Текст книги "Блокадные будни одного района Ленинграда"

Группа медсанбата 85-й стрелковой дивизии. В центре – Г.И. Басте. Рядом с ним справа – старший врач 59-го стрелкового полка Василий Иванович Генералов. Фото 1942 г.

Ответить на вопрос, сколько времени требовалось, чтобы свернуть и передислоцировать медсанбат, помогут воспоминания Е.Н. Мешковой.

Февраль 1942 г. Медсанбат располагался на станции Понтонная. В «госпитальном подвале» находилось около 200 раненых. Принято решение перебросить дивизию на другой участок фронта. Начальник медико-санитарной службы Г.И. Басте отдает приказ: «Батальон нужно свернуть за двое суток», для этого командование направляет пять автомашин, этого мало, поэтому «придется организовать отправку раненых на „попутках“ и даже пешком» [964]964
  Мешкова Е.Н. Указ. соч. С. 93.


[Закрыть].

По архивным данным, Горун (Георгий) Исмаилович Басте родился в Адыгее в 1903 г. В Красной Армии – с марта 1938 г. На Ленинградском фронте – с сентября 1941 г. В феврале 1942 г. ему присвоено звание военврача 2-го ранга, и он назначен на должность дивизионного врача 85-й стрелковой дивизии.

В марте 1943 г. Г.И. Басте присвоили звание майора, в октябре он отбыл в распоряжение Главного Военного санитарного управления. С октября 1944 г. подполковник Г.И. Басте воевал на 1-м Украинском фронте. Войну закончил кавалером двух орденов Отечественной войны II степени, орденов Красной Звезды и Красного Знамени, награжден медалями «За оборону Ленинграда» и «За освобождение Праги».

В.И. Генералов воевал в Красной Армии с сентября 1941 г. Сменил Г.И. Басте на должности дивизионного врача 85-й стрелковой дивизии (до середины ноября 1943 г.). В апреле 1945 г. кавалер орденов Отечественной войны II степени и Красной Звезды, награжден медалью «За оборону Ленинграда». В.И. Генералов назначен на должность начальника Головного полевого эвакуационного пункта. В 1950-е гг. работал научным сотрудником в ВМА им. С.М. Кирова. Защитил кандидатскую диссертацию.

О 48-м медсанбате, когда он располагался на Нарвском проспекте, можно узнать из хранящихся в архиве ежемесячных и полугодовых отчетов[965]965
  Филиал ЦА МО РФ (МСД). Ф. 4059. Оп. 8409. Д. 1. Л. 8–9, 1516, 38–43, 45, 52–56; там же. Оп. 8410. Д. 1. Л. 2, 8, 9, 63 об., 65 об.


[Закрыть], подписанных начальником госпитального взвода Е.Г. Могилевской, командиром батальона А.Н. Пановым и командиром медицинской роты, военврачом 3-го ранга Ю.П. Эделем.

Ева Григорьевна Могилевская родилась в Красноярске в 1904 г. В 1931 г. окончила 1-й Ленинградский медицинский институт. Призвана в РККА в 1941 г., в 1942 г. – военврач 2-го ранга, с 30 апреля 1943 г. – майор медицинской службы. После службы в 48-м медсанбате – начальник отделения полевого госпиталя 2228. Уволилась из армии по болезни в августе 1945 г., вернулась в Ленинград.

Е.Г Могилевская. 1942 г.

Выпускник Киевского медицинского института Юзеф Петрович Эдель закончил войну майором, кавалером орденов Отечественной войны II степени и Красного Знамени, награжден медалью «За оборону Ленинграда», но уже командиром операционно-хирургического взвода медсанбата другой дивизии.

Для примера, возьмем ноябрь 1942 г.

В здании школы на Нарвском проспекте насчитывалось 30 штатных коек. На 1 января 1943 г. было развернуто 65 коек. «Санитарно-гигиеническое состояние здания удовлетворительное. Площадь соответствует нуждам».

Состав медсанбата включал: 13 врачей, из них 8 хирургов, 2 терапевтов и 2 санитарных врачей, 1 стоматолога. Средний медперсонал насчитывал 18 человек, 3 операционных медсестер, 1 санитарку и 2 «аптечных работников».

В медсанбате на постоянной основе работало 5 хирургов (двое из них – «могущих самостоятельно работать»). Операционной взвод насчитывал 3 старших операционных сестер средней квалификации и 4 хирургических сестер. Трое из них окончили курсы «медсестер военного времени» при медсанбате. Взвод «в условиях хирургической работы» мог развернуть четыре операционных на 14 столов. «Необходимые медикаменты есть. Работа ведется при электрическом свете в теплом помещении».

