Текст книги "Создай меня, мама"

Создай меня, мама!
Василий Васянин

© Василий Васянин, 2017

ISBN 978-5-4485-4624-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

День обычной взрослой жизни ничем особенным от остальных не отличался. Монотонно, незаметно шли размеренные рабочие часы на предприятии. Запутавшись в производственных цехах после службы в армии, Василий здесь не находил себя. Ежедневностью своею размышляя, он искал какой – то выход реализации своих сил, индивидуальность своих возможностей, пока неожиданно вмешавшись его судьба, в дальнейшем круто изменит всё. Этот скучный распорядок будней режимного времени, был не для него. Кому – то нравиться спокойная обыденность без спешки, суеты, кому – то не хватает вдохновений.

– Василий, – услышал он вдруг за спиной своё имя и оглянулся. Задумавшись, не заметил как бесшумно к нему подошёл бригадир.

– В комнату собраний подойди. Там собираются ребята, так же отслужившие в рядах Советской Армии.

– Что там? – поинтересовался Оленев. Но ответа не дождался, бригадир быстро ушёл как и появился.

Капитан милиции, прошёл спокойно вдоль рядов внимательно смотревших на него десятки глаз молодых девочек и ребят. Какое-то время, он молча стоял и рассматривал зал явно немного волнуясь, но собравшись с собой, заговорил:

– Я расскажу вам о работе в милиции, о каждой отдельной её службе выполняющей свою определённую функцию. В целом – эта служба направленна на одно – борьба с преступностью, с бандитизмом, с различными деятелями подрывающих устои государства и личной собственности граждан.

«Было интересно узнать, что происшествия совершаются ежедневно и по сути своей различны. Неочевидные преступления очень сложно раскрывать и этим занимается служба – уголовного розыска. Эта работа проводимая в определённых слоях населения, требует от её работников выдержки, терпения, ума, хитрости в лучшем смысле этого смысла»

– Я хотел стать другим, мне недоставало многих сильных качеств и в глубине сознания уже понимал, что выбираю эту профессию навсегда. И я влюбился, влюбился в капитана, в службу уголовного розыска, в милицию в целом… – Восторгаясь, размышлял Василий обдумывая планы завтрашнего дня.

Ютившиеся в нём ещё последние сомнения, легко рассеивали мысленный туман, укрепляясь с каждым днём уверенностью духа. Ранее, он всегда считал, что следующий день мы делаем сами, но жизнь в дальнейшем показала, что путь его судьбы «приклеен» к нему Свыше, за исключением быть может в незначительности внесённых корректив.

Формальную сторону вопроса о приёме на службу Василий уже прошёл и теперь, представленный всему личному составу и ознакомившись с требованиями розыскной работы, был определён по приказу ответственным за одним из участков городской черты. Так началась деятельность молодого ещё сыщика захватившая его целиком, не оставляя ему и гроша времени на личную жизнь. Теперь, он стал таким же полноправным сотрудником какие проходили мимо попадая навстречу ему со своей суетой, спешившие каждый по своим профессиональным делам.

Подойдя к кабинету где предстояло ему работать, Оленев постучавшись вошёл. Комната ничем особенным не отличавшаяся от других, заполняла в себе только всё самое необходимое – письменный стол, за которым сидел молодой и крепкий мужчина, склонившись, он внимательно и быстро записывал показания женщины напротив сидевшей, металлический сейф с открытой дверцей, позволяющий ему раз за разом извлекать из него чистые листки бумаги. На внезапную суету приоткрытой двери, инспектор невольно оторвал взгляд от письма, в котором тщательно записывался тревожный рассказ. Сосредоточенность и в то же время спокойствие добрых, чёрных глаз, располагало симпатией к этому человеку.

– Извините, меня зовут – Оленев Василий Михайлович, назначен младшим инспектором к вам, – представился новоиспечённый сыщик.

– А, да, да. Я в курсе, – произнёс старший опер, вставая из – за стола и покачиваясь слегка своею крупной, как у медведя фигурой. Во всём его облике таился спокойный нрав и сила. Он протянул руку и крепко пожал её Оленеву.

