Текст книги "Снайпер"

Ехал по дорогам, дистанционно уничтожая часовых, стоявших на дорогах у немецких частей. У трёх задержался, найдя интересное для себя. Танки и артиллерия были, но это не всё. Тут проходила основная трасса, Кобрин – Брест, а наши войска отступили, поэтому брошенной техники хватало. Я изрядно подчистил дорогу от грузовиков, тракторов, тягачей, танков, брал всё, и артиллерию. Даже зенитки встречались.

А вот и склады. Там уже немцы хозяйничали, рывок был такой стремительный, что наши их даже уничтожить не успели. Склады с продовольствием уже вскрыты, грузят всё в машины, видать, их включили в график поставок некоторых частей. Такая организованность и быстрота вызывала невольное уважение. Однако немцев я уничтожил и склады прибрал, да и всё, включая немецкие транспортные машины. И покатил к следующим. Работы много, нечего задерживаться.

За ночь я посетил шесть складов армейского и корпусного уровня, двенадцать дивизионного и около сорока отдельных, спрятанных по лесам. О двух третях их немцы и не знали, у остальных уже охрана была. Именно была. Ещё у шести имелась охрана наша, которая ещё даже не подозревала, что они находятся на оккупированных территориях. Их я дистанционно усыплял и склады также прибирал. Ну и технику разную, что видел на дороге. Вон, за всю ночь три КВ-2 и шестнадцать единичек, одних тридцатьчетвёрок сорок три было. Всё брошено, часть в болотах утоплены. И только шесть были уничтожены своими экипажами, меня они не заинтересовали, брал только целое.

Приняв зелье-энергетик, я и весь световой день двадцать третьего июня потратил на склады, переодевшись в немецкую форму и изображая посыльного, внаглую катаясь по дорогам и прибирая ещё сотни складов.

На этом всё, карта потеряла ценность, всё, что было на ней указано и не уничтожено, я прибрал, поэтому к вечеру, снова пообщавшись с девчатами, я устроился в палатке, поставленной в ельнике, настроил амулет охраны с магическими сигналками – если кто их пересечёт, амулет меня поднимет – и уснул.

Под утро меня поднял амулет: кто-то потревожил сигналки, и это не зверь, охрана была настроена на людей. Сканер сразу же высветил очередную группу окруженцев. Армейцы из разных подразделений и родов войск. Группа солидная, порядка сотни, плюс упряжка с сорокапяткой и две телеги с ранеными. Ещё часть несли на носилках. Командовал ими командир в звании капитана. Осмотревшись, я увидел кроме немцев на дорогах ещё две группы окруженцев и, зевая, подумал, что надо бы нашим помочь. Тем более есть чем и за счёт кого.

Встав, я переоделся в одежду осназовца: пятнистый комбинезон, под ним гимнастёрка младшего лейтенанта госбезопасности, ППД, пистолет на ремне, подсумки, фуражка с васильковым околышком. В общем, типичный диверсант. Отряхнувшись, я убрал палатку и направился к окруженцам. Когда меня заметили, даже обрадовались, мол, своих встретили. Пришлось расстроить капитана: фронт откатывается, топать им ещё и топать, а у меня задание. А тот ещё пожаловался на нехватку практически всего, с надеждой глядя на меня.

– Совсем ничего нет, ни припасов, не боеприпасов, – вздыхал тот.

Я же потирал бритый подбородок, слушая его, и, когда он закончил, кивнул:

– Помочь можно, тут у польских бандитов несколько схронов и складов организовано, хватит вашей группе. Тут ещё окруженцы бродят, я две группы слышал. Сейчас вас отведу к одному схрону, пока принимаете запасы, людей кормите, приведу их к вам. Вместе-то сподручнее будет. Потом ещё два схрона покажу.

– Добро, спасибо, лейтенант.

– Да вроде не за что, – улыбнулся я. – Одно же дело делаем, родину защищаем.

