Текст книги "Дхарма – То, каким всё является. Том 2. Просветление и Освобождение"

Когда я впервые прочитал об изначальном состоянии сознания, то, разумеется, никак не мог понять, как это реализуется на практике: что и как останавливается, возвращаясь в своё первоначальное состояние? Например, меня мучил вопрос: как соотносятся остановка сознания и остановка опыта? Мой первый опыт Кэнсё немного прояснил ситуацию: я эмпирически понял, что такое первоначальное состояние сознания: его действительно невозможно выразить, но оно реально! Более того, это единственное реальное состояние – всё остальное иллюзии!

Однако, несмотря на это замечательное переживание реальности, у меня всё равно оставались вопросы. Более того, их количество увеличивалось по мере дальнейшего изучения и практики Дхармы. Постепенно я начал понимать, о чём говорил Мастер Хакуин:

«За первым Сатори двигаться дальше, посвятить себя непрерывной практике и не останавливаться даже тогда, когда она принесёт свои плоды. Продвигаясь по этому пути можно достичь последнего, самого трудного препятствия. Единственное, что требуется, это постоянно и неотступно посвящать всего себя скрытой практике, добросовестному старанию, ведь это есть сущность внутри сущности».

Здесь я хотел бы поделиться своим наблюдением, сделанным через много лет после моего первого опыта Кэнсё.

Мы ежемоментно испытываем процесс 12-ти Стадий Обусловленного Возникновения. Сущностные моменты – это: действия телом, речью и мыслью – восприятие внешних и внутренних объектов – отождествление с этими объектами – различение этих объектов. Этот процесс можно выразить словосочетанием «движение сознания» или «мирские желания». Если сознание активно, то активен и наш прошлый опыт. Из-за этого мы считаем воспринимаемые объекты правильными или неправильными, хорошими или плохими и т.д. Точно также и наше отношение к этим объектам мы считаем правильным или неправильным. Этот способ восприятия мы ошибочно называем жизнью или реальностью.

Однако, если за счёт концентрации останавливается наше поверхностное сознание, то прекращается и вышеописанный процесс¹⁵. Что же остаётся в этот момент? Остаётся Пустота. Сначала происходит остановка сознания, а затем, вследствие этого, – остановка прошлого опыта. Что же мы видим? Что нет никаких хороших или плохих объектов, нет никакого положительного или отрицательного восприятия. Существуем мы, у нас есть опыт, этот опыт пуст – он не имеет свойств и не является нашей сущностью. Впервые мы начинаем видеть это, когда происходит остановка нашего поверхностного сознания.

В Учении Йоги вышеописанное прекращение работы сознания называется «Читта Вритти Ниродха»: Читта (चित्त, chitta) – «сознание, ум»; Вритти (वृत्ति, vṛtti) – «движение, деятельность, активность»; Ниродха (निरोध, nirodha) – «прекращение». Собственно, вторая шлока Йога Сутр Патанджали гласит: «Йога есть прекращение деятельности сознания». Когда же мы реализуем Читта Вритти Ниродха, мы впервые входим в подлинную, правильную медитацию, или дхьяну. На стадии четвёртой дхьяны, которая соответствует Астральному Миру, исчезает наше ложное «я» в виде работы представлений, воли и различения. Совершенная остановка Астрального Мира – это Самадхи. Войдя в Самадхи, мы далее погружаемся в океан кристально-прозрачного света Каузального Мира. Ступень погружения в свет именуется в сутрах буддизма и йоги «Мудрость». Когда мы сливаемся с прозрачным светом, другими словами, прекращаем работу каузальных данных, мы реализуем состояние прекращения познания и прошлого опыта. Это – Нирвана, состояние Единства, которое и есть мы – Атман, или Истинное «Я». Обо всех этих стадиях процессов Просветления и Освобождения я подробно и с разных точек зрения расскажу далее – в этом и следующем томе. А сейчас позвольте привести цитату из «Шива Самхиты», которая подведёт итог вышесказанному о прекращении работы поверхностного сознания, а также станет прологом к нижеследующему описанию медитативного процесса:

«Знающий это останавливает все волнения (Вритти) ума, как бы активны они ни были. Пусть йогин неустанно и самозабвенно стремится приобрести это знание.

