Текст книги "Блокадные будни одного района Ленинграда"

Глава 10
Школы, детские сады, ясли

В 1935–1938 гг. около парка построили и открыли четыре новые многоэтажные школы. Первой появилась средняя школа № 28 на Бумажной улице (д. № 15)[847]847
  Проект мастерской Ленпроекта, авторы – архитекторы Л.Е. Асс и А.С. Гинцберг, руководитель группы архитектор В.О. Мунц.


[Закрыть]. После перенумерации[848]848
  Закреплена решением Исполкома Ленгорсовета «Об утверждении титульного списка и единой городской нумерации школ» от 14 января 1941 г.


[Закрыть] она стала 287-й.

Это – один из первых проектов школьных зданий, предназначенных для районов с невысокой застройкой. По мнению специалистов, небольшая кубатура здания (около 14,6 тыс. кв. метров) и простая архитектурная обработка фасадов послужили основанием для повторного использования проекта.

В школе был предусмотрен один вестибюль. На первом и третьем этажах – по семь классов, во втором этаже – восемь[849]849
  См.: Бама Л.Г. Строительство школ в Ленинграде // Архитектура Ленинграда. 1936. № 1. С. 39.


[Закрыть]. В школе на Бумажной улице, считал автор, «еще много общего с архитектурой конструктивизма. Вместе с тем в ее архитектуре появляется новый мотив – пилястры во всю высоту здания»[850]850
  Платонов Г.Д. Архитектура школьных зданий Ленинграда. Л.;-М., 1954. С. 96.


[Закрыть].

Типовая школа объединенной мастерской Ленпроекта на Бумажной улице. Рис. 1936 г.

Здание 1935 г. не сохранилось. В 1957 г. школа под тем же номером открылась во вновь построенном здании там же, на Бумажной улице, но в ее начале (д. № 5).

Здание школы № 9 Ленинского района построено в 1935–1937 гг. и располагалось по адресу: наб. Обводного канала, д. 154-а. После перенумерации стала 276-й.

В школах Ленинграда постройки 1935–1939 гг. общая площадь учебных классов варьировалась от 500 до 1056 кв. м, помещений – от 1126 до 3048 кв. м.

Имелись лаборатории (классы химии и физики), класс пения, учительская, канцелярия, рекреации, «комната общественных организаций», буфет-столовая, «снарядная», вестибюль с гардеробом, уборные и умывальные для учеников и для персонала, кабинет и квартира директора.

В школах на 800 учащихся (22 класса) появились лаборантская при классе химии, класс естествознания и лаборантская при нем, физкультурный зал, класс пения, комната учебных пособий, кабинеты завуча и врача, кладовая при буфете, квартира сторожа и кладовая инвентаря в подвалах.

Здание бывшей школы № 9 (276). Фото автора, 2015 г.

В подвалах также располагались котельная, насосная, помещение кочегара, угле и шлакохранилище.

«Живых уголков» в школах постройки 1935–1939 гг. не было[851]851
  См.: Платонов Г.Д. Архитектура школьных зданий Ленинграда. С. 178–180.


[Закрыть].

Школы на свободных участках строились только по типовым проектам.

Что представляли собой в предвоенные месяцы оборудование и инвентарь ленинградских школ, построенных в 1936–1940 гг., позволяют узнать архивные документы, объединенные одним и тем же названием – «Акты на отвод помещений» школ (на случай начала войны) под медицинские учреждения, датированные январем 1941 г.

Для примера, одна из школ, трехэтажная, имела водопровод, канализацию, электроосвещение, печное и калориферное отопление, актовый зал на 500 мест, шесть пожарных кранов, два кипятильника и бочки с водой на чердаке.

Промышленная ул., 18. Здание бывшей школы № 16 (392) Кировского района. Фото автора, 2015 г.

Обеспечивалась следующим инвентарем: столы (канцелярские, учительские, письменные) и столики, прямоугольные и круглые, «вытяжные» шкафы, шкафы книжные и «полушкафы». «Светозатемняющие шторы» (десятки штук). «Бюст Сталина, инв. № 381», «портреты вождей», мягкие диваны, скамейки деревянные. Тумбочки для цветов, портьеры, картины «в раме», несколько роялей, ширмы. Панно «Сталин с детьми» и «Киров с детьми», две пальмы искусственных, кресла театральные и венские. Стеклянные витрины, «шкафик-витрина», трюмо, настольные лампы, портрет М.И. Калинина. Письменные приборы (металлические и из пластмассы). «Бюст Гейне», «продольное зеркало», ростомер, люстры, несгораемые шкафы, часы настенные. Подставки для бюстов, стулья (дубовые, полумягкие, березовые, венские). «Бюст И.В. Сталина с девочкой», огнетушители, кухонная мойка, вешалки обычные и вешалки «с колками»[852]852
  ЦГА СПб. Ф. 9156. Оп. 6. Д. 6. Л. 46–51.


[Закрыть].

