Текст книги "Госпожа удача"

– За что?

– За то, что не дала ей ключи от вашего кабинета.

Услышав эти слова, Мария подумала: «Я сейчас же должна показать, кто в доме хозяин. Не стану опускаться до выяснения отношений, а просто уволю ее с работы». Она взглянула на притихших девушек, сняла трубку телефона и, набрав номер отдела кадров, попросила начальника зайти к ней в кабинет. Как только та вошла, Мария у нее спросила:

– Сможем мы прямо сейчас уволить мою помощницу Дивальскую Эмму Моисеевну?

– Запросто, – даже не задумываясь, ответила кадровик. – Я сейчас подготовлю приказ. Уволим ее в связи уходом на пенсию по возрасту.

– Вот и чудненько. – Она посмотрела на секретаря и попросила ее проследить, чтобы уборщица хорошенько промыла кабинет после ухода помощницы.

Вечером, уходя из офиса, Мария сказала начальнику охраны:

– Проконтролируйте, пожалуйста, уход из офиса моей помощницы, чтобы она покинула свое рабочее место без лишних эмоций.

С работы Мария сразу направилась к своим опекунам, чтобы засвидетельствовать свое почтение и вручить сувениры, которые она привезла из Турции.

Поговорив на кухне с Ниной Николаевной, она, с тревогой глядя в глаза хозяйки, сказала:

– А я сегодня уволила свою помощницу Эмму Моисеевну.

– И правильно сделала, что не стала дожидаться, пока эта аферистка выживет тебя из офиса. – Она вздохнула и осуждающе посмотрела на Машу. – Надо же думать, прежде чем что-то делать. Ты же пустила лису в курятник.

– Я тогда ничего не думала. Она вошла в мой кабинет вся в слезах и с дрожащими руками.

– Ах, она старая стерва, – возмутилась опекунша. – Да она в свое время таких, как ты, десятками выбрасывала из собственных квартир.

– Я сегодня свою ошибку исправила.

– Не очень-то ты ее и исправила. Ты мне лучше скажи, на каком основании этот патлатый пудель ездит на твоей машине?

– Не может быть, – заволновалась Мария. – Ключи я оставила в квартире на вешалке, а машину поставила на платную стоянку.

– А вот и может быть, – с усмешкой сказала Нина Николаевна. – Я твою машину засекла возле дома на второй день после отъезда. А когда поднялась в квартиру, меня чуть паралич не разбил от того срама, который я увидела, – и она показала Марии фотографии.

– Меня, Нина Николаевна, эта грязь даже не злит. Это полностью потерянный человек. Он меня не интересует ни как мужчина, ни как отец моего ребенка. Я уже поняла, что допустила ошибку, когда разрешила ему приходить в мою квартиру и встречаться с сыном. Но я все исправлю. Завтра же поменяю замки на входной двери.

– И это правильно, – поддержал ее идею вошедший на кухню Александр Николаевич. – Зайди в «Бауцентр» и купи новый замок, а завтра с утра Саша со своим другом его тебе сменит.

Когда Маша пришла к себе домой, она пригласила к столу Лилю Алексеевну и попросила ее Эдика больше в квартиру не пускать. Увидев недопонимание в глазах женщины, она рассказала ей все, что произошло на работе и о том, что ей поведала Нина Николаевна.

Перед тем, как уложить Рому спать, Маша стала рассказывать ему сказки, а когда малыш стал дремать, запела колыбельную песню, которую ей самой в детстве пела бабушка Екатерина Федоровна.

Едва Мария успела закрыть дверь в комнату ребенка, как зазвонил стационарный телефон. Сняв трубку, Маша сразу узнала по голосу свою бывшую помощницу Эмму Моисеевну.

– Ты что это удумала своими куриными мозгами, – закричала та в трубку, даже не поздоровавшись. – Ты понимаешь, что уволила меня противозаконно. Я затаскаю тебя, гадюку, по судам. Ты, подзаборная шавка, еще пожалеешь, что так поступила со мной. Ты у меня будешь плакать кровавыми слезами. – Выпустив пар, чуть сбавила немного тон. – Если ты хочешь с семьей Дивальских в мире и согласии, то немедленно отмени свой дурацкий приказ.

– Я просто исправила свою ошибку, когда приняла вас на работу, – спокойно ответила ей Мария. – Приказ я отменять не буду, а ваша истерика и угрозы меня не пугают. – Она не стала больше слушать свою оппонентку и выдернула телефонный шнур.

