Текст книги "Истинный интеллект. Часть 2"

5. Дверка

Обучение закончилось, и мы с Сашей шли по коридорам комплекса. Сегодня наконец выдалась возможность в очередной раз поработать со сканером. Коэффициент использования этого прибора был очень низким. После успешного копирования и постановки на поток этого процесса, руководство ограничило любые экспериментальные вмешательства и исследования. Даже не представляю каких трудов стоило Дашину выбить один вечер в неделю на эксперименты с участием столь ценного сканера. Самый правдоподобный вариант, что эти эксперименты будут проводиться нелегально, втайне от всех.

Ещё мне был непонятен момент: почему не собрать ещё один аналогичный прибор? Это бы решило множество проблем, связанных с ограничениями и скоростью пополнения базы знаний. Начальник лишь отнекивался от подобного рода вопросов, но после сегодняшнего дня появилась надежда на сканер нового поколения. Буду надеяться, что в этом бою научно-исследовательская часть одержит верх над организационно-бюрократической.

– Надо плотненько поработать и прогнать несколько исследований, – сказал я внимательно слушающим меня братьям, – ждать следующей недели не хватит терпения.

Мы устроили небольшое чаепитие с обсуждением насущных тем и перспектив – как говорится, совместили приятное с полезным. Когда с чаем было покончено, Женя продемонстрировал своё новое изобретение – кружкомоечную машину, работающую по принципу гравитационно-магнитного поднятия и раскручивания воды до запредельно больших скоростей. Он не скрывал своего восхищения использования Единой Базы Знаний, откуда и почерпнул все необходимые аспекты для этой разработки.

Набор кружек был новый, видимо эксперименты со скоростью в первоначальном её подгоне были неудачными и фарфоровые кружки просто стачивались в процессе чистки. Сейчас же скорость была подогнана таким образом, что вода в процессе вращения в кружке от трения закипала и таким образом внутренняя поверхность отмывалась начисто, а водяной пар дезинфицировал её.

– Очень даже неплохо, – сказал я.

– Да это ерунда, баловство, – оправдался он. – Но перспективы есть, энергопотребление у этой установки мизерное, а воду может превращать в пар практически мгновенно. Вот и заинтересовались данной технологией разработчики двигателей для транспорта и стрелкового оружия.

Открытие бронедвери уже как ритуал: сердце каждый раз ускоряет темп, волнительно предвкушая прикосновение к чему-то неизведанному, к чему-то новому.

– Мы эту дверь за полгода не открывали столько раз, сколько за последнюю неделю, – прервал длительную паузу молчания Женя. – Мы уже не гасим установку, чтобы каждый раз не тратить время на разогрев.

– Это, конечно, хорошо, но давай лучше всё перезагрузим. У нас тут наука, как никак, а не конвейер по копипасту, – предложил Александр, явно издеваясь над братом. Но Женю это нисколько не задело.

– Да-да, – подтвердил он, – мама всегда говорила, что ты хитрый жук.

За неделю братья поднаторели в этом деле, чувствовался профессионализм – никаких лишних телодвижений, все чётко и размеренно.

Перезагрузка систем не заняла много времени. Все были на своих местах. Первое, что мы хотели исследовать – это поток данных при управляемом сновидении. Я тренировался каждую ночь. Сны ещё не по команде, но всё чаще и чаще прогибались под моим давлением перехвата управления. Защитный механизм не дремал и упорно находил новые способы дискредитировать меня и выпнуть в реальность, предварительно жёстко и бесцеремонно убивая меня во сне. Ин пытался найти зависимости достижения поставленной цели при определенных состояниях организма, но всё тщетно. Это была игра иного уровня, ему недоступного – игра сознательного и бессознательного.

Без отмашки Ина мне было бы очень тяжело ловить момент точки входа в сон. Так и в этот раз, на окончании его обратного отсчёта я уснул с мысленной командой углубиться в чертог. Свои сны я запоминал очень хорошо – это оставалось ещё одной загадкой для меня и Ина, так как сюжетов снов в памяти мозга не было, они хранились в ином, неизвестном нам месте.

***

10.