– Старший лейтенант – Беспалов Аркадий. Присаживайся за свободный стол, сейчас закончу и поговорим…

Также присев на своё место Аркадий продолжил допрос.

– Извините, Ольга Николаевна. Итак, вы подошли к окну.

Женщина лет тридцати пяти, подобрала руками полы своего красного плаща разметавшегося по сторонам и плотнее запахнулась в него явно волнуясь, задумавшись о чём – то, о своём. Возникла пауза в несколько секунд.

– Да, в это время, – продолжила воспоминания она.

– Я находилась на кухне и занималась уборкой. Мои окна как раз выходят в сторону этой площадки. Боже, как они его били, – Ольга замолчала, старательно промокая капельки выкатившиеся у неё из глаз, готовым уже для этого беленьким платочком.

– Извините, – разволновалась она. – Форточка в комнате была открыта и я услышала крики, шлепки и нецензурную брань мужчин. Погасив лампочку, подошла к окну. Так было лучше разглядеть, что происходило в это время на улице. У нас между жилыми домами устроена площадка для стоянки транспорта, она слабовато, но освещается. Как раз на ней я и увидела как трое парней пинали ногами лежачего без движения паренька, – она вновь смолкла, ожидая быть может дополнительного вопроса. И вопрос не заставил долго себя ждать.

– Скажите, в каком часу это всё происходило? – Было поздно. Двадцать три тридцать, я собиралась заканчивать уборку и взглянула на часы.

– Вы не помните, как были одеты эти трое? Приметы быть может заметили какие. А может кто – то показался вам знакомым?

– Нет, вы знаете я очень испугалась увидев эту страшную картину, кто – то из окна соседнего дома прокричал этим парням, что вызовут милицию и они действительно вскоре убежали. Я никого из них не знаю. Заметила только, что один был высокий и одет в чёрную куртку. Извините, большего ничего не заметила. Проживаем здесь мы с мужем ни так давно и поэтому многих соседей не знаем…

– Может супруг ваш, что-нибудь подскажет? – задал свой очередной вопрос Аркадий.

– Нет в это время он уже спал, ему необходимо было на работу подниматься рано, – вновь задумалась она.

– Вам есть ещё, что – то добавить к данному случаю? – переспросил сыщик.

– Вскоре я увидела женщину пожилую, она выскочила из дома напротив и подбежала к лежачему на асфальте пареньку. В этот миг она сильно закричала и заплакала. Стали собираться люди и немного погодя подошла машина «скорой помощи». Это всё, что могла я подсказать. К сожалению, ничем особенным помочь вам не смогла…

Воцарилась минутная тишина пока Аркадий дописывал последние показания свидетельницы.

– Прочитайте, записано с ваших слов и распишитесь.

– Я читала во время записи…

Не спеша взяв ручку, она расписалась в протоколе допроса наклонившись чуть вперёд. Её глубокий вырез декольте невольно обнажил большую грудь и спокойный взгляд мужских чёрных глаз, вдруг замер не мигая. Но овладев собой, инспектор увёл себя в пространство, где глаза отдохнули от внезапно возникших счастливых секунд.

– Я могу быть свободна? – поднимаясь со стула и поправляя плащ, спросила женщина возвращая ручку.

– Да, да, пожалуйста…

Элегантно простучав каблучками, она покинула не спеша этот храм – правопорядка.

– Над чем работаете? Судя по рассказу, что – то серьёзное? – поинтересовался Оленев.

