Текст книги "Авиация великой войны"

Сентябрь

К началу сентября англо-французские войска продвинулись на 150-км участке фронта до 35 км. Германские войска отходят от р. Скарп до р. Вель, ими очищен выступ на р. Лис.

Операции проводились союзными армиями при подавляющем превосходстве сил и технических средств, с массовым применением танков и самолетов и мощными, хотя и короткими, артподготовками.

В ходе проведенных до сентября 1918 г. бомбардировок погибло 237 человек французов и 539 было ранено. 13 германских бомбардировщиков были уничтожены. Войска ПВО, во всех империалистических государствах, в начале войны существовавшие лишь в зачаточной форме, стали к концу войны играть значительную роль.

В начале месяца стратегическая разведка была невозможна из-за низко висящих облаков. На небольшой высоте отдельные разведывательные самолеты в этот период уже совсем легко расстреливались с земли. Охрана истребителей также имела смысл лишь по пути в тыл противника; при возвращении, свои истребители не могли защитить от нападавших сзади. Наблюдать же за тылами угрожавших в районе Камбрэ прорывом англичан было необходимо. В особенно оживленных местах сражений германцы стали применять для воздушного заграждения, сводя их воедино, охранные отряды, созданные в целях ПВО тыла. Эти группы весьма успешно производили разведку, несмотря ни на какое сопротивление.

В первые дни сентября, дни больших сражений на Сомме, германские летчики беспрестанно с рассвета и до позднего вечера не только осуществляли разведку, но и несли штурмовую службу. Авиация оказалась самым активным видом из всех германских войск в этот период войны.

3 сентября – Германская подводная лодка атаковала в Канале британское судно в момент смены наблюдателей на привязном аэростате; корабль был потоплен. В конце концов, британской стороной был сделан вывод, что применение привязных аэростатов для охраны судов от подводных лодок нецелесообразно.

4 сентября – Германн[172]172
  Командир германской штурмовой авиации.


[Закрыть]: «Утром пехотный летчик доставил ошеломляющее донесение, что неприятельские войска всех родов оружия наступают густыми длинными колоннами к р. Сомме, южнее Перонна, в том месте, где были мосты у Бри и Сен-Крист. Такая обстановка как нельзя более благоприятствует действию штурмовой авиации. Несколькими минутами позже все 24 самолета дивизиона поднимаются при ясной осенней погоде… на назначенной высоте выстраиваются в боевой порядок. Одной линией, как по шнуру, стремительные „Гальберштадты“ летят вперед, к фронту…

Мы на высоте 500 м. По ракетному сигналу дивизион образует две линии, одна за другой. В 2–3 минуты мы над противником. Нервы напряжены до крайности… В разрушенной огнем Перонне, вправо перед нами, в полном разгаре пожар, и скоро из дыма выделяется блестящая лента Соммы. Через несколько секунд мы у цели. Быстро ориентируемся по плану; правильно: там направо Бри и влево Сен-Крист! И мосты можно тоже ясно различить в виде тонких нитей… Вдруг, близко перед нами, как белые мячи, первые шрапнели… но они не мешают. С командного самолета подается ракетный сигнал, и все летчики круто идут вниз к мостам… Стрелка альтиметра быстро показывает 300 м, 200,150… Сердце колотится, готовое разорваться…

Еще ниже – в самую толщу неприятельских войск… спереди нас густые колонны пеших, конных и обозов…

Бешеный пулеметный огонь забрасывает противника. Сначала кажется, будто мы стреляем без видимого результата. Но скоро происходит всеобщая суматоха, переходящая в панику. Пешие люди, всадники и повозки начинают метаться как угорелые… и в диком безумии разбегаются во все стороны. На мостах же смятение еще большее: проходящие запряжки прыгают в реку, тянут за собой людей… и невольно думается: не вселился ли в эту толпу сам дьявол.

