Текст книги "Сонька Золотая Ручка. История любви и предательств королевы воров"

– Открывай, – распорядился городовой и повернулся к юнкеру: – Что в вашем чемодане, юнкер?

– Сорочки, парадный мундир, хромовые сапоги.

– А в вашем, мадемуазель?

– Несколько платьев, обувь, кофточки, пеньюар.

Михеич открыл чемодан, и все увидели лежащий сверху парадный мундир юнкера, сорочки, сапоги…

– Боже! – всплеснула руками Соня. – А где мой чемодан?

– Вы утверждали только что, будто это ваш чемодан! – взъерошился Горожанский.

– Мой! Потому что у меня точно такой. – Девушка расплакалась. – Господин городовой, где мой чемодан?

– Не могу знать, мадемуазель.

– Как не можете?! А вы для чего здесь стоите? Ищите, задерживайте!

– А был ли у вас чемодан? – язвительно поинтересовался Горожанский.

– Вы не мужчина, не офицер! Как вы можете подозревать женщину? Я что, похожа на воровку? – Соня повернулась к городовому. – Я похожа на воровку?

– Никак нет, мадемуазель. Внешне – никак.

– А он утверждает!

Послышался звон станционного колокола, юнкер схватил чемодан, бросился к поезду.

– Куда? – закричала вся в слезах Соня. – А как быть с моим чемоданом? Где он? – Она затеребила городового, задергала за мундир. – Бегите, задержите поезд! Злоумышленник наверняка там!

Полицейский дернулся было бежать, но поезд уже пополз вдоль перрона, и догонять его смысла не было.

Девушка безутешно рыдала:

– Что же делать, как быть? Все вещи, все драгоценности остались в чемодане!

– Мадемуазель, минуточку, – попытался остановить ее городовой, – а как все-таки получилось, что вы прихватили именно чемодан юнкера?

– Вы тоже меня подозреваете?

– Пока что я спрашиваю, мадемуазель.

– У меня был точно такой чемодан, вот я и прихватила. Разве я могла подумать, что какой-то прохвост украдет мой чемодан? – Соня просительно коснулась мундира полицейского. – Помогите, придумайте же что-нибудь.

– Не убивайтесь так, мадемуазель, – ответил он. – Ничего с вашим чемоданом не случится… если он, конечно, был.

– Господин городовой, вам не стыдно? Вы же мужчина. Притом интересный мужчина!

Тот смущенно кашлянул:

– Хорошо. Я сию же минуту сообщу по всем станциям, и, думаю, злоумышленника задержат. – Он повернулся к извозчику: – Отвези мадемуазель по адресу. При этом денег не смей брать! Узнаю – не отвертишься.

Соня, всхлипывая, поплелась к повозке, Михеич сел на облучок, ударил вожжами по лошадям:

– Пошли, любезные!

Городовой козырнул на прощанье, медленно и задумчиво зашагал к станции. Временами он оглядывался и укоризненно качал головой.

* * *

Повозка въехала в темные улочки городка.

– Куда везти, госпожа? – оглянулся извозчик. – По какому адресу живут родственники?

– Не будем огорчать родственников. Отель здесь есть?

– Есть, но уж больно паршивый. Весь в клопах.

– А что-нибудь получше?

– Есть купеческий дом. Только туда посторонних не пускают!

– Пустят. Гони в купеческий дом!

Михеич ударил по лошадям.

* * *

Двухэтажный купеческий дом был хорошо освещен и обнесен высоким железным забором.

Повозка подкатила к парадному подъезду. Извозчик взял сумку Сони, двинулся к дверям.

Там передал сумку вышедшему навстречу солидному усатому швейцару, поклонился и ретировался.

Соня прошла в вестибюль, подошла к портье за стойкой, представилась:

– Софья Александровна Менжинская. Здесь должен был остановиться мой муж – Менжинский Вениамин Альбертович.

Служащий полистал книгу постояльцев, отрицательно покачал головой.

– Таковой не значится.

– Не может быть, я получила от него телеграмму!

Тот снова просмотрел записи, повторил:

– Господин Менжинский Вениамин Альбертович отсутствует, – и уточнил: – У нас, мадам, останавливаются исключительно персоны купеческого клуба.

– Мой муж – купец первой гильдии! – вспыхнула гостья.

– Ничем не могу помочь, – развел руками портье. – В связи с этим приношу свои извинения.

– И что прикажете мне делать?

