Текст книги "Истинный интеллект. Часть 2"

Люди, опять люди. Как же с ними всё сложно. Какой бы я образ не создал, всегда знаю, какие у него будут повадки, привычки, манеры. Я знаю о нём всё, даже ответы на мои вопросы, которые он произнесёт, я знаю. Это не настолько скучно, насколько смертельно тоскливо. За несколько часов экспериментов я так сильно истосковался по живому диалогу, что готов был волком выть, лишь бы это ощутить. Бездушность моих образов меня угнетала.

Дать им случайные повадки – опять же это будет не случайность, а некий выбор из вариантов, который само собой я представляю. Так что для меня это будет далеко неслучайно.

Какие только ситуации я не выстраивал – это было похоже на игру «придумай самый изощренный сценарий». Час я плыл в экспедиции на огромном атомном ледоколе куда-то на север. Другие полчаса помогал запускать электростанцию под Ниагарой. Мне всё это было интересно – хоть это всё уже было в моем сознании, но акцент на каком-нибудь знании возникает именно в тот момент, когда о нём думаешь, а не когда оно висит у тебя в памяти сознания постоянно.

Это была интересная особенность сознания, которая проявлялась и в реальном мире, и была применима ко всем сознаниям. Так или иначе, но проживание этих воссозданных моментов в теле привносило много новых ощущений и красок. Намного эмоциональнее и лучше, чем бездушные люди. Таким образом можно и интровертом стать.

Очередная симуляция: огромный маяк на скалистом берегу одинокого острова, который только и ждёт такого же одинокого смотрителя. И вот он я, время как раз подошло к вечеру. Море огромное, и оно неспокойно, каждая волна испытывает берег и стены маяка на прочность, а его, смотрителя – на смелость и отвагу. Настоящая проверка силы духа. Там наверху башни сильнейший ветер с брызгами от разбившихся здесь внизу волн.

Шум моря и свист ветра, грохот прибоя, как песня для души. Нет! Люди мне здесь точно не нужны.

Почти всю так и не ставшую непроглядно-чёрной ночь я пробыл тут, но время идёт, и надо пробовать выбираться.

Мой план эвакуации провалился. Все попытки открыть проход и вернуться в собственное тело не удавались. Наверное, впервые в жизни я испытал идейное бессилие. Это чувство было мерзким, оно запускало процесс упадка мысли и дальнейшую недееспособность. После нескольких часов разных и сомнительных вариантов – а в конце других просто и не было – мне стало страшно, наверное, впервые в жизни по-настоящему. Я не боялся того, что меня отключат и тем самым разорвут единственный канал связи между этим пространством и телом. Я, управляя информационными системами отсюда, вполне могу обеспечить и предотвратить этот процесс, отключив управляющий доступ к капсуле и продлив генерацию и трансляцию модифицированного сигнала. В конце концов я могу оставить сообщение на мониторах, чтоб меня не трогали.

Я боялся того, что мне не хватит ума понять, как вернуться, ведь идеи иссякли – я боялся подвести и разочаровать в первую очередь себя. Западня оказалась сильнее меня.

***

– Сигнал по-прежнему чист?

– Да, с самого начала теста в нём лишь лёгкое возмущение. Это тревожно.

– Сколько до конца? – спросил Александр в десятый раз обходя капсулу тревожным кругом.

– Минута с четвертью, – ответил не мешкая Женя.

– Готовься доставать его!

– Хорошо. Минута.

Когда время вышло, и таймер замер на нулях, ничего не произошло. Капсула стояла неподвижно. Внутренние программы не сработали.

– Что опять такое? – спросил Александр. Но ответом ему послужило сообщение на мониторе консоли управления: «Хьюстон, у нас тут проблемы. Нужно время, капсулу не дёргайте, сигнал не отключайте. Вернусь как смогу. Ян».

Братья после прочтения вопросительно переглянулись и в один голос сказали, – «Дашин!»

Несмотря на поздний час, начальник был тут как тут спустя пять минут. Выслушав подробности и прочитав послание, он глубоко вдохнул, протяжно выдохнул, издав тем самым вздох очень глубокой разочарованности.

– И где он? – спросил руководитель.

– Так, в капсуле, – неуверенно ответил Женя.

Дашин лишь украдкой взглянул на него серьёзным взглядом и тот понял, что шуточки здесь и сейчас ни разу не уместны.

– Что вам известно? – после недолгой паузы продолжил задавать вопросы Дашин.

