Текст книги "Практические материалы для подготовки к сочинениям, выпускным и вступительным экзаменам. Русские писатели XX и XXI веков"

Благословлю я золотую

Дорогу к солнцу от червя.

Имя Н. С. Гумилева было весьма значимым и популярным в литературе первых десятилетий прошлого века. Ему посвящали стихотворения А. Ахматова, М. Волошин; М. Горький называл его «талантливым поэтом», Е. Замятин – «большим русским поэтом».

В 1911 г. Гумилев основал вместе с поэтом Сергеем Городецким литературное объединение – «Цех поэтов», вокруг которого объединились такие талантливые писатели, как О. Мандельштам, А. Ахматова, С. Городецкий и др., издавал журнал «Гиперборей». Гумилев является основателем нового направления, акмеизма, выступившего против недоговоренности, неясности, мистических устремлений символизма, и утверждавшего ясность, четкость художественного образа и языка.

В опубликованном в 1912 г. в журнале «Аполлон» манифесте акмеистов «Наследие символизма и акмеизм» Гумилев четко обозначил эстетические принципы акмеизма. «Для внимательного читателя ясно, что символизм закончил свой круг развития и теперь падает… На смену символизму идет новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм ли (от слова акме – высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора), или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь), – во всяком случае, требующий большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме».

Экзотичная образность, прославление мужественных людей, романтизация и поэтизация жизни – характерные черты ранней поэзии Гумилева. Программным стихотворением поэт считал стихотворение «Я конквистадор в панцире железном»: лирический герой предстает за маской конквистадора – смелого покорителя пространств, отважного и верного воина, мечтающего о романтической, загадочной стране Эльдорадо и ищущий ее. «Железный панцирь» и «звезда долин, лилея голубая» станут геральдическими знаками раннего поэта-романтика:

Я пропастям и бурям вечный брат, Но я вплету в воинственный наряд Звезду долин, лилею голубую.

Николай Степанович Гумилев родился в Кронштадте 2(15) апреля 1886 г. в семье Степана Яковлевича, корабельного врача, и Анны Ивановны. Детские годы будущий писатель провел в Царском Селе. В Кронштадте зародилось влечение Гумилева к странствиям и далеким путешествиям. Вид прибывающих в гавань кораблей, манящая линия горизонта – все будоражило воображение будущего рыцаря Музы дальних странствий.

В раннем стихотворении «Путешествие в Китай» (1910) Гумилев выскажет свое стремление – «пытать бытие», познавать неизведанное:

 
Что же тоска нам сердце гложет,
Что мы пытаем бытие?
Лучшая девушка дать не может
Больше того, чем есть у нее.
Все мы знавали злое горе,
Бросили все заветный рай.
Все мы, товарищи, верим в море,
Можем отплыть в далекий Китай.
 

В 1906 г. Гумилев окончил царскосельскую гимназию и уехал в Париж, где слушал лекции в Сорбоннском университете, издавал журнал «Сириус», посещал художественные выставки, знакомился с французскими писателями. Свои стихотворения, статьи он отправлял в Москву, Валерию Брюсову, часть из них публиковалась в крупнейшем символистском журнале «Весы». В эти годы Гумилев много путешествовал по странам Африки (1907, 1910, 1912 гг.).

В 1910 г. поэт женился на Анне Андреевне Ахматовой, в 1911 г. у них родился сын – Лев, в будущем ставший крупным ученым.

Гумилев писал стихи постоянно, много и охотно. «Стихоманом», стихотворным фанатиком, тщательно работающим над формой стиха, вспоминает его Сергей Константинович Маковский – критик, поэт, мемуарист, редактор журнала «Аполлон».

Человеческую и творческую личность Гумилева ярко характеризует его отношение к Первой мировой войне и отражение ее в поэзии. В 1914 г. он, несмотря на «белый билет» по зрению, добровольцем уходит на фронт, получает два Георгиевских креста за храбрость. Восторженное воспевание опасности, мужества и самообладания станет неизменной темой его поэзии:

 
Как собака на цепи тяжелой,
Тявкает за лесом пулемет,
И жужжат шрапнели, словно пчелы,
Собирая ярко-красный мед.
 

