Текст книги "Русская Всемирная идея и украинский сепаратизм"

Гений Ф. М. Достоевского с эстетической убедительностью показал, что князь Мышкин (Иисус Христос) вечно присутствует в каждом человеке. Все великие теологические учения о божественном совершенстве человека выполняли Вселенскую миссию Спасения человечества от окончательной деградации, а также косвенно способствовали появлению секулярного советского пути к созиданию совершенного цивилизационного бытия. Жизнетворение Достоевским князя Мышкина бережно превратило все аксиологические религиозные поиски в его теневое отражение. А откровенно прагматичные люди восприняли Мышкина как идиота. Это предвидел Достоевский и сам назвал роман «Идиот». Тем самым автор предопределил особую перспективу романа. Читатель поклонялся Иисусу, как абсолютному совершенству. И вдруг он видит «идиотически» не приспособленного к жизни персонажа и ощущает к нему не сострадание, а какое-то таинственное эстетическое притяжение. Иисус предстает перед людьми самым простым человеком, защищающим и возвышающим нищих и убогих до уровня божественности. А Мышкин появляется как юродивый, источающий божественную красоту и блаженство. На Руси всегда боготворили юродивых. Достоевский представляет юродство и «нутровое» страдание в качестве всепроникающей вечной Любви, противостоящей низменным страстям людей, отчужденным от созидания колыбели Страдания и Любви.

Сатанински-Благородный Дух Времени сконцентрировал в себе Дмитрий Карамазов и вся Карамазовская родословная. Достоевский, словно Демиург, жизнесотворил Сатанинское и Божественное Первоначала в органическом единстве. Именно как нечто целостное несет человек в себе эти Первоначала. В отличие от Карамазовых в князе Мышкине сливаются воедино Чистое Понимание и его проявление в качестве чистого человеческого Благородства. Благодаря этому единству, спонтанно открытому Достоевским, человечество как бы получает постхристианскую Библию, где сакрально фиксируется самосохранение Благородства как такового, как несущего в себе Вечный Смысл Чистого Понимания. Этот Смысл люди всегда чувствуют и называют Матерью Природой или Богом. Философия на протяжении веков в различных условных вариантах выражала Сатанинско-Благородную природу человека и косвенно характеризовала ее как Всеобщий принцип выживания всех видов бытия и мироздания в целом. У Достоевского этот принцип одухотворен житейской сакральностью. И показывает, что чистое страдальческое Благородство Настасьи Филипповны отвергается житейским бытием. Сопутствующие ей светские обыватели воспринимают друг друга как добропорядочных людей, прощая самим себе различные изъяны и легковесные увлечения. И только Настасья Филипповна в их глазах – скопище бесстыдства и бесовщины. А беззаветно Любящий Рогожин Сатанински убивает свою возлюбленную. Анастасия Филипповна сознает, что сакральная чистота добропорядочным сообществом не воспринимается и «благородно» отвергается. И ее чистая асоциальность, находящаяся за пределами бытовой утилитарности, с необходимостью погружается в чистый сатанизм, оказавшийся финальным аккордом земного бытия Настасьи Филипповны. Она ушла в Вечность и осталась на Земле в качестве Высшего Символа Проникновенного Женского Смысла.

