Текст книги "Звезда по имени Виктор Цой"

1–3 ноября 1988 года. Кемерово. СКК «Октябрьский»

Из воспоминаний:

«Я четыре раза был на концерте Цоя. Это было осенью 1988 года. Цой выступал в спорткомплексе. Три дня по два концерта в день. Без группы, в акустике. Народу было много. Как правило, я шел на первый концерт по билету, после концерта прятался в фойе и таким образом попадал на второй концерт бесплатно. Ни охраны, ни милиции не было. Роль охраны выполняли бабушки-билетерши. Тогда для советских подростков из Сибири концерты были диковинкой. Люди хотели подойти поближе к сцене, но опасались (вначале): можно ли? Тут мне помог опыт первого концерта. Поскольку я уже видел, как все происходит, можно ли подходить к сцене, то на втором, как только Цой вышел к микрофону, я встал с места и единственный из всех пошел к сцене. Бабулька, сидящая на первом ряду, возле прохода, попыталась схватить меня за рукав. Пришлось просто вырвать его из ее рук. Оказавшись у сцены, я повернулся к залу и призывно махнул рукой, приглашая всех желающих последовать моему примеру. Тут же из темноты раздался отчетливый топот сотен ног, несущихся к сцене по проходам между сидений.

Толпа с такой силой впечатала меня в край сцены (а надо сказать, что край находился на уровне моей груди), что давлением чуть не поломала мне грудную клетку. С трудом смог просунуть руки между мной и сценой и этим спасся. Во время одного из этих концертов произошел такой случай. Так как охрана на концерте отсутствовала как таковая, то на сцену мог подняться любой человек, никто бы ему не помешал. Так и случилось. На сцену вышел какой то совершенно пьяный „Вася“, в руках у него была популярная тогда виниловая пластинка группы „Кино“ „Ночь“. Цой в это время исполнял одну из своих песен, „Вася“ подошел к Цою и стал совать ему пластинку на подпись (автограф). Цой взглядом показал ему, что я как бы немножечко занят. „Вася“, видимо, ввиду своего полного неадекватного состояния, обиделся и не нашел ничего лучше, как запустить пластинку, как бумеранг, в темноту зала. Из-за кулис выбежала какая-то женщина в платье и милицейской фуражке и, взяв „Васю“ под руку, наконец-то увела его со сцены. Цою все это явно не понравилось. Он допел песню и ушел со сцены. В этот день на сцену он больше не вернулся, хотя прозвучала лишь половина программы. После четвертого концерта (два дня) мне, видимо, надоело, поскольку песни почти одни и те же исполнялись, и на третий день я не пошел. Жалею теперь: надо было пойти».[173]173
  Из воспоминаний поклонника «Кино».


[Закрыть]

«Помню, он однажды приезжал к нам в Кемерово, выступал в „Октябрьском“. Я был на концерте. Кайф! Я его люблю, у меня еще три альбома на кассетах есть, слушаю, а плакат наверняка кто-то из тридцатилетних бизнесменов заказал. Я уважаю его за это. Администрация на это не способна».[174]174
  Из воспоминаний поклонника «Кино».


[Закрыть]

«Был на том концерте Виктора Цоя в СКК „Октябрьский“. Там какой-то бивень зачем-то запульнул в Виктора пластинку с его песнями. Потом начался вообще балдеж: народ повалил на сцену (я среди них). Витек свалил за кулисы. Милиция восстановила порядок, и Витек начал петь под гитару дальше, испуганно косясь по сторонам».[175]175
  Из воспоминаний поклонника «Кино».


