Текст книги "Русская Всемирная идея и украинский сепаратизм"

Глава I
Соборная феноменология: эгоцентризм аксиологического понимания и интегративная философия

Разгадка глубочайших тайн «внечеловеческого» мира заключается в деятельностном процессе его освоительски-творческого «очеловечивания». Вот почему вопрос «Что такое человек?» пронизывает собой и определяет способ постановки всех без исключения существенных собственно философских проблем.

Г. С. Батищев

1. Проблема поиска аксиологической интегративной философии

На протяжении долгих цивилизаторских веков человек объявляется вершиной природной эволюции, прогрессирующей к своему предельному совершенству. Наряду с этим идея прогресса постоянно вызывает сомнение или категорически отрицается. Данная ситуация сейчас актуализируется и требует проблемного обсуждения. Необходимы и метафизически значимы вариативные ходы размышлений. Эти размышления не могут претендовать на адекватное выявление Смысла и структуры бытия, поскольку это невозможно. Они призваны расширять и аксиологически обогащать диапазон рефлексивного понимания.

Предлагаю следующий гипотетический вариант. Сегодня объективную реальность, недоступную эмпирико-рассудочному познанию, называют Вечностью. Гипотетически представим Вечность в качестве Таинственного Чистого (Точечного) Понимания, а мир, который познаётся в нашем опыте, очеловеченным вариантом его проявления. Многообразные события этого мира наша психика воспринимает как чувственно-логические объекты, тогда как они могут оказаться непостижимыми для нас субъектными видами понимания. Согласно многовековому опыту известные нам объекты, за исключением человека, не обладает сознанием. С этим можно соглашаться или не соглашаться, но актуально предположить, что все космические явления обладают каким-то пониманием, и более совершенным, чем человеческое осознанное понимание. Животные не достигли такого совершенства понимания самих себя, как, скажем, деревья и растения, горы и океаны, молекулы и атомы. А человеческое сознание сопровождается постоянными иллюзиями, ошибочными поисками, страданиями, драмами, трагедиями и разочарованиями. Живём согласно каламбуру: «весь век учись, дураком помрёшь». Получается, что человек не вершина эволюции и не богоподобен, а самое несовершенное в мире существо. Думается, однако, что никакого ранжирования в мире нет. Просто человеку присуще поисковое и колоритное, целеустремлённое и страдальческое самоосуществление и многовариантное понимание. И когда он этого лишается, то перестаёт быть человеком. А все эти горы и волки – наше отчуждённое вовне самопонимание. То есть можно предположить, что материальный мир сам по себе не существует, а является человеческой формой восприятия внешнего проявления нашей внутренней ментальности.

Поскольку мы можем рассуждать только на языке нашего опыта, то правомерно условно считать, что космос действительно существует, и в таких формах, в каких человек его воспринимает. Согласно опыту в природе и различных её разновидностях совершается естественный круговорот. А человеческая жизнедеятельность представляет собой постоянно нарастающее отчуждение от естественного бытия, как внутреннего, так и внешнего. В нашу эпоху отчуждение достигло максимального предела и поставило человека перед выбором: или постепенный возврат к естественной жизнетворности, или гибель. Ни одно, ни другое само по себе не случится. Рассмотрим этот вопрос как масштабный и адекватно неуловимый исторический вызов и попытаемся ответить на него философскими размышлениями. Философское Воображение способно улавливать скрытые тенденции бытия и побуждать разум рефлектировать их. Данная рефлексия не предсказывает будущее, а ищет пути преодоления отчуждённого понимания и обретения естественного бытия.

Человек является свидетелем предчувствий животными грядущих климатических изменений и «осознания» их опасности. Даже «глупая» курица ощущает приближение таких процессов, которые мы называем дождём, громом, молнией. А «гениальная» кошка из отдалённых мест мгновенно находит дорогу домой. На языке нашего опыта подобные, мгновенно проявляющиеся способности воспринимаются как биологические факторы. А в деятельности человека они или нейтрализованы, или возведены на «разумную» ступень понимания. С позиций предложенной гипотезы спонтанное понимание не производно, а первично. Именно оно предопределяет всю нашу стихийную и осмысленную жизнедеятельность. Поэтому спасение человека обусловлено путём его возвращения к изначальному Субъектному пониманию.