Когда волнения ума остановлены, тогда человек поистине становится йогином; тогда приходит неделимое и чистое знание.

…

Такое созерцание – даже в течение одной секунды – делает человека йогином, уважаемым во всех трёх мирах.

Все его грехи несомненно разрушаются.

…

Величие этого созерцания не поддаётся описанию. Кто практикует это, тот знает.

Созерцанием пустоты приобретаются плоды этой йоги, и Сиддхи достигаются.

…

Таким созерцанием достигаются Маха-сиддхи. Делая ум пустым, сам он становится совершенно полным.

Тот, кто практикует это всегда – тот поистине бесстрашный йогин. Он никогда не употребляет слова „Я” и всегда находится в полноте Атмана.

Что такое Освобождение, и что такое узы – он никогда не думает об этом. Он действительно свободен

Он истинный йогин, и его почитают во всех трёх мирах. Кто созерцает Дживатму (индивидуальную душу) и Параматму (Истинное „Я”, Атман) так, как отношение друг к другу „Я” и „Я есть”, кто отрицает „Я” и „не-Я”, созерцая неделимое, тот, свободный от всех привязанностей, находит приют в этом созерцании, в котором через знание перенесения и отрицания растворяется всё».

Если практикующий испытал Кэнсё, или Читта Вритти Ниродха, его практика продолжается с новой силой. В нём возрастает уверенность. Теперь его задача расширить это состояние. В идеале оно должно сопровождать всю повседневную деятельность практикующего. Также необходимо испытать состояние прекращения мышления в медитации в более глубоких слоях сознания. В этот момент именно медитация и выходит на первый план – все предыдущие практики освоены и дали необходимый результат.

Существует два вида медитаций, они выполняются не по выбору или желанию практикующего, а последовательно: медитация Спокойствия (Саматха – пали, Шаматха – санскрит) и медитация Созерцания (Випассана – пали, Випашьяна – санскрит). В третьем томе в главе 3 я познакомлю читателей с техниками медитаций обоих видов, а также более детально объясню основы медитации: осознанность, концентрацию, спокойствие и созерцание. Здесь же я хочу дать общее представление о процессе, ведущем к Просветлению.

Основа основ медитации – концентрация. То есть спокойное внимание, направленное на один объект, как уже говорилось. Мы не позволяем нашему сознанию отходить от одной точки (объекта концентрации) за счёт силы воли. Благодаря этому, сознание успокаивается. В какой-то момент мы вдруг осознаём, что наше мышление остановилось – это состояние Спокойствия, оно является целью медитации Саматха. Отдельно нужно подчеркнуть, что это действительно остановка, прекращение, «великая смерть», некий прорыв – Кэнсё, а не просто спокойное умиротворённое состояние, иногда близкое ко сну. Нам нельзя путать эти состояния!

Те, кто ранее испытали Кэнсё, имеют огромное преимущество в медитации Саматхи – они достигают Спокойствия быстрее, поскольку остановка сознания для них стала привычным, естественным состоянием. Те, кто ещё не испытали остановку сознания, должны испытать её в медитации, те же, кто уже имел этот опыт, за счёт концентрации должны «перенести» его в более глубокие слои сознания. Понятно, что сознание, которое задействуется в медитации, глубже, чем то сознание, что мы используем в повседневной жизни. Однако и там, и там нам нужно испытать остановку. Ключ к этому – медитация, основа медитации – концентрация.

Итак, мы снова получаем последовательность практики и получения духовного опыта: сила воли – концентрация – Спокойствие. Что же дальше?

По самым разным поводам нередко приходится слышать рассуждения типа: «нужно правильно видеть ситуацию» или «нужно беспристрастно всё анализировать». А как это – «видеть правильно»? Когда мы становимся способны «беспристрастно анализировать»? До тех пор, пока наше сознание находится в хаотичном движении, все попытки что-то увидеть, проанализировать и понять будут несовершенными. Интеллект обладает каким-то специфическим качеством беспокойства, и только испытав реальный опыт прекращения двойственного мышления, мы впервые начинаем видеть. То есть из Спокойствия рождается Созерцание. Именно поэтому сначала практикуется медитация для успокоения сознания за счёт концентрации, а потом, когда в ней достигнут успех, мы можем приступить к Созерцанию.

