Текст книги "Три повести (сборник)"

Жизнь наших семей пересекалась и раньше. Когда я училась в девятом классе, в Мурманск из Одессы после окончания военного училища направили ее младшего сына Игоря. Он побывал у нас, потом привез из Одессы свою беременную жену, которая жила некоторое время с нами, пока им не дали комнату в семейном офицерском общежитии.

Больше мы с ними не виделись.

ЛИДА

Своих молодых тетушек я всегда звала просто по имени. Младшая Лида родилась в 1942-м году, когда отец ее уже пропал без вести. Лида хорошо окончила среднюю школу, а потом торговое училище по направлению от ОРСа (отдел рабочего снабжения) в Вологде, на учебу в институте у бабушки-колхозницы средств не было. И получила Лида распределение в магазин поселка Шипичное Монзенского леспромхоза, на лесозаготовительный участок в тайге. В поселке одни лесорубы, а в магазине главный товар – водка.

Однажды я была у бабушки на каникулах, а Лида приехала на побывку и предложила мне поехать посмотреть, где она работает. Сначала мы шли пешком 4 километра до станции, потом дождались мотовоза и глухой ночью в кабинке машинистов ехали сквозь тайгу. В кромешной тьме под лай собак мы добрались до домика, где Лида снимала комнатку, и легли спать вдвоем на панцирную кровать.

Утром просыпаемся: солнце ярко светит, хозяева уже ушли на работу, в окна со всех сторон виден лес и лес. Мы с Лидой позавтракали, она пошла на работу, а перед тем познакомила меня с двумя местными мальчишками. Мальчишки предложили идти за черникой. Мы спустились к реке довольно широкой, наверно, это была река Монза. Старший мальчик встал на плот, который был привязан у берега, а мы с младшим сели, чтоб не упасть. Старший мальчик уверенно подгребал веслом, и вскоре мы были на другом берегу. Увиденная картина так и стоит перед глазами: лес из прямых высоких елей, сквозь них навстречу нам льются лучи утреннего солнца, а на земле голубой ковер из черники. Набрали мы свои посудины быстрехонько и вернулись домой тем же путем. Я зашла за Лидой в магазин, и мы пошли домой обедать. Поели жареных грибов, и Лида предложила сходить в лес еще за грибами. Мне не очень хотелось ходить по лесу, грибы искать, но я согласилась. Вышли мы из дому, пересекли дорожку, зашли в лес, а там прямо стоят грибы, вот уж точно хоть косой коси. И стали мы грибы не искать, а просто складывать в корзинку.

Потом Лида посадила меня на мотовоз, и я вернулась к бабушке. Недолго Лидочка проработала на лесоучастке. Через зиму, на следующее лето за ней приехал из города Гродно (Белоруссия) жених Женя Машталеж, с которым она познакомилась в Вологде, где он проходил солдатскую службу. Они поженились, и Лида уехала в Белоруссию навсегда.

ЗИНА

Средняя мамина сестра, моя крестная, родилась в 1934 году. Она одна из сестер не изменила родным местам и всю свою жизнь прожила с матерью. Окончив школу-десятилетку, Зина по направлению сельпо поехала в Вологду и там окончила торговое училище.

МАГАЗИН В АНТИПИНО

Распределили Зину после училища в магазин сельпо деревни Антипино, что в двух километрах от деревни Вохтоги. Приезжая летом, я часто бегала к ней по тропинке вдоль речушки Вохтожки, которая тихо журчала слева, кругом полевые цветы: ромашки, золотые головки купальниц, красные мелкие гвоздички, желтые лютики, у самой воды – стайки голубых незабудок. Мимо заброшенной церкви я летела стрелой, так как бабушка говорила, что вокруг церкви раньше было кладбище и там заброшенные могилы в виде едва заметных холмиков и один черный, вросший в землю каменный крест, видимо священника. Новые, построенные после войны дома стоят вплотную к могилам, а может, и на них. Справа на холме было поле, где рос то овес, то ячмень, то просто малиновые, ароматные, сладкие головки клевера. Бегу по узкой тропинке и пою: «То березка, то рябина, куст ракиты над рекой. Край родной, навек любимый, где найдешь еще такой!».

