Текст книги "Трагическая любовь атамана Артема"

5. Возвращение на Родину

Весной 1921-го года повстанческий штаб под руководством Юрия Тютюнника начал активно разворачивать свои организационные структуры на территории Советской Украины. Для этого в лагерях интернированных украинских воинов, которые находились в Польше и Румынии, разыскивались и отбирались политически активные старшины Армии УНР, с тем, чтобы в дальнейшем переправить их на Украину для организационного усиления повстанкомов. В число этих старшин попал и бывший куренной Артем Онищук. Получив соответствующие инструкции от Повстанческого штаба, Артем в конце мая 1921 года отправляется на родину.

Свою переправу через Днестр Артем решил осуществить в районе города Ямполь. Этот район был знаком ему еще с времени перехода в декабре 1920-го года отряда на территорию Румынии. Получив денежную помощь от повстанческого штаба, Артем рассчитывал приобрести в каком-то поселении возле Ямполя небольшую рыболовецкую лодку и на ней под покровом ночи переправиться на противоположный берег Днестра. Для этого предварительно нужно было несколько дней ознакомиться с обстановкой на границе и по возможности договориться о помощи с местными рыбаками или контрабандистами.

После освобождения из лагеря, Артем на попутных тележках, а то и на своих двух на протяжении нескольких дней двигался к поселку Пороги, который раскинулся недалеко около города Ямполь по обеим берегам Днестра. При таком расположении поселения, как предполагал Артем, было бы странным, если бы его жители, а это были в основном украинцы, не наладили каким-то образом переправы через реку, в том числе и без ведома румынской власти. Однако в этом предположении, наверное, и состояла основная ошибка Артема. Не имея тайных договоренностей с властью на обеих берегах реки, жители не смогли бы спокойно заниматься как свободным выловом рыбы для личного потребления и продажи, так и переправой контрабандных товаров. А за покой, как известно, нужно с пограничниками на обеих берегах этой реки чем-то расплачиваться – ну, например, информацией о иногородних, которых в эти неспокойные времена здесь было довольно много.

Добравшись до Порогов, Артем устроился на временное обитание у радушной старушки, которая проживала в своей старенькой хате на окраине городка. Отдохнув немного с дороги и, перекусив чем Бог послал, он после обеда отправился на разведку местности, имея целью завести знакомство с местными жителями и рыбаками. Известно, что во все времена наилучшим местом для таких знакомств были забегаловки, где можно было хорошенько повеселиться за кружкой водки, игристого молдавского вина, или пенистого пива. Такие места, как правило, находились в центре поселений, где проводило время много местного и приезжего люда. Поэтому Артем и себе подался в ту сторону, где по его расчетах находился центр городка.

И действительно, совсем недалеко от берега реки на небольшой площади располагались несколько магазинчиков и местный рынок. Не обошлось здесь без известного заведения, которое выгодно отличалось на фоне соседних невзрачных магазинчиков своей яркой вывеской. На этой вывеске был изображен исполинский красный рак, который держит в своих клешнях бокал пенистого пива. Над картиной красивыми буквами было написано – «Корчма „У веселой вдовы“».

Зайдя вглубь заведения, Артем увидел большую комнату, в которой располагался добрый десяток полукруглых деревянных столов. За этими столами сидели, где по два, где по три, а то и больше уже сильно захмелевших посетителей. В конце комнаты находился прилавок, за которым стояла дородная румяная женщина, голова которой была покрыта большим зеленым платком. Это, наверное, и есть «веселая вдова» – промелькнуло в голове Артема.

Окинув взглядом корчму, он решил расположиться за свободным столиком рядом с компанией из пяти мужчин, одежда которых была похожа на одежду местных рыбаков. Эти люди были обуты в резиновые сапоги с завернутыми вниз голенищами и одеты в темно-серые прорезиненные куртки. Ребята, судя по всему, сидели в корчме уже несколько часов и хорошо за то время угостились. За столом шел бодрый разговор о житье-бытье и, как всегда среди захмелевших мужиков, о местных веселых и доступных женщинах.