Здесь фрагментарно обозначена установка на соборно-феноменологическое (аксиологически интегративное) понимание жизнетворчества Достоевского. Его вулканическое самоосуществление таит в себе безбрежные Точечные Смыслы. Ранее упоминалось о подноготности Смердяковщины и о веерной подноготности в произведении Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». Таинственная подноготная реальность скрывается за каламбурным обрамлением в бессмертных «Мертвых душах» Гоголя и во всем его жизнетворчестве. Гоголь со спонтанным сочувствием и любящим состраданием показывает чудотворное единство лицевой, оборотной и подноготной сторон бытия, но сознательно призывает человека созидать лицевые Смыслы. Он как бы говорит: «Давайте будем восторженно смеяться над колоритом отчуждения от самих себя, но возродим глубинные человечные Смыслы». Успех театрализованного «Ревизора» оказался феноменальным. А лишенный чувства самолюбования Гоголь погрузился в шоковое состояние, ибо убедился, что даже его проникновенно глубинное творчество не способно очистить с лицевой Человечности покровы его оборотности и подноготности. И вынужден был искать Спасение в мистическом погружении. У Максима Горького, как и у Федора Достоевского, человеческий Сатанизм и Благородство проявляются в эстетически органическом единстве. Можно сказать так: философская перспектива интегративного жизнетворчества Гоголя, Достоевского и Горького состоит в том, что они чудодейственно уловили и представили миру в чистом виде глубинную энергетику Сатанизма и Благородства, Интерсубъектности и Личностной Субъектности, лицевую, оборотную и подноготную стороны соборного эгоцентризма. Эти феномены присущи человеческой психике в качестве Чистых энергетических интенций. Они стимулируют проявление изначальных архетипов в социальной действительности и преобразуются в ней до неузнаваемости в органическом единстве с изначальными архетипами. Образовавшаяся социальная реальность оказывает свое мощное ответное влияние на психологические особенности отдельной личности, различных коллективов и народов. В результате возникает человеческое разнообразие. С традиционных объектных позиций считается, что на образ жизни человека оказывают влияние физиологические процессы. Между прочим, Э. В. Ильенков, опираясь на учение Спинозы и Маркса, приходил к противоположному выводу. Согласно его убеждениям, неуловимая психика первична, именно она определяет характер и направленность физиологических процессов. В Ильенковском русле сейчас рассуждают многие ученые и медики.

Глубинно выраженные Гоголем, Достоевским и Горьким психологические феномены несут в себе потенции «добра» и «зла», но находятся за пределами таких характеристик. Они интенциально предопределяют диалогическую жизнетворность человеческого бытия. А в процессе объективации жизнетворности в социальном процессе рождаются разномыслящие индивидуальности и вариативные общественные события, воспринимаемые нами как мерзкие или добрые, как варварские или цивилизованные и т. д. Психологические интенции вечны и неукоснительно чисты, то есть бессодержательны в привычном для человека социальном измерении. В Ветхом Завете и в первоначальном (святоотеческом) христианстве органическое единство изначальных Смыслов и их активаторов оказались основополагающими за несколько тысяч лет до Достоевского. В Ветхом Завете они представлены в прагматическом облачении, а в первоначальном христианстве – в сакральной иносказательности. Рационалистическая философия также питается аксиологическими архетипами и в отчужденных вариантах их осмысливает. В дальнейшем историческом процессе сакральное восприятие активированных Смыслов жизнетворно сохранилось исключительно в православии и в иных, более приземленных формах – в буддизме, исламе и ведических верованиях. Католицизм пошел по пути схоластизации и прагматизации вероучения, а протестантизм занялся индивидуалистическим и временным ценностно-прагматическим переосмыслением библейских текстов и почти не заметил скрывающихся в них Таинственных активированных Смыслов.

Русская соборная ментальность не воспринимала западный индивидуализм и прагматизм, а русская мысль – рационализм. До сих пор где-то бытует мнение, что философия в России начинается только с Владимира Соловьева. На самом деле в нашей стране в период принятия христианства начала зарождаться принципиально иная философия, альтернативная и рационализму, и эмпиризму, и индивидуалистическому иррационализму. Русская синкретическая и рефлексивная метафизика базируется на общинной психологии проникновенного общения. По сравнению с масштабно, системно и глубинно разработанным рационализмом, русская мысль действительно кажется просто проявлением ярких обыденных рассуждений. Между тем в условиях современного кризиса всех направлений западной метафизики и беспочвенности нашей «отраслевой философии» приходит понимание, что «наивная» идея Иллариона и Филофея о Спасительной миссии русского народа является первоначальным истоком соборной аксиологической метафизики наступившего третьего тысячелетия. Грядущая метафизика базируется на проникновенной целостной ментальности человека как такового, независимо от его национальности, вероисповедания и любого конкретного мировоззрения.