(«Война»)

В годы войны Гумилев не прекращал литературной деятельности, им был издан сборник «Колчан», написаны пьесы «Гондла» и «Отравленная туника», цикл стихов «Записки кавалериста», подготовлен к печати сборник стихов «Костер».

В стихотворениях о войне отразились антивоенные настроения поэта. Как истинный художник, Гумилев не скрывает ужасов войны, от лица окопников провозглашает бессмысленность бойни, пишет о ценности человеческой жизни, братских узах, фиксирует «историю чувств»: о чем люди думают на войне, о чем мечтают, чего боятся:

 
Та страна, что могла быть раем,
Стала логовищем огня,
Мы четвертый день наступаем,
Мы не ели четыре дня. <…>
Я кричу, и мой голос дикий,
Это медь ударяет в медь,
Я, носитель мысли великой,
Не могу, не могу умереть.
 

(«Наступление»)

Мотивы смерти и разрушения рассматриваются в стихотворениях «Смерть» (1915), «Рабочий» (1916), в пьесе «Гондла» (1916), в документальной прозе («Записки кавалериста»). В них воплотились антивоенные настроения поэта, подчеркнута звериная суть войны:

 
В час, когда, словно облак красный,
Милый день уплывет из глаз,
Свод небесный будет раздвинут
Пред душою, и душу ту
Белоснежные кони ринут
В ослепительную пустоту.
 

(«Смерть»);

 
Для чего венценосные трупы
На лугах венценосной войны.
 

(«Гондла»);

 
Упаду, смертельно затоскую,
Прошлое увижу наяву,
Кровь ключом захлещет на сухую,
пыльную и мятую траву.
 

(«Рабочий»)

Точность гумилевского слова, его образность, необычные сочетания слов, выразительные эпитеты, яркие сравнения воссоздают достоверность ужасов войны, человеческих страданий: «Птиц быстрей взлетают клинки…»; «…словно облак красный, / Милый день уплывет из глаз»; «Залитые кровью недели…»; «…душу ту / Белоснежные кони ринут / В ослепительную высоту».

Как и всех поэтов Серебряного века, Гумилева отличает благоговейное отношение к Слову. Свои теоретические воззрения он высказывает в статье «Читатель»: «Поэзия для человека – один из способов выражения своей личности – и проявляется при посредстве слова, единственного орудия, удовлетворяющего ее потребностям. <…> Поэзия и религия – две стороны одной и той же монеты. И та и другая требуют от человека духовной работы… Поэзия всегда обращается к личности».

Тема Слова – центральная в творчестве Гумилева: слово в творчестве поэта является заповедным, обладает жизнестроитель-ной функцией, магическим действием. В «Поэме начала» (1921)

Гумилев наделяет понятие «слово» такими емкими определениями, как «заповедное», «запрещенное», «таинственное», сопоставляет его воздействие с солнцем, подчеркивая его силу, влияние на человека.

Свое поэтическое кредо Гумилев изложил и в таких стихотворениях, как «Молитва мастеров», «Слово». Стихотворение «Слово» содержит прямой парафраз из «Евангелия» («Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… В нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» – От Иоанна). Гумилев подчеркивает силу и воздействие Слова с первых строк своего замечательного стихотворения:

 
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
 

Гумилев был очень взыскателен к себе, строг в овладении законами литературного «ремесла» и как большой поэт, как мастер слова наиболее полно раскрылся в поздних сборниках – «Огненный столп» (1921), «Шатер» (1921), «Посмертный сборник» (1923), «К синей звезде» (1923).

Одна из ведущих тем зрелого творчества Гумилева – тема искусства и роли художника. Так, в книге «Огненный столп», поэт раскрывает свое понимание искусства, говорит о его назначении, о духовных нитях, соединяющих читателя и поэта. В стихотворении «Память» (1920), открывающем сборник, поэт в исповедальной форме пишет о своей духовной жизни, вводит читателя в свой внутренний мир, повествует о четырех метаморфозах души, о самосовершенствовании и верности своим идеалам:

 
Я – угрюмый и упрямый зодчий
Храма, восстающего во мгле.
Я возревновал о славе Отчей
Как на небесах, и на земле.
 

