Текст книги "Как грабили Ротшильда. Любовь и миллионы"

Генерал и казначей

Несмотря на то что Ротшильд не изменил свою фамилию, Наполеон ничего не знал о его существовании в том мире, который выходец с маленького острова собирался завоевать.

Зато император Франции прекрасно знал, кто такие вымуштрованные гессенцы с примкнутыми к ружьям штыками новейшего образца ножевидной формы: такие штыки намного практичнее круглых и трехгранных, так как не только колют, но и режут, а в случае необходимости ими можно и рубить.

Знал Наполеон I и кто такой ландграф Вильгельм I Гессенский. И даже издал о нём особый декрет. Наполеон писал в этом декрете, что ландграф – мерзкий негодяй, что он скопил огромное состояние, продавая подлым торгашам-англичанам своих подданных, что он наживается на крови солдат, которых заставляют защищать рабство, угнетение и тиранию и позорно отдавать свои жизни, трусливо сражаясь с теми, кто смело и отважно борется за свободу, равенство и братство.

Как только французы вступили на территорию княжества Гессен, ландграф Вильгельм I с семьёй, любовницами, законными и незаконнорожденными детьми бежал в Данию, даже не успев как следует позавтракать. Часть денег и драгоценностей он забрал с собой. Но увезти всё было просто невозможно.

Наполеон послал генералу Лангранжу, назначенному губернатором оккупированного Гессена, приказ немедленно обложить город Франкфурт, освобождённый доблестными французскими войсками от многовековой феодальной деспотии, контрибуцией в четыре миллиона франков: горожане, недавно дважды исправно уплатившие требуемые миллионы, заплатят и в третий раз. Но все эти миллионы мелочь в сравнении с сокровищами ландграфа Вильгельма I, самого богатого негодяя и подлеца в мире. Поэтому главное – изъять из его дворца сотни миллионов, нажитых им на крови гессенских наемников. «Захватите все золото. Не упустите ничего. Пусть всё пойдет на пользу нашей доблестной армии. И никаких злоупотреблений!» – написал Наполеон: он был уверен, что Ланграж, выходец из зажиточной семьи мэра провинциального городка Лектура, не подведёт. Ведь из этого городка вышло пять генералов и маршал Ланн, любимец императора, а сам Ланграж генеральское звание получил прямо на поле боя у египетских пирамид.

Наполеон I не сомневался, что Ланграж более всего озаботится тем, чтобы неисчислимые миллионы из подвалов дворца Вильгельма I пополнили армейскую казну, и что храбрым французским воинам на золото, бесчестно накопленное мерзавцем ландграфом, немедленно поставят новые сапоги, провиант, достаточные запасы пороха и пуль и они, прилично обутые и хорошо накормленные, весело пойдут в бой и понесут свободу народам мира во имя Франции, которую их великий император любит больше всего на свете, ведь во имя славы и величия он готов пожертвовать всем, что у него есть и всем, что у него может быть.

Генерал Ланграж постарался выполнить приказ императора Наполеона I Бонапарта. Несколько миллионов наличных, обнаруженных во дворце ландграфа Вильгельма I, были разворованы всего лишь наполовину.

Какие-то жалкие несколько миллионов наличными – и это всё? Да, это действительно всё, всё до единой золотой монетки, за которую весёлая маркитантка нальёт вам стаканчик доброго вина и сама доставит несколько приятных минут, так как девицы известного назначения то и дело не успевают за армией, стремительно двигающейся вперед.

В одной из комнат дворца хранятся какие-то финансовые документы. Казначей ландграфа Карл Фридрих Будерус, человек аккуратный и исполнительный, попросил генерала Лангража разрешить забрать часть этих бумаг: они необходимы для наведения порядка в бухгалтерской отчетности. Он даже готов отблагодарить генерала за любезность суммой в миллион франков. Но генерал, человек бывалый, то есть опытный, потребовал два миллиона, и казначею пришлось согласиться.

Всё, что забрал верный слуга ландграфа, вместилось в один большой портфель. Догадывался ли генерал Ланграж, что в этом портфеле сотни миллионов Вильгельма I Гессенского? Конечно же догадывался, но хорошо понимал, что из этого портфеля в его собственный карман не получится переместить ни один франк, да что там франк, ему не достанется ни единого сантима, и поэтому, скрепя сердце, согласился на два миллиона. Генерал был себе на уме и полагал, что он не глупее своего императора, которого он впоследствии переживёт на пятнадцать лет и умрёт с титулом пэра Франции в окружении благодарных домочадцев, обеспеченных куском хлеба на три поколения вперёд.

