Текст книги "Крик из будущего"

«Как тут не понять… Все – и среди них экипаж чудом вышедшего из-под огня «крота»… А в составе этого экипажа…».

– Я не слышу тебя, лидер. Повторяю: База должна быть разрушена до состояния полной непригодности к дальнейшему в ней пребыванию. Любой ценой, Лайон, любой ценой!

«Голос Вождя подобен гласу самой Бездны, призывающей в своё лоно воинов народа гор… Приказы Старших не подлежат сомнению – это закон. ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ – значит, так надо. Мы идём к тебе, Бездна, – жди…».

– У меня мало сил, – доложил Лайон. – И времени – вот-вот подоспеют первые эскадрильи летателей с Баз за каналом. – Воин выполняет приказ, но лидер обязан подумать и о том, чтобы этот приказ можно было выполнить.

– Знаю, – отозвался Отец-Воевода. – Сто двадцать воинов уже в Развалинах – они подойдут через две с половиной минуты. У тебя будет более трёхсот бойцов – лучших. А времени – реального времени – у тебя четырнадцать минут. Мы сканировали пустыню – раньше свежим силам штампов не успеть до тебя добраться. На отходе тебя прикроем дополнительно. Атакуй, лидер Лайон, теперь ВСЁ зависит только от тебя!

«Неужели всё это, – подумал орт-ветеран, – и проваливающиеся в огонь орты, и распадающиеся призраки, – только ради того, чтобы один-единственный цветок (когда даже неизвестно, жива ли она!) смогла вернуться в племя? Будь счастлива, Муэт… И ты, Хок, – тоже…»

Лайон быстро огляделся. Придавившая пустыню угрюмая громада Базы возвышалась перед ортом символом Вечного Зла. По силовой скорлупе прикрывавшего её поля змеились нити зелёного огня – воины Торо и Дрэгона нащупывали уязвимые места в защите Хозяев. А позади, среди руин мёртвого города уже замелькали быстрые силуэты: обещанная Старшим подмога. Вот если бы Бестелесные снова сочли для себя возможным вмешаться – это было бы очень кстати… Отряд ждёт твоего слова, лидер. Время!

Привычно дотянувшись до сознаний всех рассыпавшихся по пустыне воинов-ортов, Лайон отдал убийственный мысленный приказ:

– Вперёд. Общая атака. Цель – купол Базы.

* * *

…«Крот» нёсся со скоростью, которая и не снилась медлительному подземному зверьку, чьё имя унаследовала машина. Правда, она не буравила грунт, прокладывая новый ход, а перемещалась по уже созданному транспортному туннелю, но даже в норах живые кроты никогда не ползали так проворно. Механический червь генерировал собственное электромагнитное поле и двигался по определённому направлению за счёт взаимодействия с магнитным полем планеты, словно деталь исполинских размеров электрической машины.

Сгрудившихся в тесноте солдат-штампов – их на борту втрое больше обычного, и десантный отсек был набит битком, – мало заботили технические подробности принципа движения боевого аппарата. Впрочем, и любые другие подробности сейчас им были столь же неинтересны. Инстинкт самосохранения у детей Инкубатора предельно ослаблен, но всё-таки присутствует – без него слуги Хозяев неизбежно проявляли бы пагубную склонность к бессмысленной гибели.

И штампы не могли не понимать, как им повезло – они продолжают жить, пусть даже примитивное существование биоробота является лишь жалким подобием настоящей жизни. Да, им повезло, а вот сотням других, оставшимся под распадающимися конструкциями Базы – нет. И солдаты стояли неподвижно, с бледными бескровными лицами и пустыми глазами, в которых, казалось, ещё отражался яростный блеск пожравшего покинутую Базу – со всем её содержимым – магического огня.

«Ощущения непривычные, но не более, – думал Хок, – кажется, адаптировался. Когда воспринимаешь окружающее искалеченным, лишённым сути сознанием штампа, самое неприятное – холод. Да, именно холод – ауры солдат монотонны, в отличие от многоцветных отблесков Душ Уцелевших. Так вот как это выглядит изнутри… Терпеть можно, причём без особого труда – ведь можно же идти босиком по липкой грязи. Удовольствия мало, но идти – идёшь. Особенно если знаешь, зачем тебе это нужно. Старший был прав – это не самое сложное… Как он говорил?».

