Текст книги "Подвижники земли русской. Приенисейская Сибирь"

Коммунисты освободили общество от сословного деления. Согласно одному из первых их декретов население стало именоваться гражданами [Декрет об уничтожении сословий…]. В новой Конституции была поставлена задача «предоставить рабочим и беднейшим крестьянам полное, всестороннее и бесплатное образование, т. е. избавить большую часть населения от невежества [Конституция…, c. 244]. Но при этом религиозные служители, среди которых было немало выходцев из рабочих и крестьян, стали гражданами «второго сорта».

В Декрете СНК РСФСР от 20 января (2 февраля) 1918 года «О свободе совести, церковных и религиозных сообществах» были пункты 12—13, лишавшие церковь права юридического лица: «Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием. Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются, по особым постановлениям местной или центральной государственной власти, в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ» [Декрет о свободе совести…, с. 374]. Через несколько дней после первой публикации этот декрет был назван Декретом «Об отделении церкви от государства и школы от церкви».

Советская печать призывала к активному вовлечению крестьянок в общественную и хозяйственную жизнь села, проявляя заинтересованность в решении вопросов быта. Правда, делалось это тоже из идеологических соображений – для того, чтобы женщины стали опорой коммунистического движения. Поэтому в области предоставления всем женщинам избирательных прав в 1918 году Советская Россия опередила некоторые европейские страны на полвека. И хотя право голоса было дано всем женщинам на год раньше, еще Временным правительством, но большевики его законодательно закрепили и реально распространили на всю территорию СССР, включая республики Средней Азии и Кавказа.

При этом революционеры не отказались от идеи дискриминации в новой избирательной системе. Согласно ст. 23 Конституции РСФСР от 10 июля 1918 года «руководствуясь интересами рабочего класса в целом», Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика лишала избирательных прав «отдельных лиц и отдельные группы прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции» [Конституция…, с. 246], а именно:

«а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли;

б) лица, живущие на нетрудовой доход, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т. п.;

в) частные торговцы, торговые и коммерческие посредники;

г) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов;

д) служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России дома;

е) лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишенными, а равно лица, состоящие под опекой;

ж) лица, осужденные за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или судебным приговором» [Конституция…, с. 257—258.].

Итак, духовенство было поражено в правах вместе с торговцами, рантье, преступниками, душевнобольными, сотрудниками царских органов безопасности и правопорядка. Этим власть как бы показала, что считает священников социальными паразитами и контрреволюционерами. Статья 19 Конституции о всеобщей воинской повинности подчеркивала презрение революционеров к лишенцам: «Почетное право защищать революцию с оружием в руках предоставляется только трудящимся; на нетрудовые же элементы возлагается отправление иных военных обязанностей» [Конституция…, c. 246].

В Уголовном кодексе РСФСР от 1 июня 1922 года существовали статьи, позволяющие наказать за демонстрацию религиозных убеждений принудительными работами (сроком до 3 мес., 6 мес., 1 года); лишением свободы сроком не ниже трех лет со строгой изоляцией; конфискацией имущества; штрафом до 300 рублей золотом; расстрелом (статьи 69, 119—125, 227) [Постановление ВЦИК…].

К 10-летию Октябрьской революции был принят и вступил в силу (с 1.01.1927) новый Уголовный Кодекс. Именно в нем появилась знаменитая «политическая статья» – статья 58, каравшая за «контрреволюционные преступления», недоносительство о их совершении или подготовке и даже за совместное проживание (!) с осужденным на момент совершения преступления. Особенностью 58-й статьи были тяжесть и разнообразие наказаний:

– лишение избирательных прав и ссылка в отдаленные районы Сибири на пять лет;

– лишение свободы на срок не менее шести месяцев;

– лишение свободы сроком до трех лет либо не ниже трех лет с полной или частичной конфискацией имущества;

– лишение свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией всего имущества;

– лишение свободы на десять лет;

– объявление врагом трудящихся с лишением прав гражданства и изгнание из пределов СССР навсегда с конфискацией имущества;

– высшая мера социальной защиты – расстрел с конфискацией всего имущества или без нее.

