Текст книги "Восторг и горечь (сборник)"

Мы и время
^{Эссе на заданную тему}

Нет ничего загадочнее времени. Это одна из самых непостижимых тайн природы. И в то же время с первого шага ребёнком и до конца жизни мы не представляем себя вне времени. Выпасть из него, стало быть, умереть. Даже человека живого, порвавшего связь со временем, мы воспринимаем умершим.

Между тем у времени много ликов. Людей, ушедших из жизни, мы оставляем прошлому и в то же время ясно осознаём, что они ушли в будущее, которое нам, живущим, как это ни прискорбно, но всётаки предстоит.

Мы, люди, постоянно ощущаем, как время воздействует на нас и, в свою очередь, понимаем, что и мы воздействуем на время. Но возможно ли нам, рождённым во времени и с первого и до последнего дня зависящим от времени, целенаправленно воздействовать на него и тем самым добиваться желаемого времени? И что такое – желаемое время?

В конце октября 2010 года (с 26 по 29 включительно) произошло три события, которые в пределах обозначенных вопросов воспринимаются как знаковые.

На одно из них (без преувеличения) отреагировала вся мировая общественность. Да и как было не отреагировать?! Если сумятица и столпотворение в средствах массовой информации зашкаливали. По ошибке кликнул по какому-то видеоролику, и тут же из компьютера без всякой загрузки, как бы накатом: и – раз, и – два, и – три, и четыре: – умер пророк! Умер футбольный пророк! Умер осьминог Пауль! Паулю будет поставлен памятник! И т. д. и т. п. Все, кто следил за чемпионатом мира по футболу в ЮАР, помнят, что этот представитель отряда головоногих правильно угадал все результаты сборной Германии и точно предсказал чемпиона и бронзового призёра мирового первенства. И хотя моллюски в океанариумах не живут более четырёх лет, после всех этих сообщений как-то по-человечески жаль стало Пауля.

А ещё больше самих себя – теперь нескоро сыщется подобный предсказатель. И тут выяснилось, что в аквапарке уже есть маленький осьминожек, который во время чемпионата, прячась за ящиками кормушек, регулярно обучался у Пауля (подсматривал, перенимал опыт), чтобы успеть как раз к чемпионату Европы стать Паулем Вторым. Об этом рассказал «Советскому спорту» менеджер Оберхаузенского океанариума Бастиан Шеппер.

А вот совсем уже намедни сотрудница этого же океанариума Таня Мунциг сообщила, что место футбольного оракула займёт какой-то другой осьминожек, привезённый из французского города Монпелье. Будет ли Пауль Второй предсказывать результаты матчей чемпионата Европы по футболу 2012 года, пока неизвестно. В общем, налицо явная противоречивость в высказываниях – тайны, тайны!.. А если учесть, что нынешний чемпион Европы – Испания, то вполне уместно предположить, что эти тайны и есть в некотором смысле тайны Мадридского двора.

Второе событие в хронологическом порядке произошло двадцать седьмого, то есть на следующий день. Никита Михалков опубликовал Манифест просвещённого консерватизма «Право и Правда». Реакция наших средств масс-медиа на манифест тоже была достаточно обширной. Но в ней не было той непредвзятой стихийности, что радовала заслуженными почестями и вполне естественно окружала жизнь и смерть головоногого оракула. В публикациях по поводу Манифеста преобладала какая-то неуловимая срежиссированность. Даже неуместное и явно неподотчётное никому шапкозакидательство в отношении документа и то демонстрировало элементы строгого официоза. Думаю, что тут сыграла свою роль чрезвычайно быстрая поддержка Манифеста «Единой Россией».

Поторопились? Вряд ли. Программа задач просвещённого консерватизма действительно весьма хороша и действительно, как воздух, необходима главной партии страны. Партии (согласно её заявлениям), давно уже придерживающейся идеологии консервативной модернизации.

Теперь хотя бы стало нагляднее, что именно надо модернизировать.

В общем, поддержка объяснялась обеспокоенностью: как бы «доброжелатели» Михалкова (например, из оппозиционного Союза кинематографистов) не смешали мух с котлетами. Не перевели бытовое неприятие личности автора в разряд идеологического неприятия. И сгоряча, так сказать, вместе с водою не выплеснули бы из ванны ребёнка.

