Текст книги "Июнь 1941 года. Причины и последствия"

В-третьих, несмотря на все недостатки управления, советская государственная машина начала определенное движение в сторону превращения страны в единый военный лагерь, что следует считать неопровержимым превосходством советского государственного строя. До этого ни одна из стран Европы, подвергшихся фашистской агрессии, не смогла так быстро начать перестройку своей жизни на военный лад.

Из обращения А. Гитлера к немецкому народу, зачитанному 22 июня в 5 часов 30 минут рейхсминистром Геббельсом в специальной передаче Великогерманского радио

«…Сегодня на нашей границе стоят 160 русских дивизий.

В последние недели имеют место непрерывные нарушения этой границы, не только нашей, но и на дальнем севере и в Румынии. Русские летчики забавляются тем, что беззаботно перелетают эту границу, словно хотят показать нам, что они уже чувствуют себя хозяевами этой территории. В ночь с 17 на 18 июня русские патрули снова вторглись на территорию рейха и были вытеснены только после длительной перестрелки.

Но теперь настал час, когда необходимо выступить против этого заговора еврейско-англосаксонских поджигателей войны и тоже еврейских властителей большевистского центра в Москве.

Немецкий народ! В данный момент осуществляется величайшее по своей протяженности и объему выступление войск, какое только видел мир. В союзе с финскими товарищами стоят бойцы победителя при Нарвике у Северного Ледовитого океана. Немецкие дивизии под командой завоевателя Норвегии защищают вместе с финскими героями борьбы за свободу под командованием их маршала финскую землю. От Восточной Пруссии до Карпат развернуты соединения немецкого восточного фронта. На берегах Прута и в низовьях Дуная до побережья Черного моря румынские и немецкие солдаты объединяются под командованием главы государства Антонеску. Задача этого фронта уже не защита отдельных стран, а обеспечение безопасности Европы и тем самым спасение всех.

Поэтому я сегодня решил снова вложить судьбу и будущее Германского рейха и нашего народа в руки наших солдат. Да поможет нам Господь в этой борьбе!»

Директива наркома обороны СССР № 2

22 июня 1941 г. 07 ч. 15 мин.

1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. Впредь до особого распоряжения наземными войсками границу не переходить.

2. Разведывательной и боевой авиации установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск. Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск. Удары авиации наносить на глубину германской территории до 100–150 км, разбомбить Кенигсберг и Мемель. На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налетов не делать.

Нарком обороны Тимошенко

Начальник Генерального штаба Жуков».

Директива народного комиссара обороны СССР № 3

22 июня 1941 г. После 22 часов.

1. Противник, нанеся удары из сувалкинского выступа на Олита и из района Замостье на фронте Владимир-Волынский, Радзехов, вспомогательные удары в направлениях Тильзит, Шяуляй и Седлец, Волковыск, в течение 22.6, понеся большие потери, достиг небольших успехов на указанных направлениях. На остальных участках госграницы с Германией и на всей госгранице с Румынией атаки противника отбиты с большими для него потерями.

2. Ближайшей задачей на 23–24.6 ставлю:

а) концентрическими сосредоточенными ударами войск Северо-Западного и Западного фронтов окружить и уничтожить сувалкинскую группировку противника и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки;

б) мощными концентрическими ударами механизированных корпусов, всей авиацией Юго-Западного фронта и других войск 5 и 6А окружить и уничтожить группировку противника, наступающую в направлении Владимир-Волынский, Броды. К исходу 24.6 овладеть районом Люблин.

3. ПРИКАЗЫВАЮ:

а) Армиям Северного фронта продолжать прочное прикрытие госграницы.

Граница слева – прежняя.

б) Армиям Северо-Западного фронта, прочно удерживая побережье Балтийского моря, нанести мощный контрудар из района Каунас во фланг и тыл сувалкинской группировке противника, уничтожить ее во взаимодействии с Западным фронтом и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки.