Капитан подал команду, и его группа, собравшись, начала движение. Тут не так и далеко идти. По пути мы подобрали одну из наших групп и добрались до схрона. Он минирован был, да ещё со знанием дела, но я мину снял и распахнул схрон. Тут припасов дня на три всей группе, медикаменты, оружие есть и даже несколько цинков патронов к винтовкам Мосина и пулемётам. У окруженцев они были. Врач тут свой был с парой медсестёр из уничтоженного немцами медсанбата, медикаментов у них не имелось, рвали для перевязки нательные рубахи, но сейчас хоть что-то получили. Причём наше, судя по маркировкам. Видимо, с захваченных бандитами машин.

Среди продовольствия подняли наверх сухари и целый копчёный окорок, который подвесили на ветку и начали стругать, жадно с сухарями сразу поедая. Да и остальное поднимали. А пока они этим занимались, я привёл дальнюю группу. Потом капитану и ещё трём командирам описал ситуацию на фронтах, показал два других схрона, выдал трофейную карту, указав, где лучше идти и благополучно добраться до наших, и покинул их. У меня ещё были дела.

Дело в том, что когда я собирал и убирал в хранилище склады, то сканером обнаружил ещё с десяток, которые на карте интендантов не обозначены, видимо, это склады не их подчинения. Так что можно ещё их поискать. Отойдя подальше и найдя подходящую полянку, я достал связной немецкий самолёт «шторьх» и, поднявшись в воздух, стал искать склады, а находя, делал пометки на карте, ночью пробегусь и всё заберу. А немало за час нашёл, порядка шестидесяти. Вечером же, закончив работу, больше складов тут не было, я пообщался с девчатами и пробежался по волнам, и вдруг услышал:

– …Я Крепость, я Крепость, прошу помощь…

Связь была отвратительной, но я услышал и задумался. А ведь я могу помочь нашим. Да и почему нет? Вернувшись на ту плавающую волну, стал вызывать крепость у Бреста:

– Крепость, Крепость, я Броня. Ответь. Как слышишь, приём?

– Броня, Броня, я Крепость… – В голосе радиста отчётливо была слышна радость, видимо, я первый, кто отозвался на их крик души, да и сигнал был слабый, я их ловил только потому, что имел мощную радиостанцию.

Сигнал снова пропал, но вскоре вернулся. В этот раз звучал другой голос, явно командирский, который запрашивал помощи.

– Я Броня, Крепость, ждите, в полночь помощь будет. Приказ Крепости от командования на отход, немцы уже за Кобрином, мы рейдовая группа. Крепость, как поняли?

– Я Крепость, Броня, ждём вас.

Я свернул всё оборудование и на «шторьхе» подлетел поближе к Бресту и крепости, там даже ночью бои не стихали и зарева пожарищ были. Найдя подходящее место, я совершил посадку и задумался, с чем же я пойду выручать наших? Да что там, достать орудия и миномёты и, меняя позиции, уничтожить части, блокирующие советские подразделения в крепости, и под утро освободить наших. Надо только предупредить их, чтобы не покидали укрытия до утра, а то ведь могут, знаю я их. Ну и подготовить им отход, сделав пару складов с припасами и склады с транспортом. Так как они лесами будут уходить, то транспорт желательно гужевой, благо сканер показывал ночную стоянку немецких частей, где имелись лошади и телеги, или, скорее, грузовые повозки. Закончив осматриваться, я и занялся организацией двух складов, медикаментов побольше, припасов, там же оставил захваченные мной повозки и лошадей, отправив их пока пастись. Лошадей перевозил в тех же хранилищах, что и людей в прошлом мире. После этого я достал двадцать стодвадцатимиллиметровых миномётов с запасом мин и, распределив цели, подготовился к открытию огня. Заодно снова «Урал» достал с радиостанцией и вызвал Крепость.

– Крепость, Крепость, я Броня, как слышите меня, приём?

– Броня, я Крепость, слышу тебя отлично.

– Крепость, я Броня. Начинаю артиллерийскую подготовку, укройтесь. Как слышишь, приём? Укройтесь, бить будем по разведанным целям, а на рассвете встречайте нас. Как поняли?

– Броня, я Крепость, понял тебя, понял. Ждём.

Убрав радиостанцию, я закончил подготовку и вдарил.