Такого мы ещё никогда не делали. О результате говорить пока рано, однако, похоже, получилось. Эрудиты и умудрённые ведуньи превзошли сами себя – никто ещё не забирался так глубоко в чары перевоплощений. И ты удивительно хорошо совпал – заклятья легли на тебя точно, как по мерке. Не уверен, что во всём племени ещё кто-нибудь подошёл бы столь же удачно – ведь тебе предстоит перекидываться неоднократно, а заложенная в тебя волшба ко всему прочему должна быть неявной. Иначе…

«Что значит «иначе», я и сам прекрасно понимаю. Хозяева детектируют магию – стоит им заметить неладное, и подозрительный экземпляр будет мгновенно уничтожен. Штампом больше, штампом меньше – какая разница?».

Пленного, которого ты взял, мы растащили по слоям, – Хок не стал уточнять, что под этим подразумевалось. – Многое уже было известно, но кое-что оставалось неясным. Зато теперь… В обличии штампа тебе будет неуютно – как, скажем, в неудобной грубой одежде, – но к этому ты быстро привыкнешь. Главное – держи разум на замке. И помни: поведение солдата подчинено некоему простому набору стереотипов, и этот набор мы заложили в твоё сознание. Не пытайся выходить за рамки! Учитывая твой бешеный характер, – несмотря на предельную серьёзность разговора, Отец-Воевода еле заметно улыбнулся, – тебя стоило бы сделать элом: они куда более свободны в своих поступках. Но это, к сожалению…

«Я ещё спросил его: «Почему?»…».

Элы индивидуальны, и собственно Хозяев ненамного больше, чем нас, Уцелевших. Все их персональные данные – полная идентификация, в том числе и ментальная, – учтены машинами Города. Даже если бы ты доставил офицера живым, мы вряд ли рискнули бы подделывать тебя под него – это очень сложно, и очень высок риск провала. Вернувшегося с того света командира боевого аппарата неминуемо станут тщательно проверять – что да как. Малейшая нестыковка – и всё, конец!

«А солдаты-штампы, – спросил я тогда, – разве они не учитываются? Да, их больше, чем элов, много больше, но не миллионы!»

Верно. У каждого вышедшего из Инкубатора имеется свой признак – серийный номер, если употреблять незнакомые тебе технические понятия. Поэтому копировать штампа тоже нельзя – он уже включен в список боевых потерь. Мы только взяли у пленного необходимые сведения, которые позволят тебе войти в роль – так, чтобы это выглядело естественно. А реальный прототип – или донора, который отдаст тебе свою оболочку, – придётся добывать. Штурм Базы за Развалинами нужен не только потому, что эта База угрожает нам – в бою ты получишь возможность пересесть, и ты должен суметь это сделать. А как – об этом тебе скажет Мать-Ведунья.

«Древние Настоящие Разумные зачастую считали женщину средоточием коварства, и когда я выслушал Старшую, мне показалось, что они были недалеки от истины. А коварство, соединённое с магической мудростью… Если бы бродячие миражи знали, что несёт им похожий на них!».

…Пребывание в фантомной ипостаси было для Хока гораздо более мучительным – все обычные его чувства отказали, а колдовать стало попросту больно. То ли магия умудрённых оказалась недостаточно отточенной, то ли длительное бестелесное состояние само по себе малоприятно, мягко говоря, для живого и дышащего. Выход из тела при медитации – это одно, а точная имитация структуры призрака – совсем другое. При этом орту предстояло не созерцать и воспринимать, а действовать – и действовать очень активно, используя свою собственную магию.

Слава Внешним, кое-какой опыт у него уже был – пригодились навыки обратимого развоплощения, применённого Хоком при захвате летателя, – да и мастерство сплетавших сложнейшие чары магинь сказалось. Несоответствия (если оно имело место) не заметили не только воины-орты – они и не приглядывались, – но и сами призрачные жители Развалин.