Думается, что изначальное магическое понимание находилось в полном согласии с естественной природой. Человек ощущал все субъектные (природно-человеческие) ритмы, как их по-своему ощущают животные. Изначальное понимание могло обладать неосознаваемой внутренней рефлексией, обеспечивавшей человеку органическое единство с Таинственным Чистым Пониманием, где закодировано прошлое и будущее. Магическая рефлексия выражалась в мгновенном раскодировании этих процессов. Точечный синкретизм нисколько не разрушался, а излучал информацию, необходимую для решения возникающей проблемы. Проходят долгие-долгие тысячелетия, и в естественном человеческом Воображении начинает зарождаться пока ещё не заметная тенденция рассудочного объектного понимания. В постепенно формирующемся мифологическом понимании сохраняется магический потенциал, но объектная тенденция становится всё более явной и стимулирует прагматические устремления людей. Объектность и прагматизм поглощаются внутренней рефлективностью и в свою очередь выводят её из синкретического состояния. Внутренняя и внешняя жизнь людей начинает приобретать социализированную колоритность и содержательность. Формирование человека как мифологической разновидности бытия окончательно состоялось.

Дальнейшую многотысячелетнюю эволюцию человека следует признать постепенно нарастающим процессом разрушения субъектно-целостного бытия и последующей его интеграции и как мифологического, и как социетарного явления. Противостояние и органическое единство этих двух диаметральных феноменов фиксируется в таких понятиях, как племя, этнос, народ, нация, культурно-исторический тип, цивилизация, физики, лирики, в названиях различных общественных объединений и группировок. Каждый из нас живёт в двух масштабных измерениях: синкретически человечном и многомерно социальном. Субъектно-целостный мифологический человек точечно присутствует во всех людях, но проявляется он в каждой индивидуальности с уникальной неповторимостью. Его субъектный (соборный) смысл более-менее полноценно осуществляется только в единичных личностях, способных противостоять беспощадному прессу стереотипов и социальных обстоятельств. Наряду с мифологическим и социальным человеком сегодня формируется ещё и виртуальный индивид. Кем он является?

Можно гипотетически размышлять над проблемой по аналогии с гипотезой о «человекообразной» обезьяне, объявленной прародительницей многообразия обезьян и гомо сапиенсов. Произошедший от обезьяны человек обретает свою магическую и мифологическую самодостаточность и невидимо эволюционирует в социетарный и виртуальный феномен, нейтрализующий и пока сохраняющий в себе архетипы ценностно-целостного бытия. В грядущие века и тысячелетия будут стимулироваться три разновидности мыслящего существования: 1) возрождение мифологического магико-целостного человека, обладающего всем богатством предшествующего ценностного опыта и рефлектирующего его; 2) сохранение социетарного индивида, отчуждённо ориентированного на традиционный опыт; 3) эволюция виртуального феномена, бесповоротно отчуждённого от человеческого бытия как такового. Возрождающийся традиционный человек рефлексивно творит чудодейственную Субъектную Вселенную. Социальный индивид функционирует в пределах объектного пространства. Виртуальный вид бытия принципиально отличается и от животного, и от человеческого существования. Человек и виртуальное новообразование перестают понимать друг друга.

Выход человека из сугубо мифологического понимания в сферу утилитарно-прагматического существования стимулировал появление протестной философской идеологии, прорывающейся за пределы накопленного опыта. Известные нам европейские рационалистические учения следует рассматривать в качестве философских идеологических направлений, несущих в себе органическое единство двух тенденций: прагматической и аксиологической (антипрагматической). Тогда как в практической жизнедеятельности идёт непримиримая борьба между различными политическими идеологиями, стихийно опирающимися на одни и те же философские брожения и системы. Философская идеология через призму временных проблем выражает архетипы Чистого Понимания и производные от них архетипы человеческого существования. Под влиянием философии любая политическая идеология в какой-то мере базируется на изначальных архетипах, но выражает сугубо временные государственные и антигосударственные интересы.

