Текст книги "Встречи в тайге. С вопросами и ответами для почемучек"

Лесной пожар

ыл один из тех приятно прохладных дней, которыми отличается осень в Уссурийском крае. Светлое, но не жаркое солнце, ясное, голубое небо, полупрозрачная синеватая мгла в горах, запах моря и паутина на кустах, в буро-жёлтой траве – всё говорило, что уже приближаются холода, от которых замёрзнет вода в реках и закоченеют деревья. Лес начинал сквозить и всё больше и больше осыпал листву на землю.

Мы шли гуськом друг за другом по косе между морем и заводью. По другую сторону её рос лес.

В воздухе сильно пахло гарью. Мы дошли до того места, где заводь дважды прерывалась узкими перешейками. Чжан Бао с собакой отделился от нас и переправился на другую сторону протоки. Он хотел поохотиться на уток, которые держались ближе к лесу.

Около последнего озерка коса кончалась и местность становилась выше. Здесь шёл пал. Огнём охватило широкую полосу кустарника и сухой травы. Желтовато-белый дым клубами поднимался кверху; ветер относил его к морю. Пал шёл нам навстречу и быстро приближался к косе. Нас это беспокоило мало – справа была намывная полоса прибоя, лишённая растительности, здесь можно было обойти огонь стороною.

Скоро нам стало ясно, что пал выйдет на косу раньше, чем мы пройдём её. Уже видно было, как огонь перебегал с одного места на другое и как по воздуху в клубах дыма летела горящая сухая трава. Вероятно, можно было бы уже услышать и треск горящих сучьев, в особенности когда пал добирался до сухого куста, опутанного ползучими растениями, но шум морского прибоя заглушал все другие звуки.

В это время удэхеец заметил лису. Она уходила от нас по тропе и торопилась добраться до материка, пока огонь ещё не вышел из лесу. Однако расчёт её не оправдался.

В этих местах были особенно густые травянистые заросли. Как только пал достиг их, пламя так и разлилось по берегу и длинные языки огня взвились высоко к небу. По ветру полетели горящие ветки. Ветер перебрасывал их на нашу сторону, и тотчас же трава на косе загоралась в нескольких местах сразу.

Путь лисе был отрезан. Она бросилась к морю в надежде обойти пал по намывной полосе прибоя, но здесь уже стоял охотник. Словно сговорившись, мы втроём рассыпались в цепь по всей ширине косы. Заметив наш манёвр, лисица побежала влево к озерку, чтобы переплыть на другую сторону, но в это время к берегу подошёл Чжан Бао с собакой. Увидев лису, собака бросилась в воду и поплыла к ней навстречу. Таким образом, лисица оказалась окружённой со всех четырёх сторон. Тогда она вновь вышла на косу. Теперь она должна была или бежать через огонь, или броситься навстречу охотникам. И тут и там ждала её верная гибель.

Лиса стала метаться, потом вдруг решилась: она быстро погрузилась в воду так, что на поверхности виднелись только нос, глаза и уши. Собака была от неё уже в нескольких шагах. Тогда, нимало не медля, лиса вновь выскочила на косу и, не отряхиваясь, бросилась к палу, туда, где огонь был слабее. Выбрав мгновение, она прыгнула через пламя.

Я хорошо видел её. Отбежав шагов двадцать, лиса встряхнулась, оглянулась в нашу сторону и, увидев, что собака выходит из воды на берег, пустилась наутёк. Ещё мгновение – и она скрылась в чаще леса.

ЧТО ТАКОЕ ПАЛ?

Пал – так называется лесной, полевой или степной пожар, который выжигает всё на поверхности почвы. Иногда люди специально поджигают прошлогоднюю сухую траву, чтобы очистить свои поля под сенокосы и пастбища. Тем самым они наносят огромный ущерб природе: обгорают деревья, погибают птицы, полезные насекомые, уничтожаются норы и разнообразные укрытия животных и т. д.

