнула масляную лампу на пол прямо перед ним, стекло разбилось, масло пролилось, мгновенно вспыхнуло пламя. Огонь помчался вверх по дощатым стенам. Пламя охватило предводителя. Он закричал и бросился к своим сообщникам. Те отпрянули от него. Гарт и Рен кинулись в другую сторону. В одно мгновение они оказались у черного хода. Гарт плечом сокрушил деревянную преграду, дверь слетела с петель. Девушка и скиталец выбежали сквозь проем. Из пивной доносился дикий вой.

Беглецы промчались вдоль домов и минуту спустя оказались на главной улице. Там они перешли на шаг, оглядываясь и прислушиваясь. Преследования не было. Никаких признаков погони. Рен и Гарт неторопливо пошли по дороге в том направлении, откуда пришли в город, минуя ночных гуляк.

– Мы едем на юг, к Синему пруду, – сказала Рен, когда они добрались до городской окраины.

Гарт молча кивнул.

ГЛАВА 23

Покинув Моргана и Хорнера Диза, Уолкер, Оживляющая и Карисман прошли совсем немного по темным улицам Элдвиста и остановились. Уолкер и девушка посмотрели друг на друга, как будто читая мысли. Карисман растерянно глядел на них.

– Ты знаешь, где прячется Король Камня, – сказала Оживляющая.

– Думаю, что да, – отозвался Уолкер. Он заглянул в ее черные глаза и подивился той уверенности, что прочел там. – Ты почувствовала это и решила пойти со мной?

Девушка кивнула:

– Когда его отыщут, я должна быть рядом.

Она ничего не объяснила, а Уолкер не спрашивал. Он посмотрел вдаль, тщетно пытаясь разглядеть нечто, лежащее за пределами тумана и тьмы, и понять, что ему следует делать.

– Сдается мне, что Король Камня прячется в круглой башне, – тихо сказал Темный Родич. – Так мне показалось, когда мы были там несколько дней назад. Я прикоснулся к камню и почувствовал биение жизни, некое невидимое присутствие, я не в состоянии объяснить этого. Вчера там, под землей, я снова ощутил это присутствие, только на этот раз над нами. Когда мы вышли из туннелей, я понял, что купол расположен прямо над пещерой.

Уолкер замолчал, оглядываясь.

– Элдвист – творение своего повелителя. Уль Бэк владеет этим древним городом, превращая все в камень, расширяя свои владения там, где позволяет местность. Башня стоит в самом центре, точно ось в колесе. Я уверен, Уль Бэк – там.

Глаза девушки вспыхнули.

– Тогда мы должны идти к нему, – объявила она.

Они снова отправились в путь, прошли по переулку до конца квартала и повернули на север. Уолкер шел впереди, предусмотрительно заставляя своих спутников держаться ближе к домам, избегая открытых пространств и потайных люков. Оживляющая молчала. Карисман тихо напевал что-то про себя. Они всматривались во мрак, словно ястребы, прислушивались к незнакомым звукам, вдыхали влажный воздух, пытаясь определить его запах и вкус.

Пошел дождь. Ноги промокли и замерзли. Уолкер думал о своем доме. Последнее время это случалось с ним все чаще. Темный Родич постоянно ощущал какую-то тяжесть: со всех сторон камни и мрак. Он старался не думать о Каменном Очаге, но воспоминания мучили его.

Хижина, которую Уолкер считал своим домом, сгорела дотла при нападении порождений Тьмы. Коглин и Шепоточек погибли. Сам Уолкер едва избежал смерти и дорого поплатился за это. Когда-то Темный Родич считал себя неуязвимым. Как же он был тщеславен и глуп, полагая, будто все, что находится за пределами Каменного Очага, не представляет для него угрозы. Уолкер заперся в своем мирке, полагая, будто надежно защитил себя. Когда же его мир начал рушиться, он потерял все, что считал незыблемым.

Многое было связано с Каменным Очагом. Уолкер вспоминал те годы, когда он мирно жил в долине. Сменялись времена года, внешний мир не вмешивался в его жизнь, и времени хватало на все. Он вдыхал запахи цветов, деревьев, наслаждался чистой водой ручьев, слушал песни птиц по весне и веселый гул насекомых теплыми летними ночами. Мягкие краски рассвета ясным осенним утром дарили ощущение покоя.