Собственно, о религиозных убеждениях в ней ничего не было, однако в 1930-е годы верующих и религиозных служителей массово репрессировали именно по этой статье. Причем изменения и дополнения в нее тогда вносились очень часто (в 1927, 1929, 1930, 1931, 1934, 1935, 1936 годах и позднее). Уголовный кодекс РСФСР 1926 года утратил силу с 1 января 1961 года в связи с принятием нового Уголовного кодекса РСФСР [Уголовный кодекс…].

Поскольку большинство населения страны было неграмотным и малограмотным, то основная ставка в атеистической пропаганде делалась на наглядность. Факты вскрытия захоронений святых и разрушения храмов фиксировались для современников и потомков с помощью видео– и фотопленки. Проводились антирелигиозные выставки в музеях. Распространялись антирелигиозные плакаты. Во время кампаний по ликвидации безграмотности безбожные газеты и журналы («Антирелигиозник», «Атеист», «Безбожник», «Безбожный крокодил» и т. д.) поставляли в избы-читальни, клубы и библиотеки.

Большое значение придавалось кинематографу. С его помощью в Приенисейской Сибири старались как можно скорее приобщить пионеров и комсомольцев к культу комиссаров и красноармейцев. Первые пионерские отряды в Красноярске были созданы при железнодорожных мастерских согласно решению красноярских комсомольцев, принятому в июле 1922 года. В 1924 году в Приенисейской Сибири работало 14 пионерских отрядов, в которых состояли 470 пионеров. К 1925 году пионеров было уже около 7 тысяч: они возникали в селах благодаря шефству городских отрядов [Иванова, Гагарина].

О посещении пионерами красноярского кинотеатра сохранилась заметка в газете «Красноярский рабочий» за август 1924 года11
  ГАКК. Ф. П-42. Оп. 11. Д. 167. Л.19.


[Закрыть]:

«Будущие герои

Пионеры на киносеансе

Пионеры в гостеатре, как пчелы в улье. Шум, крик, звонкий смех… Снизу доверху. Набиты ложи, партер, галерка-«голубятник». Сегодня пионерам и комсомольцам бесплатный сеанс.

– Даешь «Красных Дьяволят»!

– Две серии враз? На ять!..

Радуются «красненькие дьяволятки».

Во время сеанса так же бурно. Комичные моменты на картине сопровождаются здоровым детским смехом, героические – дружными аплодисментами. Зрительный зачарован героями киноромана. С напряженным вниманием смотрят юные ленинцы на подвиги Красной армии, на ее героев.

– Ай да Митька!

– А Джексон-то… Ха-ха-ха!

Опять громкие аплодисменты.

Совсем тихо, таинственно пронеслось по театру, когда на экране впервые появился славный вождь:

– Буденный…

– Но-о-о-о-о?

И опять смех над одураченными Мишкой махновцами. Гром аплодисментов.

Кончился сеанс. Пионеры группами. Разговор – о «Красных дьяволятах». Высказывают только что вынесенное от картины впечатление.

– Ну как?

– Здорово хороша!

– Тебе бы Мишкой-то.

– Нет, я негром лучше.

Расходились отрядами. Весь разговор о героях. Говорить и делиться есть о чем.

ОМО».

Помимо этого, в Советской России предпринимались попытки создания специальных антирелигиозных фильмов. Основной мишенью в первое советское десятилетие становились религиозные направления, хорошо изученные еще в царский период: хлысты, бегуны, скопцы. О них вышли фильмы: «Лгущие богу» / «Хлысты» / «В трущобах Москвы» (1917); «Бегуны» / «Иже не имате ни града, ни села, ни дома» (1918); «Белые голуби» / «Сектанты» / «За монастырской стеной» (1918). А с 23 ноября 1924 года в стране стало вещать Гостелерадио СССР.

Определенное давление оказывалось и на исследователей религии. Но все-таки в первое советское десятилетие воинствующее безбожие еще не пропитало сознания научных работников [Чумакова; Щербакова].