А Будерус портфель с документами отнес её Майеру Ротшильду. Казначей ландграфа давно знал: Майер Ротшильд – надёжный человек, ему можно доверять.

Деньги ландграфа

Когда Наполеону I доложили, что вместо сотен миллионов подлеца и негодяя ландграфа Гессенского Вильгельма I в армейскую казну поступила пара миллионов франков, он очень рассердился. И приказал искать исчезнувшие миллионы.

Следы привели в дом номер 148 на Еврейской улице, который назывался Грюншильд, а жил в нём Ротшильд.

Трёхэтажный дом слегка возвышался над соседними, вплотную примыкавшими к нему, строениями. Он был очень узким. На верхних этажах маленькие комнатёнки. Это спальни родителей и детей. На первом этаже кухня и столовая. Есть в доме и подвал. В нем приходно-расходные книги, финансовая отчётность за многие годы. Если покопаться в этих бумагах, то можно точно узнать, по какой цене тридцать лет тому назад были проданы железная дверная задвижка и стеклянные бусы и сколько выручил Майер Ротшильд, обменяв пять золотых флоринов на серебряные талеры.

А куда девались миллионы ландграфа Вильгельма I, из этих бумаг узнать невозможно.

О, Вильгельм I – великий человек. Он очень богат, его знает весь мир.

А Майер Ротшильд – бедный еврей. Кто его знает? Разве что соседи да клиенты, которым он даёт мелкие кредиты под небольшой процент – давать деньги в рост не запрещено законом Моисея…

В подвале за полками, заваленными финансовыми документами за полвека, надёжно спрятана потайная дверь. Она ведёт в ещё один, совсем маленький подвал. В нём хранится портфель, который передал казначей ландграфа. Это и есть сотни миллионов Вильгельма I. Они никогда не попадут в руки императора Наполеона I Бонапарта, занятого покорением мира. Под присмотром Майера Ротшильда и его пятерых сыновей эти миллионы будут почти десять лет обращаться между Веной, Ганновером и Берлином, Римом и Генуей, Венецией и Амстердамом, Мадридом, Парижем и Лондоном.

Пройдет десять лет и европейские монархи соберутся с силами и выдворят из Европы Наполеона I Бонапарта, нагло попытавшегося под грохот артиллерийской канонады, вопли раненых и крики «виват император» пробиться в ряды их не всегда дружной семьи. Они вышвырнут его с континента на остров Эльбу, а потом ещё дальше, на одинокую скалу в океане. Вышвырнут так, как когда-то соплеменники вышвырнули его с Корсики.

А ландграф Гессенский Вильгельм I после всех этих событий возвратился в родное княжество, восстановил забытую со времён Наполеона барщину и ещё пять лет, до дня своей смерти, продолжал наряжать рослых рыжих наёмников в напудренные парики и строго следил за тем, чтобы фельдфебели исправно колотили их палками по плечам.

Банк «Майер Ротшильд и сыновья» по первому же требованию вернул ландграфу миллионы, переданные на сохранение. Вернул до единого талера и основной капитал, и проценты за все годы. Но благодаря оборотам, успешным вложениям и удачным сделкам сыновья Ротшильда, имевшие возможность распоряжаться этими миллионами, уже были богаче ландграфа. Имя его теперь известно только историкам, которым не лень копаться в архивах и листать страницы фолиантов в кожаных переплётах, изъеденных мышами.

А фамилию Ротшильд, образовавшуюся от названия дома с красной вывеской во франкфуртском гетто, знают миллионы людей – они восхищаются Ротшильдами, презирают их и завидуют им.

Но всё это будет несколько позже.

Завет

А в 1812 году, когда Наполеон I после сражения при деревне Бородино вошёл в Москву и ему уже докладывали, что кое-где начинается пожар, старый Майер Ротшильд почувствовал приближение смерти и велел собраться у своей постели всем домочадцам.