– Вам виднее, мадам. У нас закрытый дом.

– Но не могу же я ночевать на улице?!

В это время из ресторана, расположенного рядом с вестибюлем, вышел толстячок сильно навеселе. Увидев расстроенную красивую молодую женщину, он крикнул администратору:

– Что случилось, любезный?

– Вот госпожа… – растерянно показал тот на Соню, – ищет мужа. А муж здесь вовсе и не останавливался.

– Мужа? – игриво переспросил купец и подошел к Соне. – Вы ищете мужа, мадам?

– Да, своего мужа. Купца первой гильдии Менжинского.

– И куда же он подевался?

– Не знаю. Получила телеграмму, что он остановился в купеческом доме, но здесь вовсе не значится. Придется ночевать на улице.

– Вы? На улице? – изумился купец и крикнул администратору: – Любезный, есть свободные нумера?

– Есть, Виктор Алексеевич. Есть подешевше, есть подороже.

– Мне нужен дорогой номер, – сказала Соня. – Самый дорогой.

– Это большие деньги, мадам.

– У меня деньги есть.

– Эй, уважаемый, ты оглох? Плохо слышишь? – Виктор Алексеевич возмущенно прикрикнул на портье. – Открой мадам нумер, который она требует! – Он поцеловал Соне руку, проворковал: – Жду вас в ресторане, мадам.

* * *

Номер был просторный, трехкомнатный.

Соня прошлась по всем комнатам, заглянула в ванную и, оставшись довольной, принялась извлекать вещи из сумки. Перед зеркалом приложила одно платье, затем другое, улыбнулась своему отражению.

* * *

Как ни странно, в ресторане публики было предостаточно. Играл цыганский оркестр, от курева клубился сизый дым, над столиками стоял гул голосов и звон посуды.

Виктор Алексеевич немедленно увидел вошедшую в зал девушку и ринулся из-за стола ей навстречу.

Взяв под руку, он галантно подвел ее к столу, за которым сидели еще три купца.

– Прошу, господа! Моя давняя знакомая, – повернулся к Соне, спросил: – Простите, как вас? Запамятовал.

– Софья Александровна Менжинская.

– Софья Александровна! Супруга моего давнего товарища, купца первой гильдии Менжинского.

– Браво! – почему-то зааплодировали купцы и по очереди стали лобызать руки девушки.

Виктор Алексеевич подставил Соне стул, и она легко опустилась на него.

– Простите, как зовут вашего супруга? – поинтересовался крайний из купцов, худенький, с пронырливыми глазами.

– Менжинский Вениамин Альбертович. Купец первой гильдии.

– Иудей?

– Да, он еврей. Выкрест.

– Да знаю я Вениамина! Менжинского! Точно знаю! – воскликнул второй купец. – Высокий такой, ладный! У него сахарные заводы в Украине!

– И не только в Украине, – улыбнулась Соня. – В Польше, например.

– Ему лет сорок, да?

– Больше. Он на тридцать лет старше меня.

– О, – загудели за столом. – Старик…

– Господа, – вмешался Виктор Алексеевич. – Внимание, господа! Давайте выпьем за супругу нашего дорогого товарища – Софью Александровну! Очаровательную, молодую, восхитительную!

Дружно выпили, Виктор Алексеевич стал обильно накладывать на тарелку гостье закуску, она мило засмеялась:

– Вы хотите, чтобы я растолстела?

– Вам это никак не грозит, Софья Александровна! – Он налил себе рюмку и выпил до дна. – Знаете, Софья Александровна… – Язык у него заплетался. – Вы мне чертовски нравитесь! Я даже готов вызвать вашего Альберта…

– Вениамина.

– Какая разница кого! Допустим, Вениамина… На дуэль Вениамина!

Девушка расхохоталась:

– А вы, однако, гусар в душе!

– Гусар? – возмутился купец. – А чем гусар лучше купца? Господа! – Он снова налил. – Наша прелестная гостья утверждает, что на дуэль готовы только гусары. Давайте, господа, выпьем за купцов. Кто не выпьет – тот враг!

Снова выпили.

– У вас невероятно красивые пальчики, – стал целовать руки Сони Виктор Алексеевич. – Изысканно красивые.

– Золотые, – звонко рассмеялась та.

* * *

Уже несколько часов спустя пьяный купец пытался втащить Соню в свой номер.

– Умоляю! Ну хотя бы на пару минут. Прошу… Заклинаю… Софья Александровна.