– Честно говоря странный вопрос, Олег, – начал Александр. – Что нам ещё может быть известно? Я всегда честно докладываю, как ты и просил в самом начале – «присматриваю» за Яном.

– И-и я, – признался Женя, в очередной раз удивлённо и вопросительно встретившись взглядом с братом, – я тоже всё докладываю. Любую мелочь.

– Так что нам добавить нечего, – подытожил Саша.

– Понятно, я рад, что у меня ещё есть преданные сотрудники. Надеюсь, так будет и дальше. С Яном случай сложный, если уже и у него не получается что-то, то тут только план «Б» поможет. И он у меня, как говорится, есть.

Дашин не подал вида, что в этом диалоге была неловкая ситуация. Он – руководитель, и ему виднее, как правильно организовать систему индивидуальной отчётности. Во всяком случае, он имел веский довод в свою пользу: Громову дозволено чуть ли не всё, и это всё хотя бы не должно быть тайной для руководства.

– Но это будем завтра решать, сегодня уже поздно. Капсулу не трогать, если придут сообщения, сразу дайте знать мне.

– Нам что, дежурить здесь? – спросил Женя.

– А есть ещё варианты?

– Да! Отправить ему сообщение. Он же как-то написал его нам, наверняка и прочесть сможет.

– Хорошо, тогда завтра утром сюда! А я по делам смотаюсь и вернусь. А там глядишь и помощь подоспеет.

На этом полуночное собрание окончилось. Ответ был кратким «У Дашина есть план. Жди».

***

Это сообщение я обнаружил спустя сутки. Уверенности оно мне не придало – я даже представить не мог, чем же может мне помочь начальник. А учитывая временной разрыв, то когда ожидать эту помощь, я тоже не могу представить.

В рамках двустороннего общения я всё же оставил свой ответ: «Принято. Жду».

Следующие несколько дней я разбирался с «механикой» этого мира – хоть он и был создан мной на основе моих знаний и знаний тех, кто был отсканирован в пространство. Этот процесс мне показался достаточно интересным и очень объёмным. Если большинство процессов в мире поддавались законам физики и подчинялись времени, то событийность иногда могла происходить в считанные доли секунды – что было неправильным. Решая эту задачку, я потратил очень много времени, на тот момент очень ценного, на мой взгляд.

Но время идёт, и его свободной части становится всё больше и больше. В некоторые периоды я просто уже не знал, как себя занять и что выдумать. Управление системами уже не составляло труда – как организм, я был единым целым с ним.

Самое страшное наказание для сознания, как оказалось – это ничего не делать, а если ликвидировать любую возможность участвовать в каком-нибудь деле, то это превращается в настоящую пытку.

Я занимал себя как мог, но вариантов – что сделать – с моей фантазией и так было немного. Вот где я вспомнил тот разговор про интеллект и фантазию!

Что остаётся? Начать выдумывать и творить? Но опять же, имея в арсенале сотни уже выдуманных и продуманных авторских миров и вселенных – зачем придумывать что-то сверхновое? Я копнул в этом направлении и слегка оторопел: придумать что-то новое наряду с этим богатством будет в тысячу раз сложнее, чем я думал.

12. Увидеть звёзды

– Ситуация на карте ментаизлучения сильно изменилась, и здесь слово «сильно» – ключевое. Что вы на этот раз соврёте, Каллидус? – с нескрываемой претензией произнёс Капитан, он же председатель собрания.

Собрание для принятия важного решения было собрано вскоре после событий на Земле. Два собрания с такой частотой – костяк руководителей был слегка недоволен, и это было на руку специалисту по изучению интеллекта.

Посреди комнаты в очередной раз висела модель земного шара со светящимися, словно звёздочками, точками.

– На этот раз наши сканеры были готовы к такому излучению, – продолжал Капитан, – мы успели их отстроить с учётом вероятной тенденции. Но помнится мне, вы сказали, что это не должно повториться, что эти недочеловеки не знают, с чем имеют дело – а тут такая сигнатура. Сигнатура, я вам скажу, как у всей Вселенной вместе взятой! Мы таких параметров никогда не считывали.

Каллидус выдержанно молчал, но после недолгой паузы, когда уже вся коллегия обратила внимание на него, он начал отвечать.

– Плохо помните, Капитан. Я давал мизерную долю вероятности повторения явления и освоения технологии – данная вероятность и сработала. Сигнатуры и впрямь удивляют. Но на всё есть объяснение в нашем мире.