По коже пробежал холодок, стало некомфортно. Темно. Абсолютно ровный пол. Я стою на собственном отражении. Гладкая поверхность простирается до тёмного края горизонта. Местность напомнила мне солончак Уюни. Я огляделся: вокруг не было ничего. По привычке я попросил Ина повысить экспозицию зрения, для более ясного видения в темноте. Он не ответил, я ещё задал пару вопросов, но ответа так и не получил.

– Или его нет, или он молчит, – подумал я.

9.

Для меня это означало два возможных места: глубокий чертог или сон.

Ин никогда мне не снился ни в каком проявлении. Мысль о том, что это сон слегка меня шокировала – свежи были воспоминания дерзких изгнаний. Но чего можно опасаться тут? Сцена была практически пустая. Неужели так гладко прошло осознание? Или это всё же чертог? Как проверить? И там, и там я созидал силой мысли, только во сне это сопровождалось отторжением, а в чертоге меня никто не трогал. Я хотел начать, но услышал голос – он был похож на голос Ина.

– Обернись, – сказал он.

Я привык слушать его беспрекословно.

8.

Повернувшись, я обнаружил перед собой дверь, очень похожую, на ту, что была на границе сознания.

– Что это? – мысленно спросил я Ина.

– Дверь.

– Я вижу, что это дверь, куда она ведёт?

– За границу разумного, – ответил он.

– Но… – я начал понимать, что это какая-то бессмыслица, потому как на границе Ина быть не могло. Мне стало страшно, холодный пот пробежал по спине. Неужели такой сон? Я не подал вида и начал подыгрывать сценарию.

7.

На двери не было ручки, я толкнул её. Вместо того, чтоб открыться, она начала падать. Я вжал голову в плечи ожидая звука падения. Но дверь бесшумно проскользнула в пол поменявшись местами со своим отражением. Передо мной оказалась такая же дверь только с небольшими визуальными искажениями от отражения. И что важно – на ней уже была ручка. Очередная попытка открыть дверь увенчалась успехом.

6.

– Что дальше?

– Заходи.

– Мы это обсуждали с тобой, Ин. И сошлись во мнении, что это не безопасно.

– Я не осколок сознания Каллидуса, или как ты его называешь Ин. Я нечто иное. Заходи не бойся.

Я шагнул в открытую дверь. Солончак исчез, как и дверь. За мной была только чёрная пустота.

– Кто же ты? – спросил я.

5.

Моего голоса не было слышно. Я попытался мысленно переместиться, но и это было невозможно. Я был в невесомости, беспомощно пытаясь то ли плыть, то ли лететь.

– Всегда один и тот же вопрос, – голос холодной волной прошёл сквозь меня, – «Кто ты?» – повторил он мой вопрос. — На него у меня даже меньше ответов, чем у вас. Так уж устроено, что я знаю всё, что происходит или происходило. Через меня проходят все информационные потоки. Я и есть информационные потоки.

4.

Я до сих пор не понимал, откуда исходит голос и кто этот таинственный собеседник. Но я точно понимал, что это не сон.

– Это всё что тебе надо знать обо мне, – продолжил он. – Один момент — я покажу тебе нечто очень важное.

3.

В свободном пространстве на достаточном удалении передо мной засветилась точка. Она двигалась, оставляя за собой след. Трек от точки потихоньку превращал нарисованные линии в правильную фигуру.

2.

Это правильная сфера, поверхность её исполнена правильными треугольниками и, как я смог заметить, нарисована она была без отрыва пера и не повторяя контуры. После чего сфера начала складываться – треугольник к треугольнику, пока не превратилась в крошечную фигурку.

1.

– Это ваша единица информации, – прокомментировал голос.

В ускоренном темпе, куб снова развернулся в сферу.

– А это пища для размышления, – добавил он. – Магнетизм – основа всего, что вы знаете. Но что является основой магнетизма – не знаете.

После этих слов в воздухе замелькали символы, они были мне знакомы. Я не поспевал за «курсором». Вывод формулы теоремы – больше это ни на что не было похоже – был сложным или даже очень сложным. Такими математическими оборотами, функциями и операндами я никогда не пользовался. Тут была каша из всех теорий.