По целям в самой крепости не бил, вдарил по тылам и штабам частей, окруживших крепость, по артиллерийским и миномётным орудиям, по личному составу. И пока не уничтожал какую-либо значимую цель из миномётов в одном месте, на другое место не перебирался. Тут у немцев даже танки были, но лёгкие, видимо к этой пехотной дивизии приданные. Бил я и по моторным полкам, уничтожая их. Сменив позицию, продолжил работу. В штабе дивизии изрядная паника была и суета, его сразу уничтожил.

Где-то за час до рассвета наши в крепости были деблокированы. А я стал бить по другому берегу Буга.

Мосты уже уничтожил. Огонь вёл из тяжёлых гаубиц, два дивизиона работало.

Когда закончил, светало, и я перебрался поближе к главной цитадели и достал нужную технику, а именно батарею Су-152, пять огнемётных тридцатьчетвёрок и пять пушечных. Когда я от Сталина получал эту технику, из сорока танков Т-34-76 пять были именно огнемётные. Запасы смеси имелись. И я двинул. Самоходки вперёд, проламывать оборону, остальные танки в прикрытии. Я находился в одном из пушечных танков. Мы легко прорвались на территорию крепости, и так как я видел, где наши, а где остатки немцев, то самоходки прицельно ухали своими орудиями, буквально в крошево превращая те помещения, где укрылись немцы, – снаряды влетали в окна и там взрывались, лишь ошмётки вылетали наружу. Потом к казармам подходили огнемётные орудия и пускали струи огня, особенно в подвалы, где начинали носиться лишь огненные комки заживо сгораемых людей.

Так я очищал здание за зданием. Немцы уже сами отходили, а наши из своих укрытий их активно отстреливали, не экономя боеприпасы. Но тут они, многие перевязанные, не выдержали и, выпрыгивая из окон и выбитых артиллерией проёмов, побежали толпой с винтовками, палками, ввязавшись в рукопашную и не дав мне работать. Управляя танками, а те ещё гоняли немцев по крепости, я подогнал свою машину к одному из зданий, где, как я видел, находился штаб обороны, открыл верхний люк, отсоединил штекер шлемофона, скользнул по броне и побежал к нескольким командирам. Бойцы, что тут были, несмело подходили ко мне, всего такого чистенького по сравнению с ними трогали, другие обнимали со слезами на глазах, кого-то ноги не держали. В общем, радости было море. Я же, подойдя командирам, тут был полковой комиссар и майор, вскинул руку к виску и чётко представился:

– Товарищ полковой комиссар, командир особой бронегруппы НКВД младший лейтенант госбезопасности Крайнов. Получил приказ перейти Буг и уничтожить немецкие тылы, проведя рейдовую диверсионную операцию. Услышал ваш зов о помощи, решил помочь. В результате ночного боя дивизия, окружавшая крепость, полностью уничтожена. Сейчас добиваем остатки подразделений в самой крепости. Выход свободен. Для вас в лесу подготовлен гужевой транспорт, тридцать шесть повозок для раненых, лошади, провиант, медикаменты, боеприпасы и автотехника, трофейная и наша в количестве двух десятков. Есть десять танков Т-26, баки полные, боекомплект тоже, можно использовать…

Договорить мне не дали, комиссар меня обнял или скорее облапал. Да так сжал, что я придушенно пискнул, даже кости затрещали. Однако радоваться нужно быстро, пока немцы не очухались, о чём я и сообщил. Мы отошли к танку, и я, на броне расстелив карту, показал, где находятся подготовленные им склады и транспорты с вооружением и припасами. Ближайший – в трёх километрах, второй – в пятнадцати, карту комиссару я оставлял.

Пока мы общались, подходили другие командиры, обнимали, по спине хлопали. Их оказалось на удивление немного. Пограничников двое, один был из конвойного батальона, который кивнул мне, как своему. А бойцы носили от реки воду раненым. С водой здесь была проблема, и многие бойцы, добежав до Буга, прыгали в реку, стараясь напиться, потом набирали воды в каски, фляжки и несли в крепость. Раненых было очень много. Немногочисленные врачи и медперсонал не справлялись. Я даже сделал вид, что залез в башню танка, вниз головой по пояс, достал набитые медикаментами, антисептиком и шовным материалом две санитарные сумки и передал их врачу. Он их прижал к груди и заплакал, натерпелись люди за эти два дня.

