Текст книги "Пенелопа и огненное чудо"

22
Большое приключение

На следующий день в одиннадцать часов утра Пенелопа с друзьями уже стояла на ступеньках бесконечно длинного эскалатора, поднимавшего их навстречу желанной цели. Торговый центр представлял собой гигантский застекленный купол с множеством магазинов, ресторанов, кафе и салонов красоты. Под самой крышей, словно вишенка на торте, размещался большой кинотеатр.

– Сначала пойдем на «Акулу-убийцу-3»! – улыбаясь до ушей, объявил Том.

– Даже и не думай, – буркнул Питч. – Мы же договаривались: сначала либо «Ужасный боец», либо «Губка Боб выходит на берег»!

Тут Пенелопа задумалась: такой ли уж удачной была идея отправиться на целый день в кино в компании двух мальчишек? Не удержавшись, Том и Питч прыснули со смеху.

– Да мы просто прикалываемся! Мы же знаем, что с нами женщина!

И, держась за перила, они с гиканьем понеслись наверх, перепрыгивая по четыре ступеньки за раз. Но стоило Пенелопе произнести: «Замечательно! В таком случае предлагаю „Лунную фею в поисках волшебного пони“!», как ребята в ужасе замолчали.

Войдя в кинотеатр, они единодушно пришли к выводу, что лучшего начала, чем «Заклинатель змей», не придумаешь. Прихватив каждый по стакану лимонада, они заняли свои места в огромном, почти пустом зале.

Фильм был немного скучным, но Том и Питч начали комментировать носы и прически героев, и Пенелопа не могла сдержать смех. Ребята ей нравились. Они могли что угодно превратить в шутку. Во время следующего сеанса все трое сидели тихо, как мышки. «Спасайтесь, Сорамо!» оказался очень захватывающим фильмом. В какой-то момент Пенелопа от волнения чуть не схватила Питча за руку, но все же сдержалась.

Купив попкорн, они сели в фойе передохнуть. Сердце Пенелопы билось учащенно, звуки казались слишком громкими. И словно им не хватило тех ужасов, которых они только что насмотрелись, Питч вдруг произнес:

– Я вчера подслушал разговор родителей. И знаете что? В офис папиной компании недавно проник грабитель! Вот только он ничего не украл. Компьютеры, флешки, чертежи – всё осталось на месте.

– Да он сумасшедший! – воскликнул Том. – Столько усилий, чтобы взломать дверь и проникнуть внутрь – и ничего не взять!

– Он точно сумасшедший. Но кое-что он все-таки взял.

– И что же? – полюбопытствовала Пенелопа.

– Пластмассовую волшебную палочку, с помощью которой отец каждый день в обеденный перерыв упражняется в фокусах! Она стояла среди ручек и карандашей, и на следующий день он обнаружил, что палочка пропала.

Забросив в рот целую пригоршню попкорна, Том вытер руку о штаны.

– Вот придурок! Точно такую можно купить за два пятьдесят!.. Эй, слушайте, сейчас начнется «Хозяин семи крыш»! Еще по мороженому, и айда?

– Нет, ребята, мне нужен перерыв, – решительно возразила Пенелопа. – Вы же вроде собирались на «Акулу-убийцу»? Может, вы сходите, а я немного похожу по магазинам? Встретимся на том же месте в пять.

Том и Питч изобразили негодование, но по их глазам было видно, что они не имеют ничего против такого предложения.