Увы, но горячность имела и имеет место быть. А тут ещё Манифест, которому при всём при том не откажешь в убедительности. Есть, есть от чего горячиться.

Помню, на каком-то форуме стоит Никита Сергеевич, а напротив – оппонент. Не злодей, конечно, – критик. Фамилию не помню. Бледный, как бы слегка обсыпанный мукой. Как взглянул на него, так сразу вспомнилась «Сказка о попе и о работнике его Балде». Кто есть кто, и рассуждать не надо. Оппонент мягко так, почти религиозно, увещевает, а Никита Сергеевич как-то уж очень рассеянно слушает и по сторонам улыбается, как бы приглашает всех нас совместно с ним порадоваться столь культурному увещеванию.

А потом вдруг возьми да и скажи оппоненту:

– Эх, знал бы ты, сколько сейчас я сил трачу, чтобы удержаться и не стукнуть тебя по лбу!

Ну, думаю, всё – быть беде.

Ничего подобного, оппонент едва заметно ухмыльнулся крупным планом на весь экран (спасибо телеоператору) и, как бы невзначай, нагнул голову. Экий увещеватель эрудированный, пусть словесно его ударили по одной щеке, а он уже и другую подставил. К чему бы это?!

Согласитесь, при таком раскладе Манифест просвещённого консерватизма был просто спасён главной партией страны. И тут уж не важно, как на это, точнее на Манифест, среагировали средства масс-медиа. То есть важно, конечно, но не совсем. Всё-таки устои идеологической солидарности поважнее будут.

Впрочем, так-то оно так, но у времени много ликов, и успех у одного из них вовсе не гарантирует успеха у другого, быть может, стратегически более важного для нашей самореализации. Выиграв сражение, можно проиграть войну. Но к этому мы ещё вернёмся.

Третье событие и не событие даже, а информация газеты The daily Mail о том, что документальные съёмки 1928 года, связанные с фильмом Чарли Чаплина «Цирк», вызвали настоящую сенсацию – киноманы рассмотрели на видео женщину, говорящую по мобильному телефону.

В 1928 году и вдруг мобильный телефон?! Извините, – это невозможно. В 1928 году ни о каких слуховых аппаратах и слыхом не слыхивали. И тем не менее режиссёр-документалист Джордж Кларк, первым обнаруживший на плёнке эту странную даму, сказал: «Моя теория проста – путешественница во времени разговаривает по мобильному телефону. Если у вас есть другие версии, то поделитесь ими».

И действительно, после просмотра плёнки, выложенной в Интернете, ловишь себя на мысли, что теория Кларка (с учётом реалий сегодняшнего дня) кажется не только вполне естественной, но и единственно здравой. В особенности после его утверждений, что обнаруженные кадры «путешественницы во времени» он изучал в течение года. Неотразимый аргумент, после которого и не хочешь, а задумаешься о профессии режиссёра-документалиста, научающей думать исключительно в рамках: от сих – до сих.

Представляете, в течение года режиссёр наблюдал не просто солидную пожилую женщину, а женщину престарелую в каком-то неприглядном чёрном балахоне и такой же шляпе, по форме не котелка даже, а ведра. Как-то с горечью подумалось: ну что она, в самом деле, не могла подобрать для себя более подходящего времени, где она была бы ещё достаточно молода и достаточно привлекательна. А может быть, она знала, что заметить её способен только документалист Джордж Кларк, а для него она и такой сойдёт?!

Удивительно, но в ракурсе обсуждаемых вопросов именно так и могло быть. Нет-нет, она не думала о Джордже, он здесь ни при чём. Поделюсь художнической догадкой.

Время заключено в нас. Мы, как магниты, улавливаем идентичные вибрации и в соответствии с ними видим то, что зачастую другим увидеть не дано. Когда мы меняемся, то и среда вокруг нас меняется. «Спасись сам, и возле тебя спасутся десятки» – любил говаривать особо почитаемый наш святой Серафим Саровский.