[Закрыть]

Евгений Гришковец:

«Я был на двух концертах Виктора Цоя. Летом 88-го в Питере я видел „Кино“ в сборном концерте. Звучали они плохо. Гораздо хуже, чем группа „Алиса“ или „ДДТ“. Звук и без того был не очень, но и звучали они несыгранно, как-то вяло. И если бы все собравшиеся не знали песен наизусть, то понять слов было бы невозможно. Второй концерт был в Кемерове в спорткомплексе „Октябрьский“, зимой того же 88-го года. Или в самом начале 90-го, короче, зимой. Концерт был плохим. Во-первых, заявлен был концерт группы „Кино“, а приехал один Виктор Цой. Народу было битком. Все ждали полноценного концерта и были возмущены очевидным обманом. Возможно, Цой и не знал о происках прокатчиков, но никаких объяснений давать не стал и без оных начал петь. Он был явно не в духе, пел плохо. Звук был отвратительным. Да и, честно сказать, я не знаю концертных записей „Кино“ и концертных исполнений Виктора Цоя, где бы он хорошо звучал. Он не справлялся на концертах с дыханием, голос звучал слабо, и его фирменные, любимые по студийным записям интонации ему не давались. Концерт в Кемерово проходил, на мой взгляд, просто ужасно, Цою не удавалось удерживать внимание, люди отвлекались во время песен, несколько раз начиналось некое брожение в зале. Исполненные ближе к концу хиты хоть как-то воодушевили и подняли зал. Помню, как на сцену к Виктору вышел кемеровский браток в спортивном костюме. В руках у него была пластинка „Кино“. Он что-то говорил Цою, тот не реагировал. Охранников рядом не было, все это пахло керосином, потому что браток был на взводе и что-то явно „предъявлял“ Виктору. Но Цой даже бровью не повел, он начал исполнять следующую песню, и тогда браток запустил пластинку в зал. Конверт полетел в одну сторону, пластинка в другую. При этом браток кричал что-то, но этого было уже не слышно. У меня осталось тяжелейшее впечатление от того концерта. Но при этом это был единственный концерт, на котором собрались те, кто слушал Soft Machine и King Crimson, а также те, кто представления не имел о такой музыке и у кого в машине кассеты с Цоем лежали вперемешку с кассетами Вилли Токарева».[176]176
  http://blog.i.ua/community/466/528993/


[Закрыть]

«Концерт „Кино“ в Кемерове произвел на меня впечатление. Возможно, потому что он был первый, на который мы с подругой самостоятельно купили билеты и пошли. Хотя помню, что Виктор был не очень здоров, горло его было замотано каким-то дурацким темно-клетчатым платком. И все же он заполнял этот огромный зал…»[177]177
  Из воспоминаний поклонницы «Кино».


[Закрыть]

20 ноября 1988 года. Москва. «Лужники». Мемориал А. Башлачева

В ноябре 1988 года в Москве решено было провести мемориальные концерты в память Александра Башлачева. Быстро выяснилось, что молодежный центр, занимающийся организацией мемориала, не может заключить прямого договора ни с одним из престижных столичных спортсооружений. Принудительный посредник при «Лужниках» – Москонцерт – в разгар подготовки вдруг потребовал, чтобы тяжкие труды по получению денег с мемориала ему компенсировали еще четырьмя коммерческими концертами «Алисы» и «Кино» в том же Дворце спорта. А на первом же коммерческом концерте «Кино» из-за полного непрофессионализма охраны и администрации началось побоище. «Московский Комсомолец» услужливо обвинил в случившемся публику и Виктора Цоя (статья «Дикари», 19 ноября 1988 года). Вдохновленные поддержкой демократической прессы, первый секретарь райкома партии и директриса Дворца запретили концерты «Алисы». Москонцерт не возражал: убытки все равно ложились на молодежный центр. Видимо, только страх перед массовыми беспорядками удержал теплую компанию от того, чтобы запретить заодно и мемориал малоинтересного для них поэта. Все произошло именно так, как и должно было произойти, и 20 ноября 1988 года каждый честно сыграл свою роль. Чиновники умудрились-таки наложить на мемориал печать своей навязчивой заботы, вырубив электричество группе «Кино» на последней песне.