– Дети мои, – сказал он, – живите вместе и действуйте сообща. Никогда не забывайте, что ви евреи. Знайте своё место. Никто никогда не признает вас своими, какие бы фраки ви ни надели, какой бы роскошью ви ни блистали. Всем будут нужны только ваши деньги. И только если у вас есть деньги, только тогда с вами станут считаться. Всегда оставайтесь верными закону Моисея, живите сообща – и ви станете богаче богачей.

Согласно завету – завещанию – основателя семейства Майера Ротшильда, его сыновья должны были вести дела вместе и никто из них не имел права забирать часть дохода: доход всегда должен оставаться общим. Главным среди братьев будет тот, кого таковым они признают сами. Никто из братьев и членов их семей не мог обратиться в суд по вопросам, касающимся семейного дела. Любые споры нужно решать внутри семьи. Состояние наследуется только прямыми потомками по мужской линии. Мужчинам полагалось брать в жёны евреек из богатых семей и своих двоюродных сестёр и племянниц. Женщинам следовало выходить замуж только за единоверцев, и никто из их мужей не вправе получить долю в деле Ротшильдов. Свою часть в деньгах – почти двести тысяч гульденов – Майер Ротшильд передал жене и дочерям. Капитал ни в коем случае не подлежит разделу и всегда должен оставаться в семействе.

Любому, кто нарушит этот завет завещание грозило проклятием и изгнанием из семейного клана.

Майера Ротшильда похоронили на еврейском кладбище франкфуртского гетто. Здесь, в гетто, он начинал свою торговлю, продавал железные дверные задвижки, ношенную одежду, менял деньги, собирал монеты. На доме, в котором ютилась его лавочка, висела красная вывеска – «рот шильд». Теперь фамилию Ротшильд уже знают в Европе все короли. Майер Ротшильд не так уж и долго прожил в этом мире – чуть больше шестидесяти лет. Банкирскому дому «Майер Ротшильд и сыновья» суждено просуществовать намного дольше.

Пять сыновей Майера Ротшильда, их называли пятью пальцами одной руки: Амшель, Соломон, Натан, Карл и Якоб (Джеймс), – наследовали деньги и заветы отца.

Когда умер старый Ротшильд, его сыновья еще не были самыми богатыми и могущественными в Европе, их банк просто входил в число десяти крупнейших банков. Но Ротшильды уже стремились к тому, чтобы взять под контроль всю Европу. Сначала они действовали по необходимости, стараясь извлекать прибыль из своих финансовых операций везде, где возможно. Потом это стало целью. Во-первых, охватывая континент, Ротшильды получали возможность управлять финансовыми потоками, а именно эти потоки в конце концов и приносят большие деньги. А во-вторых, осознание того, что ты держишь в руках весь мир, тешило самолюбие и тщеславие – два чувства, которые движут человека по дороге жизни, когда он сыт и одет.

Амшель Ротшильд управлял семейным банком во Франкфурте-на-Майне, то есть в его ведении были Германия, Нидерланды, и Дания. Натан Ротшильд обосновался в Англии. Джеймс Ротшильд – в Париже, не упуская из вида Испанию и Португалию. Соломон Ротшильд из Вены действовал во всей огромной тогда Австро-Венгерской империи. А Карл Ротшильд открыл банк в Неаполе, он кредитовал папу римского, Сицилийское королевство и контролировал юг Европы.

Несмотря на все усилия, Ротшильдам не удалось проникнуть в Россию. Когда они попытались открыть в Петербурге отделение банка Ротшильдов, самый влиятельный в империи финансист барон Штиглиц тут же отправился к царю и сказал ему, что Ротшильдам с их еврейскими повадками не место в России. Барон Штиглиц в 1812 году из патриотических побуждений отказался от иудейского вероисповедания, стал любимцем императора Николая I, и тот всегда прислушивался к советам барона. Отделение банка Ротшильдов в Петербурге так и не открылось.

Амшель Ротшильд во Франкфурте и Карл Ротшильд в Неаполе занимались обычными банковскими операциями в интересах семейного дела и, можно сказать, не оставили заметного следа в европейской истории. Деятельность трёх остальных братьев была столь значительна и порой так оригинальна, что выходила далеко за пределы финансовой сферы.

Соломон

Когда Соломон Ротшильд приехал в Вену, то по австрийским законам он как еврей даже не мог купить себе дом и ему пришлось долгое время жить в гостинице. Австрийское правительство постоянно нуждалось в деньгах. И Соломон Ротшильд устраивал один государственный займ за другим. За несколько лет – на двести миллионов гульденов. Эти займы давали правительству возможность выходить из затруднительного положения и приносили банку Ротшильдов миллионные прибыли.