Военврач 3-го ранга Л.Б. Кац-Ерманок. Фото 1941 г.

С августа 1941 г. и до окончания войны служила в медсанбате дивизии выпускница Томского медицинского института Лия Бенциановна Кац-Ерманок. О ней (период начала 1942 г.) пишет в своих воспоминаниях Е.Н. Мешкова[966]966
  Мешкова Е.Н. Боевые спутники мои. С. 122–123.


[Закрыть]. На ноябрь 1942 г. Л.Б. Кац-Ерманок – командир операционно-перевязочного взвода, военврач 2-го ранга.

Всего в течение ноября месяца 1942 г. в медсанбат поступило по категории «раненых и пораженных в боях, обмороженных и т. д…» – 1784 человека и больных – 80 человек. Через стационар прошло 103 раненых и 373 больных.

На первом месте – группа проникающих ранений в брюшную полость, часто такие ранения были несовместимы с жизнью. И, как правило, раненые в брюшную полость умирали в первые шесть-восемь часов после доставки их в медсанбат. В ноябре из 15 прооперированных умерло 12 человек, на вторые-четвертые сутки после операции. Сказывалось переохлаждение, полученное как до, так и после ранения.

На втором месте – группа ранений в грудную клетку с повреждением плевры и легких. Такие раненые оперировались всегда.

Третью и четвертую группы составляли ранения в полость черепа с повреждением вещества мозга и тяжелые ранения верхних и нижних конечностей с шоком различных степеней.

В медсанбат поступали также получившие ожоги и контуженные.

Если брать общий процент смертности после операций по всем группам ранений, то он составил в ноябре месяце 3,4 %.

В течение 1942 г. больше всего умерло от последствий ранений осколками артиллерийских снарядов, затем – от осколков мин и пулевых.

Нетранспортабельные шоковые больные полковой медицинский пункт не эвакуировал – на месте применялась активная противошоковая терапия, включая переливание крови. Всем раненым и обмороженным вводилась противостолбнячная сыворотка.

У прошедших стационар больных на первом месте были острые кишечно-желудочные заболевания. По оценке руководства медсанбата, связано это с тем, что бойцы, взяв сухой паек, «приготовляли» его на месте, в окопах, в антисанитарных условиях. Около трети заболевших после лечения в стационаре была возвращена в часть.

Дизентерия (и подозрение на нее) отмечалась в 32 случаях, 7 человек поступили с язвенной болезнью и двое с острым гепатитом. Все они были эвакуированы в госпиталь.

Имелось 8 случаев острого аппендицита, и больные находились в стационаре до полного излечения.

На втором месте по заболеваемости в ноябре 1942 г. были «больные с упадком питания». Почти всех эвакуировали, как и одного больного с острой пневмонией и 10 человек с туберкулезом легких.

С истощением I–II степеней госпитализировали 68 человек. «В громадном большинстве это люди, перенесшие истощение в прошлом». Больных гриппом насчитывалось 12 человек, имелись 3 случая заболевания брюшным тифом и один случай столбняка. Больных цингой не поступало.

При медсанбате имелась своя кухня. Было организовано лечебное питание. В «стол № 1» входили «блюда госпитального пайка». «Стол № 2» включал протертые каши, неострые супы и картофель. В «стол № 3» входили компот, кисель и морс из клюквенного экстракта, сгущенное молоко с маслом, кофе, манная каша и другие продукты, положенные «для челюстных больных».

На 4–6 раненых полагалось одно периодическое издание. Имелись номера газет «Ленинградская правда», «На страже Родины», «Удар по врагу», «За победу!» и четыре экземпляра журнала «Красноармеец». Всего – 60 разных журналов и брошюр.

При медсанбате имелись также в наличии: две гармоники, 40 книг, два комплекта «боевых листков», три географические карты, две шахматных и десять шашечных досок и 8 комплектов домино.

Выпускались рукописные «боевые листки», стенгазеты.

По отчету за ноябрь 1942 г., политсоставом медсанбат был «укомплектован полностью по существующим штатам».

Политработник, капитан Е.З. Новицкая

Со слов Р.С. Фадеевой (Филипенковой), знавшей Евдокию Захаровну Новицкую с июля 1941 г. до почти последних лет ее жизни, родом она была с Украины. В Ленинграде до войны училась в Авиационном институте[967]967
  Ленинградский авиационный институт был создан в январе 1941 г. До начала войны прошла только одна учебная сессия. В ЦГА СПб материалы института за 1941 г. отсутствуют.