Граница слева – прежняя.

в) Армиям Западного фронта, сдерживая противника на варшавском направлении, нанести мощный контрудар силами не менее двух мехкорпусов и авиации во фланг и тыл сувалкинской группировки противника, уничтожить ее совместно с Северо-Западным фронтом и к исходу 24.6 овладеть районом Сувалки. Граница слева – прежняя.

г) Армиям Юго-Западного фронта, прочно удерживая границу с Венгрией, концентрическими ударами в общем направлении на Люблин силами 5 и 6А, не менее пяти мехкорпусов и всей авиации фронта, окружить и уничтожить группировку противника, наступающую на фронте Владимир-Волынский, Крыстынополь, к исходу 26.6 овладеть районом Люблин. Прочно обеспечить себя с краковского направления.

д) Армиям Южного фронта не допустить вторжения противника на нашу территорию. При попытке противника нанести удар в черновицком направлении или форсировать рр. Прут и Дунай мощными фланговыми ударами наземных войск во взаимодействии с авиацией уничтожить его; двумя мехкорпусами в ночь на 23.6 сосредоточиться в районе Кишинев и лесов северо-западнее Кишинева.

4. На фронте от Балтийского моря до границы с Венгрией разрешаю переход госграницы и действия, не считаясь с госграницей.

5. Авиации Главного Командования:

а) поддержать Северо-Западный фронт одним вылетом 1-го ав. корп. ДД и Западный фронт одним вылетом 3-го ав. корп. ДД на период выполнения ими задачи по разгрому сувалкинской группировки противника;

б) включить в состав Юго-Западного фронта 18-ю авиадивизию ДД и поддержать Юго-Западный фронт одним вылетом 2-го ав. корпуса ДД на период выполнения им задачи по разгрому люблинской группировки противника;

в) 4-й ав. корпус ДД оставить в моем распоряжении в готовности содействовать главной группировке Юго-Западного фронта и частью сил Черноморскому флоту.

Народный комиссар обороны С. Тимошенко

Начальник Генерального штаба Г. Жуков».

Глава 4
Хроника катастрофы

23 ИЮНЯ (ВТОРОЙ ДЕНЬ)

И.В. Сталин, видимо, вечер 22 июня и начало ночи 23 июня провел в своем рабочем кабинете. Что он там делал – неизвестно. Думаю, попытался немного поспать. Переполненный событиями и эмоциями предыдущий напряженный день для 61-летнего мужчины, безусловно, был крайне тяжелым. Но уже сразу же после 3 часов ночи Иосиф Виссарионович снова начал заниматься делами.

В 3 часа 30 минут в его кабинет были приглашены В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов, С.К. Тимошенко, оставшийся за начальника Генерального штаба Н.Ф. Ватутин. Через 5 минут туда же зашел Л.П. Берия. В 3 часа 45 минут в кабинет вождя был приглашен Кузнецов, в 4 часа 30 минут – Каганович, в 4 часа 35 минут – Жигарев. Совещались достаточно долго.

Первым кабинет И.В. Сталина в 5 часов 20 минут покинул Каганович, который прямо оттуда поехал в Наркомат путей сообщения. Перед ним стола задача в срочном порядке разработать такой график работы железнодорожного транспорта, который бы обеспечивал безостановочное максимальное движение поездов как из тыла в сторону фронта, так и в обратном направлении.

Следом за ним вышел Кузнецов. Тимошенко, Ватутин и Жигарев ушли от И.В. Сталина в 6 часов 10 минут. В то время в кабинете вождя оставались В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов и Л.П. Берия. Переговорив о чем-то накоротке, все они покинули кабинет И.В. Сталина в 6 часов 25 минут.

Шок 22 июня в высших эшелонах кремлевской власти постепенно начал проходить, и стали «оживать» различные структуры государственного и военного управления. В Политбюро ЦК ВКП(б) и народные комиссариаты из различных источников начали поступать доклады. Нужно было принимать неотложные решения, которых с нетерпением ждал весь советский народ.