Нарвский пр., 6/8. Здание бывшей школы № 31 (289) Ленинского района. Фото автора, 2015 г.

1-б класс этой школы. Фото декабря 1940 г. Публикуется впервые

В «актах» по другим школам значатся также лопаты, «весы медные», колуны, тачки, картофелечистки и ванны. Ломы, кушетки, наковальни, титаны, верстаки, лари и котлы. Доски для объявлений, «уборных на 89 очка во всех этажах», барельефы, писсуары, носилки, умывальники фаянсовые. Вентиляторы, «мармитка паровая со всеми приборами» и «спорт-зало»[853]853
  Там же. Л. 56, 63, 110.


[Закрыть].

В плане «капвложений по Народному образованию на 1941 г…» Ленинского района по школе № 31 (289) запланирован «ремонт и оштукатурка» фасада и устройство около школы физкультурной площадки [854]854
  Там же. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 53. Л. 10.


[Закрыть].

* * *

Материалы – как в опубликованных, так и в архивных источниках – по истории всех вышеназванных четырех школ в годы блокады по объему разительно отличаются. Общее, что объединяет все эти школы, – это что ни одна из них в течение всего периода блокады не работала.

Наибольшее количество фактов (найденных мной в источниках на сегодняшний день) связано с 289-й школой.

Школа № 276 в источниках упоминается несколько раз. В одном архивном документе говорится, что школа «в блокаду сгорела»[855]855
  ЦГАИПД СПб. Ф. 1728. Оп. 1. Д. 777779. Л. 1–2.


[Закрыть].

Жившая в доме № 156 (кв. 81) по Обводному каналу Вера Герасимовна Александрова училась в школе № 276 до 1941 г. Всю войну работала кассиром на проспекте Стачек, на судостроительном заводе имени Жданова. В октябре 1946 г. стала пионервожатой этой школы[856]856
  Там же. Д. 737310. Л. 1–3.


[Закрыть].

Решением Кировского райисполкома от 4 августа 1941 г. количество школ в районе сокращалось – учащиеся 392-й школы переводились (вместе с учащимися еще трех школ) в 384-ю школу, с занятиями в две смены[857]857
  ЦГА СПб. Ф. 100. Оп. 4. Д. 21. Л. 56.


[Закрыть].

Не удалось установить, когда после начала войны прекратилась учебная деятельность в 287-й школе.

Тем не менее, приводимые ниже факты по истории как этих, так и иных школ Ленинского и школы № 6 Кировского районов, позволяют в определенной степени составить представление о буднях блокадных школ, педагогов, учащихся.

* * *

«Наступил 1941 год, июнь. Брат Николай 14 июня окончил 10 классов, сдал выпускные экзамены и уехал с духовым оркестром в пионерский лагерь от «Кировского завода» на станцию Сиверская. Он увлекался музыкой, играл на фортепиано и трубе, сам писал музыку и мечтал поступить в консерваторию. Я окончила 8 классов. Учились мы в 28-й школе Ленинского района, которая находилась на Бумажной улице. <…> 4 июля брат Николай в 17 лет ушел добровольцем с духовым оркестром. <…>

Последнее письмо [от него] было 7 августа 1941 года. <…>

При домохозяйстве, где я проживала, была организована подростковая сандружина, в которой я принимала участие (дежурство на крыше во время бомбежки, тушение песком зажигательных бомб)» [858]858
  Балашова Евгения Васильевна // Воспоминания о блокаде. С. 3.


[Закрыть].

С 1 июля 1941 г., на основании постановления Совнаркома СССР, от платы за обучение в 8-10 классах средних школ освобождались дети рядового и младшего начальствующего состава, призванного в РККА и Военно-морской флот.

Восьмиклассник Н. Бобров среди музыкантов духового оркестра. Сиверская, 1939 г. Публикуется впервые

«В семье родился четвертым, всего было шестеро детей. В 1941 году должен был пойти в школу, но к сентябрю обстановка настолько осложнилась, что мать решила меня не отпускать. <…> Старшая сестра, ей было 12 лет, сначала ходила в школу, потом и ей пришлось оставить школу, надо было помогать матери во всех делах: магазин, дрова, вода и т. д…»[859]859
  Егоров Владимир Васильевич (1934–2006) // Мы помним… С. 30–31.


[Закрыть].

«В сентябре на нашей школе установили зенитные орудия, разместили военных. Но мы учились в другом помещении на проспекте Огородникова»[860]860
  Давыдова Татьяна Ивановна // Воспоминания о блокаде. С. 18.


[Закрыть].

11 августа 1941 г. Ленинский райисполком своим решением «О дополнительной эвакуации женщин с детьми до 14-ти летнего возраста из г. Ленинграда» обязал районный отдел народного образования «выделить 50 чел. педагогов из числа проверенных работников для работы в аппарате комиссии, выдав каждому из них соответствующее направление»[861]861
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 55. Л. 9.


[Закрыть].