[Закрыть]. Ушла на фронт добровольцем, во 2-ю дивизию народного ополчения в июле 1941 г., направлена в медсанбат, младшим политруком. И всю войну служила в медсанбате. После войны работала на одном из небольших ленинградских заводов. Скончалась в 2012 г.

«Когда школе предложили собрать 5–6 человек, чтобы дать концерт в госпитале, то меня, зная, как я хорошо не только запоминаю, но и читаю стихи, включили в состав агитбригады. Артистов набралось пять человек – я и квартет девочек.

Выступать пришлось в нашей бывшей школе на Нарвском пр., д. 6, где тогда располагался госпиталь. Сначала мы выступили в палате для тяжелораненых. Услыхав, как сопровождающий нас человек сказал: „Девочки, пойте потише“, я прочитал свое стихотворение как можно тише. „А теперь, – сказал сопровождающий, – присядьте, кто к кому хочет и поговорите с ранеными“.

Я выбрал паренька помоложе и сел к нему. Уже тогда у меня хватило такта не задавать глупого вопроса: „Дядя, сколько ты убил немцев?“. Я завел с ним разговор о семье: женат ли, есть ли дети, сколько их. Было видно, что раненому разговор доставляет истинное удовольствие, и он подробно рассказал мне все. „Достаточно, – сказал сопровождающий, – нас ждут еще в общем зале“.

Группа медсанбата 85-й дивизии. В первом ряду в центре – Е.З. Новицкая. Во втором ряду слева направо: Л.Б. Кац-Ерманок, замполит капитан М.К. Иванова, Г.И. Басте. Фото 1943 г.

Участники встречи ветеранов 48-го медсанбата 85-й стрелковой дивизии. Сидят: третья слева – Е.З. Новицкая, четвертая – дочь Л.Б. Кац-Ерманок. Во втором ряду четвертая слева – Р.С. Филиппенко (Фадеева). Фото 1970-х гг. Публикуется впервые

Общим залом оказался наш бывший физкультурный. Со всех четырех этажей школы были мобилизованы все табуретки и стулья, в ход пошли даже гимнастические скамейки. Зал был набит до отказа легкоранеными и медперсоналом. Мы повторили свой концерт на этот раз во весь голос. Кто был более доволен выступлением, сказать трудно. „Ну а теперь идемте в столовую“, – сказал сопровождающий. Там нас накормили очень сытным и вкусным обедом»[968]968
  Давыдов Ю.Е. Указ. соч. С. 34.


[Закрыть].

Раиса Сергеевна Фадеева (Филипенкова). Фото 2010-х гг. Публикуется впервые

На ноябрь 1942 г. в распоряжении медсанбата имелись 5 автомашин ГАЗ и два автобуса ЗИС-5. Но использовались только 2 автомашины. Остальные транспортные средства были законсервированы. Для доставки раненых имелись также две колесные повозки и сани.

Личный состав медсанбата участвовал в конференции медицинских работников дивизии. Были организованы 5-10-дневные сборы военфельдшеров и санитаров рот, батальонов и полков. Более 40 человек из госпитального и приемо-сортировочного взводов и эвакоотделения посещали специально организованные для них занятия.

.. В дом № 6 по Нарвскому проспекту, когда в нем лечились военные, за один обстрел попало пять снарядов[969]969
  См.: Давыдов Юрий Ефимович. Нарвский проспект во время блокады // Воспоминания о блокаде. С. 20.


[Закрыть].

22-23 апреля 1943 г. с Нарвского проспекта 48-й медсанбат переместился на Детскосельский пр., 23.

Свой боевой путь 85-я стрелковая дивизия закончила в Прибалтике 8 мая 1945 г.

Вспоминает Раиса Сергеевна Филиппенко (Фадеева), 2015 год:

«Присвоили мне звание младшего лейтенанта. Война кончилась.

После войны работники бывшего 48-го медсанбата встречались часто. Приезжали и дети ветеранов. Приходили журналисты.

Но с годами нас становилось все меньше.

Как-то собрались мы, поехали на станцию Саперная, где воевали, поклониться могилкам, там их много, павших. Приехали, местность огорожена, какая-то воинская часть, охрана. Нас не пустили…

Каждый год нас приглашает на День Победы 274-я школа Кировского района. Пойдем и на этот раз. Только осталось нас всего – несколько человек… И я – одна из них».

Глава 12
Предприятия

Перед войной свыше 70 % выпуска ниток в стране давали ленинградские фабрики, сырье поставлялось из Средней Азии. В условиях военного времени потребность в нитках не уменьшилась – они были нужны для пошива обмундирования, белья, обуви, парашютов и т. д. По приказу наркома легкой промышленности СССР С.Г. Лукина с начала июля 1941 г. началась остановка ниточного производства в Ленинграде и подготовка его к эвакуации.