Быстро сформировали группу из пятисот бойцов и немногих командиров, которая была отправлена к первому складу, откуда пригонят транспорт и танки для охраны. Там на складе шесть зениток, два счетверённых пулемёта в кузовах машин и ДШК на пехотных зенитных треногах, переносить можно. В общем, люди осваивались, а я, с трудом отговорившись, что мне пора, приказ надо выполнять, наконец простился, наобнимавшись на всю жизнь вперёд. И моя бронеколонна, покинув крепость, пошла по городу, распугивая жителей города, а по некоторым, у кого видел оружие и повязки помощников немцев, стрелял из пулемётов. Меня интересовало здание железнодорожного вокзала, где ещё держались наши.

Добравшись до него, я стал гонять немцев, да так, что очистил территорию вокзала, оставив немало трупов. Огнемётные орудия жгли дома рядом со станцией, где засели немцы. Эти дымы маскировали нас. Я не удивился, что, когда наши стали выходить, не веря, что они спасены, то среди защитников оказалось много гражданских. Я покинул танк и тут же пригнулся, так как над головой засвистели пули, но башня моего танка уже повернулась и, хлестнув выстрелом, выпустила из пушки осколочный снаряд, который исчез в окне, выбросив из комнаты на брусчатку пулемёт и изломанное тело мальчишки лет двенадцати. Видимо, из местных.

Представившись старшему здесь, милиционеру в звании лейтенанта, я сообщил о деблокировании крепости и что наши уходят, ну и сообщил, куда, добавив, что я и их прикрою и выведу из города, пусть грузят на машины раненых. И вот так, кто пешком шёл, а кого я на танках или самоходках и вывез из города. Пока двигались по улицам, из некоторых домов выбегали женщины и дети и присоединялись к нам. Было также два командира, прятавшиеся всё это время в городе и чудом не попавшие в руки немцам или их прихвостням.

Дальше мы направились к складу. Тот уже было видно, там на опушке, где он располагался, суетились защитники крепости. Ну вот и всё. Я остановил технику на перекрёстке, сообщив, что у меня другой приказ, мне в другую сторону, они же сами дойдут и раненых донесут, меньше километра осталось. Я не хотел снова встречаться с защитниками крепости и, развернув машины, попрощавшись с защитниками вокзала, покатил прочь. Раз сообщил, что меня отправили за Буг устроить там беспорядки, то так и сделал. До вечера стрелял, давил и уничтожал, панику такую навёл у немцев, что просто держись. А после шести вечера, дав себе шесть часов поспать, в полночь полетел искать другие склады.

Две недели я занимался складами и брошенной техникой, сначала в Белоруссии, потом на Украине, но хранилища все заполнил. И вот когда они оказались полны, я перелетел через линию фронта и в районе Москвы, где была ночь, открывая хранилища для людей, стал доставать всех, кто там был. Я такую операцию уже в двенадцатый раз провожу, вывозя с территорий, занятых противником, женщин и детей. Особенно последних. Вот и сейчас из трех тысяч вывезенных, две трети – дети. Были и раненые, которых, перелетев линию фронта, оставил рядом с каким-то городом, где был госпиталь, привлекая внимание, пуская в ночное небо три белые ракеты, после чего уходил.