Соборная интегративная аксиология начала зарождаться именно в Киевской Руси, потому что Смыслы проникновенного общения глубинно укоренились в иррациональное понимание русского народа. На этих Смыслах на протяжении веков базировалась и сейчас базируется ментальная и социальная жизнедеятельность всех народов России. И соборная метафизика стремится преодолеть отчуждение философского творчества от ценностного (Смыслового) потенциала традиционной народной ментальности и ориентирована на воссоздание Субъектной Соборной Вселенной (картины мира) в качестве альтернативы объектной картины мира. Субъектная Вселенная на протяжении всего третьего тысячелетия будет наполняться метафизически актуализированным Смысловым (ценностным, архетипическим) содержанием, которое Эгоцентрично, Сатанински, Блаженно и Благородно воплотилось в жизнетворчестве Гоголя, Достоевского, Горького и других классиков русской литературы XIX–XX веков. Также необходимо переосмысливание и интегрирование в аксиологическую метафизику синкретических поисков временных и признанных русских мыслителей названного периода и оригинальных философов советского и сегодняшнего неустойчивого времени. И вполне естественно, что с соборных позиций должна переосмысливаться вся мировая культура и история человечества. Особо значимо выявление не только очевидных аксиологических тенденций в искусстве, но и отчужденно представленных таких же тенденций в фундаментальной науке и практической жизнедеятельности. Можно условно сказать, что основным методом соборной аксиологической метафизики является диалогическая рефлексия, воссозданная западным рационализмом и животворно одухотворенная А. Ф. Лосевым, М. М. Бахтиным и другими русскими мыслителями.

В русской аксиологической философии до середины XIX века можно выделить два потока удивительных свободных размышлений: православный и относительно секулярный. Православные размышления осуществлялись в монастырях. Церковные идеологи Илларион и Филофей предопределили Русскую идею как философию аксиологического преображения мировой, а не только русской цивилизации. Родоначальником относительно секулярно-ценностного толкования Библии является Г. С. Сковорода. Фундаментальный Мессианский Смысл Иллариона и Филофея и Аксиологический Смысл относительно секулярного понимания Библии в творчестве Сковороды органически слились воедино в середине XIX века в жизнетворчестве А. С. Хомякова. На этой основе родоначальник славянофильства вселяет в душу человека Таинственную Вечность и Свободолюбивую веру в Соборный Характер Единения всех народов нашей планеты. В. И. Ленин спонтанно жизнетворил в русле триединой (православной, самодержавной и народной) веры и метафизики Хомякова и спонтанно предопределил метафизические истоки секулярного понимания и практического осуществления Смысловых идей этой веры и метафизики. Вместо православной формы укоренилась коммунистическая форма веры в аксиологическое единение. Вместо веры в аксиологический Смысл самодержавия в Воображение народа вселилась вера в аксиологический Смысл вождя. Вера в народ как в корневую систему бытия еще более усилилась и одухотворилась верой в историческую и аксиологическую Миссию народа.

Появление Хомякова и Ленина на иносказательном языке православия можно воспринимать как Второе Пришествие Иисуса Христа. А на секулярном аксиологическом языке допустимо предположить, что их жизнетворчество обусловлено не временными историческими обстоятельствами, а предопределено Таинственными Смыслами Вечности. Православный Хомяков и радикальный противник религии Ленин созидают Чистое Понимание и поведали человечеству, что у него наступил длительный переход из объектной прагматической системы бытия в Субъектную Аксиологическую Обитель Жизнетворения. Думается, что Хомякову, Ленину и некоторым их современникам человечество будет поклоняться, как культовым образам, пришедшим из Вечности и предопределившим крутой поворот в социальной жизнедеятельности. Смыслы этого поворота воплотились в гениальном жизнетворчестве Гоголя, Достоевского, Горького, во всей русской культуре XIX–XX веков. Хомяков и Ленин озарили Грешную Землю Светом Вечности. В свою очередь, Достоевский и Сталин являются Земными Демиургами Смыслового поворота. Достоевский, синтезировавший в своем жизнетворчестве Глубинные Трагические Порывы Традиционной (Русской) ментальности, оказался демиургом Воображаемого Субъектного мироздания, а Сталин предопределил воссоздание советского человека в качестве прообраза реальной Субъектной Вселенной.

