Текст книги "Ловля на рыбака"

– Ладно, рассказываю. Я расследую убийство Сергея Викторовича Комиссарова…

– Я знаю, что ты расследуешь, – перебил его Боб. – Давай то, что я не знаю.

– Женщина на фотографии – известный любителям осознавать сны призрак сновидений по имени Пасифея. Она способна управлять снами, и я убедился в этом на собственном опыте, так как она приходила ко мне этой ночью во сне. Она отвела меня в библиотеку, где я прочел исповедь Комиссарова, в которой он предсказывал свое убийство из-за того, что кому-то стало известно, что он знает Марго, а заодно и намекнул на то, что убийцы работают на Инспекцию.

– Это еще ничего не доказывает.

– Ты прав, несмотря на то, что его указание оказалось верным. Я понимаю, что это похоже на результат работы моего подсознания. Тем более что я интуитив. Но от факта, что я не только не упомянул про Марго во время доклада Благородному Дону, но и, осознав это, побежал прокалываться, обычными объяснениями не отделаешься.

– Ты прав, – нахмурился Боб.

– А это значит, что кто-то в состоянии мной управлять настолько, что я с легкостью захожу за черту. И Марго здесь – ключевая фигура. Так что чем быстрее я узнаю всю ее подноготную, тем быстрее у меня появится шанс повлиять на использование меня в темную. Поэтому я и спрашиваю: на фотографии Марго?

– Дай мне немного времени, – сказал Боб.

– Договорились.

Таймаут Боба говорил о том, что санитарный инспектор залез настолько далеко в дебри секретности, что тот побежал докладывать начальству. Пора было выпускать интуицию на оперативный простор. Для этого надо было, вернувшись домой, максимально глубоко войти в межпиксельное пространство и «проглотить тему». Когда санитарный инспектор доставал из кармана ключи от квартиры, позвонил Благородный Дон.

– Срочно дуй ко мне! – рявкнул он, даже не пытаясь скрыть свое раздражение.

Похоже, он все-таки встретился с Бобом, – решил санитарный инспектор.

Выскочив из подъезда, санитарный инспектор чуть ли не бегом направился к стоящим поблизости такси. За рулем очередной машины сидел кавказец лет 60 на вид.

– 2 пиастра, – сказал он, когда санитарный инспектор назвал адрес.

– Дам десятку за скорость.

– Тогда держись.

Врубив на полную громкость трэшак, таксист вдавил педаль газа в пол и, развернувшись на двойной сплошной, помчался какими-то дворами и переулками. В результате они доехали минут за 15 вместо плучаса, а то и всех 45 минут. Несмотря на это, увидев санитарного инспектора, секретарша Благородного Дона прошипела:

– Ты еще дольше мог ехать?

– Сильно злой? – спросил Климов.

– Я таким его еще не видела.

– Надеюсь, у тебя есть объяснения твоих выходок? – набросился на него Благородный Дон, едва санитарный инспектор открыл дверь в кабинет.

– К сожалению, да. Кто-то предположительно дистанционно, предположительно через сновидения, управляет моим поведением на таком уровне, что заставляет меня нарушать базовые инструкции. А так как взламывать чужие умы может только Аббатство…

– То есть это Аббатство заставило тебя искать Пака вместо того, чтобы бежать с докладом ко мне?

– Я не знаю истинную причину своего поведения. Возможно, Боб прав, и я хотел привлечь к своим поступкам внимание. С другой стороны, не факт, что это решение было тоже моим.

– Ладно… Ты выяснил, кто такая эта Марго?

– Еще нет. Но она точно связана с теми, кто за всем этим стоит.

– С ней у тебя еще будут сюрпризы, – криво улыбнувшись, сообщил Благородный Дон.

– Вы что-то знаете?

– Только то, что у меня нет допуска к этой информации, а тебя требует к себе Куратор. Не будем его заставлять больше ждать.

