Текст книги "Дважды Герои Советского Союза"

Боевые вылеты не всегда проходили благополучно для Камозина. Летом 1943 г. он, одним из первых в запасном полку освоив американский истребитель Р-39 «Аэрокобра», получил назначение в 66-й истребительный авиационный полк, входивший в состав 329-й истребительной авиационной дивизии 4-й воздушной армии. В первом же боевом вылете Павел Михайлович сбил «раму» – вражеский самолет-разведчик FW-189, висевшую над передним краем. Противник, открыв с земли ожесточенный зенитный огонь, повредил самолет Камозина. Но он сумел его посадить на нейтральной полосе, прямо у окопов своего боевого охранения. В конце того же года, в тяжелом бою над Керчью, Павел Михайлович уничтожил два неприятельских истребителя. Второй самолет был сбит уже на горящей машине. На малой высоте Камозин покинул самолет, рванув вытяжное кольцо на парашюте, и через несколько секунд упал в холодную воду. Выплыл и был подобран моряками.

В конце 1944 г. Камозина сняли с должности командира эскадрильи 66-го истребительного авиационного полка. «Когда мы перелетали на фронт в конце 1944 года, погода была паршивая, – вспоминал летчик Б.С. Дементьев. – Камозин со своей эскадрильей сел в Бобруйске, и они долгое время там сидели. Начпрод их плохо кормил. За это он его побил. После этого его перевели заместителем командира эскадрильи к Морозову. Конечно, была у него слабость – любил за воротник заложить, но это был дисциплинированный, грамотный мужик, умело и храбро воевавший, умевший управлять людьми».

А впереди были еще бои до полной победы над врагом, но встретил ее Камозин в госпитале. Этому предшествовало следующее событие. 20 января 1945 г. при выполнении очередного боевого вылета из-за обрыва шатуна двигателя мотор «аэрокобры» Камозина заглох, и машина упала на землю, скапотировав и развалившись на части. Павел Михайлович нашел в себе силы выбраться из обломков, знаками запретив посадку ведомому на сильно пересеченной местности. От травм, полученных в этой аварии, до конца оправиться он так и не смог. Врачи настаивали на ампутации левой ноги, но непреклонность, мужество и сила воли позволили Камозину избежать этой операции.

Память об отважном летчике, «небесном гроссмейстере» П.М. Камозине бережно хранят на Родине. День рождения Павла Михайловича ежегодно 16 июля отмечают в Брянске митингом у памятника герою, а также авиационно-спортивным праздником на том самом аэродроме, с которого он делал свои первые шаги в небо, – аэродроме ДОСААФ «Бордовичи».

«Мастер воздушных боев»

Бывший токарь калужского машиностроительного завода А.Т. Карпов более трех лет провел в боях, защищая Родину. По данным М.Ю. Быкова, автора книги «Асы Великой Отечественной», он осуществил 519 боевых вылетов и провел 130 воздушных боев. Даже трудно представить себе, какая физическая нагрузка легла на плечи молодого летчика, ведь почти через день – новый боевой вылет. Мы расскажем лишь о нескольких из них.

– На высоте шесть тысяч метров в направлении города вражеский самолет!

Гвардии капитан Карпов, патрулировавший над Ленинградом, услышав голос командира, устремился круто вверх, навстречу врагу. Вскоре подниматься стало все труднее. Александр Терентьевич перевел свой «спитфайр» в горизонтальный полет, просматривая воздушное пространство[27]27
  «Супермарин Спитфайр» (англ. «Supermarine Spitfire», в букв. переводе – «злюка, вспыльчивый») – английский истребитель времен Второй мировой войны, поставлявшийся в Советский Союз по ленд-лизу.