– Да, этим занимается сейчас почти весь розыск. Нанесение тяжких телесных. Парень не приходя в сознание умер в машине «скорой помощи». Мать своего сына узнала только по одежде. И всё произошло то, возле его дома где он проживал. Знаем пока только то, что возвращался Сергей со свадьбы и натолкнулся во дворе на каких – то дебилов. Из опроса свидетелей выяснили, ушёл он с этого вечера один и сказали, что даже трезвый, так как ведёт здоровый образ жизни, характеризуют его очень положительно, заканчивать в этом году должен был институт…

– На свадьбе, – продолжал Аркадий. – Ни с кем не ссорился, всё прошло весело. Вот пока чем сейчас и располагаем. В общем, хватает случайных неожиданностей в жизни, видимо у кого какая судьба, как говориться, – предположил оперативник задумавшись о чём – то, о своём. Не спеша, он поднялся из-за стола раскладывая какие – то бумаги и складывая их в стопку подчеркнул :

– Вот и день пролетел как всегда незаметно. Я к начальству, а тебе до завтра. Настраивайся, работы теперь будет очень много…

Поднявшись рано утром от возбуждённого состояния, осознавая первый свой рабочий день, Оленев Василий прибыл в отделение. Всё новое настораживало и притягивало своей неизвестностью, отчего и было неспокойно немного на душе. Пересиливая волнение и природную скромность, он с нетерпением потянул на себя ручку кабинетной двери.

– Привет, – поднимаясь из – за стола Аркадий протянул свою сильную руку.

– Снимай плащ, идём сейчас в кабинет начальника. С утра каждого дня – планёрка…

Комната была полностью уже занята молодыми мужчинами составляющий «костяк» уголовного розыска городского отдела милиции. В руках у каждого сотрудника – записной «ежедневник» в котором планируется работа, ввиду постоянной её насыщенности.

– Так, все живы, здоровы? Тогда внимание, – начал своё вступление начальник розыска.

– За прошедшие сутки из числа совершённых – неочевидное «тяжкое». По «горячим следам» выяснить ничего не удалось, а поэтому возникла необходимость в создании нескольких групп по отработке версий. Отделения южной и северной части города будут заниматься своими вопросами, центральная остаётся, остальные свободны…

Задействованный в одну из групп Оленев, был направлен по отработке подворного обхода, где прилегающие к месту происшествия дома, площадки, организации, люди проходили проверку на причастность к данному совершённому деянию или выявление какой – либо ценной информации, способствующей раскрытию этого убийства. Выяснилось, что столкнувшись в небольшом уличном проходе с тремя неизвестными, Сергею просто не оставили шансов на жизнь. Без предъявлений каких – то претензий, неожиданно сильный сбоку удар, свалит его на землю. А далее, любимое развлечение всех мастей трусов. Весело гогоча и хихикая, они жестоко пинали и прыгали на голове паренька, пытающегося подняться. Но увы, мама узнала своего сына только по одежде.

Расширился радиус розыска, дополнительные проверки, отработка лиц из числа ранее судимых за аналогичные преступления или склонных к совершению подобных. Но несмотря на проделанный огромный объём работы, исходя вдоль и поперёк улицы города, задерживая и подозревая проверяемых лиц, данный факт, как не раскрытый затянулся на несколько недель. От сознаваемого бессилия раскрыть тяжесть содеянного, на душе у каждого становилось пасмурно и тяжело. А дни, бежали один за одним, в таком же порядке «сыпались» новые происшествия, требующие к себе не менее серьёзного внимания, умного подхода и раскрытия. Окунувшись в полной мере, Оленев стал уже осваиваться и привыкать к этой интересной, полной романтики и труда работы. В работе с людьми напичканными пороками судьбы, пороками интеллектуальной бездарности.

– Аркадий, что по «тяжкому»?

– Работаем, Валерий Александрович, – поднимаясь со своего места начал объяснение сыщик.

– Вышли на очередную группу проверяем, информацией кое – какой располагаем…

– Мужики, время идёт. Преступление не раскрыто. Город шумит от случившегося. Сделаем так. Аркадий, работать со своей группой будешь только по этому делу. Каждый день в восемнадцать ноль, ноль собираемся у меня с результатами работ. Автомобиль в вашем постоянном распоряжении. Так, все свободны, Беспалов останься…

Опера, поднявшись со своих мест не спеша потянулись к выходу из кабинета, на ходу прибирая блокноты.

– Что по информации у тебя, Аркадий? – начальник отделения уголовного розыска внешне казался спокойным, но без сонность ночей выдавали его глаза. Ведь рано подниматься, поздно уходить, есть специфика этой работы.