В том же августе в распоряжение комиссии по эвакуации Ленинского района ежедневно направлялись 20 школьников (и учащихся ремесленных училищ). Они дежурили на железнодорожных вокзалах, разносили повестки[862]862
  ЦГАИПД СПб. Ф. К-6. Оп. 1. Д. 14. Л. 8.


[Закрыть]. На лесопильный завод «Пионер» Кировский райком комсомола направил еще до начала июля 400 школьников и студентов[863]863
  Там же. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 10. Л. 36.


[Закрыть].

С конца лета 1941 г. в зданиях ряда ленинградских школ стали располагаться также и эвакопункты для беженцев.

27 сентября 1941 г. секретарь исполкома Ленинского райсовета направил заведующему районным отделом народного образования письмо: «В целях лучшего обслуживания питанием работников Вашей системы», исполком договорился с трестом столовых «об организации отдельной столовой. Для этого Вам разрешается отвести одно помещение из законсервированных детских учреждений для этой цели. Трест Столовых обеспечит продуктами питания, кухонной посудой и персоналом»[864]864
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 58. Л. 33.


[Закрыть].

«Этой осенью меня должны были отдать в школу, в первый класс. У взрослых встал вопрос, куда детей отдавать: в нормальную, „регулярную“ школу или готовить специальные помещения в бомбоубежищах. Одна такая на нашей улице[865]865
  Ул. Розенштейна.


[Закрыть] также была организована в одном из домов. Оно было неудобным, вместо парт – разнородные столы. Возникла проблема с туалетом, и многое другое. Мы с папой побывали в этой „школе“, папа остался недоволен, но дальше всё разрешилось само собой: для первоклашек занятия отменили, немцы приближались к Ленинграду»[866]866
  Шмелев О. Указ. соч. С. 33.


[Закрыть].

«Первого сентября[867]867
  Официально учебный год планировали начать 1 октября – «радостно с большим подъемом встретили школьники это решение Горисполкома» (из официального отчетного документа) (ЦГА-ИПД СПб. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 4. Л. 28).


[Закрыть] мы пошли в школу. Была новость: теперь в школе нас кормили обедом. От моего довоенного первого класса почти никого не осталось. Новые соученики оказались несколько другого толка. То ли оказались менее интеллигентные родители, то ли три месяца войны повлияли на нас, но мы стали более похожи на молодых зверят. Очень часто вспыхивали беспричинные драки»[868]868
  Давыдов Ю.Е. Указ. соч. С. 10.


[Закрыть].

В 103 городских школах возобновились занятия 3 ноября 1941 г.[869]869
  См.: Ленинград в борьбе… С. 56.


[Закрыть]. Из них – в пяти школах Ленинского района. В списке райисполкома среди школ, подготовленных к открытию, упоминалась (из нами рассматриваемых) только 289-я[870]870
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 55. Л. 60.


[Закрыть].

А.Л. Сахаров работал на строительстве школы № 9 (276) по Обводному каналу (д. № 154-а). В своих воспоминаниях он приводит (не ссылаясь на первоисточник) факт, что эта школа три раза подвергалась вражеской бомбардировке; здание выгорело, остались только капитальные стены[871]871
  Сахаров А.С. Так все и начиналось // Возрождение: Воспоминания, очерки и документы о восстановлении Ленинграда / сост. В.А. Кутузов, Э.Г. Левина. Л., 1977. С. 125.


[Закрыть].

Когда произошел пожар в здании, выяснить пока не удалось. После Великой Отечественной войны в нем располагалось СПТУ № 52.

«Я продолжала учиться в школе, занималась в 9 классе. Школа находилась в бывшем помещении детского сада на улице Розенштейна[872]872
  Ул. Розенштейна, 4. Здание довоенного детского сада № 31 Ленинского района.


[Закрыть]. Ходили уже тогда, не боясь артиллерийских обстрелов, – привыкли. В школе учились несколько учеников. 8-10 человек занимались у натопленной круглой печки с одним преподавателем. В школе нам давали жидкий суп из пшена, который я приносила домой родителям» [873]873
  Балашова Евгения Васильевна // Воспоминания о блокаде. С. 6.


[Закрыть].

В ноябре 1941 г. в Ленинском районе работало только 5 школ.

В том же месяце посещаемость школ упала. Причины этого были ясны, но первопричины трактовались в 1941 г. по-разному.

«…Когда [в] школьных столовых обеды стали отпускаться для ребят по карточкам это резко отразилось на посещаемости учащимися. <…> Районный комитет комсомола поставил на обсуждение бюро РК ВЛКСМ о работе среди пионеров и школьников, в принятом решении была отмечена недостаточная воспитательная работа со стороны РОНО среди родителей, не достаточно проводимая массово-политическая работа со стороны педагогов» (Кировский РК ВЛКСМ)[874]874
  ЦГАИПД СПб. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 4. Л. 28.


[Закрыть].