Отрывая народные массы от религии, большевики предлагали им альтернативу, которую можно охарактеризовать как коммунистическую квазирелигию. В первые же послереволюционные годы появился культ Октябрьской революции как великой победы. Центральные улицы во многих городах были переименованы в честь революционных вождей или в честь революции. Улицы 10, 20, 30, 40, 50, 60 или 70 лет Октября в течение всего советского периода появлялись по всей стране, как и населенные пункты в честь большевиков (Ленинград, Маркс, Энгельс, Сталинград, Сталино, Сталиндорф, Ворошиловград, Калининград, Дзержинск и др.) и регионы, носившие фамилии партийцев (Сталинская область, Ворошиловградская область, Орджоникидзевский край, Дзержинский район и т. д.). В 1924 году тело В. И. Ленина было забальзамировано и помещено в мавзолей на Красной площади. Таким образом, у партийцев появилось подобие святых мощей. Аналогичные акции в XX веке не единожды проводили по всему миру с телами умерших лидеров коммунистических партий и государств.

На смену праздничным крестным ходам пришли советские марши и демонстрации. Были приняты меры по ограничению возможностей для проявления религиозных чувств: запрет на преподавание вероучения лицам, не достигшим 18-летнего возраста, перенесение дней отдыха, совпадающих с религиозными праздниками со старого (юлианского) на новый стиль (григорианский), штрафы для чайных, столовых, ресторанов и предприятий, торгующих предметами первой необходимости в дни не признаваемых государством религиозных праздников. О рождественских и пасхальных каникулах, существовавших еще недавно, не могло быть и речи. Официально признаваемыми праздниками в СССР (с присвоением им статуса выходного, неприсутственного дня) первоначально были объявлены только революционные, так как коммунисты хотели быть единственными героями в истории:

1 Января – Новый Год.

22 Января – День 9 января 1905 года (единственный день памяти, т. е. «черный», а не «красный» день календаря).

12 Марта – День низвержения самодержавия.

18 Марта – День Парижской Коммуны.

1 Мая – День Интернационала.

Первое воскресенье июля – День принятия Конституции СССР. С 1936 до 1977 года День Конституции СССР отмечался 5 декабря в связи с принятием так называемой «Сталинской конституции».

7 Ноября – День пролетарской революции.

21 Декабря – юбилей И. В. Сталина. Стал особо выделяться через двенадцать лет после большевистского переворота [Дэвлин, с. 213; Тимашев, с. 78, 82].

Но при этом права национальных меньшинств в области религии в Приенисейской Сибири старались учитывать. В 1924 году днем отдыха в татарской и еврейской школах временно были установлены: в первой – пятница, во второй – суббота22
  ГАКК. Ф. П-42. Оп. 11. Д. 167. Л. 12об.


[Закрыть].

Таким образом, официальные «борцы за народное счастье» оказались «воинствующими атеистами», в достаточной степени осведомленными относительно религиозных традиций своей страны. В Приенисейской Сибири среди этих борцов было достаточно много «детей верующих родителей» и потомков служителей, что и объясняло их познания.

Одним из организаторов атеистического воспитания в СССР был красноярец Петр Ананьевич Красиков, приходившийся внуком Василию Дмитриевичу Касьянову, протоиерею (священнику-проповеднику) Богородице-Рождественского кафедрального собора в г. Красноярске. Собор, в котором служил его дед, был взорван еще при жизни П. А. Красикова. Через несколько десятилетий после смерти революционера в Красноярске был открыт дом-музей П. А. Красикова. В 2015 году он был передан православной общественной организации и переименован в Музейно-просветительский центр духовной культуры Красноярского края «Касьяновский дом».

Молодой красноармеец Оскар Янович Варик, руководивший драматическим кружком в д. Ряпино Самойловского сельсовета Абанского района и агитировавший против религии, был сыном «служителя лютеранского культа» Яна Петровича Варика33
  ГАКК. Ф.Р-1747. Оп. 1. Д. 713. 39 Л.


[Закрыть]. О последнем нам известно, что он был отцом троих детей, «к советской власти относился безразлично, ничем себя не проявил». В 1929 году 55-летний Я. П. Варик был лишен избирательных прав и раскулачен за неуплату индивидуального налога, у него отобрали весь скот: 2 лошади, 6 коров, 7 овец, 3 свиньи – и выслали в Красноярский округ44
  ГАКК. Ф.Р-1747. Оп. 1. Д. 732. Л. 2.