Темный Родич обращался к прошлому и вновь обретал мир. Больше неоткуда было черпать силы. Однако даже самые яркие воспоминания – это всего лишь временное убежище. Он мог убежать в прошлое лишь на миг и тогда успокаивался, становился сильнее духом. Но всякий раз Уолкер убеждался: прошлое вернуть невозможно. Иногда ему казалось, что он теряет опору, он чувствовал, что тонет.

Когда путники подошли к башне и начали поиски, солнце стояло уже высоко. Друзья старались держаться вместе. Они обошли вокруг башни, ощупывая стены, исследуя каждый дюйм. Поверхность была покрыта трещинами и выбоинами. Высота башни достигала нескольких сотен футов, расстояние от стены до стены было примерно таким же. На верхней части купола они заметили вмятины, напоминающие гигантские отпечатки пальцев или раскрытые лепестки цветка и разделенные каменными перегородками, которые, подобно змеям, тянулись вниз, к основанию здания. Ниши и альковы украшали нижний ярус. Но входа нигде не было. Каменные барельефы почти совсем стерлись от времени – руны мира, давным-давно ушедшего в небытие.

– Я по-прежнему ощущаю его присутствие, – сказал Уолкер, замедлив шаг. Он взглянул на небо. Опять моросил дождь. – Здесь что-то есть.

Оживляющая стояла рядом.

– Магия, – прошептала девушка.

Уолкер внимательно посмотрел на нее, удивляясь, как быстро она поняла истину, ускользавшую от него.

– Ты права, – пробормотал он. – Повсюду, даже в самом камне.

– Он там, – прошептала Оживляющая.

Карисман подошел и погладил стену. Густые брови его нахмурились.

– Почему он не отвечает? Давным-давно мог бы выйти и узнать, что нам нужно, разве нет?

– Может быть, Уль Бэк даже не подозревает, что мы здесь. Может быть, ему все равно. Или он просто спит.

Карисман улыбнулся.

– Тогда, пожалуй, понадобится песня, чтобы разбудить его! – И он запел:

Проснись, проснись, о Камня Властелин!

Явись, приди из мглы своей пещеры.

Мы ждем у врат – измученный отряд,

Утративший надежду, цель и веру.

Проснись, проснись, о Камня Властелин!

Забудь про страх. Пришли мы не с враждою.

Наш дар – лишь осознание конца,

Суть и мерило песен, спетых мною.

Песня кончилась. Карисман замер в ожидании, не сводя глаз с купола. Ответа не было. Песельник искоса посмотрел на Оживляющую и Уолкера и пожал плечами:

– Наверное, это не самая любимая песня Короля. Попробую придумать другую.

Путники отошли от купола под укрытие соседнего дома. Они уселись, прислонившись к стене, и стали наблюдать за башней, подкрепляясь черствым хлебом и сушеными фруктами. Ели молча, глядя на серую пелену дождя.

– Еда кончается, – заметил Уолкер. – И вода тоже. Придется что-то предпринимать. Карисман просиял:

– Я могу ловить рыбу. Когда-то я был неплохим рыбаком, хотя рыбачил только ради удовольствия. Это отличный способ провести время и развеяться. Уолкер, а ты чем занимался до того, как отправиться на север?

Уолкер смутился и не знал, что ответить. «Чем же я занимался?» – подумал он.

– Я был хранителем, – наконец ответил Темный Родич.

– Хранителем чего? – удивился Карисман.

– Хранителем хижины и участка земли вокруг нее, – тихо ответил Уолкер.

– Хранителем целой долины и всех ее обитателей, – добавила Оживляющая, не сводя глаз с Карисмана. – Уолкер оберегал жизнь, так же как древние эльфы. Он отдавал часть себя, чтобы земля продолжала цвести.

Уолкер пристально посмотрел на девушку – такая характеристика очень его удивила.

– Это была жалкая попытка, – смущенно заметил он.

– Не тебе судить об этом, – ответила Оживляющая. – Другим предстоит решить, насколько успешными оказались твои труды. Ты слишком строг к себе и не можешь быть справедливым и беспристрастным. – Девушка замолчала, глядя на него. – Полагаю, ты сделал все, что мог.

Оба они знали, что она имеет в виду. Уолкера согрели ее слова, и он вновь ощутил родство с Оживляющей. Он молча кивнул и продолжил трапезу.

Покончив с обедом, друзья снова подошли к башне.

– Давайте осмотрим ее сверху, – предложила девушка. – Может быть, вход там?