Вернувшись на кухню, она сказала Лилии Алексеевне:

– С завтрашнего дня будем возить Рому в садик с охраной, и забирать будем тоже с охраной. Ни на секунду не отпускайте от себя малыша. Только что звонила Дивальская и в ультимативной форме заявила, что если я ее не восстановлю на работе, то буду умываться кровавыми слезами.

– Эта старая мафиозница на все способна, – вздохнув, сказала Лилия Алексеевна.

– А я завтра же постараюсь оформить документы на разрешение приобретения для себя газового пистолета.

Будни семьи Павиничей

Шло время. Виктор был назначен на должность командира полка, ему было присвоено звание полковника и к великой радости семьи выделена трехкомнатная квартира улучшенной планировки.

Старики жили отдельно, но на выходные к ним в гости всегда приезжали Андрей с Олесей. Однажды поздно ночью Виктору позвонил его младший брат Александр и сообщил, что умер папа. Александр Николаевич вышел на кухню, заварил крепкий чай. Ему вдруг стало плохо, и он поднялся, чтобы взять какие-нибудь лекарства в аптечке, но тут же рухнул на пол, словно подкошенный.

Похоронив любимого мужа, Нина Николаевна вдруг поняла, что жизнь для нее на этом свете без человека, которого она так сильно любила, закончена. Она с утра до вечера просматривала фотографии, на которых был запечатлен ее муж. Успокоение не приходило даже ночью. Сон к ней не шел. Она лежала с закрытыми глазами и вспоминала черты лица мужа, его глаза, отдельно сказанные фразы. А когда под утро забывалась коротким сном, он приходил к ней и во сне. Проснувшись с первыми лучами солнца, думала, что это вовсе был не сон, а явь. Так продолжалось не один день. И тогда Нина Николаевна стала проводить над собой работу, чтобы постараться понять тот факт, что ее мужа уже нет на этом свете, и никогда не будет. Своим близким она говорила: «Вы не думайте, что я лишилась рассудка. Я очень твердо убеждена, что ваш отец ушел в мир иной только физически, а душа его постоянно прибывает в нашем доме».

Однажды Нина Николаевна проснулась вся в поту и стала вспоминать, что именно ее так встревожило. Это был странный сон, в котором ее муж Александр вошел в комнату, сел у ее ног на кровать и сказал: «Нина, не плачь. Ты должна всегда знать, что я, как ангел хранитель, буду оберегать тебя, наших детей и внуков». Затем он, смущенно улыбаясь, стал читать стихи:

 
– Мы встретимся там, во вселенной,
В других небывалых мирах,
А здесь, на земле этой бренной,
Оставим свой тягостный прах.
 

Он читал стихи так медленно, а слова произносил настолько четко, что Нина их запомнила наизусть. Нина поднялась с кровати, взяла в руки стоявший на тумбочке портрет мужа и стала с ним разговаривать. Едва слышным голосом стала говорить ему о том, как сильно, до безумия любила его в молодости, как ревновала в зрелом возрасте, и что будет помнить и по-прежнему любить до последнего часа пребывания на этом свете.

Немного походив по комнате, Нина вдруг поняла, что ей нужно встряхнуться, посмотреть на мир другими глазами. И она вслух сама себе сказала: «Ниночка, у тебя такие прекрасные дети, такие необыкновенные внуки, перестань скорбеть. Живи ради этих людей, а твой муж будет там, в ином мире, наблюдать за тем, чтобы с родными и близкими тебе людьми ничего не случилось».

После этого случая Нина перестала плакать, а когда ложилась спать, крестила стоящий на прикроватной тумбочке портрет мужа и говорила: «Царствие тебе небесное, ангел мой Сашенька». Она была уверена, что эти слова слышит ее любимый человек.

Сновидения

Мария вернулась из командировки поздно вечером. Настроение у нее было отличное. Удалось заключить долгосрочный и очень выгодный контракт с одной из белорусских компаний.

Приняв душ и хорошо высушив длинные волосы, она пожелала Роману спокойной ночи и легла спать. Спала Мария крепко. Даже когда утром зазвенел будильник, она продолжала дрыхнуть. Только когда сын, встав со своей постели, пришел к ней в спальню и положил ей руку на лоб, открыла глаза.

