Книга: Бледный огонь - Владимир Набоков

Практически ничего не поняла, поэтому не буду говорить, что это безумно красивая форма и великолепный язык. У меня чувство, что я десять лет рыла носом землю в поисках сокровищ, откопала симпатичный сундук, открыла - а там чужие "чердачные истории", причем язык вроде знакомый, а смысл - как на китайском.

Я оценила юмор вступления. Как всегда немного издевательский ;) Сама по себе поэма, очень грустная, щемящая, вполне поддаётся пониманию. Но вкупе с комментариями, которые и составляют основной роман - это нечто невозможное для адекватного восприятия. Мало того, что "купите два экземпляра книги - это облегчит вам жизнь", так еще "рекомендую сначала прочитать поэму, потом комментарии, потом снова поэму, потом поэму с комментариями". В перерывах - навещайте своего психиатра, пусть ему тоже будет плохо.

Книжка для гурманов, которые могут себе позволить погружение на год во всё вот это. С бесконечным вагоном ссылок, отсылок, посылок и нервных срывов. Для читателя "Бледный огонь" - это заявка на подвиг. Это дар, который приведёт его в отчаяние. В нём, безусловно, узнаются любимые Набоковым темы. И еще сотня бледных намёков на истинную жизнь рыцарей и волшебников на этих берегах и других.

В общем-то от непонятного и сложного получать удовольствие очень даже можно, но "БО" всё-таки не тот случай. Тут такой уровень игры, что на просьбу дирижёра раскрыть ноты, ты с тоской понимаешь - ноты испорчены завёрнутой в них селёдкой, которую ты принесла вместо барабана на это чаепитие.

Я не могла понять. Я говорю о смысле. А самый звук, конечно, - но я так глупа!

Красивые стихи. Метафорично и очень глубоко. Но! Я утонула в сносках. Не успевала прочитать и одной строфы, как уже пришлось несколько раз лезть за предоставленными примечаниями. Это отвлекает, не даёт насладиться процессом. Я понимаю, что это и является основной задумкой, почеркивает новаторство автора, кричит об интеллектуальности, но.. для меня ну слишком сложно. Я бы даже сказала неоправданно сложно.

Вот уж не думал, что знакомство с Набоковым у меня начнется с этой книги. В списке "надо прочитать" значилась "Лолита", "Защита Лужина"...А о бледном пламени я не слышал вовсе, пока не посмотрел фильм Дени Вильнёва "Бегущий по лезвию 2049", которое стало неким продолжением культового фильма 1982 Ридли Скотта и которое я тоже освежил в памяти. Оказывается я особо ничего и не помнил о нём из детства, когда крутились "видики", так что просмотр оказался, словно в первый раз.

В бегущем 2049 репликант время от времени проходит тест на эмоциональную стабильность посредством повторения одних и тех же фраз, и как раз таки из книги Набокова "Бледный огонь". При более детальном разборе, оказалось, что это место из третьей песни поэмы, когда главный персонаж книги Джон Шейд переживает клиническую смерть:

Кроваво-черное ничто взмесило Систему тел, спряженных в глуби тел, Спряженных в глуби тем, там, в темноте Спряженных тоже. Явственно до жути Передо мной ударила из мути Фонтана белоснежного струя

И именно сей момент очень сильно меня заинтересовал. Небольшой фрагмент из книги в совокупе с мыслями после просмотра фильмов о репликантах закинули "Бледный огонь" в ближайшую очередь. Книга очень занятно построена, кажется ранее я такого не встречал. Набоков строит повествование о Джоне Шейде, который в свою очередь написал поэму, как о некоем человеке, что жил на самом деле. И после поэмы он приводит комментарии к ней, которые собственно занимают львиную долю всей книги. Я прочитал пролог и поэму, начал комментарии и...понял, что дальше мне идти не хочется. После поэмы, любителем которых я особо не являюсь, мне думалось, что комментарии автора дадут более понятное изложение истории Шейда. Но по ходу чтения я все же ловил себя на том, что теряю нить повествования. Словно автор рассказывает о чём-то таком...или нет, скорее общается с кем-то, кто знает уже основной фон происходящего, какие-то моменты, в то время как первый читатель о них не в курсе и из предложенного материала соединить все воедино не может. По крайней мере так случилось со мной. Либо не мое время, либо вообще не мое. Но меня всё же радует тот факт, что режиссер взял идею из романа большого писателя, вдохновлялся ею и сумел подать в своей работе очень качественно. Да, вот о фильме мыслей, конечно, намного больше, но ведь это рецензия на книгу, которая уже закончилась).