Философская рационалистическая идеология в полной мере сохраняет целостность понимания, присущей естественному мифологическому бытию. И придаёт ему сторонний рефлексивный смысл. В этом состоит основная миссия классического рационализма. Вторая его «миссия» – это воссоздание отчуждённого (рассудочного) варианта изначальных смыслов бытия. Этот феномен классически зафиксировал Гегель: «Для шествия Духа человеческого материала хватит». Основная миссия философской идеологии первоначального христианства, последующего православия и канонического ислама заключается в возрождении естественного потенциала вечных соборных смыслов и в противодействии доминирующему на Западе (а сегодня и в целом мире) рассудочному прагматизму. Экзистенциализм и другие иррациональные направления также осуществляют подобную миссию, но оказываются отчужденными от органичных стихий жизни и ограничиваются воспроизведением внутреннего потенциала личности. Между тем А. С. Хомяков предопределил смысловые перспективы интегративной философской идеологии в качестве рефлексивной соборной феноменологии. Равновеликого Хомякову С. Кьеркегора правомерно признать родоначальником альтернативного эстетически-трагедийного пути воссоздания Субъектной идеологии.

Противостояние этих двух путей в пределах их органического единства призвано субъектно синтезировать в себе Чистое Понимание, выявлять и вариативно рефлектировать изначальные смыслы человеческого существования, многообразие умонастроений различных исторических эпох и колорит личностной и межличностной Субъектности. Соборная феноменология тяготеет к рефлексии колоритных стихий жизни, а эстетически-трагедийная философия рефлектирует глубины личностного бытия. В результате многоуровневой рефлексии обе парадигмы воссоздают Субъектную Вселенную, свободную от обыденной и теоретической объектности и насыщенную вариативными человеческими Воображениями.

Вопрос: сохранится Объектная Вселенная или видоизменённая психика удалит её из человеческого понимания? Одно несомненно, что объектная парадигма уже в наше время погасила свои потенции внутренней человечности и яркой колоритности. Сформировавшаяся на её основе наука способствует сегодня простому выживанию людей и обслуживает враждующие между собой внутригосударственные и межгосударственные группировки. Верю, что часть населения, ориентированная на рефлективное возрождение естественного мифологического Понимания, потеряет всякий интерес к объектному космосу и к полётам в далёкие галактики. Человек сотворит мир рефлексивного Воображения и начнёт бороздить его безбрежные просторы, мгновенно проникая в любую Точку Субъектного мироздания. Когда это произойдёт? Любой временной период для Вечности (Чистого Понимания) – просто мгновение.

Современные и грядущие поиски Субъектной идеологии (Вселенной) постепенно нейтрализуют рационалистические понятия и воссоздадут мир жизнетворных образов, где будут представлены таинственные Смыслы и Чистого Понимания, и многообразных жизненных стихий, и точечного человека, и конкретных личностей. Субъектная философия, выходящая за пределы наличного опыта, не может быть политической идеологией. Между тем её практической идеологической задачей выступает выявление и рефлексивное толкование скрытых за пределами эмпирического опыта смыслов современных политических стратегий, оценка видимых и невидимых тактических приёмов.

Автор надеется на вариативное обсуждение Интегративной проблематики и её Субъектного ядра на философских конгрессах и конференциях, в трудах специалистов в области метафизики и студенческих аудиториях.

В следующих трёх разделах первой главы рассмотрим разработанную автором соборно-феноменологическую метафизику.

