Текст книги "Белые цветы Эйроланда. Хроника первая"

Глава 25. Шау-Шер

Небо заволокли грозовые тучи. Солнце спряталось и совсем не хотело показывать миру свой лик. Ветер рвал с деревьев листву и кружил ею в воздухе. Надвигалась гроза.

Повстанческая армия, разбившись на дюжины, покидала город. Маленькие отряды переходили через реку и начинали теряться на фоне отцветающих трав Долины Огненного Единорога, плавно переходящей в подножие гор. Армия растворялась среди тропинок.

Отец Ночи собрал в Северной башне оставшихся добровольцев, а сам поднялся на крышу. Он грустно смотрел вслед удаляющимся людям. Они верили в своего предводителя. А сам Волк начинал сомневаться в собственной победе. В конце концов, Смегоарл был ему родным братом. Стоило задуматься: а не гнездятся ли на дне его собственной души те же черные замыслы о покорении мира. Неограниченная власть давала новые возможности, и это было самым тяжелым искушением.

Ветер трепал плащ Князя Серебряного, развевал его черные волосы. Казалось, что сама природа предупреждает защитников Шау-Шера об опасности; словно Древние Боги насупились, наблюдая за играми людей. И Волк думал, что, может быть, зря он оставил при себе эти две сотни бойцов. Сердце ныло: оно предчувствовало поражение. Полубог гнал от себя дурные мысли, но они возвращались, не давали покоя…

Тук вынырнул из приоткрытой двери. На плече он тащил бочонок вина. Глаза монаха были пьяными, но в них билась одна главная мысль: «Надо выпить».

Зеленые знамена некогда независимого княжества снова вились над городом. И жители не знали: радоваться им, или прятаться по погребам. Князьям что: сегодня они здесь, а завтра – там. Им же, шау-шерцам, придется остаться и на собственной шкуре испытать все прелести королевского гнева.

– Волк, хватит мозги напрягать! – хохотнул монах, и его бас разлетелся далеко в округе. – Неровен час, с ума сойдешь! А нам-то потом как жить прикажешь? У нас своего-то ума отродясь не было. Даже, блин, сойти не с чего.

Отец Ночи усмехнулся и обернулся к старому приятелю:

– Наливай. Выпьем за удачу. Она нам сегодня понадобится.

– Легко! – отозвался Тук и, хлебнув прямо из бочки, протянул остатки зелья повелителю.

Отец Ночи взял бочонок и принялся жадно пить. Вино тоненькой струйкой стекало на грудь и, пропитывая белую рубаху, напоминало кровь.

– Вырядился, черт косолапый! – икнул монах и радостно, по-дружески, шарахнул Волка по плечу. – Не позорься, оденься подобающе. Белую рубаху на тебя успеют надеть. Ты понимаешь, что одним своим видом внушаешь уныние. Ты готов умереть, ты – в чистом! Ах, батюшки, какие понты! А я вот, грязный, точно свинья, но за мной пойдут солдаты.

– Ты прав. – Отец Ночи скинул вниз пустой бочонок. – Война и кураж – родные сестры. К чертям хандру! Огней, музыки! Я, в конце концов, сын берегини!

Смегоарл глядел сквозь маленькую решетку в двери. Там, в королевской опочивальне, безмятежно спала Гэлимадоэ. Она раскидала руки по простыням и подушкам, точно куда-то стремилась. Лицо её было румяным, свежим. Казалось, что и не было в её жизни роковой ночи, когда Гэдориэль пылал в огне. Девушка была надежно заколдована.

Король Хордора улыбнулся. Осталось лишь найти Тоскунела и тогда никто уже не сможет его остановить! Смегоарла волновал лишь один вопрос: куда подевался Нилрем со вторым магическим клинком. Старый волшебник был забывчив, но сейчас, когда армия уже пересекла границу Соединенного Королевства, отсутствие этого мага казалось чересчур странным. Наверняка, Нилрем готовил какую-то гадость! Да тут еще собственный брат идет войной!