Стихотворение «Память» психологично, оно раскрывает внутренний мир ребенка, его открытость миру, детское видение действительности, слияние души ребенка со стихиями, «сумраками рощ», «листом опавшим», с миром животных – «рыжей собакой»:

Самый первый: некрасив и тонок, Полюбивший только сумрак рощ, Лист опавший, колдовской ребенок, Словом останавливающий дождь.

В стихотворении «Молитва мастеров» Гумилев, как и в стихотворении «Слово», выражает свою поэтическую веру в вечность искус ства и нетленность его образов, их значительность в духовной жизни человека, верность художника своим творческим принципам:

Что создадим мы впредь, на это власть господня, Но что мы создали, то с нами посегодня. <…> Упреки льстивые и гул молвы хвалебный Равно для творческой святыни непотребны.

Сборник «Огненный столп» считается вершиной творчества поэта, выдающейся книгой философской лирики. В сборник также вошли другие известные стихи: «Память», «Шестое чувство», «Заблудившийся трамвай», «Дева-птица», «Молитва мастеров».

Стихотворения сборника подкупают искренностью лирического героя, его открытостью, печалью, мудростью, прозорливостью автора относительно своего трагического конца.

В стихотворении «Пиза» и в цикле «Канцоны» поэт воспевает радость, красоту, великолепие жизни и грустит по поводу ее быстротечности:

 
Правдива смерть, а жизнь бормочет ложь…
Ты, о нежная, чье имя – пенье,
Чье тело – музыка, и ты идешь
На беспощадное исчезновенье.
 

(«Канцоны»)

Многоплановым, философски насыщенным является стихотворение «Заблудившийся трамвай»: поэт сбрасывает с себя маску конквистадора, покорителя пространств и обстоятельств. Сам образ «заблудившегося трамвая» – символичен, он знаменует поиск человеком пути в жизни, осознание человеком своего «я»:

Мчался он бурей темной, крылатой, Он заблудился в бездне времен. <…> Где я? Так томно и так тревожно Сердце мое стучит в ответ: «Видишь вокзал, на котором можно В Индию Духа купить билет?»

Стихотворение «Заблудившийся трамвай» пронизано печалью, нежностью к уходящей жизни, к любимой; в нем отчетливо звучит прозорливое предвидение будущей насильственной смерти, предчувствие, что собственная смерть будет не такой, как у других:

 
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь в ящике скользком, на самом дне.
 

В стихотворении выражен взгляд поэта на человека как на уникальное явление планетарной эволюции: необычный трамвай пронесется через все меридианы и широты, через Неву, Сену, Нил, «Индию Духа»; на его пути встретятся и живущие, и умершие, люди разных времен и рас.

В изданную посмертно книгу «К Синей звезде» вошли шедевры любовной и философской лирики Гумилева – «Сон», «Я и Вы», «На путях зеленых и земных», «Неизгладимы, нет в моей судьбе», «Еще не раз вы вспомните меня»:

 
Еще не раз Вы вспомните меня
И весь мой мир, волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.
 

Он мог стать вашим тоже, и не стал, Его Вам было мало или много, Должно быть, плохо я стихи писал И Вас неправедно просил у Бога.

Анне Ахматовой Гумилев посвятил сборник «Романтические цветы», состоящий из 32 стихотворений, а также ряд стихотворений книги «Чужое небо». Среди них – такие замечательные, как «Перчатка», «Мне снилось, мы умерли оба», написанное в традициях фольклора стихотворение «Из логова Змиева»:

 
Из логова Змиева,
Из города Киева,
Я взял не жену, а колдунью,
А думал – забавницу,
Гадал – своенравницу,
Веселую птицу-певунью.
 

Женский образ, навеянный Ахматовой, запечатлен и в таких стихотворениях, как «Современность», «Однажды вечером», «Она».