Христианство и другие верования, реальный социализм и мировая культура спасли мир от бесповоротной деградации. Ленин предвосхитил и вдохновил поворот истории на путь изначальной (Вечной) Субъектности. Можно назвать много причин, почему именно большевики возглавили этот исторический поворот. Между тем фундаментальной основой победы следует назвать спонтанное присутствие в психике и идеологии большевиков проникновенного единства Эгоцентризма, Сатанизма, Благодати и Благородства. Тогда как у их противников доминировали «разброд и шатания». Сталин и его приверженцы ради спасения исторического поворота накалили эту органику до запредельного уровня. Большевики с Дьявольским усердием не щадили прежде всего самих себя и считали справедливой беспощадную борьбу за удержание социалистического поворота. Их Сатанизм объективно преследовал цель созидания мировой Благодати и Глубинного Благородства. Сатанински одержимые их противники стихийно преследовали такую же цель и осознанно уничтожали не только противников, но и своих инакомыслящих или «оступившихся» приверженцев. Интегративное восприятие тех Трагических событий неизменно предполагает моральное осуждение и юридическую оценку многих активных деятелей того периода, как настроенных коммунистически, так и настроенных антикоммунистически.

Не ради оправдания одних или других следует справедливо оценить сегодняшнюю ситуацию. Нынешние «доморощенные» либералократы, евробюрократы, маркунтизированные американцы Сатанински стремятся уничтожать непокорные им традиционные народы, государства и многовековые цивилизации исключительно ради повсеместного утверждения откровенного меркантильного индивидуализма и сохранения своего комфортного пребывания на планете. Сатанизм «золотого миллиарда» ориентирован на разрушение традиционной ментальности и лишен даже намека на Благодать. Освобожденная от всяких моральных изысков идеология глобализации коренным образом отличается от идеологии российского белого и красного движения. Беспринципная глобализация с каждым днем все глубже и глубже проваливается в пропасть совершенно бессмысленной жестокости и нагнетания напряженности по всему пространству планеты. В качестве неадекватной ответной реакции на беспощадную вестернизацию, народы Ближнего Востока все больше и больше одухотворяются идеологией Сатанинского терроризма. Терроризм направлен против доминирования утилитарно-прагматического образа жизни, рассадником которого является Америка. Фашизированная Америка нисколько не гнушается стимулировать и даже откровенно выращивать терроризм и путем подкупа перенаправлять его агрессию на непокорные страны и использовать для наведения вестернизированного порядка. В последние годы международный терроризм превратился в мощную самостоятельную силу и повернулся против своего американского покровителя и его сателлитов. Несмотря на это, Америка продолжает всячески его субсидировать, но стала делить террористов на своих и чужих. Сейчас трагические события постепенно вынуждают многие народы, вопреки позиции своих проамериканских правителей и банкиров, ориентироваться на Россию как на Спасительницу мировой цивилизации. Вестернизаторы жаждали отправить непослушных Путина и Лукашенко в Гаагу. Между тем они начинают понимать, что именно на правящих миром банкиров и обслуживающих их циничных американских правителей надвигается Нюрнбергский процесс и приближается час, когда Милошевича, Саддама Хусейна и других невинно убиенных объявят святыми.

Представленные здесь рассуждения следует воспринимать как рефлексивную постановку проблемы зарождения социального бытия путем «пробуждения» изначальных архетипов их активаторами. Было представлено стимулирование активаторами первого Смыслового триединства: чувства Вечности, проникновенного общения и личной самобытности. Теперь рассмотрим такое стимулирование второго триединства: метаэстетического, метаэтического и метаинтеллектуального чувства. Предполагается, что метаэстетическое чувство как бы чудодейственно приходит из Вечности, а остальные два чувства производны от него в качестве более конкретных человечных ценностей.

Выше изначальное Точечное бытие мы назвали Таинственной Вечностью (Чистым Пониманием) и объявили Чистое Понимание первоосновой первого архетипического триединства. Сейчас для обозначения изначальной Точки используем другой синоним – Чистое Прекрасное (Таинственная Красота) – и объявляем его первоосновой второго архетипического триединства. Глубинно чувствующий Точечные Смыслы Ф. М. Достоевский спонтанно произнес: «Мир спасет красота». Некоторые телевизионные шоумены пытаются выявить за и против того, что красота спасет мир. С позиций аксиологической метафизики можно ответить так: «Мир спасет красота, потому что так по наитию произнес Достоевский». Такое рассуждение конгениально глубинной вере православных в Спасительную миссию Иисуса Христа. И в Библии, и у Достоевского зафиксировано эгоцентрическое понимание, что и появление мира, и его Спасение, и его гибель обусловлены какой-то изначальной целостно-ценностной Точкой, жизнетворящей и за пределами нашего мира, и в его пределах. Неуловимое Точечное бытие своеобразно ощущается каждым человеком. Религиозно мыслящие люди ощущают его в качестве Бога, а мы – как Чистое Понимание и, благодаря прозрению Достоевского, как Чистую Красоту. Данные слова и понятия выражают наше внутреннее Эгоцентрическое Воображение. Это в нас есть, и оно будоражит человеческую душу и Вдохновляет нашу телесность и интеллектуальность на творческие подвиги. Особенно это наглядно проявляется в балете и спорте. Балет возможен именно благодаря чудотворным движениям человеческой телесности и ее синтетическому творческому единству с интеллектуальностью. У выдающегося спортсмена появляется реальный шанс установить рекорд именно тогда, когда его интеллектуальная чувственность оказывается способной свернуться (сосредоточиться) в Точечное понимание и привести в спонтанно осмысленное движение все клетки его телесной организации.

