Текст книги "Человек над ситуацией"

Итак, в контексте многофакторного исследования личности, при использовании транзактной модели рефлексивного выбора, Л=(В→Р)→Д, мы получаем вполне согласующиеся с транзактными представлениями и нашей собственной интуицией факты: личностные черты индивидуумов, устанавливаемые по многим методикам, соответствуют тем выборам, к которым их «подталкивают» эго-состояния «Взрослый», «Родитель», «Ребенок»[103]103
  Существуют примеры опытной оценки меры соответствия данных эмпирического исследования интуиции экспертов (Петровский, 1997б; Митина, Петровский, 2004). Но обсуждение этого вопроса выходит за пределы целей настоящего исследования.


[Закрыть]. И таким образом, предложенная раннее транзактная модель рефлексивного выбора получает свое эмпирическое подтверждение.

Вернемся к тезису, который был сформулирован нами ранее. Мы говорили о том, что «индивидуальность не есть субъект». Однако всем сказанным ранее отнюдь не утверждается, что индивидуальность, отличаясь от субъекта как рефлектирующего себя, целеустремленного и целедостигающего существа, лишена возможности обнаруживать вовне субъектность составляющих ее «частей».

В случае если Взрослый берет на себя эту роль, выстраивая свои отношения с другими внутренними субъектами и подчиняя их своей воле, мы говорим о том, что индивидуум состоялся как личность, а процессы, порождающие состоятельность, описываем в терминах саморегуляции.

Глава 24. Самополагание

Дифференциация всевозможных «пространств» человеческой жизни («субъективное» и «объективное», «психосемантическое», «жизненный мир», «психологическое пространство», «поле», etc) представляет интерес для психолога, по крайней мере, в двух отношениях.

Во-первых, они представляют собой полигон для решения важной задачи упорядочивания знаний. Здесь не только теоретический интерес, но и решение дидактических задач. Раскладывание материала по «полочкам»-пространствам – чем не достойный почин на пути формирования, как говорили в прежние годы, глубоких и прочных знаний учащихся? И, кроме того, – бесспорная возможность структурировать собственные выступления, компоновать тексты, а нашим студентам – «тачать» рефераты на разные темы. У психологов, начинающих свою научную карьеру, и психологов, по-видимому, завершающих ее, классификация, типологизация, систематизация феноменов словом, та или иная форма их «раскладывания» иногда превращаются в некую имитацию деятельности, вполне замещающую собой деятельность реальную, созидательную. Хотя, согласимся, что удачная форма упорядочивания материала того или иного рода способна доставить читателю (и уж точно автору) эстетическое наслаждение, оправдывающее языковые игры с неподатливым материалом.

Во-вторых, это реальная работа с пространствами, труд соотнесения их друг с другом, поиск механизмов сцепления, совместного функционирования их контентов. В этом случае «машина» психологического знания трогается с места, сходя с чертежей и оправдывая сложность своего внутреннего устройства. Иллюстрацией мог бы служить рисунок, сделанный рукой З. Фрейда, где совмещены топологическая и структурная модели психики, а также структурные модели первого, второго, третьего и т. д. порядков, предложенные Э. Берном в описании личности и другие[104]104
  Например, удачная типология «жизненных миров» и, особенно, «работающие» смежные модели психического мироустройства, изящная «нотная запись» переживаемого, представленные в разработках Ф. Е. Василюка (Василюк, 1984, 2007).


[Закрыть].

Есть еще один возможный резон пространственных расслоений психосферы. Это – искушение возможностью «игры в бисер», объединяющей разные языки для разделения пространств и преумножения форм их сопряжений. Я надеюсь, что этот эстетический акцент работы «с пространствами» читатели разглядят в данной главе, где речь идет о мега-пространстве семи пространств, образующих три области существования личности: «во мне», «вне меня», «между нами». Внутри первой области, «во мне», выделяются пространства: «со мной», «при мне», «у меня». Внутри второй – пространства «у меня», «от меня», «из-за меня». Третья область – это пространство «мне» и «мною». Ассоциация с «Игрой в бисер» Г. Гессе обусловлена, в частности, тем, что пространства, образующие в некотором роде континент личности, состоящий из материков и связующего их архипелага, озвучиваются перекличкой личных местоимений[105]105
  Возможная тут ассоциация с поэтической строкой Окуджавы, «судьба, судьбы, судьбе, судьбою, о судьбе», могла бы выглядеть чисто случайной, когда бы не «Игра в бисер»… Впрочем, значительнее менее случайная связь прослеживается с опытом реализации идеи пространств применительно к смысловым моделям мира, булева типология которых развивается автором в настоящей работе (см. главу 10).