В них отражено представление поэта о любви, как «тайне», чуде, осветляющем всю жизнь человека:

 
Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов
Живет в таинственном мерцанье
Ее расширенных зрачков.
Ее душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.
Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг ее,
Назвать нельзя ее красивой,
Но в ней все счастие мое.
 

(«Она»)

Вообще любовная тема занимает одно из центральных мест в стихах Гумилева. Его лирический герой мечтает об идеальной любви, грустит от несовершенства людских отношений («Эзбекие», «Сон», «О тебе», «Заблудившийся трамвай!»). Идеал гармонии поэт находит в природе, где «соединение» органично, естественно и покоится на взаимном чувстве, тяготении; он ищет такую гармонию у влюбленных, но не находит:

 
О, как божественно соединенье
Извечно созданного друг для друга!
Но люди, созданные друг для друга,
Соединяются, увы, так редко.
 

(«Соединение»)

Отличительная черта позднего творчества Гумилева, объединяющая его с исканиями М. Волошина, – создание особого эпоса, в котором можно было бы дать «биографию» Земли, художественное исследование планетарной связи человека и вселенной, эволюцию человека и его связь с космосом.

Космическая тема отчетливо звучит в «Поэме начала» (1920), которая состоит из отдельных стихотворений, объединенных в книгу первую «Дракон». По замыслу автора, поэма должна была стать широким эпосом и состоять из двенадцати больших книг. Осуществить замысел Гумилеву помешала смерть. Но и то, что удалось воплотить, поражает мощью, жизнерадостным мироощущением широты и необъятности мира, выраженной в поэме жаждой знаний, перспективами, которые открывают человеку дорога и поиск, постижение «смысла бытия», овладение «ключами тайны и чуда». Стихотворению свойственно эзотерическое проникновение в тайну предметов, явлений. В поэме Гумилев прибегает к излюбленной поэтике фольклора – олицетворению:

 
Освежив горячее тело
Благовонной ночною тьмой,
Вновь берется земля за дело,
Непонятное ей самой.
Наливает зеленым соком
Детски-нежные стебли трав
И багряным, дивно высоким,
Благородное сердца льва. <…>
С сотворенья мира стократы,
Умирая, менялся прах,
Этот камень рычал когда-то,
Этот плющ парил в облаках.
Убивая и воскрешая,
Набухать вселенской душой,
В этом воля земли святая,
Непонятная ей самой.
 

Творческая и личная жизнь Гумилева в последние три года до смерти очень насыщенны. В 1918 г. поэт разводится с Анной Ахматовой и женится на Анне Николаевне Энгельгардт, у них появляется сын; М. Горький приглашает его как первоклассного переводчика и эрудита в издательство «Всемирная литература». Вместе с К. И. Чуковским Гумилев работает над книгой по теории перевода, выступает с лекциями в различных аудиториях, в том числе и перед моряками и красногвардейцами, руководит поэтической студией «Звучащая раковина», возрождает работу «Цеха поэтов».

Генеральный прокурор СССР Г. А. Терехов констатирует, что «Гумилев Н. С…не донес органам советской власти, что ему предлагали вступить в заговорщическую офицерскую организацию, от чего категорически отказался».

Поэзия Н. С. Гумилева актуальна в наши дни тем, что активо побуждает человека размышлять, радоваться жизни, соизмерять свои дела и поступки с вечными законами человеческой морали, о которых писал поэт:

Есть бог, есть мир, они живут вовек, А жизнь людей мгновенна и убога, Но все в себя вмещает человек, Который любит мир и верит в бога. («Фра Беато Анджелико», 1912)

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Что вы знаете о Н. С. Гумилеве как основателе нового поэтического направления – «акмеизм»? Каковы эстетические принципы акмеизма, изложенные в манифесте «Наследие символизма и акмеизм», написанном Гумилевым?

2. Назовите характерные черты, присущие ранней поэзии Гумилева. Какое свое стихотворение Гумилев считал программным? Какие поэтические приемы использует поэт в стихотворении «Я конквистадор в панцире железном»?