2. Рефлексивный соборный Смысл и структура философской реальности

Традиционное деление историко-философского процесса на материализм и идеализм, сенсуализм и рационализм, сциентизм и иррационализм отражает эмпирически достоверные факты, зафиксированные в теоретических понятиях. В данном случае, однако, остается в тени более существенное различие между философскими направлениями и подходами, а также сферами целостной философской реальности. В последней можно выделить три парадигмы, скрытые за эмпирической и понятийной проблематикой: субъектную (соборно-феноменологическую), субъект-объектную и объектную. Во многих философских учениях какая-либо одна тенденция нейтрализует две другие, а в некоторых представлен их триединый синтез на основе одной установки: субъектной (А. С. Хомяков), субъект-объектной (Гегель) и объектной (К. Маркс).

Предлагаемое различение между философскими направлениями (подходами, сферами) основано прежде всего на секулярной рефлексии ценностного смысла, зафиксированного в соборной феноменологии А. С. Хомякова, а также в более ранних ее аналогах: мифологическом самопонимании и монотеистической вере. Объясним ли этот смысл, как традиционно считали материалисты, только психологическими мотивами: наличием эгоцентризма и антропоморфизма в человеческом сознании, желанием отдельного индивида и общества в целом найти абсолютный идеал за пределами противоречивого земного бытия? Или же на языке мифологии и религии, непонятным для атеистов образом, животворно запечатлевается реально существующая Вечность (Трансцендентное, Чистое Понимание) и ее присутствие в иррациональной психике человека?

В пантеизме Б. Спинозы, например, атрибутами самопричинного вечного бытия объявляются протяженность и мышление. Тем самым предпринимается попытка секулярно выразить вездесущее Понимание, которое в религии называется Богом. Согласно христианству, Бог создал человека как себе подобного, а согласно учению Спинозы, человек, как протяженное и мыслящее существо, является частным конкретным проявлением такого же двуполярного целостного мироздания. Более того, философия Спинозы специфически возвышается над принципом деления мироздания на субстанцию и ее проявления (или творения). В ней утверждается, что космосу в целом и всем объектам (модусам) этой целостности присущи протяженность и мышление. Перефразируя Р. Декарта и Дж. Беркли, Спиноза мог бы сказать: «Существовать – значит быть протяженно-мыслящим». То есть не только человек, но и все природные образования существуют и как протяженные тела, и как нечто непротяженное, идеальное и для сознания неуловимое. Фактически термином «мышление» нидерландский философ вслед за элеатами и их последователями назвал то, что в соборной феноменологии объявляется Чистым Пониманием.

В духе пантеизма Б. Спинозы можно гипотетически утверждать, что мирозданию присуще двуединое существование: и в качестве неуловимого для человеческого рассудка Надпространственного Точечного Понимания, и в качестве зафиксированной эмпирическим субъектом многомерной Пространственности. Чистое Понимание и его конкретные проявления представляют собой мир идеального бытия. Этот мир невозможно чувственно и логически зафиксировать, однако можно видеть «материализованные» идеальные процессы. Таковыми являются изменение, движение, эволюция, время, сила. А также биологические инстинкты животных (голод, страх, одержимость погоней и др.); воля человека, его многочисленные чувства, вера, интуиция и даже мышление, которое принципиально отличается от фиксированных и осознаваемых результатов его деятельности.

На чувственном уровне мир предстает для людей как пространственная достоверность, а его сущность постигается с помощью понятий, которым также свойственна пространственная структурированность. Однако человек путем интуиции, смысложизненной веры, творческой одержимости и т. п. выходит за пределы пространственного понимания и ощущает мир как надпространственный жизнетворный феномен. Эта двуполярность бытия с объектных позиций зафиксирована, например, в марксистском принципе о единстве материи и движения. Проявления Надпространственности (Чистого Понимания) многоуровневы. Каждый уровень представляет собой результат специфической организации пространственных элементов, и вместе с тем качественная его определенность не сводима к этой организации. Она задается жизнетворностью Надпространственности, которая вездесуща и присутствует в любом явлении.

