Текст книги "Гибель короля"

Гибель короля
Виктория Фрэнсис

Дизайнер обложки Виктория Фрэнсис

© Виктория Фрэнсис, 2023

ISBN 978-5-0060-2854-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга посвящается

Моим крёстным Алёне Александровне и Дмитрию Анатольевичу, моим дяде и тёте Ирине Николаевне и Ивану Викторовичу.

Глава 1
Самый добрый и святой

В Сноуколде царило спокойствие. Белокаменную обитель навьянов, представителей новой веры, освещало синее солнце. Старший жрец по имени Майслав искал Высшего жреца – главу обители, теряясь в замысловатых коридорах. Пот струился по его вискам, капая на чёрную мантию с вышитым по середине глазом. Одышка сдавливала горло, сердце щемило.

– Создатель, где Кастор? – прохрипел старший жрец, остановившись перевести дыхание.

– Здесь, – вынырнул из-под лестницы Кастор Хэдусхэдл. Он был стройным парнем, чью красоту портила поседевшая раньше времени чёрная коса, заплетённая по навьянским традициям. – Я медитировал в темноте. Без света легче сосредоточиться. Создатель избрал меня, чтобы наказать Короля-Невестоубийцу. Для этого я должен общаться с обитателями тонкого мира и набираться знаний о Сноуколде – нашей планете.

– Покарай тебя все духи неба! – выругался Майслав. – Час ищу.

– Теперь ясно, отчего лестница прогибалась и скрипела, – хихикнул Кастор.

– В обитель пришли гости, – поведал старший жрец. – Тоже навьяны. Просят провести обряд погребения для почившего исповедника. Он умер от простуды на пути к обители. Из-за этого они опоздали ко Дню Света.

– Почему гости сами не похоронят исповедника? – спросил Высший жрец.

– Он силой колдовской обладал, – провёл рукой по лысине Майслав. – Его душе нелегко покинуть тело. Она переполнена знаниями и энергией. Ей нужно помочь уйти к Создателю.

– Как покойного зовут? – поинтересовался Кастор.

– Даниэль Данброский, – ответил старший жрец. – Он работал лекарем у Граффиасов.

– Я с ним знаком! – воскликнул Высший жрец. – Где гости?

– Едят, – удивился реакции Майслав.

Кастор прибежал на кухню. За деревянным столом возле доменной печи он узрел знакомых оборотней. Проповедник Шератан возвышался над собратьями и хмуро глядел по сторонам. Клык и Коготь, тощие и уставшие, с аппетитом ели наваристый суп. Ликея вдыхала аромат засушенных трав, поправляя вырез на платье, излишне откровенном для служительницы культа Нави. При виде вошедшего её глаза игриво заблестели.

Высший жрец смутился и поспешил произнести:

– Приветствую в главной обители Нави! Вы проделали долгий путь с севера на запад. Обращайтесь, если вам что-то потребуется.

– Хэдусхэдл? – обернулся Шератан. – Ты Высший жрец? Как?

– Я избранный Создателем, – не сдержал улыбку Кастор. – Магия течёт в моих венах вместе с кровью. Я освободил обитель от злодея Завада. Я принёс навьянам покой.

Ликея одобрительно кивнула. Братья-близнецы одновременно выронили ложки и уставились на Кастора.

– Даниэль Данброский советовал тебе меньше говорить «я», – хмыкнул Шератан.

– Где его тело? – проигнорировал колкость Высший жрец.

– В склепе во дворе обители, – ответил Коготь. – Надеемся похоронить исповедника среди святых навьянов. Позволишь?

Кастор кивнул.

– Даниэль сделал многое во имя веры, – понурил взгляд проповедник. – Незадолго до смерти он даже изгнал демона из девочки. Она невредимой осталась. Это редкость для обрядов изгнания.

– Я тоже сражался с обитателями Нижнего мира, – припомнил случай в деревне Высший жрец. – В какой части Сноуколда Даниэль изгонял демона?

– В деревне Смоллоу под Альтаиром, – вздохнула Ликея.

– Говорят, демонам в наш мир дороги нет, – возмутился Клык. – Мол, закон им какой-то запрещает… А на деле до Альтаира добрались твари двурогие!

– Меньше верь сказкам, брат, – посоветовал Кастор. – В Альтаире живёт главный демон – Ледяной змей. Он же король Сноуколда. Вальтэриан и его сторонники законы для крестьян пишут, а сами их не соблюдают.

