Текст книги "По любви. Грязный стиль"

Ты встретила бывшего и запереживала

Ну, вот уже прошёл год, как ты рассталась с этим мудаком. Выплакала литр (на самом деле всего пол) слёз, высказала всё, что думаешь про него, своим подругам и маме, съездила в Европу, мол, легко можешь и без него, а также замутила с неким Геннадием, который более успешен, чем это ничтожное хоу-лоу-йо. Ты пересмотрела Sex and the city, села на диету и решила выучить французский. Ты победила. Я без шуток, ты – молодец. Но вот одним прекрасным весенним днём, когда голова была занята предстоящей встречей, а клён наконец-то выпустил листву, ты тормознула на светофоре, залипла в телефон, а потом подняла глаза прямо на Него. На того самого, который когда-то взял топор поострее и разрубил твое розовое сердечко. Единорожек заплакал кровью, насрал вполне себе конским говном и поскорее улетел, как любой уважающий себя трус. Твои коленки подкосились, и адреналин превратил твоё тело в вату. Какого хрена, девочка? Неужели ты всё ещё любишь его, или это фантомные боли? Два с половиной года вместе могут оказаться радиоактивнее йода 131, а радиация, как правило, любит вылезти раком в самый неподходящий момент. Расставание всегда было смертью, сколько бы успокоительных ты ни пила. Всегда было ударом в нос, от которого трезвеешь и вдруг осознаёшь, что больше никогда не будешь целовать и обнимать этого человека. Что больше не сможешь посоветоваться с ним, и дальше как-то самой надо будет жить. Когда кто-то умирает, нельзя просто взять и выкинуть этого человека из головы. Какой-нибудь билборд обязательно напомнит о том, как вы проезжали эту остановку, смеялись и были счастливы, обнимались и шутили друг другу на ухо. Но счастье рано или поздно брызнет кровью. Было время – он целовал тебя в самые важные моменты, ты переживала с ним трудности, и он решал твои проблемы. А теперь нет, и в этих паузах образовалось дыра. Время, бесспорно, лечит, и в какой-то момент становится действительно легче. Только вот бывает порез, а бывает – пила, которая раскурочила грудную клетку, так что кишки на локоть намотались. Кетанов снимет боль, антибиотики предотвратят заражение, и швы обязательно сойдутся, но ведь шрамы могут остаться. Это белая полоска, которая ноет на погоду и портит внешний вид. Иногда ты пересматриваешь фильм, знаешь каждую сцену и всё равно плачешь. Мозг не дурак, но дурак – он блокирует все то говно, которое ему говорили или делали. Уверен, ты не раз обманывала себя – «я помню только хорошее» – так мозг пытается себя защитить, но фактически занимается той же херней, что и вначале, – идеализирует, а значит, манипулирует приятными воспоминаниями. А значит, травмирует тебя идеалом, когда ты снова встречаешь его. Но стоит тебе поддаться лирике и сходить с бывшим на свидание, как дерьмецо снова начинает попахивать, и отнюдь не ландышами.

Подытоживаю мой философский труп: каждый раз, когда ты встречаешь своего бывшего мужика и твое сердце ёкает, помни – его ёкает не меньше.

Советы от бывшего

Не пиши, не звони, отпусти.

Мы расстались, потому что я тебя не люблю. Ты красивая и круто трахаешься. Ты прямо глава комитета по вагинально-пенетральным и минетно-анальным делам, но я тебя не люблю. Можно придумывать тысячи причин, ссылаться на плохую погоду, луну и прочее, на что нынче принято ссылаться, но я просто тебя не люблю. Поэтому сейчас тебе стоит перекинуть общие фотки на жесткий диск и удалить нас из телефона. Не пытайся уговорить меня красивыми смс и новой стрижкой. Я научился приспосабливаться ко всему, кроме любви.

Не пиши, не звони, отпусти.

Сейчас тебе больно. Так больно, что краски ушли в чёрно-белое и лето кажется зимой. Если ты хочешь сделать мне еще больнее – не надо. Если хочется мстить – сдержи. Единственное, что ты можешь мне сделать, – подчеркнуть разочарование в выборе. В том, что я ошибся, когда сделал тебя ближе всех остальных.

Не пиши, не звони, отпусти.