Тем временем к Артему, лавируя между столами, подходил невысокий смуглявый паренек с заброшенным через плечо полотенцем. Судя по его виду, это был официант, который шел принять заказ от очередного посетителя корчмы.

– Добрый день, пан-сударь. Чего изволите у нас заказать поесть и выпить? – почтительно согнувшись возле Артема, пропел льстивым голосом паренек.

– А давай-ка, принеси мне графинчик самогона, с десяток квашенных огурчиков, и еще чего-либо на закуску, например, хорошо зажаренного леща с картофелем. Ребята, наверное, здесь каждый день рыбачат, чтобы хорошо у вас посидеть, – ответил Артем, кивнув головой на общество за соседним столом.

– И не без того, пане-сударь, рыбкой мы обычно обеспечены ежедневно, не жалуемся – ответил парень, и подался тем временем выполнять заказ.

Ожидая официанта, Артем услышал, что за соседним столом тем временем разговор пошел на повышенных тонах, потому что ребята не могли между собой поделить наиболее удачные места для рыбалки. Очень настойчивым в делении оказался чернявый молодец с молдаванской смуглянкой на загорелом лице. Он требовал от других не бросать сети на его участке, мотивируя это тем, что если бы он не входил в соглашения с пограничниками по обеим сторонам реки, то и его товарищам рыбачить в этих местах не пришлось. Общество на эти требования молодца приставать не желало и, рассорившись с ним, вышло за двери корчмы, оставив его за столом в одиночестве.

– Вот и ваш заказ, пане-сударь, – официант поставил на стол графинчик водки, мисочку огурцов и блюдо с рыбой и картофелем, – У нас принято сразу же за выполненный заказ расплачиваться, поэтому с вас двадцать две леи.

Артем почтенно вынул из внутреннего кармана своего сюртука деньги и без поспешности отсчитал необходимую сумму. Он специально при этом не спешил, давая возможность официанту оценить свою платежеспособность. Ведь не секрет, что эту информацию тот донесет в уши своей хозяйки, возможно, поделится и с другими. Расчет Артема, состоял в том, что информация о его платежных возможностях дойдет до рыбаков, и он сможет с ними быстрее договориться о переправе.

– А послушай но, любезный, не скажешь, как зовут того молодца, который остался сам за соседним столом? – рассчитавшись, задал вопрос Артем, – я хотел бы здесь немного порыбачить ради развлечения.

– Зовут его Иона, он из местных, по отцу молдаванин, но мать у него украинка – ответил официант и, получив деньги, подался назад к прилавку.

Артем тем временем налил себе в рюмку водки, выпил ее, закусил огурчиком и стал без поспешности расправляться с закуской, не забывая периодически доливать водки в свой стакан. Иона тоже, пока что одиноко, сидел за соседним столом, а потом встал и, слегка пошатываясь, подошел к столу, где расположился Артем.

– Добрый день, пане, я здесь сижу за соседним столиком и слышал, что вы спрашивали Николая-официанта о рыбалке. Если есть желание хорошо порыбачить, могу помочь. Я здесь все рыбные места знаю, – немного глотая слова захмелевшим языком, проговорил Иона.

– Да, я действительно интересовался у Николая рыбалкой, потому что имею несколько свободных дней. А поэтому с удовольствием сходил бы где-то посидеть с удочкой. За услугу отблагодарю, – в унисон вопросу ответил Артем, имея ввиду завязать на той рыбаку более тесное знакомство с Ионой.

В то же время, это знакомство не принесло Артему ожидаемой удачи, и в начале июня 1921-го года он был задержан чекистами при переправе через Днестр. Казалось, что красные сразу его расстреляют, но они сделали иначе. Артема Онищука, как заметную фигуру в местном повстанческом движении, было решено использовать для пропаганды на Подолье, принятой 5-м Всеукраинским съездом Советов, политической амнистии для участников, так называемых, «банд».