– К чему разговоры о жизни лордов? – вопрошал проповедник. – Они создания мирские, приземлённые. Наша жизнь лучше.

– Ненамного, – оборвал Высший жрец. – Но мы способны её изменить. Достаточно покарать злодеев, допускающих несправедливость. Они не достойны вершить судьбы. Мы, а не они должны править миром!

– Да, – поддержали Коготь и Клык.

– Править миром – дело Создателя, – поправил Шератан. – Нам незачем мечтать о большей доле. Власть душу портит. Не смущай собратьев, Кастор. Твои мысли грешны.

– Покойный Даниэль поддерживал меня во всех начинаниях! – воскликнул Высший жрец.

– Он мёртв, – с сожалением произнёс проповедник. – Перед смертью Даниэль назначил меня преемником.

– Не верю, – затряс головой Кастор.

– Он умер со словами: «Передаю жезл доброму, святому… Тому, кто приведёт мир к процветанию», – процитировал Шератан.

– С чего решил, что речь о тебе? – вопрошал Высший жрец.

– О ком ещё? – удивился проповедник. – Я был рядом, когда Даниэль душу Создателю отдал. И я безгрешен.

– Все грешны, – подловил собрата Кастор.

– Я святое писание знаю получше тебя, юнец! – вскричал Шератан.

– Не горячись, – промурлыкал Высший жрец, довольный, что смог пробудить в нём гнев. – Не пристало навьяну ругаться. Лучше скажи, что за жезл передал тебе Даниэль?

– Символ преемственности, – отмахнулся проповедник. – Его подарили Даниэлю жители Смоллоу в благодарность за спасение девочки. Они нашли жезл у берега Духра. В предсмертной агонии Даниэль говорил о символе света, спасении… Бредил. Жезл лишь красивая вещь.

Шератан указал на лавку. Кастор откинул плащ, прикрывающий её, и задохнулся от восхищения. Жезл переливался, как перстень Вальтэриана. На конце его торчали голубые кристаллы.

– Жезл Четырёх Стихий, – проговорил Кастор. – Из алатыря созданный, магией закалённый, способный чудеса творить, неподвластные сильнейшим магам.

– Что значит Четырёх Стихий? – не понял проповедник. – Иноверцев, что ли?

– Какая разница, как в народе называют столь сильный артефакт? – проворчал Высший жрец. – Он часть мира, сотворённого Создателем, как и Четыре Стихии. Его создали первые маги, авторы законов мироздания.

– Откуда ты узнал? – заинтересовался Клык.

– Из книг Даниэля и Гааврила, – ответил Кастор. – С жезлом Четырёх Стихий можно изменить мир!

– Магии я в нём не чувствую, – проворчал Шератан.

– Потому что не умеешь колдовать, – фыркнул Высший жрец.

– Посмотрел жезл? – поинтересовался проповедник. – Тогда отдавай. Негоже мне вверять дар Даниэля тому, кто бросил нас.

– Я не бросал! – возмутился Кастор. – Уверен, Даниэль меня имел в виду, когда говорил о преемнике добром и святом. Жезл мой.

– Ещё чего! – вспылил Шератан. – Не много хочешь, Хэдусхэдл? Мнишь себя мессией, короля мечтаешь свергнуть. Наивный! Ты познал нашу веру недавно, в отличие от меня. Не зазнавайся.

– Ты не имеешь права кричать в моей обители, – прошипел Высший жрец.

– Тише, братья, – встал между ними Коготь. – Ни один артефакт не стоит раздора.

– Жезл принадлежит мне, – настаивал Кастор.

– Давай в битве выясним, на чьей стороне Создатель? – предложил проповедник.

– Навь запрещает драться, – напомнила Ликея.

– Речь о сражении с пороками души, – пояснил Шератан. – Вдали от обители есть место, сокрытое туманами. Знающие называют его Тайлос. Туда приходят врущие, чтобы проверить, сильна ли их вера. Кто первым справится с испытаниями, тот заберёт жезл.

– Согласен, – кивнул Высший жрец. – Да пребудет с нами Создатель, ибо он мудр и уже указал на избранного.

– Не хорохорься, – посоветовал проповедник. – Завтрашний день покажет, кто избранный, а кто превратил культ Нави в культ самого себя.