Перестань со мной общаться хотя бы на полгода, иначе боль станет хронической, панической, в итоге наркотики. Мне хуже. Я долго не мог уснуть в твою спину и наконец решился, но, если ты будешь звонить, я отвечу. Я буду встречаться, трахаться, говорить, но это жалость и похоть. Это не любовь. Это как стоять перед витриной, мерить и все равно не покупать, потому что нищий. Это хуже онанизма. Это как онанизм без оргазма.

Не пиши, не звони, отпусти.

Я не умер. Я никуда на самом деле не ушел, и жизнь тоже. Просто мы намечтаемся, понастроим иллюзий в виде будущих детей и мартовской поездки во Францию, а потом бах – вокруг пустота. Ты поставила детскую в угол и аккуратно обходишь стороной, но придется признать, что её там нет. Я всегда рядом. Я всегда твой.

Не пиши, не звони, отпусти.

Инициатор

Вы познакомились, когда вам было в районе 20 (плюс-минус). Это ощущение не было похоже на отрешённую первую любовь. На безумие, в котором ваша душа постоянно испытывала счастье и боль разом. Напротив, внутри размножалось какое-то спокойствие. Нет, сердце точно билось громче обычного и просило воды после текущего оргазма, но ядерный взрыв заменился приятным теплом в теле. Вы впервые почувствовали, как доверяете человеку, с которым спите. Вы впервые почувствовали, как вас любят и не пытаются разрушить. Вы друзья, любовники, партнёры и, возможно, что-то в ней не так, но пока – давай держаться за руки, смеяться над каждым прохожим и лететь. У всех по-разному – у кого-то через три, у кого-то через десять лет, но оно взяло и щёлкнуло. Скорее всего это «что-то» мучило вас всегда, но зона комфорта, дружба с её родителями и миллионы других ниточек одёргивали небрежные мысли. Ну, те самые, в которых у вас нет совместного будущего. И, чем дальше, тем сложнее было признаться себе в том, что конец необратим. Тем не менее вы решились – стали Инициатором. Причин, как всем кажется, море – то ли секс перестал (или никогда не) устраивать, то ли давление на свадьбу нарушило все границы. То ли, то ли, то ли и ещё миллион безвкусных причин, лишь бы сделать заветный шаг. В реальности причина одна – вы любите её не так, как хотелось бы. То есть любите, но не готовы прожить с такой любовью до конца. Или готовы? Всё происходит по стандартной схеме – давай сделаем перерыв. Ну, это же звучит не так паршиво, как расставание. В «перерыве» есть надежда и мнимая возможность вернуть назад. Наш мозг – хороший защитник. В реальности же перерыв – это такая штука для того, чтобы хорошенько гульнуть и разобраться, насколько вы готовы жить именно с такой любовью. В реальности же – перерыв длится полгода, а потом либо свадьба и дети, либо затяжная игра в иллюзии. Основная ловушка, в которую попадает большинство, – решение продолжить общаться после разрыва. Ну, типа, вы же хорошо разошлись, так почему бы и нет. На самом деле вы всё так же пытаетесь зарезервировать место для манёвра и держать руку на пульсе, который давно сдох. Иллюзия контроля, она такая. Она продолжит звать вас на помощь в любой непонятной ситуации, а вы – будете названивать под сентиментальную водку и дразнить её ласковыми эпитетами. Игра продолжается. Время идёт, и вы вроде бы уже трахнули восьмую, встретили первое лето без неё, но отпустить всё никак не выходит. Каждая следующая женщина не понимает вас так, как бывшая, или вы не хотите понимать её. Ну, отвык, ну, забыл человек, что такое притирка. Ну, с каждым первым бывает. Столько лет в слаженности, а как иначе? И потом, каждый раз, когда на горизонте появляется женщина «больше, чем секс», вам обязательно звонит бывшая. Она всегда чувствует перелом, ведь так? Теперь про жалость и вину. Про то, как ты переживаешь идти с другой за руку и встретить бывшую. Что будешь делать? Бросишь руку новой пассии и начнёшь отмазываться, мол, она подруга? Почему, если вы давно расстались? Всё просто – потому что это будет уже второй раз, когда вы причините ей боль, мой Инициатор. Столько уважения и статуса было возложено к её коленям, и вот опять. Не предатель оказался предателем – шепчет на ухо вина и поддакивает жалость. Инициатор подспудно мечтает о том, чтобы его бывшая нашла спутника первой. Инициатор как размышляет – тогда мне будет, что предъявить осуждающему социуму, и я наконец почувствую свободу. Он понимает, что его ждёт боль, но страх взять ответственность и побыть мудаком кажутся ему намного больше. Вернее, так кажется всем, но Инициатору особенно.