Интерес Куратора, мягко говоря, не обрадовал санитарного инспектора. Дело приобретало статус особо важного. Пользы от этого не было никакой. Зато в случае провала, на санитарного инспектора спустят всех собак. Благородному Дону в этом случае тоже не поздоровится. Его, как минимум, до конца дней отправят в еще большую Тмутаракань, чем Россия. Поэтому-то он и позволил себе наглость задержать санитарного инспектора на пути к Куратору в надежде узнать хоть какие-то подробности дела.

Кабинет Куратора разочаровал Климова своим аскетизмом. Понятно, что Куратор не был выбившимся из хамов в паны чиновником, которые всячески стараются демонстрировать свой статус и богатство, поэтому отсутствие нелепой роскоши у него в кабинете предполагалось по умолчанию. Но и до такой степени простым санитарный инспектор его тоже не представлял. По размерам он был таким же, как и у Благородного Дона. На полу линолеум. На стенах панели МДФ. Обычная офисная мебель. Да и секретарша, бесцветная крашеная блондинка лет 40, выглядела никак. Впрочем, ее неумение одеваться гармонировало с отсутствием фигуры и некрасивостью лица.

Когда санитарный инспектор вошел в кабинет, Куратор сидел на столе. Это был похожий на Такеши Кетано мужчина 50лет с меланхолически-уставшим выражением лица. Одет он был в джинсы, шведку и кроссовки. У окна стоял Боб.

– С какой целью вы ищете допуск к сверхсекретной информации? – спросил Куратор после окончания вежливой части беседы.

– С целью изменения расстановки сил, – ответил санитарный инспектор.

– Поясните.

– Я подозреваю Марго в соучастии в убийстве Сергея Викторовича Комиссарова и в соучастии во взломе моего сознания.

– Ты же знаешь, что Комиссарова устранили мы, – вмешался Боб.

– Да, но причиной устранения стала она. Так ведь?

– Какие у вас основания для подозрений? – спросил Куратор.

– Она вступила со мной в контакт, когда я спал. Во время контакта она привела меня в известную сновидцам библиотеку, где я прочитал предсмертную исповедь Комиссарова, в которой он предсказывал свое убийство, объясняя его тем, что нашим людям стало известно о его связи с Марго.

Санитарный инспектор ни словом не обмолвился о Братстве воды, так как решил, что оно является плодом воображения убитого художника.

– Как они были связаны?

– Через сновидение. Марго известна многим сновидцам, как призрак сновидений по имени Пасифея.

– Ладно. Зачем, по-вашему, ей было убивать Комиссарова?

– Чтобы привлечь мое внимание. По крайней мере, это следует из его исповеди и косвенно подтверждается ее интересом ко мне.

– Хорошо. Я даю вам нужный допуск. С этой минуты вы подчиняетесь непосредственно мне. Действуйте, как считаете нужным, и докладывайте лично мне о каждом своем шаге, – решил Куратор. – Вы поняли? Лично мне.

Обычно для согласования изменения статуса сотрудника и внесения соответствующих изменений в систему требуется несколько часов. В данном же случае на все ушло не более 30 минут, и к тому времени, как санитарный инспектор вернулся домой, в его ноутбуке уже было сообщение о временном присуждении нового статуса. Такая расторопность неприятно удивила санитарного инспектора, так как она еще раз подчеркивала особую важность расследования. Все это требовало осмысления, и санитарный инспектор решил для начала выпить чашечку кофе, а заодно и привести мозги хоть немного в порядок.

Сканирование не только подтвердило догадку о том, что Пасифея и есть Марго, но и выдало на нее досье.

Марго Ларсен. 1989 года рождения. Мать Марта Ларсен. Стоматолог. Отец Клаус Ларсен. Адвокат. Сестра Мэйбл Ларсен. 1986 года рождения…

Семейка Ларсен была из тех приличных на вид семей, жизнь в которых похожа на ад. И Марта, и Клаус были выходцами из бедных, неблагополучных семей. Стремление вырваться в люди стало их идеей фикс. В учебе они были лучшими. Потом делали все, чтобы пробиться в лидеры на работе. В их понимании люди делились на первых и неудачников. Неудачников они не терпели, поэтому дочкам приходилось несладко. Сражение за первую позицию пьедестала продолжалось до тех пор, пока Мэйбл не обошел в университете по итогам года сокурсник, сделав ее номером 2. Вернувшись домой, она написала записку, в которой просила прощения у родителей за то, что не смогла оправдать их ожидания, затем наглоталась таблеток.