Она со смехом отбивалась:

– Виктор Алексеевич, позвольте! Мой номер совсем в другом конце коридора. Любезный Виктор Алексеевич!

– Я вас люблю, – бормотал тот, стараясь проникнуть в номер. – Я женюсь на вас. Пошлю ко всем чертям вашего Альберта и… женюсь! Хоть сейчас, хоть завтра.

– Виктор Алексеевич…

– На минутку! Хотя бы на полчаса! Дорогая, любимая Софья… Софочка… Красавица моя!

Ему все-таки удалось втолкнуть девушку к себе, и он тут же запер номер.

– Я не выпущу вас! До конца жизни не выпущу! Вы будете моей вечной пленницей!

– Это нехорошо, дорогой Виктор Алексеевич. Я ведь замужняя женщина.

– Плевать! Плевать на всех! Теперь я ваш муж!

– Ну хорошо. – Соня провела его глубже в номер. – Сядем сюда и поговорим серьезно.

Она усадила его в кресло, сама пристроилась на пуфик напротив.

– Вы мне тоже очень понравились. И я готова на ваше предложение.

– Милая! Дорогая моя! – он рухнул на колени и расплакался. – Я бесконечно счастлив! Это лучший день в моей жизни!

Она подняла его, снова усадила в кресло.

– Вы позволите мне на несколько минут удалиться?

– Нет! Ни в коем разе!

– Но я должна переодеться, приготовить себя к ночи. Вы же хотите видеть свою женщину красивой?

– Вы самая красивая… самая сногсшибательная.

– Откройте дверь, и через десять минут я ваша.

– Точно? Не обманете?

– Я похожа на обманщицу?

– Все бабы – обманщицы. Но вам я верю. – Он с трудом поднялся и, пошатываясь, подошел к двери. – Через десять минут… Иначе сам приду, и разговор у нас будет серьезный. Обещаете?

Соня поцеловала его в щеку, кивнула:

– Конечно, милый.

Девушка быстро прошла к себе в номер, так же быстро стала переодеваться. Сбросила вечернее платье, надела более простое. Затем сложила все вещи в сумку, присела на край кровати, взглянула на большие часы со звоном. Когда прошло полчаса, Соня поднялась, вышла за дверь и последовала по коридору. Осторожно заглянула в номер купца.

Тот, распластавшись на неразобранной постели, крепко спал.

Соня аккуратно прикрыла за собой дверь, прошлась по номеру, изучая возможности Виктора Алексеевича. Из сюртука выудила несколько купюр, затем обшарила карманы пиджаков, висевших в платяном шкафу, и извлекла оттуда определенную сумму.

Подошла к спящему купцу, принялась тащить из карманчика брюк золотые часы. Купец недовольно заурчал, девушка замерла. Когда раздался храп с полной силой, Соня все-таки достала часы, сунула их в карман кофты. После этого с невероятной осторожностью стащила с пальцев спящего два огромных перстня, прикрыла купца простынкой и, выключив свет в номере, удалилась.

* * *

В фойе гостиничного дома не было ни души. Сонный портье, увидев выходящую с вещами девушку, удивленно поинтересовался:

– Вы отъезжаете?

– С чего вы взяли? – возмущенно ответила Соня. – Мне необходимо проведать родственников, и через час я вернусь.

– А оплата за номер?

– Вы меня не расслышали? – Она бросила ему ключ и попросила: – Проследите за номером Виктора Алексеевича. Я проходила мимо и видела, что дверь у него открыта.

Она двинулась к выходу, но администратор остановил ее:

– А почему вы с вещами?

– Вы полагаете, здесь все мои вещи? – вскинула брови барышня. – Здесь подарки для родственников, которых я не видела пять лет.

Швейцар открыл перед нею дверь, она махнула одиноко стоявшему извозчику, вскочила на подножку.

Когда несколько отъехали от купеческого дома, Соня приказала кучеру:

– На станцию. И поживее!

* * *

Поезд медленно подходил к платформе Санкт-Петербурга.

Соня в толпе прибывших вышла из вагона первого класса, щелчком позвала носильщика.

– К каретному ряду!

Носильщик донес сумку пассажирки через Николаевский вокзал на площадь. Соня взглядом выбрала одну из самых помпезных карет в длинном ряду ожидания, жестом велела подъехать поближе, расплатилась с носильщиком.