Лесное предание

ыло ещё темно, когда удэхеец разбудил меня. В очаге ярко горел огонь. Женщина варила утренний завтрак. С той стороны, где спали стрелки и казаки, нёсся дружный храп. Я не стал их будить и начал осторожно одеваться. Когда мы с удэхейцами вышли из юрты, было уже совсем светло. В природе царило полное спокойствие. Воздух был чист и прозрачен. Снежные вершины высоких гор уже озарились золотисто-розовыми лучами восходящего солнца, а подножия их ещё утопали в фиолетовых и синих тенях. Мир просыпался.

На свежевыпавшем снегу было много новых следов. Среди них я узнал лисий – он тянулся цепочкой; затем – след кабарги, оставленный её маленькими, острыми копытцами; а рядом – другой, похожий на медвежий, но значительно меньший размерами: это шла росомаха. Старик удэхеец не обращал внимания на них и шёл всё дальше, до тех пор, пока не нашёл то, что искал.

– Дорога сохатого, – сказал он, указывая на широко расставленные большие следы.

В это время вырвавшиеся из-за гор солнечные лучи сразу озарили всю долину, проникая в самую середину леса и мгновенно превращая в алмазы иней на обледеневших ветвях деревьев. По следам было видно, что лось шёл лениво, часто останавливался и, по-видимому, дремал. Один раз он даже пробовал лечь, но что-то принудило его подняться и идти дальше.

Мы умерили шаг и удвоили осторожность. Минут через двадцать следы вывели нас на прогалину, поросшую редкой лиственницей. Вдруг мой спутник остановился и подал мне знак, чтобы я не шевелился.

Я взглянул вперёд и увидел лося. Он лежал на снегу, подогнув под себя ноги. Я осторожно поднял ружьё и стал целиться, но в это время удэхеец громко крикнул. Испуганный лось вскочил на ноги и бросился бежать. Я выстрелил и промахнулся, потом стрелял второй раз – и опять неудачно.

Я рассердился на старика, думая, что он подшутил надо мной. Но удэхеец тоже был недоволен мною и сердито ворчал. Он говорил, что если бы знал, что я промахнусь, то сам стрелял бы в зверя и наверное убил бы его на бегу. Я ничего не понимал: сам он крикнул, сам спугнул животное с лежки, сам же мне помешал и теперь еще ворчит.

Но старик сказал мне, что стрелять в спящего зверя нельзя. Его надо сперва разбудить криком – и только тогда можно пускать в дело оружие. Такой закон людям дал тигр, который всегда, перед тем как напасть, издаёт оглушительный рёв. Человек, нарушивший этот обычай, навсегда лишается успеха в охоте.

Преследовать лося теперь было бесполезно. Поэтому мы решили вернуться назад, но только по другой стороне реки, где было чище и меньше зарослей. Там мы увидели свежие следы волка, по-видимому, испуганного выстрелами; потом нашли следы двух колонков. Они подрались; один из них полез на дерево, а другой побежал в сторону. Теперь мы шли без опаски, свободно разговаривая вслух.

Удэхеец рассказал, что раньше, когда у них были фитильные ружья, приходилось особенно осторожно подкрадываться к зверю. Он помнил рассказы стариков о том, как один охотник подкрался к спящему лосю и положил ему на спину тоненькую тальникову стружку. Возвратившись домой, охотник сказал об этом своим товарищам. Тогда другой охотник надел лыжи и пошёл по его следу. Он скоро нашёл лося, подкрался к нему, снял стружку и принёс в табор.

В этом рассказе много невероятного, но он – отголосок тех времён, когда охотники умели лучше выслеживать и скрадывать зверя, чем теперь.

Около полудня мы возвратились на бивак.

Вечером после ужина я пошёл в юрту к удэхейцу и стал расспрашивать его о том, как было раньше. Сначала разговор наш не клеился, но потом старик оживился и стал рассказывать с увлечением. Он говорил о невозвратном прошлом, когда зверя в тайге было гораздо больше. Тогда люди понимали зверей, а потом все животные стали пугливыми. В этот вечер он рассказал мне любопытную историю.