– Мама, уже прозвенел будильник, а ты не встаешь, – сказал он, заглядывая ей в глаза.

– Вот умный, сынуля, что разбудил свою маму, – она чмокнула его в щеку и, сев на кровати, стала вспоминать сон, который ей приснился перед самым утром.

Ей приснился покойный Иван Аникеевич. Дедушка как будто вышел из-за угла гаража и, став у окна ее машины, сказал:

– Здравствуй, внученька. Я давно за тобой наблюдаю вон из той тучки, – указал он рукою на небо. – Ты, внученька, не пускай в свою машину плохих людей, смотри, чтобы они тебе не причинили душевной боли.

– Что ты, дедушка, – ответила Маша, – я в своей машине вожу только Романа и его няню. – Она открыла дверцу и предложила старику подвезти его.

– Спасибо, моя добрая девочка, но меня подвозить не надо, – скромно улыбнувшись, отказался дедушка. – Я живу рядом, – и он снова указал на плывущую по небу тучу.

Дальше сон Маше не запомнился, так как ее разбудил сын. Но настроение от этого не испортилось. Дедушка снился ей часто, и поэтому она приняла очередную встречу с ним во сне, как добрый знак. Она отвезла сына в детский садик и поехала в офис. Дорога была забита машинами. Джип был уже на середине моста, поток машин совсем перестал двигаться. У водителя встречного автомобиля узнала, что впереди произошла авария. Маша достала мобильный телефон и собралась позвонить секретарю, чтобы предупредить, что она задерживается. И вдруг она заметила, что в двух метрах от ее машины лежит мальчик лет двенадцати. От увиденного Мария даже вскрикнула. Она выскочила на дорогу, схватила мальчишку за руку.

– Ты что это надумал? – закричала она. – Ну-ка сейчас же поднимайся.

Парень послушно поднялся и, вытирая рукавом хлюпавший нос, сказал:

– Все равно я жить не буду. Потому что негде жить. Меня выгнала из дома моя собственная мать.

– Садись ко мне в машину, – предложила Маша, – там разберемся в твоей ситуации.

– Никуда я с тобой не поеду. Знаю я таких добреньких. Как только сяду в машину, ты тут же отвезешь меня в милицию.

Маша непроизвольно обернулась на свой джип и увидела, как из салона вскочил такой же подросток. Отпустив руку подростка, и бросилась к машине. Сумка лежала на месте, ее содержимое никто не тронул. Тогда она открыла бардачок, в котором лежали необходимые ей документы. Мария сразу заметила пластиковый пакет, которого прежде в бардачке не было. Страшная догадка обожгла ее. «Мне подбросили наркотики», – едва шевеля губами, проговорила она и, ни секунды не мешкая, выбросила пакет через окно в Преголю. Протерев панель машины носовым платком, села за руль. Дорога была уже свободна. Сзади, матерясь и громко сигналя, волновались водители. Она, словно во сне, тронула с места свой джип.

Подъехав к офису, Маша решила обо всем, что с ней произошло, рассказать начальнику службы безопасности. Но она даже не успела выйти из машины, словно из-под земли перед ней появились два сотрудника милиции и еще двое в штатском.

– Откройте машину и выйдите из нее, – приказал один из милиционеров. – А вас, понятые, попрошу подойти поближе, чтобы лучше видеть, как мы сейчас извлечем из потайного места спрятанные наркотики. – Он быстро заскочил в салон, открыл дверцу бардачка. – Куда ты, сучка холенная, дела пакет с наркотиками? – заорал он, словно ужаленный.

– А вы возьмите свои наркотики там, куда вы их подложили, – улыбнувшись, ответила Маша.

Милиционер слегка побледнел и стал лихорадочно пересматривать все находившиеся в салоне вещи. Затем открыл багажник, но и там ничего не нашел. Сняв фуражку, стал протирать носовым платком мокрый от пота околышек.

– Машину вы осмотрели, – проговорила Маша, глядя в глаза милиционеру, – теперь, может, заглянете ко мне под юбку?

Сотрудник милиции ничего не ответил и, позвав понятых, быстро скрылся за углом дома. Маша снова села в машину и поехала в прокуратуру. Ей стало совершенно понятно, что семья Дивальских устроила на нее охоту.