– Нет, мы не можем в очередной раз слушать объяснения и поддаваться сомнению в выборе правильного решения, поскольку правильное решение сейчас одно. Нужно срочно ликвидировать источник этих излучений, а с ним и причастных людей. Прошу проголосовать.

– Вы готовы уничтожить тех, кто смог создать новую вселенную? —Фраза Каллидуса прозвучала в полной тишине, тем самым усилив действенный эффект вдвое. – Технология до которой мы не смогли дойти, тайны, которые мы не смогли раскрыть. Возможно, с этой технологией и выполнение основной цели задания становится необязательным, а возможно и бессмысленным.

– Хочу предложить иное голосование, – прозвучал голос девушки. Коллегия была на этот раз в полном составе. – Чтобы не созывать очередное собрание по новому поводу, я этот повод подготовила, проанализировала заранее, и в рамках этого собрания решила озвучить. Нельзя допускать возникновения спорных моментов, а это, как мы видим, сейчас и происходит, поэтому предлагаю сменить главного на корабле. Согласно последним данным уровень интеллекта одного члена экипажа возрос до 53 процентов. Это небывалый результат, я его перепроверила несколько раз – ошибки нет. Моё предложение такое: назначить этого человека главным за принятия решений, а также назначить его капитаном корабля. Согласно первому правилу из основного свода правил первого и единственного межгалактического корабля класса «планета».

Это правило гласило, что главным всегда должен быть человек, чей уровень интеллекта выше остальных. По залу прошла лёгкая суета.

– Голосование окончено. Проголосовали все. Что и следовало ожидать – результат абсолютный.

Никто не мог оспорить первое правило, поэтому голосование сложилось именно таким образом. И всегда голосование подобного рода производилось втёмную, никто кроме объявителя не знал имя нового кандидата.

Лёгкая улыбка капитана корабля, наоборот, говорила о его осведомлённости – он прекрасно представлял, кто этот новый кандидат. И не упуская момента он выступил.

– Пользуясь случаем я снимаю с себя полномочия ответственного за «результат». И передаю их специалисту Каллидусу, я же не ошибся? – произнёс он, обращаясь к объявившей голосование девушке.

– Вы никогда не ошибались, – коротко ответила она, – так и есть. Новый Praefectus navis – Каллидус.

Все в помещении молча встали, поприветствовав нового капитана.

– Да будет так, результат принимаю, – сказал Каллидус и сразу продолжил, – установка такая: продолжаем мониторинг источника излучения. Очень вероятно, что необходимо будет прибегнуть к прямому контакту. Да, я понимаю, что раньше такое не практиковалось, – услышав возмущение в зале ответил Каллидус, – но нам нужна подобная технология, а не её обрывки и её части. Инъекция в таком случае не справится. Статус основного задания временно снижаю до выяснения обстоятельств. Продолжаем полёт и придерживаемся проложенного курса. Связь с домом так и не восстановили? – обратился он к техникам, также присутствующим на собрании.

– Нет, капитан. Связь есть, ответа нет, предполагаем искажение помехами из-за расстояния. Разбираемся дальше.

– Хорошо, продолжаем, все по местам. Если возражений нет, собрание объявляется закрытым.

***

– Результат интересный и непредсказуемый. И не надо говорить, что ты в этом не участвовала.

– Я всего лишь кому надо предложила проверить твой уровень, из любопытства. Мне же интересно какой он у тебя – интеллект. А тут такой сюрприз – 53, как ты это сделал? Все задаются этим вопросом, сложно изменить врождённый показатель. И, между прочим, такое не часто бывает, что проверяют специалистов. Так что можешь сказать спасибо!

– Спасибо, Терра. Признаться, такого исхода я не ожидал, и он многое меняет и упрощает. Так что ещё раз спасибо. А по поводу интеллекта точно ответить не могу – сам не знаю, я ослабил блокаду чувств, возможно это повлияло.

– И насколько ты её ослабил? На 10, на 20 процентов?

Каллидус усмехнулся.

– Полностью, Терра, я убрал её полностью. Я всё чувствую. Я человек.

Терра таинственно улыбнулась: «А может и мне попробовать?»

***

Шёл третий месяц моего безудержного веселья на просторах полностью подконтрольного мне мира. Только это было не веселье, а тоска смертная. Я был морально истощён. Я провернул несколько миллионов исходов, несколько раз разрушал мир и создавал его заново, словно конструктор.