Первые вагоны с оборудованием ниточного производства, рабочими и сотрудниками «Советской Звезды» отправили в Ташкент 8 июля. Последний, четвертый по счету эшелон, отбыл в августе 1941 г. Всего эвакуировали 542 рабочих, служащих и инженерно-технических работников – из 3200 человек, работавших на комбинате в начале лета 1941 г.

Законсервирована была фабрика «Резвоостровская».

10 августа 1942 г. Ленинский райисполком свои решением обязал начальника районного узла связи восстановить телефонную связь «с наиболее важными предприятиями». Их оказалось только два: «Веретено» и «Советская Звезда»[970]970
  ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 1. Д. 68. Л. 174.


[Закрыть]. Получается, что с менее «важными» предприятиями райисполком «связывался» по-прежнему с помощью рискующих жизнью под артобстрелами и бомбежками нарочных.

Прядильно-ниточная фабрика «Советская Звезда». Декабрь 1925 г.

Прошло более года, и на XVI сессии Ленинского райсовета 1 ноября 1943 г. прозвучало: «Восстановлена связь и сигнализация со многими объектами района…»[971]971
  Там же. Д. 84. Л. 2 об.


[Закрыть].

Работниц «Равенства» и «Резвоостровской» в июле 1941 г. командировали на строительство оборонительных укреплений в Кингисеппский район, за станцию Кихтолка[972]972
  ЦГАИПД СПб. Ф. 417. Оп. 3. Д. 76. Л. 20, 25.


[Закрыть]. Из рабочих и инженерно-технических работников «Советской Звезды» сформировали два отряда, один из них строил амбразуры в домах и баррикады в районе станции Купчино. Десятки рабочих и служащих работали на строительстве оборонительных сооружений, помимо Кингисеппского района, в районах Копорья, Ораниенбаума, Толмачево, станций Тигода, Пери и Ручьи[973]973
  ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 1. Д. 294. Л. 46–50.


[Закрыть].

Был законсервирован завод «Красный маляр» и частично эвакуирован в Уфу. В июле 1941 г. началось перемещение в Свердловск завода «Красный автоген» № 1[974]974
  До войны завод производил автогенную сварку, ацителен, добавки для плавки металлов, изготавливал генераторы, тормозные резервуары и др.


[Закрыть].

Фабрика «Красный Водник», располагавшаяся в Промышленном переулке с 1927 г., до войны изготовлявшая палатки, перепрофилировалась под военные заказы[975]975
  Сейчас на этой территории Центр технологии судостроения и судоремонта.


[Закрыть].

Соломон Вульфович Дунаевский – директор фабрики «Красный Водник» с сентября 1937 по сентябрь 1943 гг. Родился в 1898 г. в Киевской губернии, из мещан. В 1918 г. окончил реальное училище в городе Лохвица. В годы Гражданской войны давал частные уроки, работал делопроизводителем, заведующим почтовым отделением в Украине. По приезде в Ленинград в 1925 г. поступил на «Красный Водник» счетоводом. Через одиннадцать лет стал начальником цеха. Член партии с 1929 г. С октября 1936 по сентябрь 1937 гг. являлся директором фабрики «Резвоостровская». «За выполнение заданий в войну с белофиннами» в апреле 1940 г. награжден орденом «Знак Почета»[976]976
  ЦГАИПД СПб. Ф. 1728. Оп. 1. Д. 617841. Л. 1–6 об.


[Закрыть].

Директорами этой фабрики в годы блокады были вышеназванный С.В. Дунаевский и с ноября 1943 г. – Мария Сергеевна Михайлова. Помощником начальника охраны предприятия с 1942 г. (и в послевоенные годы) являлась пришедшая на фабрику в 1936 г. в деревообделочный цех Александра Петровна Алексеева, награжден медалью «За оборону Ленинграда»[977]977
  Там же. Д. 608482. Л. 2–4.


[Закрыть].

Идея перепрофилировать гражданские заводы, как видно из воспоминаний первого секретаря Ленинского РК ВКП(б) А.М. Григорьева, продиктованные им стенографисту 15 декабря 1944 г., пришла к ленинградским партийным руководителям не сразу, а только к концу августа 1941 г., и возникла она не у них самих, а только – сами признались – после настоятельных «предложений» о том с мест.