[Закрыть]. Однако противника не было видно. Снова набор высоты. Дышать становилось все труднее. Холодные капли пота выступили на лбу летчика. И тут он отчетливо увидел двухмоторный вражеский самолет. Александр Терентьевич снова начал набирать высоту, чтобы атаковать противника. Его самолет приближался, но силы Карпова уже были почти на исходе. В висках тупыми ударами отдавало частое биение сердца. Он, с трудом удерживая ручку управления, продолжал движение, стремясь перехватить и уничтожить врага. Последним усилием воли Карпов совместил перекрестие прицела с самолетом противника и нажал на спуск. Однако звук очереди уже не слышал. Сознание покинуло отважного летчика. Когда он очнулся, самолет круто пикировал вниз. Машина противника, оставляя густой дымный след, уходила на запад, а Карпов благополучно сумел приземлиться на свой аэродром.

Осенью 1941 г. Карпов в составе 27-го гвардейского истребительного авиационного полка, прикрывая осажденный Ленинград и «Дорогу жизни», почти ежедневно вылетал на выполнение боевых заданий по отражению штурмовых ударов вражеской авиации. Бывший военный комиссар Ладожской военно-автомобильной дороги генерал-полковник И.В. Шикин отмечал: «До сих пор мы, работники фронтового ледового пути, с глубокой благодарностью вспоминаем летчиков – дважды Героев Советского Союза П.А. Покрышева и А.Т. Карпова, Героев Советского Союза П.А. Пилютова, П.Т. Харитонова, В.Н. Харитонова, Г.Н. Жидова, В.И. Матвеева и многих других. Они совершили тысячи вылетов для прикрытия Дороги жизни, непрерывно вступали в воздушный бой, сбивали фашистских стервятников, обращали их в бегство».

В воздушных схватках Карпов проявлял исключительное мужество и самоотверженность, уничтожая врага как в воздухе, так и на земле. Он в совершенстве знал материальную часть и вооружение самолета, что позволяло ему добиваться успехов в бою. Так, 5 мая 1942 г. до 20 самолетов противника совершили налет на базу Осиновец. В это время над Ладожским озером патрулировало звено истребителей во главе с капитаном Жидовым. Они смело вступили в бой, уничтожив три вражеских самолета, причем два из них сбил лейтенант Карпов.

А.Т. Карпов не только прикрывал небо над городом на Неве. Ему не раз приходилось вступать в сражение, чтобы спасти своих товарищей. В одном из боевых вылетов самолеты А.Т. Карпова и старшего лейтенанта И.Ф. Беляева атаковали два вражеских истребителя. Меткой очередью Карпов сразил один самолет. В это время Беляев вел бой с другим истребителем. Едва он занимал выгодное положение для атаки, как противник резким маневром уходил из-под огня и сам пытался атаковать. Карпов поспешил на помощь товарищу. Сделав боевой разворот, он устремился наперерез врагу, который теперь оказался в клещах. Вражеский истребитель метался из стороны в сторону, яростно огрызаясь. Однако железные клещи неумолимо смыкались. И вот меткие очереди советских летчиков прошили врага. Самолет задымил и полетел вниз.

27 января 1943 г. гвардии старшие лейтенанты А.Т. Карпов, Д.С. Николаев и В.И. Потапов вылетели на боевое задание. Прикрывая войска, в районе станции Мга они встретили десять бомбардировщиков в группе и шесть попарно. Советские летчики атаковали врага, расстроили его боевой порядок и сбили два «юнкерса». Карпов поджег вражеский самолет и преследовал его до тех пор, пока он не врезался в землю. В это время ему встретились еще три бомбардировщика. Он развернулся в атаку, но боеприпасы были израсходованы. Несмотря на это, Александр Терентьевич продолжал имитировать атаки, вынудив вражеских летчиков повернуть обратно.

В июле 1943 г. в одном из воздушных боев погиб Беляев, с которым Карпов крепко сдружился. «Гибель Иринея пронзила мне сердце такой болью, что первые секунды после случившегося я ничего вокруг себя не видел и чуть-чуть не был сбит сам, – вспоминал Александр Терентьевич. – Очнулся лишь тогда, когда услыхал, как по моему самолету забарабанили пули, а рядом мелькнул знакомый силуэт “Мессера”. В этот миг во мне закипела такая ярость, что я, не осмотревшись как следует, ринулся вслед за промелькнувшим самолетом. И только спустя некоторое время заметил, что остался один против трех фашистов, которые решили разделаться со мною. Что было потом, рассказать трудно. Это был какой-то ураганный бой. В этом бою я сбил двух фашистских стервятников и среди них того, от огня которого погиб Ириней».