[Закрыть].

Почему младшее поколение оказалось настроенным так агрессивно по отношению к вере старших поколений, позднее пояснял православный философ Н. А. Бердяев, в юности сам прошедший через увлечение марксизмом: «Лучший тип коммуниста, т. е. человека, целиком захваченного служением идее, способного на огромные жертвы и на бескорыстный энтузиазм, возможен только вследствие христианского воспитания человеческих душ, вследствие переработки натурального человека христианским духом. Результаты этого христианского влияния на человеческие души, чисто незримого и надземного, остаются и тогда, когда в своем сознании люди отказались от христианства и даже стали его врагами… Христиане, обличающие коммунистов за их безбожие и за антирелигиозные гонения, не должны были бы всю вину возлагать исключительно на этих коммунистов-безбожников, они должны были бы и на себя возложить часть вины, и значительную часть. Они должны были бы быть не только обвинителями и судьями, но и кающимися. Много ли христиане сделали для осуществления христианской правды в социальной жизни, пытались ли они осуществлять братство людей без той ненависти и насилия, в которых они обличают коммунистов? Грехи христиан, грехи исторических церквей очень велики и грехи эти влекут за собой справедливую кару…» [Бердяев, c. 138—140].

Что же это были за грехи? По воспоминаниям красноярского рабочего Д. Соколова, в царское время «в каждом цехе железнодорожных мастерских висела икона „святого“. По воскресным дням рабочие обязаны были являться в мастерские, чтобы отслужить молебен своему „святому“. Молебны проводились по всем правилам религиозного искусства. В мастерских появлялись десятки попов, дьяконов и прочих духовных лиц. В разгар службы многие из духовников вооружались расписными кружками. В кружки эти сыпались последние трудовые копейки рабочих. Помимо духовных лиц, в цехе сновали жандармы и агенты полиции. Наблюдая за священнодействием, они записывали в книжечки тех, которые казались им во время молебна недостаточно усердными. После каждой такой воскресной службы за многими рабочими устанавливался негласный надзор, они попадали в списки „неблагонадежных“»55
  ГАКК. П-42. Оп. 11. Д. 168. Л. 13.


[Закрыть].

Но уже спустя несколько лет пребывания у власти большевиков роли «героев» и «антигероев» поменялись. В 1921 году в Советской России множество регионов поразил сильнейший голод. Доходило даже до людоедства. Всего, по данным В. А. Полякова, от голода погибло 6 млн чел., т. е. 4% населения страны, а среди оставшихся в живых наблюдался рост общей заболеваемости во всех возрастных группах. Такие катастрофические потери спровоцировали не столько природные факторы, сколько мероприятия советского правительства в области аграрной политики: налоговое бремя, повинности, хлебный и золотой займы, денежная реформа, военное положение. При этом большевики препятствовали русским эмигрантам организовать сбор, доставку и распределение продовольствия для своих соотечественников. А от вернувшихся назад беженцев советское государство требовало возмещения за выданную им помощь [Поляков].

Совсем иной была реакция на народное бедствие со стороны «церковников». 23 июля 1921 года журнал «New York Time» одновременно опубликовал обращение писателя Максима Горького «Честные люди» и обращение православного патриарха Тихона (Белавина) к Епископу Нью-Йоркскому и Архиепископу Кентерберийскому, в котором иерарх позвал на помощь «народ Соединенных Штатов Америки» и «народ Англии». Оба обращения многократно перепечатывались в иностранной прессе и распространялись по дипломатическим каналам. На них откликнулись европейские и американские общественные организации. Тем временем большевики под видом помощи голодающим стали массово изымать церковное имущество. На самом же деле вырученные средства должны были быть направлены для распространения коммунизма во всем мире. Но патриарх снова вмешался и разрешил православным христианам самим пожертвовать в пользу голодающих любые ценности, не имеющие прямого богослужебного назначения. После этого большевики решили патриарха судить, но судебный процесс был отменен в последний момент [Иванова].