Знатным австрийским аристократам тоже нужны деньги. Соломон Ротшильд никому из них не отказывал, ведь эти люди имели большой вес в высшем свете, от них зависит очень многое. Соломон даже не обошёл вниманием бывшую супругу Наполеона I Марию-Луизу и её незаконнорожденных от сожительства с одним из генералов детей. Марии-Луизе после отбытия законного супруга на далекий остров Святой Елены определили во владение герцогство Пармское – как ни как она всё-таки дочь австрийского императора. Но казна Пармы пуста. Тогда по совету Соломона Мария-Луиза попросила выдать ей из австрийской казны десять миллионов франков для составления инвентарного списка общественных зданий Пармы. На эти деньги Соломон приобрёл облигации, а они на бирже вдруг выросли в цене, и с тех пор Мария-Луиза, герцогиня Пармская, и её семейство больше никогда не нуждались в деньгах, а Соломона Ротшильда уже не отказывались принимать при императорском дворе.

Потом Соломон купил государственного канцлера Австрийской империи – князя Клеменса Венцеля Лотора фон Меттерниха Виннебург Бельштейнна.

Тогда в Европе Меттерних был не менее знаменит, чем Наполеон I. Король дипломатии, гений интриги, один из главных победителей корсиканского чудовища, творец обновленной Европы, неотразимый донжуан, правда, в отличие от собственно Дон-Жуана, несколько жестокосердного, Дон-Жуан почти сентиментальный, Миттерних время от времени нуждался в деньгах. Зная об этом, Соломон вполне официально оформил ему кредит. И совсем не на миллион, как многие думают, а всего на девятьсот шестьдесят тысяч золотых гульденов под пять процентов годовых с рассрочкой на двадцать лет. Но чтобы не возиться с рассрочкой, Соломон сразу оплатил проценты и сам себе вернул кредит – уже неофициально.

С тех пор дела Ротшильдов в австрийской империи пошли без сучка и задоринки. Ротшильды взяли в аренду месторождения ртути, серебряные рудники, железорудные и угольные шахты, получили подряд на строительство австрийских железных дорог. А их главный конкурент, знаменитый венский банкир Давид Переш обанкротился и от огорчения бросился с моста в реку Дунай, и о нём никто больше не вспоминал.

По австрийским законам евреям запрещалось владеть земельной собственностью. Но Соломон написал прошение, Меттерних в виде исключения подписал его, и Ротшильды приобрели обширные поместья, не уступавшие размерами владениям самых знатных аристократических фамилий.

По ходатойству Меттерниха Ротшильды получили титулы баронов. Для этого им не потребовалось отказываться от иудейского вероисповедания и креститься, как это сделал барон Штиглиц, не допустивший Ротшильдов в Россию.

В 1848 году разъярённые толпы народа начали жечь на улицах Вены изображения Меттерниха и требовать его отставки. Канцлер укрылся у Соломона Ротшильда. Тот дал ему тысячу золотых дукатов, чтобы Меттерних, предусмотрительно переодевшись в женское платье, которое, как многие полагают, ему к лицу, мог добраться до Англии. Через несколько дней горожане стали бить окна в резиденции Соломона и он тоже покинул Австрию.

Натан

Натан Ротшильд – самая легендарная фигура из пяти братьев. Еще при жизни отца, когда Наполеон I начал континентальную блокаду Англии, чтобы задушить её экономически, Натан занялся контрабандой английских товаров. Из-за блокады цены на английский текстиль выросли в несколько раз. В это время английское правительство через Ротшильдов рассчитывалось векселями с ландграфом Вильгельмом I Гессенским. Натан стал оплачивать этими векселями закупки текстиля, а его отец во Франкфурте – возвращать ландграфу их стоимость деньгами. Благодаря такой схеме деньги не нужно перевозить через границу, и это позволило очень сильно снизить расходы на покупку товара, а прибыль от его контрабанды возросла ещё больше.

По просьбе Натана его отец Майер Ротшильд уговорил Вильгельма I купить английские государственные облигации. Майер уверял, что облигации не только позволят уберечь во время войны капитал, но и принесут прибыль. Себе за хлопоты Ротшильды попросили всего лишь одну восьмую часть с каждого процента прибыли. Ландграф согласился и выделил Натану полмиллиона фунтов стерлингов для покупки облигаций.