Карпов, оставшись один на один с третьим вражеским самолетом, вдруг обнаружил, что израсходовал весь боекомплект. В сложившейся обстановке Александр Терентьевич решил идти на таран. Воспользовавшись ошибкой противника, допущенной им при выводе самолета из пикирования, развил предельную скорость и зашел истребителю врага в хвост. В этот момент самолет Карпова резко подбросило, затем повалило набок, и он начал беспорядочно падать. Впоследствии оказалось, что зенитным снарядом у истребителя был отбит хвост. И только чудом Карпов совсем близко от земли сумел выбраться из кабины и с помощью парашюта благополучно приземлиться.

28 сентября 1943 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР А.Т. Карпову было присвоено звание Героя Советского Союза. В представлении, подписанном командиром 27-го гвардейского истребительного авиационного полка гвардии подполковником Н.П. Мажаевым, отмечалось:

«С первых дней Отечественной войны с германским фашизмом с исключительным мужеством и самоотверженностью, презирая опасность, уничтожает фашистских оккупантов, как на земле, так и в воздухе.

Высококвалифицированный летчик-истребитель, мастер воздушных боев, отлично знающий свойства порученной ему боевой техники, умело и эффективно применяет ее в боях с врагами. Прекрасно изучив материальную часть самолетов И-16 и ЯК-7Б, технику пилотирования на них, тактику ведения воздушного боя и повадки фашистских летчиков, не считаясь с численным превосходством врага, смело вступает с ними в бой и, благодаря умению и личной отваги уничтожает его… Как командир эскадрильи, обладающий отличной техникой пилотирования и отлично изучивший все коварные приемы воздушного противника, отлично обучил свой подчиненный состав технике пилотирования и тактике ведения воздушного боя. Повседневно совершенствуя свой личный состав, воспитывает его в духе непримиримой ненависти к врагу…» К тому времени Александр Терентьевич уже совершил 370 боевых вылетов и 87 воздушных боев, в которых сбил лично 16 и в группе 7 самолетов противника.

А.Т. Карпов, умело обучая молодых летчиков, показывал личный пример в схватках с врагом. Однажды шестерке истребителей во главе с Карповым пришлось выполнять весьма ответственное задание – сопровождать транспортные самолеты, которые вывозили детей из Ленинграда. Вскоре после взлета советские истребители заметили четыре вражеских самолета, которые приближались к транспортникам. Два советских истребителя немедленно атаковали противника. А в это время пара Карпова камнем свалилась на самолеты врага сверху. Один из них был сражен меткой очередью Александра Терентьевича, а другие, преследуемые нашими истребителями, ушли. Транспортные самолеты благополучно прибыли к месту назначения.

Отважный летчик и в дальнейшем действовал смело и напористо, уверенно управляя своей эскадрильей. 25 июня 1944 г. гвардии подполковник Мажаев представил Карпова к званию дважды Герой Советского Союза. В наградном листе говорилось: «…Опытный летчик-истребитель, отлично изучивший вверенную ему боевую технику, умело применяет ее в бою с коварным и сильным врагом. Заслуженно считается советским асом. При встречах с противником, не считаясь с численным его превосходством, смело вступает в бой с врагом, навязывая ему свою инициативу, и всегда добивается победы… В период боев по разгрому немецко-финских захватчиков по сопровождению наших бомбардировщиков, наносящих бомбовые удары по тылам и коммуникациям врага, отлично прикрывал действия бомбардировщиков, обеспечивая им успешное выполнение задач по бомбометанию. Защищая их от нападения вражеских истребителей, в жестоких воздушных боях лично сбил 5 самолетов противника…»

22 августа 1944 г. Карпов за подвиги в воздушных боях, в которых сбил лично 26 и в группе 7 самолетов врага, был награжден второй медалью «Золотая Звезда». В Войсках ПВО страны в годы войны 92 человека было удостоено высокого звания Героя Советского Союза, а Карпов был единственным представителем этого рода войск, получивший данное звание дважды.