– Вышли сейчас на «Быка». Многие подтвердили, что до столкновения с погибшим, он затеял драку в районе «дворца» а затем с несколькими друзьями, как раз в эти часы поднимался вверх по этому району, где за пинали пацана. И живёт он там же недалеко. Прячется правда…

– Хорошо занимайтесь. Как Оленев? – поинтересовался руководитель.

– Всё нормально, перспективный парень с нами до конца в работе. Думаю, получиться с него толк, – коротко пояснил оперативник и повернувшись крупной своей фигурой, быстро вышел закрывая плотно за собою дверь.

И вот развязка двигалась к концу. Очередная информация подтверждала причастность не судимого ранее «Быка» – Быкова Николая Петровича к совершению этого жестокого убийства из хулиганских побуждений.

Немного волнуясь, Оленев впервые ехал на задержание, а сколько будет ещё их впереди, но это будет его первое. И он ещё не знал, что волнение охватившее сейчас, покинет его так быстро и незаметно для него в момент непосредственного участия в захвате.

Машина шла на скорости разбрызгивая лужи, но несмотря на ранее утро, попадались редкие прохожие спешившие уже по своим делам. Как многие другие, младший опер молча смотрел в окно быстро движущегося транспорта, где по ту сторону мелкий дождь сыпавший с короткими промежутками, «подчёркивал» серую картинку осени. Облака – тучки, затянувшие небесное пространство рыхлой ватой, висели над крышами беспечно дремавшего городка. Между тем «Уазик» медленно подкрался и остановился недалеко от жилого дома, представляющего интерес для молодых мужчин. Бесшумно двигаясь как кошки по безлюдному двору, здесь каждый знал, что будет делать дальше.

Посапывая мирно как обычно это бывает в утренние часы, Николай слегка ворочаясь в скрипучей своей кровати не осознавал нарастающей для себя напряжённости, которая стояла уже на его пороге.

Вернувшись домой почти под утро, спотыкаясь о тёмные углы, он рухнул давясь перегаром и сладко задремал не беспокоя себя без нужды. Мать, воспитывающая сына одна не перечила ему ни в чём. Потому что боялась и потому, что взрослый стал её сын, которого она упустила вместе с умершим от пьянки отцом. Где было набраться ему благородства в семье вечно пьяных родителей, от которых и он недалеко ушёл. И теперь пожиная свои плоды, она вынуждена бегать из дому, когда в дом возвращался сын.

От сильного удара ногой дверь распахнулась и растворившись в темноте, затихла. Шум и грохот внезапностью своей разбудил и в тоже время напугал крутого парня. Настороженно и опасливо озираясь по сторонам, он сполз со своей кровати дабы укрыться найдя убежище под ней. Но чьи – то сильные руки схватили его с двух сторон и повалили на пол. Одновременно лёгкий скрежет металла на запястье кулака, ограничил движение его взрослых конечностей. Подняв голову, Николай замер. Какой – то таинственной опасностью потянуло из чёрной дырки ствола оружия, смотревшего ему прямо в глаза.

– Ну, что гадёныш, может пристрелить тебя сразу. Вы почему уроды, парня затоптали до смерти? Рассказывай, сука! – наболевшая печаль за ни в чём ни повинного, за хамство и беспредел одних, рвала в клочья эмоции наслаивающиеся с рабочими годами у других. Данный приём, как вариант психологической загрузки в момент задержания, ещё и успешно применялся в процессе признания вины в совершении преступления.

По прозвищу «Бык» растерянно метался глазами, выискивая снисхождения у незваных гостей. Но куда подевалась его групповая спесь, этот азарт уличной драки, где вшестером мы как всегда одного не боимся. Бесстыдно испугавшись, он обмочил штаны не смея поднять теперь хотя бы взгляда, ещё вчера жестоких своих глаз.