Как тут не вспомнить отрывок из воспоминаний маршала артиллерии Н.Н. Воронова, прибывшего в Ленинград в конце августа 1941-го г., удивленного общей атмосферой в городе: будто бои шли в предместьях Берлина, а не под стенами Ленинграда!

День 22 июня 1941 г. застал секретаря Ленинского РК ВКП(б) на отдыхе, на даче на Карельском перешейке. «В 12 часов дня приходит женщина и передает распоряжение немедленно явиться в Райком, а оттуда в Смольный. Советский народ не привык воевать, и я не ожидал, что начинается война. Я предполагал, что проводится какое-то срочное мероприятие. <…>

Когда прошла пара месяцев, для всех стало совершенно ясным вопрос о необходимости перестройки на военный лад, и сами директора и секретари парторганизаций начали входить с предложениями, чтобы изменить профиль работы их заводов»[978]978
  Там же. Ф. 4000. Оп. 10. Д. 848. Л. 1 об.-2.


[Закрыть].

В июле 1941 г. ряд цехов завода Резиновых технический изделий, находившегося на территории Ленинского района, продолжал выпускать детские игрушки[979]979
  Там же. Ф. К-6. Оп. 1. Д. 14. Л. 11–12.


[Закрыть].

Завод «Металлист», до войны изготовлявший оборудование и инструменты для заводов резиновой промышленности, переключился на производство мин.

В августе 1941 г. заводы Ленинского района наладили «производство снаряжения и вооружения для партизанских отрядов и отрядов Народного Ополчения»: финские ножи, топоры, резиновые ремни и учебные гранаты[980]980
  Там же. Л. 8.


[Закрыть].

Вид из парка «Екатерингофский» на Малый Резвый остров и бывшую фабрику «Резвоостровская». Фото автора, 2015 г.

Фабрика «Резвоостровская» получила оборонный заказ на шинельное сукно.

На «Советской Звезде» в августе 1941 г. от динамо-машины запустили в работу несколько машин, на которых чесали вату. Ею набивали одеяла, матрасы, подушки для госпиталей.

В артели «Теплохим» начали устанавливать специальное оборудование для производства сахарина, но «еще недостроенный цех был переключен» «на выработку оборонного продукта»[981]981
  Там же. Ф. 417. Оп. 3. Д. 76. Л. 129, 211.


[Закрыть].

Судя по целому ряду архивных документов, с осени 1941 г. прослеживается своего рода «обратный» процесс – загрузить чуть ли не все предприятия «оборонными заказами», независимо от того, насколько они были к этому готовы вообще.

Промышленная ул., 15. Здание бывшей артели «Теплохим». Фото Д. Мудрова, 2010 г.

До войны в Кировском районе только 6 предприятий из 20 выпускали оборонную продукцию[982]982
  Там же. Л. 6.


[Закрыть]. Среди сугубо гражданских предприятий был завод «Пластмасс»: пуговицы, бусы, домино. Всего три станка, и то не для производства, а для ремонта. Кого-то надоумило перепрофилировать завод под производство мин (а не, скажем, пластмассовые детали полевой радиоаппаратуры). Стали требовать от директоров других предприятий, чтобы те «отдали» на «Пластмасс» свои токарные станки. Последовали неоднократные отказы. А план «Пластмассу» по производству оборонной продукции перед вышестоящими органами уже озвучили. Итог: «Был снят с работы директора завода «Пластмасс» тов. ЗУЕВ, не обеспечивший подготовки производства к увеличению выпуска боеприпасов» [983]983
  Там же. Л. 7.


[Закрыть].

На конец октября 1941 г. план выпуска дневной смены завода «Пластмасс» составлял 1000 снарядов. Изготавливалось только до 150 штук (механическая обработка заготовок). «Идет дополнительная установка станков», но «работа на отдельных станках продолжается всего по три часа»[984]984
  Там же. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 10. Л. 58.


[Закрыть].

28 ноября 1941 г. пленум Кировского РК ВКП(б) заслушал доклад «О состоянии учета ресурсов на предприятиях района могущих быть использованными на нужды фронта». Констатировалось: «Обнаружены значительные запасы материала». Например, на фабрике «Красный Водник» имеется сортового железа 33 400 кг при ежемесячной потребности в нем 1200 кг. На заводе «Красный автоген» № 1 – 350 кг при потребности 0 кг. Вывод: «Местные партийные организации и руководители предприятий после призыва товарища Сталина не сделали соответствующих выводов по мобилизации общественность рабочих, ИТР и служащих на лучшее использование ресурсов для нужд фронта»[985]985
  Там же. Д. 8. Л. 14, 15.


[Закрыть].