Пенелопа спустилась по эскалатору вниз и побрела вдоль витрин, мимо кричащих нарядов, новомодных аксессуаров и канцелярских принадлежностей. «Главное – не заблудиться», – думала она. Вдруг по спине у нее пробежали мурашки, и ее передернуло. Она почувствовала таких, как она! Пенелопа обернулась. Где-то здесь был такой же, как она, человек! Причем совсем рядом! Она очень отчетливо это ощущала. Но где именно? Мимо проходили толпы, и выяснить, кто именно это мог быть, казалось невозможно. Она посмотрела налево, потом направо; встав на цыпочки, стала заглядывать прохожим в глаза. Удавалось ей это через раз. Посетившее ее чувство начало слабеть и в конце концов пропало. Она подождала еще немного, снова внимательно огляделась, но никого так и не смогла обнаружить. Через некоторое время она сдалась и, по-прежнему пребывая в некоторой растерянности, пошла дальше, пока не увидела обувной магазин, на витрине которого были разложены разноцветные шнурки. Каких там только не было! Пенелопа тут же направилась туда, и не прошло и минуты, как она стала счастливой обладательницей ярко-голубых шнурков. Наконец-то, спустя два месяца, она сможет вернуть долг Питчу! Пенелопа посмотрела на часы: до встречи с ребятами оставалось еще полно времени. Вполне достаточно, чтобы посвятить его осуществлению своего плана и найти магазин, где продается краска для волос.

На первом этаже ей наконец попалась подходящая вывеска. Но, оказавшись перед стойкой с краской для волос, Пенелопа поняла, что до пяти вряд ли управится. Оказывается, на свете существовал не только светло– и темно-русый цвет волос, но еще и «Шведский блондин», «Горячий шоколад», «Золотой каштан», «Черный махаон», «Великолепная медь», «Королевский янтарь» и «Кленовый мед». А может, взять «Лесной орех» или «Исландскую глину»? Но как только она потянулась за одной из упаковок, чтобы прочитать, что написано на обороте, как по телу опять пробежала дрожь. И прежде, чем Пенелопа успела обернуться, кто-то тронул ее за плечо.

– Глазам своим не верю! – воскликнул кто-то высоким скрипучим голоском. – Уже три года мы торчим в этой дыре, а я еще не встречала никого из таких, как я!

Перед ней стояла худая рыжая девочка, повыше ростом, в платье бутылочно-зеленого цвета и в сапожках, и в упор глядела на нее светлыми, посаженными близко к носу глазами.

– Откуда ты взялась? – спросила она. Но Пенелопа стояла, открыв рот, и от удивления не могла вымолвить ни слова.

– Ты здесь живешь? Или в гости приехала? И что это ты тут ищешь, неужели краску? Она что, на твоих волосах держится? Я как-то попробовала – ничего не вышло. Мама говорит, что для таких, как мы, это нормально: что ни делай, никакая краска не берет. Мой брат тоже как-то пробовал, и у него… Ой, прости, я же не представилась. Я Джина. А тебя как зовут?

И она протянула Пенелопе узкую ладонь.

– Пенелопа, – очнувшись, сказала та. И пожала руку новой знакомой.

23
Джина

– Какое необычное имя. Ну так что, идешь со мной?

Если бы на месте Джины был кто-то другой, Пенелопа, скорее всего, покрутила бы пальцем у виска и ответила: «Ты в своем уме? Мы всего три секунды знакомы! С чего это я должна идти с тобой?!» Но на этот раз всё было иначе. Пенелопе страшно хотелось пойти с Джиной. Да, та была немножко странной, но в этом была своя прелесть.

– Почему бы и нет! Но в пять мне нужно быть наверху, возле кинотеатра, меня там будут ждать друзья. Ну а до тех пор я свободна! – И, несмотря на предупреждение, Пенелопа схватила с полки коробку с надписью «Исландская глина».

– Какие еще друзья? Неужели и они тоже… – На лице Джины мелькнуло любопытство, но как только Пенелопа покачала головой, оно сразу исчезло.

– Ну и ладно. Это было бы даже слишком… До пяти мы успеем, я живу тут неподалеку, – и, заправив за ухо непослушную прядь, она подхватила Пенелопу под руку и потащила к кассе. Как только та расплатилась, Джина повела ее за собой на улицу.

