Текст книги "Юность длиною в сто лет. Читаем про себя. Моледежь в литературе XX-XXI вв."

Два партизана – бывший комбат и бывший старшина Красной Армии – попадают в руки полицаев. В застенке они встречают людей, давших им приют: их тоже на следующий день ждет петля. Комбат Сотников – он доходяга, да и без вины виноват, обнаружив себя и товарища кашлем. А старшина Рыбак – крестьянский парень, полный сил и жажды жить. И эта жажда выжить во что бы то ни стало играет с ним злую шутку: он переходит к врагу, становится полицаем.

Но автор не торопится выносить приговор героям. «Я взял Сотникова и Рыбака и показал, как оба обречены, хотя оба – полярно противоположные люди, – такова сила обстоятельств. Не скрою, здесь замысел – от экзистенциализма, каким я его представлял», – замечает писатель. В этой небольшой повести, кажется, правит рок, который слепо делает виновными и неплохого мужика Рыбака, и умирающего Сотникова. О злодеях-полицаях говорить нечего, но вот положительные герои… «Ах, война, что ты, подлая, сделала!» Автор фильма по повести Быкова Л. Шепитько расставила точки над i очень жестко, сам же писатель был далек от такой прямолинейности. Хитрая штука жизнь, и тем паче война: за все приходится здесь платить, хороший ты или плохой, случайный свидетель или ярый участник…

Иные видят в противопоставлении интеллигента Сотникова, «человека духа», и насквозь плотского Рыбака заочный спор, который писатель ведет с фадеевским «Разгромом». Замечают здесь и некий пафос жертвенности, сродни кодексу чести японских самураев.

О смысле повести критики спорят по сей день. А толчком для ее создания послужила встреча: в конце войны старший лейтенант Быков встретил среди пленных немцев однополчанина, который перешел к власовцам – собственно, он-то и стал прототип Рыбака. «Коварная судьба заплутавшего на войне человека» поразила писателя. Через 25 лет, в 1969 –70 гг., появилась эта повесть.

Цитаты

«Он недолго постоял над Сотниковым, который немощно скорчился на боку, подобрав под себя ногу. В сознании Рыбака начали перемешиваться различные чувства к нему: и невольная жалость…, и в то же время появилась неопределенная досада-предчувствие – как бы этот Сотников не навлек беды на обоих».

«Да, физические способности человека ограничены в своих возможностях, но кто определит возможности его духа? Кто измерит степень отваги в бою, бесстрашие и твердость перед лицом врага, когда человек, начисто лишенный всяких возможностей, оказывается способным на сокрушающий взрыв бесстрашия?»

«А может, он ранен?

От этой мысли Рыбаку стало не по себе, но чем-либо помочь Сотникову он не мог. Полицаи сверху, с пригорка, наверное, отлично видят одинокого на снегу человека, и, хотя пока не бегут к нему – они, безусловно, расстреляют его из винтовок. Если же Рыбак бросится на помощь, убьют обоих – в этом он был уверен. Так случалось во время финской, когда проклятые кукушки набивали по четыре-пять человек за минуту, и все тем же самым примитивным способом: к первому подстреленному бросался на выручку сосед по цепи и тут же ложился рядом; потом к ним полз следующий. И каждый из этих следующих понимал, что его ждет там, но и не мог удержаться, видя, как погибает товарищ».

«Он страдал от своей физической беспомощности, лежал, прислонясь спиной к шершавому комлю сосны, закрыв глаза, чтобы не встретиться взглядом с Рыбаком…»

«Внизу застыла широкая в полушубке спина Рыбака… «Выкрутился, сволочь!» – недобро, вроде бы с завистью подумал про него Сотников и тут же усомнился: надо ли так? Теперь, в последние мгновения жизни, он неожиданно утратил прежнюю свою уверенность в праве требовать от других наравне с собой. Рыбак был неплохим партизаном…, но как человек и гражданин, безусловно, недобрал чего-то. Впрочем, он решил выжить любой ценой – в этом все дело».

Экран откликнулся

В 1976 году вышел один из лучших фильмов о ВОВ – картина Ларисы Шепитько «Восхождение» по повести «Сотников». В главных ролях: В. Гостюхин, Б. Плотников, А. Солоницын.

«Восхождение», 1976 г.

Создавая в 1992 – 94 гг. свою, можно сказать, эпопею, Виктор Астафьев был убежден: всю правду о войне наш народ не хочет помнить и знать. Слишком она страшна, слишком горька и обидна, почему так легко массовое сознание и заменяет ее благообразным мифом. Свою книгу о героях войны писатель назвал с вызовом, с неприкрытой обидой, упреком. Многие ветераны были возмущены, иные объявили роман Астафьева голимой чернухой. Впрочем, очень многие и поддержали мятежную книгу.