Поначалу псевдофантому никак не удавалось докричаться до Бестелесных – и неудивительно, магам племени гор известно немногое о населяющих иные измерения и о законах Тонких Миров, – но, в конце концов, получилось. Хок даже не пытался разобраться в хлынувшем на него сгустке отчаяния, боли, ненависти и прочих негативных чувств и их оттенков – бесполезно. Призраки давно сгоревших в Адском Пламени Настоящих Разумных вмешались в битву на стороне ортов, а то, что один из фантомов (а может, и не один?) умер конечной смертью – так не стало ли это для него благом? Кто знает…

Против ожиданий, сам захват штампа не вызвал никаких затруднений. Вытеснять Душу не потребовалось (она отсутствовала), а разрегулированное ментальной атакой сознание солдата не сопротивлялось. Взять под контроль биологическую машину оказалось не более сложным делом, чем подчинить своей воле компьютер, на котором заранее стёрты полностью все защитные программы. Хок куда больше опасался попасть под шальное заклятье кого-нибудь из своих, пока бежал к раскрывшемуся в борту «крота» люку, однако обошлось.

За несколько очень долгих секунд орт успел многое узнать и понять, и самое главное – он успел освоиться. И когда лежавший в командирском кресле боевого аппарата офицер пришёл в себя, обвёл рубку ещё мутным взглядом и отстранил «штампа» от управления, Хок дисциплинированно отошёл в сторону в ожидании приказов – как и положено. Но до этого он предусмотрительно вывел из строя систему управления огнём – не хватало ещё, чтобы эл сдуру начал палить из всех стволов. «Крот» как на ладони у десятков атакующих ортов, и они сожгут механического червя вмиг – стоит тому сделать хотя бы один выстрел.

К счастью, командир машины и сам это сообразил: он не стал вмешиваться в неравный и безнадёжный бой, который вела последняя из трёх прорвавшихся в центр позиций противника землероек. Рационализм Хозяев известен: шансов спасти попавший под плотную магию боевой аппарат практически нет, а потеря двух «кротов» вдвое тяжелее, чем потеря одного из них. Всё логично – и механический червь, подобрав с десяток уцелевших солдат, торопливо ушёл под землю.

Машина прошла границу силового поля Базы в тот момент, когда орты начали общую атаку. Хок понял это, приняв своим раздвоившимся сознанием приказ всем солдатам занять места по боевому расписанию 17-Z-А. Что это значит, маг-орт по имени Хок не имел ни малейшего представления, но капрал Н231049-110654/SS знал очень чётко. И говорить о раздвоении личности было бы не совсем верно: бежавший по спиральному ходу вверх штамп был слугой Хозяев, ничем не отличавшимся от всех прочих слуг. А то тайное, что сидело в нём, отступило и затаилось – до поры.

Если тебе придётся стрелять в своих – стреляй, ибо ты – штамп. Но помни – ты обязан уцелеть, уцелеть и дойти, дойти и сделать то, что ты должен сделать, ибо ты – орт. «Я помню твои слова, Вождь…».

…На купол рухнула таранящая магия, и командование Базы перевело её эмиттеры в генераторный режим, переливая энергию источника в защитное поле, выгибающееся под натиском ортов. Но батареи стационарных лучемётов второго яруса обороны полосовали боевые порядки атакующих, нащупывая уязвимые точки и заставляя Уцелевших отвлекаться. А иногда белые раскалённые иглы находили цель, и тогда силуэты воинов рассыпались горячим пеплом – Бездна принимала гостей. Боль не сводила сердце Хока при виде этого зрелища: он держал разум на замке.

Но и капрал Н231049-110654/SS не испытывал особого ликования: штамп всего лишь добросовестно делал то, для чего он и был создан – без всяких ненужных эмоций. Правда, его лучемёт бил туда, где ясно различаемое Хоком магическое прикрытие ортов было надёжнее. Капрал по боевому расписанию 17-Z-А имеет право на самостоятельный выбор целей – если отсутствует централизованное целеуказание, – и двое обслуживавших установку солдат чётко выполняли распоряжения своего непосредственного начальника. Но прекратить огонь без прямого на то приказа капрал права не имел.