6. Эльзо – любовь моя!

После ареста на границе Артем Онищук был доставлен в Винницу и посажен у застенок при Подольской губернской ЧК. Через несколько дней в кабинете председателя Подольской губчека Леонида Заковского собрались члены коллегии Михаил Констандогло и Кузьма Горин. На это совещание была также приглашена член коллегии, начальник административно-организаторского отдела Эльза Грундман.

Совещание началось с доклада начальника отдела борьбы с бандитизмом Михаила Констандогло о результатах допроса бывшего куренного Армии УНР Артема Евгеньевича Онищука. Уроженец села Соколинцы Брацлавского уезда, Артем Онищук был задержан при попытке перехода границы со стороны Румынии. Констандогло сообщил, что в результате нескольких дней оперативно-разъяснительной работы ему удалось получить согласие Онищука на сотрудничество с органами ЧК по участию в агитационной кампании перехода под амнистию местных атаманов. Также Артем Онищук согласился на то, чтобы от его имени, в губернской газете «Красный край» появилось обращение к повстанцам, в котором он призовет их воспользоваться амнистией и вернуться к мирной жизни [5].

По завершению доклада Констандогло председатель коллегии Заковский пригласил всех присутствующих высказать свои мнения по этому поводу. Первым взял слово начальник секретно-оперативного отдела Кузьма Горин.

– Товарищи члены коллегии, мы все хорошо знакомы с текущей ситуацией на Подолье, которая сложилась после подписания Рижского договора. Несмотря на договоренность с поляками, на их территории до сих пор продолжает действовать правительство Директории. За последними разведданными там организован Повстанческий штаб, который возглавил генерал-хорунжий Армии УНР Юрий Тютюнник. Этот штаб готовит и проводит отправку на территорию Советской Украины ранее интернированных в Польше и Румынии старшин Армии УНР с целью организации здесь сети повстанкомов и повстанческих районов. Думаю, что с этой же целью сюда был направлен и задержанный Онищук, – закончил Горин свое выступление.

– Возможно это и так, однако в то же время сам Онищук утверждает, что он просто устал от долгой борьбы и имел целью добраться к своим родным местам, чтобы найти работу за своей мирной специальностью учителя, – прояснил ситуацию, в ответ на информацию Горина, Констандогло.

Последней взяла слово Эльза Грундман:

– Товарищи, я думаю, что в любом случае нам необходимо использовать задержание Артема Онищука в интересах укрепления советской власти на Подолье. Он хорошо известен в петлюровских кругах Брацлавщины и Гайсинщины. Его лично знают многие из бандитских атаманов, действующих на этих территориях. А поэтому я предлагаю использовать Онищука для переговоров об амнистии этих атаманов, прежде всего Ходака, Нечая и Лыхо, промышляющих со своими бандами в Брацлавском уезде.

Закончив свою мысль, Эльза вопросительно взглянула на Заковского, ожидая его реакцию на выступления членов коллегии. Однако тот не спешил давать свою оценку информации, которую услышал. Повернув голову в сторону окна, он несколько минут сохранял молчание, после чего произнес:

– Думаю, что товарищ Эльза права. Возможно, Онищук и был направлен для работы по организации восстания. Но сейчас, своим обращением в газете, он дискредитировал себя перед повстанцами. И потому будет очень сложно убедить их в противном. А для нашей цели он вполне годится, учитывая его личные предыдущие контакты с атаманами. Вот только не желательно отпускать его одного без нашего надзора. Кто знает, что он там будет говорить, и что будет делать – закончил председатель коллегии свою мысль.

– Полностью с вами согласна, и даже хочу предложить свой вариант такого надзора, – не утерпела Эльза, чтобы не вставить своих пять копеек.