Роман состоит из двух частей. Книга первая – «Чертова яма» – о том, как готовили пополнение, обучая его устарелой шагистике и подвергая испытаниям голодом, холодом, унижениями, словно это не защитники родины, а закоренелые преступники. В этих лагерных условиях мы и знакомимся с большинством героев эпопеи: скромным Лехой Шестаковым, приблатненным ухарем Булдаковым, добродушным богатырем-старообрядцем Колей Рындиным, интеллигентным Феликсом Боярчиком. Книга вторая – «Плацдарм» – рассказывает о том, как сложилась судьба каждого на фронте. Здесь, на Великокриницком плацдарме, на пятачке волжского берега, эти незаметные герои войны проявятся каждый неожиданно даже и для себя.

Астафьев, сам участник войны, безогляден не только в описании героической, кровавой и грязной окопной правды. Он постоянно перебивает повествование своими оценками, публицистическими «фэ» – главным образом, советскому строю, большевикам, которые разрушили дорогой его сердцу традиционный уклад русской крестьянской жизни. И в этом смысле роман Астафьева – очень книга из ранних 90-х.

Не знаю, насколько сейчас убедительны зажигательные «вскрики» от автора, но вот характеры и картины, которые создает он рукой мощного художника, блистательный язык, в котором есть место и высокой поэзии, и соленой солдатской шутке, – это да, завораживает.

«Прокляты и убиты» – одно из самых значительных произведений о Великой Отечественной в нашей литературе.

Цитаты

«Это вот особенность нашего любимого крещеного народа: получив хоть на время хоть какую-то, пусть самую ничтожную власть, …остервенело глумиться над своим же братом, истязать его…»

«Сожгли безоружное ополчение под Москвой, сгубили боеспособные армии под Воронежем и в Сталинграде, с колес, необстрелянных, плохо обученных людей бросая в бой, теперь вот спохватились, уразумели: нельзя так дальше воевать. России может не хватить на многолетнее истребление, всеобщий убой, и она, родимая, не бездонный колодец!»

«Нацизму противостоит большевизм… Странно только, что мораль и гуманизм утверждаются разные, методы же их утверждения одинаковы – во имя лучшей половины нации, худшую, по усмотрению немецких и советских специалистов – на удобрение, в отвал».

«Старые и молодые, сознательные и несознательные,… русские и нерусские – все они кричали одни и те же слова: «Мама! Божечка! Боже!» и «Караул!», «Помогите!..». А пулеметы секли их и секли, поливали разноцветными смертельными струйками. Хватаясь друг за друга, раненые и нетронутые пулями люди связками уходили под воду, река бугрилась пузырями, содрогалась от человеческих судорог, пенилась красными бурунами».

«– В случае чего, дед, я и себя, и врагов взорву!..

– А я куды жа?

– И тебя взорву – все одно без меня пропадешь».

Эта повесть 1974 года начинается как детектив: из баньки Гуськовых пропадает топор, причем пропадает из схрона, о котором может знать лишь муж Настены Гуськовой Андрей. Значит, он здесь? Но ведь считается, что Андрей на фронте… Он и впрямь там был. Попал в госпиталь, откуда его, толком не подлечив, снова должны отправить в окопы, скорей всего, на погибель. А идет последняя зима войны, скоро победа, и неподалеку от госпиталя родной дом.

И Андрей решается… По законам военного времени он теперь дезертир. Как лесной зверь, Гуськов прячется ото всех. Знает о нем, поддерживает его только жена Настена. Не все ладно в их браке: и вышла Настена не по любви, и детей не было. Но теперь совместная тайна и опасность сближают Настену и Андрея, тем более, она чувствует, что наконец ждет ребенка. «Счастье-то счастье – и какое счастье! – но что с него, если взошло оно в самое неподходящее время?» К тому же в селе гадают: или Настена согрешила с другим мужиком (что в тех патриархальных местах грех великий и непрощаемый), или Андрей где-то поблизости (что еще и государственное преступление: укрывательство дезертира)…

Кажется, бытовая история, вполне материал для мелодрамы, но Валентин Распутин – быть может, единственный великий русский писатель второй половины 20-го века – и он видит все неизмеримо глубже. Что такое рок? Это непреодолимость обстоятельств, внешних и внутренних. Такую коллизию «обыгрывали» еще великие драматурги античности, а Андрей Гуськов формулирует попросту, но тоже ведь точно: «От судьбы, Настена, никуда не уйдешь… Хошь делай-заделайся поперек ей, а она на своем по-ставит».