По дороге Джина успела задать столько вопросов, что у Пенелопы голова пошла кругом. Она старалась отвечать честно: в городе она бывает редко, а до недавних пор и не подозревала, что у нее огненно-рыжие волосы, они были совсем другого цвета. В подробности она решила не вдаваться. То что Пенелопе наконец удалось встретить кого-то из таких, как она, вовсе не означало, что она готова раскрывать душу перед незнакомым человеком. Но всё же она упомянула, что цвет волос и кое-какие другие особенности достались ей от отца, которого она никогда не знала, и что живет он где-то далеко. А Джина рассказала, что ей самой и ее семье часто бывает одиноко, потому что, как она выразилась, переехав в этот город, они совершенно перестали общаться с людьми одного с ними толка. Правда, ее брата Джана это ничуть не смущало: ему уже четырнадцать, и каждые каникулы он ездит на курсы.

– И чему он там учится? – полюбопытствовала Пенелопа.

– Ой, ну это всякие там тренинги, которые проводят ученики Великого Властелина. Но на них берут только с одиннадцати лет. Вот ведь глупость, скажи? Ну, ничего, я уже и сама многому научилась. Например… Ой, добрый день, фрау Ялушек! – Джина помахала рукой старушке, которая как раз выходила из подъезда. – Прошу прощения, сегодня времени болтать совсем нет!

И, схватив Пенелопу за рукав, Джина затащила ее в темный подъезд. В лифте было накурено. Пока они поднимались на девятый этаж, Пенелопа вновь почувствовала, как по спине у нее вновь пробегает дрожь. Только гораздо более крупная, чем раньше.

Только Джина собралась открыть дверь, как та распахнулась словно сама собой. На пороге показалась высокая женщина с лицом, усеянным веснушками, и сияющей улыбкой. В руках она держала черную шляпку.

– Ах, Джина, дорогая, да у тебя гости! Прекрасно, прекрасно! Входите скорее, не стойте на пороге. Надо же, какие люди! Как это волнующе! Хотите лимонада? Или сока? У нас и кофе есть! А хотите мороженого? Или пойдете к себе? Возьмите тогда вишенок поклевать! Хотя нет, зачем же идти к себе? Посидим вместе на балконе, сейчас опущу навес. Джан у себя в комнате, но мы его сейчас позовем. И тогда, мое дорогое рыжее солнышко, ты нам всем расскажешь, где ты сегодня…

– Мама!!!! – свирепо посмотрела на нее Джина.

– О, прошу прощения, прошу прощения! Разумеется, вы хотите побыть одни. Да-да, прекрасно понимаю. Ну, если вам что-то понадобится, просто скажите, а если все-таки решите выйти на балкон, то… э-э-э… Ну, в общем, я… Ну, вы поняли!..

Выпалив всё это, она промчалась по коридору и скрылась за дверью.

– Ну, разве можно на нее обижаться? – пожала плечами Джина. – Да и, в конце концов, я тоже очень рада была тебя встретить!

Пенелопа смущенно улыбнулась.

Комната Джины представляла собой что-то невероятное. Не то чтобы Пенелопу удивляло, что у кого-то есть серебряная кровать с черным одеялом, большой темно-синий ковер с узором из серебристых спиралей, письменный стол из черного дерева, изящная этажерка, раскрашенная под паутинку, или зеркальный шкаф – нет, удивительно было то, что у Джины царила чистота, как в мебельном магазине. Нигде ничего не валялось, кругом ни соринки, кровать заправлена идеально, без единой складочки, книги на полках расставлены по цветам, из керамического стаканчика торчали остро заточенные карандаши и ручки в колпачках, а при взгляде на окно невозможно было даже понять, есть ли в нем стекло – так чисто оно было вымыто.

– Вот так ты живешь? – изумилась Пенелопа.

– Да! И если решишь войти, уверяю, ничего страшного с тобой не случится, – ответила Джина, усевшись на ковер и скрестив ноги.

Пенелопа нерешительно переступила порог.

– Какой у тебя порядок! У меня в жизни не было так чисто, – с уважением заметила она.