Минуешь небольшую деревеньку Антипино, и на берегу речки стоит магазин сельпо – сельская потребительская кооперация, была раньше и такая организация для колхозников. Магазин находился в старом деревянном амбаре, в котором просто сделали прилавок для продавца и прорубили окно. В магазине продавали все: ведра, чугуны, вилы, косы, лопаты, яблочное повидло в больших деревянных бочках, хлеб, плитки шоколада, растительное масло, керосин, папиросы, спички, соль и водку.

Но печки в магазине не было, ведь амбар же. Зимой Зина торговала в ватных стеганых штанах, в валенках с калошами, в тулупе и пуховом платке, но все равно то и дело бегала греться в соседний дом. Ведь бывали зимы, вспоминала Зина, что даже водка замерзала.

Ну, летом совсем другое дело. Я бегала к Зине встречать ее почти каждый день. Она мне поручала кое-что, например, укладывать в большие короба и перекладывать сеном яйца для отправки на станцию. Ведь никаких контейнеров для яиц и в помине не было. Яйца надо было считать, и чтоб не сбиться, я карандашом ставила на каждом яйце крестик. Ведь Зина работала в сельпо – сельской потребительской кооперации. Это сельпо имело магазины в деревнях по всей стране и обменивалось товарами с другими областями СССР. Был план заготовок сельхозпродукции у колхозников от личных хозяйств. Зина должна была, например, закупать яйца, лук, картофель, корье (кажется, кора осины) и еще что-то.

А им из других областей иногда посылали тоже что-нибудь. При мне как-то послали огромные короба разнообразных тульских пряников: вот уж чаю-то попили! – и павловопосадских платков. Платки были роскошные, красоты прямо сказочной: огромные шали и поменьше платочки, шерстяные и из хлопка, с розами и с восточным рисунком. Помню, огромную шаль покупали на четверых и разрезали на платки поменьше. Во времена моей бабушки все женщины постоянно носили платки, причем в отличие от южных областей чаще носили, завязывая концы под подбородком: летом белые в крапинку хлопчатобумажные платки, а зимой под теплую шаль – темные платочки, тоже в крапинку. Зато на праздник доставали из сундуков самые нарядные платки.

МАГАЗИН В ДЕРЕВНЕ ВОХТОГЕ

Потом Зина вышла замуж за Николая Васильевича Скуднова, который ее еще у нас в Сидорове заметил и очень за ней ухаживал. Зина родила первенца – сына Колю и стала работать продавцом уже в родной деревне.

Магазин в Вохтоге был побольше и, главное, в нем печка была, которую зимой топили. В магазине у Зины был и второй продавец – тетя Поля Громова. Запомнилось, что часто деревенские покупатели приходили в магазин без денег, брали продукты и говорили Зине: «Запиши!». У нее была тетрадь, где все должники записывались, а когда в совхозе была получка, приходили в магазин и отдавали долг. Все на полном доверии. Я не помню, чтобы были какие-то скандалы и разногласия.

Зина держала дома несколько ящиков водки, потому что к продавцу в любое время стучались и требовали водки, все равно не веря, что у продавца ее нет. Приходилось и мне, иногда днем, когда Зина уходила на станцию сдавать выручку, продавать по требованию мужиков водку. Поэтому я и цену запомнила: 2 рубля 87 копеек, так как сдачи надо было сдавать с трешника 13 копеек. А один раз был совсем дикий случай: сижу я в комнате, книжку читаю, а двери в деревне никто не закрывал, вдруг заходит незнакомый мужик, оглядывается, хватает с комода флакон и выпивает из него одеколон. Просто ужас!

Я написала, что Зина ходила иногда сдавать деньги от торговли на станцию. Шла пешком одна 4 километра полем вдоль реки, и ни разу за 12 лет ее даже никто не напугал. Вот какие были времена.

СТАНЦИЯ ВОХТОГА

Потом муж Зины получил жилье на станции Вохтога, и их семья уже с двумя детьми, Колей и Леной, переехала на станцию. Бабушка никак не хотела покидать свой дом, где она много лет привыкла быть хозяйкой. Но вот однажды к Зине пришли деревенские и передали, что Анна Андреевна болеет и сидит на нетопленной печи. Пришлось все-таки бабушке на старости лет переезжать из своего дома к дочери.

Бабушка без дела не сидела: стирала, готовила обед. А потом заставила молодых хозяев взять поросенка, которого выкормила. Но любила бабушка баранину, тоскуя по своим овечкам, иной раз говорила: «Вот бы баранинки поесть!» и просила дочь: «Зин, спроси, может кто нашего поросенка на баранину поменяет».