И, все-таки, Смегоарл был счастлив.

Оторвавшись от зарешеченного окошка, король поднялся на взлетную башню. В небе уже парила стая черных драконов. Один из крылатых змеев ждал владыку Хордора.

Смегоарл похлопал магический меч по ножнам, взошел на спину зверя по откатывающейся лестнице и сказал:

– С нами Сила!

– Да нет, – ехидно процедил Лютобор, – только с вами, Ваше Величество. А я так, подышать вышел.

Гроза разразилась внезапно. Полдня косматые тучи стягивали небо в черное знамя гибели. Казалось, что невзгода может пройти стороной, ведь ветер начал уже сносить в сторону набухающую чернильную кляксу. Да вот не успел.

Первая молния сверкнула в небе, раскроив осенний мрак, призывая людей к оружию. А потом лениво и раскатисто захохотал гром.

Но Волк не уходил под защиту стен. Он стоял и смотрел вдаль. Он хорошо знал привычки своего брата. Смегоарл уже был в пути.

Небо развернулось, точно опрокинутый бурдюк, и хлынул ливень. Тугие струи дождя прибили зеленые полотнища к древкам. Улицы Шау-Шера вмиг опустели.

Тук подошел к зубцам башни, выглянул из-за них, показал бегущей домой женщине язык и сел прямо на камни.

– Где этот поганый трус? – возопил толстяк. – Смегоарл, подлый гад, выползай!

И тут же, словно заслышав вызов, небо вблизи крепостных стен озарилось сиянием и родило мираж. Это были помпезные арочные ворота, сквозь которые мчались драконы, груженые людьми.

– Дождались. – усмехнулся Отец Ночи. – Эй, герольды, трубите тревогу! Мы принимаем бой!

Крылатые рептилии сосредоточенно сопели. Из их ноздрей валил дым. Некоторые из них разевали свои пасти, показывая гнилые клыки и раздвоенные, точно у змей, жала. Однако, огонь, вырывающийся из их глоток, тут же гас в струях воды.

Всадники огненно-дышащих монстров были уставшими и слегка растерянными: их тоже слепил дождь. Стрелы, пускаемые их лучниками, сносило, кружило и швыряло в разные стороны. Сами драконы начали натыкаться друг на друга. Трое из них даже упали, погребая под своими телами десант. И, все же, зрелище было впечатляющим.

В блеске молний, в струях дождя, драконы величественно выплывали из мерцающих ворот, кружили над городом и опускались перед центральными воротами. И, хотя на чудищ со стен летели камни, змеи оставались спокойными и невозмутимыми. Это действовало на нервы защитникам крепости. В сердцах повстанцев вспыхнул животный страх. Некоторые даже бросали оружие и бежали прочь. Остальные понимали, что обречены, но собирались дорого продать свои жизни.

Отец Ночи отдавал распоряжения. Одна сотня спустилась в подземный переход. Другая – ретировалась от центральных ворот и тоже готовилась к спешной эвакуации.

И вот в небе появился последний дракон. На нем стоял Смегоарл. Его воспаленный взор блуждал в поисках брата. И Лютобор мок у него в руке.

Магический клинок чихал и ныл, что в такую погоду хороший хозяин собаку из дому не выгонит, а его, можно сказать, артефакт эпохи, потащили в самую непогоду.

– А еще, не дай боги, здесь гуляют сквозняки! – бухтел меч. – Ладно, если простым насморком отделаюсь! А вдруг подцеплю какой-нибудь грипп, кто меня потом будет микстурой поить? У-у-у! Вояки, блин. Никакого понятия о тонкой душевной организации. Вот сожру сейчас половину жителей этого задрипанного города, посмотрю потом, как запоете!

Но король, казалось, не слышал стенаний своего оружия. Им овладел азарт победителя, покорителя. Смегоарл различил на башне две одинокие человеческие фигуры, и сердце подсказало: один из них – Волк!