[Закрыть], а соотнесение контентов базируется на логических связках, известных из курсов математической логики.

В понимании «личности» будем следовать У. Джеймсу: личность – целокупность всего, что является личным (моим) (Джеймс, 1991). Это определение не является точной цитатой из Джеймса. Но оно отвечает духу его теории и является объемлющим для всех «ипостасей» личности, рассмотренных Джеймсом. Из этого понимания следует: описать и понять личность – значит «исчислить» то, что относится к личному, существуя во мне, вне меня, а также – между мной и моим окружением.

Рассмотрим мегапространство личности детальнее (см. рис. 24.1).

Рис. 24.1. Семь пространств существования личности

1. Во мне – со мной. Это область существования «бессознательного» в топологической модели З. Фрейда[106]106
  Примеры имеют иллюстративный характер, поэтому я ограничиваюсь общеизвестными именами и ни в коей мере не претендую на освещение всех релевантных понятий и достойных упоминания имен.


[Закрыть], «коллективного бессознательного» К. Юнга, «демонов» Э. Берна и др.; «либидо» и «танатос» структурной модели З. Фрейда присутствуют там, «вторичные процессы» А. Минделла, «духовное бессознательное Я» В. Франкла – там же. Именно в этом пространстве таятся энергия жизни и силы роста личности, а также, возможно, базовые ориентиры, барьеры и опоры развития. Здесь же – отзвуки стимулов, воздействующих на субъекта извне, и превращающихся в его влечения[107]107
  В главе 29 мы гипотетически рассмотрели фазы развертки активности «Я» в направлении провокативного стимула – феномен рефлексивной возгонки влечения. Активность субъекта, искушаемого провокативным стимулом, развивается в четырех сферах личности, о которых сейчас мы ведем разговор. Одна из них – перед нами: «во мне и со мной» (сфера внечувственного потенциального опыта). Далее – прямо по курсу – «во мне и при мне» (сфера дорефлексивной чувственности), «во мне у меня» (сфера самосознания), «мною и мне» (сфера действия).


[Закрыть]. Пространство «во мне и со мной», по-видимому, не может быть полностью субъективировано человеком (хотя бы уже потому, что «субъективация», как таковая, не может быть субъективирована человеком в самый момент ее совершения).

2. Во мне – при мне. Это область существования «темных чувствований» М. Сеченова, «предсознательного» в топологической модели З. Фрейда, «краевых фигур (монстров)» А. Минделла (Минделл А., Минделл Э., 1999), «до-рефлексивного» Ж.-П. Сартра, «подсознательного организмического функционирования» К. Роджерса (Роджерс, 2005) – опыт, потенциально доступный для сознательного понимания[108]108
  Привожу формулировку Р. Нельсон-Джоунс (2001, с. 37).


[Закрыть] и др.

3. Во мне – у меня. Это область существования «cogito» («мыслю») Р. Декарта, «сознательного» З. Фрейда, «объективации» Д. Н. Узнадзе, «сознательного внимания» К. Роджерса, «зоны осознания» Ф. Перлза, «переживающего Я» Берна, «осознания своего духовного Я» В. Франкла и др.

4. Мною и мне. Это область контактов и взаимопревращений двух сфер бытия: во мне и вне меня. Там содержатся: накапливаемый подсознательный опыт (не достигающий статуса переживаемого), «давление среды» В. А. Лефевра, рефлекторные импульсы в ответ на телесные и средовые воздействия, «инстинктивные влечения» З. Фрейда, «идеомоторные акты» П. Жане, «возбуждение» Ф. Перлза, «первичные» и «фиксированные установки» Д. Н. Узнадзе, «детерминирующие тенденции» Н. Аха, «динамическая сила» и «направленная энергия» Р. Ассаджиоли, и др. Обратим внимание на то, что содержания, представленные в пространстве мне и мною, не являются переживаниями человека, они лишь обращают к нему и исполняют его импульсы, исходящие извне (континент вне меня) и, соответственно, изнутри (континент во мне). Скажем, воля – «это непосредственная функция “я”, но функция во многом скрытая» (Ассаджиоли, 2008, с. 157).

5. Вне меня – у меня. Так можно описать все то, что, не будучи мною, я отношу к себе, защищая от посягательств. То внешнее, которым обладает внутреннее. К категории вне меня – у меня относятся «физическое Я» У. Джеймса, «переходные объекты» Д. Винникотта, «сэлф-объекты», введенные Я-психологами «для обозначения тех людей, которые подпитывают наше чувство идентичности и самоуважения своим подтверждением, восхищением и одобрением» (Мак-Вильямс, 1998, с. 109).