– Всё выяснится, – понял намёк Кастор. – Взойдёт солнце и осветит лучами достойнейшего.

– Оно светит для всех, – придрался Шератан.

Высший жрец хмыкнул и отправился на церемонию похорон Даниэля. Собратья молча последовали за ним.

В низине холма, на котором возвышалась обитель, стоял склеп. Десятки каменных горгулий громоздились на крыше. Снаружи стены обвивал плющ, внутри – паутина.

В склепе хранились стеклянные капсулы овальной формы. В них покоились навьяны, посвятившие жизнь служению Нави. Поверх капсул лежали покрывала с вышитым глазом.

– Правда, что покойные не разлагаются? – полюбопытствовал Коготь.

– Да, – подтвердил Кастор. – Они облиты маслами со смолой. Органы их удалены. Прихожане видят в этом чудо, которого нет. Но мы не спешим разочаровывать их. Чудеса, пусть и мнимые, способствуют пополнению наших рядов.

– Жрецы Четырёх Стихий делают нечто похожее, – ухмыльнулась Ликея. – Раз в год они выставляют в храме гроб с неразложившимся телом Зория Светлого и убеждают, что пребывание вблизи него исцеляет.

– Мертвецы должны разлагаться, соединяясь с одной из Четырёх Стихий, а не пылиться в капсуле, – пробормотал Коготь.

Собратья не расслышали. Они взялись за руки, став вокруг тела исповедника, и прошептали:

– Да примет душу сына своего Даниэля в объятия Создатель. Да не украдут её силы тёмные, да не помешают ей стать единой со вселенной. Именем Создателя, пусть душа Даниля Данброского обретёт покой в вечности!

Коготь присоединился к молитве. Высший жрец приоткрыл капсулу. Из щели вылетела душа Даниэля, похожая на белый сгусток света, и устремилась к солнцу. Она растворилась, соединившись с Создателем – энергией, из которой соткан мир.

– Ушёл, – сдавленно молвил Кастор.

– Да поможет душе Даниэля Создатель! – хором произнесли навьяны и закрыли капсулу.

– Поможет, – заверил Высший жрец. – Они теперь едины.

Оборотни сложили руки в молитвенном жесте. Кастор подавил тоскливый стон и упёрся лбом в стену. Шератан положил руку ему на плечо. Высший жрец стряхнул её и выбежал из склепа.

На поминальный обед он не явился. Блуждал среди деревьев, размышляя о последней воле исповедника и важности обретения жезла Четырёх Стихий.

К рассвету Кастор вернулся в обитель. Майслав с укором оглядел его и пробурчал: «Вы с Шератаном жрецы, а не дворовые мальчишки. Зачем выясняете, кого больше любит родитель? Все равны перед Создателем». Высший жрец проигнорировал старшего и пошёл на поиски Шератана. Обменявшись при встрече хмурыми взглядами, они покинули обитель и отправились в Тайлос.

Перед границей с королевством оборотней простиралась Красная пустошь. Небо озаряли багровые всполохи, отражаясь в стеклянных валунах. Их окружала синяя трава, прорастающая сквозь песок.

Кастор и Шератан ступили на валун. Он треснул. Стёкла поднялись в воздух, и воронка открылась. Тела жрецов остались на месте. А души отправились в путешествие по энергетическим пузырям. Они были созданы первыми навьянами по аналогии с параллельными мирами.

Высший жрец оказался посреди зелёной рощи. Деревья наощупь напоминали вату. Мягкая, как перина, земля дарила ощущение невесомости. Похожее Кастор испытывал, когда во время медитации попадал в межмирье.

Призрак Завада материализовался из скопления энергетических волокон и погрозил ему пальцем.

– Убил меня, не разобравшись, – пробасил он. – Не дал шанса доказать, что я не травил собратьев.

– Ты без того грешил много, – заявил Кастор. – Надейся, что страшной смертью вымолил прощение Создателя.

– Глупый. Прежде был безвольным стражем Мейраков, теперь – пешка навьянов. Сам не знаешь веру, которую принял. Она построена на лжи, как и другие.

– Меня не интересует мнение грешника.

– Я иллюзия. Мои слова – твои мысли. Признай, что веришь не в Навь, а в свою избранность.

– Нет! Я изменю мир, разрушу устаревшие правила. Создатель на моей стороне!