Получив в свое распоряжение такую огромную сумму, Натан не торопился покупать облигации. Располагая сведениями от своих платных агентов, он понимал, что облигации со временем подешевеют. Натан пустил деньги в оборот, скупал и продавал акции на бирже, раздавал кредиты, финансировал выгодные торговые сделки и выручил вдвое больше, чем ему передал ландграф. Вильгельм I стал волноваться о своих деньгах. Курс облигаций к этому времени упал почти на двадцать процентов. Натан приобрёл их и показал в отчёте дополнительную прибыль за счёт покупки по более дешёвой цене. Майеру досталась восьмая доля от каждого процента прибыли этой сделки. А доход, который Натан получил, пока распоряжался деньгами ландграфа, дал возможность Ротшильдам создать в Лондоне свой банк.

На протяжении многих лет войны с Наполеоном I Англия оплачивала огромные военные расходы своих союзников, чьи войска проливали кровь на европейских полях сражений. Для этого потребовалось много золота. Натан старался скупать всё золото, поступавшее в основном из Америки и Индии, и перепродавал его английскому правительству. Золото нужно было доставлять на континент. За это дело тоже взялись Ротшильды. Брат Натана Джеймс, обосновавшийся в Париже, подкупил таможенников, и поток золота через Францию шёл в армии, которые воевали против Франции. Переправка золота английским союзникам приносила Ротшильдам огромные доходы.

Ротшильды одни из первых поняли, какое большое значение для торговли на бирже имеет возможность раньше других получать сведения о тех или иных важных событиях. Их курьеры перемещались с необычайно большой для того времени скоростью. Они использовали небольшие быстроходные суда особой конструкции и даже голубиную почту. Благодаря этому Натан первым в Лондоне узнал о поражении Наполеона I в битве при Ватерлоо. Получив сообщение об этом, он стал по дешёвке сбывать акции компаний, которые разорились бы в случае победы французов. Все биржевики по действиям Натана решили, что именно так и произошло, и тоже бросились избавляться от акций этих компаний, цена на них упала в несколько раз. Натан тем временем через подставных агентов скупил эти акции. Цена на них резко выросла, когда на следующий день пришло сообщение о том, что Веллингтон и прусская армия разгромили Наполеона I.

Так за один день на бирже Натан, благодаря письму размером с ноготь, принесенному голубем, получил огромную прибыль.

Натан умер, не дожив до шестидесяти лет, и главой семейного клана стал его младший брат Джеймс.

Джеймс

Джеймс Ротшильд – родители и братья называли его Якобом – жил в Париже как настоящий аристократ. Он научился носить фрак, вести светскую беседу, поселился в роскошном особняке и был принят при дворе короля Людовика XVIII, возвращённого на престол победителями Наполеона I.

Правящая династия Бурбонов должна бы быть благодарна Ротшильдам. Это на их деньги повержен узурпатор, перед которым дрожали все европейские короли и владетельные князья. Это Ротшильды оплатили церемонию въезда Людовика XVIII в Париж и его коронацию. Это Ротшильды выдали кредиты, чтобы Людовик XVIII мог начать платить контрибуцию, наложенную союзниками, они ведь посадили его на престол не только ради соблюдения священных принципов монархической власти, но прежде всего чтобы выкачать из Франции всё, что возможно. На займы, выделенные Ротшильдами, очередной Бурбон, Карл X, сводит концы с концами, и недаром Ротшильдов уже называют «бурбонной чумой», а это в Париже довольно-таки небезопасно…

Да, нынешние правители Франции всем обязаны Ротшильдам. И должны бы быть благодарны им. Должны бы… Но не благодарны.

Все самые выгодные финансовые сделки уходили в руки других банкиров, связанных со старой знатью. К Ротшильдам обращались только в случае крайней необходимости. На балах и великосветских приёмах аристократы не замечали Джеймса Ротшильда. А если замечали, то прятали улыбку.

Может, он не совсем правильно носит свой фрак, сшитый самым дорогим портным?