Во время мемориальных концертов памяти Александра Башлачева толпа зрителей смела стулья в партере, но, несмотря на хамское поведение администрации, Цой уверенно довел выступление до конца. За это группе «Кино» на целый год запрещают выступать в Москве.

Марина Тимашева, театральный критик, журналист:

«Помню концерт памяти Башлачева, который закрывало „Кино“. Администрация „Лужников“ решила, что его время истекло, и вырубила электричество. Взамен фонограммой пустили самого Башлачева: „…И в груди искра электричества“. Цой стоит на сцене, какое-то время еще бьет по струнам, не понимая, что происходит, потом уходит. Охранник говорит, что ушел в гримерку. Гримерка заперта изнутри. Я очень испугалась. Все, кто помнит или понимает, каково это – стоять на сцене и слышать вместо своего голоса голос покойного друга – тоже бы испугались. Я царапалась под дверью и поскуливала: „Витя, открой, пожалуйста!“ Минут через 15 он открыл и спокойно очень сказал: „Почему я всегда крайний?“ Почему он тогда так чувствовал? Почему всегда крайний? Об этом я задумалась только сегодня…»[178]178
  http://www.svoboda.org/a/24607528.html


[Закрыть]

Виктор Цой:

«Я хочу сказать, что Москва – это единственный город, где, оказывается, танцевать – это преступление, где если девушки хотят подарить группе цветы, то за это их бьют просто… Я не хотел бы устраивать никаких скандалов, но, если в зале здесь есть журналисты, может быть, надо как-то изменить ситуацию? После наших концертов наконец-то догадались убрать партер. Хотя у нас и был такой договор… Меня пригласили на совещание, говорят: „Виктор, что нам делать, как нам быть, нам сломали все стулья“. Я говорю: „Единственный способ спасти стулья – это их убрать, чтобы люди могли танцевать…“ Они сказали: „Хорошо, но если вы можете, то, пожалуйста, скажите публике, чтобы не было никаких убийств там и так далее…“ Я сказал тоже: „Хорошо“. Но когда мы пришли на наш второй концерт, то стульев стало еще больше, и, конечно, они были опять сломаны. И конечно, я счел себя свободным от всяких обязательств и так далее».[179]179
  Из выступления Виктора Цоя на концерте памяти А. Башлачева. Москва, ДС «Лужники», 20 ноября 1988 года.


[Закрыть]

Юрий Белишкин:

«Это было безумие… День начался с того, что москвичи встретили нас по-московски – не подали транспорт, продинамили с гостиницей. Тогда мы поехали на квартиру, сидели там, ждали, пили чай. Потом наконец нас поселили в „Космос“, но дали только два двухместных номера. В Москве тогда было не принято устраивать стоячий партер. Это казалось кощунственным. Однако минут через тридцать после начала концерта тысячи людей встали и стеной пошли к сцене. Не было никаких пьяных, никаких дебоширов – было безумное желание приблизиться к Цою. Тогда администрация во главе с хамоватой директоршей вырубила электроэнергию. Подошли ко мне, стали требовать, орать (не просить, а по-московски – требовать), чтобы Цой прекратил провоцировать публику. А что он мог? Вы же прекрасно знаете, что Виктор весь концерт стоял на месте, словно привязан к микрофону, а рядом с ним стояли трое музыкантов-аккомпаниаторов. Никаких реплик в зал, никаких обличений, а публика ломится вперед. Это было шаманство чистой воды. Об этом даже французы говорили, что от Цоя исходила фантастическая энергия. Они, слов не понимая, все поняли».[180]180
  М. Садчиков. «Воскресение Виктора Цоя» // Комсомольское знамя (Киев), 23 сентября 1990 года.


[Закрыть]

Юрий Каспарян:

«Я очень плохо помню тот концерт, но недавно увидел его на YouTube. Даже немножко удивился, что такое было. Там выключили звук, включили фонограмму „Время колокольчиков“, все это правда там было».[181]181
  Из интервью автору – 2012 год.


