Текст книги "Царская невеста"

– Берется прямиком из земли. – Он пожал плечами. – Впрочем, это только полуфантастическая гипотеза, хотя доказательств того, что она неверна, тоже не имеется. Сам я этим не занимался, но один мой приятель несколько лет назад очень серьезно ее разрабатывал. Образно говоря, это дыхание самой планеты, только она всасывает в себя не кислород, а энергию. Ну и соответственно выдыхает ее же, только иную.

– А поговорить с твоим приятелем можно? – заинтересовался я. – Думаю, ему тоже будет любопытно послушать человека, который…

– Он погиб, – резко перебил меня Мишка. – Ты когда-нибудь слышал о Колодце богини Бхайраби? Это место находится на севере Индии. Есть такие и на территории нашей страны, например, Могильный мыс где-то в Томской области, Чертово кладбище в Красноярском крае, представляющее круглую поляну с трупами животных и птиц, и так далее. Так вот часть этих аномальных мест, согласно его версии, является как бы открытым ртом планеты.

– О Чертовом кладбище мне тоже доводилось читать, но специальная поисковая группа вроде бы его не нашла, – решил я блеснуть своей эрудицией. – А при чем тут оно? У меня-то, помнится, никто не умер от пребывания на поляне. Да и сам я, как видишь, жив-здоров и довольно-таки упитан.

– Ты был на месте выдоха Земли, потому жив и здоров, – пояснил Мишка. – Значит, там, как и предполагал мой друг, работают иные принципы и преобладает совершенно иная энергия, можно сказать, живительная или по меньшей мере не вредящая человеку. А то, что я тебе перечислил, это места ее вдохов. К сожалению, мой приятель оказался удачливее, чем та поисковая группа, о которой ты говорил, – он нашел Чертово кладбище. – И со вздохом добавил: – На свою шею. Жаль, умнейший был мужик. Помнится, он рассказывал, что, по его прикидкам, эта энергия может представлять собой…

Но далее Макшанцев, причем очень быстро, забрался в такие дебри, что про постоянные Планка, ленту Мёбиуса, парадромные кольца, узел трилистника, бутылку Клейна, частные выводы из теории относительности и неевклидову геометрию Лобачевского я слушал вполуха, зная, что все равно ничегошеньки не пойму, а следовательно, не запомню. Потому процитировать вам его рассказ не в силах.

Валерка – с ним я тему моих перемещений во времени затронул месяц спустя после разговора с Макшанцевым, во время своего второго приступа любопытства, – на этот счет выразился куда проще.

– Это случилось, – сказал он, – а значит, это возможно.

– Но как именно случилось – вот в чем вопрос, – настаивал я, слегка смущенный и даже несколько раздосадованный чрезмерной простотой объяснения.

– Ты хочешь повторить свое путешествие? – осведомился он.

В ответ я возмущенно заорал, что еще не выжил из ума.

– Странно, – пробормотал он себе под нос. – А мне показалось…

– Вот именно – показалось! – гневно оборвал я его.

– Показалось, – не сдавался он, – потому что ты так кипятишься, будто… – И, слегка усмехнувшись, после паузы продолжил: – Будто я тебя в чем-то уличил.

– Просто стало интересно, вот и все, – проворчал я, смутившись.

– Лучше перестань оглядываться, а смотри вперед – так проще и… спокойнее, – порекомендовал Валерка. – Проехали. Пролетели. Проплыли. Поезд ушел, причем навсегда.

А мне от этих трезвых слов отчего-то взгрустнулось.

И впрямь – навсегда.

Эпилог

Память

«Широка река времени, глубоки ее черные воды, и пытаться их преодолеть – безумие. Скажи спасибо, что уцелел, и… забудь обо всем», – частенько твержу я себе.

Только что делать, если оно не забывается, если воспоминания зачастую ярче, чем нынешняя жизнь? Видно, правильно говорил старик Световид – для подлинного счастья нужно столько же страданий, сколько и удовольствий. Тогда лишь оно будет полным. А иначе станет чего-то не хватать.

Парадоксально звучит, но иногда я прихожу к выводу, что эти три года – самое лучшее время в моей жизни.

Трудно приходилось? – Да.

Доставалось? – Бывало.

Хлестала жизнь по щекам? – Еще как, и не только по ним.

Больно? – Не то слово!

Нахлебался? – О-го-го!

Зато в том веке я не просто жил, но ЖИЛ, то клокоча от ненависти, то задыхаясь от любви. Я либо отпевал несбывшиеся надежды, либо веселился от выпавшей удачи, кусая в кровь губы от боли, а сутки спустя – от наслаждения. Нет, бывали и спокойные деньки, совсем пустые, безликие и сонные, как осенние мухи. Но они становились лишь исключением, а потому тоже воспринимались с радостью. Все равно что день, проведенный в безделье на диване, после того как ты тридцать предыдущих вкалывал как проклятый.