– Вообще-то и у меня тоже, – хихикнула Джина. – Поэтому Джан подарил мне на прошлый день рождения волшебную чистку. Его как раз тогда научили на курсах, как это делается, и он решил поэкспериментировать на мне.

– То есть ты хочешь сказать, комната убирает себя сама? Удобно, ничего не скажешь! – глаза у Пенелопы засияли.

– Ну, насчет удобно я бы поспорила. Я даже рада, что чары держатся недолго. Через пять месяцев они рассеются. А я наконец высплюсь! – вздохнув, Джина опустилась на ковер, свернулась калачиком и театрально прикрыла глаза.

– А при чем тут уборка? – в растерянности спросила Пенни.

– Казалось бы, ни при чем. Просто чары Джана… гм… У них свое расписание. Например, каждое воскресенье ровно в полседьмого утра одеяло вышвыривает меня из кровати, чтобы встряхнуться и отправиться проветриваться за окно. На целый час.

– Да ну?! – хихикнула Пенелопа.

– И какая за окном погода, не имеет ни малейшего значения. У меня уже не раз после этого была мокрая подушка, и маме приходилось ее сушить.

– Но если не считать проблем с кроватью, то, что комната всё делает за тебя – это очень круто, разве нет?

– В общем да. Хочешь посмотреть, как работает волшебная чистка? – Не дожидаясь ответа, Джина вскочила, выбежала из комнаты и вскоре вернулась с мешком от пылесоса. Держа его над ковром, она принялась что было сил трясти его. На темно-синий ворс полетела пыль, песок и волосы.

– А теперь подожди немного, – сказала она и усадила Пенелопу на кровать. – Пока комната собирается с мыслями, расскажи немного о себе. Чему ты успела сама научиться? Ну, давай, выкладывай!

Не веря своим глазам, Пенелопа всё глядела на ковер. Неужели он вот так просто возьмет – и снова станет чистым?

– Эй! Оставь ковер в покое! Расскажи мне, что ты умеешь? – дернула ее за рукав настырная Джина. Пенелопа по-прежнему пребывала в раздумьях. Что бы ей такого сказать? Джина выудила из подставки ножницы и принялась подравнивать кончики своих рыжих волос.

– Ты что, еще ничего не умеешь? – спросила она разочарованно и в то же время с сочувственно. И сдула обрезанные кончики с покрывала на ковер. – Ну и ладно. Это не страшно. А вот мой мобильник…

– Я слышу звуки улицы, – пробормотала Пенелопа.

– Да, разумеется, там под окном сейчас час пик. Вечером не так шумно.

– Да нет, я не машины имею в виду, а те звуки, которые издает сама дорога, – пояснила Пенелопа. – Я слышу, что она говорит.

– Хочешь сказать, дорога умеет разговаривать?! – усмехнулась Джина.

– Именно! Однажды она спасла меня от столкновения с трактором. И к тому же, научила меня летать.

– Ха-а-а-ха-ха! – расхохоталась Джина. – Во загнула! Ты забавная! Если бы мы и правда такое умели! Хотя мама рассказывала, что однажды встречала на семинаре парня, который умел подниматься в воздух. Ну, на полметра где-то, или даже на метр, но ты только представь! Это, разумеется, был какой-то умник с шевелюрой, что твоя медная проволока, и за плечами у него было столько разных курсов, что со счету можно сбиться. Небось, он и у самого Великого Властелина поучиться успел, кто знает! Мы себе таких трат позволить не можем. Но если серьезно, то, что ты говоришь про дорогу, звучит интересно. И как ты это делаешь? А если…

Тут, к огромной радости Пенелопы, ковер вдруг начал вибрировать, и Джина замолчала. Ковер принялся складываться, снова и снова, пока не превратился в небольшой квадрат. Окно распахнулось, и ковер, элегантно взлетев на подоконник, принялся вытряхивать себя сам, постепенно разворачиваясь. Серо-коричневая пыль клубами полетела вниз. После этого ковер вернулся на место, на поверхности у него появилась пена, сама себя кругами втиравшая в ворс. Взметнулись крошечные фонтанчики, и раздался шум, напоминающий звук работающего фена.