Извозчик ловко положил сумку в багажный отсек, вскочил на кучерское место и ударил по лошадям.

* * *

Город поражал высокими домами, широкими проспектами, невероятным многолюдием.

Соня сидела в карете, изумленно и с удивлением созерцая столичную жизнь.

* * *

Гостиница «Астория» располагалась рядом с грандиозным храмом с колоннами, посередине площади стоял памятник царю.

Извозчик подкатил к главному входу гостиницы, передал вещи швейцару и умчался, весело гремя колокольчиками.

Соня в сопровождении швейцара подошла к конторке портье.

– Что угодно, мадам? – вежливо поинтересовался тот.

– Вы полагаете, я попрошу у вас денег? – нелюбезно ответила гостья. – Угодно номер.

– Попрошу документ.

Соня протянула паспорт, портье внимательно изучил его:

– Какой вам номер угодно, мадам Рудиштерн? Подороже, попроще?

– Апартаменты!

Портье от неожиданности даже снял очки, удивленно уставился на гостью:

– Эти апартаменты занимают половину этажа, мадам!

– А чтобы весь этаж, нет?

– К сожалению, нет.

– Значит, сойдут эти.

– Простите, но за апартаменты у нас оплата вперед.

– Как угодно.

– Сколько дней будете пребывать?

– Пока три.

* * *

Апартаменты были действительно роскошные.

Соня прошлась по всем комнатам, а их было не менее пяти, остановилась возле широченного окна, выходящего прямо на Исаакиевскую площадь: мельтешил на площади народ, проносились кареты, фаэтоны, повозки, величественно блестел золотом купол Исаакиевского собора.

Соня сбросила с себя одежду, вошла в моечную комнату и стала наполнять ванну теплой водой.

* * *

Проснулась Соня оттого, что ей почудились в номере чьи-то вкрадчивые шаги. Она приподнялась на постели, пытаясь разглядеть гостя в темноте, прислушалась – в номере действительно кто-то был.

Девушка достала из-под подушки пистолетик, встала с постели и пошла туда, откуда доносились шаги. Высокий мужчина копался в ее сумке. Соня выставила вперед оружие, негромко приказала:

– Не оборачивайся.

Мужчина замер, положил вещи, вытащенные из дорожной сумки.

– Подними руки.

Тот выполнил ее команду.

– Теперь повернись.

Грабитель повернулся, и Соня от неожиданности даже ахнула – мужчина был настолько хорош, что стрелять в него было невозможно.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Миша. Точнее, Арон Фиксман.

– Что здесь потерял, Арон?

Он, широко улыбаясь, смотрел на очаровательную хозяйку номера.

– По-моему, сердце.

– Я сейчас вызову портье, и тебя отведут в полицию. – Соня, не сводя с него пистолета, двинулась к звонку на столе.

– Не стоит, мадам, – попросил грабитель, – я еще ничего не успел взять. Клянусь.

– Покажи.

Тот вывернул карманы, показал пустые руки.

– Оружие есть?

– Мы с пушками на дело не ходим. Мы – люди мирной профессии.

Соня внимательно осматривала его.

– Значит, ты вор?

– Грабитель. Работаю по квартирам, по гостиничным номерам.

– Кто тебя вывел на меня?

– Как кто? Портье! Сказал, что очень богатая дамочка.

Соня опустила оружие, приказала:

– Подойди ближе.

Тот повиновался.

– Сядь.

Он сел.

– Один работаешь, Арон?

– Почему один? С братом.

– Брат где?

– На шухере.

Соня подумала о чем-то, улыбнулась.

– Может, это судьба. Ты мне нравишься, – и велела: – Сейчас уйдем отсюда, познакомишь меня с братом.

– Зачем?

Она весело засмеялась.

– Взгляну на вас обоих. Может, брат больше понравится.

– Не-е, – хохотнул Фиксман. – Я лучше.

* * *

Дом, где проживали братья, был старым и неухоженным, хоть находился в узком переулке самого центра столицы. Комнат здесь было много, и во всех грязь, разбитая мебель, валяющиеся на полу одеяла и матрацы.

Соня брезгливо походила по квартире, оглянулась на братьев.

Лева, младший брат Арона, тоже оказался видным парнем, однако уступал тому в росте и стати.

– Вот что, – как бы подытожила Соня. – Это пока не дом, а свинарник. – Она достала из сумочки приличную пачку денег, протянула старшему. – Здесь хватит, чтобы вывезти весь этот хлам, помыть полы и стены, купить новую мебель. Будете воровать – пеняйте на себя. Я умею разговаривать так, что штаны намокнут и сзади, и спереди.