– Я согласна сопровождать Онищука в этих поездках, выдавая себя за его невесту. Думаю, что и атаманы не будут очень уж опасаться невесты своего бывшего сослуживца. А тем временем, в свою очередь я смогу изучить настроения в среде бандитов и их дисклокацию, – завершила начальник административно-организаторского отдела.

Коллегия закончилась тем, что было поручено Констандогло и Грундман совместно продумать и тщательно подготовить экспедицию Онищука с целью агитации перехода под амнистию повстанцев Брацлавщины. Здесь, наверное, следовало бы остановиться на том, откуда взялась в Виннице и кем же на самом деле была член коллегии Подольской ЧК Эльза Грундман, которая сыграла такую зловещую роль в дальнейшей судьбе Артема Онищука.

Эльза Грундман, родилась 16 мая 1891-го года в Лифляндской губернии в семье латышского крестьянина Ульриха Грундмана [14,15,16]. Окончив с перерывом три класса церковно-приходской школы, она стала заводской рабочей в Риге, где принимала активное участие в революционных событиях 1905-го года. В 1915-м Эльза была эвакуирована, вследствие войны, вместе с заводом в Петербург. В 1917-м закончила курсы медсестер и принимала участие в штурме Зимнего дворца. После этого Эльза Грундман была активной участницей коллегии по организации Красной Армии, комиссаром отрядов по реквизиции продовольствия у крестьян.

В 1919-м году Эльза стала сотрудницей, а затем начальником информационного отдела Московской ЧК, председателем которой на то время был Ефим Евдокимов. Очень вероятным является предположение, что именно Евдокимов стал с того времени на долгие года объектом тайного женского увлечения Эльзы, потому что большую часть своей дальнейшего жизни она провела или возле, или неподалеку от него. Что касается семейных отношений, то здесь Эльза, судя по ее дальнейшему поведению, придерживалась взглядов известной революционерки Александры Коллонтай.

Та отбрасывала необходимость семьи и считала, что детей в свободном обществе будет воспитывать государство. О сексуальных отношениях Коллонтай как-то сказала так: – «В свободном обществе удовлетворить половую потребность будет так же легко, как и выпить стакан воды».

После Московской ЧК Евдокимов стал начальником особого отдела сначала Юго-Западного, а затем Южного фронта. А Эльза снова поехала с ним его помощницей. В дальнейшем Эльза Грундман стала первой женщиной, которая получила звание кавалера четырех орденов «Боевого Красного знамени». Отважная и бесшабашная, она выполняла самые невероятные задания, почти не задумываясь над их последствиями.

Женщина-всадник, одетая в черную кожаную куртку, затянутая портупеей с кобурой маузера на боку, Эльза Грундман стала для многих символом героини того времени. Особый отдел фронтов давал ей наиболее рискованные задачи, и Эльза выполняла их удивительно легко и просто, оставляя противника растерянным от проигрыша.

В конце мая 1921-го года по просьбе председателя Подольской губернской ЧК Леонида Заковского Эльза Грундман была командирована из Харькова в Винницу, где стала членом коллегии и начальником административно-организаторского отдела губчека.

В один из вторников середины июня 1921-го года из Винницы в направлении городка Тывров выехала неприметная тачанка, запряженная парой гнедых коней. На переднем сидении тачанки сидел и управлял лошадьми молодой широкоплечий мужчина в темно-зеленой куртке военного покроя. Заднее место в тачанке занимала невысокая чернявая полнолицая красивая женщина лет тридцати. Женщина была обута в коричневые сапожки, одета в темную с узорами юбку, вышитую украинскую рубашку и темно-зеленую куртку. Куртка выгодно подчеркивала глубину ее загадочных зеленоватых глаз.