– Поэтому в религиозных трактатах везде написано имя короля? Религия – одна из верёвочек, за которую он дёргает, чтобы управлять миром. Жрецы – марионетки богачей.

– Я не марионетка! У меня есть магия. Скоро я получу жезл и спасу Сноуколд!

– Ты недостоин выступать против сильнейших магов. Ты – мальчик без семьи и дома. Безродный скиталец, обманутый и отвергнутый.

– Я мессия. Я заберу, что должен мне мир! Отойди!

Высший жрец махнул рукой на Завада. Тот рассеялся, издав протяжный стон. Кастор продолжил путь, осознавая, что в Тайлосе страхи обретают плоть и ждут момента, чтобы утянуть в пучину самобичевания и тоски.

Шератан шёл по извилистому коридору. Каменные стены с символикой Нави давили. Звон шагов усиливался. Маятник раскачивался на потолке, ускоряя течение времени.

Кастор выскочил из-за угла, чуть не сбив оборотня. Глаза его отливали красным. Сбившееся дыхание холодило кожу.

– У тебя должно быть испытание в иной части Тайлоса, – угрюмо молвил проповедник. – Чего молчишь как неживой?

Высший жрец не ответил. Шератан разозлился, резко потянул его на себя и увидел рану на груди Кастора.

– Что с тобой? – оторопел проповедник. – Скажи во имя Нави!

– Я победил чудовище, охраняющее выход из Тайлоса, – чужим голосом произнёс Высший жрец. – Но оно ранило меня. Помоги! Выход скоро закроется.

Шератан пристально посмотрел в конец коридора. Из нежно-голубых вихрей сформировался портал. Магия растеклась по Тайлосу, лишая энергии, способной перенести в пустошь.

– Почему портал закрывается сейчас? – заволновался проповедник, тряся Кастора. – Мы ещё не прошли испытания!

– Если не уйдём, останемся здесь навсегда, – сказал Высший жрец.

Шератан подставил ему плечо и грубо потащил к выходу. Он боялся навечно застрять в Тайлосе, потому стоны собрата его не волновали. Проповедник торопился, почти бежал, но портал отдалялся с каждым шагом.

– Есть другой выход? – пропыхтел Шератан.

– Нет, – ответил Кастор.

Проповедник отстранил его, не понимая, как поступить. Сгинуть вместе с ним и не предать идеалы Нави или выбраться, забрать жезл и никому не говорить, что смалодушничал.

– Слушай, брат, – неуверенно пробасил Шератан. – Ты тяжело ранен. Даже если мы покинем Тайлос, мне тебя не спасти. Нас ждёт Красная пустошь и долгий путь в обитель. Ты его не выдержишь. Поймёшь, если я пойду один?

– Брат… – простонал Высший жрец.

– Прости, – буркнул проповедник.

Подобрав полы мантии, он побежал в конец коридора. Не оглядывался, хотя совесть требовала вернуться и помочь собрату. Шератан прыгнул в портал, в душе ожидая наказания за нарушение религиозной заповеди. Отрицательная энергия окрасила магические потоки в чёрный. Раздалась вспышка, и проповедник оказался на красном песке.

– Слава Создателю! – выдохнул он.

К нему подбежали Коготь, Клык и Ликея.

– Вас с Кастором долго не было, – протараторила оборотниха. – Мы решили узнать, не случилось ли дурного. Понимаю, время в Тайлосе течёт быстрее, однако… Что у тебя на лбу?

– Не понял, – пробасил Шератан.

– Написано «предатель», – прочитал Клык.

Проповедник провёл рукою по лбу и ощутил порезы в виде букв. Они жгли, но не кровоточили. Рот его открылся в изумлении. Глаза испуганно заметались по пустоши.

Кастор прошёл рощу и попал на болото. Зелёные камыши, трава и небо сливались. Комары жужжали то ли на кочках, то ли на облаке. Лягушки квакали со всех сторон.

– Чудеса! – восхитился Высший жрец. – Деревья на небе растут… или я перепутал? Рябит в глазах… Ладно. Создатель поможет. Я нужен ему, чтобы спасти мир.

От крика Шератана на болоте пошла рябь. Кастор обернулся и перед ним предстала занятная картина. Соперник тонул, пуская из носа зелёные пузыри, и звал на помощь.