– Хорошая бабеха, – утробно хохотнул младший брат. – С понтами! Мне нравится.

Соня зло взглянула на него.

– Бабехи торгуют семечками на базаре, а с тобой разговаривает ваша хозяйка!

– Ой ли? – присвистнул тот. – Так уж и хозяйка? Щи когда будете готовить, госпожа хозяйка?

– Когда денег заработаешь.

– Ты, любезная, – вмешался Арон, – круто так не бери, а то надорвешься. У нас хозяин один – темная ночь да острая фомка!

Девушка помолчала какое-то время, прикидывая, как поступить, прошла к продавленному креслу, смахнула с него грязь, села. Кивком показала братьям на диван напротив.

Те повиновались.

– Значит, вы работаете вдвоем?

Братья кивнули.

– Кого из воров вы еще знаете?

– Ну, Степка Косой, – пожал плечами Арон, – потом Лексей Шарик.

– Мелюзга. Есть воры посерьезнее?

– Тебе зачем? – не выдержал Лева.

– Затем, что сами мелочь и с мелочью общаетесь.

– Так серьезные люди с нами не хотят иметь дела, – хмыкнул Арон.

– Кто эти серьезные люди?

– Есть такие. К примеру, Васька Лютый.

– Еще?

– Ну, Сеня Ясный.

– Обойди их и пригласи на встречу.

– С нами?

– Со мной.

– А ты кто такая, чтоб они пришли?

– Узнаешь. – Сонька поднялась. – Скажешь, зовет Сонька Золотая Ручка.

– Это ты, что ли, Сонька Золотая Ручка?

– Я. С сегодняшнего дня так будете меня величать.

Она двинулась к выходу, Арон несмело догнал ее.

– Уходишь, что ли?

– А что ты предлагаешь?

– Остаться, к примеру.

– В этом свинарнике?

– Ну, ты мне приглянулась…

– И мне! – хохотнул Лева.

– Когда хавиру приведете в порядок, тогда и останусь, – бросила Сонька и покинула квартиру братьев Фиксман.

* * *

Следующим утром Сонька, элегантная, хорошо одетая, не спеша дефилировала по шумному проспекту, отвечала улыбкой на восхищенные мужские взгляды, останавливалась возле витрин, любовалась выставленными там нарядами и украшениями. Среди прочих магазинов проспекта особенно выделялся ювелирный салон с эффектной надписью «БРИЛЛИАНТЫ ОТ А. П. САВЕЛЬЕВА». Соня вошла внутрь.

Ювелирный салон был действительно богатый. Ящики-столы с украшениями располагались вдоль стен, – на них падал из окон дневной свет, так что клиенту был виден камень во всей красе. Покупателей здесь не было. Лишь у дальнего ящика толкался пожилой господин в черном сюртуке, высматривая что-то придирчиво и внимательно.

В дверях Соньку немедленно встретил крайне вежливый продавец и проводил к украшениям.

Из подсобки вышел крупный мужчина с окладистой бородой, поклонился изящной покупательнице.

– Спасибо, что зашли в наш магазин. Что госпожа желает?

– Посмотреть желаю, – с сильным иностранным акцентом ответила Соня и стала внимательно изучать выставленные украшения.

От обилия и качества ювелирных изделий разбегались глаза.

– Мадам не русская? – поинтересовался человек с бородой.

– Я из Франции.

– Очень приятно. Клиентами моего магазина являются многие иностранцы – от немцев до ваших земляков.

– Вы есть господин Савельев? Хозяин магазина?

– Именно.

Сонька прошлась вдоль ящиков-витрин, указала на дорогое колье.

– Покажите, пожалуйста, это…

– У вас отличный вкус, мадемуазель.

– Мадам, – поправила его покупательница.

– Простите.

Савельев извлек из ящика колье, положил перед госпожой.

Пожилой господин из дальнего угла бросил в сторону Соньки заинтересованный короткий взгляд.

Она повертела колье в руках, приложила к шее, попросила:

– Не убирайте. Я его возьму, наверное.

– Будем весьма благодарны.

– Покажите еще это.

Хозяин магазин извлек еще одно колье.

– И перстень, пожалуйста.

– Как прикажете.