6. Вне меня – от меня. Такова область существования результатов и последствий моей активности, мое бытие в другом человеке, ощущаемое им как несомненная реальность[109]109
  Памятные общеизвестные строки Л. Мартынова могут служить примером сказанного: «А ты, какой ты след оставишь…».


[Закрыть]. В субъективном пространстве другого я существую как интроект (интернализированный другой).

7. Вне меня – из-за меня. В этом пространстве сосредоточены значимые проявления моего присутствия в жизни других людей. Мы используем в данном случае термин «персонализация»: во мне видят личность, если я способен быть источником значимых изменений в жизни других людей. Результаты экспериментальных исследований эффектов отраженной субъектности отражены в этой книге (см. главу 15). Очевидно, что опосредствованные и отсроченные феномены персонализации могут быть совершенно неизвестны субъекту[110]110
  Когда автором этих строк была предложена концепция персонализации и, в частности, соображения по поводу «земного бессмертия», Галина Михайловна Андреева (она возглавляла тогда кафедру социальной психологии факультета психологии МГУ) улыбнулась: «Интересно, кто будет испытуемым и кто – экспериментатором?» Грустно в ответ улыбаются Толстой, Шредингер, Пастернак, Бехтерев и многие другие мыслители, обращавшиеся к этой проблеме… В статье «Индивид: его потребность и способность “быть личностью”», написанной в соавторстве с А. В. Петровским, мы цитировали А. С. Пушкина «Нет, весь я не умру…», размышляя над тем, что остается (Петровский А. В., Петровский В. А., 1982).


[Закрыть].

Как видим, мега-пространство сосуществования двух сфер бытия – во мне и вне меня – заключает в себе семь пространств. Первое из перечисленных есть область трансцендентального (условия опыта, не являющиеся его результатом), второе – область трансцендентного (того, что выходит за границы возможного опыта). Между трансцендентальным и трансцендентным – область наблюдаемого и постижимого в рамках индивидуального опыта.

Разрабатываемые представления о «семи пространствах личности» – не столько способ систематизации существующих представлений, сколько рабочий инструмент синтеза новых моделей описания и прогнозирования процессов активности. Далее в поле нашего зрения окажутся развивающиеся в семи пространствах личности процессы самополагания человека: самоактуализация, самореализация, самопрезентация, самотрансляция и самотрансценденция.

Метафорически, Я – это сгусток возможностей, воплощаемых во вне, а главная потребность человеческого бытия – освоение этих возможностей («высвоение», если использовать термин М. Хайдеггера). В настоящей главе мы исследуем гипотетические формы и механизмы самополагания субъекта как процесса, все более распространяющегося во вне испытания и использования своих возможностей человеком. В этой связи мы говорим об эффектах воплощения своих возможностей и, в первую очередь, о том, насколько производимое субъектом соответствует силе его устремлений. Мы строим формальные модели самополагания, исследуем условия состоятельности его разных форм, сопоставляем прогнозы, вытекающие из модели, с эмпирическими фактами, которые были получены нами, а также – другими авторами.

ТЕЗАУРУС. Исходим из того, что субъект активности – носитель возможностей, воплощаемых вовне.

Самополагание есть не только актуализация, но и воплощение человеком собственных потенциальных возможностей. Субъект самополагания испытывает саму возможность объективировать свои возможности.

«Быть (находиться) на уровне своих устремлений (ожиданий, требований и т. п.)» – это значит добиваться чего-то в соответствии с тем, что побуждает или обеспечивает активность, так что приобретаемое по своему уровню адекватно тому, что запрашивалось или предлагалось. Человек может обрести то, чего реально желал (и в этом случае его состоятельность – на уровне его устремлений); но он также может получить неожиданно больше того, к чему стремился (сверхсостоятельность) или – меньше этого (несостоятельность). В данной части книги мы исследуем, при каких условиях состоятельность соответствует устремлениям.

Базовый тезис состоит в том, что процессы самополагания развиваются в семи пространствах, описанных нами ранее. Метафорически, перед нами эстафета процессов на семи участках пути. Рассмотрим маршрут следования.

Пространство «1» («Сфера внечувственного потенциального опыта»). На старте самополагания имеем дело с трансцендентальным Я. Устрашающую фрейдовскую метафору «котла», в котором кипят бессознательные импульсы либидо и танатоса, мы замещаем светлым словом «родник» – применительно к трансцендентальному Я самополагания. Словно бы «некто» внутри меня, кого я не знаю в лицо, но о ком догадываюсь, обладает полным потенциалом возможностей, побуждающих к активности. Эти возможности во мне и со мной, но я не волен распоряжаться ими.