Погоревав с полгода, родители переключились на Марго, которой теперь належало быть первой не только за себя, но и за сестру. Вот только она не желала умирать, как загнанная лошадь. Родители не приняли ее отказ от навязываемой ими убийственной роли, и ей пришлось уйти из дома в 16 лет.

Стресс включил дремавшие в ней способности, и вскоре Марго поняла, что если правильно попросить, никто не сможет ей отказать. Желая красивой жизни, она поселилась в одной из лучших гостиниц города. Ела в самых дорогих ресторанах, одевалась в бутиках, ночами зависала в клубах.

Счастье длилось недолго, так как, приходя в себя, люди обращались в полицию. Ее взяли, но по понятным причинам оправдали. Неизвестно, куда бы ее завел вкус безнаказанности, если бы она не попалась на глаза кадровой службе ГСИ.

Примерно через неделю после освобождения Марго к ней за стол во время обеда подсел похожий на гангстера 20-х готов мужчина лет 30.

– Майкл Роллер, – представился он, целуя ей руку. – Я здесь, чтобы выразить свое восхищение вашим талантом. В суде вы были просто великолепны. Правда, есть одно «но»: вы думаете, что владеете гипнозом, однако, к гипнозу ваше искусство не имеет никакого отношения. Вы врожденный мастер намерения. Такой же, как Мессинг, а, может даже сильнее. К сожалению, он так и не смог встретить достойного наставника, который направил бы его силу в нужное русло. Вам же повезло намного сильней, так как в организации, которую я представляю, такие наставники есть. Косвенным доказательством этого служит тот факт, что вы внимательно меня слушаете вместо того, чтобы послать или уйти самой.

Только после этих слов до Марго дошло, что она действительно слушает его, как завороженная.

– Секрет моего успеха прост: я владею техникой косвенного управления людьми. И если такой бездарь, как я способен удерживать ваше внимание даже после признания в своих махинациях, подумайте, что сможете делать вы, имея такой талант?

Признаваясь в бездарности, Майкл Роллер скромничал, так как он был одним из лучших вербовщиков Инспекции, а это дело требовало владения в совершенстве искусством управления людьми.

– Я предлагаю вам стать одной из нас. В случае согласия вас ждут бескрайние перспективы, так как мы – это реальная власть на планете. С нами у вас будет все, что пожелаете. Но если вы предпочтете отказаться… должен вас огорчить: мы не позволим вам свободно разгуливать по улицам, зная о нашем существовании. Так что мое предложение относится к разряду таких, от которых нельзя отказаться.

– Как в «Крестном отце»? – спросила Марго.

– Как в «Крестном отце», – подтвердил Майкл.

– Что я должна буду делать?

– Ничего из того, о чем бы вы могли потом пожалеть.

– Хорошо. Я согласна.

Несколько лет Марго проработала оперативником, а потом ее перевели в одну из бесчисленных лабораторий ГСИ, разбросанных по всему свету. В Досье был только ее код: АИФ 437.

Несмотря на новый уровень допуска в ответе на запрос информации о лаборатории АИФ 437 сообщалось лишь то, что она находится на берегу озера Лаго Маджоре недалеко от города Вербания. Из интернета санитарный инспектор узнал, что Вербания является столицей Пьемонта – граничащего с Францией и Швейцарией региона Италии. Фактически, это город-сад с захватывающими дух пейзажами, занимающий по данным экологической лиги Италии лидирующую позицию в отношении чистоты окружающей среды. Город изобилует музеями, дворцами, церквями, галереями и прочими достопримечательностями. Жизнь в Вербании комфортная и доступная. Проще говоря, не город, а настоящий рай.