Из письма исполняющего обязанности заведующего Ленгороно секретарю городского исполкома, 20 ноября 1941 г.:

«Наряду с причинами военного характера, снижение посещаемости вызвано введением вырезки талонов из продовольственных карточек учащихся при получении ими первых блюд в школьных столовых и платностью за обучение в 8-10 классах. <…>

Количество уплативших за обучение составляет лишь десятки учащихся. Требование школ об уплате за обучение грозит дальнейшим значительным отсевом учащихся»[875]875
  ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 18. Д. 1430. Л. 50.


[Закрыть].

Прошло более двух недель.

6 декабря 1941 г. Исполком принял решение плату за обучение не взимать, но только в первом полугодии 1941/42 учебного года (когда полугодие уже заканчивалось), а во втором полугодии – взимать! В два срока, по 50 рублей.[876]876
  Там же. Л. 63.


[Закрыть].

Учащимся отпускать первые блюда (супы) «без вырезки талонов из продовольственных карточек» Исполком разрешил только с 8 декабря 1941 г[877]877
  Там же. Л. 49.


[Закрыть].

26 декабря 1941 г. секретарь исполкома Ленинского райсовета сообщила секретарю парткома районного отдела народного образования, что исполкомом дано указание директору треста столовых «о прикреплении педагогического состава наших школ к столовым, в удобное для педагогов время. Что же касается педагогов и директоров действующих школ – дано указание Тресту столовых, чтобы таковые питались наравне с учащимися в этих школах»[878]878
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 58. Л. 68.


[Закрыть].

До конца учебной четверти оставалось несколько дней, и городской Исполком принял, путем опроса, следующее решение: занятия в средних школах Ленинграда «после зимних каникул начать с 15-го января 1942 года»[879]879
  Там же. Д. 1437. Л. 33.


[Закрыть].

В экспозиции Музея обороны и блокады Ленинграда перечислены 39 школ, которые продолжали работать в зиму 1941/42 гг., то есть и после каникул. Ближайших к парку имени 1 Мая школ – 276, 287, 289 и 384-й – в этом списке нет.

«В ту же зиму постучалась изможденная женщина: „Дети в квартире есть?“ – „Да“. – „Сколько, какого возраста, какой класс окончил?“ – „Один, девять лет, первый“. – „Надо ходить в школу. Там двухразовое питание.

Школа находится около Балтийского вокзала“, – сообщила она.

Школа занимала второй этаж. Мы сидели в пальто, по четыре человека за черными лабораторными столами»[880]880
  Давыдов Ю.Е. Указ. соч. С. 13.


[Закрыть].

Это была средняя школа № 280 (Лермонтовский пр., 51). Она работала всю блокадную зиму. На 8 мая 1942 г. в ней насчитывалось 562 ученика[881]881
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 77. Л. 6. Современный адрес здания школы: Лермонтовский проспект, д. 51/27.


[Закрыть].

Всего же в Ленинском районе в 1941/42 учебном году количество учащихся на начало учебного года составило 1759, на конец года – 1511 человек[882]882
  ЦГА СПб. Ф. 5039. Оп. 3. Д. 500. Л. 14, 15.


[Закрыть].

Вместе с тем в документе о выдаче продовольственных карточек рабочим и служащим в марте 1942 г. в числе средних школ Ленинского района указаны три, располагавшиеся по адресам: Нарвский пр., 6, Обводный канал, 154-а и Бумажная ул., 15.

Согласно нормам от 11 февраля 1942 г., рабочим и ИТР не оборонных предприятий полагалось 500 г хлеба, служащим – 400 г. В документе категории «иждивенцы» и «дети до 12 лет» не упомянуты.

На школу № 276 выдано 4 карточки для рабочих и 22 – для служащих. На школы № 289 – 7 и 32, № 287 – 4 и 15 карточек соответственно[883]883
  ЦГАИПД СПб. Ф. 409. Оп. 2. Д. 170. Л. 24 об.


[Закрыть].

А вот в документе о выдаче карточек на промтовары на тот месяц и год эти школы отсутствуют, но указаны иные школы, общим количеством девятнадцать[884]884
  Там же. Л. 30–30 об.


[Закрыть].

4 мая 1942 г. в Ленинграде начали работу 137 школ. В связи с физическим истощением учащихся устанавливался предел количества уроков: в младших классах – три, в старших – не более пяти. Предполагалась организация в школах трехразового питания.

На 5 мая 1942 г. в Ленинском районе работающих было 7 школ. Одна из них – 289-я (Нарвский пр., 6/8), с количеством учащихся 729 человек[885]885
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 77. Л. 6.


[Закрыть].

Директором 289-й школы решением райисполкома была утверждена Надежда Александровна Шемякина[886]886
  Там же. Д. 67. Л. 192.


[Закрыть].

Среди намеченных райисполкомом мер в связи с началом учебного года в 4 школах Ленинского района: вместе с шефствующими над школами предприятиями соорудить «выносные санузлы», обеспечить школы «противохимическим и противопожарным инвентарем», «оформить» их «лозунгами и плакатами», очистить дворы. До 10 мая провести родительские собрания в школах и восстановить работу родительских комитетов при них[887]887
  Там же. Л. 191, 192.