Или был прав отец, старый Майер Ротшильд, когда говорил: «Еврей, знай своё место. Всегда помните, что вы – евреи. Никто никогда не примет вас как своих. Вы будете нужны только тогда, когда будут нужны ваши деньги»

Русский царь с благодарностью принял кредит в шесть миллионов фунтов стерлингов. Финансы государства расстроены, военные расходы непосильны для бюджета… За услугу, оказанную Ротшильдами, Джеймсу даже пожаловали орден Святого Владимира… Орден Моисея для своих еврейских кредиторов христианские монархи пока ещё не учредили… Но вот проходит несколько лет и Ротшильдам не позволено открыть банк в Петербурге… Разве это справедливо?

Джеймс устраивает свои знаменитые обеды. Высшая знать, писатели, художники едят деликатесы, пьют дорогие вина, ведут умные разговоры, сыпят остротами, курят заморские сигары. И расходятся, чуть сдерживая улыбку. Слово «парвеню» не звучит вслух, но этим словом пропитан воздух…

Обидно… Нет ничего обиднее неблагодарности…

В Париже очередная революция. Спасаясь от народного гнева, Бурбоны бегут в Англию, благо она рядом, стоит только перебраться через пролив, и, слава богу, их деньги надёжно хранятся в английском отделении банка Ротшильдов.

На французском троне король из новой династии – Луи-Филипп Орлеанский. Его отец, знаменитый герцог Орлеанский, никогда не стеснявшийся в речах, вместе с народом боролся за свободу, равенство и братство, он отказался от титулов и званий, принял новое имя – Эгалитэ, что значит Свобода, и не колеблясь проголосовал за то, чтобы королю Людовику XVI отрубили голову. Спустя некоторое время голову отрубили и ему самому. И вот на троне его сын, Луи-Филипп.

О, это необычный монарх. Он король-гражданин, король-буржуа. Он не заискивает перед чванливой аристократией, ему не нужен блеск пышных церемоний. Куда больше его интересует курс акций на бирже. А кто лучше Ротшильда знает механизмы, тайны и капризы биржи, этого храма деловых людей, этого святилища, в котором из ничего, как мир из слова, сотворяются деньги?

Джеймсу Ротшильду не нужно напрашиваться на придворные приёмы. Без всяких глупых условностей Луи-Филипп и Джеймс чуть ли не каждый день обедают за одним столом. Им есть что обсудить… Ведь теперь покупая и продавая акции, Джеймс Ротшильд вкладывает в финансовые операции не только свои деньги, но и капиталы короля… И эти операции очень успешны, так как Джеймсу заранее известны возможные изменения политического курса, а это помогает предугадать и курс акций.

Ротшильду даже нет нужды предугадывать. Он умеет сам понижать и повышать курс, он руководит биржей, как дирижёр оркестром.

Как это делается?

Под какое-нибудь предприятие или заманчивое начинание выпускаются акции. Часть их придерживают, а другую часть выбрасывают на биржу по невысокой цене. Продажи идут вяло. Вдруг появляются люди, которые скупают эти акции, всё время завышая цену. Это подставные агенты Ротшильда. Ползут неясные слухи, газеты поднимают шумиху. Акций не хватает, цена на них вырастает в несколько раз. Начинается паника.

Паника! О, это магическое слово! Когда удаётся вызвать панику на поле боя, сотня смелых бойцов обращают в бегство тысячи обезумевших от страха воинов, и богиня Ника шелестит крыльями над головами героев.

А когда паника охватывает биржу, жажда наживы затмевает дельцам разум, и из ничего – из разницы курсов – делаются миллионы.

Как только ажиотаж, биржевая горячка достигают предела, в продажу поступает основная, до этого придерживаемая часть акций и сбывается по неоправданно высокой цене, и это покрывает все предыдущие расходы. Потом цена падает. Тот, кто успел продать мыльный пузырь за реальные деньги, подсчитывает прибыль. У тех, кто заплатил свои деньги за мыльный пузырь, в ушах остается звук лопнувшего пузыря.

Что нужно, чтобы разыграть такое биржевое представление?

В первую очередь, нужна очень большая сумма наличных денег, необходимых для начала этого спектакля. Нужны наёмные газетчики. Нужно солидное имя. И нужно покровительство властей.

Всё это у Джеймса Ротшильда было. Кто получил самые большие доходы от биржевой игры? Король-гражданин, король-буржуа Луи-Филипп Орлеанский. Кто рядом с ним, на скромном втором месте? Джеймс Ротшильд, в три раза увеличивший своё состояние, помогая королю.