Выехав на окраину города, тачанка взяла направление на дорогу к селу Лука-Мелешковская, чтобы потом, проехав села Янков, Ярышивку, Тарабанивку и Пыляву, повернуть на мост через реку Южный Буг, в направлении к Тыврову.

Прогремев колесами через узкий мост, тачанка въехала на мощеную улочку, которая круто поднималась в тени красивого старинного парка от речки к центру городка Тывров. Этот городок был в свое время построен его жителями на склонах холмов, оврагов и рвов, которые с обеих сторон опоясывают в этом месте реку Буг. Возможно, от того и произошло его название «Ты-в-ров».

Первое письменное упоминание о Тыврове относится к 1505 году, когда брацлавскому землянину Федьку Дашкевичу были даны великим князем литовским Александром привилегии, подтверждающие его права на владение Тывровом. Эти привилегии были получены за хорошую службу предком Федька – Германом Дашкевичем от самого Витовта еще в XIV столетии [17].

Как развивалось поселение дальше – нетрудно представить. Кучманский путь – рядом, город являлся форпостом в самой восточной части Великого княжества Литовского, а потом Речи Посполитой. Ничего доброго эти два факта Тыврову не обещали. Только набеги, осады, грабежи и войны. В одной из местных легенд брод возле Тыврова на реке Южный Буг еще долго называли Татарским.

Вероятно, именно тогда Тывров начал расти не только вширь, но и вниз. Подземными ходами, некоторые из которых сохранились и поныне, жители городка убегали в окружающие леса, едва только татары появлялись возле ворот.

Когда визиты восточных непрошеных гостей прекратились, городок начал богатеть и развиваться. Щедрые подольские черноземы радовали роскошными урожаями пшеницы, которую даже экспортировали отсюда в Данциг. Владельцы поселения менялись. В 1590-м году Мариана Ярошинская принесла, как приданое, своему мужу Себастиану Калитинскому Тывров и его окраины. Так поселение на долгие года стало собственностью рода Калитинских. В 1742-м году владелец Тыврова, брацлавский хорунжий Михал Калитинский построил на месте старого разрушенного доминиканского костела новые корпуса, и пригласил к себе братьев-доминиканцев. А два года спустя Тывров получил статус городка.

Все было бы хорошо, но Михал был последним в семье Калитинских, и после его смерти на Тывров, который остался без хозяина, начали претендовать как родственники Калитинских, так и Ярошинские (помните о Мариане?). Дошло даже до вооруженных стычек. Война завершилась в 1756-м году, когда Захарий Ярошинский со своим отрядом после кровопролитной битвы, в которой участие с обеих сторон принимала даже артиллерия, отвоевал свое право называться владельцем Тыврова.

Сын воинствующего Захария выстроил рядом с костелом большой дворец, заложил парк. Долгие годы город имел две основные архитектурные достопримечательности – костел доминиканцев и усадьбу Ярошинских. В 1891-м году дворец в Тыврове продали Подольской епархии, которая открыла там духовное училище. Со временем в Тыврове графом Гейденом был также построен пивоваренный завод.

Перед выездом из Винницы на коллегии ЧК было решено, что Артем с «невестой» сначала заедет к своим родственникам в Колюхове. А там попробует узнать о местопребывании кого-то из атаманов. На выезде из Тыврова тачанка опустилась в довольно большую ложбину, проехала через каменный мостик, перекрывающий узенькую речушку, а потом снова стала подниматься вверх.

Чтобы попасть в Колюхов или Соколинцы сначала нужно проехать через село Дзвониху, от которого до Колюхова было около шести километров. В селе Дзвониха находилось имение одного из потомков вышеупомянутого рода Ярошинских. До революции он владел землями в нескольких окружающих селах, был вследствие этого довольно богат, по сравнению с другими помещиками, и жил на широкую ногу.