Санитарный инспектор понимал, что особо прохлаждаться там у него не получится, но несколько часов на прогулку по городу, а заодно и купание в озере он собирался выкроить. Но человек предполагает, а начальство располагает. Санитарный инспектор читал прогноз погоды в Вербании, когда позвонила секретарша Куратора.

– Курьер уже ждет, – сообщила она.

– Где? – растерялся санитарный инспектор. Он еще даже не начал собирать вещи.

– Ах да, все забываю, что вы у нас из временно уполномоченных, и вам все надо разжевывать. Объекты категории АИФ имею исключительно межпиксельную точку доступа. Чтобы туда попасть, нужно сначала встретиться с курьером на Перекрестке Всех Миров и уже оттуда проследовать с ним в пункт назначения. Не хочу вас разочаровывать, но выйти в город у вас не получится.

Последние слова она произнесла с нескрываемой издевкой.

– Что с собой брать? – спросил санитарный инспектор.

– Ничего лишнего, а лучше вообще ничего. Ваша командировка не затянется, а лишний багаж будет либо изъят перед перемещением, либо подвергнут тщательному досмотру, после чего его отправят в гостевой сейф до вашего возвращения. Короче говоря, что бы вы ни взяли, у вас это отберут.

Поблагодарив секретаршу, санитарный инспектор оделся и приготовился к межпиксельному перемещению.

В свое время на межпиксельных тренингах будущим санитарным инспекторам объясняли, как работает Перекресток Всех Миров. Климова общая теория особо не интересовала, поэтому он запомнил лишь практическую сторону вопроса, в частности то, что, сколько бы людей туда ни прибыло, встреча с посторонними исключена, потому что каждый гость оказывается в своем пространственно-временном кармане, которые иногда объединяются исключительно в результате совместного приложения соответствующего намерения. Поэтому использование Перекрестка в качестве промежуточной базы было абсолютно безопасно.

Проводник действительно уже ждал. Им оказался хмурый мужчина 30 лет.

– Олег Владимирович Климов? – строго спросил он.

– Так точно, – ответил санитарный инспектор.

– Приложите, пожалуйста, ладонь, – попросил он, протягивая санитарному инспектору похожий на планшет ДНК сканер.

– Теперь расслабьтесь и постарайтесь не мешать мне доставить вас в пункт назначения, – попросил проводник, удостоверившись, что перед ним тот, кто нужен.

Межпиксельные проводники используются для сокрытия секретных координат. Перетаскивая клиентов, как груз, они лишают тех возможности самостоятельно повторить перемещение. Пунктом прибытия оказалась кабина лифта – еще одна предосторожность, позволяющая блокировать незваных гостей на подступах к объекту. Запускалась она оператором снаружи после того, как встроенный ДНК-сканер подтверждал личности гостя и проводника. До этого пульт управления лифтом был заблокирован.

Дернувшись, лифт поехал в бок. Минуты через 2 он остановился. У входа санитарного инспектора встречали двое охранников. Они тщательно сверили его ДНК, сетчатку глаза и отпечатки пальцев с присланными данными, после чего один из них сказал.

– Начальник лаборатории вас ждет. Следуйте за нами.

Проводнику входить на сам объект было запрещено, и он остался в лифте.

За лифтом был коридор, глядя на который можно было решить, что его дизайн слизан с дерьмовой фантастики: серый бетонный пол, окрашенные зеленой краской стены, тусклые лампочки на потолке из некрашеных бетонных плит, кабеля и трубы вдоль стен…

В конце коридора была массивная стальная дверь, которая открылась лишь после прохождения всей троицей биометрического сканирования.

За дверью снова был коридор, но уже более очеловеченный: Линолеум, стеновые панели, подвесной потолок с нормальными светильниками, двери вдоль стен… Санитарному инспектору он напомнил школу. Людей в коридоре не было. Скорее всего, правила запрещали персоналу контактировать с гостями.