В начале сентября 1941 г. (и вплоть до снятия блокады) рабочие предприятий не знали, что в городе началась совершенно секретная операция, имевшая название «Д», по подготовке подрыва десятков объектов города. Знали только высшие военные и властные структуры города, области, члены ГКО, Сталин, а после подготовки к началу разрушений в городе – в райкомах и парткомах предприятий, работники секретных отделов.

Впервые об этом в отечественной исторической науке, основываясь на архивных материалах, изложено В.А. Ивановым в 1997 г.[986]986
  См.: Иванов В.А. Миссия Ордена. С. 248–255.


[Закрыть]. Через восемь лет вышел сборник из 79 документов за период 14 сентября – 3 октября 1941 г. по этой теме[987]987
  План «Д». Том I. 1941 год. СПб., 2005. (Серия «Архив Большого Дома»)


[Закрыть] (и авторы вступительной статьи даже не упомянули, кто первым ее раскрыл для широкого читателя).

К середине сентября 1941 г. все было готово к подрыву, если бы противник предпринял попытку проникнуть в городские кварталы. Непосредственными организаторами выполнения подрывных работ являлись «тройки»: первый секретарь райкома – начальник районного отдела НКВД – представитель инженерных частей РККА; директор предприятия – секретарь парткома – начальник секретного отдела.

Ниже приведены отрывки из двух документов. Выбраны только те предприятия, которые упоминаются в настоящей книге.

Из докладной записки начальника Кировского районного отделения НКВД старшего лейтенанта государственной безопасности Варенцова заместителю наркома внутренних дел Меркулову от 23 сентября 1941 г., «Совершенно секретно»:

«По-кировскому району подлежит „Д“ 22 пром. предприятия, из них на 23-е сентября с/г. полностью подготовлены – 18, на остальных – <…> завод „ПИОНЕР“, ф-ки „Резвоостровская“ и Суконных изделий – отсутствует „ВВ“[988]988
  «Взрывчатое вещество».


[Закрыть], которое будет получен 24/1Х-с/г.

Кроме того, дополнительно Кировским РК ВКП(б) предусмотрено к выводу из строя 10 пром. предприятий / заводы: Клеевой <…> ф-ки-кухни №№ 1 и 2 и артель „Ленкооптекстиль“/[989]989
  Располагалась по адресу: Промышленный пер., д. 6.


[Закрыть], которые уничтожаются путем пожара, силами коммунистов, без прикрепления опер. состава НКВД.

Необходимо отметить, что на ряде предприятий еще до сегодняшнего дня имеется значительное количество цветного металла, жидкого и твердого топлива, ценного оборудования и готовых изделий, так например: <…>

С ф-ки „Равенство“ не вывезено: 1700 ящиков (90 тонн) готовой продукции и 1100 тонн хлопка.

С РЕЗВООСТРОВСКОЙ Ф-КИ не вывезено 260 000 метров марли и белого полотна. <…>

На заводе „ПЛАСТМАСС“ имеется готовых изделий (пуговиц) на сумму 5,610 тыс. рублей.

Вывозка идет медленно из-за отсутствия жел. дор. и автотранспорта»[990]990
  План «Д». С. 124–125.


[Закрыть].

Обратим внимание на словосочетание «не вывезено». Следовательно, до 23 сентября 1941 г. марля и белое полотно, например, – вывозились. Вопрос не в том – куда, а кто был получателем. Были ли это ленинградские военные и гражданские медицинские учреждения?

Ничего не говорится о том, что из предусмотренных «к выводу из строя» двух фабрик-кухонь что-либо вывозилось или планируется вывезти.

Из аналогичной докладной записки, уже от 30 сентября 1941 г.:

«2. На всех 43 промышленных объектах, на которых будут произведены спец. работы, – исполнители выделены полностью.

<…>

При получении инструкции сделаны перерасчеты, где потребовалось „ВВ“ дополнительно, к этим относятся следующие предприятия <…>

б/ суконная фабрика не хватает 24 кг „ВВ“.

в/. з-д „Пластмасс“ не хватает детонирующего и бикфордова шнура и капсюля.

г/. з-д „ПИОНЕР“ не хватает 80 метров детонирующего шнура. <…>

10. Вопрос обеспечения охраны предприятий на случай сопротивления будет проводиться силами выделенных коммунистов и имеющейся охраны на заводах. <…>»[991]991
  Там же. С. 126–127.


[Закрыть].

Вид из центра парка «Екатерингофский» на бывшую суконную фабрику «Ленсукно». В предвоенные и в годы войны на набережную Екатерингофки выходили фасады фабричных строений: насосной, кочегарки, электростанции, механической мастерской и кладовой; боковые фасады – жилого дома и красильного отдела. Фото автора, 2015 г.