Наиболее ярким примером конкретного выражения Чистого Понимания является религиозное чувство, рождающееся в глубинах иррациональной психики человека и находящееся за пределами каких-либо рационалистических представлений о боге. В теологических и идеалистических учениях неоднократно предпринимались попытки рационалистически осмыслить природу Универсума. В результате появлялись различные варианты объективации Трансцендентного, выражавшиеся в понятиях «Бог», «Бытие», «Мысль», «Ничто», «Абсолютная идея» и других. В эмпирическом материализме идеальное Первоначало вообще устраняется, и субстанция квалифицируется в качестве пространственного вещества, тогда как в диалектическом материализме феномену движения придается универсальный характер и тем самым формируется сугубо объектное представление о Надпространственности.

Отвергая объектный стиль мышления, экзистенциалисты используют понятия «бытие» и «небытие» («неподлинное бытие»). Экзистенция – это стремление человека «вырваться» из небытия, из пространственного мира причинно-следственных зависимостей (из сферы утилитарного прагматизма) в мир бытия, т. е. абсолютно чистой духовной идеальности. Экзистенциалисты фиксируют и факт запредельного стремления человека, и факт невозможности достичь подлинного бытия. Однако эти два факта скорее свидетельствуют о двуполярности человеческого существования: как в мире бытия (Надпространственности), так и в мире небытия (различных вариантах Пространственности).

Следуя логике экзистенциализма и несколько преобразовывая ее, можно сделать вывод о надпространственной (иррационально-смысложизненной) природе человека, «заброшенного» в «чуждую» ему пространственную (вещественно-социетарную) реальность. Он стремится преобразовать эту реальность согласно своему надпространственному предназначению (смысложизненному выбору), а не просто выйти за ее пределы.

Предельно универсальное понятие «Вечность» («Чистое «Понимание», «Чистая Гармония», «Чистая Стихия Разумности», «Трансцендентное»), в соответствии с основополагающими принципами классической гносеологии, также является субъект-объектной категорией, как и все другие формы человеческого познания. В данной категории фиксируется тот факт, что в мироздании есть Нечто и оно постоянно и везде присутствует, в том числе и в психике и жизнедеятельности человека. Однако он осмысляет Нечто в исторически сложившихся понятиях, которые всегда условны по отношению к выражаемому смыслу. Если бы человек имел другие органы чувств и пошел по какому-то другому пути эволюции, то могли сформироваться и принципиально иные понятия. Субъект-объектная культура мышления позволяет преодолеть дуализм Р. Декарта и преобразовать его глубинный принцип сомнения. Она дает возможность рассматривать эмпирически наличную пространственность в качестве психической (субъектной) объективации досубъектной универсальности. Далее, если принять не конкретные выводы, а логику рассуждения И. Канта и почти буквально согласиться с Гегелем и К. Марксом, то объективное понимание «вещи в себе», в принципе, доступно человеку, и рождается оно в творческом процессе, а выражается в субъект-объектных формах. Объективное понимание Трансцендентного не сознается, но постоянно присутствует в интеллектуальной и практической деятельности.

Признание исходных универсальных понятий «Надпространственность» и «Пространственность» субъект-объектными равносильно признанию, что все современные теоретические выводы заданы и вместе с тем ограничены предельным философским уровнем понимания нашего времени. Специфика этой заданности также обусловлена способностью исследователя или приблизиться, или остаться в стороне, или в каком-то отношении превзойти достигнутый философский уровень. Мои самые общие выводы, если следовать не соборной феноменологии в целом, а преимущественно одной из ее основных частей – субъект-объектной парадигме, состоят в следующем. Качественное многообразие явлений Вселенной возникает в процессе пространственно-структурных модификаций мира. Но сама возможность и исходная природа этих модификаций и связанное с ними единство мира в его многообразии предопределены Вечностью, интегративная природа которой выражается в каждом реальном объекте. Надпространственность представляет собой точечное Бытие, а Пространственность – это способность Надпространственности проявляться, структурироваться и формализоваться в восприятии и осмыслении человека.