С целью компрометации и ослабления влияния Русской православной церкви властями поддерживались раскольнические настроения через агентурную сеть: «Уже с 1918 года ЧК, а затем ГПУ – ОГПУ – НКВД и т. д. широко практиковали внедрение в церковную среду секретных осведомителей. По преимуществу они вербовались из той же церковной среды. Причем количество осведомителей росло неуклонно из года в год. Например, только за один 1924 год количество осведомителей в Советской России по отношению к предыдущему году увеличилось в шесть раз. В результате внутренняя осведомленность обо всем, что происходило в Русской православной церкви, по мнению сотрудников ОГПУ, была такова, что о церковной жизни было известно все, включая многие подробности деятельности отдельных людей. Причем ОГПУ не ограничивалось одним собиранием сведений обо всем происходящем в церковных общинах. Задачей ОГПУ было нечто большее – чтобы через систему секретных сотрудников добиться максимального влияния на церковные организации и их решения, не только знать, что происходит внутри них, но по мере возможности и управлять ими в нужном для советского государства направлении. С помощью многочисленного штата осведомителей ОГПУ создало практически все церковные расколы, из которых самые известные обновленческий и григорьевский; органами государственной безопасности откровенно признавалось, что без их постоянной поддержки эти расколы не могли бы существовать. Для максимального дробления церковной организации на территориях, где население разделялось по национальному признаку, ОГПУ создавались автономные или автокефальные организации – создавались настолько искусно, что сами их руководители считали создание автономии или автокефалии лучшим выходом из создавшегося положения, когда власти продолжали не признавать церковные организации и не легализовывали их законодательно. Все это приводило к тому, что на территории, например, Белоруссии могли одновременно существовать три церковные православные организации – автономная, автокефальная и патриаршая.

Для ОГПУ в такой деятельности по дестабилизации внутреннего положения в Русской православной церкви не было ничего зазорного. Она не рассматривалась репрессивным аппаратом как деятельность, направленная против лояльных или аполитичных граждан своей страны, какими они по большей части были и каких органы государственной безопасности должны были бы защищать. В действительности было наоборот. Поскольку Церковь рассматривалась в тот период по соображениям идеологическим как враждебная организация (приговоренная если и не к полному уничтожению, то к сведению к размерам, которые позволяли бы ее полностью контролировать, а при необходимости и упразднить), то по отношению к ее кадровому составу все средства были хороши. Саму антисоветскую деятельность ОГПУ заключало в такие, например, расплывчатые формулировки, как «монархическая агитация, распространение контрреволюционных воззваний и антисоветской литературы, агитация на темы о гонении на веру, антихристианской сущности Советской власти, агитация противоналогового характера и т. д.». По существу это означало, что любая критика, любой критической направленности анализ действительности приобретали противоправный характер» [Орловский, с. 286—287].

Стараниями Главного политического управления (ГПУ) российское православие в 1920-е годы было расколото на несколько основных враждующих между собой движений: тихоновцев (патриаршей церкви), истинно-православных христиан (катакомбников, ИПХ) и живоцерковников (обновленцев, прогрессистов).

В 1922—1926 годы церковь обновленцев была единственной официально признаваемой государственными властями РСФСР православной церковной организацией. Выбранный до Октябрьской революции православный патриарх фактически был устранен от управления и терял епархию за епархией. Обновленцы выдвигали радикальные реформы, поддерживали большевиков, доносили на своих оппонентов.

Об этом сохранились воспоминания православного священника из г. Ростова-на-Дону П. Д. Чехранова (1875—1961), арестованного по доносу обновленцев и отправленного в Соловецкий лагерь: «Существующая церковь с Патриархом Тихоном объявлена была подлежащей уничтожению, как безжизненное дерево, и как контрреволюционная. Вместо нее объявлена „Живая церковь“. Во всех епархиальных городах России пооткрывались Революционные комитеты „Живой церкви“» в полной зависимости от Московского комитета…

В чем же состояла сущность вероучения и нравоучения «Живой церкви», которая недолго прожила и сменила свою вывеску на «Обновленчество», но с тою же программой? Цель этой организации церковной была одна – приспособить христианство к современному строю государства, упростить церковный быт в самой церкви и, в частности, в жизни христианина. Поскольку законы церковные позволяли священству один раз жениться, епископ должен быть неженатым вовсе, а мирянину разрешается вступать в брак не более трех раз после вдовства, то «Живая церковь», а затем «обновленческая», снизили эти требования, а именно: мирянину дозволялось жениться и разводиться без конца. Священнику и диакону – также без ограничения, а епископ может быть, если того захочет, женатым.