[Закрыть].

8 мая 1942 г. заведующая районным отделом народного образования М.Н. Соколова направила докладную записку председателю райисполкома Н.В. Антонову[888]888
  Там же. Л. 7–8.


[Закрыть]. По этому документу можно составить определенное представление о начале учебного года.

Помещения, при помощи шефствующих над школами предприятий, «за исключением пищевых блоков, были полностью подготовлены, остеклены; офанерены; вымыты». В пяти школах «отогреты фановые трубы», сами школы «оформлены».

Медицинский осмотр учащиеся прошли до 4 мая, за исключением школы 289-й, где неосмотренными остаются около 300 человек.

Педагогическими кадрами школы были обеспечены полностью к 28 апреля. Но «в связи с тем, что подготовка школ к открытию потребовала большого напряжения и от учителей, некоторые из них заболели до 4 мая». По школам района количество заболевших учителей насчитывается от 15 до 30 % (как, в 289-й школе).

В первый день учебы, 4 мая, из-за «полной неподготовленности» районного треста столовых «режим дня был сорван: завтраки вместо одного часа длились до шести часов». Например, в 289-й школе завтраки закончились в четвертом часу дня. 5–6 мая завтраки в 289-й и 277-й продолжались до 12 часов дня, обеды до 7 часов вечера – «это основной недочет работы школ».

Учебные занятия в первый день проводились во всех школах, кроме 268-й и 289-й, «где с учащимися частично проводились воспитательские беседы о задачах занятий, частично читались газеты и художественная литература».

«Второй недочет» работы школ, считала заведующая РОНО, тот, что «занятия проходят из-за болезни учителей не по расписанию, и учителя, замещающие больных, недостаточно подготовленными проводят занятия».

«Третий недочет – администрация школ ни во время подготовки, ни в первые дни занятий не использовала метод соцсоревнования.

Четвертый недочет – сбор денег 2 раза в день, выдача справок для больных детей <…> все это отнимает много времени не только воспитателей, но и у руководства школ.

Пятый недочет – отсутствие постоянных уборщиц (II категория и 83 руб. зарплата) не обеспечивает должного минимума чистоты в школах».

С 1 сентября 1941 по 20 июня 1942 г. в 289-й школе работала учителем русского языка и литературы Ираида Гавриловна Петрова. Ее перевели из школы с Обводного канала (д. № 154-а), «которая в блокаду сгорела»[889]889
  ЦГАИПД СПб. Ф. 1728. Оп. 1. Д. 777779. Л. 1–2.


[Закрыть].

Родилась И.Г. Петрова в 1882 г. в Петербурге, в семье рыбака и крестьянки Петергофского уезда. Закончила Покровскую женскую гимназию и учительскую семинарию. Начала преподавать в 1902 г. Три года училась на

Высших курсах П.Ф. Лесгафта. В 1911 и 1914 гг. посетила Берлин, Вену, Италию и Англию («ездила с образовательными экскурсиями»). В 1932 г. окончила ЛГПИ имени А.И. Герцена. В партиях не состояла. С 1939 г. избиралась депутатом Ленгорсовета.

До августа 1944 г. И.Г. Петрова – завуч 14-го детского дома Ленинского района, располагавшегося в селе Дивеево Горковской области. После возвращения в Ленинград – учитель 288-й женской средней школы. В 1945 г. награждена медалью «За оборону Ленинграда» и в 1946 г. – «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг…». Жила в доме № 27на проспекте Газа.

В своей автобиографии Ираида Гавриловна написала: «Имела единственного сына, погибшего на Ленинградском фронте»[890]890
  Там же. Л. 3.


[Закрыть].

На лето 1942 г. учащихся младших классов 289-й школы «перевели в школу на Девятой Красноармейской [891]891
  По адресам: 9-я Красноармейская ул., д. 6, 10-я Красноармейская ул., д. 3-а до войны располагались две школы: начальная (д. 3) и средняя № 26 (д. 3-а) Ленинского района. При перенумерации школа № 26 получила номер 286.


[Закрыть], но там нас только кормили во время каникул»[892]892
  Давыдов Ю.Е. Указ. соч. С. 13.


[Закрыть].

В конце июня 1942 г. городской Исполком вынес решение «о мобилизации учащихся 6-10-х классов «на поливку, прополку посевов овощей и посадку рассады»[893]893
  Ленинградская правда. 1942. 23 июня.


[Закрыть].

По решению гороно, с 1 августа 1942 г. в Ленинском районе должны были начать работу 4 школы, в том числе 289-я на Нарвском проспекте[894]894
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1д. Д. 77. Л. 13.


[Закрыть]. Школы на Бумажной улице и Обводном канале (д. № 154-а) в этом решении не упоминались. В здании школы 289-й осенью 1942 г. разместились военные (об этом в следующей главе)[895]895
  Осенью предыдущего года в школе № 16 (392) в Промышленном переулке также располагались военные.


[Закрыть].