Драконы тем временем высадили людей. Пока королевская гвардия разворачивала знамена и строилась ровными квадратами, самая мощная из рептилий хвостом вышибла входные дубовые двери, сорвала с цепей подъемный мост, но ничего не стала рушить. Смегоарл думал о том, что ему еще жить в этой стране. Вот мятежников стоило покарать со всей строгостью. О короле должны были твердить, что он суров, но справедлив. Только так можно создать империю.

Гвардия входила в город под рев десятка барабанов. Впрочем, раскаты грома смазали весь эффект. И знамена не трепыхались на древках ранеными птицами, а обвисли мокрыми портянками. И, все-таки, солдаты маршировали. Грязь летела из-под сапог, пачкала одежду. Война походила на парад во время непогоды. И лица у всех были кислые.

Мятежники же встретили врага обильным камнепадом со стен. Заранее протянутая веревка столкнула первый булыжник. Остальные, увлекая друг друга, посыпались вниз, точно карточный домик. Гвардейцев завалило. В шуме дождя они не расслышали шороха падения камней. Трупов оказалось больше, чем можно было бы предположить. Лучники кинулись обстреливать стены, но там никого не оказалось. Мятежники в это время благополучно уходили через подземный тоннель.

И тогда капитаны армии призвали драконов. Крылатые рептилии, мирно сидящие подле каменных стен, со вздохом поднялись в воздух и начали крушить стены укреплений. Они били по ним хвостами и лапами, выворачивали булыжники, пробивали целые бреши в башнях; но плеваться огнем по-прежнему не могли: мешал ливень.

Смегоарл не видел этого. Обнаружив главного своего соперника, король заставил дракона приземлиться на край крыши, спрыгнул со змея и, поигрывая Лютобором, процедил:

– Вот мы и свиделись, братик!

Магический клинок вдруг заткнулся. Он почувствовал настоящую опасность. И, хотя в руках Волка не было волшебного оружия, сама фигура воина излучала тревогу, она нагоняла страх.

Монах, глядя в морду дракону, икнул и растерянно произнес:

– Так вот ты какая: белая горячка.

Отец Ночи единым движением скинул плащ и выхватил меч. Смегоарл даже залюбовался отточенными движениями старшего брата. И, все же, Волк был врагом; он с самого детства всегда стоял по другую сторону баррикад.

Клинки сшиблись. Лютобор, заработавший щербинку, ухнул и зло проскрипел:

– Ах, вы так? Ну, погодите!

И мечники сошлись в поединке. Оружие мелькало в струях дождя. Братья то появлялись из-под стены воды, то исчезали в ней, словно превращались в невидимок.

Тук, созерцавший драконью морду, глубокомысленно произнес:

– А мы пойдем другим путем! Пост и молитва ничего не дали.

И, не долго думая, монах задрал рясу, разбежался и ударил ногами противнику прямо в глаз. Дракон взревел, покачнулся. Его когти держались за самый выступ башни, но равновесие нарушилось и змей, ничего не успев понять, рухнул вниз.

«Кажется, я победил демона. – понял Тук. – Пора уносить ноги. Они, эти враги рода человеческого, дюже злопамятны».

– Волк, пойдем отсюда! – закричал монах. – Что-то мне здесь не нравится.

Но Отец Ночи сражался с заклятым врагом.

Удар. Поворот. Выпад.

Братья читали в душе друг друга, точно в раскрытых книгах. И никому не удавалось подцепить соперника…

А тем временем повстанцы мчались по глухим тоннелям подземелий. Их возглавлял один из сотников. Гонец спешил с докладом к Волку. Поднимаясь по винтовой лестнице, солдат столкнулся с монахом.

– Демоны. – кисло пояснил Тук, показывая на крышу башни. – Мало во мне святости, приходится спасаться бегством.

– Драконы. – поправил сотник. – Я знаю.

– Да не все ли едино? – пожал массивными плечами толстяк. – Волк – он герой и полубог, пусть себе дерется, а я – смиренный послушник.

Но гонец не стал дослушивать жалобы Тука, а взлетел на крышу. В разыгравшейся стихии он сразу увидел дерущихся, и кинулся на помощь своему повелителю.