Путешественница во времени была лишь такою, какою только и могла быть, чтобы её увидели люди именно сегодняшнего дня.

Осьминог Пауль потому безошибочно определял, из какой кормушки надлежит откушать (он таким способом предугадывал результаты матчей), что проникался тяготением времени, излучаемым миллионной массой германских болельщиков. Кажется, при чём здесь тяготение времени, да и есть ли оно? Надеюсь, Большой адронный коллайдер со временем ответит на этот вопрос. А по моим нехитрым наблюдениям (исходя из принципа целесообразности природы) – время, чтобы перейти в иное качество, то есть приобрести новый лик, соответствующий его внутреннему напряжению, стремится не просто к массе, а к массе критической. Когда время и энергетическая масса (в данном случае излучаемая болельщиками) пересекаются, то масса обрушивается, и время за счёт неё уплотняется или редеет, то есть становится другим.

За примером и ходить далеко не надо. Вспомните недавнюю революцию 90-х или недавний финальный футбольный матч, после которых время стало другим. Не таким, каким было до революции или до финального матча. А вместе со временем, как мы знаем, меняемся и мы.

Если бы Пауль находился в Аргентине, то непременно бы откушал из аргентинского ящика. Но принесло бы это победу? Этого никто не знает.

Если будущее многовариантно, то прошлое – увы!

Кстати, между назначением Марадоны главным тренером сборной Аргентины и признанием Пауля футбольным оракулом просматривалось нечто общее, аналогичное. И в том и в другом случае иррациональное во всём, что касалось футбола, преобладало над рациональным и вне всякой логики убедительно сулило реальную победу. Теперь, понимая, что предсказания Пауля – всего лишь производная уплотнённого или разреженного времени, и зная, за счёт чего происходит уплотнение, осмеливаюсь предположить, что аргентинцы проиграли немцам из-за своей недостаточной веры в Марадону, как кудесника футбола. Да-да, в его сакральную избранность, некогда признанную и названную мировой общественностью «рукой Бога». Почему так получилось? Судить не берусь, но точно знаю, что победа была утрачена аргентинцами задолго до чемпионата в ЮАР.

Но вернёмся к Манифесту Никиты Михалкова. После его публикации, как уже отмечалось, было много отзывов и в прессе, и в электронных СМИ. Запомнилось суждение Алексея Венедиктова в ТВ-программе «Познер» 31 октября.

Скажу сразу, передача понравилась. И кру́гом обсуждавшихся вопросов, и открытостью беседы. Особенно – открытостью. В один из моментов (разговор шёл об акциях и «Газпроме») показалось даже, что Алексей Алексеевич Венедиктов, как бы Иешуа Га-Ноцри из булгаковского «Мастера и Маргариты», открыл умудрённому Понтию Пилату, что «…говорить правду всегда легко и приятно».

То есть, по-простому говоря, открыл Владимиру Владимировичу Познеру, что совсем уже слетел с тормозов, во всяком случае, лихачествует.

Понтию Пилату как человеку, постоянно сталкивающемуся с вопросами жизни и смерти, рассуждения Иеуша Га-Ноцри были весьма и весьма по душе и откровения – в удовольствие. Однако есть ещё кесарь, а кесарю откровения бродяги могут и не понравиться.

И это как раз в тот момент, когда выяснилось, что Алексей Алексеевич уже прочитал Манифест просвещённого консерватизма и сейчас имеет счастливую возможность, так сказать, принародно о нём высказаться. Высказаться-то высказаться, но вот только что они, мэтры отечественной журналистики, вели беседу, что «Газпром» и другие государственные структуры вполне могут закрыть «Эхо Москвы» или заменить главного редактора не только радиостанции, но и любого телевизионного канала. Конечно, всё это говорилось иносказательно, никто никого и не думал, и не думает закрывать. Но – как бы не накликать беды.

– Ну – и? – сказал Владимир Владимирович многозначительно и, точно Понтий Пилат, послал во взгляде такой силы предостерегающий сигнал, что Алексей Алексеевич, как журналист-ас, то есть профессионал высшей категории, просто не мог его не воспринять. И он воспринял. Дал оценку Манифесту кратко и как бы от имени всего прогрессивного человечества – позапрошлый век!