Пространство «2» («Сфера дорефлексивной чувственности»).

Эстафета процессов захватывает далее дорефлексивное «Я». Это – та часть внутреннего мира, о которой можно сказать словами В. П. Зинченко, что она не «репрезентирована», а «презентирована» человеку (Зинченко, 2009). Дорефлексивное «Я» инициирует самоактуализацию – самоиспытание возможностей. Испытываемые возможности – неотчуждаемы, они изначально и вечно при мне. Но, пробуждая себя к действию, я стремлюсь испытать их. Говоря об этих возможностях, я подчеркиваю (и это важное допущение для всего дальнейшего обсуждения!), что некоторые из них могут рассматриваться как еще не освоенные (подлежащие испытанию), а остальные – как имеющиеся (испытываемые + имеющиеся =1).

Испытываемые возможности – это такие возможности, в объективности которых хочет убедиться субъект. Будем говорить о них «возможности-запросы». Они переживаются как запросы к себе: «Могу ли я совершить (произвести, обнаружить) то, что переживаю как возможное?»[111]111
  Попытки проверить это могут описываться как проба себя. Этот термин предложил мне А. Н. Леонтьев в период моей работы над идеей «надситуативной активности» (Петровский В. А., 1977).


[Закрыть] Совокупность попыток убедить себя в том, что я на это способен, образуют процесс самополагания субъекта (что соответствует данному выше определению)[112]112
  Возможности-запросы – это «могу», переживаемое как «хочу». В более ранних работах, мы постулировали соответствие между еще не проверенным «могу» (неосвоенные возможности) и – «хочу» (высоте амбиций соответствует сила желания самопроверки). Здесь мы придерживаемся той же идеи.


[Закрыть]. Имея в виду долю запросов по отношению к личному потенциалу активности, будем говорить в дальнейшем о силе (уровне) стремления к самополаганию.

Используемые возможности – это возможности, позволяющие субъекту (во всяком случае, так он считает) осуществить испытываемые возможности. Иначе говоря, это возможности-ресурсы – все то, что содействует удовлетворению запросов, а также провоцирует необходимую для этого активность[113]113
  Мы особо выделяем провокативный аспект субъективных возможностей. Иногда субъективная невозможность действия или запрет на его выполнение стимулируют активность. На этом основаны техники провокативной терапии Ф. Фарелли, а также исследованный Бремом феномен привлекательности «запретного плода» («запретный плод сладок»). В наших экспериментах (Петровский, 1977) было показано, что нейтральный объект, если его запретить, становится притягательным (условно говоря, «и булыжник приобретает вкус»).


[Закрыть]. Рассматривая долю возможностей-ресурсов по отношению к личностному потенциалу активности, будем говорить об уровне опор.

Пространство «3» («Сфера самосознания»). В эстафету активности далее вовлекается рефлексивное Я; оно как бы перехватывает то, что ранее переживалось, но не было осознано личностью. И теперь, в качестве участника эстафеты, я мог бы сказать о себе: «У меня это есть – возможность добиться желаемого». Рефлексивное Я дает опору для оценки испытываемых возможностей, что проявляется в моих предчувствиях.

Пространство «4» («Сфера действия»). Далее в эстафету вступает действующее Я. О процессах и переживаемых результатах его активности действующее Я могло бы сказать о себе: «Производится мною». В случае если выбранная задача имеет решение, а субъект прилагает столько сил, сколько требуется для ее решения, то, в конечном счете, ему дано пережить предрешенность успеха (восклицательный знак эмоции «я нашел!» опережает, как известно, интеллектуальную точку в этом процессе). Переживаемая предрешенность успеха в «координатах объекта» есть решенная задача, а в «координатах субъекта» есть то же самое, что и удовлетворенность собой.

Пространство «5» («Событийная сфера»[114]114
  «Событийность» здесь фигурирует сразу в двух смыслах: «событие» и «событие» (в российской психологии категория события всесторонне охарактеризованы В. И. Слободчиковым и Е. И. Исаевым (Слободчиков, Исаев, 1995).


[Закрыть]). И вот, наконец, эстафета закончена, финишная ленточка порвана, дальше вступают в действия судьи, подытоживающие результаты, зрители, приветствующие победителя (или освистывающих побежденного). То, что я, как субъект происходящего, имею теперь, отчуждено от меня, не является мною, существует вне меня, однако, по-прежнему, у меня – как часть моего недавнего прошлого (похвального или достойного забвения). Здесь я смотрю на достигнутое не только «своими глазами», но и «глазами другого», вижу содеянное изнутри и извне, совмещаю в себе две позиции – субъекта-автора и субъекта-эксперта (последний играет здесь определяющую роль). Для другого человека – это часть воспринимаемого им мира, пространство вне него и перед ним.