В такой хаос неумолимо летят бомбы и ручные гранаты, из которых – как я заметил – некоторые попали в самые мосты. Мы на высоте едва в 100 м. Видны все мелочи. Пролетев над колоннами, поворачиваем назад для вторичного нападения. Взгляд невольно охватывает местность восточнее реки. В одном саду видно от 20 до 30 всадников, вплотную прижавшихся к стене. Наверное, какой-нибудь высший штаб. Снова трещит пулемет; и здесь происходит смятение, все рассеиваются и скачут в разные стороны… Вдруг два одноместных самолета, типа „Сопвич“, нападают на наш дивизион с левого фланга. После короткого боя я вижу, как один из них быстро падает, а другой поворачивается и уходит.

Еще два раза возобновляли мы нападение на колонны пулеметным обстрелом, пока не израсходовали почти все патроны.

Возвратясь на свой аэродром, мы быстро пополнили боевые запасы и идем снова в атаку… И на этот раз тоже с хорошим успехом…

Своим воздушным штурмом мы парализовали наступление целой английской дивизии. Наша пехота выиграла время и смогла спокойно занять и укрепиться на новых позициях».

6 сентября – Неоднократные атаки англичан, производимые при сильном содействии танков и артиллерии, принудили немцев оставить Перонну.

Операция, проводимая 1-й американской армией, имела целью срезать Сен-Миельский выступ. Это была первая полномасштабная военная операция, проведенная американской армией.

Для участия в операции было сконцентрировано 2900 орудий, 273 танка и 1100 самолетов (половина самолетов была предоставлена американцам французами).

12 сентября – Атака производилась на 64-км участке фронта. Германское командование, осведомленное о готовящемся наступлении, распорядилось отвести с выступа часть войск и артиллерии.

Артподготовка, тем не менее, началась неожиданно в момент эвакуации германских войск. Американская пехота атаковала при поддержке танков и большого количества самолетов и имела большой успех.

13 сентября – Германские войска беспорядочно отступают под напором американцев.

14 сентября – Рикенбекер достиг нового успеха, сбив «Фоккер D-VII».

15 сентября – Американские войска вышли на фронт Норуа – Одимон. Сэн-Миэльская операция Антанты успешно завершена. В результате операции возвращены важные железнодорожные линии и на 24 км сокращен фронт.

Союзники предприняли решительное наступление на Балканском фронте.

16 сентября – В ночь 50 немецких самолетов вылетели на бомбардировку Франции, 3 из них бомбардировали Париж; зенитчики истратили 13 434 снаряда и сбили 2 самолета.

Среди прочих городов англичане бомбили и Камбре.

Эрнст Юнгер: «Полнолуние благоприятствовало частым визитам вражеских летчиков, из чего мы заключили, что превосходство противной стороны в боевой технике непрерывно возрастало. С наступлением ночи десятки самолетов подплывали по светящемуся небу к Камбре и его окрестностям и сбрасывали свой смертоносный груз. Из душевного равновесия нас выводили не столь комариное нытье моторов и долгое эхо разрывов, сколько топот ног и тревожные голоса хозяев, торопливо спускавшихся в подвал… Одна из бомб разорвалась прямо под окнами гостиной, разворотила угол кровати, швырнула на пол спящего главу семейства, оглушив его, а также испещрила осколками каменную стену дома».

17 сентября – Английские и австралийские ВВС бомбили немецкие и турецкие линии связи в Йенине.

18 сентября – Союзники прорвали фронт болгарской армии на участке в 25 км. В прорыв была введена кавалерия. Отступавшие войска подвергались сильным налетам союзной авиации.

19 сентября – Началась наступательная операция англичан в Турции.

24 сентября – Турецкие армии частью уничтожены, частью пленены.

25 сентября – 37 французских и американских эскадрилий непрерывно в течение 6-ти часов бомбили Арденнский лес.

Рикенбекер стал командиром 94-й эскадрильи и в этот же день вызвался в одиночное патрулирование. Он обнаружил группу из пяти «Фоккеров» и двух «Гальберштадтов CL–II» возле Бийи и ворвался в их строй. Пролетев через группу и ведя огонь, он сумел сбить по одному самолету каждого типа. Эта агрессивная стычка принесла ему французский Военный Крест (Croix de Guerre) и столь желанную Медаль Почета (U.S. Medal of Honor), хотя она и нашла его только 12 лет спустя.

Начиная с Сен-Миельской операции и вплоть до начала Маас-Арденнской операции французские и британские войска продолжали изматывать противника постоянными ударами на фронте между реками Скарп и Эн.