Уолкер огляделся. Неподалеку он увидел здание с высокой колокольней причудливой архитектуры. Путники осторожно подошли к нему, не забывая про потайные люки, и открыли дверь. Скульптуры крылатых ангелов украшали стены и потолки. В огромном зале валялась разбитая мебель, окна зияли пустыми проемами. Друзья отыскали лестницу, ведущую на колокольню, и стали подниматься наверх. Ступени местами провалились, остались только крепления, стены растрескались. Все трое без особого труда поднялись на колокольню и выглянули в окно.

По обе стороны раскинулся Элдвист, туманный и серый, полный призраков уходящего дня и надвигающейся ночи. Дождь стих, дома, словно каменные часовые, охраняли город. В просветах между скалами проглядывало море, виднелись зубчатые утесы материка.

Купол башни казался загадочным и неприступным. Никакого отверстия они не заметили. Тем не менее друзья внимательно разглядывали его, надеясь обнаружить что-то новое.

Неожиданно раздался звук охотничьего рога. Они вздрогнули от неожиданности.

– Урды! – воскликнул Карисман.

Уолкер и Оживляющая удивленно переглянулись, но Карисман уже бросился к южному окну башни и стал всматриваться в даль.

– Конечно, это они, я узнал их призывный клич! – испуганно закричал песельник. Он сощурился от блеска влажного камня. – Вот они! Видите?

Уолкер и Оживляющая поспешили к нему. Они увидели какое-то движение внизу: маленькие сутулые фигурки жались к ступеням, словно пытаясь от чего-то укрыться.

– Урды, – подтвердил Уолкер. – Они идут в город.

– Что это они выдумали! – воскликнул Карисман, явно огорченный. – Им сюда нельзя!

Урды нырнули в полосу тумана и исчезли из виду. Потрясенный Карисман бросился к своим спутникам:

– Если их не остановить, их тут всех перебьют!

– За урдов ты больше не отвечаешь, Карисман, – мягко объяснил Уолкер. – Ты им больше не король.

Но Карисмана невозможно было переубедить.

– Уолкер, они же как дети! Они не знают про здешних обитателей. Скребок или Гринт уничтожат их! И как это они проскользнули мимо Кодена…

– Точно так же, как Хорнер Диз десять лет назад, – сказал Уолкер. – Пожертвовав многими жизнями. И все-таки они не отступили. Кажется, они не очень-то беспокоятся за себя.

Карисман бросился к Оживляющей:

– Госпожа, вы видели, как они все воспринимают. Что они знают о Короле Камня и его магии? Если их не остановить…

Оживляющая взяла песельника за руки:

– Нет, Карисман, Уолкер прав. Урды очень опасны.

Карисман покачал головой:

– Нет, госпожа, это не так. Они любили меня.

– Они были твоими тюремщиками!

– Урды заботились обо мне как могли, иного способа они не знали. Госпожа, что мне делать? Они пришли сюда за мной! Для чего еще им подвергать себя такой опасности? Думаю, они никогда не уходили так далеко от дома. Они здесь, потому что вбили себе в голову, будто вы похитили меня. Как я могу бросить их во второй раз, теперь уже обрекая на смерть?! – Карисман умоляюще смотрел на девушку. – Я должен пойти к ним! Должен предупредить!

– Карисман…

Песельник уже подошел к лестнице.

– Всю жизнь меня носило и швыряло по свету, словно былинку, – с одного островка на другой. У меня не было ни семьи, ни дома, я всегда искал, где бы приклонить голову, кто бы приютил меня. Урды дали мне все, пусть даже вам это покажется пустяком. Я не могу позволить им погибнуть вот так. – Он отвернулся и стал быстро спускаться вниз по лестнице.

Оживляющая и Уолкер взглянули друг на друга и поспешили вслед за ним. Они догнали песельника уже на улице.

– Тогда мы пойдем с тобой, – объявил Уолкер.

Карисман стремительно развернулся:

– Нет-нет, Уолкер! Если вы им покажетесь, урды могут подумать, будто вы угрожаете мне, сочтут вашим пленником. Они могут напасть, причинить вам зло. Нет! Позвольте мне взять их на себя. Я знаю их, могу поговорить с ними, объяснить, что произошло, повернуть их назад, пока не поздно. – Карисман был очень расстроен. – Пожалуйста, Уолкер, госпожа!