В этот день в газете «Правда» рядом с большим портретом И.В. Сталина было опубликовано заявление советского правительства, которое прочел В.М. Молотов по радио в 12 часов 22 июня.

Страна переходит на военные рельсы.

Принимается решение об образовании Ставки Главного Командования Вооруженными Силами во главе с наркомом обороны С.К. Тимошенко. И.В. Сталин являлся одним из членов этой Ставки.

А.И. Микоян по этому поводу вспоминал: «На второй день войны для руководства военными действиями решили образовать Ставку Главного Командования. При обсуждении вопроса Сталин принял живое участие. Договорились, что Председателем Ставки будет Тимошенко, а ее членами Жуков, Сталин, Молотов, Ворошилов, Буденный и адмирал Кузнецов. При Ставке создали институт постоянных советников. Ими стали: Ватутин, Вознесенский, Воронов, Жданов, Жигарев, Мехлис, Микоян, Шапошников».

Оперативное управление Генерального штаба становится основным рабочим органом Ставки Главного командования. Его начальник А.М. Василевский пишет: «Наше Оперативное управление превратилось в некий улей, куда прилетавшие с линии фронта «пчелы» доставляли информацию, подлежащую немедленной обработке. Информация распределялась по трем отделам, сложившимся соответственно трем главным направлениям боевых действий: Северо-Западному, Западному и Юго-Западному. Не переставая, работали «Бодо» – телеграфные аппараты, отправлявшие сразу несколько телеграмм по встречным курсам. Бывшие окружные штабы, а ныне фронтовые управления слали нам свои донесения. Мы передавали распоряжения Центра в войска. Людей не хватало. Главная работа сосредоточилась в большом зале, куда были стянуты основные кадры, обслуживавшие связь с войсками. Всюду карты – географические и топографические, разных масштабов и предназначений. Непрерывные донесения. Телеграфные или доставляемые самолетами связи, самолетами-разведчиками. Информация, как можно более полная и точная, необходима, как воздух. Что происходит на фронтах, где находятся войска, наши и вражеские, на каком рубеже идут бои? Куда направить подкрепления, где и какая необходима боевая техника? Лишь бы не сбиться с ритма, не опоздать, вовремя дать сведения Ставке…» (Василевский А.М. Дело всей жизни. С. 113).

Создается Комиссия Бюро Совета народных комиссаров СССР по текущим делам. В нее вошли Н.А. Вознесенский, А.И. Микоян и Н.А. Булганин. Эта комиссия должна была собираться ежедневно для принятия решений по неотложным вопросам и быстрого решения текущих дел.

Начиная с 18 часов 45 минут у И.В. Сталина снова начали собираться ответственные работники. На этот раз первым в его кабинет вошел начальник Главного управления ВВС РККА генерал-лейтенант авиации П.Ф. Жигарев. Тогда И.В. Сталин еще не знал истинных потерь советской авиации в первый день войны, и потребовал от Жигарева не только усилить поддержку боевых действий войск с воздуха, но и немедленно спланировать массированные воздушные удары по тыловым объектам противника. Во время этого разговора в кабинет вошел В.М. Молотов, который также подтвердил высокую международную значимость таких ударов.

К 19 часам в кабинет И.В. Сталина прибыл С.К. Тимошенко. Он вынужден был признать, что новой информацией о положении дел на фронтах не имеет, добавив при этом, что войска выполняют директиву НКО № 3.

В 19 часов 10 минут в кабинет был приглашен нарком государственной безопасности В.Н. Меркулов, который коротко доложил о состоянии дел по его ведомству, и вскоре вышел.