Уже после представления к званию дважды Герой Советского Союза Карпов 3 июля 1944 г. одержал 35 воздушную победу. Самолет Me-109, сбитый им, был признан юбилейным – тысячным, уничтоженным с начала войны в небе Ленинграда летчиками 2-го гвардейского истребительного авиационного корпуса. Узнав об этом, генеральный конструктор А.С. Яковлев обратился к Карпову с письмом, в котором, поздравив летчика и его боевых друзей, писал: «Тысяча фашистских бомбардировщиков и истребителей больше никогда не будут летать в ленинградском небе. Я горжусь, что ленинградские летчики воюют и на самолетах “Яковлев”… Знаю, что в грядущих боях будете бить врага еще сильнее. А мы, конструкторы, Вам поможем…»

В сентябре 1944 г. эскадрилья гвардии капитана Карпова сопровождала девятку бомбардировщиков Пе-2. После того как они нанесли удар и стали уходить от цели, их атаковали десять истребителей FW-190. Карпов умело организовал охрану бомбардировщиков. Стремительными, смелыми атаками наши летчики разогнали вражеские истребители, начали их бить поодиночке. Карпов первым поджег один из самолетов противника. Его примеру последовали другие летчики, которые отправили на землю еще три вражеские машины. Остальные вынуждены были ретироваться. Наши самолеты возвратились на свой аэродром без потерь.

Свой последний вылет Карпов совершил 20 октября 1944 г. По последним данным, основанным на архивных документах, Як-9д, на котором летел Александр Терентьевич при перелете с аэродрома Таллин на аэродром Гатчина совершил вынужденную посадку на воды Финского залива в районе Кронштадта. Самолет и летчик затонули. Причина вынужденной посадки неизвестна. В этот день погода испортилась: было до 400 метров видимости при сплошной облачности…

«Большой знаток тактики танковых войск»

16 апреля 1945 г. войска 1-го Белорусского фронта после короткой, но мощной артподготовки начали наступление на Берлин. Противник оказал серьезное сопротивление, в результате чего соединения первого эшелона войск фронта не смогли прорвать оборону на Зееловских высотах. И тогда командующий фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков во второй половине дня ввел в сражение 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии. Танки могли продвигаться только по дорогам, вдоль которых противник создал сильную противотанковую оборону. Поэтому танковые части не сумели в первый день выполнить поставленную задачу. 17 апреля командующий фронтом подписал приказ, в котором говорилось: «Хуже всех проводят наступательную Берлинскую операцию 69-я армия под командованием генерал-полковника Колпакчи, 1 ТА под командованием генерал-полковника Катукова и 2 ТА под командованием генерал-полковника Богданова. Эти армии, имея колоссальнейшие силы и средства, второй день действуют неумело и нерешительно, топчась перед слабым противником. Командарм Катуков и его командиры корпусов Ющук, Дремов, Бабаджанян за полем и за действиями своих войск не наблюдают, отсиживаясь далеко в тылах (10–12 км). Обстановки эти генералы не знают и плетутся в хвосте событий». Жуков потребовал немедленно развить наступление, всем командармам находиться на наблюдательных пунктах командиров корпусов, ведущих бой на главном направлении, танковым армиям не разбрасываться по фронту, а действовать кулаком.

Выполняя приказ, танковые армии совместно со стрелковыми соединениями буквально прогрызали вражескую оборону, неся при этом значительные потери. В своих мемуарах Жуков признал, что «мы несколько недооценили сложности характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону». Одновременно он считал, что доля ответственности за недостаточную готовность к взятию высот должны взять на себя и командующие армиями, чьи войска действовали на этом направлении. В данном случае Георгий Константинович неправ, так как ему хорошо было известно, что танковые армии не предназначены для прорыва мощной заблаговременно подготовленной обороны. Несмотря на все трудности, войска 1-го Белорусского фронта все-таки успешно справились с поставленными задачами. В приказе Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И.В. Сталина от 2 мая 1945 г. среди войск, отличившихся в боях за овладение Берлином, была названа и 1-я гвардейская танковая армия генерал-полковника танковых войск М.Е. Катукова.