– Так не честно. – проворчал Лютобор. – Нет, так мы не договаривались. Сейчас сюда набегут толпы черни. А у них души черствые, противные. Я такие не ем!

Появление нового человека вызвало у Смегоарла тревогу. Он попятился, оступился и упал.

В это время на край крепости спланировал обиженный Туком дракон. Он находился в такой ярости, что изрыгаемый им огонь прошел сквозь дождь и опалил края одежды Волка и его сотника.

– Уходим! – крикнул Отец Ночи.

И Люди шмыгнули в круглый люк. Крышка сбрякала у них над головою.

А дракон поливал башню огнем, бил хвостом о зубцы, крошил их и ревел, точно десяток разбуженных среди зимы медведей. Смегоарл откатился к краю башни и не мог встать: огонь гулял всюду…

Вскоре дождь ослаб.

Но вход в Северную башню сверху оказался запаянным драконьим огнем. Замок пылал.

Лучший гвардейский полк был потрепан, точно его вернули с передовой.

Смегоарл осмотрел своих подданных и велел навести в городе порядок. На этот раз Волк обвел его, повелителя Хордора, вокруг пальца. Куда подевалась целая повстанческая армия, было неясно. Те, что сбежали через подземелья, не составили бы и десятой доли людей Отца Ночи. Где теперь искать врага? Тут и Ворота Перемещения бесполезны! Здесь необходим хрустальный шар. А где его взять, если их привозит из других миров все тот же пресловутый Нилрем?!

Глава 26. Прозрение

Смегоарл заперся в рабочем кабинете. Он думал. Развалившись на диване, подложив под голову пуфик, король смотрел, как в огромном прозрачном сосуде, установленном на специальной тумбочке, огромный паук высасывал жизнь из сонной мухи. Это было любимое развлечение короля. И дело было даже не в каких-то абстрактных дурных наклонностях. Просто Смегоарл был не глупым. Он умел учиться всему и у всех. У этого паука он научился терпению.

А еще, блуждая взглядом по серебристой, едва видимой паутине, он выдумал Ворота Перемещения. Смегоарл позаимствовал у своего любимца принцип передвижения по невидимым магнитным линиям земли. Кстати, именно поэтому Ворота Перемещений не всегда открывались в нужном месте.

Наблюдая за тем, как именно паук охотится, накидывая на жертву липкие арканы, король ввел гибкую систему налогов. Народ вздохнул полной грудью. И теперь служба в армии приносила родственникам парня немалые деньги. Десять лет – и, если вернешься живым, тебе обеспечена безбедная старость. А если погибнешь: все останется родителям, жене, детям.

За прозрачной стеной у Смегоарла жила самка. Просто король отлично знал, что женщины легче приспосабливаются к любым условиям и живут дольше.

Несколько дней назад Смегоарл велел порадовать своего невольного учителя: в банку запустили такого же гигантского и ядовитого паука. Сейчас же в паутине остался только один из них. Напоминанием о несчастном самце была лишь единственная лапка, да внушительный белый кокон.

«Вот значит как. – лениво размышлял хордорский владыка. – Скушаем мужа и родим детей. Забавно. Может, в этом что-то есть? Грохнуть Волка – и делу конец. Хотя, конечно, прямых аналогий нет. Нужно будет еще посмотреть, что сделают паучата: не сожрут ли собственную мать? Впрочем, нет гарантии, что пауки не питаются своими чадами».

Ветер врывался в открытое окно и лениво трепыхал отдернутыми занавесками. Узорные литые решетки напоминали паутину. Они наводили на мысль, что можно править миром, не завоевывая его в прямом смысле. Достаточно создать сеть, накинуть её на страны – и в твоих руках окажется все!

Но Смегоарл находил в войне особое очарование. Ему нравилось мчаться по воздуху, сходиться с врагами в поединке. То, что он был полубогом, – держалось в тайне, но и это не давало ему бессмертия. Он, как и все, мог погибнуть в бою. От этого ощущения король получал особый, утонченный вид удовольствия.

