Текст книги "Сезон дождей"

Финальные аккорды задели последние остатки самообладания, и она что есть мочи расплакалась. Это принесло ей так нужное облегчение и выдох.

Она твёрдо решила, что не будет больше писать ему первой, что займёт себя работой так, чтобы не оставалось ни одной свободной минуты на мысли о нём.

Надо было непременно успокоиться.

Кейт решила пробежаться ещё раз вокруг парка в надежде хоть как-то перенести боль с головы на тело.

Ей даже удалось отыскать крупинки смирения и благодарности за эти чувства, за то, что она жива и может испытывать подобные эмоции.

Мы никогда не видим всего пути.

«Надеюсь, у тебя всё хорошо. Пока бегал сегодня в парке, думал о тебе, о нашей встрече и благодарил судьбу за то, что ты есть в моей жизни. Чем я заслужил такое благословение?!»

Марк, видимо, чувствовал себя виноватым за то, что не пошёл с Кейт тогда в парк на концерт, и чуть ли не с первого дня после этого происшествия стал смотреть больше роликов про отношения. Кейт начала замечать, что он пробует на ней различные психологические приёмы. Да, Марк и психологические приёмы стояли в одном предложении. Он больше походил на невинного студента, который неловко вступает в свои первые отношения и спешит опробовать теорию на практике. Когда Кейт заметила краем глаза на прикроватной тумбочке книгу «Мужчины с Марса, женщины с Венеры»5656
  Книга по популярной психологии, написанная Джоном Грэем и впервые опубликованная в 1992 году.


[Закрыть], то пазл наконец сложился. Её это одновременно и умиляло, и вызывало уважение. В голову закрадывался скептический червячок: неужели, чтобы предпринять какие-то усилия и начать лучше её понимать (и, как ей казалось, уважать), надо каждый раз доводить до ссоры и немого молчания в качестве наказания?!

– Давай заведём небольшую традицию по выходным? – Марк просто фонтанировал небывалым энтузиазмом. – Я предлагаю каждое воскресенье (по возможности, конечно) ходить в новое кафе. Где-то после обеда, но не совсем поздно, чтобы у тебя была возможность приготовиться к новой рабочей неделе. Я знаю, ты обычно волнуешься, поэтому решил предложить тебе эту идею заранее, чтобы ты успела подумать и привыкнуть к ней.

– Слушай, а неплохая идея, и правда. Я, кстати, чисто случайно сохранила уже пару интересных мест: какие-то заприметила сама, какие-то рекомендовали коллеги. Ближайшее к нам называлось как-то по-испански, и там было что-то с котами. Как же… Точно! «Бонита»! Вроде так… Зачтём это как компенсацию за тот концерт в парке.

В ближайшее воскресенье Кейт с Марком наметили свой путь в новое кафе.

Выходные дни никак не уменьшали громкости и экспрессивности «бангкокофонии», наоборот, казалось, что пестрота города ещё больше бросается в глаза, словно его отфотошопили: кричащий розовый, ослепляющий золотисто-жёлтый, который не способна скрыть ни одна тень, ни одни оконные жалюзи, а ночью они сменялись флуоресцентными огнями. Отдельные элементы города напоминали магазин с радужными леденцами и жевачками. Причём различные оттенки города ангелов задавали как его эстетический, так и социальный тон, непременно отражая и в то же самое время сочетаясь с многогранностью каждого прохожего.