Маше в этот день крупно повезло. С утра прием вел районный прокурор, девушка попала к нему в кабинет без особых усилий. Изложив суть происшедшего в письменном виде, она от себя добавила:

– Я на сто процентов уверена, что травлю устроила семья Дивальских.

– Не волнуйтесь, гражданочка, – глядя в глаза девушки, заверил прокурор, – мы примем меры. Думаю, эти люди больше не будут вас обижать. Я сам займусь этим делом. И займусь им не только потому, что это мой долг, но еще и потому, что мой дед воевал на третьем белорусском фронте вместе с твоим дедушкой Иваном Аникиевичем.

От этих слов у Маши даже слезы выступили на глазах. Она с благодарностью взглянула на прокурора.

– Знаете, мне сегодня перед самым утром приснился дедушка, – вытирая слезы, сказала Маша. – И, хотите, верьте, хотите, нет, но он очень просил меня не пускать в машину плохих людей.

– А почему бы и не поверить. Ведь все близкие люди, которые ушли от нас в мир иной, вероятно, охраняют своих дорогих, которые остались на нашей грешной земле.

Поднявшись из-за стола, прокурор дал понять, что разговор окончен. Поблагодарив его, Маша вышла из кабинета. Увидев в коридоре очередь, поняла, что прокурор вовсе не хотел от нее так быстро избавиться.

Вскоре стало очевидно, что районный прокурор слов на ветер не бросает. В прокуратуру был вызван Вениамин Дивальский и в письменной форме предупрежден, что если он и члены его семьи не прекратят терроризировать гражданку Марию Корниенко, то он привлечет их к уголовной ответственности.

Возвращение Тимофея

Прослужив восемь лет на Северном флоте, Тимофей перевелся на Балтику. В звании капитана второго ранга он вернулся в город Калининград. О Марии он старался не думать, а когда мать заводила разговор о его первой любви, отвечал:

– Я, маменька, ее давно забыл. К тому же, у меня в Калининграде есть другая девушка на примете. В ближайшее время я тебя с ней познакомлю. Хотя, если быть до конца откровенным, я так и не смог забыть Марию. Даже не смотря на то, что она так подло со мной поступила. Рана в моем сердце до сих пор болит и, наверно, я ее до сих пор люблю.

– Сынок, как же ты будешь жить с другой женщиной, если по-прежнему любишь Машу?

– Живут же другие. Ни я первый, ни я последний. – Он обнял мать за плечи. – Готовься, в воскресенье приведу к тебе свою избранницу.

Мать стала думать, как она встретит свою будущую невестку, и как та отнесется к тому, что мать ее избранника очень больная женщина.

Время пролетело быстро, и воскресным теплым летним днем Тимофей привел в дом матери свою избранницу. Девушка, поздоровавшись со старушкой и, оценивающе осмотрев однокомнатную квартиру своего будущего мужа, сказала:

– Не смотря на то, что у тебя, Тима, однокомнатная квартира уменьшенной планировки, я приглашу мастеров, и они из нее сделают настоящую квартиру.

– Я поняла, что вы хотите в моей квартире делать капитальный ремонт? – глядя в лицо девушки, спросила хозяйка. – А куда же я денусь?

– Не волнуйтесь, мы вас устроим в дом престарелых. У меня там все схвачено. Директором работает сестра моей матери. Там хороший уход, трехразовое питание и достойное внимание со стороны медицинских работников.

– Я со своего угла никуда не уеду, – глядя на сына, сказала мать. – Вот когда умру, тогда делайте что хотите, – и она громко зарыдала.

– Не нужно расстраиваться, – обнимая мать, сказал Тимофей. – Все будет так, как ты сказала. – Наведем в квартире идеальный порядок и станем жить втроем.

– Нет, – категорично заявила девушка, – мне надоело ютиться по чужим квартирам, и жить в квартире с твоей больной матерью я не согласна. Это мое основное условие.

– Хорошо, – беря девушку за руку, стал успокаивать ее Тимофей, – пойдем жить на съемную квартиру.

– Вот что, дети, – меняя тему разговора, сказала мать, – идите на кухню, я для вас там стол накрыла. А я пойду, прилягу, что-то мне совсем нездоровится.

Тимофею стало ясно, что мира между матерью и его будущей женой как видно не будет. Он посмотрел на сильно накрашенное лицо своей невесты, которая уплетала за обе щеки пирожки с яблоками, подумал: «Ну, милочка, наедайся пирожков вволю. В этом доме ты находишься в первый и в последний раз».