Школа переехала на улицу Розенштейна (д. № 21). В докладной записке «О санитарном состоянии и мероприятиях по подготовке к зиме объектов района» начальника районной Государственной санитарной инспекции от 25 июля 1943 г. указывалось, что в здании «кубатура классов не соответствует количеству размещенных в них детей, крайне неблагоустроенный пищевой блок», поэтому школу № 289 необходимо обеспечить помещениями, «отвечающими санитарным нормам»[896]896
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 94. Л. 103 об.


[Закрыть].

Переехать в свое «родное» здание 289-й школе предстояло еще не скоро.

По «Плану работ частей МПВО в городском хозяйстве на I квартал 1944 года» предусмотрены ремонтные работы по 8 школам, в том числе по адресу: Нарвский пр., 6/8 [897]897
  ЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 2. Д. 4897. Л. 354.


[Закрыть]. Во II квартале окончательный срок ремонта здания был определен – к 1 июля. За десять дней до указанной даты констатировалось: «Столярные, водопроводные и канализационные работы не начаты. Не приступили к оборудованию пищевого блока. Задержка кровельных работ мешает выполнению отдельных штукатурных работ»[898]898
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 100. Л. 28 об.


[Закрыть].

Вернемся в май 1942 г.

14 мая Исполком принял решение по вопросу сохранности имущества временно законсервированных школ районных отделов народного образования. 23 июня Ленинский райисполком заслушал, как это решение выполняется на подведомственной ему территории. Свыше 1200 школьных парт сожжено, из стоящих «без надзора» на улице парт школы № 285 «сделан забор военным госпиталем для огорода», оставшиеся после пожара оборудование и учебные пособия школы № 9 «до сих пор не приведены в порядок и повергались расхищению». «Такое-же положение и в других законсервированных школах»[899]899
  Там же. Д. 68. Л. 139.


[Закрыть].

«Стали записывать в школу. Пошла я в 16-ю школу, а меня не записали[900]900
  «Записывали около школы, в само здание я не заходила» (добавление З.Н. Кузнецовой 2015 г.).


[Закрыть]. Очень я слабая, да еще очень голова распухла. Съели мы с мамой какой-то ядовитой травы и обе так распухли, что лицо сделалось очень большое и блестящее, кожа растянулась, глаза почти совсем закрылись. <…> Я рассказала, что меня не взяли в школу. Все знали, что школьники сразу поедут в одно из подсобных хозяйств, где будут давать рабочую карточку, это значило жить. <…>…Активистка пошла со мной в школу и уговорила, чтобы меня взяли. Она убедила, что только подсобное хозяйство спасет меня от смерти.

Мы поехали. <…> Поселили в пустых домах. Где жители этих домов, мы не знали [901]901
  Поселок Юкки Парголовского района. Куда исчезли жители, знали тов. А.А. Жданов (см. главу «Огородничество») и другие ответственные товарищи.


[Закрыть].

Распорядок дня, как в настоящем лагере. Проводились линейки и подъем флага. Кормили нас в рабочей столовой, как взрослых. Работали наравне с взрослыми. Ведь и рабочие были истощены до предела. Помню, как сажали рассаду, как потом обрабатывали ее от тли, обрывали от нижних листочков. Мне жаль было эти листочки выбрасывать, я ела их. На обед давали какой-нибудь суп и кашу с тушенкой. Я за неделю, ближе к концу недели, накоплю каши немного, а в бутылочку от лекарств ложечкой солью жир с каши.

В воскресенье нас домой отпускали. Иногда ходили пешком 9-12 км, иногда на машинах. <…>

К осени стало полегче. Пошли овощи. Никто нам не говорил „нельзя брать“. Конечно, мы ели овощи и в выходной день, что-нибудь везли домой. <…>

…Помню, как привозила рябину и скорей давала ее маме. Собирала какие-то грибы на болоте, солила… <…>

Осенью начались занятия в школе. Нас уже перевели в 6-ю <…>»[902]902
  Зинаида Кузнецова. Воспоминания. С. 32–33. Довоенный адрес средней школы № 6 (384) Кировского района: пр. Стачек, 13. «В моем шестом классе было сначала человек 15–16, позднее приходили еще» (добавление З.П. Кузнецовой, 2015 г.). Современный адрес 384-й школы: пр. Стачек, 5.


[Закрыть].

Трудовая книжка школьницы З. Кузнецовой. 1943 г. Публикуется впервые

В 1941/42 учебном году в школе № 6 (384) насчитывалось 32 основных и параллельных класса. Более всего было первых-четвертых классов, менее всего – восьмых и десятых.

Число учащихся на начало учебного года в этой школе составило 922 человека, на конец учебного года – 807. Сокращение учащихся по классам в течение учебного года в среднем составляло по 5-15 человек. Из общего числа учащихся на конец учебного года девочек – 485 человек, из них в первых-четвертых классах – 284, в 6-х классах – 65[903]903
  ЦГА СПб. Ф. 5039. Оп. 3. Д. 500. Л. 10.