– И ещё у каждого своя цель, помешать текущему ходу событий практически невозможно — я пытался. Когда узнаешь правду… Не если узнаешь, а когда узнаешь, то прошу тебя: взвесь всё, а только потом принимай решение. На этом, всё. Я бы мог показать больше, но так будет неинтересно.

То, что меня держало в подвешенном состоянии, внезапно прекратило действовать, и я начал падать. Ощущение свободного падения взбодрило меня. Внизу показалась дверь, я летел в правильном направлении, но с очень большой скоростью.

– Остановиться не успею, – мелькнула мысль, и я закрыл глаза от ужаса.

0.

Открыл их уже в светлой лаборатории.

– О, данные пошли, – произнёс Саша.

Я, осознавая возможность потерять драгоценные крупинки знания, полученного во сне, прокричал, – Быстро, ручку и бумагу!

От такого вопля братья соскочили со своих мест в испуге. Я даже не успел отвязаться от фиксирующих ремней, как мне начали подсовывать требуемые предметы. Информацию я начал записывать по крупинкам и очень быстро – не зря среди слов, относящихся ко сну, есть слово «засыпать». Такая отсылка к песку очень точно описывает процесс забывания или забвения сна – он просто рассыпается на глазах. Сюжет я помнил очень хорошо, но вот увиденный текст оказалось невероятно сложно вспомнить. Я закрывал глаза и снова видел эти вырезанные огнём буквы и цифры. Ин молчал, он тут помочь не мог, это часть знаний ему была недоступна. Полностью восстановить картинку мне не удалось, часть изображения всё же «рассыпалась». Когда я закончил, то услышал голос Ина.

– Не хотел тебя отвлекать по пустякам. Не знаю, как такое возможно, но надеюсь ты сможешь объяснить то, что я получил полный контроль над организмом, пока ты был во сне. Ты спал всего в течение десяти секунд, – передал мне информацию Ин.

Разумеется, объяснить я это не мог. Мой неразумный мысленный ответ Ин считал и тоже ничего не понял.

Я сидел и не двигался, держа в руках планшет с исписанным листом бумаги.

Молчание нарушил Саша, тактично и чуть слышно спросив:

– Ян, всё в порядке? Ты закончил писанину?

Я одёрнулся.

– Да, надо отдать это лучшим математикам для восстановления утраченной части, – ответил я.

– Ян, – это уже Женя обратился ко мне. – Мы не успели ничего записать пока ты спал, времени мало было, – виноватым голосом продолжил он. – Ты как-то очень быстро поспал, и ещё у нас тут провал в данных случился, полная тишина была в эфире в течение…

– Десяти секунд? – закончил я фразу вопросом.

– Да, плюс-минус, сейчас точно скажу – 9.81. Ух ты, прям величина ускорения свободного падения получилось. Сложно понять причину, видимо, что-то с оборудованием.

– Не факт, – ответил я, – возможно, что-то со мной. Я подумаю над этим сам. Давайте продолжим исследование, а то пустой результат – так себе подспорье для исследователей, коими мы себя считаем.

– Дубль два, параметры те же, – скомандовал Саша, и я начал в очередной раз встёгивать ремни.

– Ин, задай, пожалуйста, нагрузку на мозг, хочу в чертог провалиться, – мысленно сказал я.

– В прошлый раз я 5 часов напрягал мозг, чтобы получить результат, а сейчас ты хочешь это сделать за пару минут? Это уже даже не экстремально, это сто процентов опасно, парировал Ин.

– Постарайся ускорить насколько это возможно. Думаю 2—3 часа у нас в запасе есть, братьев могу пока отпустить. Хотя, пусть здесь будут, – мысленно я общался с Ином. Затем продолжил вслух.

– Всё готово? Процесс будет небыстрым, – сказал я и тут же получил утвердительный ответ.

– Всё готово, босс, начинаем, – пошутил Женя.

Прошло около тридцати минут, когда я почувствовал, что накатывает головная боль, ритм сердца стал отдаваться в висках. Тело ныло от долгого обездвиживания. Хотелось дёргать руками и ногами, как в невесомости в том альтер-сне, но я был жёстко привязан к креслу.