Кабинет начальника лаборатории был за третьей слева дверью. Из обстановки там был диван, стол, кресло, телевизор и музыкальный центр. Хозяину кабинета на вид было около 30. Высокий, худой, симпатичный азиат с умными глазами, он сразу же понравился санитарному инспектору.

– Монк Ху, – представился он. – Чем могу быть полезен?

– Я бы хотел видеть Марго Ларсен.

– Хорошо, пойдемте, – пригласил Ху, заметно помрачнев.

Он привел санитарного инспектора в похожую на белоснежный склеп лабораторию, пол, стены и потолок которой были выложены белым кафелем. Посреди комнаты стояла похожая на стеклянный гроб камера, где лежала Марго.

– Вот, – сказал Ху, – держим на искусственном жизнеобеспечении.

– Давно она так? – спросил санитарный инспектор.

– Более двух лет. Если нужно точное время, я сверюсь с журналом.

– Не стоит беспокоиться. Скажите лучше, как это произошло.

– Мы слой за слоем пробивались наверх, – сказал Ху, имея в виду более высокие уровни реальности. – Все шло хорошо, а потом… – он вздохнул.

– А если бы вас там хлопнули? – спросил санитарный инспектор, поражаясь беспечности Ху. На своем уровне Инспекция пускала незваных гостей в расход.

– Мы проводили внетелесную разведку, и вероятность засветиться была практически нулевой. Мы же ничего не знаем о высших мирах, а тут информация из первых рук… Жаль, что у нас ничего не получилось.

– Кое-что у вас получилось, – сказал санитарный инспектор и вручил Ху страницу из комикса с портретом Марго.

– Откуда это у вас? – удивился тот.

– Из дела об убийстве автора сего портрета. Ваша подопечная обрела способность гулять по чужим снам, и теперь чувствует себя в них если не как рыба в воде, то как рак в легких.

При этом она оставалась если не живым, то, как минимум, призрачным свидетелем попытки со стороны Инспекции сунуть нос туда, где ей не место. Понятно теперь почему это дело заинтересовало самого Куратора, – дошло до санитарного инспектора.

– За это стоит поднять по бокалу с шампанским, – наигранно обрадовался Ху.

– Я только за, – поддержал это предложение санитарный инспектор, решив не обращать внимания на настроение начальника лаборатории.

Роль шампанского досталась весьма достойному грузинскому коньяку. После бутылки на двоих санитарный инспектор принял приглашение переночевать в лаборатории. В его распоряжении оказалась отдельная комната с удобным диваном. К комнате примыкал санузел с унитазом и душевой кабиной. Правда, из соображений секретности комната запиралась снаружи на засов, но это обстоятельство ничуть не омрачало настроение санитарного инспектора.

Зал ожидания был набит под завязку. Чтобы справиться с наплывом людей, из него давно уже вынесли все, что только можно, и недовольным ожидающим приходилось сначала сидеть на грязном полу, а когда и это стало невозможно из-за продолжающегося наплыва людей, всем пришлось встать. Люди продолжали прибывать. Из-за давки становилось трудно дышать. К тому же вентиляция не справлялась с очисткой воздуха, и снижение уровня кислорода подливало масло в огонь.

Хуже всего было то, что люди не понимали, где они, что здесь делают, а главное, как долго им предстоит тут торчать. Непонимание усиливало нервозность. То тут, то там уже начали вспыхивать и разрастаться конфликты. До всеобщего безумия не хватало последней капли, которой могла стать любая мелочь.

Санитарный инспектор тоже был в зале. Его прислали сюда, когда по залу еще можно было ходить. Техники, как всегда, не спешили, и когда капсула в ухе сообщила, что проблема в сбое настроек архиватора, и для ее решения нужно всего-то найти панель управления, открыть настройки, поставить в нужных местах галочки и перезагрузить систему, он был уже намертво зажат в углу, да так, что приходилось упираться в людей сложенными на груди руками, чтобы дышать.

– Ну и бред! – услышал он голос Пасифеи.

– Это что, сон?