Сейчас же пустив ракеты в небо, всё те же три белые, я перебрался в сторону, на большое поле, и стал доставать припасы и вооружение. Страна сейчас в тяжелейшем положении, многого не хватает, вот и стоит поделиться тем, что я собрал. Безвозмездно. Я достал двести тридцатьчетвёрок, часть не на ходу, но пусть сами ремонтируют. Сто КВ обеих модификаций, триста Т-26, пятьдесят Т-28 и двести БТ разных линеек. Броневиков сто пятьдесят единиц. Вся техника стояла ровными рядами. Однако это ещё не всё. Зная бедственное состояние зенитных частей, я достал всё, что насобирал. Две с половиной тысячи зенитных орудий и пулемётов разных систем, пять тысяч грузовых автомобилей и две сотни легковых. Пустив и здесь ракеты, перелетел на другое поле, где стал доставать авиацию. Сто Як-1, сто МиГ-3, сто ЛаГГ-3 и сто пятьдесят И-16. Было бы больше, но немцы их на аэродромах разнесли. Пе-2 всего сорок семь штук, а Ил-2 – сто восемь. Всё отдал. Ну и разную аэродромную технику. Потом и артиллерию, миномёты разных систем, тягачи с тракторами и ещё две тысячи грузовиков. Затем вооружение – пулемёты, винтовки, автоматы, форму. Хватит пять корпусов вооружить и снарядить, а то дивизии мобилизуют, а вооружать нечем. Теперь будет чем. Везде я пускал ракеты, обозначая стоянки и склады. И под утро, уже на рассвете, когда заканчивал, увидел несколько самолётов, круживших над отданной мной техникой и припасами. Значит, знают, что и где, обнаружили, скоро пришлют людей и всё примут, ну а мне пора.

На вертолёте, на бреющем, я полетел в Костромскую область, пора вернуться к девчатам, три недели не виделись. Да и навоевался я. Теперь на юга полетим, в тропики.

С наложницами я пробыл неделю, пока наконец не насытился женской лаской и не решил, что с помощью Союзу хватит, можно покидать его территорию и перебираться, где потише. А помощь я всё же оказал шикарную, мало того что вернул почти треть того, что прихватил, что наши сами профукали, так ещё на моём счету, если подсчитать, будет три уничтоженных немецких дивизий, две пехотных и моторизованная, ну и плюс несколько авиационных подразделений, чтобы они летали поменьше и беженцев да раненых не расстреливали. Так что притормозил я немцев очень серьёзно, наши смогли почти всё вывести с Белостокского выступа. Столько вооружения там бросили, складов, не передать, и всё я забрал. Но это ладно, я посчитал, что с моей стороны помощи достаточно, и собрался улетать. Лететь хотел на Филиппины. Островов в прошлом мире я лишился, но тут решил свой заиметь и обустроиться на нём с наложницами. Климат мне там нравился. Да и подводным плаванием любил заниматься, поисками разными.

Я понимаю, что, передавая Союзу такую кучу вооружения и припасов, которые им будто с неба сваливалась, почти верно, то привлеку излишнее внимание, инквизиции в том числе. Однако их здесь не было, я уже убедился. Магии в этом мире нет, ни магов, ни амулетов, так что жить можно спокойно. Хватит в политику вмешиваться, пора просто пожить. Честно сказать, я за последние годы столько набегался, столько навоевался, что понял: всё, нужна передышка. У меня была одна короткая на японских островах, два из которых стали моими, но это так, губы помазать. Я собирался арендовать или купить остров в тропиках, поставить дом и жить там с наложницами. Оборудовать лабораторию и заняться изысканиями и исследованиями в магии. А то всё второпях, всё наспех.

И вот, после прошедшей недели, когда я отдохнул, отоспался, а то ведь эти две недели спал редко, пользуясь зельем-энергетиком, то собрал девчат и сообщил:

– С наложницами не получилось, теми, кого я запланировал, но пока я делами занимался, нашёл других, тоже няшки, в моём вкусе. Итак, знакомьтесь. – Я активировал амулет-хранилище и извлёк трёх девушек и одну девочку. – Это две близняшки из Германии, Марта и Амалия, пятнадцати лет, выкуплены мной у их отца, германского офицера. Ха, выбора-то у него всё равно не было, а так и жив остался, и выкуп за дочерей получил. Берта – полячка, шестнадцати лет, также выкуплена у родителей. А младшая сестра Берты, Кристина, в нагрузку, на будущее. Ей двенадцать лет. Все три достались мне невинными. А вы знаете мой бзик по этому поводу. Русских, к сожалению, нет.