Можно предположить, что мир создан по меркам красоты и наше его восприятие тоже устроено по тем же меркам. Данное предположение соответствует традиционному объектному пониманию и вносит свою лепту в облагораживание человеческой души. Между тем иррациональное чутье подсказывает альтернативную позицию. Мир сам по себе никакого отношения не имеет ни к красоте, ни к безобразию, ни к уродству. Думается, что Чистая Красота (Чистое Прекрасное), как Нечто Первозданное и не имеющее никаких измерений, присутствует в иррациональной психике человека в качестве потенциальной способности и спонтанного желания видеть мир потрясающе красивым. Первозданная Красота предопределяет не красоту мироздания, а человеческое восприятие ее через призму отчужденного от нее мира. Мироздание выполняет как бы роль «костылей», опираясь на которые, Изначальная красота проникает в Воображение человека. Человек также опирается на эти «костыли» и видит красоту на фоне безобразного и уродливого бытия. У него вырабатываются представления о конкретных опредмеченных формах красоты, что способствует видеть красоту как таковую. Условно допустим, что все явления мироздания соответствуют человеческим критериям красоты. В таком случае отсутствует критерий сравнения одного с другим и понятие красоты просто улетучивается. Нередко предмет, воспринимаемый как весьма далекий от того, что объявляется красотой, вдруг превращается в Воображении человека в запредельно прекрасный объект, поражающий своей экзотической загадочностью. Представление мужчины о наличии потрясающе обворожительной внутренней красоты в, казалось бы, совершенно неприглядной внешне женщины возможно потому, что такая красота присутствует, возможно, не столько у женщины, сколько в Воображении мужчины в чистом виде. Внутреннее ощущение чистой красоты вышло наружу, поскольку появился образ женщины, соответствующий этому чистому представлению, и наполнил его конкретным содержанием. У некоторых людей отсутствует такого рода Воображение. Они, как правило, не способны замечать внутреннюю и даже бросающуюся в глаза внешнюю красоту. Эти люди ценителей женской красоты объявляют пустотливыми индивидами и иронически или пренебрежительно относятся к ним, обзывая их дамскими угодниками, лишенными мужской самодостаточности.

Чувства любви, патриотизма, справедливости, принципиальности, удовольствия, наслаждения, сексуальности и все другие чувства обладают своим смысловым содержанием. Между тем их правомерно считать проявлениями метаэстетического архетипа. При отсутствии такого архетипа мы могли совершать действия, называемые сегодня и всегда любовью, удовольствием, наслаждением, сексуальностью, но не испытывали бы никаких чувств. То есть вместо известного нам человека, несущего в себе ценностное мироздание, мог существовать робот. Можно даже предположить, что отсутствие не только эстетического, но и практически любого из представленных выше атрибутивных и безусловно-нравственных архетипов, возможно, значительно нейтрализует у человека весь внутренний Смысловой потенциал. Пока опыт подтверждает факт смерти человека, если остановилось сердце или жизнедеятельность мозговых структур, или от потери крови и по другим физиологическим причинам. Ценностное существование человека – это Вечная Загадка. Размышление над этой Таинственной реальностью породит СУБЪЕКТНУЮ ВСЕЛЕННУЮ.