Карисмана было не переубедить. В качестве последней уступки Оживляющая и Уолкер потребовали, чтобы он позволил им проводить его. Карисман не соглашался даже на это, он не хотел отрывать друзей от важного дела, задерживать поиски Короля Камня. Но Оживляющая и Уолкер молча пошли за ним. Он встретит урдов на южной окраине Элдвиста, сказал Карисман, встряхнув золотой копной волос. Уолкер усмехнулся про себя: странная пародия на мужчину, стремящегося к реальности, но совершенно не приспособленного к ней.

– Подумай, что ты делаешь, – попробовал вразумить его Темный Родич, но Карисман только улыбнулся в ответ с очаровательной беспечностью и неизменной уверенностью в себе. Песельника невозможно было разуверить.

Путники вышли на окраину города. Плоские каменные грани перешейка проглядывали сквозь проломы в зданиях. Карисман попросил друзей остановиться.

– Подождите меня здесь, – твердо сказал он Уолкеру и Оживляющей. – Не показывайтесь. Это может их испугать. Дайте мне немного времени. Я уверен, что смогу уговорить их. Они же как дети. – Карисман пожал на прощание руки своим спутникам и дальше пошел один. Он оглянулся и помахал им. На его лице сияла безмятежная улыбка.

Оживляющая и Уолкер видели, как вокруг него заклубился туман и окутал его пеленой. Карисман исчез из виду.

Уолкер огляделся, выбрал подходящий дом и повел туда Оживляющую. Они поднялись по лестнице на верхний этаж, нашли комнату с окнами на юг. Оттуда можно было наблюдать за приближением урдов. Скрюченные фигурки растянулись цепью вдоль перешейка, осторожно пробираясь мимо расщелин. Их было около двадцати, среди них – несколько раненых.

Уолкер и девушка наблюдали, как урды подошли к городу и исчезли за домами. Уолкер покачал головой:

– Я жалею, что мы позволили ему пойти. Карисман – сам как дитя. Лучше бы он вовсе не ходил с нами.

– Он сам решил так, – напомнила Оживляющая. – Он хотел обрести свободу, Уолкер. Пойти с нами, даже сюда, было лучше, чем остаться там.

Уолкер еще раз выглянул в окно. Каменные грани перешейка и улиц внизу блестели от дождя. Он слышал далекий рокот океана, крики морских птиц, гул ветра, проносящегося над утесами. Он почувствовал себя бесконечно одиноким.

– Иногда я думаю: а сколько на свете таких, как Карисман, – сказал он наконец. – Сколько их скитается по земле, ставших отверженными волею Федерации, тех, для кого магия – не дар, как должно было быть, а проклятие, которое нужно скрывать, если хочешь выжить.

Оживляющая внимательно посмотрела на Уолкера.

– Да, таких, как Карисман, очень много.

Уолкер сел на пол рядом с девушкой, кутаясь в плащ.

– Я не думал о себе.

– А следовало бы, – сказала она просто. – Ты должен наконец осознать…

Темный Родич внимательно посмотрел на нее:

– Осознать что?

– То, что сулит тебе жизнь. Будь ты созданием стихий, ты бы понял. Я обрела жизнь во имя великой цели. Было бы ужасно существовать без нее. Разве с тобой иначе?

Уолкер почувствовал, как напряглась девушка.

– У меня есть цель в жизни.

Оживляющая улыбнулась:

– Нет, Уолкер, нет. Ты дважды стал отверженным: в первый раз – когда родился наследником магии Брин Омсворд, и второй – когда унаследовал ее ответственность. Ты отрицаешь свою суть и предназначение. Исцеляя тебе руку, я прочла твою жизнь. Скажи мне, что это не так.

Уолкер глубоко вздохнул:

– Почему мне кажется, что мы в чем-то похожи, Оживляющая? Это не любовь и не дружба. Это что-то другое. Я как-то связан с тобой?

– Дело в нашей магии, Уолкер.

– Нет, не только в ней.

– Нас связывает то, зачем мы сюда пришли, – спокойно сказала девушка.

– Мы пришли, чтобы отыскать Короля Камня и отобрать у него Черный эльфийский камень. Я хочу исцелить руку. А Морган Ли – воскресить магию меча Ли. Я выслушал твои объяснения. Правда ли, что ты знаешь разгадку? Или ты скрываешь что-то от нас?