Проводив домой девушку, Тимофей долго гулял по вечернему Калининграду, вспоминая, как они с Машей бродили по этим тротуарам. От этих воспоминаний в его груди сладко забилось сердце. Он и сам не заметил, как ноги принесли его к дому Марии. Постояв какое-то время у дома, он решил зайти в гости к своему другу Александру. Дверь ему открыла Нина Николаевна.

– Проходи, Тимофей, – пригласила она гостья, – мы тебя всегда рады видеть.

Она провела парня на кухню, где Александр Николаевич чинил утюг. Увидев Тимофея, хозяин квартиры, обнял его.

– Ты, наверно, к Саше? А он живет в Москве с женой и двумя детишками и к нам наведывается только, когда находится в отпуске. Но ничего, присаживайся. У меня в шкафу стоит не раскупоренная бутылочка водки, сейчас отметим твой приезд.

– Я слышала, что ты перевелся служить на Балтийский флот, – поинтересовалась Нина Николаевна.

– Точно. Перевели по семейным обстоятельствам.

– А жениться ты не собираешься?

– Собирался, – закусывая кусочком селедки выпитую рюмку, смутившись, ответил Тимофей. – Собирался, но сегодня почему-то передумал. – Он посмотрел на Нину Николаевну. – Вот бывает же так в жизни, что никто тебе не нравится.

– Значит, на твоем пути еще не встретилась избранница, – наливая по второй рюмке, сказал Александр Николаевич.

– Встретилась, – помрачнев, ответил Тимофей, – но она предпочла другого.

– Это ты сейчас о ком? О нашей Машеньке?

– О ней, – обреченно кивнул головой парень.

– Вот что, Тимофей, – серьезно сказала Нина Николаевна, – Маша тебе не изменяла. – С ней произошло несчастье. Ее изнасиловал сын одного из влиятельных местных мафиози. А она, глупенькая, ничего нам с отцом не говорила. Он ее так запугал, что девочка боялась собственной тени.

– Когда я узнал, что он над ней надругался, – вмешался в разговор хозяин квартиры, – готов был его пристрелить. Но потом переговорил с Виктором, и он попросил отдать этого гнуса ему и его друзьям по Афганистану. Они так блестяще провели операцию, что сегодня эта семья Дивальских самая нищая в нашем городе. А когда у них кончились деньги, то люди, которые крышевали это змеиное отродье, сразу же забыли об их существовании. Но Маша успела пережить такое, чего не пожелаешь и врагу. Она родила малыша и до сих пор живет одна. Рану ей нанесли очень глубокую, но она оказалась очень сильной девушкой. Преодолев все невзгоды, создала свое очень прибыльный бизнес и теперь разъезжает на очень крутой иномарке. Но с мужчинами я ее никогда не видел. Она мне как-то сказала: «В моей жизни был только один единственный мужчина, это Тимофей. Никого другого мне не надо».

От этих слов у Тимофея сильно забилось сердце. Он для приличия еще немного посидел за столом и, поблагодарив хозяев, вышел на улицу. Уже начинало темнеть. Он подошел к подъезду дома, в котором жила его старая любовь. Подняв голову, отыскал нужные окна, в них горел свет. У парня перехватило дыхание. Больше ни о чем не думая, он открыл дверь и в считанные секунды оказался на площадке третьего этажа. Немного отдышавшись у знакомой ему двери, нажал на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу, на пороге, в коротеньком халате стояла хозяйка квартиры. Увидев любимого человека, Маша неожиданно стала опускаться на пол. Тимофей подхватил ее на руки, понес на кухню. Он слегка похлопал девушку по щекам, она открыла глаза, из которых ручьями текли слезы. Не помня себя от переполнявших чувств, Тимофей стал целовать любимую в соленые губы и щеки.

– Хорошая моя, прости, что не смог тебя уберечь, – повторял он, прижимая к себе Марию. – Теперь все будет хорошо, и никто больше не посмеет тебя обидеть.

– И ты прости меня, любимый, – обхватив парня за шею, прошептала Маша. – Этот негодяй овладел мною силой.

– Я по-прежнему люблю только тебя одну.

В этот момент из комнаты вышел мальчик. Увидев на руках незнакомого мужчины свою мать, он дернул Тимофея за рукав.

– Ты что, мой папа? – спросил малыш, пристально глядя в глаза.