Мы уже обращали внимание на то, что иногда произносятся такие выражения: «Сережа! Ой, Сережа! Как же некрасиво ты поступил?!», «…Как некрасиво ты все это понимаешь?!», «Умные люди живут красиво». Подобные выражения подтверждают факт первичности метаэстетического архетипа по отношению к нравственным и интеллектуальным чувствам и поведению человека. А во всеохватной универсальности Красоты человек может убедиться сам путем размышления о ее спонтанном присутствии в его внутреннем мире и в любом произведении искусства. Размышляя об этом, он увидит Красоту в любом феномене мироздания. И далее убедится в том, что именно он открывает Красоту во Вселенной и в самом себе. И поймет, что в нем присутствует Точечная Чистая Красота и он ее «раскрепощает» путем способности видеть ее присутствие в любом фрагменте мироздания, отчужденного от этой Красоты. Беспрецедентный художник Босх доказал своим жизнетворчеством, что можно видеть особую Красоту в совершенно неприглядных явлениях Природы.

Мы считаем вечно актуальным и ценностно значимым христианское отождествление Бога и Любви. Между тем при разработке секулярной аксиологической метафизики правомернее воспринимать Чистую Любовь в качестве очеловеченного варианта Чистой Красоты. Они отличаются друг от друга и одновременно тождественны. Перефразируя Владимира Маяковского, можно сказать так: «Говорим Чистая Любовь – подразумеваем Чистую Красоту, говорим Чистая Красота – подразумеваем Чистую Любовь». Все, что сказано о Красоте, также характеризует и Любовь. Кроме того, гипотетически предполагаем, что Чистая Любовь синтезирует в себе все конкретные активаторы изначальных архетипов. Наряду с этим она наполняется конкретным нравственным содержанием и выступает в качестве метаэтического архетипа. То есть существует в трех взаимосвязанных разновидностях: Точечная Любовь, интегративный активатор и метаэтический архетип. Красота и Любовь везде присутствуют, как бы облагораживают все мироздание. На первый взгляд, одна и та же конкретная красота всем доступна, а любовь индивидуализирована. Между тем они органично взаимосвязаны, Даже созерцательная красота, несмотря на ее первичность, определенным образом обусловлена любовью. А проникновенное воссоединение красоты и любви поражает Воображение, преображает душу и максимизирует душевные порывы, заряжает стремлением к Невозможному, зовет на гражданские и творческие подвиги.

В практической жизнедеятельности больше всего ценится любовь к детям, проникновенно воспринимаемым в качестве цветов жизни. Также эмоционально акцентируется внимание на любови к старикам, женщинам, любому человеку, природе и т. д. В последние годы заговорили о заботе и любви к мужчинам, ужаснувшись факту их «вымирания». Собственно, здесь речь идет скорее о желании и обязанности защищать тех, кто в этом нуждается. А когда абстрактно произносят слово «Любовь», то имеются в виду отношения между мужчиной и женщиной. Больше об этом говорят женщины и выясняют характер и степень мужской любви. Мужчина ценит свою Любовь к Женщине, и его внутренний мир своеобразно живет в ее внутреннем мире. А Любимая нередко с восторгом принимает его любовь к себе. И даже не догадывается, что его, как самодостаточного, она в упор не видит. Такая Любовь чаще всего оказывается страстной и воспринимается обеими как обоюдная. Назовем другой вариант обоюдной страсти. Мужчина до безумия очарован внешней и внутренней Красотой Женщины, а она очарована его волевым эгоцентризмом. И если мужской эгоцентризм пропитан наглостью и даже преступной одержимостью, редко какая женщина способна вырваться из котлована страсти. Она может уйти от него, возненавидеть, обратиться в милицию, но страстное притяжение сохраняется. Внешняя красота мужчины, его благородство и способность к душевным переживаниям ценятся женщиной, но не вызывают у нее чувства страстной любви. На этой основе чаще всего рождается обыденная умиротворенная любовь. И образуется счастливая семья, не стремящаяся к каким-то запредельным смыслам. В двух первых случаях возгорается Страстная (Сатанинская, Дьявольская, Роковая) Любовь. К ней прилагательное «счастливая» никак не относится. Здесь бурлят Страсти, Страдания и Трагедии. Он и она испытывают острые заоблачные ощущения, могут неоднократно покидать друг друга и с еще большей проникновенностью воссоединяться. Некоторые из них погружаются в стадию обоюдной ненависти и презрения, что накаляет страсти. Этот асоциальный накал очищает души от возможного налета мещанской обыденности, и Роковая Любовь возгорается с новым упоительным трепетом.