В 20 часов был приглашен К.Е. Ворошилов. Он сообщил о том, что Президиумом Верховного Совета СССР подписаны указы «О мобилизации военнообязанных по Ленинградскому, Прибалтийскому особому, Западному особому, Киевскому особому, Одесскому, Харьковскому, Орловскому, Московскому, Архангельскому, Уральскому, Сибирскому, Приволжскому, Северокавказскому и Закавказскому военным округам», «О военном положении», «Об утверждении Положения о военных трибуналах на местностях, объявленном на военном положении, и в районах военных действий».

В 20 часов 45 минут С.К. Тимошенко и П.Ф. Жигарев покидают кабинет И.В. Сталина и отправляются в Наркомат обороны.

В кабинет вождя приглашается Н.А. Вознесенский. Затем туда же заходит Мехлис. Они при участии И.В. Сталина и К.Е. Ворошилова обсуждают план перестройки народного хозяйства страны на военные рейсы. После 23 часов к этому разговору подключается прибывший Каганович.

В 23 часа 55 минут к И.В. Сталину снова прибывают С.К. Тимошенко, Кузнецов и Н.Ф. Ватутин с докладом о положении дел на фронтах к исходу суток. В очередной раз звучат общие фразы типа «противник наступает, наши войска упорно обороняются, нанося врагу потери». Более оптимистично выглядит часть доклада, связанная с мобилизацией запасников и переброской резервов из глубины.

Совещание у И.В. Сталина продолжается фактически до 1 часа ночи 24 июня.

Из дневника Ф. Гальдера:

«Утренние донесения за 23.6 и полученные в течение ночи итоговые оперативные сводки за 22.6 дают основание сделать вывод о том, что следует ожидать попытки общего отхода противника… В пользу вывода о том, что значительная часть сил противника находится гораздо глубже в тылу, чем мы считали, и теперь частично отводится еще дальше, говорят следующие факты: наши войска за первый день наступления продвинулись с боями на глубину до 20 км, далее – отсутствие большого количества пленных, крайне незначительное количество артиллерии, действовавшей на стороне противника, и обнаруженное движение моторизованных корпусов противника от фронта в тыл в направлении Минска.

Перед фронтом группы армий «Юг» противник также отводит свои войска от венгерской границы в восточном направлении, чтобы вывести их из мешка…

Чтобы сорвать отход противника, следует развивать операцию севернее Полесья, как было намечено, а именно продвижение обоих танковых клиньев – танковых групп Гудериана и Гота – на Минск с целью окружения противника в районе белостокского выступа…»

24 ИЮНЯ (ТРЕТИЙ ДЕНЬ)

А.И. Микоян вспроминает: «Разошлись от И.В. Сталина поздно ночью… «Немного поспали утром, потом каждый стал проверять свои дела по своей линии: как идет мобилизация, как промышленность переходит на военный лад, как с горючим и т. д.».

Для дозированной информирования широкой общественности о событиях на фронтах Великой Отечественной войны создается Совинформбюро при Совете народных комиссаров СССР. На него возлагалось общее руководство работой военных корреспондентов, информационное обеспечение посольств и консульств СССР за рубежом, иностранных радиовещательных корпораций и радиостанций, телеграфных и газетных агентств, обществ друзей СССР, газет и журналов различных направлений. Ответственным за работу Совинформбюро (председателем) был назначен секретарь ЦК ВКП(б) А.С. Щербаков. А.М. Василевский пишет, что подготовка проектов правительственных сообщений о событиях на фронтах была возложена на начальника Разведывательного управления генерал-лейтенанта Ф.И. Голикова и на него (Василевский А.М. Дело всей жизни. С. 112).

Формируется первая сводка Совинформбюро. В ней сообщается:

«В течение 24-го июня противник продолжал развивать наступление на шяуляйском, каунасском, гродненско-волковысском, кобринском, владимир-волынском и бродском направлениях, встречая упорное сопротивление войск Красной Армии.

Все атаки противника на шяуляйском направлении были отбиты с большими для него потерями. Контрударами наших механизированных соединений на этом направлении разгромлены танковые части противника и полностью уничтожен мотополк.