Девчата, которых я достал из хранилища, лежали, ничего не понимая, но я помог им встать, поправляя платьица, заодно внаглую тиская прелести, и стал знакомить с наложницами. То, что они сами стали наложницами, им было прекрасно известно, девушек я уже попробовал, и был более чем доволен, вкусные, как я любил говорить. Причём все три блондинки с великолепными формами, хотя близняшки формы ещё растили, но ничего, вырастят, но и так прелесть.

С близнецами вообще забавно получилось. Я после Бреста как начал с той стороны Буга веселиться, вот и застукал их на железнодорожной станции, где пассажирский состав расстреливал из гаубиц. Они в помещении вокзала прятались. Я сканером засёк. Даже через него они мне ой как понравились. С ними отец был, оберст, офицер тыла одной из армий. Девушек я забирал, тот был против, в результате предложил ему выбор: или пуля в живот и я их всё равно забираю, или даю за них выкуп и он остаётся в живых. Если учесть, что на вокзале в живых было четверо, я и они трое, он, кривясь, всё же дал согласие, дочери уговорили. Немец взял с меня клятвенное обещание, что я буду заботиться о них и не сделаю с ними ничего плохого. Так что девчата скрашивали мне минуты отдыха, пока я работал у границы. Но обычно держал их в хранилище, не хотел, чтобы они видели все ужасы войны, хотя это претило мне, это как семью в чемоданах возить, только в крайнем случае, а эти близняшки уже стали мне родными. При этом перевозить чужих людей в них я не прочь.

Ну а как увидел полячку, влюбился с первого взгляда. С ходу её на сеновал завалил, доведя до слёз. Оказывается, она была обещана другому, но ничего, я пообщался с родителями и выкупил. Те на радостях предложили и младшую дочку, за что я чуть морду их отцу не набил. И вот забрал обеих, а то с такими родителями лучше их не оставлять.

На знакомство я ещё сутки пустил, заодно в основном проводя время с новенькими наложницами. Я уже одарил их подарками, одеждой, ноутами, рациями, пусть сразу учатся пользоваться ими, другие помогут и объяснят, Кристине тоже подарил. Та такие жалобные большие глаза сделала, пришлось. А собравшись, убрав все автодома и остальное, погрузились на вертолёт и полетели прочь. Найдя удобное поле, я сменил вертолёт на самолёт. Новенькие девчата уже в курсе, кто я и откуда мы. Берта переводчицей выступала для близняшек. Она немецкий и русский знала, полиглотка.

Мы пересекли Индию за двое суток, в одном месте долго простояли, отдыхая, и добрались до моря Сулавеси на Филиппинах. Там я посадил гидросамолёт на воду – в этот раз был классический японский пассажирский гидросамолёт, способный брать на борт восемнадцать пассажиров, его я приобрёл в Японии. Точнее, мне его подарил император. На «Каталине» с таким табором не полетаешь. Приводнившись, я достал яхту, выбрал побольше, чтобы у каждой из девчат была своя каюта. Этой яхтой я уже пользовался, мои наложницы её отлично знали, ну, кроме трёх новеньких и четвёртой в виде обузы. Поэтому основная часть девчат, бережно держа на руках детей, разошлись по своим каютам. Правда, пользовались они ими до того, как детей нарожали, так что нужно озаботиться кроватками и всем необходимым для детей.

Но сначала я расселил четверых новеньких девчат. Кристина хотела быть с сестрой, но тут я настоял, выделив мелкотне отдельную каюту, но рядом. Мне сестра её нужна без довеска. Немки и полячки, шокированные роскошью кают, стали осваиваться и раскладывать вещи из чемоданов, извлечённых мной из хранилища, это у остальных всё в шкафах. Я же заправил и обслужил самолёт и убрал его в хранилище. После этого, пройдя на мостик судна и запустив мощные дизели, повёл яхту к островам. У меня была местная карта, точная, даже мелкие рифы, поросшие зеленью, обозначены. Будем выбирать наш будущий дом. Надеюсь, он станет нашим домом на несколько лет.