До самого начала революционных событий этот Ярошинский ездил по своим имениям не на лошадях, как другие помещики, а на иностранном автомобиле для чего даже проложил от Дзвонихи до Тыврова мощеную дорогу длиной больше шести километров. Дом помещика поражал проезжающих своей величиной, сравнительно с незавидными хатами крестьян и имел крышу, крытую черепицей. С другой стороны дороги стояли хозяйственные здания и сооружения, которые также поражали подорожных своей надежностью и монолитностью. Построенные на каменном фундаменте, на склоне крутого оврага, который разрезает село пополам, они создавали впечатление настоящей крепости.

Выехав из Винницы сразу же после обеда, путешественники только под вечер добрались до Колюхова. Проехав рядом с сельским кладбищем и повернув налево от деревянной церкви, которая стояла посреди сельской площади, тачанка остановилась возле пятого дома, считая от поля. Артем слез со своего сидения, привязал коней поводком к плетню и подошел к калитке. Во дворе никого не было, наверное работают на поле, или огороде, подумал он. Тем временем Эльза и себе соскочила со своего места и вопросительно взглянула на Артема.

– Не вижу я здесь никого. Наверное с поля еще не вернулись, или на огороде работают, то я туда сейчас пойду взгляну. А ты тем временем иди сюда и присядь на скамейке, вот она во дворе, – предложил он «невесте».

Эльза, проехав почти пятьдесят километров на тачанке по полевым дорогам, особенно и не сопротивлялась. Хотя она давно привыкла к постоянным переездам без особых удобств, однако все же имела желание немного отдохнуть. Тем временем Артем подался на огород и за некоторое время появился оттуда вместе с Татьяной.

– Вот, сестра, иди сюда и познакомься с моей невестой. Эльза ее звать, она из Латвии. По украински разговаривать почти не умеет, но язык наш понимает довольно хорошо, – подвел Артем Татьяну для знакомства с Эльзой.

Та неторопливо поднялась с лавки, на которой сидела, натянуто изобразила на красивом смуглявом лице радушную улыбку и протянула вперед обе руки, чтобы ими обнять Татьяну. После того как женщины обнялись и поцеловались, Татьяна повела свою будущую «родственницу» знакомиться со своим хозяйством.

Артем открыл ворота и, заехав тачанкой во двор, распряг коней и тоже подался в дом. В доме он увидел, что обе женщины начали заниматься приготовлением ужина. Чтобы им не мешать Артем присел на стул, который стоял возле стола и неожиданно задремал. Разбудил Артема громкий голос Ивана, который только что приехал с косовицы.

– Эй, Артем, что это ты уже лег спать, еще только семь часов вечера. Вставай и поздоровайся с родственником, – продолжал гудеть голос Ивана над самым ухом свояка.

– А, это ты Иван, где же ты гуляешь, что не видишь – родня приехала. Давай, начинай снова разыскивать свою бутыль, а то не успеешь найти ее к ужину – подняв голову, шутливо ответил Артем.

– Уж извини, я с прошлого раза хорошо запомнил, где то добро спрятал, и теперь не промедлю, – не подарил своего и Иван, – и побыстрее познакомь меня со своей женщиной, потому что не знаю, как к ней обращаться.

Слыша этот разговор, Эльза, которая трудилась вместе с Татьяной возле печи, подвела голову и подошла, улыбаясь, поближе к мужчинам. Артем взял ее за руку и подвел к Ивану.

– Знакомься, Иван, это моя невеста Эльза, она из Латвии. Мы хоть еще и не зарегистрировались, однако собираемся скоро сделать небольшую свадьбу. А затем заживем где-то с Божьей помощью. Вот как только выполним несколько поручений винницкой власти, то сразу и поженимся, – сиял широкой улыбкой Артем.

– Очень рада познакомиться с тобой, Иван, – улыбаясь своей завораживающей улыбкой и призывно поблескивая изумрудными глазами, проговорила Эльза, – а где ваш ребенок? Артем мне много о вас рассказывал, и говорил, что у вас с Татьяной есть маленький сын.