Второй пункт гласил: церковный календарь соединить в одно с гражданским, иначе говоря, – подвинуть церковный календарь на тринадцать дней. А при такой подвижке праздник Пасхи оказывался совпадающим с еврейской пасхой, и не на воскресенье приходился, а на будничные дни. Между тем, как постановлением Первого Вселенского Собора Пасха должна быть только в воскресенье, не ранее 22-го марта и не позже 25-го апреля, и ни в коем случае не может быть на будничный день. В отношении внешнего поведения сами живоцерковники-обновленцы определили: священник ли, епископ ли – только в храме за богослужением, а вне храма – такой же мирянин, как и все; и все, что мирянину позволяется, то и ему. Задача обновленцев была – упростить христианство, снять повышенные требования с него, а это и есть разрушение церкви православной, что и требовалось духом времени безбожия по программе большевизма. Обновленцы во главе с Введенским, Красницким, Белковым и Красотиным пошли на это и нашли себе в конце концов погибель. А православие дало, выявило стойких исповедников апостольской церкви…» [Чехранов].

Однако поддержка обновленцев со стороны органов советской власти не была безоговорочной и всеобъемлющей. Так, например, в ноябре 1922 года секретным распоряжением по Губернскому отделу управления государственная регистрация минусинской церкви прогрессистов «Живая церковь» в количестве 27 человек была отменена66
  ГАКК. Ф.1. Оп. 1. Д. 294. Л. 26.


[Закрыть].

Положительным последствием мер, принимаемых против православного духовенства, стало то, что православные приходы зажили общинной жизнью, их самостоятельность резко выросла [Фриз]. И в Приенисейской Сибири это привело к поражению обновленцев.

Сретенская церковь на Старом кладбище г. Минусинска, оплот «тихоновцев». Фото: С. Г. Макарова. Октябрь 1996 г. МКМ ВФ н 131⁄30.

В 1922 году в обновленчество перешел начальствующий епископ в Енисейской губернии Зосима (Сидоровский). К обновленчеству в Приенисейской Сибири присоединились 115 приходов. Но около 20-ти приходов на юге Енисейской губернии и в республике Тува остались верны канонической, хотя и непризнанной государством, патриаршей церкви. Они избрали себе в епископы пожилого клирика Димитрия (Вологодского), которого тайно отправили за пределы региона искать рукоположения. Он получил его, вернулся и стал проповедовать на кладбищенской часовне г. Минусинска, в окружении могил, так как все остальные храмы города, включая Спасский собор, были захвачены обновленцами. Тем не менее, в течение нескольких лет Димитрий (Вологодский) выиграл «войну за приходы» во всем регионе и добился публичного покаяния некоторых служителей-обновленцев. Одолеть обновленцев ему помогали последователи православного священника Иоанна Кронштадтского (1829—1909), позднее канонизированного РПЦЗ (в 1964 году) и РПЦ МП (в 1990 году).

По своей активности в местном ГПУ их приравнивали к баптистам и евангельским христианам: «Секта ионитов не менее деятельно работает в Красноярске, Ачинске и Минусинске так же, как баптисты и Евангельские христиане. Работу свою ведут энергично, агитируют против „Живой Церкви“ и против Епископа Александра, называя его антихристом, и просказываются против Соввласти. Они очень хитры и осторожны, и очень вредны. В Красноярске имеется Молитвенный дом ионитов, руководитель этой секты Войтенко. Их 25 членов, читают Священное писание, поют песни, стихи про батюшку Иона Кронштадтского. В Ачинске руководит работой игумен Яков»77
  ГАКК. Ф. 1. Оп. 1. Д. 299. ЛЛ. 192—196.