Созерцание означает, что мы действительно видим всё, что возникает перед нами, будь то в медитации или в повседневной жизни так, как оно есть, не вовлекаясь и не различая этого на основе своего прошлого опыта. Наше состояние при этом остаётся неизменным (вспомните пример с зеркалом). Другими словами, процесс: движение сознания – восприятие и отождествление с объектом – различение объекта и возникновение пристрастий или антипатий к объекту остановлен.

Здесь возникает другой вопрос: что именно мы созерцаем, не вовлекаясь, на этом этапе? Пять Накоплений: тело, ощущения, образы, сформированный опыт и накопленную информацию. Ничего другого у нас нет. Следующий вопрос: а зачем мы созерцаем свои Пять Накоплений? Чтобы увидеть (именно увидеть, а не рассудить логически), что Пять Скандх пусты, не являются нами и тем самым остановить действие нашего прошлого опыта, который содержится в наших Пяти Накоплениях. Поэтому в вышеприведённой цитате из «Шива Самхиты» говорилось, что «Все его грехи несомненно разрушаются». Если объяснять совсем кратко, то это и есть медитативный процесс, ведущий к высоким уровням Просветления и Освобождения.

Реализация второго важнейшего состояния сознания

Мы снова подошли к узловому пункту или важнейшему моменту в нашей духовной практике. Пережив опыт Кэнсё, или Читта Вритти Ниродха, и «вооружившись» тем самым состоянием остановки поверхностного сознания, мы движемся дальше. Все дальнейшие процессы «отталкиваются» от состояния Спокойствия и Созерцания, реализованных в результате первого Просветления. Поэтому Мастер Хакуин и говорит о том, что «жестоко мошенничает тот, кто называет себя последователем Дзэн, но при этом не достиг Кэнсё». Японское слово «Дзэн» – это эквивалент санскритского слова «Дхьяна», которым выражен весь медитативный процесс реализации Просветления и Освобождения. Именно этому процессу посвящёно дальнейшее описание в этом и в следующем томе данной книги.

Приступая к этому описанию, мне бы хотелось запечатлеть в сознании читателя основной принцип медитативного процесса. Сделать это я хочу, используя в качестве аллегории следующую дзэнскую историю. Я привожу её в чуть сокращённом виде по тексту Д.Т.Судзуки «Дзэн и фехтование».

«Эта история, произошедшая видимо в XVII веке, о мастере чайной церемонии, который принял на себя роль фехтовальщика и сразился с головорезом. Обычно те, кто занимается чайной церемонией, фехтованием не занимаются, и никак не могут быть противниками людям меча. Чайная церемония – дело мира, покоя. Эта история поведает нам о том, что может человек, не умеющий обращаться с мечом и не получивший никакой специальной подготовки, в ситуации, когда он превосходит жизнь и смерть в своём сознании.

Однажды правитель провинции Тоса решил взять своего чайного мастера в официальную поездку в Эдо. Чайному мастеру эта поездка вовсе не улыбалась, ибо самураем он не был, а Эдо вовсе не такое спокойное место, как Тоса, где у него было много друзей. В Эдо можно было попасть в такую переделку, где досталось бы не только его господину, но и ему самому. Однако господин его не желал слышать никаких возражений, – вероятно потому, что чайный мастер высокой квалификации принёс бы господину добрую славу, поскольку чайная церемония очень ценилась в высокопоставленных кругах. Чайный мастер был вынужден подчиниться приказу, но решил сменить свою одежду чайного мастера, который ходил без оружия, на одеяние самурая с двумя мечами.

По приезде в Эдо чайный мастер не выходил из дома господина и, наконец, тот разрешил ему выйти погулять. Одетый как самурай, он гулял около пруда, где заметил, что на него сердито смотрит какой-то самурай, отдыхающий на камне. Самурай вежливо обратился к чайному мастеру и сказал: «Вижу, вы самурай из Тоса, окажите мне честь испробовать моё искусство в поединке с вами». С самого начала путешествия чайный мастер предчувствовал какую-то неприятность. Теперь он стоял лицом к лицу с ронином¹⁶, странствующим самураем, наёмником худшего толка, и не знал, что ему делать. «Я вовсе не самурай, хотя и одет так, я чайный мастер и вовсе не готов быть вам противником» – честно признался он. Но, поскольку истинным желанием ронина было обобрать свою жертву, в чьей слабости он уже совершенно уверился, то он продолжал настаивать на поединке.