Сейчас я сидел, опершись спиной на полуразрушенную стену некогда жилого дома. Людей нет. Вокруг пустыня и вихри песка. Есть только я и опустошение. Я сидел так уже несколько дней и ничего не делал, а возможно и несколько недель – даже сейчас время для меня было сложным понятием. Я выстроил его по новому ритму, как мне казалось, в соответствии с реальным миром. В нём все было заторможенным и медлительным – тоска смертная, так и свихнуться недолго.

Вихри были застывшими, песочные частички зависли в воздухе, их движение было слабо заметно, но оно было.

На горизонте моей пустыни возник силуэт, я не обратил на него никакого внимания, ведь уже давно потерял концентрацию внимания на различные объекты. Но в нём было что-то странное – то, что меня заинтересовало. Я не чувствовал этот объект, не мог понять его природу. На мгновение даже показалось, что это нечто враждебное.

Он двигался в мою сторону сквозь почти застывшие еле двигающиеся песчаные вихри пустыни. Выглядело это жутковато: он двигался бесшумно, скользя по поверхности и не оставляя следов.

Расстояние между нами сокращалось, уже стал виден его транспорт —гравитационный байк парящего типа. Лицо незнакомца было замотано арабской куфией, на глаза были надвинуты круглые тёмные шлем-очки авиапилота.

Образ и транспорт мне были хорошо знакомы.

– Привет, адмэн! – произнёс он. Такое приветствие однозначно идентифицировало собеседника, да и голос тоже был знакомым. – Ну, и запустение у тебя тут. Разруха полная. Не помню, чтоб ты сдавался хоть когда-нибудь.

– О! Это что-то новенькое. Не припомню таких изречений. Да и вообще не помню, чтоб я создавал людей на этой итерации. Исчезни! – И я по привычке махнул рукой и силой мысли попытался стереть объект, но не почувствовал никакой информационной связи с ним. – Да что такое? Не могу.

– Это грустно, когда не можешь, – ответил он.

Живой диалог – это было как бальзам на душу, услада для сознания.

«Но как?» Я давно не шевелил своими воображаемыми извилинами, поэтому мне потребовалось время, чтоб разогнать застой и начать соображать.

– Откуда байк взял?

– Так сам сделал, технологии этого мира позволяют.

– А что сразу телепорт не открыл?

– А что? Так можно было? Ого, – и перед ним возник непрозрачный круг с абсолютно гладкой антрацитовой поверхностью. Края этой чёрной окружности медленно рассыпались, а отлетевшие частички исчезали в пространстве. – Я не знал, честно. А что ещё можно?

– Это бета мир, тут всё можно. Скажи: «По моему хотению, желаю…», и пожелание тут же будет исполнено в лучшем виде.

Не откладывая дело в долгий ящик, собеседник произнёс заветную фразу и пожелал оказаться со мной в более приятном месте. В ту же секунду пространство вокруг нас сжалось, и на мгновение вокруг ничего не было видно – полная пустота. А когда оно расширилось, то мы уже сидели за столом. На нём было всё для чайной церемонии.

– Хм, это не должно было сработать! – удивился я.

– Да нет, вроде всё логично. Сам сказал: произносишь фразу, пожелание исполняется, разве нет?

– Логика-то есть, только вот я сейчас вообще ничего не понимаю. Конечно, у персонажей этого мира есть такие привилегии, но я персонажей не создавал, вот в чем загвоздка.

– Всё правильно.

– Сними свою маску, а то чай неудобно будет пить.

– Ах да! Точно.

И он медленно снял с головы свой экзотический головной убор.

– Ну привет ещё раз, друг. Как ты здесь оказался? – спросил я.

Передо мной за столом сидел мой самый близкий друг, я узнал его голос и первое приветствие – так здоровается только он.

– Судя по тому, – продолжил я, не дождавшись ответа, – что ты тут, и я информационно не чувствую тебя – ты здесь на правах админа, как и я. Так?

– Верно, в дедукции тебе нет равных, – ответил он.

– Ещё раз задаю этот вопрос: как тебе это удалось?

– Дневники, – поспешил он с ответом.

– Дневники? – удивился я.

– Да, ты – молодец, ты достаточно подробно всё описываешь в своих дневниках.

– Вот это уже действительно интересно…

– Ты не пишешь дневников?!

– Дневники не пишут, дневники ведут, и да я веду дневник…

– Фухх, я уж думал меня обманули.

– Тебя может и нет, а вот с моей стороны есть нестыковки. Дневники никто кроме меня не видел. Я их храню в сейфе. А тут оказывается, что у тебя есть доступ к моим дневникам, малого того – ты их читал! Бред какой-то. Ты точно не персонаж?