Страх невозврата. Ну, когда боишься сделать глупость, которая перечеркнёт всё и больше не даст шанса отыграться. Она преследует Инициатора во всех публичных местах, где есть хоть малейший шанс встретиться с бывшей в то время, как он за руку с другой. Страх, который играет ключевую роль в невозможности двинуться дальше. «Да, сегодня я, возможно, перехотел быть с этой женщиной, но что, если завтра вдруг опять захочу», – крутится по спирали вокруг башки и не намеревается отпускать. Вы точно не захотите, но страх сильнее. Ну, теперь про главное – ничего не изменится. Вы не начнёте вдруг резко её любить. Дружеское тепло, уважение, доверие останутся, но любовь, она либо есть, либо хоть через плечо испражняйся. Вопрос именно в том, насколько вы приспособленец. Да, надо понимать, что со временем секса и резких эмоциональных перепадов будет хотеться меньше, а людей, которым можно доверять, – больше. Но если любовь – ваша религия, и вы готовы идти до конца, единственный способ отпустить – это полностью прекратить общение. Без исключений. Напрочь забыть друг про друга. Даже в самые хреновые моменты и когда вино бьёт ниже пояса. Страх того, что вы больше никогда не будете общаться, иллюзорен. Точно будете.

Просто человек – дитя адаптации, но если за его спиной устроить обрыв, какая бы высокая ступень перед ним ни была, девять из десяти точно шагнут вперёд.

Прощай

Первое «привет» всегда похоже на безвкусное платье или костюм, который очень дорого стоил, но ни в чём тебе не помог. Первое «привет» частенько выглядит нелепо и дрожит между мыслью и горлом. Не находит ни сил, ни ума, хотя обычно те в достатке. Первое «привет» сложнее всего, но стоит прикоснуться к «прощай», и вот тебе уже видно в темноте. Ничто так не больно, не скверно и не пусто, как «прощай». Мы больше никогда не будем вместе. Просто не будем, и давай сегодня без слёз. Как если бы кто-то из нас забился в судорогах, исплевался пеной и умер. И всё. Больше никогда за меня не молись, не пиши, не звони, не будь. Мы готовы пойти на всё ради того, чтобы «прощай» никогда не случилось. Упрашиваем на коленях чужих нам богов. Готовы не услышать миллионы крикливых до охриплости «нет», но схватиться насмерть за самое невнятное «да». Мы боимся отпустить, но разве смысл жизни – удержать? Даже вдох требует свободы. Я, скорее всего, любил тебя больше, чем шоколадные кексики и виски – летом по Невскому через короткие мосты. Я позвонил ей тогда и объявил, что мудак, и что от меня мало толку. Она: «Я знаю, хочу, буду и больше никак не буду». Миллионы поцелуев и – я в тебе. Тысячи километров по городу – то по Литейному, то по Робеспьера, то в никуда. 22 ссоры на 10 лет и ни одной измены. Всё ведь началось именно там – между Петербургом и Лондоном. Между турбулентностью. Это страшнее, чем оказаться дома одному. Я неподдельно любил тебя, но мы больше никогда не будем вместе.

Никаких поцелуев и мыслей о том, что нас можно вернуть. Заблокируй все мои номера. Отпусти. Признай меня не своим. Этот фильм закончился, и по чёрному экрану пошли титры. Надо вставать. Надо уходить, Поля. Простить друг друга и научиться жить врозь. Глубокий вдох – прощай.

Секс, ебля, трахаться

Ура! Сам ждал, когда предыдущая глава закончится и начнётся эта:)

Vagina

Ничто не способно превзойти женскую красоту: ни гавайские закаты, ни архитектура Гауди, ни даже цветные скалы Чжанъе Данься. Когда я смотрю на обнажённую женщину, меня сносит – каждый изгиб, каждая трещинка, морщина, неровность кажется мне идеальной.

Ничто не способно возбудить сильнее, чем раздвинутые женские ноги. Я всегда беру хотя бы 10 секунд до, чтобы просто вглядеться, осознать и прочувствовать всю ту эмоцию, которую хотел передать автор.