Потом меня за штурвалом сменила Юко, а я пробежался по каютам трёх мамаш и сменил там обстановку, например, те же пеленальные столики поставил, достал коляски… И вернулся на мостик. Скоро ужин, и тут я вдруг засёк самолёт, нагоняющий нас с кормы. И в кабине пусто. Сердце сразу заныло в предчувствии проблем. Поэтому я немедленно активировал систему громкой связи и велел бежать всем ко мне на мостик. Всем! Что это за приказ, девчатам было известно, поэтому все рванули на мостик, прихватив ничего не понимающих новеньких, ну и я их всех вместе с детьми отправил в хранилище, мне так спокойнее. Сам же стал размышлять, выходя с мостика на палубу, и мысли скакали как бешеные. Откуда здесь инквизиция? Я же всё трижды проверил! Не было её тут и магии не было! Я достал из хранилища и снарядил боевые амулеты, готовясь к бою, автомат и гранаты тоже приготовил, я не полагался на одну только магию, техника иногда тоже неплоха.

Самолёт, войдя в пике, явно неуправляемый, упал в море впереди по курсу движения яхты, и визуально я ничего необычного не видел. Активировав же амулет-камеру, через неё обнаружил, как ко мне спускается человек, причём используя банальный парашют, но и тот был, естественно, под маскировкой. И спускается этот маг точно на нос моей яхты. Мне показалось в нём что-то знакомое. Активировав дополнительно магический бинокль, я только выругался. Вот уж кого не ожидал здесь встретить, так это Гарда. А это точно он. Мой первый учитель магии, который из меня сделал раба. Причём с плетением подчинения, которое меня убивало. Что ж, пообщаемся, я лично тоже не прочь. Всё моё имущество находилось в кольце-хранилище, и я снял его и проглотил. Потому что, если дойдёт до боя, а ситуация дойдёт, то тут всё будет пылать. Для меня это не проблема, волосы опалит, одежда сгорит, однако и амулеты пострадают. Боевые не жалко, у меня в запасе таких много, а вот хранилище жаль, но в желудке ему ничего не будет. Всё же у меня там всё.

Я вернулся на мостик, остановил винты и снова вышел наружу, направляясь на нос, куда свалился маг, запутавшись в куполе парашюта. Я не знаю, какие у меня против него шансы, но надеюсь, неплохи. Маги стихий – это, конечно, круто, но у них всего четыре стихии, и они завязаны только на них, а обычные маги могут оперировать разной энергией и плетениями. По силе я Гарду почти равен, а вот в магическом искусстве его силу могут нивелировать только амулеты, которые я приготовил. Но если мне не удастся победить, удеру, последний телепорт у меня наготове, заряжен и подготовлен к активации.

– Здравствуй, Гард, давно не виделись, – остановившись метрах в десяти, сказал я.

– Кирилл, гадёныш, как же я желал этой встречи! – прорычал тот, уже выпутавшись и сбросив ремни. – Из-за тебя, скотина, я лишился ног и оказался заперт в этом мире.

– Так ты сюда попал? А мне сказали, что в родной мир ушёл.

– Ты испортил мой телепорт, – прорычал тот и задумался: – Кто тебе сказал?

– Учитель того ученика, которого ты убил и у которого забрал все амулеты, включая телепорт. Кстати, он тебя ищет, ох как ищет. За любимого ученика поквитаться решил. Вы ведь из одного мира. В каком городе ты службу проходишь, ему известно, так что найти тебя ему не трудно. И, как появишься, найдёт. Твои ноги он забрал, по крови искать будет.

– Так поэтому ты жив? Когда я тебя здесь увидел, глазам своим не поверил, думал, у меня видение, но аура твоя, не спутаешь, только без плетения мага-раба.

– Так, значит, ты знал?

– Что мне жизнь какого-то мальчишки?

– Как ты меня нашёл? Да и как увидеть смог? Я тебя точно засёк бы.

– В Польше, когда ты купил себе двух девок. Пока я пытался понять, ты это или не ты, проверял показания сканера, ты взял и улетел на немецком самолёте. Кстати, форма офицера вермахта тебе очень шла. Потом я делал поиск по твоей ауре, пока наконец тот не настроился, неделю ждал, и оказалось, ты быстро удаляешься. Бросился в погоню и вот только сейчас нагнал. Как видишь, я честен с тобой.