Высший жрец поколебался, борясь с соблазном оставить его, но в конце концов бросился спасать. Схватить палку и потянуть проповеднику не получилось. Руки прошли сквозь неё. Кастор выругался, нашёл устойчивую кочку и лёг.

– Хватайся! – подал он руку Шератану.

– Угу, – проповедник подплыл ближе.

– Не могу вытянуть, – вздохнул Высший жрец. – Ты тащишь меня за собой.

– Не отпускай! – взмолился Шератан.

– Не бойся, – прошептал Кастор. – Создатель не даст нам умереть. Я избранный. Забыл? Он меня не бросит.

– Погибнешь, – пугал проповедник.

Высший жрец покачал головой, уверенный в собственной важности. Он представил, как Создатель спасает его. Магия Тайлоса материлизовала мысли. Положительная энергетика превратилась в тёплое облако и вытянула Кастора и Шератана из болота. Вспышка окрасила пространство в белый. Высший жрец зажмурился и оказался на красном песке.

Собратья окружили его. Проповедник прикрыл на лбу надпись «предатель» и опустил взгляд.

– Ты цел? – подскочил к нему Кастор. – На тебе нет тины, хотя я вытаскивал тебя из болота. Удивительно!

– Какое болото? – нахмурился Шератан. – Я не тонул! Как ты выжил?

– Я не погибал, – заявил Высший жрец. – Полагаю, Тайлос проверял, спасём ли мы друг друга. Первые навьяны умны. Придумали испытание по заповеди о помощи и доброте.

– Я думал, будет проверка на верность Создателю, – пробурчал проповедник. – На знание религии…

– Почему у тебя на лбу слово «предатель»? – поинтересовался Кастор. – Ты не спас иллюзию в виде меня?

– Злые духи вырезали надпись, – проворчал Шератан. – Ты ни при чём. Уходим. Пустошь проклята.

– Жезл кому достаётся? – насупился Высший жрец.

– Бери себе! – рявкнул проповедник. – Мне он не нужен.

Кастор вытаращил глаза. Шератан зашагал в сторону обители. Высший жрец кинулся с расспросами на Когтя, Клыка и Ликею. Они озадаченно пожали плечами.

Проповедник, сильный и опасный в обличье волка, теперь напоминал пса, попавшего под проливной дождь. Он шёл понуро впереди собратьев, обвиняя себя в малодушии. Шератан не ведал, что сказать им. Религия твердила одно, жизнь – другое.

Читая проповедь на рабовладельческом рынке, он часто слышал: «Если правду говорить не хочешь, солгать не можешь, лучше сожми зубы и молчи. Так их никто не выбьет». Шератан не предполагал, что ему придётся прибегнуть к заповеди рабов. Однако вести себя по-иному не осмелился.

Глава 2
От ворот поворот

Бекрукс, королевство оборотней, освещало палящее южное солнце. Попугаи чирикали на пальмах. Зелёные ленивцы дремали в тени, прикрыв четыре перламутровых глаза. Крылатые обезьяны стаей летели к реке, протекающей вдали от Наккара, замка правителей юга.

Сестра короля мира, Янина Колд, проснулась от духоты. Её серебряные волосы разметались по подушке. Полупрозрачные крылья примялись, что часто случалось у фей. Тонкие белые пальцы судорожно сжимали простынь, царапая ногтями ладонь. В голубых глазах плескалась тоска.

Принцессе приснился кошмар, ведь она не желала находиться в Наккаре. Но сбежать не решалась. Её брак с племянником правительницы оборотней гарантировал мир между севером и югом. Янина не могла позволить магам и оборотням вновь соеденить клинки. Противоречия между расами были остры как никогда.

Принцессу потревожил цокот каблуков фрейлин и правительницы юга, Матильды Граффиас-Вольф. Они внесли пышное свадебное платье. Лиф украшали бриллианты, шлейф – серебряная вышивка. Растерянный взгляд Янины превратился в грустный. Она осознала, что великолепному наряду суждено стать саваном.

Матильда широко улыбнулась, обнажив острые клыки. Копна густых чёрных волос упала на её смуглое лицо, прикрыв торжествующие тёмные глаза. Меховая накидка лежала на плечах оборотнихи, плавно перетекая в кожаное платье. Колье из клыков василисков обвивало шею. Круглые серьги торчали в ушах, покрытых мехом. У всех оборотней они располагались на макушке, точно у настоящих волков. Пальцы Матильды пестрели массивными перстнями.