Теперь можно проложить маршрут за пределы личной активности участника эстафеты, имея дело с последствиями его активности для вовлеченных лиц, и через них – для него самого. Договоримся впредь обозначать субъект самополагания символом S, а контрагент (партнер) – S*.

Пространство «6» («Сфера интроектов»). Здесь раскрываются последствия активности S в субъективном мире S*. Для самого S это пространство контентов, существующих вне меня и из-за меня (там отражается то, что исходит от субъекта самополагания S, проникая в партнера S*). В то же время для партнера S* – это пространство контентов, существующих в нем самом и при нем.

Пространство «7» («Персоносфера»). Присутствуя в других людях, субъект самополагания S может быть источником значимых влияний на них (полезных или разрушительных, развивающих или застопоривающих, содействующих или противодействующих им в их собственных начинаниях). Нельзя исключить и того, что представления, сложившиеся о субъекте S, оставляют S* вполне равнодушным. Имея в виду возможные эффекты идеальной представленности и продолженности человека в человеке, автор, наряду с термином В. Франкла самотрансценденция, использует термин персонализация (становление «личностности»). Поясним, почему. В поисках критерия различения конструктов «личность» и «индивид», было введено представление об отраженной субъектности одного человека в другом, что проявляется в значимых для другого преобразованиях (или подтверждениях) его жизнедеятельности. Невозможно «быть личностью», не соучаствуя в жизненных процессах других людей (Петровский В. А., 1981а, б; а также последующие работы, отраженные в этой книге). Отсюда и название данной сферы бытия личности – персоносфера[115]115
  Первым в психологический лексикон ввел термин «персоносфера» А. В. Петровский (2005).


[Закрыть]. Эффекты влияния, «личностные вклады» в жизнь других людей, вносимые субъектом самополагания, для него самого существуют в пространстве вне меня и из-за меня («нам не дано предугадать, как наше слово отзовется»), но, ощущая свою ответственность, человек мысленно может «проигрывать» последствия своих воздействий, предугадывая результат (отсюда и иллюзия контроля над последствиями). С позиции же другого лица, S*, происходящее развивается в его собственном пространстве жизни, существует внутри него и для него.

Как только что было сказано (правда, иными словами), выходя за пределы себя, то есть оказываясь в пространствах «5» («событийная сфера»), «6» («сфера интроектов») и «7» («персоносфера»), человек не может знать достоверно, как его оценят другие, кем он является для других, что он привносит в их жизнь. Все это предмет моделирования – мысленного предвосхищения, интуитивных прогнозов, предчувствий.

И в этом (нередко «роковом» для субъекта самополагания) пункте мы оказываемся перед выбором. Первая возможная позиция состоит в том, чтобы проследить эффекты самополагания, развивающиеся в пространствах «5», «6» и «7», полагая при этом, что нам известно все необходимое о том, как S* он относится к S. Иначе говоря, – что нам известно о степени его заинтересованности в S, о высоте его ожиданий, касающихся S, об уровне контроля над S (мы обозначим перечисленные параметры техническим термином – «настройки»). Знает ли обо всем этом субъект S, нас в данном случае не интересует – мы исследуем лишь то, как в действительности он существует в пространстве жизни другого и за пределами себя самого.

Другая позиция – это взгляд со стороны субъекта S, который моделирует в своем воображении «настройки» контрагента и, соответственно, эффекты своего присутствия в мире другого. Драматизм ситуации усиливается, если он никогда не видел и не увидит того, в ком ему, возможно, предстоит «отразиться». Если добавить к этому, что люди представлены в других опосредовано – в ком-то «дальнем» через «ближнего» (хотя и «ближние», порою, сродни «дальним»), то можно представить себе, насколько непредсказуемы при таком взгляде бывают последствия собственных действий:

 
И может быть, в эту минуту
Меня на турецкий язык
Японец какой переводит
И в самое сердце проник…[116]116
  Я впервые услышал эти стихи еще в школе, их читал и комментировал А. А. Якобсон, наш учитель (я еще вернусь к этому имени). Необычность, по-моему, здесь состоит в том, что форма стиха ведет себя «не по правилам» (то есть не совсем по Выготскому): она не «преодолевает», как водится, а как раз, наоборот, впрямую высказывает содержание.