– Ноги, я смотрю, целые?

– Амулет восстановил, есть у меня универсальный лекарский. Год отращивал новые. Ты мне за это тоже ответишь.

– Да и ты мне. За плетение мага-раба.

Мы стали обходить друг друга по кругу, не сводя глаз, отслеживая все движения. Первым атаковал Гард, проверяя мою защиту. Ну и я ударил сразу и файерболами, и ледяными стрелами, и из автомата. Пока ситуация патовая. После этого тот ударил двумя плетениями, не знаю, что это, но жутко мощная штука, и у меня защита оказалась практически на нуле. В ответ я разом выпустил стихию Огня. Понимая, что яхту уже не спасти, я уже не сдерживал себя. В Гарда ударила струя плазмы, и тот с криком исчез за бортом, но жив, скотина, я это чувствую. Ещё пару гранат сбросил ему вслед в воду. Вряд ли он пострадает, но мало ли, оглушит. Погасив огонь на палубе, я убрал дым и отошёл в сторону, и вовремя: Гард выпрыгнул из воды, а ему была подвластна эта стихия, – обгоревший, с обожжённой кожей, но живой и жутко злой. Даже защита на максимуме. Думаю, это другой амулет, предыдущий я просадил. Да и часть амулетов он потерял, они сильно расплавились. Только часть сохранить смог, те, что на ремне сзади находились.

Дальше бой проистекал очень тяжело. Честно сказать, я дважды был на грани и едва не активировал телепорт, однако всё же взял вверх. Изломанная тушка Гарда отлетела к переборке и стекла с неё. Яхта тонула, да и горела изрядно, но это уже меня не интересовало, я подошёл к полностью опустошённому врагу и, присев, сказал:

– Знаешь, в чём Сила?

– Ты мне эту хрень с Правдой на уши не вешай. Ты мне и раньше эту дурь говорил.

– Должен же я добить врага, сказав пафосную фразу? Ты что, фильмы не смотришь? – откровенно стебался я.

– Ты всегда был доверчивым идиотом, – сказал он и поднял руку.

Я моментально отрубил её, но было поздно. Мир мигнул, и я понял, что падаю в воду. Морская водичка, солёная. Догадка сразу мелькнула у меня в голове, и я, как вынырнул, зашарил по ремню, но не нашёл телепорта. Несмотря на защиту, эта скотина как-то смог его активировать. Не стоит думать, что я такой лох, но вот так по-лошарски влетел в неприятности. Гарда я изувечил, оставив без одной ноги и одной руки, лишил сил да ещё наложил плетение, блокирующее магические способности. А амулетов у него уже не осталось. Однако он как-то смог дистанционно активировать телепорт. Но как?! КАК ГАРД ЭТО СДЕЛАЛ?! Он не мог активировать телепорт, потому что я лишил его сил, что магических, что физических, и… Вот я идиот! Я всё понял, как он это сделал. Всё-таки Гард прав, я лох. Он же тоже маг стихий, пусть и слабенький, он не развивал это направление, но вода всё же ему подчинялась. Мы рухнули в воду, там дрались, потом выбрались через уже погрузившийся в воду нос яхты на палубу и продолжили противоборство. На телепорте были капельки воды, и маг, используя стихию, распознав, что это за амулет, дистанционно активировал его. Однако я знаю, что сил у него нет, да и блокирующее плетение было, и он мог взять ману только из праны, жизненной силы. А чтобы активировать мой амулет, силы нужно… Я быстро сделал подсчёты и понял, что Гард использовал всю прану, иначе у него ничего не вышло бы, но этим он убил себя. Нет, он не умер, он убил в себе мага. А для него это хуже смерти. И как теперь ему выжить на горевшем и тонувшем судне без руки и с одной ногой, я даже гадать не хочу, шансов у него нет, но ответный удар он смог всё же нанести. Не знаю пока, плохо мне будет или нет, но посмотрим по ситуации. Сейчас выжить бы.