На рабочем столе ветер перелистывал книгу. Толстенный фолиант в коже и золоте был раскрыт где-то посередине. Страницы были испещрены верхнеэльфийскими рунами. Это была знаменитая «Книга Судеб».

Всего в мире было три такие книги. Они отличались лишь форматом: большая, обычная и маленькая, умещающаяся в кармане. Каждая из них носила собственное имя. Большую – звали «Эпохи». Она была здесь, в замке Рой. В ней можно было найти ответы практически на все вопросы. Это была история Эйроланда от сотворения до грядущей гибели. При желании, если вглядываться в слова, можно было увидеть картинки реальной жизни. Здесь было предсказано все и обо всех. Раньше большая «Книга Судеб» находилась у Семаргл, но умный сынок выкрал её, пять лет тому назад.

Обычная книга, известная под названием «Скрижали», была продана в Зариэле и вывезена в Рутвинг. Тоскунелу она перешла по наследству. Впрочем, юный маркграф прихватил её с частью библиотеки, не поставив родителей в известность. И теперь Смегоарл думал, что книга утеряна. Его лазутчики обшарили весь замок, но так ничего и не нашли. Эта книга представляла собой сборник меняющихся абстрактных рассказов, намекающих своему владельцу на то, что следует совершить. Именно её и читал Тоскунел перед своим безумным походом на север.

Малая «Книга Судеб» именовалась «Ветром Перемен» и хранилась у Нилрема. Она была самой эффективной, так как в ней можно было найти прямые, лишенные иносказательности, рассказы о конкретных героях и злодеях. Смегоарл очень хотел её заполучить, но проклятый Нилрем как сквозь воду провалился! Никто не знал, куда он подевался вместе с хрустальными шарами, книгами и другими полезными в хозяйстве вещами.

Сейчас Смегоарл мучительно размышлял над странными пророчествами философа Ариола, которые, вероятно, сгорели в Зариэле, но хранились в «Книге Судеб» и каким-то неясным пока образом, касались современности.

Ариол считал, что «процесс сотворения Эйроланда сопровождался излиянием воли Демиурга, его любви, но в дело вмешались Двадцать Два Верховных Бога. И получилось, что часть земель и вод отпало на сторону тьмы. Тогда Творец демонстративно разбил твердь на острова и положил закон, что никогда не исчезнут с лица земли три великих государства: Эйроланд, Плайтония и Хордор. Но Древние Верховные Боги вдруг перессорились и некоторые из них обернулись демонами этих стран. Тогда Демиург разбил королевства на части, чтобы Древние Боги, захватившие власть над умами людей, владели бы не всеми. Так появились Черная Эрландия, Марогорье, Дидрагорье, Орда. Постепенно порождения злых и добрых Верховных Богов распространились повсеместно. В мире появились Новые боги. Они были слабее Древних, но хитрее. Так и получилось, что не всех в этом мире создал единый Демиург».

Смегоарл не сомневался в правдивости этих строк. Он сам был потомком Новых богов. Его смущало другое. Зачем в «Книге Судеб» прямые цитаты из философского трактата? Разве в прошлом можно было что-то изменить? А если да, то как, и что, после этого, появится в книге на месте ариоловых откровений?

Но главное, что не давало покоя хордорскому повелителю, это «Легенда о Белых Цветах Эйроланда». Она гласила: «…После того, как из храма выносят цветы, их аромат еще долго витает в воздухе, наполняя собой Святая Святых. Также и Демиург, когда удаляется из мира, оставляет после себя неповторимый аромат. Но однажды этот сакральный дух выветрится из мира. И тогда кто-то должен вернуть этот запах. Иначе все, сотворенные Демиургом погибнут, а останутся лишь дети и народы Древних Богов. И это выветривание произойдет тогда, когда Хордор объединится, когда будет процветать Соединенное Королевство Эйроланда и Плайтонии, когда Орда развалится на улусы и будет отделена от мира водным потоком. Но один цветок не даст миру того аромата. Белых Цветов должно быть три. Один из них будем корнями: стойкими и мужественными, другой – стеблем – изысканным, гибким и упругим, третий – самим бутоном. В этом – правда жизни».