– Парни простите, мы пьяные были. Он что – то сказал нехорошее нам…

– Да, что он вам мог сказать, вы тут всю округу в страхе давно уже держите. Рассказывай, где остальных будем брать? – Получив подробный расклад информации, сыщики переглянулись. Отзвучавшая одна из фамилий этой группы нападавших была им хорошо известна. Голов Игорёк, сынок работника милиции. К восемнадцати своим годам сформировался дерзким, наглым, высокомерным и как говорят в народе про таких – конченный ублюдок. Это как раз он неожиданно ударил не ожидающего ничего в этот миг Сергея, а затем забавы ради веселясь, прыгал по нему вместе со всеми, оставляя след своих каблуков. Что ж не хватало сынку, произрастая в полной семье достаточно не дураков родителей? Папа хоть и был дознавателем, ну уж очень слепо с мамой любил своего отпрыска не вникая в мелочи шалости, потакая капризам подрастающего юнца. И конечно же главное, он знал о совершении тяжкого его сыночком, умышленно покрывая его во всём.

«Суд да дело и статья, предусмотренная от восьми до двенадцати – за нанесение тяжких телесных, повлёкших смерть. Отбыв свои сроки в дальнейшем, они благополучно вернутся домой к подружкам, друзьям и товарищам. К своим мамкам, папкам сделавших их такими. А погибший Сергей, никогда уже не создаст семьи, ни оценит минуты счастья, ни обнимет любимую свою мамку, которая не вынесет внезапный уход сына и вскоре уйдёт за ним. Что ж вам пожелать всем таким, ребятки? Как говориться, Бог вам судья. Чтоб вы ещё при этой жизни поймали для себя то, что по праву заслужили…»

Новый день, свежая история, отдохнувший Оленев торопился не опоздать после бессонных ночей на службу. Он нашёл себя здесь. Уставший от последних событий, всё же был неимоверно счастлив от проделанной целиком розыскной работы где в короткий срок начало своей деятельности, полностью поучаствовал в раскрытии и задержании опасных, безжалостных хищников.

– Привет, – входя в кабинет улыбнулся Василий.

– А, привет, – подавая руку Аркадий поднялся навстречу вошедшему.

– Василий, здесь «материал» поступил по краже из поликлиники трёх вязанных свитеров, – перелистывая поштучно листки бумаг, старший опер передал их Оленеву.

– По срокам им ещё можно заниматься, а так планировали отказывать в возбуждении уголовного дела. Раскроешь, хорошо. Нет, напишем «отказной материал». Занимайся в общем, это будет твоё первое самостоятельное дело…

Наспех собранный на дежурных сутках криминал, говорил обычной кражей совершённой свободным доступом из кабинета врача поликлиники, откуда были похищены три элегантно связанных свитера. Внимательно прочитав изучая суть проникновения, Оленев наметил начальный план розыскных своих мероприятий, направившись тут же на место первого экзамена.

Обычное двухэтажное здание поселкового типа постройки из кирпича, не спеша впускала и выпускала из себя незначительные потоки людей, гостеприимно открывая свою дверь каждому нуждающемуся в здоровье. Возле яркой вывески на стекле информационно обозначенной «регистратура» толкался очередью народ, пытаясь попасть по талонам к находящимся в дефиците врачам.

– Извините, где можно найти терапевта Смирнову Лидию Петровну? – обратился младший опер к служащей регистрационного стола, восседающей в медицинском, белом халатике.

– По коридору направо, – отзвучал мягкий, женский голос, указывая направление ожидающего его врача. Постучавшись в приоткрытую дверь кабинета, Оленев вошёл.

– Добрый день…

– Здравствуйте, – на него внимательно взглянули большие, синие глаза подчёркнуто выражая из под белоснежной шапочки – женственность и красоту. На этом приятном личике главенствовали только они, ввиду прикрытия её нижней части носика, инфекционно – хирургическою маской.

– Оленев, уголовный розыск, – при этом достав из кармана милицейское удостоверение, он аккуратно распахнув его, предъявил документ для ознакомления.

– Мне нужна Лидия Петровна?

– Это я, присаживайтесь, – показав своей тонкой ручкой на стул свободный напротив.