М.Е. Катуков, будучи призван в марте 1919 г. в Красную армию, почти тринадцать лет прослужил в стрелковых войсках, получив боевой опыт в годы Гражданской войны. В мае 1932 г. он неожиданно сменил профессию. «Когда в составе нашей армии стали в массовом порядке формировать бронетанковые войска, – вспоминал Михаил Ефимович, – мне поручили сформировать отдельную танковую бригаду. Автоделу я давно учился еще в кружках Осоавиахима. Пока личный состав бригады проходил обучение, я времени тоже не терял – учился упорно, и вскоре стаж вождения танка достиг до 60 часов. На соревнованиях Белорусского военного округа по стрельбе из танков я уже тогда занял первое место. В бригаде я командовал учебным батальоном, сделал несколько выпусков».

В течение девяти лет, до начала нападения нацистской Германии на Советский Союз, Катуков приобрел значительный опыт командной и штабной работы. Он успешно справлялся с обязанностями командира танковой бригады, начальника оперативного отдела штаба танковой бригады и начальника штаба танкового корпуса, чему во многом способствовали знания, полученные на Академических курсах технического усовершенствования комсостава при Военной академии механизации и моторизации РККА. С осени 1940 г. Михаил Ефимович командовал 20-й танковой дивизией, которая во взаимодействии с другими соединениями 5-й армии Юго-Западного фронта участвовала в отражении наступления немецкой 1-й танковой группы, рвавшейся к Киеву.

В августе 1941 г. по заданию Ставки ВГК Катуков сформировал 4-ю отдельную танковую бригаду. Она принимала активное участие в обороне Москвы. Впервые применив действия танков из засад, части бригады совместно с 11-й танковой бригадой нанесли поражение соединениям 2-й танковой армии, которой командовал «Schneller Heinz» («Быстроходный Хайнц»), генерал-полковник Г. Гудериан. За героизм и мужество, проявленные в этих боях, 4-я отдельная танковая бригада приказом народного комиссара обороны СССР И.В. Сталина от 11 ноября была преобразована в 1-ю гвардейскую танковую бригаду. В приказе отмечалось: «Боевые действия 4-й танковой бригады должны служить примером для частей Красной Армии в освободительной войне с фашистскими захватчиками».

После того, как осложнилась обстановка на северо-западных подступах к Москве, 1-я гвардейская танковая бригада под командованием генерал-майора танковых войск Катукова (это звание он получил 10 ноября) была срочно переброшена в район Волоколамска. «С беспримерной храбростью действовала переданная в состав 16-й армии 1-я гвардейская танковая бригада, – вспоминал Г.К. Жуков. – В ноябре, защищая подступы к Москве, гвардейцы-танкисты новыми подвигами еще выше подняли свою славную репутацию».

В апреле 1942 г. генерал-майор танковых войск Катуков назначается командиром 1-го танкового корпуса Брянского фронта. Его части принимали участие в наступательных, а чаще в оборонительных боях. При этом они использовались по старинке: отдельными частями, без должной поддержки авиацией и артиллерией. Начальник Генерального штаба генерал-полковник А.М. Василевский в одном из документов того времени отмечал: «Некоторые из танковых корпусов перестали быть танковыми, и перешли на методы боевых действий пехоты. Примеры: Катуков (1-й тк) вместо быстрого уничтожения пехоты противника в течение суток занимался окружением двух полков…» Впоследствии Михаил Ефимович в своих мемуарах писал: «Этот документ объясняет многое из ситуации тех дней. Разумеется, 1-й танковый корпус окружал два полка пехоты не по своей инициативе, а по приказу сверху. Но дело не только в этом. Из этого документа следует более важный вывод: танковые корпуса вводились в бой разрозненно, каждому из них ставились узкие, ограниченные задачи. А ведь можно было сосредоточить их в мощный кулак и, усилив средствами воздушной и наземной поддержки, нанести гитлеровцам действительно разящий удар во фланг».