На гродненско-волковысском и брестско-пинском направлениях идут ожесточенные бои за Гродно, Кобрин, Вильно, Каунас.

На Бродском направлении продолжаются упорные бои крупных танковых соединений, в ходе которых противнику нанесено тяжелое поражение.

Наша авиация, успешно содействуя наземным войскам на поле боя, нанесла ряд сокрушительных ударов по аэродромам и важным военным объектам противника. В боях в воздухе нашей авиацией сбито 34 самолета.

В Финском заливе кораблями Военно-Морского Флота потоплена одна подводная лодка противника.

В ответ на двукратный налет на Севастополь немецких бомбардировщиков с территории Румынии советские бомбардировщики трижды бомбардировали Констанцу и Сулин. Констанца горит.

В ответ на двукратный налет немецких бомбардировщиков на Киев, Минск, Либаву и Ригу советские бомбардировщики трижды бомбардировали Данциг, Кенигсберг, Люблин, Варшаву и произвели большие разрушения военных объектов. Нефтебазы в Варшаве горят.

За 22-е, 23-е и 24-е июня советская авиация потеряла 374 самолета, подбитых, главным образом, на аэродромах. За тот же период советская авиация в боях в воздухе сбила 161 немецкий самолет. Кроме того, по приблизительным данным, на аэродромах противника уничтожено не менее 220 самолетов».

В завершение сводки Совинформбюро в этот день впервые прозвучала песня «Священная война».

И.В. Сталин в Кремль с Ближней дачи приехал около 16 часов. Через 20 минут после этого в его кабинет были приглашены Н.А. Вознесенский, нарком среденего машиностроения В.А. Малышев, нарком тяжелого машиностроения СССР Н.С. Казаков, прибывшие из Ленинграда Ф.И. Кузнецов, М.М. Попов и директор крупнейшего в стране завода по производству танков КВ «Красный Путиловец» И.М. Зальцман.

После их ухода к И.В. Сталину прибыл Каганович, который сообщил, что с 18 часов сего дня Народный комиссариат путей сообщения ввел повсеместно воинский параллельный график движения, рассчитанный на максимальное использование пропускной способности железных дорог СССР. Параллельным он назывался потому, что все поезда – грузовые и пассажирские – следовали с одинаковыми скоростями, имели одинаковый вес, что значительно облегчало формирование и продвижение поездов и обеспечивало минимальные простои на станциях. Параллельный график исключал обгон одних поездов другими, отцепку на станциях вагонов от одних поездов и прицепку их к другим, а следовательно, во много раз уменьшал маневровую работу, что было очень важно в те напряженные дни.

В 17 часов 30 минут в кабинет И.В. Сталина вошли К.Е. Ворошилов, С.К. Тимошенко, Н.Г. Кузнецов и Н.Ф. Ватутин. Затем туда были приглашены А.С. Щербаков, А.А. Жданов, А.И. Шахурин, И.Ф. Петров, П.Ф. Жигарев, И.Ф. Голиков, летчик-испытатель С.П. Сапрун. Последний в составе комиссии по закупке авиатехники выезжал в Германию в 1940 году, где имел возможность лично полетать на нескольких немецких боевых самолетах, в том числе и «Хенкель-100».

Совещание продолжалось до 21 часа 30 минут.

Всему населению СССР приказано сдать наградное и охотничье оружие и радиоприемники.

В этот день были арестованы заместитель наркома обороны генерал армии К.А. Мерецков, который накануне был назначен постоянным советником при Ставке Главного командования, а также генерал-лейтенант авиации П.В. Рычагов и его жена известная военная летчица, заместитель командира полка особого назначения Мария Петровна Нестеренко. Генерала обвиняли в измене Родине, а его жену – в том, что «будучи любимой женой Рычагова, она не могла не знать об изменнической деятельности своего мужа» (оба расстреляны 28 октября 1941 года без суда).