Германское верховное командование сосредоточило все усилия на ведении обороны на всех участках от моря до Мааса. Спешно строились укрепленные позиции и усиливались существующие.

26 сентября – В 5 час. 30 мин. утра после трехчасовой артподготовки началась Маас-Арденнская операция; 1-я американская армия, имевшая 15 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии, 2400 орудий, из которых больше половины тяжелых, 840 самолетов и 790 танков, сопровождаемая огневым валом, атаковала немецкие позиции на 35-км участке фронта; войска 4-й французской армии присоединились к 1-й американской после 10-ти часовой артподготовки. Союзники продвинулись на глубину от 3-х до 9-ти км. Маас-Арденнская операция знаменовала собой общее тотальное наступление войск Антанты.

Истребительная группа «Аистов» перемещается в Шампань для поддержки наступления 4-й армии. Гарро, последние недели летавший в качестве разведчика, вновь приободрился. Он вылетает в паре с де Севеном и при атаке командиром Германского разведчика старательно прикрывает хвост де Севена. Гарро даже не атакует второго разведчика, выполняя строгий приказ де Севена не предпринимать самостоятельных действий.

В это время Фонк поставил рекорд Первой мировой, сбив шесть германских самолетов в один день.

27 сентября – Наступление 1-й американской армии застопорилось. Планы американского командования были нарушены не без активного участия германской штурмовой авиации.

Германн: «Я и сейчас вижу американскую батарею тогда под Верденом, – она стояла наготове за небольшой рощей: раненые лошади поднимались на дыбы, разгоняли других по полям, и все в суматохе бежали в разные стороны…»

В наступление перешли 1-я и 3-я британские армии.

28 сентября – Переходит в наступление Фландрская группа – 12 бельгийских пехотных дивизий и 1 кавалерийская, а также 2-я английская и 6-я французская армии.

29 сентября – При поддержке 1-й французской армии в наступление переходит 4-я британская армия.

Болгария подписывает перемирие с Антантой.

Составленный Фошем план союзников, рассчитывавший не давать германским войскам никакой передышки и построенный на нанесении сильных ударов по сходящимся направлениям, создавал угрозу окружения сразу трех германских армий.

30 сентября – наступление союзников приостановлено. Германские войска, усилив сопротивление, начинают переходить в контратаки.

Октябрь

На других фронтах наступление союзников развивалось в форме веера на Албанию, Сербию, Румынию и Константинополь.

Значительно увеличилось количество сделанных с воздуха фотоснимков. За один только этот месяц одной британской авиаразведкой было доставлено 23 247 снимков.

1 октября – Английская конница вошла в столицу Сирии Дамаск. Турецкая армия в Палестине была уничтожена. Весьма эффективно действовала немногочисленная авиация союзников, удерживая господство в воздухе и тем самым полностью «ослепляя» противника.

2 октября – Гарро вновь вылетает на патрулирование в паре с де Севеном. В ходе патрулирования легендарный летчик не выдерживает и бросается в атаку на 6 германских «Фоккеров». Де Севен успевает прикрыть своего ведомого и сбивает одного «Фоккера». Воспользовавшись неожиданным поворотом боя, Гарро также сбивает одного «Фоккера».

3 октября – Германское правительство, видя безнадежность борьбы, обращается к президенту Вильсону с просьбой о немедленном заключении перемирия.

Сброшена одна бомба на Восточную станцию в Тионвиле и 14 – на Северную, 2 из них не разорвались, 3 нарушили железнодорожные пути в трех направлениях.

Германским пилотам становится все труднее. Даже такой ас из асов, как Удет начинает терпеть поражение за поражением. И это, в конце концов, приводит к неожиданному результату. Германские летчики соглашаются брать в полет ранцевый парашют.