«Итак, – размышлял Смегоарл, – если я все правильно понял, в мире сейчас шляются три подлых типа. Они и есть составляющие части цветка. Если мы их уничтожим, но добрая треть населения Соединенного Королевства мгновенно вымрет. Останутся лишь народы Древних Богов. Вот тут-то мы и нагрянем в полном своем великолепии. Главное, не ошибиться. Триста магов день и ночь проводят в своих лабораториях, но, черти всех подери, мы так и не поняли, кто является корнями! Гэлимадоэ – цветок, и она в наших руках. Тоскунел – стебель, его убить не удалось. Но корни, если их не выполоть, дадут новый росток. Кто третий? Кто?»

За дверью послышались шум, гам, чьи-то сдавленные крики, шепот, торопливые шаги.

Смегоарл приподнялся на локтях и приготовился закричать на ворвавшегося без стука дворецкого. Но тут, точно озарение пришло понимание: «Нилрем, старый лис, – именно он и является пресловутыми корнями! А что: старый, почти вечный, все знает, и никогда не ясно, где он может шляться».

– Ну-с. – Смегоарл зловеще усмехнулся. – Как положено докладывать королю? Выйди и сделай все заново!

Владыка Хордора почему-то подумал, что Нилрем сам решил его навестить, появившись в приемной из ниоткуда. А такому гостю стоило оказать почтение.

В дверь трижды постучали.

Смегоарл дернул за шнурок, висящий у изголовья дивана. Колокольчик разрешающе звякнул. В открывшемся проеме вновь показался дворецкий. Его лицо было монументально-безразличным.

– Вторжение, сэр. – не моргнув глазом, чинно выдал слуга.

Глава 27. Налёт

Стены горели. Пламя лизало глыбы черных валунов и, наперекор всем законам, жило.

Смегоарл не поверил своим глазам. Такие шутки могли себе позволить лишь боги и самые могущественные маги. «Значит, Волк чему-то научился у подземельного народа». – мелькнуло в голове короля.

Гвардейцы топали, точно стадо бизонов. Трое колдунов испугано жались к стенам, отводя глаза в сторону: ведь это именно они прошляпили появление повстанческой армии, здесь, в колыбели нового режима!

Но Смегоарлу было пока не до них. Он мчался на шум битвы, и нехорошие подозрения охватывали его все сильнее. Трупы гвардейцев и колдунов валялись в живописном беспорядке. В лужах крови танцевал все тот же серебристый холодный огонь, наводящий ужас на защитников замка. Среди погибших были и чужаки. И они, явно не были подданными Соединенного Королевства. Впрочем, с первого взгляда было видно, что замок посетил не Нилрем.

Вражеская армия оказалась полупрофессиональной. Выскакивая из-за очередного поворота, Смегоарл едва увернулся от стрелы. Наконечник порвал одежду, оцарапал грудь, но король успел вовремя отскочить. Рядом не было ни одного гвардейца. Они сражались где-то дальше.

– Ну, Волк, – прошипел король фразу, ставшую позднее исторической, – ну, погоди!

С нижних этажей струился запах жарящихся курочек. Смегоарл задумался. Похоже, повстанцы проникли сразу на третий этаж. Иначе, с кухни повалил бы чад. Перепуганные поварята непременно что-нибудь просыпали бы, сожгли или разбили. Это означало, что ни магистрат, ни воины замка ничего не знали о случившемся. Бойня разразилась здесь, в районе королевских покоев.

– О, нет! – застонал Смегоарл.

Он вдруг неожиданно понял, что повстанцам не победить его в открытом бою, но вот так, по подлому – запросто! Если бы Отцу Ночи понадобилась бы жизнь Смегоарла, то валялся король уже бы в луже крови.