Чайный мастер понял, что поединка ему не избежать и настроил себя на неизбежную смерть. Но он не хотел умирать с позором, потому что позор лёг бы на его господина, правителя Тоса. И тут он вспомнил, что несколько минут назад он проходил мимо школы фехтования. Чайный мастер решил зайти туда на минутку и спросить у учителя, как же правильно пользоваться мечом, как употреблять его в таких случаях и как ему с честью встретить неизбежную смерть. Он сказал ронину: «Если ты так настаиваешь на поединке, тогда подожди меня немного, я должен сначала кое-что сообщить своему господину, у которого я служу». Ронин согласился, и чайный мастер поспешил в школу фехтования.

Учитель фехтования спокойно выслушал чайного мастера, который рассказал ему всю историю и выразил непреклонное желание умереть, как подобает самураю. Учитель сказал: «Ты прямо уникум. Все приходят ко мне узнать, как пользоваться мечом, чтобы жить, а ты пришёл узнать, как умереть. Но прежде, чем я научу тебя искусству умирать, будь добр, научи меня готовить чай и угости чашечкой чая. Ведь ты же чайный мастер».

Чайный мастер был очень рад. В последний раз он мог исполнить чайную церемонию – дело своей жизни, столь дорогое его сердцу. Забыв обо всём, он со всей искренностью, с полной самоотдачей принялся готовить чай. Он выполнял всё, что необходимо, как будто сейчас это было для него самое главное в жизни. И учитель фехтования испытал глубокое чувство, увидев с какой сосредоточенностью, с каким воодушевлением совершается чайная церемония. Он упал на колени перед чайным мастером, глубоко вздохнул и сказал: «Вот ты! Тебе не нужно учиться умирать! То состояние ума, в котором ты находишься, позволяет тебе сразиться с любым фехтовальщиком. Когда будешь подходить к ронину, сначала подумай, что ты готовишь гостю чай. Благородно приветствуй его, извиняясь за задержку, и скажи, что теперь готов к поединку. Сними своё хаори¹⁷, аккуратно сложи и положи сверху свой веер, как ты обычно делаешь это за работой. Затем повяжи голову тэнугуи¹⁸, верёвкой подвяжи рукава, подбери хакама¹⁹. Теперь ты вполне можешь начинать. Вынь свой меч, высоко подними его над головой, будь готов сразить им противника и, прикрыв глаза, соберись мысленно для битвы. Когда услышишь крик, ударь его мечом. Это и будет конец, взаимное убийство».

Чайный мастер поблагодарил фехтовальщика за наставления и пошёл назад – туда, где обещал встретиться с ронином. Он тщательно последовал советам, данным учителем фехтования, выполняя их в том состоянии ума, которое было у него во время чайной церемонии для своих друзей. Когда он твёрдо встал перед ронином и поднял свой меч, тот внезапно увидел перед собой совершенно другого человека. И он никак не мог издать крик перед нападением, потому что совершенно не знал, как ему нападать. Перед ним было совершенное воплощение бесстрашия, т.е. бессознательное. И вместо того, чтобы броситься на чайного мастера, ронин стал шаг за шагом отступать и наконец закричал: «Сдаюсь! Сдаюсь!». Бросив свой меч, он простёрся перед чайным мастером, прося прощения за грубость, и быстро покинул поле сражения».

Почему я привёл здесь эту историю? Потому что она и символично, и буквально выражает принцип медитативного процесса Просветления и Освобождения. Чайный мастер явно пережил опыт Кэнсё – состояние прекращения работы поверхностного сознания. Таким образом он может олицетворять сознание духовного практикующего, также пережившего опыт остановки поверхностного сознания и вошедшего в глубокую медитацию. Ронин может олицетворять наш прошлый опыт, который встаёт перед нами непреодолимой стеной в виде мирских желаний, как в повседневной жизни, так и в медитации. Если бы чайный мастер попытался убежать от ронина или наоборот напасть на него, то однозначно был бы убит. Точно также, любим ли мы свой прошлый опыт или ненавидим – до тех пор, пока наше сознание активно, прошлый опыт будет оказывать воздействие на нас: мы будем следовать процессу: движение – отождествление – различение – ненависть, невежество и жадность – страдания от боли, непостоянства и неудовлетворённости, соответственно. Единственное «оружие» для прекращения действия прошлого опыта (этого самого «ронина») – это Спокойствие и Созерцание, которые и олицетворяет чайный мастер в нашей истории.