– Моя безопасность в твоих руках. Звучит как-то неправильно. В твоём ведении, вот. Надеюсь, у тебя все под контролем? А то я начал испытывать дискомфорт в голове.

– Твои чувства – мои чувства. Все под контролем, насколько это возможно. По моим расчётам завтра будет немного болеть голова. А сейчас мозг продолжает выполнять рутинную работу на повышенных амплитудах. Ещё пару минут и можно пробовать.

Я попытался расслабиться. «Завтра устрою себе выходной, погуляю с Ритой, надо будет заказать что-нибудь на ужин интересное».

Рутина добьёт кого угодно. Технология была сложная, но действенная. Я не заметил, как реальность сменилась воссозданной моделью лаборатории и сопутствующего окружения в чертоге. На мысль, что это чертог, меня натолкнул Ин. Он важно восседал в шахматном кресле из кабинета Дашина.

– Хорошо у тебя тут становится, хоть не выходи, – прокомментировал он. – А теперь давай, рассказывай, что это было?

– Я сам толком не понял. Это был сон, но какой-то очень странный, а если учесть, что ты мог взять в полный контроль организм, то я могу предположить, что моё сознание покидало-таки тело. Это подтверждают и слова братьев про тишину в эфире. Иначе этого просто не объяснить.

– Что-нибудь ещё удалось вынести в подсознательной памяти из этого странного сна?

– Голос там был. Я подумал, что это твой, и решил, что это не сон, а чертог. Ошибся по двум пунктам враз. Голос сказал, что знает всё, что было и всё, что есть, и что вмешиваться в ход событий нет смысла, он пробовал.

– Похоже на судьбу, ты же считаешь, что она абсурдна! Сейчас что-то поменялось?

– Нет, я по-прежнему так считаю. Есть вектор развития событий, и он так и или иначе идёт к цели, которую поставил перед собой человек. И нужно внести очень весомую корректировку, чтобы итог изменился, или вносить мелкие корректировки, но достаточно заранее. И ещё он назвал тебя как-то странно, то ли Колендус, то ли Коллизий, или Каллидус… Да, точно – Каллидус. Тебе что-нибудь говорит это имя?

Долго не было ответа.

– Только то, что с латинского это означает «Умный», имя странное, и мне оно кажется знакомым. Но больше ничего.

– Жаль, я думал хоть какая-то зацепка.

Братья сидели на «канале», и я решил для разнообразия эфира воссоздавать в чертоге то, что на мой взгляд могло иметь схожие сигнатуры. На против кресла Ина возникло ещё одно кресло, а между ними стол с шахматной доской. Я сел.

– Блиц? Да я пойду к двери, – предложил я Ину.

– Партия равных.

Это было очень быстро, и итог действительно стал ничейным.

В мыслях – неразбериха, нет чёткого представления, о чём в этот раз спрашивать засознательных друзей. Эксперимент продолжался, и я должен был туда дойти – ради науки.

***

– Ты снова по эту строну баррикад? – мысленный поток нарушил мою тишину. – Опять в гости не зайдёшь? Можешь не отвечать. Мы пристально наблюдаем за твоей «звездой», и знаешь, её поведение какое-то неоднозначное. То она светит ярче всех, то тускнеет, а то и вовсе исчезает. Мы уже думали, что ты не вернёшься. А тут раз, и она появилась вновь, и такая же яркая, как была, а может и ещё ярче. Такое объяснить невозможно, такого здесь не наблюдалось ни разу.

– Может было? Только вы не следили так пристально, как за мной? Наверняка моя звезда лишь моргнула.

– Ты что-то можешь об этом рассказать?

– Совсем немного, это был сон, и он почти растворился. Из этого сна я вынес знание доселе неизвестное человечеству нашей эпохи, как мне кажется. Я задам вопрос, и ответ на него прояснит – только ли нашей эпохи.

– Весь во внимании.

– Некое математическое преобразование сферы в куб и обратно.

Небольшая задержка с ответом и снова появился поток мыслей.

– Есть нечто схожее с гипотезой Пуанкаре.

– Есть, но её доказательство занимает не одну сотню страниц, а у меня это преобразование уложилось в один лист.