[Закрыть]
 

Осип Мандельштам, «моделируя» в своих стихах труды переводчика-японца, очевидно, презрел надобность в перекрестной рифме, подчеркивая, тем самым, непереводимость своей поэзии и абсурдность ожиданий, что его стихи, с подачи японца, отзовутся в сердце турка.

Таким образом, принимая вторую возможность, мы, так же как и в первом рассмотренном случае, должны абстрагироваться от важных аспектов проблемы, то есть от того, что происходит на самом деле.

Какую позицию предпочесть? С учетом того, что каждая из них, представляя существенный интерес, заключает в себе очевидные ограничения, мы принимаем позицию компромисса. А именно: рассуждаем с позиции субъекта S, как если бы он заранее знал обо всех «настройках», присущих контрагенту S*.

«Пространственная» трактовка самополагания субъекта и его взаимоотношений с социальным окружением предоставляет многообразные возможности для понимания и прогнозирования процессов самополагания, позволяя перейти от детализированного качественного (Старовойтенко, 2004) к «модельному» количественному подходу в трактовке личностной рефлексии.

Ниже представлена одна из частных форм сопряжения пространств личности, позволяющих проследить ближайшие и отдаленные эффекты испытания субъектом своих возможностей:

(((((1 x) y) z) c) b) a.

Разберемся в стрелочках и буквах.

Начнем со стрелочек: и Они символизируют оператор метаимпликации (обобщения «материальной импликации» для рациональных значений переменных на отрезке [0, 1])[117]117
  К идее метаимпликации автор пришел, отталкиваясь от «поразрядной импликации», реализуемой на булевых решетках (Таран, 2000, 2001а, 2001б).


[Закрыть]. Интуитивный смысл оператора метаимпликации: пусть A – запрос субъекта (компенсирующий недостаток внутреннего ресурса, 1–A) и В – внешний ресурс; AВ символизирует меру состоятельности субъекта (реализуемость запроса через внешний ресурс). Иными словами, – символ опоры («запрос А опирается на ресурс B»). Численно, A В=1–A+A×B. Необходимо пояснить смысл этого определения: 1–A – это имеющийся внутренний ресурс, а произведение A ×B – означает, что объем приобретаемого извне пропорционален величине внешнего ресурса и силе запроса (максимум – при запросе 1 и ресурсе 1; если хотя бы одна из этих величин равна 0, то ничего не присваивается: либо приобрести нечего, либо приобретать незачем). «Развернув» стрелочку, мы меняем местами запрос и внешний ресурс. В этом случае имеем: A В=1–B+B×A (ресурс А реализует запрос В).

Рассмотрим теперь символы:

1 – личный потенциал активности S (пространство 1);

x – стремление S (пространство 2);

y – рефлексивный образ имеющихся у S возможностей (пространство 3);

z – усилия, мобилизуемые S (пространство 4);

c – контроль со стороны S* над достижениями S (пространство 5);

b – избирательность S* в общении (с ориентацией на успешных людей) в противоположность тотальному приятию (всеприятию) (пространство 6);

a – зависимость S* от S (пространство 7).

Заметим сразу: из определения метаимпликации вытекает возможность упрощения записи. Действительно, 1 A=1–1+1×A=A, и таким образом мы можем «переписать» модель, приходя к следующей форме:

((((xy) z) c) b) a

Попробуем прочитать эту запись (что непросто):

«Стремление x опирается на имеющиеся возможности y, рождающееся предчувствие достижения опирается на мобилизуемые усилия z, что порождает определенный уровень удовлетворенности собой; далее достижения субъекта подлежат контролю c со стороны контрагента, оценка достигнутого, удовлетворяя ожидания партнера b, свидетельствует об определенном уровне его принятия партнером, а это, в свою очередь, ведет к признанию субъекта со стороны партнера – в зависимости от исходной заинтересованности в нем – a».

Разумеется, эта длинная фраза не может служить образцом описания происходящего. Она лишь поясняет формальную запись. В символической репрезентации логика «межпространственных переходов» становится обозримой – оправдывая, надеюсь, труд читателя по осмыслению «букв» и «стрелочек».

Сосредоточимся вначале на первых четырех пространствах модели. Перед нами та часть «континента личности», которая была описана нами в терминах «внутреннего» пространства – бытия во мне.

Примем во внимание некоторые допущения.

1. Сила стремления актуализировать неосвоенный потенциал возможностей соответствует объему этих возможностей. Тем самым перебрасывается «мостик» между могу и хочу. Иначе говоря, чем большие возможности я в себе ощущаю, тем сильнее я хочу их проверить. Если же эти возможности невелики, то и желание, соответственно, невелико.