Такси выглядели так, словно фруктам с тележек приделали колёса: здесь был и мангостин, и гуава, и рамбутан, и даже знаменитый синий чай, и тайский, сверху ещё больше приправленный цветом паприки. Водители байк-такси носили оранжевые жилетки ― такое ощущение, что они тайно сговорились, что именно этого цвета недоставало на улицах, и его нужно было обязательно добавить в общий коктейль. Акценты расставляли немногочисленные китайские храмы, возле которых обычно можно было зафиксировать новый уровень громкости (по фэн-шую шум имел положительное значение в жизни, способствовал процветанию и прогонял злых духов!), а также красные почтовые ящики и гидранты как некая дань уважения туманному Альбиону. А если вдруг попадутся улочки с традиционными шопхаусами, которые похожи на коробку с цветными карандашами, то тут даже самый искушённый турист падёт под натиском этой немыслимой палитры. Всеобщую пестроту хоть как-то разбавляли и уравновешивали синие дорожные знаки и бетонно-стеклянный минимализм жилых и офисных зданий. Даже зелень не могла в таких условиях конкурировать и отдавала свою пальму первенства по насыщенности цвета. Но и здесь белые воротнички проявляли смекалку, добавляя к себе в образы элементы одежды к цвету, соответствующему дням недели и астрономическим телам/планетам5757
  В Таиланде каждому дню недели соответствует определённый цвет, и ему покровительствует астрономическое тело: понедельник – жёлтый (Луна), вторник – розовый (Марс), среда – зелёный (Меркурий), четверг – оранжевый (Венера), пятница – голубой (Юпитер), суббота – фиолетовый (Сатурн), воскресенье – красный (Солнце).


[Закрыть].

По дороге в кафе им встречалось много прохожих в красных футболках, девушки, выходящие из соседнего индуистского храма, ярко демонстрировали красную точку между бровей словно в унисон с покровителем воскресенья Солнцем. Всё та же неувядающая гадалка на Силом-Роуд всё так же настойчиво предлагала свои услуги по предсказанию будущего.

Найти «Бониту» не составило никакого труда. Приветливые хозяева встречали посетителей с самого порога, предоставляя на выбор столики на первом или втором этаже. В начале меню рассказывалась увлекательная история создания этого кафе и упоминалось, что на момент открытия в заведении «распоряжались» кот и кошка, с тех пор семья их увеличилась, поэтому между столиками время от времени (в перерывах между обязательными тихими часами) вальяжно прогуливалась ещё парочка шерстяных усатых. Само место было чрезвычайно чистым, и если бы не упоминание о четвероногих, то вряд ли их как-то можно было заметить. Официанты вежливо интересовались, согласны ли клиенты соседствовать с котами, потому что в противном случае их аккуратно перемещали в другие комнаты.

Обеденный зал на первом этаже, который выбрала Кейт, напоминал винтажную гостиную в духе пятидесятых. Её отбросило в воспоминания детства, где каждое школьное лето она проводила у бабушки с дедушкой в деревне: открытые деревянные серванты выгодно подчёркивали изысканность фарфоровых блюд, на которые можно было только смотреть и периодически смахивать аккуратно пыль; потёртые стулья в стиле шебби-шик переговаривались с такими же рамками на стенах, в которых были зафиксированы архивные чёрно-белые фотографии; в самом дальнем углу при лестнице на второй этаж одиноко стоял торшер с до боли знакомыми висюльками из бисера; где-то на крохотных полках ютились букинистические издания на разных языках. Своеобразный прыжок в детство, где самой большой проблемой был список домашней литературы на лето, где было столько беззаботности и лёгкости, где игры с деревенскими ребятами по вечерам в карты были на символический невинный поцелуй в щёку, где отчётливо слышалось шуршание волн радио «Маяк», которое дедушка старательно ловил в часы новостей. Не случайно это кафе привлекло к себе Кейт волшебным образом с дороги одним своим видом. Это была однозначно любовь с первого взгляда, что бы она там ни заказала.

Пока Марк ждал свой латте, Кейт прослушала аудиосообщение от Алекса: он рассказывал ей о том, что она ему снилась, что они там держались за руки, улыбались и молчали. Такое легко можно было представить и наяву. Они достаточно часто снились друг другу, как будто были связаны в одном общем бессознательном невидимой нитью.

Кейт разглядывала жизнь улицы, запутанные провода, спешащих прохожих и застывших в пробках такси. Это некое пограничное состояние с воспоминаниями внутри, проживанием настоящего снаружи и мыслями о будущем.

До чего удивительна и прекрасна жизнь! Ещё каких-то два года назад она и представить себе не могла даже в самых смелых мечтах, что её путь настолько изменится, приобретёт столько новых красок. А сколько всего ещё нового, неизведанного и прекрасного ждало её впереди! Одна эта уверенность вселяла веру и силы в то, что жизнь приготовила для неё множество возможностей, за которые она цепко схватится и тут же реализует. Она помнила своё обещание с Нового года – стать терпеливой ученицей всего, чему Таиланд готов был её научить.