Можно, конечно, согласиться с иными критиками, которые усмотрели позицию писателя вот в этих словах: «всякий ли понимает, как стыдно жить, когда другой на твоем месте сумел бы прожить лучше? Как можно смотреть после этого людям в глаза…» Но Распутин здесь ох как далек от назидательности! Родовое, общее, «роевое» (по Л. Толстому) социальное начало так же беспощадно к отдельному человеку, как и природные слепые стихии. Можно, конечно, сказать, что человек дал слабину, и вот он расплачивается, утаскивая в пучину возмездия и других, а можно вспомнить более милосердные и обращенные к каждому в отдельности слова поэта: «И от судеб защиты нет»…

Ключ к пониманию этой повести и сейчас не под ковриком спрятан, а заброшен, кажется, на морское дно…

Цитаты

«– Господи! Кто это, кто? – крикнула она, обмирая от страха. Большая черная фигура на мгновение застыла у двери, потом кинулась к Настене.

– Молчи, Настена. Это я. Молчи».

«Верила Настена, что в судьбе Андрея с тех пор, как он ушел из дома, каким-то краем есть и ее участие, верила и боялась, что жила она, наверно, для одной себя, вот и дождалась: на, Настена, бери, да никому не показывай».

«Мы с тобой сходились на совместную жизнь. Когда все хорошо, легко быть вместе, когда плохо – вот для чего люди сходятся».

«Иннокентий Иванович, щуря свои хитрые, пронырливые глаза и понимающе качая головой, в первую же встречу, когда обнаружился ее грех, закинул:

– Надо еще разобраться, бабонька, кто это тебя такой медалью наградил. А?

И пытко, зорко, весь в нюху, уставился на нее, ожидая, не дрогнет ли где жилка, не выкажет, не откроет ли что ненароком».

Экран откликнулся

Фильм Александра Прошкина 2008 года. В ролях: Д. Мороз, М. Евланов, А. Михалкова, С. Маковецкий, Е. Глушенко.

«Живи и помни», 2008 г.

Конечно, главным героям повести двойняшкам Сашке и Кольке Кузьминым, «Кузьменышам», всего одиннадцать, и вроде бы в разговор о молодежи им вступать рановато. Но повесть Приставкина, прогремевшая в годы перестройки, даст особый и, увы, актуальный поворот темы ВОВ…

Итак, волей судьбы питомцы подмосковного детского дома Колька и Сашка отправляются на Кавказ. Им, вечно голодным детям войны, мнится: там рай земной. В самом деле, на месте прибытия они видят засеянные поля, цветущие сады, дома, полные «барахла», массу природных красот и щедрое солнце. Но где же люди, местные веселые жители в черкесках и бурках?.. Один доброхот объясняет им: местные, «чечены», «продались Гитлеру», за это Сталин отправил их в Сибирь. Еще идет война, и слаб ручеек русских переселенцев в этот благодатный край, да и опасаются они переезжать сюда: того и гляди угодишь под пули горцев, часть которых укрылась в горах. Ребятам предстоит пережить набег «чеченов», потерю близких, страшной смертью погибнет Сашка, а Колька обретет другого названого брата Сашку, который будет чеченским мальчиком. И сила их побратимства переломит «карающий меч» сталинской репрессии. Сказка? Или пожелание жизни, чтобы она была иной, более справедливой и человечной?..

Повесть писалась в 1981 году, когда «неудобную» тему сталинских депортаций некоторых малых народов старались не поднимать. Вряд ли, пиша ее, и автор осознавал, насколько болит еще эта рана, какой гнойник вскроется через пятнадцать без малого лет; не знал, что он станет свидетелем двух войн на Кавказе в 90-е и 00-е. Вот почему кажется, что его повесть еще по-советски прекраснодушна в разрешении главного конфликта. Но исторические реалии, которые писатель со знанием дела подает – без них как понять истоки нынешней ситуации на Кавказе?..

Цитаты

«Две головы Кузьменышей варили по-разному.

Сашка, как человек миросозерцательный, спокойный, тихий, извлекал из себя идеи…

Колька, оборотистый, хваткий, практичный, со скоростью молнии соображал, как эти идеи воплотить в жизнь. Извлечь то бишь доход. А что еще точней: взять жратье».

«Дети прибыли на поселение для мирной жизни, и благословенный горный край должен был встретить их миром. Золотым солнцем на исходе лета, обильными плодами на деревьях, тихим пением птиц на заре… Отчего же так пустынно и глухо встретила нас эта красивая земля?»