3. Как называется стихотворение, посвященное Гумилевым директору гимназии в Царском Селе, в которой он учился, И. Анненскому? Как развивается в этом стихотворении тема памяти, столь характерная для поэзии акмеистов?

4. Обозначьте смысловое содержание стихотворений Гумилева о войне. («Наступление», «Война», «Рабочий» и др.)

5. Тема «Слова» – центральная в поэзии Гумилева. Какими определениями он наделяет это понятие? Как обозначит поэт свое творческое кредо в стихотворениях: «Молитва мастеров», «Слово», «Мои читатели» и др.?

6. Каково происхождение названия сборника «Огненный столп»? Какие стихотворения вошли в эту книгу? Как просматривается в них эволюция поэта?

7. Что вы знаете о трагической гибели поэта? Дайте анализ стихотворения М. Волошина «На дне преисподней» (1922), посвященного памяти А. Блока и Н. Гумилева.

8. Напишите реферат на тему: «Я, носитель мысли великой, не могу, не могу умереть». Тема войны в творчестве Н. С. Гумилева (по материалам поэзии, эпистолярной и документальной прозы. «Смерть», «Наступление», «Записки кавалериста», пьеса «Гондла» – по выбору).

9. Напишите рецензию на стихотворение Н. Гумилева «Заблудившийся трамвай».

10. Напишите сочинение на тему: «О, как божественно соединение // Извечно созданного друг для друга!». Тема любви в поэзии Н. Гумилева.

ЛИТЕРАТУРА

1. Гумилев Н. С. Собр. соч.: В 4 т./ Под ред. Г. П. Струве, Б. А. Филиппова, подготовка текста и комментарий Г. П. Струве. – М., 1991.

2. Гумилев Н. С. Забытая книга. Стихи. Письма о русской поэзии / Вступ. статья Вяч. Иванова, послесловие Н. А. Богомолова. – М., 1989.

3. Бронгулеев В. В. Посредине странствия земного: Документальная повесть о жизни и творчестве Николая Гумилева. Годы: 1886–1913. – М., 1995.

4. Гумилевские чтения: Материалы международной конференции филологов-славистов. – СПб, 1996.

5. Жизнь Николая Гумилева: Воспоминания современников. – Л., 1991.

6. Жирмунский В. Преодолевшие символизм // Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. – Л., 1977.

7. Лукницкая В. К. Николай Гумилев: Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. – Л., 1990.

8. Панкеев И. Николай Гумилев. Биография писателя. – М., 1995.

Я получил блаженное наследство…

О. Э. Мандельштам – многосторонне одаренный художник, выступавший в разнообразных литературных жанрах: как лирический поэт, прозаик, очеркист, эссеист, литературный критик, переводчик. Но во всех жанрах он проявил себя как поэт – лирическое восприятие мира было свойственно всем видам и жанрам его творческой деятельности.

О. Э. Мандельштам родился в Варшаве 2 января 1891 года в купеческой семье, переехавшей вскоре в Петербург. В 1907 г. он окончил престижное Тенишевское коммерческое училище, в котором учился раньше и В. Набоков. В юные годы много путешествовал по Европе, был в Италии, Швейцарии, посещал лекции в Гейдельберг-ском университете, в Сорбонне, выучил французский и немецкий языки, занимался итальянским. В 1911 г. поступил в Петербургский университет на романо-германское отделение историко-филологического факультета.

Первые стихи Мандельштама были опубликованы в 1909 г. в символистском альманахе «Аполлон» («Невыразимая печаль…», «Медлительнее снежный улей…», «Silentium»). В них заметно влияние символистской эстетики: стихи проникнуты ощущением иллюзорности бытия, стремлением погрузиться в мир первозданных звуков. Как и у символистов, в ранней поэзии Мандельштама обнаруживается особое пристрастие к миру звуков:

 
Сусальным золотом горят
В лесах рождественские елки;
В кустах игрушечные волки
Глазами страшными глядят.
О, вещая моя печаль,
О, тихая моя свобода
И неживого небосвода
Всегда смеющийся хрусталь!
 