Из дневника Ф. Гальдера: «…В общем, теперь стало ясно, что русские не думают об отступлении, а, напротив, бросают все, что имеют в своем распоряжении, навстречу вклинившимся германским войскам. При этом верховное командование противника, видимо, совершенно не участвует в руководстве операциями войск. Причины таких действий противника неясны. Полное отсутствие крупных оперативных резервов совершенно лишает командование противника возможности эффективно влиять на ход боевых действий. Однако наличие многочисленных запасов в пограничной полосе указывает на то, что русские с самого начала планировали ведение упорной обороны пограничной зоны и для этого создали здесь базы снабжения.

Из всех известных нам оперативных резервов противника в настоящее время неясно пока лишь местонахождение псковской танковой группы. Возможно, она переброшена в район между Шяуляем и Западной Двиной, однако пока эта группа, видимо, еще не вступала в бой против войск группы армий «Север». Подобные действия вполне соответствуют русской тактике – сохранять в резерве часть своих сил на случай неудачи наступления.

В общем, операция развивается планомерно…»

25 ИЮНЯ (ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ)

В 1 час ночи в кабинет И.В. Сталина были вызваны В.М. Молотов и А.С. Щербаков, через несколько минут туда же зашли нарком связи СССР и начальник Управления связи РККА И.Т. Пересыпкин, Л.М. Каганович, Л.П. Берия и Л.З. Мехлис. Обсуждался вопрос работы средств управления, прежде всего правительственной и оперативной военной связи, на всех уровнях. Позже И.Т. Пересыпкин в своих мемуарах писал, что И.В. Сталин панически боялся во время телефонных разговоров быть подслушанным противником.

В 1 час 40 минут в кабинет вождя были вызваны нарком госбезопасности В.Н. Меркулов, С.К. Тимошенко, Н.Ф. Ватутин и Н.Г. Кузнецов. Ночное совещание продолжалось практически до 6 часов утра.

В этот день Совинформбюро выдало следующую сводку:

«25 июня подвижные части противника развивали наступление на Виленском и Барановичском направлениях… В ходе боя отдельным танковым группам удалось прорваться в район Вильно, Ошмяны. Упорным сопротивлением и активными действиями наших наземных войск пехотные соединения противника на этих направлениях отсечены от его танковых частей.

Попытки противника прорваться на Бродском и Львовском направлениях встречают сильное противодействие контратакующих войск Красной Армии, поддержанных мощными ударами нашей авиации. В результате боев механизированные соединения противника несут большие потери. Бой продолжается.

Стремительным контрударом наши войска вновь овладели Перемышлем.

На Черновицком направлении наши войска отбили крупные атаки противника, пытавшегося форсировать реку Прут.

На Бессарабском участке фронта войска Красной Армии прочно удерживают позиции на восточном берегу р. Прут, успешно отражая многочисленные попытки противника форсировать ее. В районе Скулени противнику, при его попытке наступать, нанесено значительное поражение; его остатки отбрасываются за р. Прут. Захвачены немецкие и румынские пленные.

Наша авиация нанесла ряд сокрушительных ударов по аэродромам немцев в Финляндии, а также бомбардировала Мемель, корабли противника севернее Либавы и нефтегородок порта Констанца.

В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии за 25 июня сбито 76 самолетов противника; 17 наших самолетов не вернулись на свои базы».

В 19 часов 40 минут в кабинете И.В. Сталина снова начали собираться члены Политбюро ЦК ВКП(б) и ответственные работники наркоматов. Первыми туда прибыли В.М. Молотов и К.Е. Ворошилов, затем начали по вызову прибывать и другие.

С.К. Тимошенко и Н.Ф. Ватутин там провели почти три часа. В результате их доклада Ставка Главного командования приняла решение отвести войска 3-й и 10-й армий Западного фронта на линию Лида, Слоним, Пинск. Это был первый приказ об отходе, отданный Москвой с начала войны.

Совещания в кабинете И.В. Сталина продолжались до 1 часа ночи 26 июня.