«Сашка не стоял, он висел, нацепленный под мышками на острия забора, а из живота у него выпирал пучок желтой кукурузы с развевающимися на ветру метелками… Ниже живота и ниже кукурузы, которая вместе с травой была набита в живот, по штанишкам свисала черная, в сгустках крови Сашкина требуха… обклеванная воронами».

«И ему вдруг стало холодно. Тоскливо-тоскливо стало…Он понял, что его и правда хотели убить. И сейчас он валялся бы тут с выпавшими кишками…

Алхузур посмотрел на Кольку.

– Я плакыт, – сказал он и правда заплакал.

И тогда Кольке стало легче, совсем легко. И он стал утешать названого брата и стал объяснять, что им надо породниться по-настоящему. То есть разрезать руку и смешать кровь».

Экран откликнулся

Фильм Суламбека Мамилова 1989 года. В ролях: А. Башкиров, Т. Шатаев, И. Бортник, Н. Мерц.

«Ночевала тучка золотая», 1989 г.

«В Париже много смеются, но это нервное», – заметил как-то Вольтер. Удивительно, но две главные трагедии 20 века породили книги, полные смеха не нервного, а необычайно жизнелюбивого, соленого и ядреного. Это книга Ярослава Гашека о похождениях бравого солдата Швейка в годы первой мировой и роман Владимира Войновича о солдате Иване Чонкине. Его действие разворачивается в первые месяцы ВОВ.

…Возле села Красное упал самолет У-2. Вывезти его не представилось пока возможности, и охранять объект поставили самого завалящего солдатика Ваню Чонкина. Крестьянский парень, лопоухий, но не лопух, он легко обжился в селе, перетащил объект во двор молодайки Нюрки и стал жить, совмещая приятное с полезным. И даже грянувшее 22 июня 41-го года не поломало этой идиллии, ведь Чонкин честно охранял вверенный ему самолет, а на фронт его, без того мобилизованного, брать отказались. Не случись на Ваню доноса в НКВД (за потраву, а не за дезертирство), Чонкин честно бы воевал и дальше в деревне Красное, как уж мог.

Но…

Про «но» почитаем сами. А вот про характер главного героя стоит сказать дополнительно словами автора: «Чонкин не идиот, он обыкновенный простодушный человек, хотя немножко смахивает и на Швейка, и на Василия Тёркина, и на сказочного русского солдата, который в огне не горит и в воде не тонет, и на Тиля Уленшпигеля. Я его не задумывал, как идиота. Просто он оказывался в идиотских ситуациях, в которых нормальный человек вполне может стать идиотом. А это наши, обычные советские ситуации».

Про «советские ситуации» Войнович знает слишком хорошо: и отца его репрессировали, и самого его уже в годы застоя как диссидента прессанули ядами, нанеся значительный вред здоровью.

Конечно, перед нами сатира, и очень зубастая: капитан НКВД Миляга, попав к нашим же, но приняв их за немцев, не только празднует труса, но проводит и параллели, на которые не всякий бы диссидент сподобился. И все же главная прелесть и уникальность «Чонкина» состоит в народном жизнелюбии и лиризме, где человеческое, душевное прет, как двужильный лопух, сквозь весь исторический мусор…

А кстати, мы рассказали лишь о первой и самой известной книге трилогии, написанной в 1961–69 гг. Позже она получила название «Лицо неприкосновенное». Но на этом приключения Чонкина не закончились. В 1979 г. была опубликована вторая часть романа: «Претендент на престол, или Дальнейшие приключения солдата Ивана Чонкина». В 2007 г. вышла третья часть – «Перемещенное лицо», повествующая о послевоенной судьбе героя. Интересно, что в финале автор затрагивает тему Интернета, не существовавшего на момент написания первых двух книг.

Цитаты

«Красноармеец последнего года службы Иван Чонкин, маленький, кривоногий, в сбившейся под ремнем гимнастерке, в пилотке, надвинутой на большие красные уши,… стоял перед старшиной роты Песковым и испуганно глядел на него воспаленными от солнца глазами…

– Ложись! – негромко, словно бы нехотя скомандовал старшина, и Чонкин послушно рухнул на землю.

– Отставить! – Чонкин вскочил на ноги. – Ложись! Отставить! Ложись!.. Устанешь с ними, товарищ капитан. Возишься, воспитываешь, нервы тратишь, а толку чуть. Отставить!

– А ты его мимо столба погоняй, – предложил капитан – Пусть пройдет десять раз строевым шагом туда и обратно и поприветствует.