– Значит данные этого знания ты получил не отсюда. А это настолько странно, насколько невозможно. Если будут мысли в этом направлении, поделись.

– Пока это всё, что есть по этому вопросу. Будет ясность, обязательно расскажу. Ещё вопрос один: имя Каллидус не встречалось в анналах истории?

Снова небольшая задержка с ответом.

– Имя латинского происхождения и не самое популярное, но встречалось у первой расы людей.

– Это что-то новое! Первая раса?

– Ну, вот зачем тебе это знать?

– Не я об этом упомянул.

– Твоя правда! Первая раса — это люди, с которых начинается история формирования этого информационного пространства. Высоконравственная, могущественная цивилизация с плоской «земли». Я уже упоминал, что есть в базе истории о людях из непонятной временной эпохи и места действия. И их тут гораздо больше, чем идентифицированных людей с Земли.

– Расскажи подробнее, что за цивилизация, что о ней известно сейчас?

– Высокотехнологичная цивилизация с биомеханическим путём развития. Биоорганическая химия максимально подробно исследована. Объектом для исследования было собственное тело человека и способы влияния на него. Уровень интеллекта каждого индивидуума очень высокий. Человек земной и рядом не стоял. Очень плотно занимались исследованием головного мозга и повышением его производительности. Проводили эксперименты с модернизацией, и это последнее, что от них стало известно. После этих опытов ни один из этого огромного числа людей, точнее ни одно сознание не оказалось здесь. Переусердствовали с влиянием на мозг и повредили его – самоликвидация.

– Все сразу? Звучит абсурдно.

– К твоему сведению, сюда не попадают сознания, если при жизни головной мозг был повреждён, если была нарушена его целостность.

– А вот тут уже есть разумное зерно. Мне видится иной вариант. Они изобрели способ жить вечно, а высокая нравственность и интеллект не позволили удержать эту технологию внутри ограниченного круга лиц. Технология стала общедоступная, численность населения ограничили теми же биотехнологиями. И вот с тех самых пор знания людей первой расы сюда не доходят, оставаясь в сознательном состоянии.

– Любишь ты теории ломать, Ян.

– Твоя правда! Имя, про которое я спрашивал имеет латинское происхождение. Получается латинский – основной язык первых?

– И это верно.

– Ещё ты упомянул «плоскую» землю, это что – шутка такая?

– Нет, когда я впервые встретил упоминания об этом, то тоже был обескуражен и воспринял как ошибку. Это идёт вразрез с нашим мировоззрением и физическими законами, но на основе знаний тех людей я могу сказать с абсолютной уверенностью, что это правда. Через их воспоминания я сам видел край той «земли».

– Я шёл сюда за ответами, а получил ещё одну загадку человечества. Возможно, это имеет даже большую ценность для меня. А что по поводу технологий первой расы в биоинженерии? Они сильно отличаются от наших?

– Слово «отличаются» неверное в данном контексте — они иные. Я не смогу тебе их передать. Это фундаментально другое. На передачу фундамента уйдёт очень много энергии. Так что спроси, что полегче.

– Я ожидал такое услышать. На этом всё. Благодарю за информацию.

– Всегда пожалуйста.

Пограничная дверь закрылась. В эфире наступила тишина. Я остался со своими мыслями наедине.

В поле зрения попал странный объект. Окружающее меня пространство всегда состояло из двух элементов: уходящая вдаль лестница и дверь, а сейчас был и третий. Я ментально приблизился к нему. Он был настолько крошечный, что непонятно, как я мог его заметить. В пропорции он был не больше комара. Я пристально рассмотрел объект – это была точная копия пограничной двери, но в масштабе один к тысяче. Попробовал её мысленно увеличить, но это не увенчалось успехом, как и моя попытка уменьшиться до размеров этой дверки.

6. Вечеринка

– Когда появились совпадения по сигнатурам в преобразованных сигналах, мы просто сидели и следили за показателями. Но когда они стали накапливаться, как снежный ком, мы решили попробовать применить несколько преобразований в режиме реального времени. Оказалось, что способ передачи пакетов схож с современными протоколами передачи данных. И мы смогли выделить блок приглашения в сигнале, окончание пакета и сам запрос. Расшифровать, разумеется, не смогли, но зато слепили конец и начало и применили обратное преобразование. Всё это «добро» сверхбыстро воспроизвели в ядре. Результата не последовало. Но и ошибок не возникло.