Год спустя…

Когда море находится в трёх часах езды от Бангкока, то субботнее утро можно встретить под шум раскатистых волн, мягкий ласкающий бриз и крик любопытных майн (всё время кажется, что они посмеиваются над всем, что происходит!). Всё это смешивается со сладко-нежным ароматом плюмерий.

В городе Хуахине время как будто приостанавливается: об этом вам будет напоминать всё вокруг. Отсутствие небоскрёбов, непрекращающегося шума метро и прочих атрибутов мегаполисов; парочки солидного возраста, неспешно прогуливающиеся вдоль морского побережья. Даже закат будет подкрадываться так, чтобы вы не заметили наступления темноты.

Здесь и сейчас. Как много раз Кейт слышала эту фразу-наставление и часто относилась к ней скептически, приписывая её многочисленным хиппи и гуру медитаций не от мира сего, которым чужды заботы этого бренного мира (ну или, по крайней мере, они так это транслируют окружающим).

Однако за последний год благодаря Крису и даже во многом Алексу Кейт нащупала это состояние. Ей было сложно его описать научными словами, но она точно знала, какое оно: убаюкивающее, ровное, безмятежное (но не такое, что усилием воли повторяешь как мантру), с благодарной полуулыбкой, смирением и даже некой мудростью, когда растворяешься во всём, что вокруг, не разделяя на составляющие. Единое целое.

Интересно, если бы она поделилась этими наблюдениями с другими, причислили бы они её к клану инопланетных существ, на которых она сама когда-то снисходительно смотрела?

Алекс не раз напоминал ей про доверие к миру, что всё сложится именно так, как должно, самым наилучшим образом для каждого конкретного человека.

«Подожди, тогда получается, что можно не стараться что-то изменить и попросту уповать на великий замысел вселенной?»

«Нет, Кейт, это вовсе не пассивное бездействие перед лицом событий этой жизни, это не слабость или лень. Мы всегда принимаем решения. Доверие проявляется в первую очередь в гибкости, когда ситуация развивается не так, как было запланировано. И прежде чем продавливать свой изначальный план (а я знаю, как ты любишь всё контролировать и доводить до логического конца!), корить и винить всё и всех вокруг и прежде всего себя, прикладывая титанические усилия, лучше внимательнее рассмотреть текущую позицию и попробовать смоделировать вероятные витки развития событий. Они, несмотря даже на такое отклонение от плана, могут всё равно привести нас к изначальной цели. Немного сложно я, наверное, закрутил, но надеюсь, ты поймёшь.

Доверие к миру… это когда вместо потока проклятий в сторону внешних обстоятельств ты включаешь детское любопытство: «Та-а-ак-с, что здесь у нас такое интересное, давай-ка попробуем». И это не про «будь что будет», а про твой дуэт со вселенной: она вмешивается в твои планы, и тут ты вместо сопротивления предлагаешь поработать с ней тандемом, начать танцевать этот вальс вместе».

Звон разбитого бокала в ресторане отеля переключил внимание Кейт с их недавней переписки с Алексом. «Люди такие же хрупкие», – сразу же провела она параллель. Тут же подоспел Ницше о том, что делает всех сильнее. Возможно, но после склеивания того, что разбилось (даже если не брать в расчёт крепость современных клеевых технологий), всё равно остаются шрамы. Следы бесценного опыта.

Кейт тут же достала из кладовых памяти знание про японское искусство «кинцуги», когда трещины на посуде не скрывают, а, наоборот, ими восхищаются. Их заполняют разными металлами, чаще золотом, отдавая дань уважения истории этой вещи. Какая интересная философия применительно и к человеческим существам!

Пока она так рассуждала, в голове крутился вопрос, откуда она про это знает. Взгляд блуждал сначала по морской глади воды, потом переключился на соседние столики, где, наконец, застыл на пепельнице, которая в секунду перенесла её в октябрь прошлого года.

– Кстати, Кейт, у вас с Марком есть планы на вечер этой субботы?