– А ты думаешь, можно наяву попасть внутрь многотомного архива, набитого под завязку людьми?

– Вытащи меня отсюда. Пожалуйста.

– Куда?

– Куда угодно.

– Опрометчивое решение. Я ведь могу перенести тебя на костер инквизиции.

– Хотела бы, уже бы перенесла.

– Ладно, держись.

Сказав это, она щелкнула пальцами, и санитарный инспектор свалился на знакомый песчаный берег. Он был на Перекрестке Всех Миров.

– Так лучше? – спросила появившаяся там чуть позже Пасифея.

– Ты еще спрашиваешь!

– Ну вот, дружище, твою просьбу я выполнила. Теперь твой черед.

– Чего ты хочешь?

– Чтобы ты меня освободил.

– Как? Думаешь, моего поцелуя достаточно? Ты в коме, подключена к системе жизнеобеспечения, и если бы было можно, тебя бы уже вернули к жизни.

– В том-то и дело, что попытка вернуть меня к жизни сродни попытке реанимировать гусеницу из куколки. Мой телесный этап развития подошел к концу. Я стою на берегу Леты, и готова в нее войти для окончательного путешествия, но из-за того, что телу не дают умереть, я обречена торчать в какой-то паре шагов от величайшей свободы. Представляешь, каково мне?

– Так ты хочешь…

– Да. Я хочу, чтобы ты обесточил этот чертов саркофаг и выпустил меня на волю.

– А почему ты не попросишь об этом Ху?

– Потому что мое воскрешение – единственный его шанс выйти сухим из воды. Думаешь, его опыты были санкционированы свыше?

– Только не говори мне, что он самовольно тут все захватил, и теперь творит, что хочет, как ученый-злодей из комикса.

– Не тупи. Ты же знаешь, что начальство некомпетентно, и если не сообщать ему некоторые нюансы…

– Тогда тем более. Достаточно тебя отключить…

– Это было бы так, если бы господь не создал стукачей. Кое-кто уже шепнул то, что нужно, кое-кому, и моя кома является соломинкой, которая отделяет Ху от расплаты за самовольность.

– Понятно. Но для того, чтобы убедить Куратора твоего желания мало. Нужен более весомый аргумент.

– У меня целых 691 таких аргументов.

– Мне нужно доказательство твоей связи с Аббатством.

– Боже! Какой же ты все-таки глупый, – рассмеялась она.

– Я что-то не то сказал?

– Нет и не может быть никакого Аббатства 691. Это же очевидно, так как 691 – это символ свободы второго уровня, а любое аббатство может существовать лишь на первом. Не понимаешь? Да ты же совсем ничего не помнишь! Ладно, попробую объяснить.

Существует 2 уровня контроля. Так, например, чтобы придать энному количеству газа необходимые физические свойства, такие, как форма, давление и температура, его необходимо заключить в сосуд правильной формы и поместить в среду с необходимой температурой. При этом нам не нужно упорядочивать движение каждой молекулы газа, так как благодаря броуновскому движению они равномерно заполнят формообразующий сосуд. Это первый уровень контроля.

Второй начинается тогда, когда молекулам газа становится не все равно, как они заполняют имеющийся в их распоряжении сосуд. В результате они начинают распределяться согласно тем принципам иерархии и структуры на каждом иерархическом уровне, которые принимаются в качестве модели распространения газа в сосуде.

В применении к людям можно сказать, что любые социальные структуры относятся к контролю второго уровня, а стремление к социальной свободе – это стремление к возможности существовать, основываясь на принципах броуновского движения или социального хаоса в его крайнем или абсолютном виде. Контроль первого уровня заложен в нас конструктивно. Он задается характеристиками нашего тела и сознания. В результате мы в обычном состоянии функционируем внутри заданной этими параметрами области, которую часто называют Лабиринтом.

В нашей символике Лабиринт представлен тремя способами: Это круг 69 в числовом варианте символа, вгрызающиеся друг в друга «рыбки» инь-ян в образном его варианте и остров, на котором мы с тобой сидим в овеществленном.