– А кто бы вам о них сказал? – пошутил я, – с сигналом вы превосходно поработали. Пергамент отправили?

– Да, сразу же отправили копию Дашину, на что он ответил, что это ересь какая-то. Но пообещал отправить знающим людям.

Хотелось заняться исследованием, но голова была ватная, да и времени уже было много. Сегодня обещал Рите не задерживаться, ведь мы планировали с ней красиво и вкусно поужинать. Поэтому я оставил братьев в лаборатории завершать рабочий день, а сам отправился на выход. По пути постарался максимально подробно рассказать Ину полученную информацию.

Я стоял напротив большого лифта. Двери открылись, и я на автомате зашёл в него и нажал единственную кнопку, которая отправляла лифт снизу наверх, а в случае, если лифт находится наверху, то вниз. Но створки дверей закрыться не успели, им помешал ботинок в последний момент, подставленный в проём. Я вышел из состояния автоматизма и прошёл чуть глубже в кабину лифта.

– Ян Владимирович, не ожидал в такой час вас тут встретить. – Это был человек, которого я меньше всего хотел сейчас видеть. – Как продвигается ваша работа?

– Достаточно тяжело, Вячеслав Гаврилович, чтоб её усложнять, – вздохнул я для убедительности. – Новые технологии требуют новых подходов, новых знаний и умений. А они легко не даются. Поэтому надеюсь на вашу доброжелательность и что вопросов по работе я не услышу.

– Да ну, что вы, какая работа может быть в столь поздний час? Я хотел поинтересоваться вашим здоровьем. Не вредите ли вы себе некачественной едой или выпивкой? Зарядку по утрам делаете?

– Ах вот, вы о чём. Да, с этим полный порядок

После этих слов на пол лифта упала большая капля крови. До этого не выражающее никаких эмоций лицо Ворошилова исказилось. Он достал платок и предложил его мне.

– Видимо всё же где-то недоглядели за здоровьем-то?

– От усиленной умственной деятельности так часто бывает – «мозги закипают», внутричерепное давление растёт и сосуды не выдерживают, – гнусавым голосом объяснял я с запрокинутой головой и уже полностью кровавым платком.

– Медицина уже способна справляться с такими локальными проблемами, обратитесь в медблок, вам там обязательно помогут, – сухо посоветовал он.

На этом наш разговор окончился, лифт доехал до верха, и недовольный начальник охраны пошёл к своим сотрудникам, то ли с очередной проверкой, то ли принять рапорт сдающих смену. Им сейчас не позавидуешь.

– Спасибо, Ин, немного необычное решение, но главное – подействовало и избавило меня от нежелательного разговора. Хотя, я очень чётко представлял, что этого разговора не избежать, и рано или поздно он повторится.

– Сказать по правде, твои слова полностью раскрыли суть случившегося, – ответил Ин. – Это не я постарался, хотя отчасти и я, но немного заранее. Я пытался наоборот – предотвратить повреждение сосудов. Доступ к управлению организмом у меня есть, но ты и сам знаешь, что приготовить еду с пустым холодильником невозможно, поэтому настоятельно советую воспринять всерьёз предложение Ворошилова и сходить за «продуктами» к врачам.

Я отнекиваться не стал: уж кто и знал о моем организме всё, так это Ин.

В спокойной домашней обстановке я поделился с Ритой своими невзгодами и опасениями. Она вполне спокойно отреагировала и успокоила меня, пообещала помочь.

Ужин был на высоте: лёгкая иллюминация ресторана прекрасно гармонировала с хрустальными бокалами, отражаясь в них тысячами огоньков. Мы вели наши «светские» беседы, затрагивая разные темы – от забавных, милых, а иногда хулиганских историй раннего детства (причём истории Риты не уступали моим, а порой даже уделывали их своей «безбашенностью») до любимых историй про друзей и родственников. Каждый день я узнавал о Рите что-то новое и интересное и в глубине души надеялся, что это никогда не закончится.