Удет: «Все теперь изменилось. Французы летают только большими группами – по пятьдесят, иногда по сто самолетов. Они затемняют небеса как саранча. Очень трудно выхватить кого-то из такого строя. Артиллерия с той стороны работает только вместе с воздушным наблюдением. Аэростаты висят над горизонтом длинными рядами и наблюдатели кружат над ландшафтом, изрытым воронками. Больше всего страдают войска… Я все еще в постели, когда звонит телефон. Пьяный ото сна, я бросаюсь к трубке. Артиллерийский капитан с передовой. На север от леса Виллер-Коттре летает „Бреге“, корректирующий огонь вражеской артиллерии. Эффект ужасен. „Где это?“ – Он читает координаты со штабной карты… Через пять минут я готов и взлетаю. На фронте сегодня что-то невообразимое. Снаряды падают так близко друг от друга, что дым, пыль и фонтаны земли образуют занавесь, скрывающую солнце. Ландшафт подо мной окутан бледно-коричневой дымкой. К северу от леса Виллер-Коттре я встречаю „Бреге“, летящего на высоте 600 м. Я немедленно атакую его сзади. В „Бреге“ наблюдатель сидит позади пилота. Я ясно вижу его голову над полукруглым креплением для пулемета. Но он не может стрелять, пока я держусь прямо за ним. Его обзор закрыт стабилизатором и рулями высоты. Мой пулемет лает короткими очередями. Голова исчезает из вида. „Попал“, – думаю я. Пилот этого „Бреге“ кажется смышленым парнем. Хотя я постоянно стреляю, он делает элегантный разворот на своей неуклюжей птице и пытается долететь до своих траншей. Я должен зайти на него сбоку, чтобы попасть в него или в двигатель. Если наблюдатель все еще жив, это будет большой ошибкой, потому что я окажусь в его секторе обстрела. Когда я приближаюсь на расстояние двадцать метров, за пулеметом вновь появляется наблюдатель, готовый открыть огонь. Через мгновение он начинает стрелять. Раздается звук, как будто галька падает на металлическую поверхность стола… Мой „Фоккер“ становится на дыбы, как закусившая удила лошадь. Руль высоты весь в дырках, трос между ним и ручкой управления перебит и его конец болтается в воздухе. Моя машина охромела, ее ведет влево и она кружит на месте, постоянно кружит. Я не могу ею управлять.

Подо мной – иссеченный воронками ландшафт, каждый раз перепахиваемый взрывами новых снарядов. Есть только одна возможность выбраться. Каждый раз, когда „Фоккер“ направляется на восток, я осторожно открываю дроссельную заслонку. Таким образом, круги удлиняются и я могу надеяться, что сумею долететь до наших позиций. Это медленный, мучительный процесс. Неожиданно машина останавливается в воздухе и падает вниз как камень. Парашют – вытащить ноги – встать на сиденье! В одно мгновение давление воздуха отбрасывает меня назад. Удар в спину. Я ударяюсь спиной о стабилизатор. Слишком свободно подогнанные лямки парашюта зацепились за закрылок руля высоты и падающая машина тянет меня за собой с непреодолимой силой! „Ло будет плакать…“, – думаю я. – „Мама… меня не опознают… у меня с собой никаких бумаг… они там внизу стреляют как сумасшедшие…“

В тот же самый момент я пытаюсь со всей силы отогнуть закрылок. Это трудно, неимоверно трудно. Земля несется на меня со страшной скоростью. Затем – рывок – я свободен! Машина летит, кувыркаясь, уже подо мной… и я как будто плыву, подвешенный на стропах. Сразу же – приземление. Парашют раскрылся в последний момент. Парашютный шелк вздымается надо мной. Вокруг меня – взрывы снарядов. Я сражаюсь с белым потолком как тонущий. Наконец, свободен. Ландшафт, изрытый воронками, мрачен и гол. Должно быть я на ничейной земле, но не знаю, где. Я должен идти на восток, там дом. Восемь часов утра, солнце бледно, как будто выгорело. Здесь, внизу, завеса пыли, выброшенной в воздух взрывами снарядов, кажется еще гуще. Я отстегиваю парашют и бегу. Разрывы снарядов все ближе, будто гонятся за мной. Большой ком земли кулаком бьет меня в затылок. Я падаю, снова поднимаюсь, продолжаю бежать. Правая нога болит. Должно быть, я подвернул ее, когда приземлился».

Это всего лишь второй случай успешного применения парашюта военными летчиками. Даже имея парашют, они обычно практически не использовали его.