– Ну, что скажешь? Круто, а? – Соскочив с кровати, Джина снова села на идеально чистый ковер. Пенелопа собралась было последовать ее примеру, но тут взгляд ее остановился на мусорной корзине. Она была пуста – за исключением какой-то маленькой блестящей штучки.

– А что это там лежит?

– Угадай-ка? Мусор! Поэтому я его и выбросила! Правда, комната почему-то так не считает. Поэтому когда корзина отправляется вытряхиваться, эта штука всегда остается внутри, точно примагниченная. Хотя корзина не металлическая.

– Вот как…

– Если хочешь знать, это противоглаз.

– Противогаз?! Зачем он тебе?

– Глупенькая! – хихикнула Джина. – Не газ, а глаз! У меня их два. И у тебя, кажется, тоже.

– Да, два… Так для чего этот противоглаз?

– Мне он вообще не сдался, он сломан. Джан привез с какого-то семинара в Англии.

Вытащив из корзины маленькую шкатулку, Джина сунула ее в руку Пенелопе.

– Видишь эту ржавую кнопку? Если нажать, исчезнешь. То есть, я, конечно, имею в виду, станешь невидимкой. Но поскольку кто-то им уже от души попользовался, эффект держится всего десять секунд. И что мне с того? За десять секунд я даже не успею стащить шоколадку оттуда, где мама их прячет.

Но Пенелопа ее уже не слышала. Она думала только об одном: что будет, если нажать на кнопку. И не успела Джина сказать «Даже не думай!», как Пенелопа исчезла.

Она уставилась туда, где еще мгновение назад была ее рука. Там не было ничего, кроме пустоты. Ни руки, ни шкатулочки – просто воздух. Ног тоже не было – лишь в том месте, где она сидела, одеяло осталось примятым. Ух ты! Но не успела она осознать, что случилось, как десять секунд истекли, и она, как ни в чем не бывало, снова сидела на кровати.

– Потрясающе, – прошептала она.

– Угу, – усмехнулась Джина. – Но я же тебя просила: не нажимай!

– Прошу прощения, – всё так же шепотом ответила Пенелопа.

– Это ты у себя самой проси прощения, тебе теперь мучиться. На ближайшие минут десять ты осталась без голоса. Я же говорила, эта штука сломана.

– Ничего страшного, – ответила Пенелопа. – Все равно прикольно!

– Хочешь, я его тебе отдам? Мне он совершенно не нужен, а Джана я попрошу в следующий раз привезти нормальный.

– Я могу оставить его себе? Правда? Я… Мне… Спасибо огромное!

– Что-что? – переспросила Джина, наклонившись поближе, но шепот становился всё тише.

– Спасибо, – выдохнула Пенни.

– Ничего не слышу. И кстати, уже пять минут шестого. Если не хочешь, чтобы твои приятели ждали тебя до скончания веков, тебе пора. Будешь в следующий раз в городе – заходи. Покажу, какой у меня теперь навороченный мобильник. Джан его брал с собой на семинар и что-то там с ним сделал, – хихикнула Джина.

Пенелопа кивнула. Они обменялись телефонами, Джина проводила ее до лифта, и Пенелопа вновь осталась одна.

24
Бетонщику опять не везет

Когда Пенелопа вышла из подъезда, первое, что она увидела, была дама в элегантном белом платье, стоявшая возле золотого кабриолета с мопсом на руках. Дама орала в телефон:

– Это не город, а бог знает что! Говорю тебе, то, что кружит тут в воздухе, даже пылью назвать нельзя! У нас это было бы просто немыслимо! Ты не представляешь, в каком состоянии наша машина! А ветровое стекло, а белоснежные сиденья? Они выглядят так, будто кто-то чистил над ними грязные сапоги! Нет, в этом городе мы ничего покупать не будем! Тратить капитал на подобные инвестиции крайне глупо! Увидимся в отеле. Нам с Хорстом срочно нужно в ванну, почистить шерстку!..