– Как тебе? – указала на наряд правительница юга. – Я нахожу платье идеальным, хотя предпочитаю камзолы. Приглядись, насколько искусно вышиты снежинки на рукавах! Подарю тебе к ним брошь в форме волка и пояс.

– Я хотела сама выбрать платье, – взмахнула крыльями принцесса.

– Тебе не нравится? – огорчилась Матильда.

– Оно красивое, – признала Янина. – Просто…

– Считай его моим подарком, – улыбнулась оборотниха. – Примерь! Фрейлины, помогите принцессе.

Оборотнихи окружили Янину, стянули с неё розовую сорочку и одели в свадебное платье. Она задрожала, прикоснувшись к холодным шелкам. Фрейлины восхищённо ахнули и затянули корсет. Платье поглотило принцессу. Она сделала шаг, еле дыша. Передвигаться было тяжело из-за рядов юбок и рюш.

– Превосходно! – воскликнула Матильда. – Скоро я отправлю королю приглашение на свадьбу. Весь свет соберётся посмотреть на тебя! Улыбайся, дорогая, чаще. Сегодня репетиция свадьбы.

– Как скажете, – произнесла Янина, спеша освободиться от тяжёлого наряда.

– Уже снимаешь? – расстроилась правительница юга. – Хорошо, только надень перед репетицией. Я должна убедиться, что свадьба пройдёт идеально и мы не опозоримся пред лордами. Сначала отпразднуем у нас, затем в Альтаире. Ты не рада? Надеюсь, твоё настроение не отразится на предстоящем мероприятии?

– Всё пройдёт хорошо, – заверила Янина, надевая голубое платье.

– Чудно, – сказала Матильда. – Отправляйся на кухню. Тебе нужно попробовать блюда, которые подадут на свадьбе.

– Обязательно? – представила тарелки с мясом принцесса. – Мне не хочется… Я не люблю есть мёртвых животных.

– Традиции не стоит нарушать, – спрятала за улыбкой оскал правительница оборотней.

Янина побрела на кухню. Поварята встретили её и усадили возле каменной печи. Главный повар, толстяк, от фартука которого пахло специями и пряностями, низко поклонился.

– Миледи, – взмахнул он белым колпаком. – Для свадьбы всё готово. Можете хоть месяц праздновать! Леди Матильда приказала не экономить. Хочет впечатлить гостей. Нищие сейчас в тяжёлом положении… Зато у вас будет всё самое лучшее!

– Замечательно, – сухо молвила принцесса. – Мне нужно что-нибудь пробовать?

– Если пожелаете, – растерялся повар и подозвал кухарку с подносом сладостей. – Советую отведать бисквитные печенья со стружкой чёрного кокоса.

– Вкусно, – откусила кусочек Янина. – Я могу идти или по традиции должна сделать что-то ещё?

– Ну… вы… – замялись поварята. – Не хотите попробовать другие десерты или более существенные блюда?

– Отведайте медовые пирожные с маковой начинкой, – засуетился повар. – На них тестом вылиты ваши с Конаном инициалы.

Принцесса съела пирожное. Оно горчило.

– Вы молодцы, – натянуто улыбнулась Янина. – Спасибо за потраченное время. Мне еда понравилась.

Принцесса скрылась за дверью. Поварята опасливо переглянулась.

– Что с ней? – спросила худая повариха. – Обычно Янина приветливая.

– Может, тесто приторным показалось? – предположил повар и попробовал сладости. – Да нет. Оно в порядке!

– Странная принцесса, – заголосили поварята. – Где видано – девушка не желает свадьбы? Обычно женихов успокаивать и заставлять приходится.

– Вы лорда Конана видели? – хмыкнула помощница повара. – Сущий хам. Я бы за него ни за что не вышла!

– Он тебя и не позовёт, – заявила повариха. – Не ври, что отказалась бы стать женой лорда.

– Работайте! – прикрикнул повар.

Котлы задымились. Поварята принялись мешать суп. Повариха достала из шкафа специи и молотый перец. Она собиралась посыпать ими сочное мясо косули. Повар сосредоточился над шестиярусным тортом из белого шоколада.