В январе 1943 года Катуков был вызван в Кремль, где его принял Сталин. Он объявил о решении Государственного Комитета Обороны сформировать 1-ю танковую армию и назначить ее командующим Михаила Ефимовича с присвоением ему воинского звания генерал-лейтенанта танковых войск. Это решение было оформлено 30 января директивой Ставки ВГК. Под командованием Катукова соединения армии прошли славный боевой путь от Курской дуги до Берлина.

Утром 5 июля 1943 г. немецкие войска приступили к претворению в жизнь плана операции «Цитадель». В полосе Воронежского фронта главный удар силами 4-й танковой армии (около 1 тыс. танков и штурмовых орудий) был нанесен по 6-й гвардейской армии. По войскам 7-й гвардейской армии удар нанесла армейская группа «Кемпф» (свыше 400 танков и штурмовых орудий). Несмотря на упорное сопротивление войск 6-й гвардейской армии, противнику удалось на отдельных участках прорвать главную полосу ее обороны. Чтобы не допустить прорыва противника в направлении Обояни, командующий Воронежским фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин около шести часов вечера приказал командующему 1-й танковой армией выдвинуть 6-й танковый и 3-й механизированный корпуса на второй оборонительный рубеж 6-й гвардейской армии. Им предстояло прочно закрепиться на рубеже Меловое, Яковлево, а также быть в готовности с рассветом 6 июля перейти в контрнаступление в направлении на Томаровку. В районы Тетеревино и Гостищево из резерва фронта выдвигались 5-й и 2-й гвардейские танковые корпуса в готовности также с рассветом 6 июля нанести контрудар в направлении Белгорода. Оба корпуса в оперативном отношении были подчинены командующему 6-й гвардейской армией.

Соединения 1-й танковой армии, совершив ночной марш, утром 6 июля перешли к обороне на указанном рубеже. В это время противник возобновил наступление, нанося мощными танковыми группами два удара: один из района Черкасского на северо-восток в направлении на Луханино; второй из района Быковки вдоль шоссе на Обоянь. Части 6-го танкового и 3-го механизированного корпусов вступили в схватку с врагом. «Уже первые донесения с поля боя под Яковлево показывали, – пишет Катуков в своих мемуарах “На острие главного удара”, – что мы делаем совсем не то, что надо. Как и следовало ожидать, бригады несли серьезные потери. С болью в сердце я видел с НП[28]28
  НП – наблюдательный пункт.


[Закрыть], как пылают и коптят тридцатьчетверки. Нужно было во что бы то ни стало добиться отмены контрудара. Я поспешил на КП[29]29
  КП – командный пункт.


[Закрыть], надеясь срочно связаться с генералом Ватутиным и еще раз доложить ему свои соображения».

В это время Катукова вызвал к прямому проводу Сталин.

– Здравствуйте, Катуков! Доложите обстановку!

Командующий 1-й танковой армией рассказал Сталину о том, что видел на поле боя собственными глазами.

– По-моему, – сказал Катуков, – мы поторопились с контрударом. Враг располагает большими неизрасходованными резервами, в том числе танковыми.

– Что вы предлагаете?

– Пока целесообразно использовать танки для ведения огня с места, зарыв их в землю или поставив в засады. Тогда мы могли бы подпускать машины врага на расстояние триста – четыреста метров и уничтожать их прицельным огнем.

Сталин некоторое время молчал.

– Хорошо, – сказал он, наконец. – Вы наносить контрудар не будете. Об этом вам позвонит Ватутин.