– Нет, вроде нет: всё же закрыто, а что?

– У меня тут день рождения будет, хотела вас пригласить на ужин. Людей будет немного, только пара друзей, с кем часто общаюсь. Подарков не нужно, захватите только алкоголь для себя. Никакого дресс-кода (включая эти проклятые маски!) или других заморочек. И да, из нашего офиса только ты. Отказ возможен только по сугубо уважительным причинам.

Кейт не могла набраться смелости и спросить Лану, будет ли там Крис: боялась, что выдаст себя с поличным. Она подозревала, что он тоже приглашён, и также подозревала, что он, скорее всего, придёт с семьёй. И если её догадки верны, то, интересно, почему он об этом ничего не упомянул в переписке и как это вообще всё будет выглядеть при встрече.

– Я спрошу у Марка и подтвержу тебе сегодня вечером, хорошо?

– Договорились.

По дороге домой из офиса Кейт терзалась сомнениями. Она жутко не хотела, чтобы Марк пошёл с ней: это всё казалось таким запутанным, похлеще этих безумных электропроводов на столбах. Сможет ли догадаться Марк о её отношениях с Крисом? Как отнесётся Крис, увидев её с мужем? Заподозрит ли что-то жена Криса? Столько мучающих вопросов – и ни одного подходящего решения. Обмануть Марка и сказать, что приглашена только она одна, было подло и нечестно. Сказать правду, что она предпочла бы пойти без него, ещё хуже. Ложь во спасение? Нечто среднее? Где эта грань между полуправдой, неправдой и ложью?

После нескольких кругов вокруг дома и пары сгрызенных ногтей (опять тайки в салоне будут переглядываться и посмеиваться, мол, мадам фаранг ест ногти: май ди5858
  Не хорошо (тайск.).


[Закрыть], май арой5959
  Не вкусно (тайск.).


[Закрыть]) Кейт наконец договорилась сама с собой рассказать Марку лишь основные факты как есть, а дальше пусть он сам решит.

– Ты сегодня необычно рано, что за праздник такой?

– Ладно, не язви: не так уж часто я задерживаюсь на работе…

– Хм… через день?

– Перестань, просто у меня много работы, я нужна коллегам.

– А мужу?

Кейт понимала, что Марк прав и что у неё нет весомых аргументов, чтобы парировать эту дискуссию.

– У тебя есть планы на вечер этой субботы?

– Ого, вот это заявка на успех, ты что-то хочешь предложить мне?

– Лана приглашает нас с тобой к себе на день рождения.

– А во сколько? Я просто с парнями по теннисному клубу уже договорился пересечься.

– В семь вроде. Если не сможешь, ничего, я тогда пойду одна, а то как-то неудобно.

– Нет, ну почему же?! Я могу хотя бы на час присоединиться. Не могу упустить возможности побыть с тобой, а то всё работа да работа, вообще тебя не вижу. Заодно посмотрю на то, как выглядит интернациональная тусовка.

«Лана, привет. Мы с удовольствием приедем, правда, Марк всего на час сможет, у него уже планы с друзьями. Я обещаю остаться до самого конца и даже помочь с уборкой и мытьём посуды. Так что здесь можешь на меня рассчитывать. Спасибо ещё раз за приглашение.

Целую».

– Кейт, ты скоро? Я уже устал тебя ждать. Можно подумать, ты на свидание собираешься.

– Уже бегу, пару минут, мы всё равно успеваем, а датчане любят пунктуальность: не раньше и не позже.

Буквально через мгновение в гостиной появилась Кейт, окружённая аурой лёгкости, волнения и парфюма «Шанель». Марк любил ею любоваться как произведением искусства, на котором горела табличка «руками не трогать». Ей казалось моментами, что его язвительный сарказм разбивался вдребезги о её некую неприкосновенность, граничащую всё чаще с равнодушием.

– Ой, я совсем забыла, нам нужно захватить с собой алкоголь.

– Я-то, наверное, много пить не буду. Ты что хочешь? Давай захватим быстро что-нибудь в магазине.

– Я-то тоже не собираюсь напиваться, но не откажусь от мартини.