Принцип медитативного процесса Просветления и Освобождения довольно трудно объяснить – лучше всего получить собственный опыт. Те, кто действительно испытал это состояние наблюдения в момент полного прекращения мышления, знают, что сам этот принцип является наивысшим удовольствием, дающим ощущение подлинных свободы и счастья: «Величие этого созерцания не поддается описанию. Кто практикует это, тот знает» («Шива Самхита»).

Медитативный процесс выглядит примерно следующим образом. Я сказал «примерно», потому что у каждого практикующего есть свои особенности, сильные и слабые стороны, накоплена разная карма, могут быть разные условия для практики и использоваться разные техники.

Практикующий садится в правильную позу (Лотос или Полулотос), выпрямляет спину (это необходимо для подъёма энергии) и закрывает глаза (есть медитации, где глаза не закрывают²⁰). Всё начинается с концентрации сознания и подъёма энергии – эти две вещи обеспечивают автоматическое движение практикующего по «маршруту»: поверхностное сознание (Мир Страстей, или Мир Явлений) – подсознание (Мир Форм, или Астральный Мир) – сверхподсознание (Мир Без-Форм, или Каузальный Мир) – Нирвана.

Концентрация сознания и контроль энергии осуществляются за счёт силы воли. Сила воли соответствует Астральному Миру. Поэтому развитие силы воли – такая важная и сложная практика, ведь развить то, что находится так глубоко, весьма непросто.

Исчезают ощущения физического тела, постепенно перестают работать органы чувств, например, если рядом с медитирующим есть звуки, то они становятся всё тише и тише. В йоге это состояние отдаления от физических органов чувств именуется «Пратьяхара». Хотя, конечно, для медитаций лучше выбирать тихое и затемнённое место.

Далее останавливается поверхностное сознание и мы переходим на уровень подсознания. Это напоминает процесс засыпания, но медитативный процесс находится под полным контролем практикующего, в то время как в сон мы просто бессознательно проваливаемся, теряя сознание. Кстати в буддизме и йоге смертью называют именно потерю, прерывание сознания, поэтому бесконтрольно проваливаться в сон во время медитации – для практикующего явление низкого порядка, говорящее о наличии кармы невежества.

Когда мы входим в подсознание, начинают работать наши тонкие органы чувств. Они дают нам более яркие и динамичные ощущения, чем наши внешние органы чувств, которые мы используем в повседневной жизни. Информация, которую мы накопили до этого момента, хранится в нашем Астральном Мире в виде образов и опыта. И то, и другое мы можем воспринимать посредством наших тонких органов чувств. Наш прошлый опыт проявляется в подсознании в виде всевозможных желаний и нежеланий, поэтому та часть нашего прошлого опыта, которая относится к Астральному Миру, называется Волей, или Движущими силами. Особенность подсознания в том, что оно полярно. То есть опыт, а значит и порождаемое им желание, либо существует, либо нет. Это в поверхностном сознании мы можем «немного недолюбливать» или «чуть-чуть хотеть есть». В подсознании мы или хотим, или не хотим – без вариантов. Здесь-то мы и видим результаты своей предварительной практики – такой, как изучение Дхармы, накопление заслуг, соблюдение заповедей, Терпения при проявлении отрицательной кармы прошлого, призванных сделать предварительную «уборку» в нашем подсознании – всё, что было нами накоплено, проявляется в этот момент. Весь вопрос в том, какие именно данные мы накопили, каким мирам они соответствуют. Всё это мы испытываем в медитации.