Вскоре командующий Воронежским фронтом сообщил Катукову об отмене контрудара. «Я вовсе не утверждаю, – пишет Михаил Ефимович, – что именно мое мнение легло в основу приказа. Скорее всего, оно просто совпало с мнением представителя Ставки и командования фронта».

За пять дней ожесточенных боев враг сумел вклиниться в оборону войск Воронежского фронта на глубину около 35 км. В ночь на 16 июля войска 1-й танковой армии были выведены в тыл. Военный совет фронта, оценивая ее действия, сообщал в Ставку ВГК:

«Командованием Воронежского фронта 1-й танковой армии была поставлена боевая задача разгромить наступающие войска на белгородском направлении. Несмотря на численное превосходство сил противника на ряде участков фронта, ни одна часть, ни одно соединение армии не дрогнуло и не отошло ни на один метр без приказа старшего командира. Весь личный состав армии стойко и героически сражался, героизм в этих боях был массовым явлением. В этих боях все соединения армии соревновались в мужестве и отваге. Каждый боец и командир стояли насмерть и не пропустили врага… Примеров доблести и геройства, совершенных бойцами и командирами 1-й танковой армии, можно привести множество. Все они говорят о том, что командиры и политработники, партийные и комсомольские организации проделали большую работу по боевому сколачиванию частей и соединений, отличному овладению первоклассной военной техникой, воспитанию бойцов и командиров в духе советского патриотизма и жгучей ненависти к врагу».

Эту высокую оценку войска 1-й танковой армии оправдали в боях за освобождение Правобережной и Западной Украины, многих областей Польши. 25 апреля 1944 г. за успешные действия армия была преобразована в 1-ю гвардейскую танковую армию. Звездным часом для нее стало участие в Львовско-Сандомирской наступательной операции. В ходе операции войска армии последовательно форсировали 22 июля реку Сан, а в ночь на 30 июля – Вислу, обеспечив переправу через эту реку частей 3-й гвардейской танковой армии. В результате к исходу 4 августа плацдарм в районе Сандомира был расширен до 45 км по фронту и до 25 км в глубину. При поддержке стрелковых и артиллерийских частей соединения обеих танковых армий отразили все контратаки врага.

11 августа командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И.С. Конев и член военного совета фронта генерал-лейтенант К.В. Крайнюков направили докладную И.В. Сталину, в которой ходатайствовали о награждении большой группы генералов и офицеров. В документе предлагалось «за умелое управление войсками при прорыве обороны немцев на Львовском направлении, окружении и уничтожении бродской группировки, овладении городами: ЛЬВОВ, СТАНИСЛАВ, РАВА-РУССКАЯ, ПЕРЕМЫШЕЛЬ[30]30
  Так в документе. Правильно – Перемышль (польск. Przemyśl, Пше́мысль).


[Закрыть] и форсировании реки САН» присвоить звание Героя Советского Союза командующему 1-й гвардейской танковой армией гвардии генерал-полковнику танковых войск Катукову. Этого звания он был удостоен Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября.

Столь же успешно гвардии генерал-полковник танковых войск Катуков действовал в Восточно-Померанской наступательной операции, проведенной с 10 февраля по 4 апреля 1945 г. По решению командующего 1-м Белорусским фронтом Маршала Советского Союза Жукова 1-ю гвардейскую танковую армию предусматривалось ввести в сражение после прорыва стрелковыми дивизиями главной полосы обороны противника с задачей развивать успех на север и овладеть Кольбергом[31]31
  Кольберг – Коло́бжег (польск. Kołobrzeg).


[Закрыть].

Наступление войск правого крыла 1-го Белорусского фронта началось 1 марта. Противник оказывал ожесточенное сопротивление соединениям 3-й ударной армии. В сложившейся обстановке Маршал Советского Союза Жуков приказал командующему 1-й гвардейской танковой армией ввести в действие передовые отряды – 1-ю и 44-ю гвардейские танковые бригады. Они, оторвавшись от пехоты и, минуя опорные пункты врага, к 5 часам вечера прорвали всю тактическую зону обороны противника и продвинулись на глубину до 15 км. Для развития успеха генерал-полковник танковых войск Катуков в полдень 2 марта ввел в сражение основные силы армии. Мощный удар танков расширил горловину прорыва. К 8 часам 4 марта 45-я гвардейская танковая бригада 11-го гвардейского танкового корпуса прорвалась к Балтийскому морю и завязала бои за Кольберг, а 40-я гвардейская танковая бригада гвардии подполковника М.А. Смирнова захватила Трептов (Тшебятув).