Мэтры удовлетворённо переглянулись и пошли дальше. Вот вам непридуманная ирония. Отправив документ (и только ли его) в позапрошлый век, они пошли к анкете писателя Марселя Пруста, проведшего «В поисках утраченного времени» практически всю свою жизнь. Они пошли, но суждение-то прозвучало. Суждение пренебрежительно-заносчивое и оттого, быть может, ещё более несправедливое.

Невольно представилось бескрайнее осеннее поле. С одной стороны тарахтят трактора – трактористы-механизаторы пашут свои делянки. С другой – за горизонтом слышится громоподобный гул, земля дрожит. Там, на широкофюзеляжных «боингах» и аэробусах последней модели, пилоты тоже пашут. Тянут чудо-самолёты секции широкоотвальных плугов – поднимают зябь. В этом ли прогресс?!

Не знаю, как в других сферах деятельности, а в художественной литературе мы всё чаще уже не говорим даже, а призываем: вперёд – к Пушкину?! И это ещё один лик времени. Что дальше?

Поживём – увидим?

А может быть, всё-таки проникнемся идеями просвещённого консерватизма и, с Божией помощью, тесно, плечо к плечу сомкнёмся в монолит и станем неколебимой опорой одному и единственному национальному лидеру, и уже этим приблизим благоприятное время. И тогда уж точно оно будет запоминаться не только по календарным датам, но и нашим ликам. А потом, в дальнейшем, как высшая награда, и отождествится с нами.

Великий Конфуций две с половиной тысячи лет назад сказал:

 
Стыдись быть бедным и незнатным,
Когда в стране есть путь;
Стыдись быть знатным и богатым,
Когда в ней нет пути.
 

Узнаваемый символ и родная речь

На высших литературных курсах нам преподавали русский язык на несколько ином уровне, чем в школе. Есть слова, в которых сделать ошибку не стыдно (это в словах иностранного происхождения). А есть те, в которых делать ошибки непозволительно и должно быть стыдно человеку, считающему русский язык родным.

Особенно преподавательница возмущалась Михаилом Сергеевичем Горбачёвым. Его «начать» с ударением на первом слоге выводило её из равновесия, она утрачивала чувство политкорректности. В те времена (1983–1985 годы) это грозило ей большими неприятностями. Однако смиряться с вопиющими фактами пренебрежения к родному языку со стороны власть имущих она не желала. Тем более перед нами, молодыми писателями. В конце концов, правители приходят и уходят, а писатели остаются.

Лев Николаевич Толстой, произведениям которого не откажешь в гуманизме, в порыве откровения заявлял, что лично он всякому, кто неправильно употребил слово, давал бы в назидание не менее ста розог. Уж не знаю (выражаясь современным языком), сколько бы их он отгрузил губернатору Волгоградской области, но думаю, не поскупился бы.

В самом деле, давая интервью телеканалу «Россия 24», губернатор Анатолий Григорьевич Бровко, говоря о всемирно известной скульптуре Евгения Вучетича «Родина-мать зовёт», искренне сокрушался (только что не заламывал руки).

– Ни в коем случае нельзя допускать разрушения такого известного бренда. Ведь по этому бренду нас узнают во всём мире. Это – такой бренд! Такой бренд! – сокрушался Анатолий Григорьевич, смело ломясь в открытую дверь.

Напомню, что бренд в дословном переводе с английского – фабричное клеймо. Или, как трактует словарь иностранных слов, – фабричная марка, торговый знак.

Думаю, автор известного памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы» тоже не отказал бы себе в удовольствии «поблагодарить» губернатора за столь лестную оценку его труда дружеским шлепком по определённому месту. (Говорят, у него была на редкость железная рука.) А может быть, передоверил бы сие удовольствие своей скульптуре «Родина-мать зовёт». Высота монумента – 85 метров, а фигура женщины – 52. Наверное, даже мокрого места не осталось бы от губернатора. Вот уж, действительно, это – такой бренд! Такой бренд!