Если тебе придётся стрелять в своих – стреляй, ибо ты – штамп.

Остриё таранящегося заклинания (его поддерживало не менее тридцати магов, и Сила переполняла) ударило совсем рядом. Силовое поле лопнуло, и металлокамень начал с хрустом разваливаться, выворачиваясь во все стороны громадными лоскутьями. Пробоина ширилась, превращаясь в зияющую рану. Среди общего грохота тяжёлый лучемёт исчез беззвучно, а вместе с ним исчезли два солдата, стрелявшие до последнего мгновения. Но сам Н231049-110654/SS не пострадал – он отступил всего на три шага, за раскалённый край дыры, и затанцевавший на месте его боевой позиции огонь не зацепил штампа.

Ты обязан уцелеть, ибо ты – орт.

«Всем постам: продержаться шесть минут. Первые эскадрильи летателей на подходе. Исполняйте свой долг!». Содержание произнесённого неживым голосом приказа не сразу дошло до Хока: ему понадобилось лишняя доля секунды на переориентирование восприятия на чужой язык. Непростительная оплошность – а если бы к нему обратился офицер-эл? Ты среди врагов, воин народа гор, хотя внешне от них неотличим – помни об этом!

Огромный кусок стены повалился внутрь, сокрушая металлопластиковые переборки и ступеньки спиральных трапов. В дыму появилась высокая фигура воина-орта с мечом в руке, откуда-то сбоку вывернулся штамп, луч и магический клинок пересеклись, и в следующее мгновение доспехи солдата распались надвое – вместе с их содержимым. А затем пахнуло жаром.

Хок даже не сообразил, что в накрывшем орта залпе принял участие и он сам – то есть капрал Н231049-110654/SS, отработанно и метко разрядивший во врага наплечный лучемёт. Верхняя половина тела орта исчезла, ноги ещё сделали шаг по инерции – Хок видел, как по ним осыпались обгоревшие лохмотья одежды, – и уродливый обрубок упал набок.

Если тебе придётся стрелять в своих – стреляй, ибо ты – штамп.

Вокруг горело всё, что могло гореть – магическое пламя пожирает и камень, – горело и рушилось. Хок – капрал Н231049-110654/SS – бежал, ловко уклоняясь от падающих сверху обломков и перепрыгивая через распахивающиеся под ногами дыры в перекрытиях. И тут в его ушах взвыло.

База продолжала держаться, исход боя был ещё неясен, несмотря даже на то, что орты взяли второй ангар и истребили его защитников. И кто знает, как всё сложилось бы дальше – до подхода первых подкреплений элам оставалось продержаться совсем немного, – если бы не вмешалась третья сила: та самая, которая так долго сохраняла нейтралитет – Бестелесные. И ударили они по самому уязвимому месту в обороне Базы – по командному пункту.

Будучи штампом, Хок не мог наблюдать всю впечатляющую картину атаки фантомов, но кое-что он смог понять. Призраки не взламывали силовую скорлупу купола, не пытались они просочиться и через пробитые ортами бреши. Они как-то сразу и вдруг – и в большом количестве – оказались внутри Базы, и не где-нибудь, а в самом её сердце. Охрана штаба запустила излучатели, но было уже поздно, и слишком многочисленным оказался этот новый противник. Единственное, что успели сделать Хозяева до того, как ментальный удар смял их разумы – это отдать по сети оперативной связи приказ о немедленной эвакуации всех, кто этот приказ ещё в состоянии выполнить.

…До замерших в подземном бункер-шлюзе транспортного туннеля механических червей добрались немногие, а если бы фантомы продолжали атаку, то не уцелел бы никто. Однако иномерные воители действовали подобно слепой стихии: накатились – и вернулись к себе, в свои неведомые миры. Никто ещё не сумел понять призраков, равно как и движущие ими мотивы – с равной степенью вероятности они могли наброситься и на ортов.