Поэтому удивляет то, что о первых заседаниях Ставки Главного командования позже Н.Г. Кузнецов писал: «Первые заседания Ставки Главного Командования Вооруженных Сил в июне проходили без Сталина. Председательство Наркома обороны маршала С.К. Тимошенко было лишь номинальным. Как члену Ставки, мне пришлось присутствовать только на одном из этих заседаний, но нетрудно было заметить: Нарком обороны не подготовлен к той должности, которую занимал. Да и члены Ставки тоже. Функции каждого были не ясны – положения о Ставке не существовало. Люди, входившие в ее состав, совсем не собирались подчиняться Наркому обороны. Они требовали от него докладов, информации, даже отчета о его действиях. С.К. Тимошенко и Г.К. Жуков докладывали о положении на сухопутных фронтах. Я всего один раз, в конце июня, доложил обстановку на Балтике в связи с подрывом на минах крейсера «Максим Горький» (23 июня. – Авт.) и оставлением Либавы (29 июня. – Авт.), хотя и был членом Ставки» (Кузнецов Н.Г. Курсом к победе. М.: Голос, 2000. С. 49).

Из дневника Ф. Гальдера:

«На фронте группы армий «Юг». Сражение еще не достигло своей наивысшей точки. Оно продлится еще несколько дней. Танковая группа Клейста после упорного боя заняла Дубно. Танковое сражение западнее Луцка все еще продолжается…

На фронте группы армий «Центр». Кризис в районе Слонима ликвидирован. В результате прибытия в район Слонима 29-й моторизованной дивизии 17-я танковая высвободилась для использования ее в наступлении на Минск. 3-я танковая дивизия начала наступление на Слуцк. 18-я танковая дивизия при поддержке частей 3-й танковой дивизии заняла Барановичи. Положение южнее Гродно стабилизировалось. Атаки противника отбиты. Танковая группа Гота овладела Волошином и, таким образом, вышла на высоты в районе Минска… Вечером был отправлен приказ группе армий «Центр» о завершении окружения группировки противника в районе Белостока…

На фронте группы армий «Север». На различных участках фронта окружены отдельные группировки противника. Наши войска в полном порядке успешно продвигаются в намеченном направлении…»

26 ИЮНЯ (ПЯТЫЙ ДЕНЬ)

Из сводки Совинформбюро:

«В течение 26 июня на Минском направлении наши войска вели бои с просочившимися танковыми частями противника. Бои продолжаются.

На Луцком направлении в течение всего дня идут крупные и ожесточенные танковые бои с явным перевесом на стороне наших войск.

На Черновицом направлении наши войска успешно отражают попытки противника форсировать р. Прут.

На Бессарабском участке фронта наши войска прочно удерживают за собой госграницу, отбивая атаки немецко-румынских войск. Противник, пытавшийся наступать у Скулени, с тяжелыми для него потерями отброшен на западный берег р. Прут.

Наша авиация в течение дня бомбардировала Бухарест, Плоешти и Констанцу. Нефтеперегонные заводы в районе Плоешти горят…

В Балтийском море действиями нашей авиации и легких морских сил потоплены две подводные лодки противника.

В течение 26 июня авиация противника особой активности не проявляла. Истребители противника оказывали слабое сопротивление нашим бомбардировщикам.

Данные о количестве уничтоженных самолетов противника и наших потерях уточняются…»

Ставка ГК принимает решение о передислокации резервных армий с Украины на Березину и Днепр для прикрытия центрального направления.

Руководство Ставки Главного командования вынуждено признать, что план прикрытия государственной границы силами армий первого эшелона практически потерпел крах.

В 21 час в кабинет И.В. Сталина снова были вызваны К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович, Л.П. Берия, С.К. Тимошенко и Н.Ф. Ватутин. Только что вернувшийся из Юго-Западного фронта Г.К. Жуков докладывает обстановку и убеждает Верховного в необходимости отхода на новые рубежи с целью выравнивания общего фронта обороны с использованием условий местности. Также он говорит о необходимости передачи части сил с этого фронта в состав вновь образованного Южного фронта.