Один охотник похвалился перед своими сородичами, что приведёт лося в селение живым, но просил, чтобы они увели подальше собак и не выходили из юрт, пока он сам не позовёт. На другой день, захватив с собой запас юколы и охапку травы, смоченной в растворе соли и высушенной на солнце, он пошёл за зверем. В эту зиму снега лежали глубокие, и загнать сохатого было не особенно трудно. Удэхеец очень скоро нашёл след молодого лося и своим преследованием довёл зверя до того, что он, обессиленный, остановился, ожидая смертельного удара копьём. Но человек не тронул его.

Отдохнув немного, сохатый поднялся и пошёл дальше. Охотник последовал за ним, и когда утомлённый зверь лёг, человек тоже расположился на отдых. Такое совместное хождение по тайге продолжалось несколько суток. С каждым днём человек устраивался на отдых всё ближе и ближе к лосю. В конце концов лось понял, что охотник не хочет причинить ему зло, и стал относиться спокойнее к соседству человека. Тогда удэхеец начал подкармливать лося, время от времени бросая ему пучки солёной травы.

Через несколько дней они уже поменялись ролями: раньше первым вставал лось и за ним шёл человек; теперь первым поднимался человек и за ним следовал сохатый. Так удэхеец привёл его к селению сородичей. Узнав, что на опушке леса появился человек с лосем, они не вытерпели и выбежали к нему навстречу. Лось, увидев толпу, испугался и убежал в лес.

Слушая старика, я невольно вспомнил рассказ о том, как молодой индус Маугли привёл с собой из джунглей двух волков.

КТО ТАКИЕ КОЛОНКИ?

Колонок – это хищное небольшое животное, напоминающее хорька, рыжевато-жёлтого цвета. Это красивый пушистый зверёк с тонким и гибким телом, короткими лапками и длинным хвостом, хорошо лазает по деревьям и отлично плавает. Обитает чаще в лесах, где много грызунов, которыми он питается. Так как колонок ест лягушек, насекомых и рыбу, он старается селиться около водоёмов. Ночью и в сумерках колонок занят поисками добычи, а днём прячется под корнями деревьев.

ЧТО ТАКОЕ ЮКОЛА?

Это сушёное или вяленое мясо рыбы у народов Восточной Сибири и Дальнего Востока. С давних времён юкола была основной пищей рыбаков и охотников. Её использовали вместо консервов, так как она очень долго хранится и хорошо утоляет голод. Чаще всего юколу делали из лосося, сёмги, кеты, щуки. Также сушёное мясо добавляли в супы и каши.

Рассказ зверолова

тарый удэхеец Люрл, с реки Кусуна, в 1907 году рассказал мне случай, который произошёл с ним, когда волосы его не были так белы и глаза так плохи, как теперь.

Соболевал он на реке Цзаве, где у него была небольшая зверовая фанзочка, сложенная из накатника и обмазанная глиной. В окно фанзы были вставлены два куска стекла, склеенные полоской бумаги. Окно это находилось почти на уровне земли. Вход прикрывался узкой дощатой дверью с ременными петлями, надетыми на деревянные колышки. Никакого другого запора не было.

Как-то раз Люрл не пошёл осматривать соболиные ловушки. С утра погода хмурилась, дул сильный ветер – начиналась пурга. Удэхеец занялся домашней работой. Вдруг в фанзе сразу сделалось темно. Он взглянул на окно и понял, что кто-то заслонил его. Люрл зажёг огонь и поднёс его к стеклу. То, что он увидел, заставило его задрожать от страха. Он быстро погасил огонь, тихонько подошёл к двери и при помощи верёвок запер её как можно крепче.

В окне он увидел полосатый бок тигра. Страшный зверь, видимо, искал защиты от ветра и привалился к стене фанзы, как раз к тому месту, где было окошко.

Сквозь щели в дверях Люрл видел, как угасал зимний день. Наступила ночь. Он сидел ни жив ни мёртв и боялся пошевелиться. Как на грех, он испортил замок своего ружья и потому оставил его в селении. Первый раз в жизни он оказался в тайге безоружным.

Когда начало светать, тигр встал, встряхнулся и отошёл от окна. Люрл обрадовался, думая, что он ушёл совсем. Переждав немного, охотник подошёл к двери, чтобы снять запоры, и вдруг увидел пёстрое чудовище прямо против себя.

Тигр лежал на брюхе, вытянув передние лапы, и внимательно смотрел на дверь.

Безумный страх овладел звероловом. Он понял, что тигр охотится за ним.

К вечеру пурга кончилась, кругом стало тихо, и всю ночь Люрл ясно слышал, как полосатый хищник ходил вокруг фанзы, и видел его лапы в окне. Один раз тигр даже взобрался на крышу, словно желал проверить, нельзя ли как-нибудь сверху проникнуть внутрь жилья.

Ещё одну ночь Люрл провёл без сна, вздрагивая от каждого шороха и каждую минуту поглядывая на дверь и окно. На третьи сутки тигра больше не было видно, человек подумал, что зверь наконец ушёл. Люрл хотел было открыть дверь и убежать, но когда он стал возиться около двери, страшный зверь одним прыжком опять очутился перед фанзой.

Люрл совсем потерял голову. Он кинулся обратно в фанзу, захлопнул дверь и в полном отчаянии забился в угол.

Что было ему делать? Он голодал уже вторые сутки, потому что все его запасы хранились снаружи, в особом амбарчике на сваях.

Люрл сам не помнил, сколько времени просидел он так в холодной пустой фанзе. И вдруг снаружи ему послышались чьи-то голоса. Не смея поверить своему счастью, Люрл тихонько подошёл к двери и прислушался. Это были охотники из соседней зверовой фанзы.

Тигр тотчас скрылся в зарослях. Люрл вышел из своей темницы и увидел трёх вооружённых удэхейцев с собаками. Услыхав о происшедшем, они разложили три костра вокруг фанзы и сделали несколько выстрелов в воздух. Однако тигр оказался не из трусливых и ночью, перед рассветом, опять вышел из зарослей и задавил всех собак.

На другой день охотники, обсудив положение, решили совсем уйти из этого опасного места.

Прошло два месяца. Когда стали таять снега, старик Люрл с одним из своих сородичей отправился осматривать ловушки. Большая часть их была с добычей – с белками, колонками, рябчиками и сизоворонками; в шести ловушках были соболи.

Долго ждали эти соболи своего хозяина, пока сойки и вороны не растащили их по частям. В ловушках остались только кости да клочки шерсти.

По следам на снегу видно было, что тигр продолжал посещать фанзу, часто ложился перед дверью и взбирался на крышу.

Такая настойчивость зверя напугала старика Люрла. Он бросил это место совсем и перекочевал на другую реку.

ЗАЧЕМ ТИГРУ ТАКАЯ ОКРАСКА?

Тигры поражают яркостью своей окраски – на рыжем фоне, образуя сложный узор, идут чёрные полосы. Рисунок у каждого тигра уникален. В природе эти полосы служат прекрасной маскировкой. В высокой траве, среди веток кустарников тигр становится почти невидим. Зимой окраска шерсти становится светлее, что делает его менее заметным на снегу.

КТО ТАКИЕ СИЗОВОРОНКИ?

Сизоворонки – одни из самых красивых птиц нашей страны. Перья этих птиц очень ярко окрашены. Основной цвет оперенья – зеленовато-голубой. В этот цвет окрашены голова, шея, крылья и брюшко птицы. Верх спинки коричневый, хвост синий. Сизоворонки любят селиться на открытых пространствах: лесных опушках, полянах.

Чёрно-бурая лисица

а правой стороне реки Самарги, прямо с того места, где мы ночевали, начинались горы, спускавшиеся к реке отвесными скалами. Противоположный, левый берег был пологий и лесистый. От утёсов наискось через всю реку протянулась длинная полынья, метров шести шириною, с очень быстрым течением. От всплесков и брызг по сторонам её образовались ледяные валики в пятнадцать–двадцать сантиметров высотою. Немного не доходя до левого берега полынья кончалась. Здесь поток суживался и с большой стремительностью уходил под лёд.

Я взял направление к лесистому берегу с намерением обойти полынью справа. Вдруг впереди себя я заметил небольшое животное, похожее на чёрную собаку. Собака шла по льду реки между отвесными скалами.

«Опять недоглядели и упустили собаку! – подумал я с досадой. – Теперь только вечером на биваке во время кормёжки удастся взять её на поводок».

В это мгновение животное встало ко мне боком, и я увидел длинный пушистый хвост.

«Батюшки, да это чёрно-бурая лисица!» Я быстро снял ружьё.

Лиса заметила меня раньше, чем я успел приблизиться к ней на расстояние прямого выстрела, и пустилась наутёк. Но чем дальше убегала она, тем более суживалось пространство между утёсами и полыньёй.

Лиса скоро заметила, что попала в ловушку. Тогда она бросилась в воду и поплыла на другую сторону промоины.

Достигнув противоположного края, лиса хотела было взобраться на лёд, но ледяной валик мешал ей. Напрягая все свои силы, она старалась зацепиться когтями за скользкую покатость льда, хватала его зубами, иногда поднималась из воды до половины своего тела, но каждый раз снова срывалась в полынью. Течение постепенно сносило её книзу.

Я всё же надеялся, что лисе удастся как-нибудь выкарабкаться. Один раз она чуть было не вылезла совсем. Ещё небольшое усилие – и лиса была бы на льду, но в это мгновение она сорвалась и окунулась с головой. Бедное животное! Силы его иссякли, наледь по краям полыньи становилась всё выше. Я уже не хотел стрелять лису, а готов был всячески ей помочь.

Конец промоины был уже близок. Он сузился до сажени, и течение сделалось стремительнее. Ещё немного – и вода уходила под лёд. Лиса, видимо, поняла опасность. Собрав последние силы, она уцепилась за край ледяного валика когтями и стала жалобно кричать.

Я бросил ружьё и побежал к берегу за палкой, но, как всегда бывает в таких случаях, я не мог сразу найти палку достаточной длины. Тогда я принялся выламывать тонкоствольный тальник. Время от времени я оглядывался назад. Лиса ещё держалась. Я изо всей силы дёрнул дерево и оторвал его от корня, но в ту же секунду я сам потерял равновесие и упал на лёд. Вскочив на ноги, я бросился к полынье. Не успел я пробежать и половины расстояния, как услышал последний крик лисы. Она окунулась в воду, ещё раз показалась на поверхности и скрылась подо льдом.

Я остановился на краю промоины и долго смотрел на быстро бегущую воду. Я жалел не дорогой чёрный лисий мех, а живую лису.

В это время из-за поворота показался обоз. Слышен был лай собак и голоса людей.

Весь этот день передо мной стояла тёмная и холодная вода в полынье и уцепившаяся за скользкий лёд погибающая лисица. Бедное животное!

ПОЧЕМУ ЭТИ ЛИСЫ НЕ РЫЖИЕ, А ЧЁРНО-БУРЫЕ?

Это разновидность обыкновенной рыжей лисицы. Она отличается пышным длинношерстным мехом, чёрно-бурого, серовато-голубого или чёрного окраса с белым кончиком хвоста. Очень пуглива, поэтому селится в самых глухих участках леса. Её невозможно заметить в лесу, среди деревьев и кустарников.

Кабарга и росомаха

этот день, заметив на снегу звериные следы, мы пораньше стали биваком, чтобы заняться охотой. Последние дни мы плохо питались: утром пустая каша, в полдень чай с сухарём, вечером опять каша. Стрелки стосковались по мясу.

Чжан Бао и Ноздрин отправились вверх по реке, а я прямо с бивака стал подниматься на сопку по маленькому ключику, заваленному колодником. Был хороший зимний день. Лес, молчаливый, засыпанный снегом, словно замер. Старые мохнатые ели под тяжестью снега опустили книзу тёмно-зелёные ветви. Иногда случалось, что с верхнего сучка срывался небольшой ком снега. При падении он задевал за другие сучки, и тогда всё дерево вдруг оживало. Большие, размашистые ветви, сбросив с себя белые капюшоны, сразу распрямлялись и начинали качаться, осыпая всё дерево сверху донизу снежной пылью, играющей на солнце тысячами алмазных огней.

В такие тихие дни бывают слышны и звонкое щёлканье озябших деревьев, и бег каждого зверька по колоднику, и тихий шум падающего на землю снега.