Пенелопа прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Да, попасть под ковер Джины – врагу не пожелаешь! И она заспешила прочь, подальше от разъяренной леди.

Войдя в торговый центр, она некоторое время потратила на поиски эскалатора. Подняв голову, она увидела высоко наверху Тома и Питча, озиравшихся по сторонам.

«Эй, вы там! Я уже иду!» – хотела крикнуть она, но изо рта вырвалось только шипение. Помчавшись вверх по эскалатору, на каждом повороте Пенни повторяла «Противоглаз!», чтобы проверить, не вернулся ли голос. На третий раз она смогла громко шептать, а с пятой попытки голос наконец зазвучал по-прежнему.

– Эй, Питч, смотри, вон она! Я ее вижу! Наша мудрейшая спутница, наша провидица Пенелопа движется прямо к нам! Ну, с помощью эскалатора, конечно…

Перегнувшись через стеклянное ограждение, Том, улыбаясь, махал ей рукой.

Стоило Пенелопе сойти с эскалатора, как к ней подскочил Питч.

– Ты была права, что не пошла на эту фантастическую ерунду! Нет, ну как это вообще? Ни единой, даже самой малюсенькой капельки крови за весь фильм! Только какие-то киты, причем такие мелкие, словно это стая детенышей. И у них были какие-то болячки, а потом появились скользкие ластоногие, похожие на Пумпфа, а потом…

– Слушай, Питч, да ты и сам похож на Пумпфа! Эй, Пенни, а ты что делала всё это время? Давай, выкладывай! – Том протянул ей попкорн.

Запустив руку в кулек, Пенелопа перевела взгляд с одного на другого.

– Я нашла голубые шнурки, купила краску для волос и познакомилась с девочкой, такой же, как я.

– Не может быть! – воскликнул Питч.

– Если бы она была такой же, как ты, она бы уже стала нашей подругой, – поддержал его Том.

– Вот именно, а мы ее не знаем! Значит, она не такая, как ты! – подхватил Питч. Пенелопа улыбнулась.

– А теперь погнали! – крикнул Том и прыгнул на эскалатор. Пенелопа и Питч бросились следом. Внизу их ждал лифт на парковку. Отец Питча уже, наверное, целую вечность ждал их на третьем уровне. Нужно было поторапливаться.

– А вот и наши киноманы, – с улыбкой приветствовал ребят Бетонщик, как только они вышли из лифта. На нем был элегантный костюм и очки, так что на улице Пенелопа ни за что бы его не узнала. Да и выражение лица у него было другое: обычная веселость уступила место напряженной задумчивости.

– Залезайте! Насладимся последней поездкой на «Бентли». С завтрашнего дня он больше нам не принадлежит.

– Но папа, ты же говорил, что ни за что не расстанешься с машиной! – расстроился Питч.

– Говорил, сынок, говорил. Но обстоятельства изменились. Ты же знаешь, дела у нашей компании плохи. В начале года всё шло отлично, а теперь денег не хватает то на одно, то на другое… Не могу понять, что происходит. И справиться с этим тоже никак не могу. Чертовщина какая-то! В начале недели грядут первые сокращения. Если и это не поможет, в четвертом квартале «Интермикс» придется закрыть.

– А что же дальше? На что мы будем жить? – воскликнул Питч.

– Наверное, пойду опять работать в «Топстрой». Да и мама тоже может снова выйти на работу. Не переживай, с голоду не умрем. Но от роскоши придется отказаться. – С этими словами Бетонщик открыл дверцу и сел за руль.

Вспомнив, как он запутался в леске и кувыркался по полу, пытаясь перекусить ее зубами, Пенни подумала: «Как жаль, что я не знаю, как ему помочь!» Но фокусы на детском празднике и крах огромной строительной компании – вовсе не одно и то же…