У ближайшего к зеву туннеля «крота» собралось около пятидесяти солдат и один-единственный офицер. Хоку пришлось прибегнуть к магии, чтобы невредимым выбраться из пылающего хаоса, затоплявшего уровни-ярусы купола. Орты быстро продвигались вперёд, мимоходом приканчивая уже неспособных сопротивляться врагов, и Н231049-110654/SS пролетел по вертикали несколько этажей, пренебрегая трапами и самими перекрытиями. Система внутреннего слежения Базы вышла из строя, да и отметить такое странное поведение капрала было уже некому.

Ты обязан уцелеть, ибо ты – орт.

Офицер подал знак, и штампы гуськом, один за другим, начали исчезать в десантном люке крота. Никто из них и не подумал поторопиться или оттолкнуть товарища, чтобы стать впереди него – идеальные солдаты. Хок тоже не спешил, пока не перехватил мысль эла:

«Машина сможет принять максимум тридцать две единицы, – прикидывал офицер, – если стоя. Я, водитель и ещё тридцать рядовых. Остальных придётся оставить: на вход в туннель требуется время, и второй боевой аппарат не успеет завершить маневр… Двадцать один… Двадцать два… Ещё восемь…»

Неуловимым движением Хок обошёл двоих солдат, шагавших впереди него. Капрал переместился так быстро, что ни офицер, ни сами солдаты этого даже не заметили. И очень кстати рухнула часть свода, наполнив подземелье пылью и рокочущим гулом.

– Тридцать! – вслух произнёс офицер, пропуская Хока. – Остальным: занять оборону пандуса. Задача: задержать наступающего противника.

Штампы – их осталось десятка два – молча повернулись, рассыпались и залегли, взяв на прицел широкий пандус, ведущий наверх. Все, кроме одного.

В самых совершенных машинах – и в биологических в том числе – могут быть сбои в системе управления. Солдат раскинул руки и вцепился в края люка, блокировав механизм его закрытия.

– Меня… – выдохнул он, запрокинув вверх белое лицо с остекленевшими глазами. – Меня… Возьмите… Жи-и-и-ть!

Офицер удивлённо воззрился на вышедшего из повиновения биоробота, а потом молча извлёк разрядник и выстрелил в штампа. Затем он повернулся к Хоку – то есть к Н231049-110654/SS – и бросил:

– Капрал, отвечаешь за порядок на борту! Чтобы вот такого, – эл кивнул в сторону медленно оседавшего на металлокаменный пол пепла, – у тебя не было!

Ты обязан уцелеть, ибо ты – орт, и ты должен сделать то, что должен.

Когда землеройка уже тронулась с места, два её кормовых эмиттера залили бункер огнём – сплошь, до самого пандуса. И Хок понял, почему офицер сделал это: штампы в плен не сдаются, но попасть в плен могут. Оставшиеся в подземелье так и так обречены, но пользу врагу они принести не должны. Всё логично – и всё предельно рационально.

…«Крот» нёсся, глотая мили. Линия древнего канала давно осталась позади, так что погони можно было уже не опасаться. К тому же механический червь, покидая бункер-шлюз, обрушил за собой свод туннеля. Да и вряд ли орты будут забираться так далеко от своих горных убежищ – скорее они сами запечатают лаз, чем попытаются им воспользоваться.

Солдаты-штампы пребывали в состоянии приглушенной активности – то ли спали, то ли бодрствовали. Командир боевого аппарата не забыл инцидента в шлюзе, учёл степень перенесённого биороботами стресса – для них тоже существует некий критический уровень – и принял дополнительные меры, предусмотренные стандартом безопасности. Хок, будучи сейчас прежде всего капралом Н231049-110654/SS, предпочёл не выделяться на общем фоне. Поэтому он не обратил внимания на плавное и почти незаметное снижение скорости «крота», и только когда механический червь остановился, орт понял: вот она, контрольная зона.