2. Субъект рефлектирует себя – имеет дело с образом себя в рефлексии. Иначе говоря, обладая внутренним миром, он, «как в зеркале», видит себя, осознавая свои желания и возможности. Принимаем более сильное, чем общепринятое, положение о том, что его (субъекта) рефлексивный двойник – не просто «отблеск», но существо, обладающее такими же желаниями и возможностями. Ранее мы отмечали, что субъективные возможности подразделяются на две категории: «во мне и при мне» («предсознательные» – пространство «2») и «имеющиеся у меня» («осознанные» – пространство «3»). Теперь мы подчеркиваем преемственный характер того, что есть у меня, по отношению к тому, что есть во мне. Возможности, «существующие при мне», дорефлексивны. В рефлексии они выступают как возможности, «существующие у меня». Различаясь качественно (предсознательное/сознательное), они равны друг другу количественно (рис. 24.2).

Рис. 24.2. «Опираюсь на свое отраженное Я»

Такое предположение кажется возможным, в случае если речь идет о психическом воспроизводстве, копирующем информационные и другие свойства отражаемого (в частности, эмоциональные переживания). Сходное допущение принимается В. А. Лефевром в его рефлексивной теории (2003). В этой теории субъект S строит образ себя S’, тот, в свою очередь, способен также строить образ себя S’’ и т. д. Будем считать, что этим дублирующим друг друга существам свойственна «плоть» – энергия и информация, образующие динамический материал и форму испытываемых и используемых возможностей[118]118
  Считаем важным подчеркнуть в этой связи, что здесь мы ступаем на неосвоенную пока территорию транзакций с неубывающим ресурсом. Использование информации, поставляемой контрагентом, не ведет в данном случае к уменьшению его ресурса. Действительно, информация – необычный «товар», ее стоимость не определяется редкостью. В этой области действует правило «что сбережешь, то потеряешь, что отдашь, то сбережешь» (мысль, чувство). Как бы пафосно это ни звучало, но я убежден: грядет новая эра экономических отношений, основанных на приумножении, а не растрате, определяющих существования человечества ресурсов, – ресурсов нового качества (информационных ресурсов). Это будет эра беззатратной экономики. Правда, такие слова, как «экономика», «экономить» наводят нас на другие ассоциации, противоположные по смыслу. Ведь в русском языке «экономить» – это «давать возможность меньше расходовать, сберегать что-л.». Между тем, исходное греческое oikoomike есть искусство ведения домашнего хозяйства. Слово «дом» вносит, на наш взгляд, особый акцент в осмысление термина. Отношение в доме (коллективное «мы») – не конкуренция по поводу благ, а приумножение благ, в частности, путем обмена ресурсами в домашнем кругу. Но это возможно только тогда, когда в условиях искусного обмена ресурсами они не убывают, а воспроизводятся. Это значит, что общество – планета в целом – превращается в большой дом.


[Закрыть].

3. В процессе самоактуализации субъект опирается на копию-эквивалент (живой образ, «клон») опорных возможностей, возвращаемых ему зеркальным двойником-партнером. На рис. 24.2 и 24.3 это символизировано изогнутой стрелкой.

4. Субъекту удается, на том или ином уровне, пережить возможность осуществления своих желаний. Мы описываем это состояние как переживание достижимости желаемого (при этом некоторая часть неосвоенных возможностей может остаться невостребованной – это, своего рода, запас на будущее[119]119
  Мы рассматриваем этот аспект проблемы в кн. Петровский, 2008б.


[Закрыть] (рис. 24.3).

Рис. 24.3. Самоактуализация

В некоторых случаях, переживая свою дееспособность, субъект принимает желаемое за действительное – на рис. 24.3 изображена именно такая ситуация. В такие мгновения сбывается то, что мы интуитивно понимаем под «самоактуализацией»: человек чувствует свою состоятельность, единство «хочу» и «могу». Самоактуализация, согласно А. Маслоу, есть стремление человека стать тем, кем он может стать (Maslow, 1987).

Психолого-математическая задача заключается в том, чтобы определить, какими должны быть устремления субъекта, чтобы его удовлетворенность собой соответствовала им по уровню («была на уровне устремлений», если воспользоваться приведенной нами ранее формулировкой).

Будем пока различать два аспекта состоятельности человека: уровень предчувствий (интуиция возможностей) и уровень достижений. Соответственно, разрабатываем две модели самополагания: модель самоактуализации и модель самореализации.

При разработке первой модели нас будет интересовать вопрос о том, насколько велико должно быть стремление к самоактуализации, чтобы оно воплощалось в адекватное ему по уровню предчувствие успеха. Очевидно, что речь идет о субъективной состоятельности, мере соответствия между стремлением осуществить себя («хочу») и переживаемой дееспособностью («могу», «смогу»).