(1908)

А. А. Ахматова полагала, что у Мандельштама не было учителей. «Мы знаем истоки Пушкина и Блока, но кто укажет, откуда донеслась до нас эта новая божественная гармония, которую называют стихами Осипа Мандельштама!», – утверждала она. Однако уже в некоторых ранних стихотворениях Мандельштама заметно влияние Ф. Тютчева.

В десятые годы XX века Мандельштам знакомится с Н. С. Гумилевым, Вяч. И. Ивановым, И. Ф. Анненским и другими литераторами, вступает в «Цех поэтов», примыкает к поэтическому направлению «акмеизм». Главным для акмеистов (от греч. акме – «вершина») было восторженное приятие мира, отказ от недоговоренности, мистичности. В 1912 г. Мандельштам пишет статью «Утро акмеизма», опубликованную в 1919 г. как один из манифестов этого направления. «Любите существование вещи больше самой вещи и свое бытие больше самих себя – вот высшая заповедь акмеизма», – провозглашает поэт. Позже, в 1922 г., Мандельштам выдвинет понятие, альтернативное «символу», – понятие «утвари». «Утварь» – в акмеистической теории – превращение предмета в очеловеченную вещь: «Подъемная сила акмеизма в смысле деятельной любви к литературе, ее тяжестям, ее грузу, необычайна велика, и рычагом этой деятельной любви и был именно новый вкус, мужественная воля к поэзии и поэтике, в центре которой стоит человек, не сплющенный в лепешку лжесимволическими ужасами, а как хозяин у себя дома, истинный символизм, окруженный символами, то есть утварью, обладающей и словесными представлениями, как своими органами.

В стихотворении 1915 г. «Уничтожает пламень…» образу «утвари» будет дана поэтическая расшифровка:

 
Уничтожает пламень
Сухую жизнь мою,
И ныне я не камень,
А дерево пою.
Оно легко и грубо,
Из одного куска
И сердцевина дуба,
И весла рыбака.
Вбивайте крепче сваи,
Стучите, молотки,
О деревянном рае,
Где вещи так легки.
 

В 1912 г. вышел сборник стихотворений Мандельштама «Камень». Само название было программным: оно продиктовано стихотворением Ф. И. Тютчева «С горы скатившись, камень лег в долине…»; поэт, по Мандельштаму, как зодчий – камень, кладет слово в основу своего творчества.

Такие замечательные стихи 1908, 1909 гг., как «Сусальным золотом горят…», «Только детские книги читать…», «Silentium», «Невыразимая печаль…», «Дано мне тело – что мне делать с ним…», вошедшие в первый сборник поэта «Камень», поражают упругой поэтической строкой, свободным, легким дыханием, мелодичностью. Постижение жизни, стремление к духовному освобождению, к самореализации, видение в себе и «садовника», и «цветка» – все это придает особую плотность и философичность творчеству поэта:

 
Дано мне тело – что мне делать с ним,
Таким единым и таким моим?
За радость тихую дышать и жить
Кого, скажите, мне благодарить?
Я и садовник, я же и цветок,
В темнице мира я не одинок
На стекла вечности уже легло
Мое дыхание, мое тепло…
 

Акмеизм претендовал на вещность поэтического мира, однако, как и символизм воплощал лозунг Поля Верлена из «Искусства поэзии»: «Музыка прежде всего». Возбуждением эмоциональных ощущений, аппеляцией не к разуму, а к чувствам характеризуются многие стихотворения Мандельштама:

 
Невыразимая печаль
Открыла два огромных глаза,
Цветочная проснулась ваза
И выплеснула свой хрусталь…
 

 
Немного красного вина,
Немного солнечного мая, —
И, тоненький бисквит ломая,
Тончайших пальцев белизна.
 