Это будет для тебя первым серьёзным испытанием. Неизвестно, насколько глубоко сканируются экипажи в контрольной зоне, и отслеживает ли её аппаратура магические составляющие в сознании, но тебе придётся быть предельно внимательным. Ты штамп, ничем не отличающийся от любого другого штампа – ничем!

Покидавшие борт солдаты одинаковыми механическими движениями отсоединяли блок-аккумуляторы от лучемётов, забрасывали оружие за спину и размеренно шагали к тускло мерцающей завесе, перекрывшей тёмное горло туннеля. Хок ощутил покалывание во всём теле – детекторы контрольной зоны заработали на полную мощность.

«Да, это тебе не в летатель лезть, прикрывшись забралом трофейного шлема… – подумал он. – Полевая система опознавания «свой-чужой» достаточно примитивна – первый уровень. А здесь…».

Если его распознают, выход один: немедленно развоплотиться. Вот только наверняка охранный барьер оснащён и смертельными для призраков широкополосными излучателями, так что развоплощение запросто может стать необратимым и окончательным. И пребывать в состоянии готовности к действию нельзя – фон сознания у всех солдат-штампов должен быть спокойно-равномерным.

Ярко-алая вспышка едва не заставила Хока – он шёл замыкающим, как и полагается капралу, – тут же начать перекидывание. К счастью, за кратчайшую долю секунды орт успел разобраться, что причиной тревоги был не он, штамп с идентификацией Н231049-110654/SS, а шедший впереди него солдат.

Сканеры среагировали на молчание и на мёртвую окраску сознания этого рядового: он побывал под ментальным воздействием Бестелесных, полностью вышел из строя, и как ему удалось добраться до бункер-шлюза – непонятно. Очевидно, этот вопрос интересовал и элов: «контуженного» накрыла голубоватая лапа парализующего луча. Штампа подтащило к чёрной дыре, беззвучно раскрывшейся в стене туннеля, и солдат исчез. А воин-орт, миновав завесу, понял, что ему повезло: «калека» отвлёк внимание охранных сенсоров – пусть и ненамного.

Казармы располагались в нижних ярусах Города – Хозяева держали солдат неподалёку от стоянок техники, – и дорога не отняла много времени: через несколько минут спиральный ход закончился средних размеров помещением. Посередине его за подковообразным пультом сидел дежурный офицер, а по стенам в два ряда шли затянутые прозрачными мембранами квадратные ниши.

Казармы штампов – это не жилые помещения, так что не удивляйся тому, что ты там увидишь.

Извещённый о прибытии отряда офицер поднялся со своего вращающегося кресла.

– Доклад, капрал.

– Со мной двадцать восемь солдат, господин, – все, кто смогли выполнить приказ об отходе. Рядовой А172264-393250Х изъят в контрольной зоне – полное разрушение сознания. У прочих имеются незначительные повреждения тел – восстановимые. Командир и водитель прибудут позже. Капрал Н231049-110654/SS, господин, – чётко доложил Хок. Чужой язык – сущая мелочь по сравнению со всем остальным, что удалось проделать орту.

Пальцы эла легли на сенсорную панель пульта, и в стене стали высвечиваться зелёным свободные ниши, готовые принять солдат. Штампы не нуждаются в развлечениях, но отдых им нужен. А идеальный отдых – это глубокий сон. Во сне биороботы получат питание и пройдут восстановительные процедуры, и когда приказ вырвет их сна, они все будут свежи и полны сил. Кроме того, искусственный сон замедляет процесс старения детей Инкубатора, да и следить за спящими гораздо легче. Когда инструмент не нужен – убери его в чехол, чтобы он зря не валялся где попало и не портился; а когда понадобится – достань и пусти в ход. Всё логично – и всё предельно рационально.

Штампы свободно гуляют по Городу, Старший? – Нет. Дальше ты пойдёшь сам.