Бабушкины дочки: моя мама, Зина и Лида – всю жизнь поддерживали теплые отношения, ездили друг к другу в гости, чем могли, помогали друг другу.

ЭПИЛОГ

14 ноября 2005 года моей маме исполнилось 80 лет. Обе мы с ней к тому времени были вдовы. У нас в семье дни рождения как-то особо не праздновали, но тут – 80 лет. Я маме сказала, что будем отмечать. Приехала Лида из Белоруссии и Зина с мужем из Вохтоги.

Юбилей удался: пришли мои сын, дочь с зятем и еще четверо маленьких внуков; вспоминали прежнюю жизнь в деревне Вохтоге, детство, родителей, деревенских соседей.

Пели песни. Любимую песню бабы Анны «У церкви стояла карета», любимую песню моего папы «Это было давно. Лет пятнадцать назад. Вез я девушку трактом почтовым…».

А моя восьмидесятилетняя мама прочитала стихотворение:

 
Уйдите прочь, мои раздумья невеселые,
Осенний день ветрами сердце не студи.
Останься, молодость! Кружи, как прежде, голову!
Не уходи, прошу! Не уходи!
 

Это была последняя встреча сестер, больше они не увиделись никогда. Зина умерла в 2013 году, а мама в 2014-м.

То, о чем я написала, было давно. «Позарастали стежки-дорожки» моего детства. Писала свои записки по памяти. Это время и люди ушли. И только сейчас до меня дошел глубокий смысл строк песни Владимира Высоцкого: «Наши мертвые нас не оставят в беде…». Когда мне трудно, я мысленно обращаюсь к ним, которые окружили меня в детстве такой любовью, что дает мне силы жить, когда их нет.

Санкт-Петербург, 2018 год

Мой дед Красильников М. Д. – с балалайкой

1914 г. Петроград. Мой дед Красильников М. Д. – солдат Первой мировой войны

Сидят: мой дед Михаил Дмитриевич и бабушка Вера Михайловна Красильниковы

Тетя – Вера Михайловна Красильникова

1942 г. Молодожены Вера Михайловна и Илья Кузьмич Кужелев

Саша Кузнецов – сын Тамары и Валентина Кузнецовых

Ира Кужелева

Слева – папина двоюродная племянница Тамара Кабанова(Кузнецова)

Иван Михайлович Молин (1902–1942) – мой дед

Анна Андреевна Молина (1903–1993) – моя баба Анна

Деревня Вохтога. Фото 1914 г. – открытие церкви Казанской Божией Матери. Церковь закрыта в 1937 г. Здесь венчались Анна и Иван Молины

Зина Молина

Лида Молина

Лидия Михайловна Молина (Павлова) с сыном Артуром. 1937 г.

1959 г. Деревня Вохтога. Я, Лида, баба Анна, Галя

1975 г. Деревня Вохтога, у дома Кабановых. Слева направо: Поля Кабанова, Петя Никольский, тетя Вера, папа, Ваня Хмылов и неизвестный с бутылкой в кармане

Деревня Антипино, магазин сельпо. Прадед Михаил Григорьевич Молин и Зина – продавец

Поселок Шипичное, Монзенский леспромхоз. Лида Молина с соседями

Осиповы: тетя Клава, Витя, дядя Леня

Деревня Вохтога, у бабушкиного дома дети: Коля Скуднов, Галя и Витя Осиповы, Нина и Лида Молины; за ними: Лида Молина (Машталеж), баба Анна, соседка Мешалдина

Станция Вохтога. Лида Молина (Машталеж), Лена (дочь Зины), Зина Молина (Скуднова), Таня (дочь Лиды), Агнея Молина, дядя Саша Молин, Скуднов Николай Васильевич

Екатерина Алексеевна Калинина – моя няня с детьми, деревни Вохтоги: Лида Мазина, Люда Громова, Лена и Коля Скудновы. 1969 г.

Май 2011 г. Деревня Вохтога, р. Вохтожка. На месте дедовского дома

Паша Малов (1923–1944), брат Капы Мазиной. Пропал без вести

1975 г. Деревня Вохтога, семья дяди Вани Хмылова (справа– я)

Корепова А. П. с дочерью Катей и внучкой Таней

Николай Корепов

Корепова А. Ф. с внучкой Галей и Муравина Т. И.

1971 год. Лида Артемова и семья Мазиных

Лизавета Мазина с внучкой Валей

Лида и Валя Мазины