– Вы писали заявление в милицию, мы могли бы сейчас поговорить об этом?

– Да, приём у меня закончился…

– Тогда в подробностях можете ещё раз объяснить пропажу ваших свитеров?

– Точную дату их кражи назвать не могу, но примерный период по времени, от одного до трёх дней. Приносила на работу, чтоб показать коллегам. Но, в этот же день забрать их забыла, так как на приёме было много больных, лишь сложила вязание в пакет и положила вот в эту тумбочку, – она поднялась со своего места и белый халатик обнажил до колен стройность её фигуры, в строгом движении её каблучков.

– Скажите, кабинет вы сами закрываете?

– Нет, ключи находятся у сестры – хозяйки. После приёма каждый вечер в кабинетах протираются полы, столы – уборщицами…

– А в течение приёма, если вы отлучаетесь из кабинета, кто – то остаётся вместо вас если посетители в коридоре? – задал очередной свой вопрос оперативник.

– Когда много больных, то практически не выхожу, а вообще на каждом приёме присутствует медсестра. Это только сейчас провожу я приём одна ввиду её болезни. Отработав с восьми до четырнадцати и забыв свитера я ушла, кабинет был оставлен открытым, – помолчав немного, продолжила:

– Конечно я понимаю, что проявила беспечность и войти в кабинет в момент моего отсутствия могли многие, но из украденных свитеров одна вещь мне дорога, это подарок – канадский жакет. Вы уж извините, – она вновь замолчала, виновато улыбнувшись.

– Лидия Петровна, а кому конкретно вы демонстрировали свитера из своих коллег?

– Что вы? – испуганно взглянула она на сыщика.

– Из них я даже не подозреваю никого. Мы все хорошо здесь друг друга знаем и не один год вместе работаем…

– И всё же, – настаивал Оленев.

– Да в общем – то видели немногие. Светлана да Надежда, из соседнего кабинета. Это – доктор и медицинская сестра. Они как раз сейчас здесь, на приёме…

– Ну, что ж, рад был с вами познакомиться, – улыбнувшись, Оленев поднялся со своего места.

– Попробуем найти ваши кофточки, – и попрощавшись с хозяйкой вязанных изделий, он вышел прикрывая за собою дверь.

Из беседы с соседями ничего существенного выяснить не удалось, лишь имело место в подтверждении изделий у врача – терапевта Смирновой. А вот информация сестры – хозяйки, заслуживала внимания и тщательной проверки принятых не так давно на должность – уборщиц, двух сомнительных, молодых женщин по долгу не засиживающихся на одном, рабочем месте. Из этих двух, одна после дней пропажи уже не вышла на работу, чем и сыскала подозрения у сыщика.

– С неё и начнём, – подумал Оленев направляясь по данному адресу, приготовленный по запросу в кадрах.

Полутёмный коридор без единой лампочки освещался лишь единственным окном с давно немытыми, грязными стёклами. Расположенные двери комнат по обе стороны его, говорили о жизни этого серого, невзрачного барака. Старые доски предательски скрипели от невыносимости прошедших времён, отдаваясь эхом после каждого шага, осторожно ступающего Оленева. Подойдя к одной из дверей комнаты, он постучал. Отделанная фанерой, она мгновенно открылась словно её хозяйка только и ждала внезапного прихода сыщика. Небольшого роста женщина, любопытно разглядывала пришельца.

– Извините я из милиции, – показав при этом документ Оленев продолжил:

– Мне необходимо с вами поговорить. Можно войти?

– Входите, – посмотрев случайным взглядом на фото в форме, она углубилась в комнату, гостеприимно предлагая проследовать за ней.

– Вы уж извините у меня не прибрано, решила постираться. Чем могу помочь нашим Органам? – улыбаясь подметила она.

– Скажите, здесь много проживают жильцов?

– Нет, здесь всего восемь квартир, вернее комнат, из них четыре только заняты. В комнате напротив, живут Панкратовы, муж с женой – пенсионеры, рядом в комнате – восемь Башарина Надя, – услышав интересующее его имя Оленев продолжал внимательно прислушиваться к подробностям рассказа искренней соседки не пытаясь перебивать её.