Одним словом, согласно субъект-объектному пониманию, космосу присуща животворная надпространственная активность, которая многообразно проявляется в конкретных пространственных формах. В структуре человеческого сознания менее наглядно, чем в других структурах мироздания, представлена пространственность, но она есть в виде упорядоченности, формализации, замкнутости и ограниченности мысли, ее логической обоснованности, объективации в языке и понятиях. И наоборот, соборный (ценностно целостный) мир человека наиболее очевидно обнаруживает себя в качестве человечного проявления Чистого Понимания, к которому люди спонтанно устремлены как к высшей исходной ценности. Именно это инстинктивное притяжение и стимулирует зарождение идеи Бога.

В контексте предлагаемого подхода необходимо преодолеть стереотип, еще бытующий в постсоветской научной и даже философской среде, согласно которому только секулярное рационалистическое мышление является реалистическим, а мифология, утопия, религия и т. п. – иллюзорные стихии мировосприятия. Действительно, структура последних алогична и иносказательна, если сравнивать ее с рационализмом. Уже родоначальники христианства понимали, что логически обосновать существование Бога невозможно. Но реально существуют и вера в него, и внутренние религиозные переживания у людей с определенным состоянием психики и определенным типом восприятия. Кроме того, иносказательный язык религиозной, мифологической, эстетической и т. д. ментальности обладает удивительной способностью иррационально понимать. В нем адекватно воспроизводятся первичные духовные реалии, ибо иррациональность и внутренняя духовность – тождественные явления. Поэтому не только религиозная вера, но и искусство достигает реалистического воспроизводства аксиологического процесса с помощью алогически-иносказательного языка. Тогда как секулярно-логическая мысль человека не в состоянии адекватно выразить первичную духовность. Она может только объективировать ее и активизировать стихийное проявление в практической жизнедеятельности, где в достаточной полноте выражается синтез алогического и логического понимания.

Итак, иррационально-рационалистическое двуединство интегративного человеческого понимания и мышления обусловлено Надпространственно-Пространственным единством космического бытия. Философский иррационализм «вырывает» из двуединого бытия Надпространственное и уже в этом смысле выступает частным случаем соборной феноменологии, а его глубинный экзистенциальный смысл является «взрывным» источником соборности.

В первой части монографического учебного пособия шла речь о трех основных уровнях человеческого понимания: эмпирическом (объектном), рационалистическом (субъект-объектном) и соборно-феноменологическом(субъектном).

На эмпирическом уровне воспроизводятся внешние (пространственно-временные) характеристики исследуемого процесса, а их сущность осмысливается на рационалистическом уровне. В отличие от эмпиризма и рационализма, как отчужденных форм понимания Вечности, соборная феноменология есть не сущностное, а Смысловое понимание Вечности и самопонимание вечностного соборного бытия в качестве априорного присутствия их в психике человека.

Понятие «субъектное» принципиально отличается от понятия «субъективное». «Субъективное» тождественно, скорее всего, объектному уровню понимания, где представлен ограниченный и формализованный эмпирический опыт, а также эмоциональные многовековые стереотипы, видоизменяющиеся в жизнедеятельности различных эпох, микрогрупп и отдельных людей. «Субъектное», напротив, обозначает спонтанную способность человека выходить за пределы любых стереотипов и проникать в логически неуловимую целостность бытия без расчленения его на сущность и ее пространственно-временные проявления. Постоянное взаимодействие субъектного и объектного уровней понимания воспроизводит рационалистическую (субъект-объектную) парадигму.

Исходя из трех основных уровней понимания, можно считать, что существуют и три основных типа реализма: субъектный, объектный и субъект-объектный. Последний является рефлексивным пониманием. В его основу положен принцип сомнения, стимулирующий постоянное движение мысли, в ходе которого переоцениваются и исходные постулаты, и вновь рождающиеся выводы. В свою очередь, субъектный реализм базируется на авторитаризме (эгоцентризме), а объектный – на догматизме мышления. Реально мыслящему человеку в различной степени присущи и сомнение, и эгоцентризм, и догматизм в качестве частных форм понимания. Универсальным реализмом следует считать стихийное и осознанное философское Понимание, стремящееся органически соединить в себе субъектность, объектность и субъект-объектность и возвыситься над ними в качестве всеобъемлющей духовной целостности.