Два колье и перстень с большим бриллиантом изящно переливались в ладонях покупательницы, и господин Савельев, наблюдая за манипуляциями Соньки, улыбнулся:

– У вас редкой красоты пальчики.

– Золотые, – улыбнулась госпожа и снова попросила: – Не откажите в любезности, еще вот это колье и вот этот перстень.

Хозяин магазина с удовольствием выполнил просьбу красивой молодой женщины. Теперь перед Сонькой лежали три колье и два перстня. Она изучала их, перебирала в руках, смотрела, как драгоценные камни играют на свету. К Савельеву подошел один из продавцов и сообщил:

– Вас просят в конторку, там господин Морозов.

– Да, да, конечно, – засуетился Савельев и виновато прижал руки к груди: – Простите, мадам, важный клиент, сам господин Морозов прибыл! – Он велел продавцу: – Займись прелестной барышней, Александр.

Пожилой господин в черном сюртуке по-прежнему не покидал магазина и, делая вид, будто изучает украшения, внимательно следил за привередливой покупательницей. Хозяин исчез за тяжелой бархатной шторой, и в тот же миг Сонька незаметно опустила одно колье в карман своей широченной юбки. Ей вдруг показалось, что ее манипуляцию заметил пожилой господин в черном сюртуке. Она капризно поманила продавца пальчиком:

– Подойдите!

Тот приблизился, замерев в подобострастном поклоне.

– Чего изволите, госпожа?

– Отложи все это, я посоветуюсь с моим мужем, и к вечеру мы выкупим.

– Будем иметь удовольствие, госпожа, видеть вас в числе самых уважаемых покупателей.

Он перебрал колье и перстни, вопросительно посмотрел на госпожу.

– Мне кажется, здесь было три колье.

– Простите? – вспыхнула Сонька.

– Мне казалось, вы смотрели три колье и два перстня.

– То есть вы хотите сказать, что я украла?! – выкрикнула покупательница, отчего ее акцент еще больше усилился.

– Я этого не сказал, госпожа. Просто мне показалось.

– Есть русская поговорка: если кажется, надо креститься! – возмущенно произнесла Сонька и двинулась к выходу. – Ноги моей больше не будет в вашей паршивой лавке! – И сильно хлопнула входной дверью.

Продавец растерянно смотрел ей вслед, держа в руках два тяжелых колье и два дорогих перстня.

Вслед Соньке смотрел и господин в сюртуке.

* * *

Братья Фиксман привели свой дом в надлежащий порядок: стены были покрашены, полы начищены, по комнатам расставлена новая мебель.

В большой комнате сидели сами братья и еще пятеро мужчин разного возраста – от тридцати до шестидесяти лет. Угрюмые, недовольные, подозрительные.

Сонька стремительно вошла в комнату, осмотрела гостей и поинтересовалась:

– Чем недовольны, господа?

– Дурацкой сходкой, – процедил самый старший из них, с шрамом через все лицо, – Васька Лютый. – Чего хочешь, шкворка?

– Как ты меня назвал? – двинулась к нему девушка.

– А как тебя еще по-нашему величать? Ну, допустим, муся или метла.

– Еще как?

– Коза, ханша, ракля, шмоха.

Соня зло смотрела на вора.

– Не обращай внимания, Сонь, – попытался вмешаться Арон. – Он по-другому с бабьем не общается.

– Запомни, – Сонька не сводила с Васьки огромных черных глаз. – Меня зовут Соня. Соня, и больше никак. Все запомните!

– Сонька Золотая Ручка, да? – хмыкнул смазливый блондин, Сеня Ясный.

– Да, парень, именно Сонька Золотая Ручка.

– И чего от нас хочет Сонька Золотая Ручка? – поинтересовался Шарик, веселый и улыбчивый вор.

Соня полезла в карман юбки, достала толстую пачку рублевых купюр, положила на стол.

– Это мой первый взнос.

– На что? – удивился Арон.

– На поддержку воров.

– Не понял, – долговязый Тима Рыжий даже привстал. – Каких воров?

– Которые попали, допустим, в острог. Или в полицию. Мы должны думать о своих братьях, помогать им в тяжелых случаях.

– Это что ж, нам тоже должно отвалить тебе денежек? – ехидно спросил Васька Лютый.

– Не мне, сказала! Это должны быть наши общие деньги.

– Общак, да? – заржал Лева.

– Пусть будет общак, – согласилась Сонька.