Солдаты привычно-ловко исчезали в ожидавших их нишах и укладывались на жёсткие ложа. Прозрачная плёнка заволакивала вход, гас свет, и внутри ячейки начинала понижаться температура. Анабиоз – всплыло в сознании колючее слово. В этом состоянии штампы могут находиться годами, хотя на деле такого давно уже не случалось – война постоянно требовала пушечного мяса. Занял своё место и Н231049-110654/SS – перекидываться перед сенсорами системы внутреннего наблюдения неразумно: если капрал вдруг рухнет на пол казармы, элы очень удивятся.

Темнота. Холод – усиливающийся и становящийся всё ощутимее. Хок напряг волю, потянулся к Силе, и… Форма заклинания послушно выскользнула на поверхность его разума из-под маскирующего слоя, но осталась пустой – орт не мог собрать нужной ему энергии.

Колдовать в Городе тебе будет трудно. Береги Силу – взять её извне не получится. Рассчитывай свои запасы, воин, и надейся только на себя – тебе никто не поможет.

Холод становился сильнее. «Если замешкаться, то так и останешься в этом могильном гроте до тех пор, пока Хозяевам снова не понадобится бросить в бой своего верного солдата. Как хорошо, что я набрал энергии на борту «крота», опорожнив пару зарядников от лучемётов. Да и заклятье готово – его не надо плести с самого начала. Спасибо вам, Старшие».

Призрак прошёл мембрану, даже не заметив преграды, а неподвижное тело капрала Н231049-110654/SS осталось лежать в темноте и холоде. Когда его попробуют разбудить, то выяснится, что штамп уже непригоден для дальнейшего использования. Распад сознания – бывает. Биоробота без сожаления отправят в утиль – рациональнее создать и обучить нового, чем ремонтировать безнадёжно утратившего функциональность.

Офицер, спокойно следивший за экранами пульта, вдруг насторожился. «Неужели что-то почувствовал? – подумал орт. – Да, Вождь предупреждал – магия элов совершенствуется. Хотя Хозяину могли помочь и приборы – вон их сколько здесь понатыкано… Но дать ему поднять тревогу нельзя – никак нельзя».

Убить офицера Хок не мог – нечем, а на магию рассчитывать не приходилось. Орт уже понял, что его привычное и надёжное оружие в Гнезде Зла не работает. И убить врага надо практически мгновенно – казармы под неусыпным наблюдением. Но когда эла найдут со следами насильственной смерти – а это случится очень быстро, – то тут же станет ясно, что он умер не сам по себе, а ему помогли умереть. А вот если… Ведь ты в фантомном обличии, маг, – ты владеешь оружием призраков!

Офицер потянулся к пульту. Но вместо того, чтобы активировать тревожный сигнал, он вдруг решительным движением вскрыл сенсорную панель и запустил руку внутрь. На лице эла появилось сосредоточенное выражение, словно он искал в пульте что-то очень для себя нужное. И нашёл: раздался резкий треск сильного электрического разряда, а руку, плечи и голову Хозяина оплела ветвящаяся голубая молния. Запахло горелой плотью; выгнувшееся дугой тело грузно сползло на пол, конвульсивно дёрнулось и застыло. Конца агонии фантом ждать не стал – он шёл вверх, пронизывая воздух и металлокамень межэтажного перекрытия с одинаковой легкостью.

Хок не знал, как ему повезло. Окажись на посту штатный офицер-метис вроде того, с которым орт столкнулся в рубке летателя в Развалинах, он непременно поднял бы тревогу. Однако метис попросил квартерона-техника подменить его, сославшись на недомогание. На самом деле офицер был здоров – просто в Город вернулся его старый приятель, командир боевого диска, чудом вырвавшийся из кошмарной мясорубки на Восточном материке; и друзья решили отметить это дело в компании гейш. Подобное дозволялось – естественно, вне рамок службы.

Но во все века уставы всех армий создавались только для того, чтобы их время от времени нарушали. Да и велико ли нарушение – перепоручить наблюдение за спящими болванами (ничего с ними не станется!) помощнику? С техником договорились: он получил увесистый баллончик с дурманящим газом и уже предвкушал ожидающее его неземное блаженство. Квартеронов не слишком волновали гейши – наркотический газ «четвертинки» ценили куда выше. Ничего этого сбросивший захваченную телесную оболочку штампа Хок не знал: он просто шёл по оставленному Муэт следу. След был очень слаб, но он был, значит, цветок жива, и она здесь, в Городе – оставалось только её найти.