– А что есть, то есть у нас сынок, Костей зовут. Но сейчас он у моей матери, своей бабушки, потому что имеем очень много работы. И на огороде окучиваем картофель, и на поле кукурузу нужно обработать, свеклу и капусту. Вот времени за ним смотреть и не хватает, – выручила Татьяна от печи Ивана, который раскрыв рот молча удивленно смотрел на Эльзу.

Татьяна сразу заметила, едва лишь Иван появился в доме, как он стал еще с порога украдкой рассматривать будущую невестку. И, зная о тайном влечении своего мужа к красивым женщинам, она решила взять инициативу в свои руки.

– Ну что, познакомились родственники, то сбегай быстро Иван в погреб и принеси нам к столу квашенных огурчиков и капусты, – продолжила Татьяна свою речь.

Пока Иван ходил в погреб, а женщины возились возле печи, накрывая на стол, Артем сидел на своем стуле, раздумывая над тем, как повернуть разговор за столом в нужное русло. Возможно, Иван что-то знает о местонахождении атамана Ходака, который по информации полученной в ЧК действовал со своим отрядом где-то в окружающих селах.

Когда все разместились за столом, Иван сразу же поднял первую рюмку за встречу и за семью. Когда подорожные немного перекусили, он сразу же налил по второй и поднял ее за молодых. Выпив вторую рюмку и, увидев довольно кислую реакцию «молодых» на свои слова, Иван налил по третьей и после этого добавил:

– А что это вы такие кислые оба, словно горчицы у рот набрали. Давайте выпьем еще, потому что стало мне почему-то «горько»!

Артем украдкой переглянулся с Эльзой, и, увидев на ее лице легкую разрешающую улыбку, обнял и поцеловал прямо в губы длинным поцелуем. Видя, что Эльза не сопротивляется, Артем понял – ей стала нравиться эта игра в «невесту» и «жениха». После третьей рюмки разговор за столом оживился. Татьяна стала снова расспрашивать Артема о его приключениях после декабрьской встречи, а Иван тем временем развлекал Эльзу сельскими побасенками.

Рассказывая Татьяне о пребывании в Румынии и о возвращении на Родину, Артем украдкой тем временем наблюдал за Эльзой. Он заметил, что она не отпивает понемногу водки со своей рюмки, как это делает по-женски Татьяна, а выпивает ее с каждым тостом до дна, после чего ее лицо все больше наливается смуглявым румянцем. Судя по всему, эта тридцатилетняя женщина хорошо знает привкус хорошего мужского развлечения, а потому, наверное, тоже знает, чем такое развлечение может для нее закончится.

Не останавливая Ивана в его желании хорошенько подпоить «невесту», Артем тем временем продолжал рассказывать Татьяне, о том, что хочет найти себе в окружающих селах спокойную учительскую работу, но боится, что его бывшие побратимы – атаманы Нечай, Ходак или Лыхо этому могут помешать. Услышав имя атамана Ходака, Иван вдруг отклонился от Эльзы и не на шутку разволновался:

– А ты знаешь, Артем, что наделали недавно казаки этого атамана в селе Кудлаи? Они отобрали у крестьян коней, мотивируя это тем, что защищают этих же крестьян от большевиков, – продолжал волноваться Иван.

– Теперь уже большевики стали меньше грабить крестьянина, чем некоторые атаманы, хотя все еще продолжают душить своей продразверсткой, которую для видимости назвали продналогом.

– Знаю, что в Ходака было в свое время, по рассказам сельчан, до четырех десятков казаков, и базировались они в Шендеровском лесу на усадьбе лесника, – продолжал Иван свое повествование об атамане.

Артем тем временем не останавливал захмелевшего свояка, в его недовольстве местными атаманами. Хотя в дальнейшем Иван уже ничего больше интересного не сказал, однако и услышанного было достаточно, чтобы найти при потребности атамана Ходака. Тем временем бутыль с водкой опустела, и хозяева принялись устраивать гостей на ночлег.