[Закрыть].

Здание 384-й школы Кировского района. Фото автора, 2015 г.

На 1 августа 1942 г. оставалось всего 250 учащихся, 28 педагогов и 11 человек технического персонала[904]904
  ЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 2. Д. 4775. Л. 56.


[Закрыть].

«Ходила я в школу с саквояжем. Такой был кожаный, как раньше у врачей. Я нашла его в развалинах дома. Выдали нам тетради, а книги где брали – не помню. Была у нас воспитательница – учительница географии Антонина Николаевна Крюкова. Чудный умный человек <…>.

Больше приходилось учиться в бомбоубежище. Чернила замерзали. Пуговицы на нашей одежде плавились. При любом удобном случае мы прилипали к буржуйке[905]905
  «Школа к зиме подготовлена: стекла везде вставлены, в каждом классе есть печка-времянка, водопровод и канализация работают» (из официального отчета) // ЦГАИПД СПб. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 19. Л. 39а.


[Закрыть]. <…> Ложилась спать в чем ходила. Утром ногой, в окошко на земле, стучала девочка с верхнего этажа. Я вешала замок, прижимала дверь, так как ключа не было, и уходила учиться. <…> Однажды шла в школу и что-то засаднила нога. Был обстрел. Я разулась и схватила рукой узкий горячий осколок. Много я их накопила, тех, которые могли убить меня. Потом, после войны, выбросила[906]906
  «Когда начинался обстрел нашего района, из школы дружинницы никого не выпускали. Я как-то прорывалась, кричала: „У меня же там мама! Мама!“. Бежала к дому» (добавление З.П. Кузнецовой 2015 г.).


[Закрыть]. <…>

В школе у нас были и другие дела, кроме учебы. Мы много собирали металлолома. Встречались с партизанами. <…> Когда прорвали блокаду, радости не было конца. В 1943 году нам выдали медали „За оборону Ленинграда“. Вручали медали в пионерской комнате»[907]907
  Зинаида Кузнецова. Воспоминания. С. 33–36, 39.


[Закрыть].

По отчетным документам Кировского райкома комсомола, ученики школы собирали книги, вносили деньги на строительство танковой колонны «Защитник Ленинграда», изготовляли тысячи конвертов. В марте 1943 г. организовали сбор золы (на удобрения), школьники собрали несколько десятков ведер[908]908
  ЦГАИПД СПб. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 30. Л. 23, 40.


[Закрыть].

Летом 1943 г. учениц школы № 384 Кировского района вывезли в подшефное хозяйство во Всеволожский район, в деревню Коблино.

«Потом во всей стране было введено раздельное обучение, и мы переехали на ул. Розенштейна [909]909
  «Мы переехали…» из школы № 280 на Лермонтовском проспекте. В здании довоенной неполной средней школы № 3 Ленинского района (ул. Розенштейна, 28/30), в годы войны располагался госпиталь. После его расформирования в здании вновь расположилась школа, получившая порядковый № 263. С осени 1941 г. школьники учились также в здании детского сада на ул. Розенштейна, 4.


[Закрыть], где и проучились до 1945-го года.

Сказывалось двухразовое питание: стакан чая и кусочек хлеба утром и обед из трех блюд в большую перемену, мы приободрились и начали даже шалить. Любимой забавой для младших классов было незаконное проникновение в кабинет военного дела. Там было на что посмотреть. По стенам развешанные плакаты, разъясняющие устройство стрелкового оружия, а в центре находился тактический ящик. Почему он так называется, я узнал значительно позже. Тактический ящик представлял из себя объемную модель местности. Тут были и холмы, и озера размером с тарелку. Здесь же были леса с деревьями величиной со спичку. Домики были с ноготь, а дороги – шириной с палец. Надо отдать нам должное, мы благоговели перед этим великолепием и никакого урона не причиняли. Исключение представлял лишь способ попадания в кабинет.

Кабинет закрывался на висячий замок. Для того чтобы проникнуть в кабинет, к дужке замка крепился запал от лимонки, к кольцу запала привязывали прочный шпагат: рывок, хлопок, четыре секунды, микровзрыв, и замок с перебитой дужкой летит на пол.

Очень скоро директрисе надоела эта партизанщина, и нам сказали, что эти диверсии могут плохо кончиться и что она готова провести карательную экспедицию.

В ответ на это нами был произведен демарш. Утром техничка, собираясь затопить печь, открыла дверцу и увидела в печке две РГД-33 – ручные гранаты Дьяконова образца 1933 года. Надо сказать, к нашей чести, они были без запалов. На десятый месяц войны в прифронтовом городе все пацаны, даже те, у кого не было знакомых в военной форме, отлично разбирались в оружии и взрывчатых веществах. Те, кто, изучая их устройство методом тыка, не освоил правил безопасного обращения со взрывоопасными предметами, погибли или были покалечены. <…>

В конце мая нам, второклассникам, была устроена экскурсия к красноармейцам, которые служили шоферами

на Дороге жизни. Встреча доставила радость обеим сторонам. Солдаты видели детей, может, ради которых они в неимоверных условиях делали по два-три рейса в день. Нам было очень интересно слушать про то, как в апреле они вели машины со снятыми дверцами по льду, покрытому полуметровым слоем воды. Не будем лукавить, самым запоминающимся событием нашей встречи был обед, которым нас накормили. Там были борщ, греча с тушенкой и хлеб.