Нет, Волк хорошо знал брата. Убить, не значит – победить. Чтобы заставить испытать боль, нужно отобрать самое ценное. И, даже если Отец Ночи не знает, кто такая Гэлимадоэ, он все равно её похитит. Из вредности, из желания насолить. Да, он мог это сделать. Ведь самое ценное берегут сильнее всего! Вот тут-то Смегоарл и прокололся.

Вторая стрела просвистела и впилась в плечо. Боль обожгла, выдернула короля из ступора, разозлила. Смегоарл метнулся к двери и юркнул в потайную дверь. Он рванул вверх, на крышу башни, чтобы призвать драконов и солдат. Именно там, на крыше, в неприметной нише хранился талисман тревоги. Его охраняло пятеро гвардейцев и три колдуна.

Взбежав по ступенькам на полпролета, в полной темноте, не зажигая расставленных по стенам факелов, король наткнулся на человека, преградившего ему дорогу.

– Сёмга, а ты совершенно не меняешься! Что же ты сам носишься по замку, когда у тебя сотни чародеев и головорезов. Твое дело – отдавать распоряжения, а не лезть, очертя голову, в самое пекло.

– Волк! – охнул Смегоарл и щелкнул пальцами.

Факелы зажглись сами собой. Огонь высветил властные черты брата. Пепельные глаза противника смотрели прямо в душу:

– А ведь нас только двое в этом мире. – Отец Ночи покачал головою. – И ты, к тому же, ранен. Нет, не время сейчас для дуэли.

– Чего ты хочешь? – Смегоарл обломил стрелу и бросил к своим ногам. – Я могу простить тебе твою дерзость. Мы, действительно, братья. Но ты вышел из утробы матери первым. Ты стал наследником и любимчиком, а я превратился в пасынка. Ну, да дело прошлое. Сейчас мы стоим на ступенях, ведущих в вечность. Переходи ко мне, и твои люди не пострадают. Я отдам тебе половину королевства, хочешь? Вместе – мы в десятки раз сильнее!

– Семга, ты забыл, что свободу нельзя купить. Я хочу жить в мире маленьких королевств. Хватит с нас империй!

– Ты не знаешь, что такое опьянение битвой! – горько обронил король Хордора.

– Отчего же? – пожал плечами Волк. – Только я не скатился еще до того, чтобы воровать невинных девушек. Ты-то, с твоими возможностями, легко можешь покорить любое женское сердце.

Смегоарл стал чернее тучи.

– Гад! – прошипел король.

– Полубог. – возразил Отец Ночи.

– Тебе-то она зачем? Оставь её!

– Что ж, видимо, правду говорят, что до меча справедливости не было. Только воин может создать закон и поддержать его исполнение силой.

– Волк, отдай Гэлимадоэ! Твои люди не выйдут отсюда живыми. А, если и вырвутся, я их всюду найду!

– Поздно, Семга! Я дал тебе шанс на примирение, но ты им не воспользовался. Мне не нужна твоя девушка, но ты её не получишь, просто потому что я – Волк.

– Шакал ты! – взвыл Смегоарл. – Пользуешься моментом, когда при мне нет Лютобора?!

– Ах, какой я плохой мальчик! – засмеялся Отец Ночи и выхватил из-за спины обоими руками два меча.

Король Хордора отступил на шаг и тут же поймал кинутый ему клинок.

– Нам не разойтись. – буркнул Смегоарл.

– Бывает. – усмехнулся Волк, откидывая в сторону плащ.

– Ух, как я зол! – проворчал король, и клинки сшиблись.

– А давненько мы, братец, не упражнялись в фехтовании. – хмыкнул Волк, отражая выпад соперника. – Ничто так не бодрит, как близость смерти.

Смегоарл сопел. Ему было тяжелее. Наконечник стрелы, оставшийся в плече, давал о себе знать. Руки повиновались плохо.

А где-то топали повстанцы. Возможно, именно сейчас они уносили Гэлимадоэ в неизвестном направлении. Смегоарл корил себя: зачем опоил девушку до бесчувствия? Теперь всякий пройдоха может взвалить её на плечо и утащить. А жулья вокруг – море!