– Хитра кобылка! – мотнул головой Сеня Ясный. – Дадим каждый, кто сможет, а она хвостом круть – и ищи свищи.

– Хорошо. – Сонька сгребла со стола свои деньги, сунула ему. – Пусть будут у тебя. Теперь ты – наш кассир.

– Не-е, – замахал тот руками и под общий смех заявил: – Чужое не беру. Тем более у воров.

Васька тяжело поднялся, двинулся к выходу.

– Мне б твоего мозгу… задницу намазать. – И уже от самой двери заключил: – Не на тех фраеров напала, Сонька. Мы не просто воры, мы воры питерские. Запомни это, пеструха.

– Смотри, – предупредила его вслед Соня, – попадешь в передрягу, сам явишься с протянутой рукой.

– Знай, Сонька, – приблизился к ней вплотную Степка Косой, – воры – народ вольный. И никакими деньгами, никаким общаком, как вы здесь с этими еврейчиками придумали, нас не купишь. Мы все друг за дружку, но главное – каждый за себя!

Воры ушли один за другим, в комнате остались лишь Арон и Лева. Молчали.

Чуть погодя Арон поднял на Соньку глаза, спросил:

– Что, Сонька, решила кинуть воров?.. – Он оскалился. – Этот народ крутой, на такие фортеля не клюет.

Сонька помолчала, о чем-то сосредоточенно думая, затем произнесла:

– Нужен человек в банке. Лучше всего кассир. Есть такие?

– В каком банке? – переспросил Лева.

– В крупном.

– Есть вроде один, – пожал плечами Арон, – но он не из наших. Как к нему подъедешь?

– Отыщи его. А как подъехать – мои проблемы. Деньги все любят – и воры, и кассиры.

* * *

Вечером порог дома переступил обещанный кассир из банка. Им оказался маленький щуплый человечек с бегающими глазками. Он подозрительно посматривал то на красивую молодую женщину, то на братьев.

– Когда в банке меньше всего клиентов? – спросила Соня кассира.

– В полдень. В двенадцать дня.

– Значит, схема будет такая, – стала объяснять она. – В полдень к вам в банк придет Арон.

– Зачем? – не понял вор. – Брать кассу?

– Класть в кассу.

– Деньги?

– Да, деньги.

– Зачем? И потом, откуда у меня столько денег, чтобы положить в банк?

– Я дам тебе. – Сонька изо всех сил старалась не потерять терпение, продолжала объяснять дальше: – Ты стоишь, ждешь своей очереди.

– То есть ко мне? – уточнил кассир.

– К вам. В это время в зале появляется Лева… – Она взяла его за руку, поставила рядом с Ароном. – И тоже становится в вашу кассу, господин кассир.

– Зачем? – удивился тот. – Зачем в одну и ту же кассу? Есть же другие рядом!

– Не перебивать! – прикрикнула Сонька. – Ты, Лева, стоишь к кассе буквально пять минут и уходишь.

– Почему?

– Допустим, передумал класть деньги в этот банк. Теперь слушай ты, Арончик: когда Лева поравняется с охранником, начинаешь орать, что он ограбил банк.

– Но он же ничего не взял! – почти одновременно выкрикнули кассир и Арон. – Он пустой!

– В том-то и дело, – засмеялась Сонька. – Начинается паника, Леву держит охранник, весь служивый люд бежит смотреть на грабителя. А вы, господин кассир, в это время передаете Арону пачки денег, он кладет их в широкий карман и спокойно покидает банк. Подчеркиваю – спокойно!

– А что со мной? – не понял Лева.

– С тобой? – улыбнулась девушка. – Тебя ведут в полицейский участок, шмонают, никаких денег не находят и отпускают.

Была короткая пауза, после которой Арон прошептал:

– Лихо. А ты в это время чего будешь делать?

– Я в это время буду сидеть в пролетке и ждать тебя, любимый. Ты выкатишься из банка, сядешь рядышком со мной, и мы помчимся в хороший кабак обмывать хорошее дело.

– Ну ты, Сонька, голова-баба.

– А в какой кабак-то? – спросил Лева. – Я ведь тоже после полиции подтянусь туда.

– Все расскажу, – заверила Сонька и повернулась к кассиру: – Вы ведите себя спокойно, не суетитесь, не дергайтесь. К ночи свою долю получите.

* * *

Время было за полночь. Кассир отбыл домой, Лева отправился спать в одну из комнат. Соня и Арон сидели в гостиной, пили вино и в полумраке вели негромкую беседу.