Поскольку в доме было всего две жилых комнатушки, то Татьяна перестлала брату и его «невесте» кровать в своей спальне. Себе же с Иваном она подготовила постель на печи, в той комнате, где был накрыт ужин.

Артем не стал протестовать против общей постели с «невестой», хотя имел некоторую надежду, что она сама запротестует. Однако этого не произошло и Эльза, поблагодарив Татьяну за заботу, смело прошла за Артемом в предложенную комнату, плотно закрыв за собой дверь. Спустя некоторое время она, погасив свечку, которая стояла на подоконнике, молча разделась, оставшись в одной нательной рубашке, потом медленно легла в кровать, и с головой накрылась плотным одеялом.

Артем, ожидая пока Эльза расположится на кровати, некоторое время постоял возле окна, а в дальнейшем и себе стал потихоньку раздеваться. Раздевшись до нижнего белья, Артем пристроился на краю постели, чтобы невзначай не затронуть своим телом тела «невесты». Прошло около получаса. Лежа навзничь и не ощущая никаких движений по другую сторону постели, Артем начал потихоньку дремать.

Прошло еще некоторое время и, почти погрузившись в крепкий сон, Артем спросонок стал ощущать появление некоторого вялого движения со стороны «невесты». Не обращая внимания на эти признаки движения, считая их за обычное изменение человеком поз во сне, он продолжал погружаться в сон. Однако все же полностью заснуть Артему не удалось, неожиданно он проснулся от того, что ощутил сквозь белье горячую руку соседки по постели на своем мужском достоинстве. Эта рука тем временем потихоньку и осторожно прокрадывалась под края его белья к месту нахождения мужской гордости и стала легонько его там поглаживать и массажировать.

И дальше прикидываясь сонным, Артем сперва совсем не реагировал на те ласки «невесты», продолжал изображать крепкий сон и даже потихоньку стал похрапывать. Однако долго изображать спящего ему становилось все труднее и труднее, потому что объект тех приятных ласк, которые тем временем продолжались и продолжались, стал, независимо от воли Артема, выдавать истинное его состояние. Не считаясь с сонной невозмутимостью своего хозяина, этот объект начал чему-то стремительно набухать кровью, неудержимо увеличиваясь в объеме и упруго поднимаясь вверх.

Не прошло и десяти минут тех ласк, как Артем ощутил на своем лице жаркое дыхание Эльзы, которая тем временем повернулась на бок и почти вплотную придвинулась к его телу. Найдя своей свободной рукой руку Артема она сначала медленно переместила ее под рубашку на свои упругие круглые груди, а потом сдвинула ниже и крепко прижала к своему горячему бутону между раскинутыми в изнеможении ногами. Ощутив горячую влагу между ногами подруги, Артем, не стал ожидать дополнительных приглашений, стремительно выскочил на «невесту» и битва в постели началась.

Из того, как плескалась горячая влага между ногами Эльзы, из ее сладких протяжных стонов, Антон понял, что у нее давно уже не было половых отношений с другим мужчиной. Постоянно находясь на переднем краю борьбы за советскую власть, эта красивая тридцатилетняя смугляночка почти не имела времени, на то чтобы хоть как-то устроить свою личную жизнь. Однако девушкой она тоже уже явным образом не была. Это было полностью понятно хотя бы из того, что инициатива перейти к любовной игре исходила именно от нее. Она четко знала, за какую часть тела нужно взять мужчину, чтобы он в дальнейшем себя не смог сдержать.

После короткой передышки, любовная игра продолжилась еще на протяжении почти часа. По окончанию той, явным образом уже не классовой борьбы, оба попадали утомленные на постель. За несколько минут Эльза повернулась в сторону Артема и припала своей разлохмаченной коротко стриженной головой к его широкой груди.