С хлебом вышел конфуз. Подавальщица по простоте душевной разнесла по столам тарелки с крупными кусками хлеба из расчета по куску на человека. Откуда ей было знать, что из двадцати человек за столом не все люди. Голодные детишки сразу же расхватали куски с тарелки, и вдруг раздался страшный рев. Кто-то в суматохе схватил себе два куска и тут же себе его припрятал. Кто-то остался без хлеба. Этот кто-то и поднял страшный рев. Подавальщица подскочила к „пострадавшему“ и начала его успокаивать.

– Ну что ты, я сейчас тебе принесу. Тебе горбушку или мякиш?

Страсти улеглись, порядок был восстановлен»[910]910
  Давыдов Ю.Е. Указ. соч. С. 13–14, 22.


[Закрыть].

В соответствии с постановлением СНК СССР от 16 июля 1943 г. с 1 сентября 1943 г. в Ленинграде ввели раздельное обучение мальчиков и девочек с 1-го по 10-й классы. В списке школ горкома ВКП(б) указана женская средняя школа на проспекте Стачек (д. № 13) с количеством учащихся 283 человека. Ближайшая к парку имени 1 Мая школа была тоже женской, и располагалась она на Курляндской улице в доме № 14-а[911]911
  СЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 2. Д. 4775. Л. 51, 52, 54; Постановление бюро горкома ВКП(б) и Исполкома Ленгорсовета от 7 августа 1943 г. (Там же. Л. 12, 14).


[Закрыть].

«Так выпали все зубы и все волосы на голове – я была совершенно лысая. В школу определили меня для инвалидов, так как была 1-я степень дистрофии. Школа была на Курляндской улице, куда я бегала одна, – мама приказывала не останавливаться. Помню, что самый страшный путь был через Обводный мост, так как он был весь в больших дырках, и можно было провалиться»[912]912
  Брацлавская Юлия Александровна // Мы помним… С. 9.


[Закрыть]

«На Кировской площади мы маршировали, стреляли, бросали гранаты. У нас был предмет „Военное дело“. Напротив школы подорвался на гранате мальчик, разбирал, наверное. На Новый год в ДК им. Горького у нас был новогодний бал»[913]913
  Зинаида Кузнецова. Воспоминания. С. 38.


[Закрыть].

Всего в Ленинском районе 1943/44 учебном году работало шесть школ: три мужских и три женских. На следующий учебный год запланировали открыть еще по две мужские и женские школы[914]914
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 100. Л. 27.


[Закрыть].

В архивном деле Отдела учета ущерба по культурным учреждениям и учебным заведениям Ленинградской городской комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков (май 1943 – февраль 1944 гг.) имеются сведения по двум школам. Ущерб, нанесенный школе № 392 в Промышленном переулке, составил 21 1037 руб., школе № 289 – в общей сложности 392 710 руб.[915]915
  Там же. Ф. 8557. Оп. 4. Д. 3. Л. 247, 479, 481.


[Закрыть].

На 20 июня 1944 г медалью «За оборону Ленинграда» награждено 409 учеников и 113 учителей Ленинского района[916]916
  Там же. Л. 26 об.


[Закрыть].

* * *

Всего в окрестностях парка имени 1 Мая до войны располагались 6 яслей и 12 детских садов.

Одна их жизнь «протекала» на страницах периодической печати. Второй жизнью – была реальность. И именно с ней сталкивались и дети, и их родители.

В половину первого ночи 5 февраля 1941 г. старший и участковый инспектора Ленинского роно провели «ночное обследование» двухэтажного детского сада № 6. Он располагался внутри жилмассива «Красного Треугольника» (Обводный кан., 156).

Некоторые результаты проверки. Ночевало 95 детей. «Температура воздуха низкая», в верхних спальнях – только 8 градусов тепла. «Детсад не обеспечен ватными одеялами для всех детей». «Место для просушки верхней одежды не приспособлено». «Кухня содержится в недостаточно чистом виде, имеется много тараканов, посуда нехорошо вымыта…». «Ночные няни работают каждую ночь, что не обеспечивает нормальное обслуживание детей»[917]917
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 57. Л. 11.


[Закрыть].

24 марта 1941 г. секретарь Ленинского райисполкома направил письмо в Горздравотдел (выдержка):

«В детских садах нашего района большая эпидемия желудочно-кишечных заболеваний. В то-же время в дет. садах крайне недостаточно количество ночных горшков, что отчасти служит поводом для усугубления этой эпидемии» [918]918
  Там же. Л. 34.


[Закрыть].

Привел только два факта. Есть и еще.