– И что, вот так вдвоем с Левкой и живете? – спросила Сонька.

– А кто нам еще нужен? – пожал плечами Арон. – Мы – братья. И чужаков к себе не пускаем.

– А отец?

– На рудниках. До конца дней своих киркой махать будет.

– Убил кого-то?

– И не одного. – Арон утробно засмеялся, сделал глоток, помолчал. – А мать… Как отца погнали по этапу, она взялась за горькую. Так и сгинула где-то.

– С ворами вы, значит, не дружите?

– А как с ними можно дружить? Сегодня подружишь, а завтра от него же и на нож ляжешь.

– Я о другом. Правильно было бы создать воровскую артель.

От неожиданности Арон даже икнул.

– Сонь, ты чего? Во-первых, кто тебе позволит такое дело? Полиция враз всех переловит. А во-вторых, как это возможно – все ворье собрать в одну артель? Они ж перегрызут друг дружку! – Он вдруг полез обниматься. – Давай-ка я покажу тебе сейчас в койке такую артель, до утра не опомнишься!

Сонька оттолкнула его, с некоторым раздражением объяснила:

– Арончик, ты хоть и еврей, но редкий идиот. В артели каждый будет заниматься своей профессией. Ты с Левой, к примеру, будешь шастать по гостиницам. Васька Лютый – чистый разбой. Сеня Ясный со своей бандой – работа по дачам. Тот же Сеня Ясный возьмет на себя и сбыт краденного.

Парень смотрел на девушку с нескрываемым удивлением.

– Излагаешь как по писаному, но хрен у тебя из этого что-нибудь получится.

– Посмотрим, – кивнула Соня и поднялась.

Арон придержал ее.

– Неужели уходишь?

– Хочешь, чтоб осталась?

– Хочу.

Соня подумала, улыбнулась ему.

– Не готова еще. Чтоб остаться, я должна влюбиться. А влюбляться в тебя оснований пока нет.

– Это почему ж?

– Подумай. Ты мальчик уже большой, голова должна соображать.

– Ну, Сонь…

Она снова оттолкнула его:

– Дурень ты, Арон. – И покинула квартиру.

* * *

Утро было ясным, солнце отражалось бликами в витринах и окнах зданий.

На противоположной стороне банка «Балтийский» на Литейном проспекте находился меховой магазин. Соня подкатила к нему в дорогой карете, велела извозчику ждать и скрылась за дверями магазина.

Она принялась не спеша прогуливаться между выставленными шубами, полушубками и прочими меховыми изделиями, не сводя глаз с банка «Балтийский».

Ее преследовал назойливый служащий, пока Соня довольно резко не приказала ему:

– Оставьте, милейший, меня в покое. Я хочу осмотреть все!

Служащий оставил ее, и Соня теперь могла спокойно отслеживать происходящее возле банка.

Она увидела, как к входу в банк не спеша подошел Арон в широченных штанах, как швейцар-охранник, подозрительно покосившись на его штаны, все-таки пропустил его внутрь.

Вокруг было тихо, спокойно и почти безмятежно.

Полицейский, подошедший к швейцару, перебросился несколькими репликами, ничего дурного не заметил и куда-то не спеша удалился.

И вот теперь возник Лева.

Расхлябанной походкой питерского денди, хорошо одетый и прифранченный, он довольно хамски ткнул швейцара тростью и тоже скрылся в банке.

* * *

Лева вошел в большой вестибюль, быстро сориентировался и направился к кассе. Именно к той, возле которой стоял Арон.

Арон в это время спорил с кассиром.

– Я прошу внятно ответить мне, под какие проценты я могу положить у вас серьезную сумму денег.

– Какую конкретно?

– Допустим, десять тысяч.

– На какой срок?

– Это имеет значение?

– Имеет. В банке все имеет значение.

Лева не выдержал и, наклонившись вперед, довольно грубо прервал этот диалог:

– Простите, и как долго я буду слушать эту чепуху?

– Какую чепуху? – возмутился Арон. – Вы серьезный разговор называете чепухой? Это банк, между прочим, и здесь никто никуда не торопится.

– А я вот, господин хороший, тороплюсь.

– Ну и торопитесь в другом месте.

Лева возмущенно потоптался за спиной Арона и решительно направился к выходу.

Арон краем глаза проследил за ним и, когда брат вышел за тяжелые деревянные ворота, истошно заорал, показывая в его сторону: