Текст книги "Политология"

Одной из особенностей современного мира Ясперс считает то, что массы оказывают решающее воздействие в происходящих событиях. Однако там, где ответственность за судьбу целого и свободное участие в управлении невозможны, все являются рабами. Для формирования политической зрелости в делах больших масштабов, для развития демократического этоса, как отмечает Ясперс, необходимо свободное и ответственное за свои действия коммунальное управление.

Сохранить свободу можно только там, где она осознана и где ощущается ответственность за нее. Необходимо, чтобы о сохранении свободы заботились все.

В связи с этим Ясперс подчеркивает, что основным политическим вопросом нашего времени является вопрос о том, можно ли демократизировать массы, способен ли вообще средний по своей природе человек фактически включить в свою жизнь ответственное соучастие в качестве государственного подданного посредством соучастия в знании и принятии решений об основных направлениях политики.

Гаэтано Моска (1858–1941) – итальянский политический мыслитель, классик теории политических элит[53]53
  Обзор и анализ процесса формирования и развития теории элит см.: Буренко В.И. У истоков теории политического класса // Вестник Национального института бизнеса. Вып. 6.


[Закрыть]. Работы: «Элементы политической науки» (английское издание названо «Правящий класс»), «История политических доктрин» и др. Политологию Моска рассматривает прежде всего как науку об элитах, вырабатывающую основы научной политики. При анализе истории он исходит из того факта, что во всех обществах существуют «два класса людей – класс правящих и класс управляемых. Первый всегда менее многочисленный, выполняет все политические функции, монополизирует власть и наслаждается теми преимуществами, которые дает власть, в то время как второй, более многочисленный класс, управляется и контролируется первым…»[54]54
  Моска Г. Правящий класс // Антология мировой политической мысли: в 5 т. М., 1997. Т. 2. С. 118.


[Закрыть]. Элиту итальянский автор рассматривал с точки зрения ее структуры, законов функционирования, прихода к власти, вырождения и упадка, смены контрэлитой. Одна из существенных тенденций и опасностей в развитии элит – превращение ее в наследственную, закрытую группу, что ведет к ее вырождению и смене контрэлитой. «Правящие классы неизбежно приходят в упадок, если перестают совершенствовать те способности, с помощью которых пришли к власти, когда не могут более выполнять привычные для них социальные функции, а их таланты и служба утрачивают в обществе свою значимость». Моска выступал за открытость и преемственность в функционировании элит как гарантию стабильности общества и политической системы.

Вильфредо Парето (1848–1923) – итальянский социолог и классик элитологии. Наиболее известная работа – «Трактат по общей социологии». Парето выделяет две страты населения: низшую страту (не элиту) и высшую страту (элиту), делящуюся на две части – правящую элиту и неуправляющую элиту. Автор дает ставшее классическим определение политической элиты, суть которого в том, что это «класс тех, кто имеет наиболее высокие индексы в своей сфере деятельности… кто прямо или косвенно играет заметную роль в управлении обществом и составляет правящую элиту, остальные образуют неуправляющую элиту»[55]55
  Парето В. Компендиум по общей социологии // Антология мировой политической мысли: в 5 т. М., 1997. Т. 2. С. 61.


[Закрыть].

Циркуляцию, т. е. круговорот элит, Парето рассматривает как основную движущую силу политических процессов и общественных изменений.

Йозеф Шумпетер (1883–1950) – австрийский экономист и социолог. В политической науке стал широко известен после выхода в 1942 г. его работы «Капитализм, социализм и демократия». Шумпетер явился основоположником концепции демократического элитизма. Если классики теории элит развивали свои идеи в противовес социалистическим и демократическим теориям, то Шумпетеру удалось достаточно убедительно согласовать некоторые ценности представительной демократии с выводами классического элитизма. Демократический элемент в концепции Шумпетера представлен двумя измерениями. Первое измерение заключается в процедуре свободной конкуренции различных элитных группировок за голоса избирателей. Элемент свободной конкуренции «является сутью демократии»[56]56
  Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С. 367, 372.


[Закрыть]. Второе измерение, характерное для демократии, заключается в том, что в итоге народ посредством выборов определяет, какая из конкурирующих элит будет править в ближайший до следующих выборов период. Элитарный элемент в концепции Шумпетера представлен четким положением о том, что «не народ в действительности поднимает и решает вопросы, эти вопросы, определяющие его участь, поднимаются и решаются за него». И далее: «Демократия лишь значит то, что у народа есть возможность принять или не принять тех людей, которые должны им управлять»[57]57
  Там же. С. 350, 372.


[Закрыть]. Безусловно, Шумпетер заметил то, что не смог в силу исторических ограничений заметить К. Маркс с его теорией политического класса как экономически господствующего. С резким нарастанием в конце ХIХ – первой половине ХХ в. уровня участия масс в общественно-политической жизни, расширением демократических элементов в политической жизни многих стран Запада структура политического класса все больше утрачивала жесткий сословноклассовый характер (феодалы или буржуазия как экономически господствующие и тем самым правящие классы). Демократизация вынудила политический класс становиться более открытым. В процессах формирования правящего класса как совокупности тех, кто монополизирует власть, в разной мере в зависимости от конкретных условий той или иной страны стали переплетаться элементы демократии и элитизма. Эти новые тенденции социально-политического развития как раз и были отражены в концепции демократического элитизма (элитарной демократии) Шумпетера.

Раймон Арон (1905–1983) – французский социолог и политолог. Работы: «Демократия и тоталитаризм», «Мнимый марксизм», «Этапы развития социологической мысли» и др. Известен своими разработками концепций деидеологизации и индустриального общества, а также острой критикой теории марксизма и практики коммунистического строительства. «Что касается Маркса, – пишет Арон, – то в экономических преобразованиях он пытался найти объяснения преобразованиям социальным и политическим». Но любая теория, как подчеркивал французский исследователь, односторонне определяющая общество каким-то одним аспектом общественной жизни, ложна.

Разрабатывая теорию индустриального общества, французский теоретик пытается обосновать идею технологического детерминизма как такого взаимодействия техники и общества, при котором принципиально невозможно выделить наиболее значимые факторы.

Анализируя политическую жизнь, он показывает, что «сущность политики заключается в способе осуществления власти и в выборе правителей. Политика – главная характерная черта сообщества, ибо она определяет условия любого взаимодействия между людьми».

Важным критерием, главной переменной величиной исследования политических систем, согласно Арону, является партийный режим. Однопартийный режим исключает уважение к закону и дух компромисса из политической и общественной жизни. Многопартийные режимы также характеризуются несовершенствами, такими как несоблюдение законности (например, фальсификация результатов выборов) и т. п. Другими переменными величинами, которые, как считает Арон, необходимо рассматривать при изучении политической системы, являются: конституция; способ функционирования режима (избирательный закон и выборы, функционирование парламента, отношение между парламентом и правительством); группы давления; политический класс. Показывая несовершенство всех режимов (конституционно-плюралистического и однопартийного), Арон приходит к выводу, что «несовершенство конституционно-плюралистических режимов проявляется в каких-то частностях, что же касается режима с единовластной партией, то речь идет о сути».

Морис Дюверже (р. в 1917) – французский политолог, специалист по проблемам конституций и избирательных систем, политических партий и партийных систем. Работы: «Политические партии», «Демократия без народа», «Республика граждан» и др.

Возникновение и функционирование партий Дюверже во многом связывает с развитием такого выборного органа государственной власти, как парламент. Партии, возникшие из потребностей борьбы за власть в условиях парламентаризма, определяются автором как особый тип электоральных партий. Кроме того, Дюверже выделяет кадровые партии как партии, активность которых проявляется в период предвыборных кампаний (это своего рода сезонные партии). В противоположность кадровым партиям Дюверже выделяет массовые партии, которые отличаются значительной численностью, постоянством и более высокой организацией работы.

Дюверже обнаружил также определенную связь между партийными и избирательными системами. Например, пропорциональная система выборов ведет к многопартийной системе с партиями, мало зависимыми одна от другой. Мажоритарная система с голосованием в два тура порождает партийную систему из нескольких партий, склонных к компромиссу. Мажоритарная система с голосованием в один тур способствует формированию двухпартийной системы.

Значительное влияние на формирование политической мысли США в конце ХVIII – начале ХIХ в. оказали взгляды европейских авторов ХVII–ХVIII вв. Американские мыслители этого периода, такие как Б. Франклин, Т. Пейн, Т. Джефферсон, Д. Медисон, А. Гамильтон, Дж. Джей и др., разрабатывали теорию американского конституционализма, концепцию республиканского устройства как формы представительного правления, теорию федерализма, развивали концепцию естественных и неотъемлемых прав человека.

С конца 50-х годов XIX в. в Колумбийском колледже начинается систематическое исследование и преподавание политики.

В первой половине ХХ в. проводятся активные исследования групп интересов в политике (А. Бентли). В 20–30-е годы оформилась Чикагская школа политической науки, объединившая таких известных политологов, как Г. Лассуэл, Ч. Мерриам и др. На основе бихевиористских подходов они стали широко использовать эмпирические исследования политики, развивали теорию и технологии проведения избирательных кампаний, анализировали особенности американской демократии, заложили основы теории политических коммуникаций и теории политического лидерства.

Далее в этом параграфе мы представим персоналии только некоторых из широко известных политологов США второй половины ХХ в.

Габриэль Алмонд (1911–2002). Работы: «Сравнительная политика сегодня», «Гражданская культура. Политические установки и демократии пяти наций» (совместно с С. Вербой) и др.

Алмонд считается классиком сравнительного подхода к исследованию политических систем, осуществленного им на основе методологии структурного функционализма Т. Парсонса.

Исследуя культурно-психологическую детерминацию политических процессов, Алмонд ввел в широкий научный оборот понятие «политическая культура». Американский теоретик подчеркивал, что термин «политическая культура» относится к политическим ориентациям – взглядам и позициям относительно политической системы и ее разных частей и позициям относительно собственной роли в этой системе. «Политическая культура – это разнообразные, но устойчиво повторяющиеся рациональные, аффективные и оценочные ориентации относительно политической системы вообще, ее аспектов „на входе“ и „на выходе“, и себя как политического актора»[58]58
  Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура. Политические установки и демократии пяти наций // Антология мировой политической мысли: в 5 т. М., 1997. Т. 2. С. 597.


[Закрыть].

На основе общего и особенного анализа политических культур различных стран Алмонд выделяет: патриархальную политическую культуру, подданническую политическую культуру, политическую культуру участия. Наряду с ними исследователь выделяет гражданскую культуру, в которой политические ориентации культуры участия сочетаются с патриархальными и подданническими политическими ориентациями. Таким образом, в рамках культурологического подхода политическая культура рассматривается как одна из основополагающих детерминант власти. Политико-культурный подход позволяет преодолеть формально-юридическое понимание политики и выйти за рамки нормативного и институционального описаний политических процессов. На существенную связь политической культуры и власти в ХХ в. обращали внимание такие исследователи, как А.С. Ахиезер, М. Вебер, Л. Пай, АС. Панарин Г. Пауэлл, К. Бойме, С. Липсет, У. Розенбаум, М. Дюверже, Д. Каванах, Е. Вятр и др.

В русле этого подхода, как подчеркивает Б.Г. Капустин, «культурные символы (смыслы и значения) и есть то, что опосредует взаимодействие людей и условий их жизни, лишая последние эффекта прямого действия».

Роберт Даль (р. в 1915) – известен в первую очередь своими работами по теории демократии: «Введение в экономическую демократию», «Введение в теорию демократии», «О демократии», «Полиархия», «Демократия, свобода и равенство», «Демократия и ее критики» и др.

Даль анализирует развитие демократии на протяжении всей истории человечества, исследует проблемы соотношения большинства и меньшинства в процессе развития демократии, рассматривает дилемму равенства и свободы в историческом развитии.

Полиархическая модель демократии, разработанная им в 50-е гг. ХХ в., предполагает высокий уровень участия граждан и открытое политическое соперничество различных групп и политических лидеров в борьбе за голоса избирателей и участие в институтах принятия решений. Вместе с тем исследователь обращает внимание на низкую эффективность избирателей и общественного мнения по формированию компетентных позиций относительно акций власти или важных политических событий. В одной из своих статей Даль подчеркивает: «Даже в странах, где демократические институты существуют на протяжении уже нескольких поколений, приходится сталкиваться с все большим числом фактов, указывающих на недостаточную компетентность граждан»[59]59
  Даль Р. Проблемы гражданской компетентности // Политическая наука. 1992. № 2; Проблема демократии в политической мысли ХХ столетия. М., 1999. С. 37. Р. Даль указывает в этой статье на три причины низкой компетентности граждан: изменение масштабов общественной жизни, возрастающая сложность социальных процессов, изменения в технологии коммуникаций.


[Закрыть].

Усложнение социально-политических и экономических процессов, возрастание связей и зависимостей, бурный рост объема информации, который необходимо осмыслить для принятия гражданином самостоятельного решения, накладывается на все больший дефицит времени. И не только времени. Компетентные решения требуют и финансовых средств, и физических усилий, и интереса к политике. На все это у современного человека зачастую нет возможностей. Поэтому полиархическая модель демократии предполагает не только участие граждан, но и открытое политическое соперничество различных групп и политических лидеров в борьбе за голоса избирателей и право участия в институтах принятия решений.

Полиархия как тип правления предполагает, согласно Далю, высокую терпимость к оппозиции и относительно широкие возможности влияния на поведение правительства. Автор полагал, что американская политическая система близка к полиархии, она «обеспечивает высокую вероятность того, что активная и легитимная группа будет услышана на определенном этапе принятия решения». Таким образом, Даль исходил из возможности равномерного распределения политической власти при условии высокого уровня участия граждан и их групп. Но позже теоретик плюралистической демократии обнаруживает непрерывно растущее неравенство в обладании ресурсами влияния представленных на политической сцене общественных сил. «Новый социально-экономический строй, постепенно сменивший в течение ХIХ столетия американское аграрное общество, – констатирует теоретик полиархии, – …привел к огромным различиям в богатстве, доходах, общественном положении и власти». В этой связи в работе «Введение в теорию демократии» американский автор приходит к выводу о том, что «в американской политической жизни, как и во многих других обществах, возможность контроля за принятием решений распределена неравномерно»[60]60
  Даль Р. Введение в теорию демократии. М., 1992. С. 152.


[Закрыть]. Даль подчеркивает, что политическому равенству угрожает неограниченная свобода накопления материальных предпочтений. Во имя сохранения демократии необходимо «воспрепятствовать всевозрастающему размыванию политического равенства» посредством достижения экономической независимости личности и более или менее равномерного распределения экономических ресурсов в обществе. Следовательно, полиархия как процесс свободной борьбы различных групп за участие в принятии политических решений должна быть дополнена экономической демократией, которая рассматривается им как важный и необходимый фактор достижения политического равенства.

Дэвид Истон (р. в 1917) – канадский и американский политолог. Работы: «Политическая система», «Основы политического анализа», «Системный анализ политической жизни».

Истон известен своими исследованиями политических процессов с точки зрения системного (или структурно-функционального) подхода. Он разработал оригинальную концепцию политической системы (так называемую кибернетическую модель политической системы), в основе анализа которой заложены замеры на входе и выходе. Политическую систему он определяет как такое взаимодействие в обществе, посредством которого происходит распределение ценностей и тем самым предотвращение конфликтов. На вход политической системы поступают импульсы в виде общественных требований и поддержки; на выходе политической системы имеем политические решения и действия, с помощью которых и происходит властное распределение ценностей. Если запросы и требования общества удовлетворяются системой принятия решений, то политическая система находит социальную поддержку. Большое значение Истон придает исследованию обратной связи. «Эта связь, – как отмечает Истон, – дает возможность системе использовать свой предшествующий и сегодняшний опыт для того, чтобы пытаться усовершенствовать свое будущее поведение». Структурно-функциональный подход и сегодня является важным методом в арсенале аналитических средств политической науки.

Самюэль Хантингтон (1927–2008). Работы: «Политический порядок в изменяющихся обществах», «Столкновение цивилизаций», «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности» и др.

В исследовании политических процессов он уделяет большое внимание взаимосвязи политического участия и политической стабильности, а также роли политических институтов в этих процессах. Хантингтон считает институционализацию политических процессов важным показателем уровня политического развития. Институционализация придает государству более высокий уровень адаптации, повышает возможность согласования интересов, канализирует возрастающее в условиях модернизации политическое участие. Важным для политической науки явилось обоснование Хантингтоном вывода о том, что завершение модернизации «порождает стабильность, но сам процесс модернизации порождает нестабильность». Социальная и экономическая модернизация рождает политическую нестабильность, а «уровень нестабильности зависит от темпов модернизации».

В последние два десятилетия Хантингтон уделяет большое внимание процессам, происходящим на мировой арене. После распада мировой системы социализма и, как следствие, исчезновения противоборства двух мировых систем (капитализма и социализма) как решающего фактора международного развития Хантингтон акцентирует внимание на разработке цивилизационной модели мира, анализирует сдвиг баланса сил среди цивилизаций. В качестве фактора, определяющего дальнейшее мировое развитие, он выделяет межцивилизационные различия. «Идентичность на уровне цивилизаций будет становиться все более важной, и облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций. К ним относятся: западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации». В книге «Столкновение цивилизаций», написанной в качестве размышлений над проблемами, обозначенными в 1993 г. в статье «Столкновение цивилизаций», Хантингтон приходит к следующим выводам:

♦ впервые в истории глобальная политика и многополюсна и полицивилизационна; модернизация отделена от «вестернизации» – распространение западных идеалов и норм не приводит ни к возникновению всеобщей цивилизации в точном смысле этого слова, ни к вестернизации незападных обществ;

♦ баланс влияния между цивилизациями смещается: относительное влияние Запада снижается; растет экономическая, военная и политическая мощь азиатских цивилизаций; демографический взрыв ислама имеет дестабилизирующие последствия для мусульманских стран и их соседей; незападные цивилизации вновь подтверждают ценность своих культур;

♦ возникает мировой порядок, основанный на цивилизациях: общества, имеющие культурные сходства, сотрудничают друг с другом; попытки переноса обществ из одной цивилизации в другую оказываются бесплодными; страны группируются вокруг ведущих или стержневых стран своих цивилизаций;

♦ универсалистские претензии Запада все чаще приводят к конфликтам с другими цивилизациями, наиболее серьезным – с исламом и Китаем; на локальном уровне войны на линиях разлома, большей частью – между мусульманами и немусульманами, вызывают «сплочение родственных стран», угрозу дальнейшей эскалации конфликта и, следовательно, усилия основных стран прекратить эти войны;

♦ выживание Запада зависит от того, подтвердят ли вновь американцы свою западную идентификацию и примут ли жители Запада свою цивилизацию как уникальную, а не универсальную[61]61
  Универсалистская самооценка в духе западноцентризма имеет широкое распространение в США. Об этом свидетельствует нашумевшая в начале 1990-х гг. работа другого американского автора, Ф. Фукуямы, «Конец истории», в которой автор предсказывал прекращение идеологических конфликтов в связи с крахом социализма и полный триумф политического и экономического либерализма.


[Закрыть], а также от их объединения для сохранения цивилизации против вызовов незападных обществ. Избежать глобальной войны цивилизаций можно только тогда, когда мировые лидеры примут полицивилизационный характер глобальной политики и станут сотрудничать для его поддержания.

При анализе идей Хантингтона важно отметить, что в качестве источников конфликтов в ХХI в. автор указывает не на различия между цивилизациями сами по себе, а на универсалистские претензии Запада в отношениях с другими цивилизациями.

Завершая рассмотрение данной темы, следует отметить, что во второй половине ХХ в. в западной общественно-политической мысли стал распространяться постмодернизм, представители которого (Ж. Деррида, М. Фуко, Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Бодрияр и др.) ставят под сомнение возможность разработки критериев истинности научных знаний, отрицают способность современной методологии научного познания получить сколько-нибудь значимые научные результаты. Методология периода модерна, связанная с идеями Нового времени и Просвещения, т. е. с верой в науку и человеческий разум, рационализм и прогресс, – все это подвергается ими сомнению и критике.

В связи с этим следует отметить, что постмодернистские концепции являются, с одной стороны, свидетельством кризиса той научной традиции, которая последние два столетия опиралась на универсалистские идеи века Просвещения. В политической науке этот кризис проявляется в малопродуктивных попытках рационального обоснования политики, неспособности традиционных политологических методологий дать убедительное объяснение современным вызовам человечеству: глобализму, фундаментализму, политическому и государственному терроризму, росту этнических и религиозных конфликтов. С другой стороны, постмодернизм – это одно из направлений поиска новых культурных проектов и новых методов теоретического осмысления современного социального и политического мира.

Основные понятия темы: легитимное господство, «железный закон олигархизации», атомизация и деклассирование общества, элитократия, элитарная демократия, плюралистическая демократия, полиархия.