Интернет разрывается от обсуждений грудей, поп и размеров мужских гениталий, но все почему-то начинают заикаться, когда речь заходит о Ней. Хотя ведь именно Она является основной целью мужских ухаживаний. Именно Она делит мальчиков на мужчин и девственников. Именно к Ней допускают в последнюю очередь. Мало кто задумывается, но vagina сумела сохранить статус самой интимной части тела человека.

Она вроде бы такая нежная, такая уязвимая, но в то же время способна развязать целую войну и примирить самого жестокого из мужей. Она – та самая катастрофа, в которой хочется погибнуть. Это сложно объяснить, но каждый раз, когда я соприкасаюсь с Ней, всё, что было или есть, оно как будто растворяется в пространстве. В эти 5 секунд вздоха остается лишь оголённое счастье – ощущение беззаботной юности и лета, которое только началось. Ощущение, словно я опять впервые влюбился.

Можно сколько угодно спорить о грехах и нравственности. Можно километрами рассуждать о тонких материях и передовых технологиях, но человечество зародилось и продолжает множиться именно там – между женских ног.

Мужчина всегда был проще зубочистки. Всё великое, всё самое отчаянное и громкое, всё невозможное было создано мужчиной ради единственной цели – овладеть Ею, слиться и поглотить.

Мои лучшие тексты были написаны сразу после секса.

Главный мужской страх

Бывает, бросаешься на неё пантерой весь такой, рвёшь одежды когтями, вспарываешь кружевную тюль между ног, и – что-то не так. Вернее, всё так, кроме одного: у тебя не встаёт. И вот тут, как в сказке, развилка. У одного – святой дух кричит: «Хватит жрать и нюхать всякую дрянь, дебил!» У другого – онемел от волнения, потому что действительно нравится девушка и он боится её разочаровать. Да даже просто устал. Так хотел, но так устал. Да-да, я – один из вас. Я лежал, и мой мозг разрывался гипотезами, не в силах собраться и трезво взглянуть на суть. Мне тогда казалось, это конец «сексуальной карьеры» и мир больше не мой. Эго сузилось до пупка. В таких случаях люди бегут в интернет и начинают копаться в форумах. «Не встал хрен – поссы на бабу» – так учило нас порно в детстве, но оказалось горькой неправдой. Ты читаешь всякую срань и практически убедил себя в том, что болен, вместо того, чтобы просто подойти к своим родителям. К отцу, у которого висит штуковина не меньше твоей, и который по-любому должен быть на тебя чем-то похож. Если не хочешь признавать обратного. Я, конечно, помучился тогда, не без этого, но потом поступил именно так. Это случается у всех и не по одному разу в жизни. Любая система даёт сбои. И если этот сбой сам не становится системой – ничего страшного в этом нет. Тогда она зашла в мою общаговскую комнату, я выключил взглядом свет и раскрыл поцелуем её бедра. Попробовал её пальцами и, свихнувшись от запаха, был готов входить, как вдруг она засмеялась. Мозг выдал ошибку: «Такой команды нет. Почему она смеётся?» «Я что-то сделал не так!» – первое, что пришло мне на ум, и я неотложно среагировал вопросом: «Что случилось?» – «Мне щекотно», – ответила она. Объяснение вырыло меня из-под земли, но не вернуло в полёт. Мозг заблокировал систему. Та ночь ничем не закончилась. Она в растерянности отправилась в свою комнату, а я остался лежать в этих новых и чертовски неприятных ощущениях, блуждая в бесконечности доводов. Я ничего тогда ей не сказал. Не поговорил, а должен был. Наутро я эгоистично принялся проверять организм. После 5-минутного теста лёгкие алчно набрали воздух в грудь и выдавили его обратно вместе с облегчением. Чуть позже я вышел на папу, и тот чётко разложил всё по местам. Дерзкий лис, хоть уже и старый. Несколько лет спустя это случилось снова. Уже с другой. Мы спешили друг в друга, и она так сильно мне нравилась, что член не встал. Чувство охрененно неприятное, даже когда сейчас вспоминаю об этом. Однако тогда я уже не растерялся и спокойно опустился рядом с ней, взял её за щеку, поцеловал и признался: «Ты слишком мне нравишься. Я никому тебя не отдам». Мы пролежали в обнимку 15 минут, я коснулся губами её щиколоток, поднялся выше и – вот он, Бог. Секрет в том, что когда вы, взъерошенные, лежите на кровати, она переживает твой нестояк больше тебя. Ей страшно, и она ищет причину, но находит её только в себе. В то время как ты пытаешься поднять с земли своё эго, она закапывает себя страхом, что разочаровала тебя. То есть, по сути, эта вроде как мужская проблема – и женская тоже. Мерзкое эго в сохранности, а вот ей нужна твоя помощь. Твои слова, которые превратят «трагедию» в мелочь и твои объятия, которые не оставят сомнений в словах.