Вечером 4 марта в штаб 1-й гвардейской танковой армии прибыл офицер связи из 11-го гвардейского танкового корпуса, усталый молодой лейтенант.

– Разрешите доложить, товарищ командующий. От подполковника Смирнова.

Лейтенант распахнул плащ-палатку и протянул командарму бутылку с мутной жидкостью.

– Что это? – не понял Катуков.

Офицер довольно улыбнулся:

– Вода, товарищ командующий. Балтийская. Подполковник Смирнов зачерпнул собственноручно и приказал доставить вам. Можно сказать, это его боевое донесение.

К исходу 7 марта одновременными ударами по сходящимся направлениям войск 1-й гвардейской танковой армии с севера, 2-го гвардейского кавалерийского корпуса и 1-й армии Войска Польского – с востока и юго-востока, 7-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии – с юга и с запада было разгромлено до пяти дивизий 10-го корпуса СС, попавшего в окружение.

Командующий бронетанковыми и механизированными войсками 1-го Белорусского фонта генерал-лейтенант танковых войск Г.Н. Орел 8 марта представил командарма 1-й гвардейской танковой к ордену Суворова 1-й степени. Вот что говорилось в этом документе:

«1-ая гв. танковая армия, руководимая гв. генерал-полковником т/в тов. КАТУКОВЫМ, в 1945 году участвовала в двух больших боевых операциях войск 1-го Белорусского фронта, показав при этом образцы смелых и стремительных ударов по противнику.

В Варшавской операции 1-го Белорусского фронта 1-ая гв. танковая армия после ввода в прорыв с Варкинского плацдарма форсировала р. Пилица в р-не Нове-Място и, развивая стремительное наступление, овладела городом Лодзь. В дальнейшем, форсировав р. Варта, армия тов. КАТУКОВА вышла к городу Познань и, отрезав пути отхода Познаньской группировке противника, не задерживаясь, устремилась к границам Германии. Вторгшись в пределы Бранденбургской провинции и, преодолевая ожесточенное сопротивление врага, 1-ая гв. танковая армия под руководством тов. КАТУКОВА первой вышла к реке Одер.

В Померанской операции войск 1-го Белорусского фронта (1–7 марта 1945 г.) войска 1-ой гв. танковой армии, войдя в прорыв, стремительным ударом рассекли оборону 11-ой немецкой армии и решительно устремились на пути отхода ее. Преодолевая упорное сопротивление противника и, развивая стремительное наступление, на 4-ый день операции армия, руководимая тов. КАТУКОВЫМ вышла к Балтийскому морю в р-не города Кольберг, блестяще выполнив тем самым поставленную ей задачу».

На наградном листе имеется приписка: «По данному представлению награжден 2-й медалью Золотая Звезда». Соответствующий Указ Президиума Верховного Совета СССР был издан 6 апреля 1945 г. Эту награду отважному командарму вручил 13 апреля Маршал Советского Союза Жуков с пожеланием «отработать» вторую Звезду Героя в ближайшей Берлинской стратегической наступательной операции.

После разгрома частей 10-го корпуса СС соединения 1-й гвардейской танковой армии, подчиненные в оперативном отношении командующему 2-м Белорусским фронтом, форсировали реку Леба и 12 марта вышли к побережью Данцигской бухты. Затем по решению командующего этим фронтом Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского армия приняла участие в штурме Гдыньско-Данцигского укрепленного района. К 23 марта ее войска вышли к городу Гдыня, но не смогли им овладеть с ходу. Рокоссовский, оценив обстановку, позвонил на наблюдательный пункт командарма.