[Закрыть]. Согласно агентурным сведениям основательницей их была Порфирия Пусташкина. С 1896 года они распространяли свои взгляды в регионе. Учили о конце света. Молились перед портретом Иоанна Кронштадтского, почитая его как святого. Изредка совершали радения, как у хлыстов. Имели двух своих пророков. Не ели мяса, не пили вина, были обеспеченными людьми. Считались лучшими христианами. В одном только Ачинске их насчитывалось до 150 человек к концу 1923 года88
  ГАКК. Ф. 1. Оп. 1. Д. 748. Л. 9.


[Закрыть].

Кроме того, в январе-августе 1924 года в Енисейске находился ссыльный православный епископ Лука (Войно-Ясенецкий), являвшийся сторонником патриарха Тихона. Он не посещал храмы города, так как они были захвачены «живоцерковниками», а проводил богослужения у себя на дому (ул. Ручейная). Поскольку до рукоположения он был хирургом, то и после него использовал свои познания в медицине для помощи населению: «Сразу же после приезда в Енисейск Владыка пришел в больницу к заведующему и представился: „Я профессор Ташкентского университета, в миру Ясенецкий-Войно, имя мое в монашестве Лука“. Молодой врач не поверил даже, что перед ним стоит такой знаменитый человек. Профессор просил у него разрешения оперировать. После первых же сложнейших и удачно проведенных операций к хирургу-епископу хлынул народ из окрестных сел и деревень. Список больных, ожидавших операции, был составлен на три месяца вперед. Такая популярность ссыльного архиерея сильно раздражала местное начальство. А тут еще молодые врачи, которые катастрофически теряли клиентов и заработок, стали проявлять недовольство. Владыка безмолвно обличал их корыстолюбие, бесплатно проводя операции. В ответ на благодарность излеченных он говорил: „Это Бог вас исцелил моими руками. Молитесь Ему“. Однажды Владыка вернул зрение целой семье слепцов, страдавших катарактой. Из семи человек шестеро стали видеть… Перед операцией он всегда творил молитву, ставил на теле больного йодом крест и только потом приступал к делу» [Марущак, c. 36, 38].

Репрессии создали возможности для контактов ссыльных православных и евангельских служителей, объединенных страданием за Христа и отказом от сотрудничества с карательными органами.

Во время 25-го Всероссийского съезда ЕХБ, который проходил с 30 ноября по 8 декабря 1923 года в Москве, от которого ОГПУ добивалось признания баптистами военной службы, были арестованы одиннадцать братьев, которые твердо держались пацифистской позиции [Шнайдер, c. 16]. Один из них, петроградский пресвитер Иван Никитович Шилов, призывавший В. И. Ленина к покаянию, был отправлен в ссылку в Красноярский край (отбывал ее в 1923—1925 годах): «Брат Шилов был самым лояльным гражданином Советской России. По своим убеждениям он никогда не мог причинить вреда власти, совершенно покоряясь Писанию – быть покорным всякой власти, потому что она Богом допускается… Его семейство находилось в вопиющей нужде, но он был бодрым и никогда не падал духом. Он верил в светлое будущее России и говорил, что эта тьма будет рассеяна, и восторжествует Свет Христа и Его Евангелия» [Петров, 2015, с. 154].

В 1924 году на полпути между Енисейском и Туруханском Иван Шилов познакомился с направлявшимся в туруханскую ссылку Лукой (Войно-Ясенецким). Позднее баптистский пресвитер на лодке преодолел по Енисею 700 верст для библейских бесед с православным служителем. Православное толкование, которое давал Лука (Войно-Ясенецкий) библейским текстам, по многим позициям устроило Ивана Шилова, так что он даже посчитал своего собеседника баптистом [Святитель Лука (Войно-Ясенецкий), с. 50].

На юге Приенисейской Сибири население проявляло упорство в пассивном сопротивлении советской идеологии. Во время Гражданской войны со стороны коммунистов здесь было много злоупотреблений своим положением. Много жалоб от сослуживцев и местных жителей в 1922 году поступило на красноармейца Аркадия Голикова (1904—1941), участвовавшего в борьбе с вооруженными формированиями белых в Ачинско-Минусинском боевом районе. В результате расследования, проведенного ГПУ, он был признан виновным в самочинных расстрелах и лишен возможности занимать ответственные посты. Остаток жизни комбат Аркадий Голиков лечился в психиатрических клиниках и писал книги о революции для детей под псевдонимом Аркадий Гайдар. Смерть настигла его на фронте, во время Великой Отечественной войны. О его деятельности в Приенисейской Сибири писал В. Солоухин в книге «Соленое озеро» (1994) [Солоухин].