Впрочем, в согласии с требованиями преподавательницы русского языка Анатолий Бровко имеет право на снисхождение. Слово бренд – чистейшее иностранное слово. Только вряд ли это защитит его перед фронтовиками, да и всеми, кто видит в памятнике «Героям Сталинградской битвы» не торговый знак, а символ Победы.

И тут мы вступаем в другую область. В очерке «Заметки с затонувшей Атлантиды» я уже говорил о лавинообразном нашествии иностранных слов. Нашествии, в чём-то схожем с оккупацией. С которой никто никакой борьбы не ведёт. Более того, укореняется мнение, что использование иностранных слов и словечек в русской речи всегда уместно, так как подчёркивает элитарность оратора, говоря современным языком, его продвинутость.

В самом деле, наши высшие руководители, да и некоторые руководители среднего звена нефтяной и газовой отраслей сегодня в большинстве владеют одним, а то и двумя-тремя иностранными языками. И в этом нет ничего удивительного. В Европе в обязательную школьную программу входит изучение трёх дополнительных языков, из которых лишь один определяется по выбору учащегося. Впрочем, в каждом колледже свои возможности. Но не об этом речь.

Речь о том, что в странах Западной Европы (таких как Франция, Германия, Италия, да, наверное, и других) принято говорить на своём языке. Просто не представляю, какому всеобщему осуждению был бы подвергнут учёный, выступающий, допустим, по телевидению Германии или Франции и решивший объяснить суть чего-либо с помощью английского слова. Думаю, что больше на ТВ его вряд ли бы пригласили.

А у нас ничего – выходит Эдуард Боос (доктор физико-математических наук, заведующий отделом НИИ ядерной физики МГУ. – Прим. ред.) на канале «Россия 24» и говорит, что вот есть в английском языке слово (не буду повторять за ним), которое хорошо объясняет физическую суть процесса (разговор идёт о столкновениях частиц в Большом адронном коллайдере). Оратор на глазах у многомиллионной аудитории расписался в своём неумении говорить свободно, не спотыкаясь. То есть в своём косноязычии расписался. И никого из корреспондентов это не шокировало, напротив, его косноязычие лишний раз подчеркнуло его продвинутость – знает английский.

В статье корреспондента bid.ru Александра Пересвета «Made in Russia» (не знаю, почему бы не сказать просто «Сделано в России») академик Геннадий Месяц, говоря о нашем сотрудничестве с другими учёными в ЦЕРНе (Европейском центре ядерных исследований) подчёркивает: «Это обычная международная научная коллаборация, для участия в которой ты вносишь свой взнос. Мы его внесли, так сказать, «натурой», поскольку у нас было налажено производство многого оборудования, которое, к сожалению, не удалось использовать на недостроенном аналогичном коллайдере в Серпухове».

И Геннадий Месяц и Эдуард Боос, безусловно, весьма уважаемые учёные, но мы здесь говорим о языке. «…производство многого оборудования…» А если убрать «многого», а слово коллаборация заменить обычным простым словом сотрудничество? Тем более что слово коллаборация отсутствует в словаре иностранных слов. А французское коллабрасьён и английское коллаборэйшен как раз и означают: сотрудничество, взаимодействие. Средства массовой информации предполагают массовость, и здесь уместно употреблять обычные русские слова. Кажется, как это просто. Ведь в данном случае замечание адресуется умнейшим людям. Вполне вероятно, гордости нашей отечественной науки. Неужто мы имеем дело с тем тщеславием, что затмевает разум.

И тут приходится констатировать, что не так это просто, как кажется. Сегодня очень многое диктует Интернет, в том числе и возможность коллаборации и в хорошем, и плохом смысле. И всё же за Интернетом стоят люди, а людей вполне возможно образовывать. И с помощью толковых словарей, и с помощью порицаний в прессе.

Есть ещё китайский путь, представляющийся неоправданно затратным. (Они отказались от поискового сервиса компании Google и разработали свои поисковые программы, с терминологией на китайском языке.)