В очередной раз повторяю, что здесь нет конкретного анализа, а выявляется метафизическая проблематика. Женщина оказывается Заревом и Эликсиром Всепроникающей Красоты и объектом Любви, а мужчина – Субъектом Любви. У женщины может отсутствовать смысловая ориентация на любовь к мужчине, но она своим присутствием воспламеняет в душе мужчины Огнедышащую Любовь к самой себе. И если это Пламя мгновенно вспыхнуло, то Женщина зачастую склонна продемонстрировать к мужчине равнодушие. Такую ситуацию с поэтической прозорливостью благословил А. С. Пушкин: «Чем больше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей». Потом пламя облагораживается: «Как приятен, как сладостен нам женский обман». Воображением одаренный и миротворчески настроенный мужчина блаженствует в Котловане Любви и источает на Любимую Лучи Жизнетворящего благородства. Агрессивный мужчина в меньшей или в такой же мере может испытывать блаженные и благородные чувства и одновременно периодически возбуждаться мстительными интенциями к Любимой. Его асоциально вольная душа бессознательно протестует против «привязанности» Любовью к Женщине. У некоторых кавказских народов традиция до сих пор велит мужчине бить жену. Советский писатель Алексеев написал повесть, где малорослый муж взбирается на сундук и зовет свою высокорослую жену: «Иди сюда, бить буду». Сохранилась поговорка: бьет – значит любит. Эти факты говорят о том, что Смысловая реальность рождается исконной женской ментальностью, а мужчины воспроизводят ее непосредственно в искусстве, отчужденно анализируют в теории и грубо осуществляют на практике. В масштабных романах Льва Толстого основные Смысловые герои женщины – Анна Каренина, Катюша Маслова, Наташа Ростова – или мужчины с мятущейся женской ментальностью: Пьер Безухов, Андрей Болконский. У всех великих русских писателей подобные сюжеты: женщины или мужчины, несущие в своей судьбе Страдальческую Женскую Долю. А каковы мужские роли у Смоктуновского, Мягкова, Яковлева и целого ряда других артистов? Именно женское обаяние ролей, сыгранных Мягковым и Яковлевым в фильме «С легким паром», покорило зрителей и сделало фильм культовым. А каков Мягков в «Служебном романе? Нет такой утонченной Женской прелести у обыкновенной эмпирической женщины. Вернее, она есть, но явно проявляется только у редких Экзотических Женщин. Видят ее великие писатели, артисты, художники и показывают наглядно человечеству.

Мы кратко воспроизвели три тождественных по сути и отличающихся по форме варианта движения метафизического рассуждения аксиологической (субъектной) направленности. В первом Смысловое Первоначало бытия называется Чистым Пониманием, во втором – Чистой Красотой, в третьем – Чистой Любовью. Четвертый вариант более пространно и жизнетворчески представлен на 7–55 страницах масштабного произведения автора «Тайна как бытие и путь», т. 1, 2012. В данном произведении с позиций четвертого варианта «встревожено» много актуальных проблем и таинственных интенций. Этот вариант, если решиться таким оборотом речи выразиться, является самым таинственным и самым очевидным. Там ход рассуждений базируется на предположении, что Смысловую Первооснову бытия правомерно назвать Женщиной в себе. И считать такое название самым актуальным. Женщина в себе, как и в других вариантах, является Первопричиной не только человеческого бытия, но и всей Вселенной. Более того, Женщина в себе как бы затаилась в своей готовности приостановить объектную эволюцию и повернуть эволюционный процесс на Воссоздание Субъектной Вселенной. Очевидным признается меняющийся женский имидж. Эта ситуация обсуждается и устно, и в печати. Многие могут согласиться даже с тем, что Женщина, в отличие от мужчины, является источником Красоты и Любви. Но зачем «выдумывать» какую-то Женщину в себе и объявлять ее субстанцией мироздания? – спросят многие люди и вместе с ними профессиональные философы. Да, здесь скрывается бездонная Тайна. Именно в этой Загадке и состоит Глубинный Смысл. Всяческие попытки объяснять Тайну делают ее еще более Таинственной. Стремление постичь Невозможное не бессмысленно. Оно как бы погружает нас в Загадочную Женщину в себе и тем самым воссоздает и расширяет Аксиологическую Вселенную.