Германский военный летчик Кромер: «Большая самоуверенность, свойственная каждому летчику, и доверие его к самолету, который не раз благополучно выносил его из бури и смертельной опасности… часто не дают даже вспомнить о… парашюте… Все сознание и все действия летчика поглощаются одной твердой уверенностью, что все же вновь овладеешь самолетом…»

Незадолго до этого случая парашют на Западноевропейском театре был применен впервые другим и тоже германским военным летчиком Штейнбрехером: «…B это время меня атакует сзади другой английский самолет. Сильный запах бензина и длинная белая полоса сзади ясно говорят мне, что пробит бак с бензином. Крутым пикированием я выхожу из воздушного боя… На высоте примерно 2500 м я опять выравниваю свою машину. Вдруг становится страшно жарко… В тот же момент снизу, из корпуса самолета, ко мне врывается яркое пламя… Не долго думая, я отстегнул свои ремни и быстро увалил машину носом вниз. Благодаря толчку я оказался сам на корпусе. А в следующее мгновение, вследствие сильного течения воздуха, я уже скинут с самолета, который стремительно летит подо мной. Столкновения с рулевыми поверхностями, которого я всегда так опасался, к счастью, не произошло. Я тотчас же перекувыркнулся в воздухе. Потом, после непродолжительного падения, мой парашют стал раскрываться. От сделанного курбета я висел несколько секунд вниз головой, но, сделав легкое движение и вытянувшись… принял нормальное положение…

При приближении к земле я немного согнул ноги в коленях, чтобы смягчить падение. Но, несмотря на это, удар о землю был довольно сильным. Меня опрокинуло навзничь в большую воронку. На расстоянии примерно 700 м горел мой самолет…

До этого случая я относился к парашюту с большим недоверием и думал, что спуск… может быть удачным только в очень редких случаях… Кроме того, я никак не мог уяснить себе, что нужно делать, чтобы выбраться из самолета. Но в тот момент, когда пламя ударило мне в лицо, я сразу же сообразил, что должен делать…

С тех пор я беру парашют при каждом полете и без него уже не летаю… Насколько мне известно, это был первый случай применения парашюта в серьезной опасности, и притом еще из одноместного самолета».

4 октября -1-я американская армия возобновила наступление.

5 октября – Утром легендарный французский летчик Роланд Гарро вылетает на боевое патрулирование, ведомый своим командиром капитаном де Севеном и сопровождаемый еще четырьмя товарищами по эскадрилье. Де Севен, как обычно, заметив «Фоккера», начинает маневр, который сходу понимают все члены его эскадрильи, за исключением Гарро. Последний, вместо того, чтобы перестроиться вслед за ведущим и прикрывать ему хвост, вырывается вперед. Де Севен, маневрируя, пытается отозвать Гарро, но безрезультатно, и командир занимает позицию ведомого, предупредив остальных, что бросает патруль. Остальные 4 «СПАДа» атакуют отдельно летящего германского разведчика.

Гарро, идущего в атаку на «Фоккера», встречают сначала 6, а затем еще 7 германских машин. Де Севен вновь тщетно пытается отозвать Гарро. Разгорается жаркий воздушный бой, в котором французский атакующий самолет действует несколько неуклюже, и его пять раз подряд спасает от поражения его ведомый. После каждой неудачной атаки де Севен вновь пытается отозвать Гарро, но безрезультатно.

В 10:30 Гарро уходит вверх и идет над семью «Фоккерами», повернувшими в сторону фронта. Де Севен вновь тщетно пытается остановить Гарро, тот продолжает лететь в направлении Вузьер. Когда они находятся уже в 10 км над территорией германских войск, их замечает патруль «СПАДов» из 48-й эскадрильи и дает сигнал, что идет на помощь.

В следующий момент Гарро сверху атакует эскадрилью «Фоккеров», де Севен неотступно следует за ним. Вновь разгорается жаркий воздушный бой, в котором де Севен в какой-то момент теряет Гарро из вида. Выйдя из боя под прикрытием подоспевшей 48-й эскадрильи, де Севен некоторое время тщетно ищет пропавшего Гарро, затем возвращается на свой аэродром.

Прибыв в 48-ю эскадрилью, де Севен узнает следующее.