– Что? – ошалел санитарный инспектор.

– Перекресток Всех Миров является овеществленным воплощением символа 691. Это же настолько очевидно, что нужно быть слепым рабом структуры второго уровня, чтобы это не заметить. Так вот, любое аббатство способно существовать лишь в плоскости 69. Что же до единицы, то она символизирует освобожденное из Лабиринта сознание за счет обретения дополнительной степени свободы. Поэтому она направлена вверх, перпендикулярно плоскости 69. В образном варианте символа это луч света в форме острия меча, а здесь – это огонь на лесной поляне.

Я понимаю, что для осмысления этой информации нужно время. К тому же об этом не стоит рассказывать руководству.

– Ты забываешь, что я санитарный инспектор.

– Я знаю, что ты должен доложить все о деле, вот только к делу это отношения не имеет. Это информация для твоего личного понимания. Что же до дела, постарайся запомнить это число, – она написала на песке 6 цифр.

– Что это?

– Тебе лучше не знать. Так и доложишь Куратору, что я лишь назвала их тебе. Этого будет достаточно для того, чтобы он дал добро на мое отключение от системы.

– У меня к тебе есть еще несколько вопросов по делу.

– Я к твоим услугам.

– Зачем ты подставила парня под пули?

– Я не настолько кровожадная, как ты думаешь.

– Тогда зачем было позировать ему на фоне нашего офиса?

– Тогда я еще не знала, что это ваш офис. Мне действительно нравится памятник Неизвестному Неизвестному, и я не думала, что он выложит рисунок в сеть. А потом глупо было бы не воспользоваться случившимся.

– Откуда у него вода в легких?

– Он выпил воду из Леты во время причастия.

– Только не говори, что выпитая во сне вода может оказаться в легких и наяву.

– Вода появляется в легких при том же плеврите.

– Но не так стремительно, и не в таком составе.

– Я бы объяснила, но сама не знаю этих тонкостей. Спиши это на наш способ заявить о себе.

– Что ты можешь сказать о братстве воды?

– Это персонажи из сновидения. Не думаешь же ты, что кто-то действительно способен гулять по берегам Леты?

– Тогда почему я помню сны про Мастера Воды?

– Это искусственные воспоминания. Хочешь, ты будешь помнить, как катался в детстве на слоне или летал на драконе?

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Тогда поспеши с докладом. И да, чуть не забыла, я требую, чтобы ты присутствовал при моем отключении.

Проснувшись, санитарный инспектор с удивлением обнаружил себя в собственной постели.

Да, девочка, это действительно аргумент, – восхищенно подумал он. Теперь можно было звонить Куратору.

– Ты где находишься и что творишь? – спросил он, едва санитарный инспектор преставился. Скорее всего, ему уже доложили о том, что Климов исчез из лаборатории.

– Я уполномочен передать вам условия сделки, – сообщил санитарный инспектор.

– Что? – окончательно офонарел Куратор.

– Это не телефонный разговор.

– Ты откуда звонишь?

– Из дома.

– Тогда дуй сюда.

Куратор крайне редко показывал свои чувства. С выражением буддистского спокойствия на лице, он пригласил санитарного инспектора сесть на стул для посетителей, предложил кофе и только потом сказал:

– Докладывайте.

– Как я и предполагал, ключевой фигурой в расследуемом мной деле является Марго Ларсен, она же Пасифея. В результате эксперимента в лаборатории АИФ 437 она частично покинула тело, в результате чего приобрела ряд способностей, в частности, способность влиять на людей через их сновидения. Также она приобрела поддержку Аббатства 691, доказательством чего стало мое возвращение домой из лаборатории.

Решив окончательно порвать связь с телом, Марго обратилась за помощью к начальнику лаборатории АИФ 437 Монку Ху, но тот отказался отключать ее от аппарата искусственного жизнеобеспечения. Тогда она, используя Комисарова Сергея Викторовича, привлекла к себе наше внимание, для чего подставила его под пули.