– Не собирается она… знаем мы это «не собираюсь». Если что, звони – приеду и заберу в любое время и в любом состоянии.

Кейт одарила Марка тёплой улыбкой. При всей его напускной браваде он всегда заботился о ней.

– Слушай, я тогда ближе к восьми уеду, ок? А ты вообще там кого-нибудь знаешь, кроме Ланы?

– Нет… не думаю…

Такси слегка застряло в пробке, и они приехали с небольшим опозданием. Кейт не любила опаздывать, поэтому ещё в дороге отправила Лане сообщение, которое вплоть до их приезда так и осталось непрочитанным.

Лифт быстро доставил их на пятнадцатый этаж, нужную квартиру не составило труда найти.

Адреналин в крови так зашкаливал, что его можно было разливать по бутылкам и подавать порционно особо флегматичным особам.

– А мы никого уже не ждём. Все давно на месте, правда, Лана?

С этими словами входная дверь распахнулась, а за ней стоял Крис с бокалом красного вина.

– О, Кейт, э, привет! Как неожиданно! Какими судьбами? Глупый вопрос, конечно. Рад тебя видеть. Привет-привет.

– Привет, да, взаимно. Ой, Марк, познакомься, это Крис. Мы, э-э-э, работаем в одной индустрии.

– Привет, Марк, приятно познакомиться, – Крис вопросительно смотрел на Кейт, как будто ожидая продолжения знакомства.

– Э-э-э, да, конечно, Крис, это Марк. Мой муж.

Мужчины пожали друг другу руки, в то время как Кейт пыталась собрать себя в единое целое и не выдать внутреннего замешательства.

– Кейт, Марк, добрый вечер, как я вам рада, проходите. Извините, мы начали немного без вас: вот там закуски, там ванная с туалетом, направо балкон, если что-то нужно – чувствуйте себя как дома, не стесняйтесь.

Я совсем забыла, вы же знакомы с Крисом, да? Ну вот и отлично, будет ему тёплая компания на вечер, а то он сегодня в гордом одиночестве.

О, Кейт, как мило с твоей стороны привезти фрукты, поставишь их туда на стол? Спасибо!

– А говорила, что никого кроме Ланы не знаешь. Надеюсь, после моего отъезда ты теперь не забьёшься в уголочек, как обычно. Я знаю, как тебе важно зацепиться хоть за кого-то знакомого. А этот Крис выглядит так, что ему можно тебя доверить.

Для спокойствия Кейт попросила Марка налить ей бокал мартини. Она всеми усилиями делала непринуждённый вид, иногда даже чересчур фальшиво. Но, к счастью, казалось, этого никто не замечал.

Большой зал-студия легко вмещал в себя десяток человек, которые естественным образом разбились на мини-группы и обменивались в основном впечатлениями о жизни в Бангкоке.

Комната была обставлена в нордическом стиле с присущим ему минимализмом, деревянными поверхностями и естественной «наготой». В колонках играла лёгкая лаундж-музыка, создавая некие коконы для индивидуальных разговоров: вроде бы все в одном помещении, а интимность каждой беседы сохранялась целостной.

Кейт, по привычке незнакомых мест и компаний, принялась осматривать детали интерьера комнаты. Книги в икеевском стеллаже мгновенно переняли внимание на себя, и Кейт прильнула к ним как к некоему спасательному кругу. Занять руки, занять мысли, занять себя. Чуть ли не в ту же секунду к ней присоединился Крис.

– У тебя очень милый муж, здорово, что вы пришли вместе.

Кейт листала первую попавшуюся книгу, даже не замечая в волнении, что она на датском языке, и лишь кивнула взглядом в ответ на комментарий.

– Не поверишь, но это первое, что и я сделал, когда зашёл в эту квартиру, полную незнакомых людей. С книгами всегда комфортнее: если знакомство не нравится, всегда можно поставить обратно на полку. Да, конечно, по обложке не судят, и всегда есть возможность пролистать, заглянуть в оглавление. С этими друзьями не нужно казаться кем-то другим, притворяться. Они всё принимают, всё стерпят.

– А я для тебя открытая книга?