Принцесса переоделась в белое платье и отправилась на репетицию свадьбы. Конан ожидал её в танцевальном зале, запивая раздражение терпким вином. Ему нужна была свобода, а не брачные узы. Жениха влекли кабаки и бордели. Невозможность посетить их раздражала его. Смуглое, расплывшееся от вина, лицо Конана кривилось. Кожаный камзол трещал на толстом животе. Короткие тёмные волосы прилипали к вспотевшему лбу.

– Наконец явилась, – прорычал оборотень. – Из-за тебя мне придётся учиться танцевать. Сбежала бы, как я предлагал, и не было бы этих мучений!

– Танцевать не сложно, – заверила Янина. – Лучше кружиться под музыку, чем под звон мечей. Наш брак – залог мира между королевствами. Не забывай.

Конан проворчал в ответ что-то неразборивое. В зал влетел стройный фей, одетый в камзол из кожи пантеры. Волшебные хрустальные пуанты мелодично звякнули, когда он приземлился.

– Милорд, миледи, – поклонился фей, хлопнул в ладоши, и арфа в углу заиграла. – Я придворный учитель танцев, Инис Дэрарский. Я обучал таких лордов, как…

– Покороче, – попросил Конан. Скука обезобразила без того грубые черты его лица.

– Как прикажете, – не смутился Инис. – Милорд, миледи, отойдите на два шага друг от друга, поклонитесь, покружитесь. Лорд Конан, приблизьтесь к невесте. Двигайтесь плавнее. Не злитесь. Это только начало обучения.

– Начало? – взвился оборотень.

– Да, – подтвердил фей. – Обнимите невесту за талию, плавно прижмите к себе. Принцесса, вложите руку в ладонь жениха.

– Надолго я застрял, – проворчал Конан.

– Обратите внимание на ноги, – продолжал Инис. – Вы должны двигаться, как течёт волна, как играет свирель, как поёт жаворонок.

– Что за бред? – закатил глаза оборотень.

– Смыкаем руки, – проигнорировал фей. – Шаг в перёд и два назад, шаг в право, шаг влево. Кружитесь! Поворот, шаг назад, шаг вперёд. Жених, возьмите невесту на руки.

– Хрен вам! – фыркнул Конан.

– Милорд, это часть танца, – сказал Инис. – Будьте любезны её оттанцевать.

– Ладно, – схватил Янину оборотень.

– Покружите её, – попросил фей. – Не уроните! Отлично. Поставьте невесту. Теперь вальсируем. Раз, два, три, раз, два три, раз. Милорд, вы вальс танцевать не умеете?

– Продолжаете издеваться? – рыкнул Конан. – Конечно умею! От солнца до луны только и делаю, что танцую!

– Объясню подробнее, – вздохнул Инис. – Шаг вперёд правой ногой, левая нога движется влево, корпус тела наклоняется. Затем приставляем правую ногу к левой. Не так резко, милорд. Попробуйте ещё раз.

Матильда распахнула двери в танцевальный зал, хлопнула в ладоши, и музыка затихла. Оборотниха выпрямилась. Глаза её испуганно смотрели на Янину.

– Свадьба состоится сегодня, – объявила она. – В бездну обряды и традиции! Только что мне приснился сон, связанный с пророчеством Патриции… Медлить не следует.

– Гости не успеют приехать, – заволновалась принцесса. – Я хочу, чтобы они присутствовали на свадьбе. Брат будет недоволен.

– О нём я и беспокоюсь! – солгала оборотниха. – Скоро наступит ежегодная засуха и огненные вихри обрушатся на пустыню. Не хочу, чтобы Его Величество пострадал в пути.

– Магия поможет ему справиться с погодой, – уверила Янина.

– Не стоит рисковать, – улыбнулась Матильда. – Празднуем без северян. Не обижайся. Я делаю всё ради нашего блага.

Оборотниха поспешно покинула зал. Конан шепнул принцессе:

– Тётка боится, что король выставит новые условия брачного договора или сжалится над тобой и отменит свадьбу. Она желает, чтобы ты полностью принадлежала нашей династии. Ей нужна возможность манипулировать тобой и Вальтэрианом. Приятного брака. Ты будешь страдать больше, чем кажется.

– Не запугивай, – отстранилась Янина. – Я выполню долг принцессы мира и не дрогну.

– Твоё мнение изменится, когда настанет консумация брака, – ухмыльнулся оборотень. – Лорды соберутся, чтобы посмотреть на нас. При всех я покрою тебя, как кобылицу, и научу покорности.