Теперь она предлагает нам сделку: мы отключаем аппарат, взамен она обязуется хранить в тайне свое участие в сомнительных экспериментах в АИФ 437, а также обязуется не вредить Инспекции каким-либо другим способом.

В качестве доказательства того, что ее контакт со мной не был обычным сном, она просила передать вам вот это, – санитарный инспектор протянул Куратору лист бумаги с 6 цифрами.

– Она что-нибудь говорила про это число? – нахмурился Куратор.

– Нет, только просила передать его вам. И еще, она настаивает на моем присутствии в момент отключения ее тела от аппарата.

Отключение состоялось через 3 дня после беседы с Куратором, который тоже решил принять личное участие в процедуре, а заодно и побеседовать с глазу на глаз с Ху, готовым провалиться сквозь землю в предвкушении этого разговора. Когда приборы зафиксировали смерть, Куратор произнес:

– Дело закрыто.

Санитарный инспектор сладко потянулся, затем немного помассировал затекшую шею. Отчет был готов. Впереди его ждали минимум 2 недели отдыха на одном из карибских островов. Там находился медицинский центр, в котором проверяли всех контактеров из числа сотрудников Инспекции на наличие скрытых последствий контакта. В ГСИ серьезно относились к подобным вещам, но санитарный инспектор не сомневался в том, что удачно пройдет тесты.

– А ничего у тебя кабинетик, – услышал он знакомый голос.

Обернувшись, санитарный инспектор увидел Марго. Она стояла у окна. Молодая, красивая, счастливая. На ней были джинсы, голубая блузка и кеды.

– Марго? – удивился санитарный инспектор.

– Марго умерла, так что зови меня Пасифеей.

– Я что, сплю?

– Теперь это не обязательно. Свобода принесла мне новые возможности, за что тебе большущее спасибо. Но я пришла не только за тем, чтобы сказать тебе спасибо. Тебя ждут.

– Кто?

– Увидишь. Ты уже отправил отчет, так что идем.

Из кабинета, они перенеслись на Перекресток Всех Миров. Там у костра, скрестив ноги, сидел одетый в серый спортивный костюм мужчина средних лет. Лицо приятное, но не запоминающееся. Рост средний. Сложение среднее. Волосы короткие. Перед ним стояла чайная доска с тремя чашками и прочими принадлежностями для чаепития.

– Привет, Олег, – сказал он. – Давненько мы не виделись.

– А мы разве знакомы? – удивился санитарный инспектор.

– Ты был наиболее талантливым из моих подопечных, поэтому мы и заслали тебя в стан потенциального партнера.

– Вы хотели сказать противника?

– При умелом обращении можно и противника превратить в партнера. Да вы присаживайтесь, пейте чай, – пригласил он санитарного инспектора и Пасифею, разливая по миниатюрным чашкам почти прозрачный напиток.

– Что-то мне с трудом верится в мою одаренность, – сказал санитарный инспектор, отпивая чай.

– Это потому, что мы заблокировали часть твоего сознания. Фактически, мы создали его виртуальный образ, куда и были прописаны базовые правила Инспекции, поэтому ты так легко их обошел, когда включился твой подлинный мозг. Все эти годы ты был нашими глазами и ушами в Инспекции. Но всему приходит конец. Пришло время мне уходить. Надеюсь, мы еще успеем встретиться, но на всякий случай я позвал тебя, чтобы наверняка увидеть перед уходом. Будет жаль, если нам не удастся поговорить. Ну да ладно. Сейчас тебя ждет проверка. Ты пройдешь ее без проблем, а когда вернешься домой, с тобой свяжутся наши друзья. Так что будь готов к встрече.

– А вы не боитесь, что я доложу обо всем руководству?

– Зачем? Дело закрыто. К тому же я лишь голос в твоем сновидении.

Словно в подтверждение его слов порыв ветра выбросил санитарного инспектора из видения обратно в кабинет.

На мониторе мигала надпись: «Ваше сообщение доставлено».

Санитарный инспектор шел в магазин, когда к нему подошли двое мужчин.