– Ты?.. Хм, ты книга, написанная на иностранном языке, на шифре, который, кажется, вот-вот разгадаешь, но нет, не всё так просто.

– Хм, как ты поэтично рассуждаешь. Мне кажется, ты видишь меня насквозь.

– Не вижу в этом ничего плохого.

Послышался звон бокала, приглашающий всех к тосту. Кейт, извинившись перед Крисом, присоединилась к Марку, который, казалось, чувствовал себя очень даже комфортно, рассказывая с упоением о разных историях из жизни в Таиланде, о путешествиях в разные точки страны, отвечая на вопросы про Россию и про то, чем он занимается здесь, как удаётся работать удалённо.

– Дорогие мои друзья, поскольку некоторые из присутствующих нас скоро покинут, – Лана бросила улыбку и взгляд в сторону Марка, – предлагаю тост. За меня. Да, вот так немного нескромно. А если серьёзно, большое всем спасибо, что нашли время приехать и разделить со мной радость этого особенного дня. Когда живёшь за границей продолжительное время, начинаешь больше ценить вот такие реальные дружеские посиделки, а то со всей этой виртуальностью очень легко потерять ощущение подлинного, настоящего. Спасибо вам, что вы у меня есть. За меня и за вас!

Под общий перезвон и радостные возгласы со всех сторон, поддерживающие речь хозяйки, Марк счёл это самым подходящим моментом, чтобы ускользнуть на встречу с друзьями. Он залпом осушил бокал, бегло одарил Кейт лёгким поцелуем в щёку и поспешил к выходу, попутно делая знак Лане, что он за всё благодарен и уже уходит.

Кейт почувствовала некое облегчение и расслабление. Продвигаясь по направлению к балкону с манящими огнями вечернего Бангкока, она обменялась несколькими фразами с одной девушкой из Швеции, потом послушала пару из Италии, которая яростно возмущалась сроками доставки мебели и непомерно высокими налогами на импорт, а муж непременно добавлял в эту кучу ещё и про грабительские цены на его любимое просекко и алкоголь в целом. В это время Кейт делала участливый вид и налегала на овощные закуски, чтобы притормозить мчащееся на всех парах опьянение.

Лана старалась быть заботливой хозяйкой, уделяя своё внимание каждому и особо не углубляясь ни в одну из историй. Ей точно надо было тоже родиться итальянкой: настолько ей была близка эта экспрессивная культура и живость общения.

Краем глаза, как бы невзначай, Кейт наблюдала за Крисом, который, казалось, тоже из вежливости поддерживал ничего не значащие для него разговоры. В итоге Кейт смогла с блеском пройти всю полосу препятствий и выдохнуть в долгожданном одиночестве, добравшись до балкона.

Это было небольшое открытое помещение, вмещавшее стеклянный столик, пару стульев и несколько горшков с растениями, которым явно была по душе тайская влажность.

Кейт облокотилась на перила, жадно вдыхая настроение вечернего города. Да, Бангкоку было нелегко стряхнуть с себя липкую репутацию разврата и похоти, но с высоты птичьего полёта он одаривал своих жителей глянцевой иллюзией надежд и мечтаний.

Рядом послышался ещё один вздох облегчения.

– Фу-у-у, еле выскользнул… Держи!

Крис протянул Кейт бокал с мартини и предложил тост за удачный мини-побег. Они с минуту или две просто молчали, изредка поглядывая друг на друга, улыбаясь, всё понимая и не осмеливаясь нарушить эту многозначительную тишину. Несмотря на шум города, оба отчётливо слышали мысли друг друга, но не стремились их озвучивать, бережно сохраняя их неприкосновенность. Они занимались любовью с пространством, смывая в одночасье любые границы. Они растворялись друг в друге, и эта сила чувства преображала их изнутри. Как же это было красиво – проживать эту мимолётность.

– О, сигареты… сто лет не курила. Баловалась в студенческие годы, когда хотелось протеста, жажды экспериментов и нарушения правил. В последний раз… я даже не помню, когда я это делала в последний раз.

Кейт крутила в руках пачку сигарет, оставленную кем-то предусмотрительно на столике. Она не очень разбиралась в марках, но в тот момент ей жутко захотелось повторить тот юношеский бунт.