Ты её отыщешь – в этом я не сомневаюсь. И тебе не придётся взламывать стены Темниц и сражаться с многочисленной бдительной охраной. Когда ты найдёшь Муэт, рядом с ней будет только один эл – из высших. Но вот его ты должен будешь одолеть – исконным оружием призраков. Не думаю, что Хозяин будет готов к схватке с фантомом. А потом – потом вам с Муэт останется только покинуть Город.

«Всего-то, – мысленно усмехнулся Хок, припомнив слова Вождя, – попрощаться и уйти… Извините, не смею больше докучать вам своим присутствием…».

Конечно, это тоже не так просто. Вам надо будет захватить спецлетатель – быструю и маневренную яхту. Ангары таких машин в верхних ярусах. Но даже на ней вы не прорвётесь к Катакомбам напрямик: между Городом и Рубежом десятки Баз с сотнями боевых дисков. Уходите вверх, на границу с Чёрной Пустотой, и падайте к горам оттуда. Запасной вариант – океан. Мы предупредим Водяных. И есть ещё один путь домой…

«Как сказал Вождь, план продуман до мелочей. И тут же добавил, что за всю историю Настоящих Разумных ещё ни один план не осуществлялся так, как был задуман…»

…Хок знал, что Город огромен – Старший рассказал ему всё, что было известно ортам о Гнезде Зла, – но не ожидал, что его путь наверх окажется таким извилистым. От мысли просто прошить призрачной иглой все межэтажные своды орту пришлось отказаться – на всё не хватит сил. Ему ведь ещё биться с Хозяином, да и вернуть себе привычный облик надо. И фантом лавировал, как мог: где скользил вдоль коммуникационных ходов, где пользовался каналами лифтов, но иногда приходилось идти сквозь стены. Время работало против орта – чем дольше он блуждал по Городу, тем больше слабел: бурлящая вокруг Сила не отзывалась.

Несколько раз призрак встречал транспортные челноки, а однажды даже прошёл прямо через один такой аппарат, оказавшийся у него на пути: сидевшие в машине четверо элов не обратили на бестелесного гостя никакого внимания. Хок постоянно ощущал на себе сотни и тысячи насторожённых неживых глаз: система слежения охватывала все закоулки Купола.

Но детекторы не фиксировали пришельца – орт довёл свою призрачную форму до предельно разреженного состояния, лежавшего за порогом чувствительности сенсоров. Сам воин-маг не сумел бы этого сделать – работали тончайшие заклятья, заранее сплетённые и тщательно подогнанные именно под него, Хока, умудрёнными ведуньями и эрудитами. В Развалинах мираж-гуляку можно заметить и простым взглядом – но только тогда, когда он сгущается.

Орт не знал, сколько времени он провёл в заполненном механическим светом чреве Города – привычные ощущения здесь искажались. Отряд Лайона взял Базу после полудня, в казарму Хок попал поздно ночью, и – судя по постепенно накапливающейся усталости – по ярусам он бродит уже часов восемь, не меньше. Значит, прошло около суток с того момента, как фальшивый штамп оказался в рубке крота. До сих пор ему везло – Внешние хранили благосклонность…

Ощущение того, что Муэт где-то близко, рядом, обожгло Хока, как только он миновал очередной поворот очередного коридора на одном из пустынных верхних этажей Купола. Да, это она – след не обманул. И она не одна – Отец-Воевода не ошибся, рядом с ней Хозяин, и, похоже, очень сильный Хозяин.

Перед боем сознание должно быть предельно спокойным – эту истину воин племени гор знал. Но сейчас он чувствовал, как всё его существо (пусть даже бестелесное) затопляет горячая волна ненависти и ревности – он уже знал, что женщины элам нужны, и знал зачем. Фантом быстро протёк сквозь стену, увидел свою жену в белом и высокого эла в чёрно-золотом рядом с ней, и…