– Точно нет! Твои дневники как инструкция. И этот твой манер шифровать ключевые фразы… Скажу честно, я давно так не пыхтел над криптозащитой. Давно я не получал такого удовольствия. Сначала я и не знал, что это твоих рук дело, не знал до недавнего времени, но когда увидел код, для меня всё сразу стало ясно: безликость обрела лицо.

– Сложно идентифицировать тебя как не персонажа, – задумчиво произнёс я. – Всё это есть в моем сознании, значит вполне может быть создано мной.

– Тебе всегда всё нужно доказывать!?

– А ты можешь это сделать? Предоставишь доказательства, и когда я их увижу, то поверю тебе? Так? Или сойдёмся на варианте «увижу их, когда поверю»?

– Ян, ты гений! А я уже начал думать, как тебе всё это объяснить и доказать. Вот выберемся отсюда, и тогда ты точно и проверишь и поверишь, обещаю тебе.

– Я много способов испробовал, чтобы выбраться. Что же ты предложишь?

– Безусловно я всегда был круче тебя в программировании, но по части новых идей ты – непревзойдённый мастер. Тут новые идеи и не потребуются. Есть личность, со слов твоих мемуаров, которая обещала показать тебе выход из информационного пространства. Помнишь?

– Конечно, помню – глупый вопрос. Всё, что находится в моей памяти, я могу извлечь, всё – чуть ли не с самого своего рождения.

– Так вот, у меня было время с ним побеседовать на эту тему и, знаешь, я шагнул в неизвестность за ним, чтобы спасти тебя. Он не обманул – там он мне и рассказал, что нужно, чтобы «видеть звезды».

По первому щелчку его пальцев мы оказались под куполом огромной обсерватории. По второму – купол пришёл в движение, открывая непроглядную чёрную даль космоса, абсолютно чёрную, без единого вкрапления света.

– Далеко не будем ходить, – сказал Володя. – Пусть для тебя это останется секретом.

С ехидной улыбкой – по третьему щелчку – на небосводе загорелись миллиарды звёзд.

– А вот это уже интересно. Я думал, будет две звезды, – неуверенно произнёс он.

– Ты зажёг звезды?! «Послушай! Ведь, если звезды зажигают – значит – это кому-нибудь нужно? Значит – кто-то хочет, чтобы они были? Значит этот кто-то – я», – немного перефразировал я известные строчки. И дальше попытался объяснить их количество отличное от двух. – Сигнал, который генерируется ядром, является универсальным. Он представляет собой приглашение на обмен информацией. На простое приглашение отвечают все, поэтому и звёзд столько. Но вот попасть к ним в подсознание не получится.

Словно ветер с моря, свежим и мокрым, меня обдало информационным потоком.

– Я чувствую. Я уловил связь со своей звездой! И тебя, Володя, я тоже почувствовал. Отлично! Вот он – путь к возвращению.

Не успел я договорить фразу, как Володя исчез. Напротив меня осталась недопитая кружка чая и его головной убор. По-видимому, это был плод моего воображения.

– Ай да я, ай да молодец!

Я хотел уже покинуть этот мир, но оглянулся – как там сказал мой друг? «Разруха». Так оно и есть.

И уже настала моя очередь щелкать пальцами.

На счёт три мир полностью был перестроен: разрушен до атомов и собран заново. Красивая необитаемая планета – пока не обитаемая. Но до людей у меня в этот раз дело и не дошло. Мир так и остался обесчеловеченным – идеальным.

Все природные процессы – от круговорота воды до сложных пищевых цепей живых организмов – были налажены и работали идеально, никаких катаклизмов и разрушительных сверхприродных явлений. Идеальный мир – жемчужина моего творения. С этим миром ничего не может произойти – это и есть его самое главное отличие от реального мира. Наш мир, возможно, тоже был когда-то таким, но это постоянство явно не признак успеха его создателя.

Я устремился на зов своей звезды, прыгнув в пространство, как межгалактический корабль. Вокруг меня расплывались звёзды, словно светящиеся капли по ветровому стеклу автомобиля, оставляя смазанные треки – всё это напомнило картину Ван Гога «Звёздная ночь».

Когда вокруг всё замерло, я увидел перед собой светящуюся яркую сферу, ничем не отличимую от той, что я видел в начале моего приключения в это неизведанное пространство. Может, в этом и заключался выход: представить себя человеком, а не создать себе образ и быть им тут? Это ещё надо обдумать.

Меня тянула неведомая сила. Через мгновение сфера меня поглотила – сопротивляться я не мог, да и не хотел.