– Уолкер, – мягко проговорила девушка, – ты спрашиваешь меня о том, о чем я сама хотела спросить тебя. Мы оба скрываем истину. Так больше продолжаться не может. Я заключу с тобой сделку. Когда ты будешь готов взглянуть правде в глаза, я отвечу тебе на все вопросы.

– Я больше не боюсь моей магии, – сказал он, пристально глядя ей в глаза. – Как-то раз мой племянник Пар Омсворд сказал мне, будто магия – это не проклятие, а дар. Я посмеялся над ним…

Уолкер умолк, словно его кто-то прервал. Ему вдруг явилось видение: он увидел дух, с которым свыкся за долгие годы, услышал голоса Алланона и Коглина, голос своего отца. Они нашептывали ему слова об истории человечества, его законах и нуждах. Темный Родич в ярости прогнал зловещую тень. Оживляющая наклонилась вперед и нежно прикоснулась к его лицу.

– Не отрекайся от себя, – прошептала она, – а то будет слишком поздно.

– Оживляющая…

Пальцы девушки дотронулись до его губ.

– Жизнь соткана из того, что мы делаем в отведенный нам срок. Мы можем понять ее, если позволим себе это, если не испугаемся. Одного знания недостаточно. Любой сможет дать тебе знание, Уолкер, но только ты один сможешь научиться принимать его. Это происходит изнутри. Потому отец мой и призвал тебя, Пи Элла и Моргана Ли в Элдвист. Ваша магия освободит Черный эльфийский камень и начнет исцеление Четырех Земель. Я знаю, что так будет. Но как это произойдет, остается для меня тайной. Так же как и для тебя. Мы должны быть готовы ко всему, Уолкер, и если ты по-прежнему не будешь доверять себе, ты не справишься! Это ты и должен осознать. И не будем больше об этом. – Оживляющая отвернулась.

Девушка не собиралась упрекать его, она лишь хотела, чтобы он все хорошенько обдумал.

Уолкер размышлял о былых временах, о мире с его ложными ценностями, страхом перед неизвестностью, жаждой власти и вечных истинах, понять которые этот мир не желал.

«Верни друидов и Паранор, – велел ему Алланон, – и тогда мир изменится, а Четыре Земли обретут прежний облик». Уолкер сомневался в этом. Он не понимал, что должен делать. Он вернет Черный эльфийский камень, доставит его в исчезнувший Паранор и каким-то непостижимым образом возродит крепость? Но чего он этим добьется? Коглин мертв, друиды погибли. Никого не осталось… Только он.

Но ведь он – последний потомок Брин Омсворд. На нем лежит ответственность. «Сохрани свою жизнь для грядущих поколений». Слова из далекого прошлого, произнесенные тенью друида, – навязчивые, несбывшиеся…

«У меня нет магии! – стонал в отчаянии Уолкер. – Почему именно я? Почему?»

«Так нужно», – повторял всем Омсвордам Алланон.

Мысленно Уолкер боролся с призраком своей судьбы. Откуда-то издалека он услышал, как Оживляющая произнесла:

– Темнеет, Уолкер.

Он взглянул на небо. Сумерки сгущались. Уолкер встал.

– Пора бы Карисману появиться, – пробормотал он и направился к выходу.

Они торопливо спустились по лестнице и пошли на поиски песельника. Быстро темнело. Морские птицы возвращались в свои гнезда, где-то далеко стонал океан. Нарушая тишину, под ногами поскрипывали камешки, словно нашептывали свои секреты. Путники замедлили шаг, всматриваясь в темноту. Все было неподвижно. Сквозь решетки сливов влажными струйками клубился туман, повсюду ощущалось чье-то деятельное, скрытое присутствие. Впереди каменные плиты перешейка уходили во мрак. Вдруг в конце улицы они заметили Карисмана. Его тело, пронзенное дюжиной пик, прислонили к стене дома. Смерть наступила уже давно, кровь смыло дождем. Похоже, урды вернулись тем же путем, что и пришли, и унесли с собой голову Карисмана.

«Даже дети могут быть опасны», – подумал Уолкер. Он взял Оживляющую за руку и порывисто сжал ее. Какие мысли были у Карисмана в тот миг, когда он наконец понял, что семья отреклась от него? Темный Родич старался убедить себя в том, что ничего не мог сделать, чтобы предотвратить трагедию.

Оживляющая прижалась к нему. Они молча стояли, глядя на труп песельника, потом повернулись и пошли назад, в город.