Писатель, которому удавалось привнести в родную речь новое слово, всегда гордился этим. Ещё бы – редкая удача! Сейчас же таких «писателей» пруд пруди. Вчера они украшали своей нецензурщиной стены школьных туалетов, а сегодня продвинулись, вошли в Интернет. Они ни перед чем не останавливаются, превращая всё, к чему не прикоснутся, в зловонную помойную яму. Как-то захожу на форум, обсуждался очередной футбольный матч. Слева фотографии участников форума: крокодилы, кролики, львы, зебры, перемежающиеся снимками футболистов – Аршавина, Месси, Руни, Дрогба и, наконец, «мой Жульверн» с птичьими мозгами.

– О! Молодцы, вы уже вовсю пользуетесь моим словом. Я его неделю назад запустил. (Оскорбление, склеенное из двух иностранных слов, что-то наподобие ширпотреба похабного толка.) Это хорошо, – резюмирует так называемый писатель. – Ждите, новые слова ещё будут.

Думается, ждать тут нечего.

Сейчас всё больше и больше начинают пользоваться Интернетом люди в возрасте, которые не владеют английским. И облегчить их жизнь вполне возможно. Есть целое направление в художественной литературе – маринистика. Есть и орфографические словари морских терминов. То же самое можно сделать и для терминов, привнесённых в нашу жизнь Интернетом.

Советская власть в тяжелейших условиях помогала своим согражданам начинать новую жизнь. Были не только индустриализация и коллективизация, но были и бесплатные школы по ликвидации безграмотности – ликбезы. Мы, граждане своей страны, порой не в состоянии оценить действия нашего президента, заставляющего губернаторов, а с ними и всё чиновничество наконец повернуться лицом к Интернету.

Уже сегодня через Интернет можно получать самую свежую информацию о событиях в мире, минуя СМИ. Стихийно создаваемые сообщества: «Живой журнал», «Одноклассники», «Мир тесен», Twitter и другие дают сто очков вперёд любому штату сотрудников официальных СМИ. Потому что в сообществе каждый является как пользователем, так и корреспондентом. Десятки, сотни и миллионы пользователей, и все они рассыпаны по всему земному шару так, что каждый уголок охвачен и Земля как на ладони. Практически любая ложь чиновника может быть раскрыта, так как подвергается в Интернете рассмотрению и анализу со всех сторон. Но я отвлёкся.

Вчера (07.04.2010) на афише «Яндекс» было вывешено объявление: «Администрация Медведева просит Twitter удалить аккаунт президента РФ. И далее в заметке – в Twitter существует учётная запись RU_MEDVEDEV, автор высказывается от лица президента России. И в самом конце заметки – в ближайшее время Дмитрий Медведев планирует запустить на Twitter собственный микроблог».

Я посетил эту подложную страничку. Действительно, размещена фотография нашего президента и вполне конкретный перечень мероприятий, связанных с его участием (он в это время был в Словакии).

Убеждающий перечень. По существу тот, кто его разместил, украл чужой паспорт и выдал себя за президента России. Конечно, возмутительно. Но после кроликов, львов, псевдо-Аршавина и других поразило не это, а сама просьба президента. Её демократичность. Мне говорят – это реклама. Пусть реклама, и всё же в демократичности и ей не откажешь. Можно очень долго доказывать, что ты сторонник демократических реформ и никого в этом не убедить. А можно вот так одной администрации (обладающей властью и серьёзными возможностями воздействия) обратиться к другой, как к равной, и попросить убрать подлог. То есть увидеть в возмутительном поступке своеобразное приглашение в сеть Twitter.

И здесь я опять посожалел, что для многих, ограниченно пользующихся Интернетом, ускользнёт не только демократичность просьбы президента, но и пример корректности его поведения, с какою нам всем надлежит общаться в Интернете.

Словом, свободное плавание по информационному океану предполагает наличие серьёзных учебников по навигации. Увы, их нет. И приказ министра образования и науки РФ Андрея Александровича Фурсенко от 08.06.09 г. № 195 «Об утверждении списка грамматик, словарей и справочников…» представляется на этом фоне обессиленной птичкой, которая вместо ожидаемого ветвистого колоска принесла в клюве уже давно проросшее зёрнышко – «Интернет» надо писать с большой буквы.

Впрочем, в свете приоритетных направлений модернизации экономики, обозначенных президентом страны, этого явно недостаточно.