– Это можно, – сказал старшина и заплевал папироску. – Это вы правильно, товарищ капитан, говорите. Чонкин, ты слышал, что сказал капитан?»

«Нам нужна не всякая правда, а только та, которая нам нужна».

«– Поди сюда.

– А зачем? – спросила Нюра.

– Просто так.

– Просто так можно и через стол говорить, – сопротивлялась она.

– Ну иди, – жалобно сказал он, – я ж тебя не укушу.

– Ни к чему все это, – сказала Нюра и. обойдя стол, села слева от Чонкина на некотором расстоянии…

– А вы вообще-то всегда на аэроплане летаете? – спросила она, предпринимая последнюю, отчаянную попытку освободиться – Всегда, – сказал он, просовывая руку у нее под мышкой за спину, чтобы расстегнуть лифчик».

«Чем больше подвиг, тем его совершать страшнее».

«Советская власть настолько объективно хороша, что каждый, кому она не нравится полностью или частично, является сумасшедшим. Замените слова «советская власть» любым подходящим для данной местности в данное время, и вы увидите, что формула эта всеобъемлюща и пригодна для всех времен и народов».

Экран откликнулся

«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», англо-франко-итало-чешско-российский фильм 1994 года. Режиссер Иржи Менцель, в ролях: Г. Назаров, З. Буряк, В. Золотухин, С. Гармаш, З. Гердт. Сам Войнович считает фильм средним, хотя и отметил удачный подбор актеров. Но зритель встретил ленту очень тепло.

«Приключения солдата Ивана Чонкина», 8-серийный российский ТВ-фильм 2007 г., режиссер Алексей Кирющенко. В ролях: А. Гущин, А. Бледная, Г. Хазанов, О. Прокофьева, А. Кирющенко, А. Булдаков, М. Аронова, Т. Кравченко, Т. Жукова-Киртбая. Острая сатира здесь превращена в веселое, разудалое смеходейство.

«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», 1994 г.

«Приключения солдата Ивана Чонкина», 2007 г.

Ну вот, и дождались! На тему ВОВ теперь пишут и снимают фэнтези, причем вполне себе правоверно готические. Таков и роман питерского писателя Ильи Бояшова.

Итак, после сражения на Курской дуге в подбитом советском танке обнаруживают полуобгоревший труп танкиста. Но труп оживает, получает фамилию Найденов и начинает сражаться, да так, что волосы дыбом встают последовательно у романных немцев, романных русских и у реального читателя. Потому как сражается кадавр, да и руководит действиями танкистов тоже вроде труп генерала Рыбалко (хотя известный полководец умер после войны). И вообще формула К. Симонова «Живые и мертвые» воплощена Бояшовым в густое такое действо, где у мертвеца перед живым всегда преимущество: терять ему нечего…

Герой романа бессмертный погибший танкист Ванька-Смерть, он же майор Найденов, имеет свою сверхзадачу, ведь дела здесь решаются не только в реальном, но и в мистическом плане. Он охотится за «Белым тигром», этаким воплощением германского духа и духа войны вообще. Критик Л. Данилкин пишет: эти потусторонние параллели убеждают, «что война – не столкновение двух экономических систем, а проявление природы вещей; она идет сама по себе, и когда живым не хватает сил, в бой идут мертвые». И еще, из него же: «Эта сжатая, вмертвую сплющенная до идеальной формы, до поэмы в прозе вещь похожа на шар, который катится за тобой по узкому коридору – шар, занимающий собой столько пространства, что ты не станешь пробовать увернуться от него, а как миленький побежишь до самого конца».

Цитаты

«Немногие избежавшие рабской участи ветераны панцерваффе кусали залатанные локти, с отчаянием наблюдая столь явные (и, без сомнения, граничащие с гениальностью) вариации на тему их доморощенного «блицкрига».

«Но прежде чем окончательно убраться, Призрак явил плачущему от бессилия майору свое наглое великолепие. Замерев в конце просеки, «Тигр» вновь повернул к Найденову башню. У майора последние волосы вскинулись дыбом и брызнул по ободранному лицу, смешавшись с кровью, пот. Однако вместо выстрела обрушилась, словно крыша, невыносимая тишина. Танк казался потусторонним».

Экран откликнулся

В 2012 г. Карен Шахназаров снял фильм «Белый тигр» по мотивам повести Бояшова. Это один из самых высокобюджетных российских кинопроектов последних лет, к тому же и музыку к нему «согласился» написать известный немецкий классик Вильгельм Рихард Вагнер. В главных ролях: А. Вертков, В. Кищенко.

«Белый тигр», 2012 г.