(«Невыразимая печаль», 1909)

В 1918–1921 годы Мандельштам работал в культурно-просветительных учреждениях; жил в Крыму и Грузии, с 1922 г. – в Москве. В 1922 г. вышел второй сборник поэта «Tristia», название которому дали строки из «Скорбных элегий» Овидия. Стихотворения сборника называют в литературоведении «классицистическими», поскольку основой для них послужила поэзия античного мира, «ионийский мед». В книгу вошли такие известные стихи, как «Зверинец», «Что поют часы-кузнечик…», «Tristia» и др. В.Брюсов назвал поэтику второй книги Мандельштама «неоакмеизмом». Она построена на ассоциациях с античной литературой, отсылает к древним легендам и мифам, связанным с именами Геракла, Персефоны, Психеи. Литературные реминисценции в книге связаны с поэмами Гомера, образами «Федры» французского поэта-классициста Расина.

Мысли о неотвратимой и «невинной» смерти, о «чаде небытия», о гибельном жребии, о «полночных похоронах» переполняют лирику Мандельштама революционной поры. Отношение к революции у него, как и у Блока, было не однозначным. Так, в стихотворении «Декабрист» (июнь 1917) явственно слышны и роковые предчувствия поэта, и мужественное приятие происходящего, и ностальгия по прошлому, и яростное сопротивление нашествию «века-волкодава». Реминисценции из Дельвига, Одоевского, Пушкина вызывают в памяти образы декабристов, готовых к самопожертвованию ради «сладкой вольности гражданства», и ассоциируются с приближающейся грозной катастрофой. Поэтикой «сцепления» характеризуется все стихотворение «Декабрист» с его мотивом «сна»: «Честолюбивый сон он променял на сруб / В глухом урочище Сибири…»); эти строки перекликаются со стихотворением Одоевского «Сон поэта». Богатой ассоциативностью характеризуются и заключительные строки стихотворения, в котором возникают образы прекрасной красавицы-колдуньи Лорелеи, героини великого романтика Г. Гейне, и Леты, реки забвения в царстве мертвых из греческой мифологии.

Обращаясь к образам прошлого, Мандельштам предостерегает от забвения культуры, от бессмысленных переворотов и от напрасных жертв, утверждает самоценность человеческой жизни. Лорелея, своим волшебным пением губящая путника – в лесу, рыбака – на реке, является, одновременно, и символом женственной красоты, и манящей, привлекательной гибели. «Лета» – античность, детство человечества, колыбель европейской культуры, вызывает аналогии с выражением «кануть в Лету», что значит «умереть». Речь в стихотворении идет о том, что прежняя Россия, а вместе с ней и ее культура, ее великое наследие бесследно уходят в «реку забвения». Ощущение напряженности, настороженности, беспокойства создают сбивчивые строки последней строфы, расставляющей смысловые акценты:

Все перепуталось, и некому сказать, Что постепенно холодея, Все перепуталось, и сладко повторять: Россия, Лета, Лорелея.

Как протест против насилия, как обращение к сознанию человека трактуется в литературоведении стихотворение поэта «Когда октябрьский нам готовил временщик», написанное в ноябре 1917 года. Гражданская позиция Мандельштама ясно выражается в неприязни «октябрьского временщика» – В. И. Ленина, готовящего для народа «ярмо насилия и злобы», в неприятии «низколобых пулеметчиков», умеющих выполнять приказы и не способных размышлять. Обращение к библейскому образу Пилата («Нам сердце на штыки позволил взять Пилат, / И сердце биться перестало») придает стихотворению объемность, вневременную, общечеловеческую значимость. Одновременно в стихотворении присутствуют и конкретные события (обращение к историческому персонажу – Керенскому; убийство эсера взбунтовавшейся толпой казаков. Призывом к выживанию человека «среди гражданских бурь и яростных личин» звучат в стихотворении емкие фразы поэта о «свободном гражданине», противопоставленному «злой черни» и «низколобым пулеметчикам»:

 
Среди гражданских бурь и яростных личин,
Тончайшим гневом пламенея,
Ты шел бестрепетно, свободный гражданин,
Куда вела тебя Психея…
 

Большую смысловую нагрузку несут в стихотворении эпитеты, метафоры, олицетворения, метонимии («далекий ад», «злая чернь», «ощетинившийся убийца-броневик», «пламенеть тончайшим гневом», «тусклый день» и др.).