Я дрался и дружил, убивал и повисал, беспомощный, на дыбе, хлестал и стонал под ударами кнута, рубил врага и принимал в грудь стрелы. А вокруг меня исходил пеной злобы, ярости и предательства и в то же время пускал блаженные пузыри неги и наслаждения удалой и бесшабашный шестнадцатый век, в котором умели мстить, но знали, как прощать. Это было отчаянное и парадоксальное столетие. В нем предавали ближнего и клали жизнь за дальнего, задирали голову перед ровней и падали ниц перед нищими юродивыми, истово бились лбом во время молитв и подло подсовывали отраву сопернику, насмерть забивали из-за украденной деньги и отдавали все состояние церкви.

Он тоже ЖИЛ – этот век, до отказа заполненный нерушимыми обетами рыцарской чести, во исполнение которых отдавали собственную жизнь, и ложными клятвами перед иконами; переполненный красотой полотен Рафаэля и Леонардо да Винчи, скульптурами Микеланджело и ювелирными творениями Бенвенуто Челлини и ужасом мрачных застенков святейшей инквизиции. Он благоухал ароматами диковинных фруктов из далеких, только-только открытых стран и смердел обугленным человеческим мясом заживо сжигаемых колдунов и ведьм.

Неслучайно Пьер де Байярд, прозванный рыцарем без страха и упрека, выбрал для своих подвигов именно этот век. Неслучайно именно в нем жили ниспровергатель власти святейшего престола монах Мартин Лютер и страстный борец за римского папу бравый испанский вояка Игнатий Лойола. Словно знали – какое время выбрать. Да разве они одни. Цари и полководцы, мореплаватели и ученые – и все с приставкой ВЕЛИКИЕ. Они ТВОРИЛИ, возвеличивая этот век, а он в ответ возвышал своих Творцов, навечно вписывая их имена в историю. Не будем говорить о том, какого цвета при этом использовались чернила. Заслуги у всех разные, деяния тоже, потому и цвета соответственные, но вписал всех.

Разве можно с ним сравнить, к примеру, наше время, убогое, изуродованное лицемерной политкорректностью и гуманным «правосудием», которое по сути окончательно растоптало обычную справедливость. Можно еще долго бы перечислять преимущества жизни пятивековой давности, но я не буду. Впрочем, не стану спорить и с тем, что имелись и недостатки. Вот только почему-то последние в моих глазах со временем все больше меркнут, и чем дольше я живу в своем нынешнем веке, тем невзрачнее и туманнее они становятся, зато преимущества…

Люди – это вообще особый разговор. Каких только я не повстречал на своем пути – калейдоскоп, настоящий калейдоскоп. Чистая душа Андрюхи по прозвищу Апостол и вся в корке запекшейся чужой крови Малюты Скуратова, трусливый царь Иоанн и бесшабашный храбрец князь Воротынский, подлый лживый Осьмушка и преданный стременной Тимоха, бескорыстный умница дьяк Висковатый и хитрюган купец Ицхак бен Иосиф…

А про любовь я писать вообще не стану, ибо это бесконечная тема на десятки томов и все равно останется ровно столько же недосказанного. Просто поверьте мне на слово, ладно?

Потому в глубине души я и жалею, что Серая дыра так и не появилась. Жалею и… радуюсь.

Да-да, именно радуюсь, ибо соблазн велик, а человек слаб. И я тоже слаб, а потому не ведаю, дано ли мне устоять перед искушением. Так что лучше, если его не будет вовсе. Спокойнее, знаете ли.

«Сбросив кожу, уже не влезешь в нее снова. Таков Закон, – сказал Каа. – Но сбрасывать ее нелегко». А Маугли в это время рыдал и рыдал»

Я знаю, как нелегко сбрасывать кожу – убедился на собственном опыте. В отличие от Маугли рыдать не собираюсь – все ж таки фряжский князь, пускай теперь и с приставкой «экс», но если б кто знал, как мне подчас хотелось до конца разобраться и понять – где она, моя истинная кожа? Но всякий раз я каким-то образом ухитрялся вовремя одернуть себя, чтоб не нарваться на ответ, который сам боюсь услышать.

Кстати, что-то я давно не писал Андрюхе. Мало ли что может произойти за целую неделю. Надо бы набить ему пару строк и спросить, как дела, как жизнь, и вообще.

Может, что-то новенькое… появилось…

От автора

В заключение не могу не выразить огромной благодарности за всемерное содействие, которое по целому ряду вопросов мне оказал Сергей Иванов. Также большущее спасибо Юрию Золотову за помощь в поисках необходимой литературы и справочников.

И если тебе, читатель, пришлись по душе эти книги, то в этом не только моя заслуга, но и несомненный вклад этих людей.