В последующие годы на юге пассивное сопротивление властям было упорным: имели хождение пророчества и слухи апокалиптического характера, женщины постригались в монахини, совершались паломничества, обновлялась икона и даже – «явился Христос». В заметке «Христос в Хакассии» из газеты «Советская Сибирь» за 8 сентября 1926 года сказано:

«В Хакассии, среди белого дня, появился Христос.

Когда и при каких обстоятельствах, зачем и почему, конечно, никто не знает… уверяют, что явился «он» в белой одежде и солнечном сиянии… Очевидец – молодой пастух-татарин, не умеющий говорить по-русски…

– …Явился, это, Христос в солнечном сиянии к пастуху и сказал: «Передай священникам, пусть они привлекают как можно больше народу к православной „леригии“, потому что я – Христос, в 1927 году пошлю каменный град и перебью весь народ, не признающий меня. (Вопрос о годе спорный. Многие доказывают, что каменный град пойдет через 27 лет). И пусть в этом месте построят храм и ежедневно молятся отцу моему»…

– «Те родители, – говорил Христос, – что разрешают дочерям и сыновьям своим ходить к антихристам (сюда причисляются коммунисты, комсомольцы и даже пионеры), будут жариться в вечном аду кромешном…».

…«Явочной квартирой» Христа на этот раз оказалась не жаркая Палестина, а Таштыпский район, Хакасского округа… Таштып расположен почти в 200 верстах от Минусинска. Район населяют инородцы и русские… Таштыпский район, кроме всего этого, имеет и то преимущество, что в нем с давних пор имел свое влияние, так называемый, Матурский женский монастырь.

После революции монастырь опустел. Но лица, раньше населявшие его и остававшиеся там же, в том же районе, не бездействовали. Еще недавно, в прошлом году, в соседнем с Таштыпским районом – Аскызском, обновилась икона… и отец Кузургашев сел на скамью подсудимых.

В нынешнем году духовенство снова решило попытать счастья… Главная фигура в этом новом «предприятии» – священник с. Сабинского, Розальев Алексей, имеет высшее образование. В 1918 году с частями белой армии бежал из Самарской губернии до Новосибирска. Находился при штабе второй армии на Ишимском фронте. В Красноярске был взят в плен. До 1922 года служил радиотелеграфистом, но потом эту должность оставил и поступил в священником. За последние два года Розальев очень часто навещал Таштыпский район: выступал с проповедью, взывал к богу – спаси души человеческие… Бога он не признает, но доказывает, что «на основе евангельского учения, народ должен верить»… Вторая фигура – боговидец Кужеков Павел, 19 лет… На шее и на ногах у него большие кресты. Уверяет, что к нему явился Христос.

Дальше идут деятели рангом пониже – священник с. Усть-Есь Бычковский и священник Доможаков.

Потылицин Семен – бывший казак и член следственной колчаковской комиссии, усиленно распространявший слухи, что во время молебна был слышен подземный гул; Каргаполов Константин – бывший урядник, устраивал тайные собрания верующих, Сипкин Ефим – бывший казак, исцелившийся, по его уверению, землей, на которой стоял Христос. Чудогашев Макар – церковный староста – все это активисты и агитаторы по популяризации новоявленного Христа.

В первое время число паломников ко «Христу» доходило до тысячи человек. Но это были люди не столько верующие, сколько любопытствующие… Передовая часть населения приняла все меры… Интересный, показательный судебный процесс руководителей «предприятия» – явления Христа – предстоит в ближайшем будущем»99
  ГАКК. П-42. Оп. 11. Д.165. Л. 4.


[Закрыть].

Уголовное дело действительно было заведено (№ П-21987). Проходившие по нему лица были осуждены на 3 года ИТЛ или 3 года ссылки [Мартиролог].