Летчики видели «СПАД», атаковавший 3-х «Фоккеров». 2 германских самолета отвалили в сторону, но 3-й принял бой, в конце которого «СПАД», падая, развалился на мелкие части.

Так практически в последний месяц войны погиб тот, кого русская пропаганда «убила» в первый ее месяц.

Всего эскадрилья, в которой служил Гарро, одержала на данный момент 53 официально зарегистрированных воздушных победы и подредила 70 германских самолетов.

8 октября – К наступлению 1-й американской, 4-й и 5-й французских присоединились войска 10-й французской армии.

Самолеты союзников производили массированную бомбардировку 20-мильного фронта между Сен-Кантеном и Камбрэ. Для задымления были применены фосфорные бомбы.

13 октября – Англо-французские войска прорывают позицию Зигфрида.

14–20 октября – Союзные армии продолжают наносить удары по германским позициям, захватывая много пленных и орудий. Германские армии отступают на заранее заготовленные позиции Герман, Гундинг, Брунгильда, Кримгильда.

25 октября – На Итальянском фронте начинается операция «Витторио Венето». Итальянская армия переходит в решительное наступление и, форсировав р. Пьяве, быстро продвигается вперед.

29 октября – Австро-Венгрия запросила мира.

4-й австралийский дивизион осваивал в небе новую версию «Сопвича» 5F.1 – «Сопвич-Снайп» (Бекас], который проявит себя, в основном, уже после Первой мировой. Во время полета эскадрилья из 10-ти «Снайпов» столкнулась с эскадрильей «Фоккеров» D-VII. В результате боевого столкновения было сбито 10 «Фоккеров».

30 октября – Турция заключает перемирие с Англией. В течение октября 1918 года Рикенбекер одержал еще 14 побед, доведя, таким образом, свой общий счет до 26. Налет Эдуарда составил 300 часов – больше, чем у коголибо из американских пилотов; ему удалось пережить 134 воздушных поединка с врагом. «Я так часто был на волосок от смерти, что это возродило мою признательность Силе Свыше, которая, судя по всему, оберегала меня».

Рихтгофен: «Правда, иногда происходит и чудо; например, однажды я видел упавший в огне английский аэроплан. Загорелся он на высоте где-то в пятнадцать сотен футов, и горела вся машина целиком. Но когда мы вернулись домой, нам сообщили, что один из англичан выпрыгнул из машины на высоте в сто пятьдесят футов. Это был наблюдатель. Сто пятьдесят футов – это высота хорошей колокольни. Представьте, что кто-нибудь прыгнул бы с конца шпиля на землю – что бы с ним стало? Большинство переломало бы себе все кости, даже прыгая из окна второго этажа! Но, как бы там ни было, этот парень выпрыгнул из горящего аэроплана на высоте в сто пятьдесят футов, из аэроплана, горящего уже целую минуту – и ничего! Он отделался лишь простым переломом ног. Вскоре после этого он сделал заявление в печати, из которого явствовало, что ни рассудком, ни нервами он тоже не повредился.

И еще один случай. Я сбил англичанина. Летчик был смертельно ранен в голову, и машина падала перпендикулярно земле с высоты в девять тысяч футов. Спустя некоторое время я на бреющем полете подлетел к земле и увидел то, что осталось от машины – груду подрагивающих осколков. Но, к моему удивлению, мне сообщили, что наблюдатель только разбил себе голову и находится совершенно вне опасности. Воистину существуют на земле счастливчики!

Когда-то однажды Бельке подбил „Ньюпор“, и я при этом присутствовал. Аэроплан падал камнем. Обследовав место падения, мы обнаружили, что аэроплан затащило в суглинистую почву. Летчик же, раненый в живот, потерял сознание, и при ударе о землю вышиб себе из плеча руку. Но он тоже остался жив.

С другой стороны, был случай с моим другом. При посадке случилась маленькая авария, одно колесо попало в кроличью норку, и аэроплан шедший уже на минимальной скорости слегка ткнулся носом в землю и от удара развернулся сначала в одну сторону, а потом в другую. И что? Бедняга сломал спину и умер».

В октябре месяце Независимые бомбардировочные силы, вооруженные бомбардировщиками «Хендли-Пейдж» фактически завершили свою деятельность.