[Закрыть]

Георгий Гурьянов:

«Я наблюдал одну интересную историю… Акт вандализма, произошедший в Лужниках, на Зимнем стадионе. Зимний дворец спорта, по-моему, так называется. Ну тысяч там на шесть такой зал, полянка бетонная, где стояли ряды стульев. Тогда было принято почему-то ставить стулья для зрителей. А зрители встали и растоптали ряды стульев этих, просто превратили их в плоскость после концерта. В танцплощадку, в dance-пол».[182]182
  Из интервью автору – 2012 год.


[Закрыть]

Александр Кушнир, журналист, музыкальный продюсер:

«Я помню несколько концертов Цоя. Были очень мощные, были послабее. В традициях московской подпольной рок-прессы было организовывать всевозможную помощь андеграундным музыкантам. Вопреки всему, в 1988 году был сделан в „Лужниках“ концерт памяти Саши Башлачева, „Кино“ там сильно сыграло, хотя накануне был скандал. Были сольники „Кино“ перед этим, половину стульев разломали. Прогрессивный тогда „Московский комсомолец“ разразился статьей против группы „Кино“. Помню всевозможную акустику, у меня такое ощущение, что Цой выходил, он был очень в себе, такое ощущение, что человек ловил сигналы из космоса, была прямая вертикальная связь с небесами. Самая длинная реплика, которую он сказал: „Ну что, вам новые песни сыграть или старые?“ Он пел один в ДК МАИ. Все закричали: „Старые!“ Он начал: „Ты был когда-то битником…“»[183]183
  Прямой эфир радио «КП» и телеканала «Комсомольская правда», июнь 2012 года.


[Закрыть]

Юлия Данилова, поклонница «Кино»:

«В мае 88-го всем классом едем на экскурсию: то ли в Тулу, в Ясную Поляну, то ли в Спасское-Лутовиново – к Тургеневу. Там на обратной дороге, в автобусе, кто-то из мальчиков ставит в магнитофон кассетку, и я впервые слышу „Кино“ и Витю Цоя. А может, это было чуток раньше? Почему-то именно со школьными годами у меня ассоциируется фильм „Взломщик“ с Костей Кинчевым. Значит, так или иначе роком-то я интересовалась. Были еще выступления Вити во „Взгляде“ и в передаче „До 16 и старше“, но вот в какой период я их посмотрела, сейчас уже не помню. Одно точно: сначала Цоя я услышала, а уж потом увидела по ТВ. Зато хорошо помню, как летом 88-го во время подготовки к вступительным экзаменам услышала „Кино“ по радио… Так вот, услышала, что объявляют группу „Кино“, не очень-то и встрепенулась в тот момент, заранее зная, что по радио ничего путного не услышу. И вдруг! Зазвучал волнующий и одновременно загадочно-отстраненный вокал Цоя! Это была любовь, любовь с первых строк. Потом папа мне купил магнитофон, какую-то „Электронику“, машинка так себе, но ее вклад в мое воспитание переоценить было трудно!