При разработке другой модели мы исходили из вопроса о том, при каких условиях достижения субъекта будут на уровне его устремлений.

Введем некоторые дополнительные символы и допущения, общие для обеих моделей (см. также рис. 24.4):

1. w_{САМОАКТУАЛИЗАЦИИ}=x y = интуиция возможностей – это показатель состоятельности субъекта w (от «well-being» – благополучие) на ступени самоактуализации. Опираясь на субъективно имеющиеся возможности y, субъект стремится испытать еще неосвоенные им возможности x, что и символизируется «стрелочкой» импликации (напомним, что сила стремления отвечает объему испытываемых возможностей). В результате рождается интуитивное предчувствие-предвосхищение позитивного или негативного исхода попыток этой «пробы себя».

2. y=1–x. Это условие означает, что испытываемые и используемые возможности дополнительны друг другу; таким образом, одна часть субъективного потенциала активности (испытываемые возможности x), опирается на другую (используемые возможности, 1-x). Мы уже отмечали это условие, говоря о «зеркальности» используемых возможностей («во мне» и «у меня»). Подчеркиваем, что это условие предполагается выполнимым для класса ситуаций, в которых человек решает задачу испытания своих возможностей.

Состоятельность самоактуализации: интуиция возможностей.

В этой модели представлена левая «часть» мега-пространства личности, включающая в себя два элемента (фактически их три; но мы используем сокращенную запись, так как в крайнем слева ее фрагменте фигурирует форма 1x=x). Итак, речь идет о фрагменте

w_{САМОАКТ}=(xy).

Сама же модель состоятельности субъекта в данном случае определяется тем, что интуитивное предвосхищение благоприятного исхода попыток (мы говорим о нем – «интуиция возможностей») соответствует уровню устремлений, w_{САМОАКТ}=x («могу, что хочу»). Заметим, что это равенство аналогично определенному В. А. Лефевром условию интенциональности выборов. Кроме того, y=1–x – таково принятое выше условие дополнительности испытываемых возможностей x и используемых возможностей y[120]120
  Принципиально важное для некоторого класса ситуаций условие дополнительности стремлений по отношению к внутренним опорным ресурсам было сформулировано нами в ряде работ (Петровский В. А., 2001, 2003–2010).


[Закрыть].

w=x y=x (1–x) =x

Итак, необходимо найти x в уравнении:

x (1–x)=1–x+x×(1–x)=x

Раскрывая скобки и совершая элементарные преобразования, приходим к равенству:

x+x²=1,

из чего следует: x=0,617 («золотое сечение»).

Об эмпирической проверке, подтверждающей правомерность сделанных допущений, см. главу 28.

Обретение состоятельности на ступени самоактуализации – лишь первая ступень восхождения на пути самополагания. Следующая ступень – проверка переживаемой дееспособности. Действуя во внешнем плане, субъект доказывает оправданность того, что чувствует (см. рис. 24.3), или, возможно, оспаривает свои ощущения. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

Состоятельность самореализации: уровень достижений. Здесь также представлена левая часть сопряженных пространств, но в ней уже три элемента – добавлен символ усилий, z:

w_{САМОРЕАЛ}=((x y) z).

Здесь w_{САМОРЕАЛ} – уровень фактических достижений, сопровождаемых чувством благополучия (той или иной степени). Другой возможный термин для обозначения состоятельности самореализации – «самоэффективность» (Bandura, 1986).

Базовый вопрос заключается в том, какими должны быть испытываемые возможности, чтобы они, благодаря усилиям субъекта в некоторой ситуации, выступили перед ним как объективные возможности достижения желаемого.

Введем и обозначим некоторые новые понятия.

• ω – наличие шанса осуществить стремление. Наличие шанса мы отличаем от величины шанса, то есть вероятности. Нет шанса доказать пятый постулат Эвклида, построить вечный двигатель, осуществить квадратуру круга. Те, кто посвящал этому жизнь, были обречены на страдания или сумасшествие. Между тем, есть шанс, что монета при случайном подбрасывании, выпадет 100 раз подряд решкой. Вероятность этого события (величина шанса) ничтожна. Однако наличие шанса в данном случае абсолютно. В отличие от вероятности p, способной принимать любые значения на отрезке [0, 1], наличие шанса с может принимать только два значения: либо ω=0 (задача неразрешима, стремление не может быть удовлетворено ни при каких условиях), либо ω=1 (задача разрешима, существует некоторый шанс реализовать устремление).