Вообще, приняв мысль, что форма может быть первичнее содержания, и не пытаясь эту мысль оспаривать, я впервые в жизни смогла действительно насладиться творчеством Набокова. Отбросив стремление найти ТОТ САМЫЙ смысл и саму идею его конечности, я, как мне кажется, наконец-то поняла больше, чем ожидала понять. Рискну сказать, что смысл был понят мной более-менее, хоть, возможно, и не так, как он задумывался автором. Я надеюсь, что он именно хотел множественного толкования этой работы.

У нас есть поэма внутри романа, написанная неким Джоном Шейдом и рассказывающая нам о личной трагедии этого автора. Есть также предисловие и комментарии, написанные к поэме неким профессором Кинботом. Комментарии, однако, предстают не как обычные комментарии, которые помогают нам понять запутанные смыслы в рифмах автора. Они также мало похожи на знаменитые комментарии к Улиссу . Эти комментарии не столько о самой поэме, сколько об их авторе. Они скорее вопреки поэме рассказывают нам две совершенно другие истории: об отношениях Шейда и Кинбота и историю о короле-изгнаннике выдуманной (?) страны Зембля.

Для меня основная линия - это трансформация личности Кинбота. Профессор Кинбот предстал передо мной приятным человеком лет 35-45. О нем ходят разные слухи, но он добродушно отметает их. В ходе комментирования поэмы он плавно меняет личину и становится тем странным типом, чей образ все более соответствует вышеупомянутым слухам, и отношение жены Джона Шейда к нему становится все более оправданным. После он и вовсе приобретает черты помешанного. А конец - он, собственно именно такой, каким вы его увидите, он толкуются так, как сам читатель их истолкует для себя.

Читать рекомендую параллельно и поэму и комментарии, как и советует сам герой Кинбот в предисловии. С бумажной книгой запаситесь двумя закладками, в электронном варианте убедитесь, что перекрестные ссылки рабочие и обеспечивают вам быстрый переход к комментариям и обратно к поэме.

Да, это несколько сложнее по структуре, чем простое линейное повествование. На самом деле, это много сложнее и то. что на поверхности, всего лишь верхушка айсберга девять десятых под водой. Внимательный и неленивый читатель отыщет в книге высоты и глубины, которые подарят море чистой радости и возможность дельфином кувыркаться в гипертексте, протягивая нити ко всему в интеллектуальном пространстве, до чего можно дотянуться, и сознавая при том, насколько Набоков больше него, дерзнувшего в своей малости следовать за изгибами авторской мысли.

Ну и будет умаляться, на поверхности поэма "Бледное пламя", написанная вымышленным американским поэтом Джоном Шейдом, каковую после его смерти приобрел, хм, издал и снабдил собственными комментариями профессор Кинбот (анаграмма к Боткину), эмигрант, преподаватель того же колледжа в Аппалачских горах, где подвизался и Шейд. Небольшое совершенно очаровательное произведение занимает примерно десять процентов от общего объема, остальные девять десятых - комментарии Кимбота.

Следует оговориться, что комментатор заинтересован в труде поэта не только в силу дружеской привязанности (откровенная гомосексуальность Кимбота заставляет предположить в его отношении к Шейду род платонической влюбленности), дело в том, что они много раз беседовали о Зембле (родина Кимбота, за словом слышится "земля") и он рассчитывал, что в поэме будет описана история короля-изгнанника. Надеждам не суждено сбыться напрямую, стихи автобиографичны, но за буквой в духе поэмы слышится яростный зуммер плача по потерянному раю, каким для обоих был мир их детства. И это странным образом роднит двух литераторов, которые оба суть альтер-эго Набокова. Человек, знакомый с "Комментариями к "Евгению Онегину", титаническим трудом, которому Владимир Владимирович посвятил четверть века кабинетного подвига, узнает в структуре "Бледного пламени" эту книгу. По сути, роман копирует "Комментарии", добавлена лишь линия короля Карла (ужасного охальника) в одно время трепетно-нежная и площадно глумливая. В его антагонисте Градусе легко читается сараевский убийца Гаврила Принцип, каламбур, которого автор не мог обойти вниманием.

Нет, прозаическая часть не станет моей большой любовью. Но поэму перечитаю.

"Я тень, я свиристель, убитый влет..."