– Консумация – обычай дикарей, – заявила принцесса. – Её не будет. По традиции северян, супруги проводят первую брачную ночь наедине.

– У тебя коготки выросли, – хмыкнул Конан.

– Почем ты меня ненавидишь? – поинтересовалась Янина.

– Ты напоминаешь куклу, – прошипел оборотень. – Наивные голубые глазёнки, миловидное личико, которое хочется размазать о стену. Ты до тошноты правильная, будто не живая. Я не верю тебе.

– Отчего? – вздрогнула принцесса.

– Ты лицемеришь даже себе, говоря, что любишь всех подданных, – прорычал Конан. – Невозможно любить каждого! Мне, например, противны заумные маги, чопорные вампиры и изнеженные эльфы. Я не скрываю! Я живой. Неприязнь мне свойственна. Зачем строишь из себя святую?

– Ошибаешься, – покачала головой Янина. – Я не лицемерю.

– Лгунья! – воскликнул оборотень.

– В последний раз прощаю тебе оскорбление, – предупредила принцесса. – Ещё ошибка, и увидишь, в гневе я не уступаю брату.

Жених нацепил любезную улыбку, подал руку Янине и повёл в тронный зал.

Свадебный марш оглушил. Толпа наряженных лордов выстроилась перед столами с едой. Жюльетта, любовница Конана, обняла детей, прожигая принцессу ненавидящим взглядом. Фрейлины соувственно вздохнули. Сын правительницы юга, Рольф, злорадно ухмыльнулся. Жрец Четырёх Стихий поправил шкуры оленей, свисающие со свадебного алтаря, и повернулся к Матильде. Она театрально смахнула слезу.

Янина одёрнула бесформенное, точно желе, платье и стала перед алтарём. Конан демонстративно сморщил нос.

– Милорд, миледи, рад видеть вас, – проговорил жрец, утопая в мантии, расшитой элементалями огня, воды, земли и водуха. – Наконец солнце и луна сочетаются в священном союзе и даруют мир северу и югу! Лорд Конан Граффиас, пред ликом духов, предков и Четырёх Стихий, берёте ли вы в супруги леди Янину Колд? Клянётесь чтить и оберегать её?

– Беру, – хмыкнул оборотень и добавил, скрестив пальцы за спиной. – Клянусь оберегать принцессу. Ибо отныне я её муж и господин.

– Леди Янина Колд, берёте ли вы в мужья лорда Конана Граффиаса? – продолжил жрец. – Клянётесь быть верной супругой и соратницей?

– Беру, – кивнула принцесса. – Клянусь стать лорду Конану такой супругой, каким супругом будет он.

– Именем Его Величества, с соизволения духов, предков и Четырёх Стихий, объявляю союз леди Янины Колд и лорда Конана Граффиаса нерушимым! – провозгласил жрец.

Конан поцеловал Янину. Она ощутила вкус вина и гнили. Сдержавшись, чтобы не вытереть губы, принцесса отвернулась. Подданные похлопали и приступили к трапезе. Матильда радостно объявила:

– Новоявленные супруги, брачное ложе ждёт вас!

– Пойдём, жёнушка, – усмехнулся оборотень. – Гости желают удостовериться, что брак заключён не только на словах старого жреца, но и на деле.

– В таком случае, отправим письмо в Альтаир и узнаем мнение короля о поспешном заключении брака и консумации, – сказала принцесса.

– Нет! – взвилась Матильда. – Консумация не обязательна. Она лишь устаревшая формальность. Обойдёмся без неё.

Подданные не возразили. Янина посидела за столом до третьего тоста и отправилась в спальню. Конан последовал за ней. Дойдя до покоев, она остановилась.

– Первой брачной ночи не будет, – заявила Янина.

– Ты моя жена! – опешил оборотень.

– Доброй ночи, – принцесса проскользнула в спальню и захлопнула дверь.

Конан стукнул кулаком по стене, грязно выругавшись, и пошёл в ближайший к Наккару бордель. Там он нашёл девушку, похожую на Янину, и уединился с ней.

Жюльетта напрасно ждала его, сгорая от ревности и проклиная принцессу. Зависть и уязвлённое себялюбие клокотали в ней, точно в котле. Она хотела разорвать соперницу. Ради детей не ввязываться в конфликты Жюльетта больше не могла.