На самом деле, проблемы нет. Есть лишь нежелание принимать тот факт, что все мы люди, но это самолюбие, которое частенько шепчет на ухо про ужасы за окном, однако стоит нам раздвинуть шторы, и апокалипсис становится безобидной жизнью, которой просто не дали права на ошибку.

Первый секс

Девушки меня интересовали всегда. Прямо с самого начала. Пока родители выпивали на каком-то очередном межсемейном застолье, я находил ровесницу и вёл её в комнату показывать друг другу свои злачные места. Иногда получалось договориться и на поцелуй. Причём тоже туда. Смысла целоваться в губы в этом возрасте не видел никто. Короче, до 14 лет моя жизнь имела одну, но очень великую цель – трахнуться. И вот когда я, как честный самурай, прошёл путь воина – я встретил её. Мне было 14, ей – 18. Между нами стоял интерес. Её заключался в практике манипуляции, я хотел дожать до первого секса. По-моему, все в этой партии выигрывали. Мы оказались в её постели, размывая сознание поцелуями. В какой-то момент она прошептала: «Иди ко мне!» – и лязг эмоций обрушился на мою голову. Я стянул с себя трусы и, аккуратно забрав её за ляжки, оказался у неё между ног. Что я могу сказать, это был самый нелепый секс в моей жизни. Когда я всё-таки надел презерватив и направился в сторону рая, зайдя внутрь, я замер. Меня охватило такое счастье, что я просто не мог пошевелиться. Возможно, я псих, но эйфория от этой наступившей реальности забрала меня на земли Драконов. Я замер так надолго, что девушка подо мной в какой-то момент шепнула (она все время шептала): «Вася, двигайся!» Её слова вернули меня на землю, напомнив, зачем мы тут все дружно собрались, и я замельтешил. Задвигался – это я потом. Тогда я просто пытался не останавливаться. Лобзиком, оказывается, пилить гораздо проще. Ну, думаю, это как в спорте: поймал волну, встал на доску – и теперь просто вперёд. Ага, конечно, если б так всё просто. Когда ритм настроился, она шепнула: «А целовать кто будет?» Вот тут я, конечно, напрягся. Поначалу мозг вообще отказывался делать два дела одновременно. Я чувствовал себя проволокой на дороге, которая зацепилась за колесо, скачет по кругу и пытается намотаться на диск попрочнее. Так и тут: я словно отскакивал то вверху, то внизу. Механизм отлаживался, а потом, бац – система откалибровалась и пошло. Причём я понял, что пошло по улыбке девушки, которая ещё минуту назад была в руководящем напряжении. Она вдруг расцвела, и в комнате воцарился этот блудливый запах. Она тяжело задышала – и я вдруг расслабился. Отпустил себя. Забыл всё то жёсткое порно, которое учило многих из нас, и начал просто наслаждаться. Правда, руками я всё-таки решил в этот раз сильно не махать. Если вернуться к параллели про спорт, пока на кикфлип Тони Хоука в ютьюбе смотришь – пойти поссать сложнее, а потом встанешь на доску – и лишь бы по прямой без потерь проехать. Хипстеры подтвердят. В общем, готовил я свой шатал ко взлету – и взлетел. Короче, кончил. Мой первый оргазм повис в немом воздухе, и я перестал быть мальчиком. Я опустился на неё, аккуратно обнял и поцеловал в щёку. Мы оба тяжело дышали. Несколько секунд спустя мою голову атаковали миллионы мыслей, и каждая хотела анализа, но в этот момент она, чьё имя священно, прошептала: «Всё было гуд. Теперь, когда ты знаешь динамику, добавь руки, позы и очень внимательно слушай».

Правильную девушку я желаю каждому в первый раз, да и вообще. Но даже если ваша первая Вика оказалась адски бухой и ни черта неправильной, захрапев посреди дороги, это не повод заморачиваться (хоть и очень хочется), потому что любой мастер начинает свой путь с провала.