Уже летом 88-го попеременно я слушала по своему магнитофончику то по отдельности собранные песни „Кино“, то кусочки из „Наутилуса“, а то и „Алисы“. Потом к этим любимым группам у меня добавились „Аквариум“ и „Телевизор“. Вот к осени 88-го я была, пожалуй, самой яростной почитательницей „Кино“ в нашей компашке. Помню, как ходили на „Ассу“ и „Иглу“ в кинотеатры, затем до дыр засматривали фильмы в видеосалонах. Помню, что еще и на „Рок“ в видашник мы ходили. Ну а в ноябре 88-го мне уже посчастливилось первый и последний раз увидеть Цоя живьем на концерте. Там я впервые и услышала имя Саши Башлачева. Но это уже отдельная тема для разговора. В ноябре 88-го года я с подружкой попала на концерт „Кино“ в Лужники. Это был концерт памяти Башлачева, потому что тогда я впервые услышала Сашино имя… Я всегда считала, что это было 17 ноября 1988 года, но все чаще встречаю сведения, что последний концерт был 16 ноября, после этого „Кино“ запретили год выступать в московских залах из-за раздолбанных стульев. По другим сведениям, это была серия ноябрьских концертов с 16 по 20 число. Недавно разбирала свой письменный стол и нашла старый ежедневник за 1988 год, там ясно было указано: „17 ноября мы идем на концерт „Кино“ в Лужники, 25-й ряд“, но все-таки, может, я ошиблась с датой? На „моем“ концерте тоже народ разломал-передавил все стулья, рванувшись к сцене, как только там появился Витя. У меня в билете был обозначен 25-й ряд, но людской волной меня просто вынесло довольно близко к сцене. Администрация побоялась выключать свет, хотя Виктор и просил об этом неоднократно. По периметру зала шло оцепление из солдатиков ВВ, но как только Цой появился на сцене, они стали петь и бесноваться вместе с нами! Только фуражки вверх взлетали… У меня с собой был дедушкин полевой бинокль, так что Витю и „киношников“ я очень даже хорошо разглядела. Правда, чуть не удавилась, ремень от бинокля был надет на шею, и, когда я передавала его другим ребятам, меня просто уволокло на три метра. Стоявший рядом парнишка помог мне распутаться, и веселуха продолжалась дальше. Самое интересное: переписываюсь вот с одним полковником МВД (или подполковник, не помню)… Он тогда совсем молоденьким парнишкой стоял в оцеплении на этом самом концерте. Правда, дату и он не помнит. Их тогда посылали на все подобные музыкальные мероприятия. „Не служба была, а сплошной праздник! Я из российской глубинки, сам бы никогда не смог попасть на все эти концерты. Просто так повезло…“ Кстати, с 88-го года он большой поклонник русского рока, я с ним в одной из „киношных“ групп на „Одноклассниках“ познакомилась. Изо всех сил я впитывала тогда в себя все новинки рок-музыки. Сортировала позже – нравится или там не нравится. Любые заметки в газетах или журналах вырезала и подклеивала в альбом. Это сейчас такого добра на любом Интернетовском сайте навалом, а тогда любая заметочка или вырезка на вес золота ценилась! Кроме магнитоальбомов появляются у меня и первые рок-н-ролльные винилы „Кино“, „Алисы“, „Нау“ и т. д. Весной мы едем на экскурсию в Загорск, и на мне гордо красуется значок с Витиным изображением».[184]184
  Материал предоставлен автору Юлией Даниловой в 2011 году.


[Закрыть]

Из воспоминаний очевидца:

«Я была на том концерте. Когда ребята разошлись и начали крошить мешающие им стулья (рок-концерт, и эти стулья в партере действительно глупость огромная), включили свет, музыканты „Кино“ перестали петь и минут 10–15 смотрели на отрывающихся зрителей. Вышел какой-то административный мужик, попытался увещевать публику, но нарвался на оглушительный свист и хохот. Тогда он обратился к Виктору: „Ну сделайте что-нибудь, скажите им, чтобы вели себя тише“. Виктор сказал спокойно: „Ребят, поаккуратнее, а то провода и аппаратуру сломаете“. Партер еще немного побузил и успокоился».[185]185
  Из воспоминаний поклонника «Кино».


[Закрыть]

2–5 декабря 1988 года. Ленинград. ДС «Юбилейный»

2–5 декабря 1988 года «Кино» отыгрывает серию аншлаговых концертов в Ленинграде, во Дворце спорта «Юбилейный», по сути, повторив прошлогодний успех группы «Аквариум».