Взобравшись на гребень большого отрога, я остановился передохнуть и в это время услышал внизу голоса. Подойдя к краю обрыва, я увидел Ноздрина и Чжан Бао, шедших друг за другом по льду реки. Отрог, на котором я стоял, выходил на реку нависшей скалой; снизу эта скала имела вид корабельного носа высотою более чем в сто метров.

Я стал спускаться к реке по другому распадку. Вдруг из леса выскочила кабарга. Увидев меня, она шарахнулась в сторону и тотчас скрылась в молодом ельнике.

Я хотел было идти за нею, но в это время внимание моё было привлечено другим животным.

По следам кабарги бежала крупная росомаха. Появление её было столь для меня неожиданным, что я не успел даже снять ружьё с плеча. Я знал, что кабарга всегда делает круг по снегу, и ждал, что она вернется на свой след и что по этому же кругу за ней погонится и росомаха. Однако мои надежды не оправдались. Прождав напрасно минут двадцать, я решил пойти по их следам. По следам этим я увидел, что кабарга один раз как будто споткнулась, а росомаха бежала хотя и неуклюже, но ровными прыжками.

Исход погони был очевиден. Скоро, очень скоро кабарга должна будет сдаться.

Вдруг я наткнулся на совершенно свежий след молодого лося. Тогда я предоставил кабаргу в распоряжение росомахи, а сам отправился за сохатым. Он, видимо, почуял меня и пошёл рысью под гору. Скоро след привёл меня к реке. Лось спустился на гальку, покрытую снегом, оттуда перешёл на остров, а с острова – на другой берег.

Я был уже на середине реки, когда услышал окрики. Оглянувшись, я увидел Ноздрина и Чжан Бао, стоявших у подножия нависшей над рекой скалы и делавших мне какие-то знаки. Я понял, что они зовут меня к себе. Догнать испуганного лося нечего было и думать, и, забросив ружьё на плечо, я скорым шагом пошёл к своим товарищам.

Ещё издали я заметил, что у ног Чжан Бао и Ноздрина лежали кабарга и росомаха. Странным показалось мне, что я не слышал выстрелов.

– Наша стреляй нету, – сказал Чжан Бао, посмеиваясь в усы.

– Как так? – спросил я, ничего не понимая.

– Они сами сюда пришли, – сказал Ноздрин, закуривая папиросу.

Оказалось, что кабарга, спасаясь от росомахи, случайно попала на утёс, нависший над рекой. Чжан Бао поспешно снял с плеча ружьё, чтобы стрелять, но вдруг кабарга заметалась. Она поняла опасность и хотела было бежать назад, но путь отступления был ей отрезан росомахой. Тогда она стала жаться к краю обрыва, высматривая, куда бы ей спрыгнуть. В это мгновение росомаха бросилась на неё. Кабарга рванулась вперёд, и оба врага, потеряв равновесие, полетели в пропасть. Кабарга разбилась насмерть, а росомаха ещё проявляла признаки жизни.

Она даже попробовала подняться на ноги, но снова упала на лёд.

В это время к ней подбежал Ноздрин и ударом палки по голове добил её.

Убившихся животных нельзя было назвать трофеями охоты. Оба они достались нам случайно. Все трое мы были свидетелями лесной драмы. Я в лесу видел, как она началась, а Ноздрин и Чжан Бао – как она кончилась. Забрав мёртвых животных, мы пошли домой.

Через полчаса мы были на биваке, куда уже собрались все охотники. Один из казаков принёс дикую козулю. Теперь мы были обеспечены мясом по крайней мере на несколько суток. Кабарга в тот же день пошла на ужин, а с росомахи сняли шкуру для чучела.

РАЗВЕ ДЕРЕВЬЯ МОГУТ ОЗЯБНУТЬ?

Озябнуть означает замёрзнуть. Зимой деревья стоят без листьев, ветки их покрыты инеем. И может показаться, что деревьям холодно. Но на самом деле деревья не испытывают чувства холода. Во время похолодания запускаются особые биологические процессы, в результате которых дерево сбрасывает листву и засыпает. Если зимой не происходит оттепелей, ледяных дождей и резких морозов после, то дерево благополучно зимует.