Тема насилия, которую вызвал к жизни революционный год, звучит в стихотворении «Кассандре» (1917), которое имеет явную автобиографическую основу: в нем сказался пророческий дар поэта – предостеречь от гибели, что принес всем «декабрь семнадцатого года»:

 
И в декабре семнадцатого года
Все потеряли мы, любя;
Один ограблен волею народа,
Другой ограбил сам себя.
 

Стихотворение обращено к А. Ахматовой и перекликается с ее строками «Громко кличу я беду: Ремесло мое такое». Кассандра в греческой мифологии – вещая дочь Приама, царя Трои, была обречена предсказывать беды и ни у кого не находить веры своим предсказаниям. В стихотворении поэт прибегает и к историческим, и к литературным реминисценциям. Так, «Волею народа» называлась эсеровская газета, в которой сотрудничали и Ахматова, и Мандельштам. «Скифский праздник» – намек на публицистику группы писателей «Скифы», примыкавших к левым эсерам, среди которых были и А. Блок, и М. Пришвин, и А. Клюев, воспевающие революцию как стихию. Строки «на скифском празднике» также можно толковать как намек на блоковское стихотворение «Скифы»:

 
Когда-нибудь в столице шалой
На скифском празднике, на берегу Невы —
При звуке омерзительного бала
Сорвут платок с прекрасной головы.
 

Этическая позиция Мандельштама, как позиция и А. Блока, и Б. Пастернака – верность «четвертому сословью», разночинцам, преемственность между поколениями, проникнутыми благородным духом свободы, народолюбия, демократии. Эта позиция ощутима в стихотворениях «1 января 1924», «Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето»:

 
Чур, не просить, не жаловаться! Цыц!
Не хныкать —
для того ли разночинцы
Рассохлые топтали сапоги, чтоб я теперь их
предал.
Мы умрем как пехотинцы,
Но не прославим ни хищи, ни поденщины, ни лжи.
 

(«Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето», 1931)

Однако центральная тема творчества Мандельштама – мировая художественная культура. «Утверждение и оправдание настоящих ценностей прошлого столь же революционный акт, как создание новых ценностей», – утверждал Мандельштам, понимая новую поэзию – акмеизм как «тоску по мировой культуре». «Тоска по мировой культуре» и «мышление культурой» станут главной особенностью творчества поэта. Эпиграфом к лирике Мандельштама могут стать его следующие слова: «…Яполучил блаженное наследство – / Чужих певцов блуждающие сны» («Я не слыхал рассказов Оссиана…»). В одном из поздних стихотворений он также напишет: «И ясная тоска меня не отпускает / От молодых еще воронежских холмов / К всечеловеческим, яснеющим в Тоскане…».

Мировая культура, по мысли Мандельштама, призвана «вырвать век из плена», позволяет человеку ощутить себя наследником духовных сокровищ, создать гармонию в мире: «…Чтобы вырвать век из плена, / Чтобы новый мир начать, / Узловатых дней колена / Нужно флейтою связать…» («Век мой, зверь мой…»). Проникнутая «тоской по мировой культуре» поэзия О. Э. Мандельштама была сосредоточена на философском осмыслении истории и в этой связи отличалась богатой ассоциативной образностью, классической формой, присущей ей метафорой «веера». Сама метафора «веера» появляется в стихотворении 1917 г. «Меганом»: «И раскрывается с шуршаньем / Печальный веер прошлых лет».

Мировоззренческая позиция Мандельштама в его отношении к культуре раскрывается и в статье «О природе слова», в которой он ставит вопрос о «единстве русской литературы», о ее «преемственности», о «проблеме связи». «Я хочу поставить один вопрос – именно: едина ли русская литература? Является ли русская литература современная – той же самой, что литература Пушкина, Державина или Симеона Полоцкого? Если преемственность сохранилась, то как далеко она простирается в прошлое? Если русская литература всегда одна и та же, то чем определяется ее единство, каков существенный ее принцип (так называемый „критерий“)?»