– С удовольствием составлю тебе компанию. Я тоже уже давно этого не делал: семья, дети… Ты порой забываешь, как это быть снова юным, сумасшедшим и влюблённым по уши в жизнь. Немного безумства никому не повредит, это делает нас моложе.

– Тогда нас ничто не останавливает.

Кейт неумело силилась разобраться с зажигалкой, но навык явно был утерян, а растекающееся тепло мартини никак не облегчало эту задачу, точнее, облегчало, но не с тем эффектом. Алкоголь всегда оставляет тебя на милость случая и окружения. Крис был примерно на той же хмельной стадии: он участливо улыбался и не переставал умиляться попыткам Кейт.

– Ох, чувствую, не к добру это всё, точно может привести к неприятностям!

– А что в них плохого?

Это снова был один из тех моментов, куда дальнейший вход словам был запрещён.

Первая затяжка принесла им обоим неимоверную лёгкость и всеобъемлющее расслабление в теле. Вторая – унесла в параллельные измерения. Это было потрясающее чувство, некий побег в другую реальность без условностей, правил или предрассудков.

– Не задавай мне сложных вопросов, хорошо?

– Не буду, обещаю, – Кейт сделала паузу и глубоко выдохнула. – Я, к сожалению или счастью, знаю все ответы.

Внезапно на небосводе появились молнии, и отчётливые раскаты грома явно намекнули на ближайшее развитие событий. Погода вполне может вести себя непредсказуемо. Буквально спустя минуту сверху хлынул яростный поток воды.

– Как это метафорично всё-таки: кому-то сезон дождей помогает избавляться от всего старого и пыльного, смывать налёт ненужного, становиться неким новым глотком в жизни. А кто-то сталкивается с непоправимыми разрушениями, и только прочный фундамент может подарить хоть какую-то спасительную надежду и опору. Ты, кстати, знала, что именно по этой причине жители Юго-Восточной Азии в сельской местности возводят дома на сваях?

– Хм, логично, я думала, это ещё и для того, чтобы защититься от разных ползающих непрошеных гостей.

– И с этой целью тоже. Но в случае с дождём это как проверка устойчивости основания. И как это перекликается с жизнью, не так ли? Переломные периоды как некая лакмусовая бумажка – тест на проверку отношений. И оба партнёра выходят (если вообще смогут) из кризиса либо разрушенными и опустошёнными, без сил залатывать прорехи, либо более осознанными и с намерением укреплять связи. Как известно, что не убивает…

– Да, да… Всё так и есть. А как расценивать тогда то, что между нами?

– Не знаю, Кейт, если честно. Не знаю. Ты обещала не задавать сложных вопросов, помнишь? Хочешь ещё по одной?

Кейт затушила окурок и кивнула в знак согласия с продолжением.

– А что, если это всё вопрос восприятия? Дождя можно бояться и избегать, постоянно носить с собой зонт или плащ, но всё равно он сильнее тебя, ты никак не сможешь остаться абсолютно сухим, только если не решишь совсем не выходить на улицу и не жить! Но тогда ты не познаешь и счастье танца под дождём! Если ты проживаешь эту жизнь во всех её проявлениях, тебе от этого потока никуда не деться и не скрыться. Он всё равно тебя настигнет!

– Ты права, Кейт, и я восхищаюсь твоим энтузиазмом и смелостью…

– Но?

– …но если безрассудно окунуться в эту пучину стихии, можно и заболеть, заразить близких, а последствия могут быть летальными. Должен быть баланс. Во всём должен быть баланс. Наверное, это я старею…

Он с усилием провёл рукой по голове, словно мирясь с неизбежностью лет.

Кейт почувствовала себя дерзким наивным подростком, которому море по колено и который никак не может понять, что в жизни всё немного сложнее, есть обстоятельства и внешние факторы.

Она стряхнула остатки сигареты в пепельницу и только тогда заметила причудливый узор на ней. Он напоминал склеенные осколки керамики, но в отличие от обычной техники реставрации, где швы стараются сделать невидимыми, здесь их намеренно подчеркнули.