13–14 декабря 1988 года. Новосибирск. СК «Север»

В декабре 1988 года новосибирская филармония пригласила Виктора Цоя выступить в Новосибирске в спорткомплексе «Север». Концерты прошли 13–14 декабря 1988 года.

Юрий Белишкин:

«Приехали в Новосибирск, где выступали в каком-то окраинном спортзале – там раньше никому в голову не приходило устраивать концерты. Зрители поставили низенькие скамеечки, балансировали на них, а сцены не было – Цой стоял на одном уровне в публикой. Вроде все более-менее прилично себя вели, а после последней песни вдруг как рванут к Виктору. Но мы были ко всему готовы: пригнали машину, открыли дверцы, и он бегом. Иначе не спастись от толпы, как прыгнув в открытую дверь».[186]186
  Ю. Белишкин. «Видели ночь». А. Полищук, А. Долгов. 18.02.2010 года


[Закрыть]

Владимир Миллер, директор новосибирской филармонии:

«Филармония уже не раз организовывала концерты разных музыкальных коллективов и исполнителей. До Виктора у нас побывали Боярский и Розенбаум. Причем нас никто не обязывал проводить такие концерты. Не было никаких указаний сверху. Это была полностью наша идея. И потом все-таки филармония – это, в первую очередь, академическая музыка, и нам было очень интересно противопоставить классике нечто новое. Я посчитал, что в тот момент Виктор был интересен нашему городу, наиболее актуален, и решил пригласить его к нам. У меня уже два года были свои связи в Питере, друзья, которые занимались концертами многих интересных музыкантов. Я связался с ними. Помню, что сначала я позвонил, а после встретился с ними в Питере. В маленькой комнатке, где было много знакомых и незнакомых людей, у меня состоялся разговор с директором „Кино“ Юрием Белишкиным, и мы договорились, что Цой приедет в наш город. Помню, что времени на подготовку концертов было очень немного.

Мы тогда пробовали новую концертную площадку в спорткомплексе „Север“, и было решено устроить концерты именно там. Мы соорудили сцену, занавес, поставили скамейки для зрителей, привезли аппаратуру. Было мало времени для рекламы, но народ пришел. Было два концерта в первый день и один во второй. Цой получил за каждый концерт пять тысяч рублей. Это были большие деньги, тогда на них можно было купить машину. Я помню, что Юра все время ходил с чемоданчиком, в котором лежали деньги. Были только он и Цой, не помню, почему Цой был один. Мне он запомнился обычным простым человеком, немного замкнутым. Мы разговаривали об обычных вещах, работе, жизни. Во встрече с каждой звездой есть свой яркий эпизод, который больше всего врезается в память и остается на долгие годы.

Помню, когда в том же „Севере“ выступал Розенбаум и пел песню „Черный тюльпан“, в зале была полная тишина. От концертов Виктора мне больше всего запомнилось, как мы его увозили от поклонников. Помню, после первого концерта Виктор, спев последнюю песню, убежал вглубь сцены, где была дверь, ведущая на улицу. Все было тщательно отработано и продумано. Мой зам хватал Виктора под руки, кто-то его гитару, и мы выбегали на улицу и садились в поджидавшую нас „Волгу“. Дверь за нами закрывалась. Опомнившись, поклонники бежали к дверям и требовали их открыть, но им объясняли, что Виктор уже уехал, затем двери открывали, и разочарованные слушатели расходились, а мы, объехав „Север“ с другой стороны, снова заходили вовнутрь, сидели в небольшой комнатке и пили чай с лимоном.