Всего на территории фабрики «Ленсукно» (на 1942 г.) было четыре жилых дома[992]992
  ЦГА СПб. Ф. 1347. Оп. 6. Д. 3. Л. 2, 14.


[Закрыть].

В последующем, в течение 1942-го и почти всего 1943 г., количество объектов в Ленинграде, подлежащих уничтожению, постоянно возрастало. В мае-августе 1943 г. наибольшее число «новых» объектов для уничтожения определялось в пяти районах, в том числе Ленинском и Кировском [993]993
  См.: Иванов В.А. Миссия Ордена. С. 254.


[Закрыть].

Получается, почти в течение всей блокады тысячи и десятки тысяч рабочих и служащих, проводя свое время на рабочих местах, не знали, что в любой момент, после получения соответствующими работниками секретных команд (например, «Свердловск» – «Галич»), «объекты» прекратят свое существование.

Но и это не все.

Фабрика «Равенство» и комбинат «Советская Звезда» находились менее чем в километре друг от друга, предприятия одного профиля, построены почти в одно и тоже время. В 4-й главе приведены из архивных источников сведения, сколько в период 1941–1943 гг. попало на их территорию зажигательных бомб и зафиксировано попаданий артиллерийских снарядов. На «Советскую Звезду» – в среднем на треть больше. Но страшный пожар (7 мая 1942 г.) в результате артиллерийского обстрела произошел – на «Равенстве». Погибли люди, от главного здания осталась одна коробка стен. Приведены свидетельства очевидцев. Как подтверждают вышеприведенные документы плана «Д», фабрика «Равенство» была заминирована. Поэтому нельзя исключить, что одновременно (или после) с вражескими снарядами стали рваться десятки килограммов заложенного в главном корпусе фабрики отечественного тротила.

В.А. Иванов предполагает, что «сама подготовка и военно-техническая часть операции „Д“, в которой не нашлось места для определения судьбы мирного гражданского населения города, довольно точно вписывалась в общую концепцию насилия и репрессий (в данном случае как территориальных), воплощенную правящей номенклатурой в центре и на местах в ходе всей войны»[994]994
  Там же. С. 255.


[Закрыть].

В первом томе путеводителя «Центральный государственный архив Санкт-Петербурга» указано, что документы фабрики «Равенство» за 1937–1942 гг. не сохранились. Но о рабочих и служащих «Равенства» в 1941–1942 гг. можно найти сведения в других архивах.

С 1936 г. работал на предприятии начальником цеха выпускник Ленинградского текстильного института имени С.М. Кирова Константин Константинович Полтев. Участвовал в Советско-финляндской войне, был начальником походной автокузницы. Вернулся на «Равенство», занимал должности начальника ремонтно-механического цеха, затем главного инженера. В представлении к медали «За оборону Ленинграда» указано его участие в тушении пожара на «Равенстве» 7 мая 1942 г. В том же году перешел на должности главного инженера и главного механика комбината «Советская Звезда»[995]995
  ЦГАИПД СПб. Ф. 1728. Оп. 1. Д. 407431. Л. 2–3.


[Закрыть].

С начала осени 1941 г. на предприятиях (как и в домохозяйствах и др.) организовывались сборы вещей для Действующей армии.

И проходила эта кампания в 1941 г. отнюдь не так радужно, всеохватно и продуктивно, как это трактуется в ряде изданий советского периода. Город – в кольце блокады, впереди зима, часть жителей Кировского района, взяв с собой по возможности самое необходимое, переселялась в другие районы города, вещи становились эквивалентом денег при обмене на продукты.

А райкомы (партии и комсомола) стремились в этом вопросе не оказаться по городу в числе «отстающих». Собирались, принимали решения. Не помогало.

Из выписки из протокола № 130 заседания бюро Кировского РК ВКП(б) от 17 октября 1941 г. о выполнении своего решения от 12 сентября 1941 г. «по сбору теплых вещей и белья для Красной Армии».

«Массово-разъяснительная работа среди населения со стороны районной комиссии, а также парт., проф. организаций в полной мере еще не развернута». «Депутаты Райсовета к этой работе не привлечены». Общий вывод: работа по сбору «проходит неудовлетворительно. Конкретно, на лесопильном заводе «Пионер» и Клеевом заводе «самоустранились от этой важнейшей кампании, пустили этот вопрос на самотек». На «Резвоостровской» отсутствует учет поступающих вещей. «На районный пункт теплые вещи сдали лишь 16 организаций и 2 домохозяйства» [996]996
  Там же. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 8. Л. 17.