– Проживает Надя здесь одна и всем порядком надоела. Сейчас неделю уже пьёт, пропивая вещи. Предлагала мне какие – то свитера, которые я не купила, ну а вот соседка моя – Бикбаева Альфия у неё что – то приобрела и совместно с ней всё это отмечали…

– Извините, а что Башарина не работает нигде?

– Вы знаете её не поймёшь, то работает, то пьянствует. Вообще ходила в поликлинику мыла там полы, сейчас или прогуливает, или выгнали опять, – она замолчала, давая понять сотруднику, что к сказанному добавить больше ей нечего. Поблагодарив за помощь и понимание, Оленев вышел в общий коридор давно готового под снос барака.

– Отлично, – подумал сыщик.

– Кража близится к раскрытию… – Он был счастлив, испытывая приятное наслаждение от первой своей самостоятельности, подгоняя его к завершению, этого на первый взгляд простого криминала.

– А теперь, наш гвоздь программы, – подумал он и очень осторожно приоткрыл незапертую дверь. Притонный запах всем своим пахучим смрадом, ударил не предупреждая в нос. Перемешанный состав токсичных сигарет, паров некачественного спирта, был растворён и насыщен в каждом грязном углу комнаты. По столу нагромождённом стеклянными бутылками с остатками пищи, по – хозяйски и нагло бегали тараканы. Рваные, серые, когда – то вязанные половички лежащие на полу, сбились в одну сторону, оголяя половицы зашарканного дерева, поскрипывая при каждом движении шагов, приближающегося опера. Часть обстановки: металлическая кровать, стоявшая неподалёку, держала на себе спящую женщину. Она лежала не шевелясь с открытым ртом и громко храпела, слегка чмокая своими толстыми, слюнявыми губами. Её растрёпанные волосы давно не знавшие мытья, разметались на пародии – подушки. Трудно было предугадать её возраст, но интуиция подсказывала Оленеву, что эта «спящая красавица» и есть – Башарина Надя. Её неподвижное, рыхлое тело облегала нитка из шерстяной, белой вязки канадского жакета. Другая очаровательная вещь, скомкано и неуклюже, валялась неподалёку…

– Здравствуйте, можно? – после лёгкого стука в дверь на пороге кабинета уголовного розыска простучав каблучками, вошла симпатичный врач – терапевт. Скромно и немножко несмело, она с интересом и лёгким любопытством осматривала ничем особо не примечательный рабочий кабинет оперативников.

– Здравствуйте, проходите Лидия Петровна. Присаживайтесь вот здесь напротив, – Оленев с удовольствием рассматривал её явно готовившуюся к своему приходу.

– Мы пригласили вас для проведения опознания нескольких вещей, – начал сыщик, информационно подготавливая потерпевшую к одному из следственных мероприятий. При этом как фокусник, он вдруг убрал с поверхности стола тёмную ткань, прикрывавшую изделия ручной вязки различных фасонов: свитеров, жакетов, среди которых смотревшие на неё дорогие ей вещи. Они лежали рядом с другими, выделяясь несколько элегантностью. Поначалу, её настороженные глаза внимательно и цепко пробежали по цифровым обозначениям, но узнав их, она как маленькая девчонка обронив слезу, ухватила в руки прижимая к себе приятную память своих воспоминаний.

– Вы узнаёте их?

– Да, это они мои кофточки, – с удовольствием озвучила она.

– Это они были похищены у меня несколько дней назад из моего кабинета поликлиники, – она была счастлива. Её восторг, настроение, тепло благодарности отразилось и на присутствующих здесь оперов. Вошло и не покидало – это приятное чувство помощи, от которого ты тоже был счастлив. Растроганная, она быстрым движением рук извлекла из принесённого с собою пакета, несколько больших налитым солнцем сочных груш и подала их Оленеву.