Помню, что однажды мы пили коньяк и Виктор выпил очень немного. Побывал Цой и у меня дома. Даже подарил сыну Жене две свои фотографии с автографами. Записывать и снимать концерты нам было нельзя, однако студенты-любители сумели сделать аудиозапись первого цоевского концерта, которая и разошлась по нашему городу с названием „Цой в Новосибирске“».[187]187
  http://www.forum.vn.ua/archive/index.php/t-5704-p-2.html


[Закрыть]

Из воспоминаний:

«Мне довелось побывать как на концерте группы „Кино“, так и на сольном концерте Виктора Цоя. С 1988 по 1990 год я служил в Новосибирске и вот, в декабре 1988 года (хотя в Интернете иногда упоминают ноябрь – да я и сам не могу вспомнить, ноябрь был или декабрь) случайно увидел афишу о концерте группы „Кино“. Меня тогда интересовали любые концерты рок-групп, но эту афишу увидел, можно сказать, случайно, их почти не было в таком большом городе. Кроме того, концерт должен был состояться не в здании цирка, как обычно проходили концерты других исполнителей, или в дворце спорта „Сибирь“, а в каком-то спорткомплексе на окраине города. Цена билета была где-то 2–2,5 советских рубля. Сами билеты – такие маленькие, похожие на трамвайный или автобусный билет, на полупрозрачной бумаге. Спорткомплекс был только что построенным – по крайней мере, мне так показалось. В коридоре – раздевалки, запомнились бабушки-гардеробщицы, лет по 70. Затем – большой зал, он был похож на спортзал, трибун не помню, может, пару рядов скамеек, на одной из которых я сидел. В зал занесли очень много длинных деревянных скамеек и установили прямо на деревянной площадке, оставив небольшой островок в зале для сцены. Пошла среди зрителей информация, что будет выступать Виктор Цой сольно, и это очень многих сначала расстроило. Ведь тогда гремели со всех магнитофонов записи группы, а в сольном исполнении ту же „Группу крови“ или „В наших глазах“ слышали единицы. Концерт по тем временам начался довольно поздно, после 20:00. Самое интересное, что на сцене была установлена аппаратура для группы, но вышел один Виктор с гитарой, но он вроде бы сказал (я уже забыл), что из-за болезни музыкантов группы он вынужден выступать сольно. Хотя муссировались слухи, что были какие-то организационные причины и даже нежелание местных властей, чтобы концерт группы „Кино“ состоялся. Обстановка в зале была необычная, непередаваемая, зрители окружили Цоя со всех сторон, сидели просто на полу спортзала. Никаких милицейских оцеплений, никто не мешал, зал был похож на тесную компанию вокруг костра, который дарил нам свет и тепло! Тогда Виктор объявил свою новую песню „Пачка сигарет“ и еще какую-то, спел ее под гитару, все сидели тихо и слушали, никто тогда не знал, что она станет одним из самых ярких его хитов. Концерт длился недолго, ведь под гитару песни короткие – без проигрышей, вступлений. Впечатления от концерта были просто непередаваемые. Сольное исполнение под акустическую гитару – это что-то. Я уверен, что почти все, кто был на этом концерте, потом осознали, что им посчастливилось услышать и увидеть. Я всегда брал с собой фотоаппарат на концерты и сделал около десятка снимков. Качество пленки неважное, фотографировал я без вспышки и выдержку установил слишком малую. Пленки сохранились, я сначала о них вообще забыл, как-то в жизни не до этого было, а около года назад просматривал армейские пленки и обнаружил концертные. Вот так мне довелось побывать на концерте нашей легенды!

Кроме того, я был на концерте группы „Кино“, но вот забыл, когда и где это было: в начале весны 1989 или 1990 года. И не помню, я был в Новосибирске или уже после дембеля в Киеве. Если это 1989 год, то я был в Новосибирске, хотя в Интернете о таком концерте информации нет. Если я был в 1990 году, то это был или Новосибирск (до 9 апреля я еще служил в Новосибирске), или Киев (10 апреля я уже вернулся в Киев). Вот не могу понять, на каком „загадочном“ концерте Цоя я побывал?

Кстати, в Интернете вообще нет фотографий с сольного концерта Цоя в Новосибирске в 1988 году – по крайней мере, я их не нашел».[188]188
  Из воспоминаний поклонника «Кино».


[Закрыть]