Отец Ночи сделал колющий выпад. Смегоарл увел меч соперника вверх.

Волк увернулся от острия, катнулся брату под ноги. Король не успел среагировать, упал, выронил меч и с грохотом покатился вниз, брякая по ступеням лестницы, точно мешок с костями: глухо и отчетливо – ух, бух, ух!

– Семга, учись владеть душою, а не магическими мечами! – крикнул вослед Волк. – Мысль должна двигать клинок, а не рука. Это я тебе как брат говорю.

Смегоарл вывалился к потайным дверям и что-то скорбно прорычал. Это был неосознанный и нечленораздельный стон.

– Ну, будь здоров, не кашляй! – Отец Ночи рванулся вверх по лестнице.

И все-таки оставшиеся в живых колдуны, победившие свой страх, подняли тревогу. Они, эти чародеи, были лишь адептами, учениками, подающими надежды и направленными сюда на так называемую пассивную практику. Именно поэтому повстанцы не зарубили их на месте. Просто будущие маги оставили свой пост и резались в карты в потайной каморке. А когда один из них вышел по нужде и увидел окровавленные трупы настоящих колдунов и стражников, с ним случилась настоящая истерика. Товарищи, выбежавшие на крик, были шокированы не менее. Здесь, в самом сердце Хордорского королевства, под защитой магии и солдат, оказалось страшнее, чем на передовой, ибо враг был неведом.

Разъяренный Смегоарл, выскочивший из кабинета, придал парням смелости, и они кинулись-таки раскачивать талисман тревоги.

Адептов трясло, точно с перепоя. Во рту у них все пересохло, перед глазами плыли круги. В конце концов, им было по пятнадцать лет, и они впервые столкнулись со смертью.

Время уходило, а талисман не хотел трубить. Юные колдуны, с перепугу, не могли сразу вспомнить нужное заклинание.

Но, в конце концов, колокола ударили по всему замку. От их боя закладывало уши. И сразу же все пришло в движение. Башни и стены мгновенно превратились в разбуженный муравейник. А над крепостью взмыла вверх прозрачная паутина, сотканная для подобных случаев магистратом. Коридоры наполнились эхом шагов и команд. Лязг оружия заглушал бормотания чародеев. Замок разом озарился сотнями разноцветных огней.

Вскоре у кабинета Его Величества появился гарнизон Вепря. Седоусый капитан, глянув на белых от пережитого ужаса юнцов, на трупы, только спросил:

– Где король?

– Побежал за ними. – выдавил один из адептов.

Капитан стиснул зубы и рванулся во главе солдат вдоль по коридору. И вскоре, выскакивая из-за угла, нетерпеливый герой рухнул на мозаичный пол. В его сердце вошла стрела. Гвардейцы, потеряв предводителя, растерялись. Некоторые даже попятились.

Но через минуту подоспел другой гарнизон.

Когда солдаты кинулись через простреливаемую местность, лазутчика там уже не было.

– Куда они подевались? – орал майор, и правый глаз его дергался в нервном тике. – Обыскать всё! Найти Его Величество живым или мертвым! Иначе всех вздерну на осинах! Шевелитесь, скоты!

Солдаты сновали, хлопали дверями, заглядывали во все ниши. Их глаза были полны страха, но ослушаться приказа они не могли.

И вдруг, заслышав стон, один из гвардейцев, в порыве отчаяния отскочил к стене, вжался в неё, надеясь уберечься от невидимой стрелы. Но враг не появился, а вот стена – отошла в сторону, она оказалась потайной дверью, за которой, в свете факелов, мерцала винтовая лестница, уводящая наверх. Внизу, у самых ступеней лежал Смегоарл. Неподалеку валялся зазубренный меч. Король Хордора был ранен, но, все же, он был жив!

– Всем наверх! – прохрипел Смегоарл, увидев над собой склонившегося рыцаря. – Вы еще можете успеть. Главное, – сохранить жизнь Гэлимадоэ и Волку.