– Это кинцуги, древнее японское искусство. Смысл в том, что изъяны не скрываются, а выставляются напоказ, как некая история, которая привела эту вещь или человека в данную точку. Этим гордятся. Мы все несовершенны, во всех нас есть свои трещинки – именно так свет проникает внутрь6060
  Немного адаптированная цитата Леонарда Коэна: «Во всём есть своя трещинка – и именно так свет проникает внутрь».


[Закрыть]. Не всё нуждается в ретуши.

– А ещё, наверное, это и о том, что всему и всем можно дать второй шанс – починить, склеить, а не выкидывать сразу. Правда, прочность склеенного изделия остаётся под вопросом.

– Тогда бóльшее внимание будет уделяться более бережному отношению.

Кейт запрокинула голову и ловила «вертолёты». Она смаковала глубину разговора и вдыхала каждое слово Криса.

– Кстати, пока вспомнил, ты обращалась к психологам, что я тебе рекомендовал? Это очень хороший центр.

– Ты знаешь, пока нет, как-то всё само собой разрешилось. Я и так уделяю много времени себе, своим мыслям. У меня есть друг, который для меня как наставник, если есть какие-то вопросы, я проговариваю их с ним. Вроде помога…

– О, я смотрю тут у вас полный релакс! Так и знала, что сигареты кому-нибудь пригодятся. Не стала выкидывать после отъезда родителей. Интересно, они не успели отсыреть за пару недель с такой-то влажностью? И я удивлена, что вы оба курите, никогда не заставала вас за этим занятием. Всё хорошо?

– Лана, дорогая, ты прекрасна! С днём твоего рождения! За тебя!

Крис умело прервал фонтан вопросов. Лана между делом упомянула, что некоторые пары уже вызвали такси (что было очень проблематично), привычно улыбнулась, похлопала Криса по плечу и снова удалилась в гостиную.

– Как бы мне хотелось, чтобы мы встретились с тобой раньше. Как бы мне хотелось, чтобы мы оба были сейчас свободны. Как бы мне хотелось быть ближе к тебе. Как всё сложно и несправедливо…

– Я знаю, Крис, я знаю. Возможно, в мечтах, снах или в следующей жизни. Всё так, как и должно быть. Мы никогда не видим всего пути.

Кейт силилась отыскать смирение и мудрость, чтобы подавить слабость. Хуже всего для неё было показаться навязчивой, вымаливая хоть немного близости.

– Мне, наверное, пора домой, жена скоро начнёт искать, а я не хочу портить послевкусие нашей с тобой беседы.

– Да, ты знаешь, я, пожалуй, тоже буду собираться.

Когда Крис и Кейт, опьянённые и одурманенные, в том числе и друг другом, зашли обратно в комнату, они заметили, что присутствующих осталось не так много. Кейт предложила помочь Лане с уборкой, но та наотрез отказалась, напоминая, что у неё есть домработница, которая завтра вычистит всё с радостью и до блеска. Лана попрощалась с Крисом и Кейт и на такой же лёгкости продолжила щебетать с оставшимися гостями.

На улице всё так же свирепствовал яростный ливень, который, казалось, парализовал всё вокруг. О вожделенной влажности нечего было и мечтать: даже теням от уличных фонарей было нестерпимо жарко. Шансы вызвать такси приближались к нулю, однако Крису везло больше.

Машина должна была приехать через семь минут. Кейт повторяла заказ снова и снова, выбирая с каждым разом более дорогой тариф в надежде, что это замотивирует утомлённых пробками водителей такси, но безуспешно: у вселенной явно были другие планы на этот вечер.

Пришла машина Криса, и он поплёлся к ней, слегка пошатываясь. Как бы он ни старался, всё равно почти насквозь промок.

– Кейт, а что, если ты поедешь со мной? Мы не так уж и далеко друг от друга живём, а вероятность попасть домой так всё-таки выше. Решать тебе, конечно, но я настоятельно рекомендую присоединиться к моей карете.

Они сели вместе на заднее сиденье, где можно было пренебречь масками.

Крис откинул голову на спинку сиденья, и по его вздоху можно было догадаться, что именно в этот момент его настиг пик опьянения.