В раннем христианстве три указанных выше типа реализма соединены в виде божественного триединства. «Святой Дух» можно трактовать в качестве точечной Трансцендентности, присутствующей в человеческой субъектности (в сердце). Тогда как «Отец» – ее объективация, а «Сын» – субъект-объектное, практически-нравственное восприятие Трансцендентного. Первоосновой целостности христианского мировоззрения правомерно признать «Святой Дух» как интуитивную идентификацию личностной духовности с Чистым Пониманием. «Святой Дух» субъективирует объектную реальность, благодаря чему христианин стихийно воспринимает Бога-Отца не столько как сознательного творца и управителя миром, сколько как иррациональную жизнетворящую силу, проявляющуюся в качестве пространственного природного и социального мира, а также структурированных практических норм поведения людей. Ощущение точечной жизнетворности «размыкает» объектность (пространственность, рациональность, утилитарность) и позволяет человеку интуитивно улавливать духовную суть происходящих событий и порой демонстрировать редчайшую мудрость в своей практической жизнедеятельности.

Человеческий разум в субъект-объектной сфере («Сын», Христос) также преодолевает присущую ему тенденцию объектности и субъективируется в системе парадоксов и чудес, сознающихся, но не поддающихся расшифровке в рационалистическом понимании. Здесь удовлетворяется потребность человека выйти за пределы сферы «Святого Духа» и освободиться от рационалистических представлений об «Отце», найдя тем самым наглядно-чувственный способ проникновения в непознаваемое.

Более кратко и предельно обобщенно христианскую философию можно интерпретировать следующим образом. Логически непознаваемое Трансцендентное находится и за пределами психики человека в качестве «Отца», и в ее пределах в качестве «Святого Духа». Их взаимодействие рождает субъект-объектную реальность в качестве «Сына». Именно в субъектной (соборно-феноменологической) интегративности и состоит уникальная истинность христианства и его всеохватное влияние на мировую цивилизацию.

Доминирующий в христианстве субъектный авторитаризм на протяжении веков формировал и углублял целостное аксиологическое понимание отдельной личности, многообразных сообществ и человечества в целом. Вместе с тем он существенно тормозил отчужденную интеллектуальную эволюцию человека и связанный с ним цивилизаторский процесс и мировоззренческий плюрализм. Христианская теология постепенно объективировалась в схоластику. В свою очередь, различные философские направления в какой-то мере подрывали религиозный авторитаризм. Они возрождали и расширяли диапазон воздействия субъектного, субъект-объектного и объектного типов понимания, появившихся задолго до христианства.

Субъектный способ мышления, оставаясь стержневой основой триединой целостности христианского мировоззрения, стал настойчиво пробивать себе дорогу и в качестве одномерной иррациональной философии, воспроизводящей внутренний мир человека, отрешенного от мирского бытия и устремленного в беспредельность. В трудах С. Кьеркегора, М. Хайдеггера и К. Ясперса субъектность достигла предельного выражения. В работах других экзистенциалистов, а также экзистенциально мыслящих представителей искусства субъектность находится в определенной взаимосвязи с объектным и субъект-объектным способами человеческого мышления.

В отличие от иррационализма в рационалистическом идеализме представлены все основные философские тенденции, хотя глобальной является субъект-объектная. На ее основе Гегель создает целостную трехсферную философию. Гегелевская «Абсолютная идея» – это Таинственная Вечность (Чистое Понимание), существующая и сама по себе, и зафиксированная в человеческой разумно-рассудочной деятельности. Она начинает «саморасклубляться» в субъект-объектной реальности: точечное Понимание и человеческая субъектность существуют потенциально и являются жизнетворной основой движущегося мира понятий. Целостная субъект-объектная реальность как бы «заточена» в свое теневое отражение, а именно в пространственные материальные процессы. Анализ этих процессов для Гегеля является сугубо объектной сферой философии, дальше которой, по его справедливому утверждению, не пошел эмпирический материализм. Пожалуй, только К. Маркс, объявив себя материалистом, сумел создать именно с объектных позиций целостную трехсферную философию.