Принцип медитации в подсознании такой же, как и в поверхностном сознании: концентрация – Спокойствие – Созерцание. Однако концентрация в глубоких слоях сознания отличается от начальной концентрации в поверхностном сознании. Начальная концентрация – это спокойное внимание, направленное на один объект. Этим объектом может быть, например, дыхание или мантра²¹. Благодаря концентрации на одном объекте мы приходим к Спокойствию и Созерцанию. Когда это достигнуто, объект перестаёт быть нам необходимым, а иногда он просто начинает мешать. С этого момента само состояние нашего сознания становится концентрацией. Это концентрация без объекта концентрации. Концентрация, основанная на остановке сознания. Концентрация, как состояние простого естественного присутствия. Именно этот вид концентрации используется в глубоких слоях сознания. Расширяя это состояние присутствия при полном отсутствии посторонних мыслей, мы пристально и в то же время спокойно рассматриваем появляющиеся перед нашим внутренним взором объекты: образы и наши желания, происходящие из прошлого опыта. Вспомните, пожалуйста, историю о чайном мастере и ронине – здесь эта аллегория будет как нельзя кстати.

Желания в подсознании появляются как непосредственно, например, «хочу, чтобы было так-то» или «я ненавижу такую-то ситуацию или человека», так и в виде разноцветного света. Например, если человек охвачен жадностью к материальным вещам, то появляется грязный тёмно-жёлтый свет. Если, например, возникают сексуальные желания, то свет может быть грязный тёмно-красный. Основные цвета мирских желаний я объяснил в томе I, в главах 2 и 5. Желания/нежелания и свет формируют образы, которые мы видим в медитации.

Итак, медитация в подсознании – это состояние присутствия, спокойное рассмотрение появляющихся данных и их полная остановка. Данные останавливаются, когда сознание прекращает движение в их сторону. Это также, как и в случае Кэнсё, можно назвать остановкой мышления или остановкой сознания. Однако сознание, о котором говорится на данном уровне – это подсознание. Этот уровень соответствует первым двум ступеням Самадхи – первой и второй дхьянам²². Повторяя этот процесс, мы останавливаем тонкие органы чувств, образы и сформированный опыт (ту часть, которая относится к Астральному Миру и проявляется в виде желаний/нежеланий), оставляя их позади себя. В медитации это действительно выглядит именно так – мы оставляем эти элементы позади себя, как если бы ехали на машине, оставляя позади всевозможные объекты, например, другие машины, дома и деревья, стоящие вдоль дороги.

Как я уже упоминал ранее, опыт остановки мышления в подсознании точно такой же, как и на уровне поверхностного сознания. Но он более глубокий и интенсивный, если вообще какие-либо определения могут что-то прояснить при попытке описания этого изначального состояния сознания. Однако, делясь своим скромным опытом, я надеюсь, что читатель сможет подойти к границе этой ясности.

В какой-то момент медитации, благодаря спокойному наблюдению, все образы, воспоминания, мысли о мирских желаниях и тому подобное полностью останавливаются и перестают оказывать влияние. Другими словами, я прекрасно понимал, какие воспоминания, желания или образы были передо мной, например, многие из них ранее воспринимались, как весьма неприятные, но сознание больше не цеплялось за них, не приходило в движение. Благодаря чему не происходило различения или идентификации всех этих накоплений прошлого опыта, как следствие не возникало и приятных или неприятных ощущений, эмоций и тому подобного. Это было состояние, когда изменения во внешнем мире, например, появление и исчезновение образов, мыслей или разнообразного света, происходило без изменений в моём внутреннем мире. То есть в медитации передо мной могло возникнуть что угодно, однако моё сознание не приходило в движение. Это было состоянием прекращения и счастья, состоянием полной остановки мышления и спокойной утончённой радости. В йоге этот процесс выражен как Дхарана (концентрация), Дхьяна (Созерцание) и Самадхи (слияние субъекта и объекта, остановка сознания и опыта). Сначала посредством концентрации, или Дхараны, мы переживаем остановку поверхностного сознания и реализуем Спокойствие и Созерцание. Далее, имея в качестве основы Спокойствие и Созерцание, мы входим в глубокую медитацию Созерцания, или Дхьяну, и созерцаем данные в виде образов, опыта и информации, накопленные в Скандхах 3-5. Затем мы переживаем полую остановку подсознания и сверхподсознания, а вместе с ней и накопленных данных. Это Самадхи. Наконец, мы превосходим три мира и Пять Накоплений и реализуем Освобождение. Обо всех этих процессах и практике, ведущей к их реализации, я подробно расскажу далее в этом и в следующем томе.