[Закрыть]. И это из десятков организаций и около 90 домохозяйств (часть довоенных домохозяйств прекратила существование в связи с переселением жильцов осенью в другие районы).

Осенью также начался сбор для Действующей армии меховых шапок, теплых рукавиц, шерстяных носков, ватных тужурок, шинелей и полушубков.

На фабрике «Ленсукно» для сбора денежных средств и вещей при фабричном комитете создали комиссию, которую возглавила председатель фабкома. 8 декабря

1941 г. в своем отчете она подвела итоги:

«…собрано 1831 руб.; на 958 руб. закуплены вещи и

сданы бойцам Кр. Армии, на 100 руб. закуплено папирос. На 322 р. 70 к. закуплено пряжи для вязки теплых вещей бойцам. Всего связано работницами фабрики и отправлено бойцам: носков 81 пара, рукавиц 18 пар, шарфов 29 шт., сумок для гранат 15 шт., свечей – 12 шт. и папирос 100 шт.

Для вязки теплых вещей пряжи роздано 14 человекам»[997]997
  Там же. Ф. 1502. Оп.1. Д. 2. Л. 11 об.


[Закрыть].

Закупленные комиссией вещи отправляли в райсовет.

Для бойцов и командиров собирали портянки, носовые платки, конфеты, ватники, свитера. В сшитые полотняные или шелковые мешочки клали мыло, одеколон и бритвенные принадлежности.

В первую блокадную зиму на заводе «Пластмасс» было выстирано более 500 пар белья для воинов Красной Армии [998]998
  Там же. Ф. К-4. Оп. 2. Д. 20. Л. 24.


[Закрыть].

В подшефном госпитале «Советской Звезды» в конце 1942 года создали «Красный уголок», собрали 500 книг для воинских частей[999]999
  Там же. Ф. 338. Оп. 2. Д. 4. Л. 25.


[Закрыть].

На предприятиях, с разными временными промежутками, собирали заседания партийных бюро, общие открытые и закрытые партийные собрания. Иногда проводили «кустовые совещания» членов и кандидатов в члены ВКП(б) трех-четырех предприятий.

Материалы этих заседаний и совещаний (сохранившиеся и не находящиеся на секретном хранении в архивах), без сомнения, представляют интерес.

Для примера – выдержки из протоколов партийных собраний фабрики «Ленсукно». Период: сентябрь-ноябрь 1941 г.

15 сентября, повестка дня: «Очередные задачи членов и кандидатов партии в данной обстановке». Из выступлений:

«…В четвертом этаже выгорила квартира по вине самих жильцов, закрыты все квартиры, должны настоящие время все дружно сплотится на выполнение заданного нам задание это для армии сукно одеяло. И еще восстановить четвертый этаж жилого дома все должны информировать о предательских рабочих, которые мешают нам боротся. Работать придется нам в ночь. Это потому что из отсутствие днем электроэнергии».

«Надо проявить бдительность в отношении выявления всех шпионов».

«Штаб сам не подготовлял [нас] к работе. Имеют паническое отношение. Перебрасывают не знают куда рабочие должны ийти работать Кировский район <…> Командование не имеют не какого указание как использовать рабочих в труд-работе, не имею подсобных материалов как-то пила-топор, и т. д…»[1000]1000
  Там же. Ф. 1502. Оп.1. Д. 1. Л. 2–3.


[Закрыть].

26 сентября. Из выступлений и вопросов к докладчикам:

«Попов ушел домой потому, что не было у него хлеба. Он двое суток не выходит с фабрики и работает всегда добросовестно».

«Т. ЛЕМЕШЕВ [1001]1001
  Директор фабрики Федор Андреевич Лемешев.


[Закрыть] призывает рабочих подтянуть трудовую дисциплину и мобилизовать весь коллектив фабрики на выполнение и перевыполнение производственной программы, чтобы обеспечить Красную Армию обмундированием».

«Но имеются отдельные рабочие, которые поддаются на вражескую агитацию и распространяют всякие небылицы и слухи, натравливают русских на евреев и тем самым, создают паническое настроение».

«Почему в столовой дают мало хлеба, только по 100 грамм».

«Т. КОГАН (Райком) <…> В заключение т. Коган призывает весь коллектив Ленинградской суконной фабрики сплотиться вокруг Всесоюзной Коммунистической Партии и нашего вождя – т. СТАЛИНА»[1002]1002
  ЦГАИПД СПб. Ф. 1502. Оп.1. Д. 1. Л. 4 об.-5.


[Закрыть].