В результате этого совещания Ставкой Главного командования принимается два важных решения. Первое – с наступлением темноты начать отвод армий Юго-Западного фронта на рубеж рек Стоход, Стырь, городов Кременец, Золочов, Стрий, Долина, Вышкув и перенести пункт управления фронта из Тернополя в Новоград-Волынский, а воздушный пункт управления – в Проскуров. Второе – о передаче 12-й армии из состава Юго-Западного фронта в состав вновь сформированного Южного фронта.

Из дневника Ф. Гальдера:

«На фронте группы армий «Юг» противник, как и ожидалось, значительными силами танков перешел в наступление на южный фланг 1-й танковой группы. Отмечено продвижение на отдельных участках. Бой развивается успешно. Видимо, никакого кризиса нет…

На фронте группы армий «Центр» ощущается сильное давление противника, пытающегося вырваться из мешка в районе Белостока на северо-восток или на восток…

Необходимо, чтобы танковая группа Гудериана, которая в настоящее время достигла своим правым крылом Слуцка… направила часть сил (4-ю танковую дивизию) на север в район между Барановичами и Минском. Этот маневр имеет своей целью закрыть еще существующую брешь, через которую части противника, окруженные в районе Белостока, могут просочиться на восток, и также захватить район Минска…

На фронте группы армий «Север» противник отходит за Западную Двину. Значительные, находящиеся в окружении группы противника, в том числе и в нашем глубоком тылу, задерживают продвижение наших пехотных дивизий.

Средствами радиоразведки впервые установлено, что Москва непосредственно руководит боевыми действиями».

27 ИЮНЯ (ШЕСТОЙ ДЕНЬ)

Накануне разведчикам 2-го стрелкового корпуса 13-й армии Западного фронта удалось заполучить оперативную карту противника, на которой графически были нанесены планируемые основные удары войск группы армий «Центр». 27 июня эта карта была доставлена на командный пункт Западного фронта, где в то время находился Б.М. Шапошников. Внимательно изучив эту карту, Борис Михайлович тут же по телефону связался с Генеральным штабом, а затем и лично с И.В. Сталиным. Он доложил, что, по его выводам, главный удар немецкие войска наносят не на Украине, как предполагалось ранее, а именно на центральном направлении, в Белоруссии (Иванов С.П. Штаб армейский, штаб фронтовой. М.: Воениздат, 1990. С. 67–68).

И.В. Сталин в Кремль приехал к 16 часам. В течение последующих двух часов он встретился с А.Н. Вознесенским, В.М. Молотовым и А.И. Микояном, с которым обсудил наиболее насущные экономические и политические вопросы.

Большое совещание было назначено на 21 час 30 минут. На это совещание, кроме членов Политбюро ЦК ВКП(б), была вызвана группа военных: наркомы С.К. Тимошенко и Н.Г. Кузнецов, начальник Генерального штаба Г.К. Жуков, его заместитель Н.Ф. Ватутин. Обсуждение положения дел на фронтах и предложений по стабилизации обороны продолжалось до 23 часов.

Из сводки Совинформбюро:

«В течение дня наши войска на Шяуляйском, Вильненском и Барановичском направлениях продолжали отход на подготовленные для обороны позиции, задерживаясь для боя на промежуточных рубежах. Боевые действия наших войск на этих направлениях носили характер ожесточенных столкновений. На отдельных направлениях и участках наши части переходили в контратаки, нанося противнику большое поражение.

На Луцком и Львовском направлениях день 27 июня прошел в упорных и напряженных боях. Противник на этих направлениях ввел в бой крупные танковые соединения в стремлении прорваться через наше расположение, но действиями наших войск все попытки противника прорваться были пресечены с большими для него потерями. В боях взято значительное количество пленных и трофеев.