– Спасибо вам ещё раз за вашу работу и терпение…

Ну вот и начались обычные милицейские будни, с их разнообразием, непредсказуемостью начинающегося дня, где каждый день сдаёшь ты свой экзамен на профпригодность в своей жизни.

Включённый как все в график дежурств, Оленев торопился на вызов. Уазик жёлто – синей окраски с трудом поднимался по горной каменистой дороге, что вела в район частного сектора в городе. На пути приближалась «серая изба» – обыкновенная, распространённая на Руси архитектура, ничем особенным не выделяясь от своих соседок, стоявших в угрюмом, немом молчании. Ожидавший их хозяин, мужчина – лет сорока пяти, неуверенно переминался с ноги на ногу, волнуясь при каждом сокращённом расстоянии милицейского наряда. Его опухшее, небритое лицо нервно подёргивалось от усталости, вероятно выпитого спиртного.

– Что – то я сомневаюсь, что здесь произошла кража, глядя на эту опухшую рожу, – привёл мысли в слух водитель. Звонкий сигнал рации отвлёк внимание на миг от убогого вида встречающего их потерпевшего.

– Тридцатый, ответь городу, – отзвучал голос дежурного.

– На связи тридцатый…

– Ребята, проехать надо на улицу Пушкина. Позвонили, что кто – то с ножом там бегает…

– А с кражей как быть? Мы только что подъехали по вызову, – минутная заминка в эфире наполнила ожиданием всех.

– Хорошо занимайтесь, найду другой экипаж, – шорох, щёлканье внезапно прекратилось как и возникло. А движок работающей машины, подъехав рявкнул и замолчал, подкатывая транспорт перед избой в клубах поднятой им пыли.

Молодой человек в кремовом костюме выпрыгнув с автомобиля, подошёл к мужчине с нетерпением ожидавшего его.

– Вы вызывали милицию?

– Да, я…

Вонючий запах изо рта алкогольного перегара заставил отвернуться оперативника от своего собеседника.

– Дом ваш? Прописаны здесь?

– Да, вот мои документы… Его паспорт никак не поддавался раскрытию в трясущихся руках постояльца алкогольной зависимости.

– Вы наверное кур воровали всю ночь, – решил пошутить инспектор, поднимая упавший документ к ногам, неуверенно стоявшего мужчины.

– Итак, Павлов Иван Иванович.

– Что случилось Иван Иванович?

– Кража, – быстро ответил он, словно давно ожидал этого вопроса…

– Что же у вас пропало? – терпеливо, стараясь держаться на расстоянии запаха, Оленев выяснял обстановку.

– Я вчера конечно водки выпил немного со своей женой. Не помню как уснул, – почмокав губами, его небритые, морщинистые щёки слегка раздвинулись в образе улыбки, обнажив оставшиеся в некоторых местах пожелтевшие останки.

– Фу, – только и произнёс сыщик.

– Обезьяна по сравнению с этим, красавица будет, – подумал он.

– Так, что же у вас пропало? – терпеливо ещё заданный вопрос, начинал раздражать сотрудника.

– Водка. Я хочу написать заявление. Бутылочку я оставил на следующий день, но проснулся, нет ни жены, ни бутылочки…

– Ну ты и наглец, дядя, – успел проговорить Василий, как вновь звонкий сигнал рации привлёк его внимание.

– Тридцатый, ответь городу, – голос дежурного носил в себе нотки волнения, от которого так и веяло предчувствием опасности.

– На связи тридцатый…

– Ребята, срочно надо проехать на улицу Пушкина, дом номер тридцать семь. Ножевое. Как поняли? В этом районе вы одни, все экипажи заняты. Что по краже?

– Ложный вызов…

– Добро, – рация приглушённо щёлкнула и замолчала. – Вот видишь дядя, пока у нас ты время понапрасну отнимал, кого – то ранили ножом, – с укоризной взглянув на недовольного мужичка, Оленев перед самым его носом захлопнул дверь. Уазик рванул с места набирая скорость, оставляя позади себя в облаке пыли изумлённого и растерянного хозяина слегка покосившейся избы, всё также стоявшей в угрюмом, немом молчании со своими соседками.