– Да, я твой папа, – опуская Марию на пол, серьезно сказал Тимофей. – Твой самый добрый на свете папа. – Он поднял малыша на руки. – Ты прости, что я долго не приходил к тебе.

– А я знал, что мой папа именно такой как ты, – улыбаясь, сказал Роман. – А не такой, как этот злодей Эдик, который велит называть его папой. Мне и мама говорила, что он паршивый кот и что он примазывается к нашим денежкам.

– У тебя много денег? – рассмеявшись, спросил Тимофей.

– Да, – серьезно ответил малыш, – у нас с мамой прибыльный бизнес. А этот Эдик много хочет, но мало получит.

Вдруг в дверь квартиры кто-то позвонил. Маша испуганно посмотрела на сына, поспешила к двери. Приоткрыв ее, увидела на пороге пьяного Эдика, который пытался войти в квартиру.

– Что тебе здесь нужно? – тихим голосом спросила Маша.

– Я хочу видеть своего сына.

– Нет у тебя сына, и никогда не было, уходи отсюда.

Она попыталась захлопнуть дверь, но Эдик подставил ногу. Затем толкнул в грудь хозяйку и вошел в прихожую.

– Ты все будешь делать, как я тебе скажу. И баста.

Услышав шум в прихожей, Тимофей отнес малыша в детскую комнату и, плотно прикрыв за собой дверь, одним прыжком оказался на пути не прошеного гостя. Он с размаха ударил того кулаком в челюсть. Удар оказался таким сильным, что Эдик отлетел к стене и осел на пол. Тимофей схватил его за длинную косичку и вытащил на лестничную площадку. На шум из соседней квартиры вышла пожилая женщина. Быстро оценив ситуацию, сказала:

– Наконец-то Господь услышал молитвы этой несчастной женщины. Наконец-то и на тебя откормленного злодея нашлась управа. – Она посмотрела на Тимофея. – Дай ему, морячок, поддень его прямо под жирную требуху.

Но Тимофей не слушал, что ему говорит старуха. Он снова схватил Эдика за куртку и со всего размаха снова ударил того кулаком в лицо. На этот раз удар пришелся в переносицу. Хрустнул сломанный хрящ, из носа пошла кровь.

– Ну, сволочь, – Эдик грязно выругался, – ты меня еще запомнишь. – И он стал спускаться с лестницы.

Тимофей настиг не прошеного гостя в самом низу и, приоткрыв входную дверь подъезда, толкнул его в спину. Тот с размаху упал на тротуар и затих.

Наблюдая за происходящим на улице с балкона, Маша вся тряслась от страха. Ей не жалко было этого негодяя, но она боялась, что Тимофей убьет Эдика и получит срок. Но тот немного полежал и, сильно прихрамывая, пошел прочь от дома, в котором он долго творил свои беззакония.

– Тебе что, жалко этого спрута? – вернувшись в квартиру и, обняв Машу за плечи, спросил Тимофей.

– Нет, не жалко, – уверенно ответила девушка. – Я за тебя боялась. Мне очень не хочется тебя снова потерять.

– Ты меня больше не потеряешь, – еще крепче прижимая к себе перепуганную девушку, сказал Тимофей, – потому что я тебе этого не позволю сделать. – Он посмотрел на стоявшего в дверях детской комнаты малыша. – А то, что у тебя ребенок, это даже хорошо. На наши взаимоотношения это не повлияет.

На следующий день Тимофей повел Машу и ее сына к себе домой.

– Вот маменька, наконец-то я привел в дом ту, которую люблю все эти годы, – объявил он ничего не понимающей матери.

– А ты, Маша, меня в дом престарелых не сдашь? – вглядываясь в лицо девушки, спросила старушка.

– Не сдам, – обняла будущую свекровь девушка, – я вас к себе заберу. У нас трехкомнатная квартира, мы с Тимофеем будем за вами ухаживать.

– Я вам, бабушка, буду читать книжки, и кормить бананами, – подойдя к старушке, сказал Рома.

Прошло время. Маша и Тимофей отремонтировали однокомнатную квартиру матери и свою трехкомнатную, а потом сдали их в аренду. Себе молодые купили в центре Калининграда роскошную квартиру в двух уровнях. Вместе с ними жила и няня, которая, кроме всего прочего, ухаживала и за матерью Тимофея.