Текст книги "В ответе за прошлое. Роман"

Глава 15

Обучить обращению с автоматом несколько десятков солдат не большая проблема. А вот научить тактике боя, провести занятия с парой-другой сотен солдат – это уже большая задача, и мне по фильмам и книжкам вряд ли удастся это сделать. Нужны спецы, и спецы бывалые, закаленные в настоящих боях. Поначалу я думал набрать командиров с Великой Отечественной войны, но затем, подумав, решил попробовать афганский вариант. Здесь ребята более грамотные, обучены владению современной боевой техникой, и тридцать лет разницы с нашим временем не будут для них особым потрясением. Но очень большой проблемой будет объяснить им, что их уже нет в живых в нашем времени и что они навсегда остались там, в афганских ущельях, и никогда, даже сейчас, не увидят своих родных и близких, а, наоборот, уйдут дальше, в глубину веков, ради моей игры воображения.

Я выбрал одна тысяча девятьсот восемьдесят пятый год, шестой год ведения боевых действий в Афганистане. Накопленный опыт уже предостаточный. Нашел армейские документы по погибшим нашим солдатам, местам и времени их гибели. Я видел места боев, видел последние секунды жизни молодых ребят, я сам на себе испытывал тот смертельный ужас, который навечно застывал на их повзрослевших лицах. Я метался во сне среди ночи от грохота выстрелов, я в кровь сбивал свои руки, вгрызаясь в камни, чтобы укрыться от ливня пуль, мой разум застывал от видений тысяч лиц матерей, в последний миг возникающих в глазах их детей.

И вот однажды я наткнулся на погоню в горах. Наш капитан, отстреливаясь от преследующих его душманов, бежал по узкой горной тропе. Я удивился, вглядываясь в его лицо: в нем не было страха, а была сосредоточенная работа мысли. Он был уверен, что убежит, скроется от преследователей. Он оглядывал каждый большой камень на тропе, каждый выступ в скале, надеясь найти хоть какую-то щель, лазейку, чтобы спрятаться там, раствориться. И в его действиях не было суетливости, нервозности. Он на бегу всматривался в небо над ущельем, надеясь на «вертушки», он смотрел вниз, на далекую горную речку, оценивая возможность прыжка вниз. Наконец он оказался на маленьком выступе. Капитан руками начал обшаривать каждый выступ скалы, и тут он увидел душманов впереди себя на тропе. Он оглянулся назад, глянул вперед. Дальше пути нет. Он выстрелил вперед по мелькнувшей фигуре, второго выстрела не последовало, патроны кончились. И тут он выхватил из кармана гранату, на лице появилась злорадная усмешка. Капитан повернулся спиной к скале, чтобы видеть душманов с обеих сторон, спрятал руки за спину. Душманы не сразу вышли на площадку. Через некоторое время они перекликнулись между собой, и одновременно с обеих сторон к капитану двинулись по одному человеку. Они шли настороженно, вглядываясь в капитана. Он с каждым шагом их приближения опускал голову все ниже и ниже, губы сжимались в белые полоски, и потом ахнул взрыв. Я вздрогнул от испуга. Когда дым и пыль рассеялись, на площадке уже никого не было.

Я несколько раз просмотрел этот эпизод, времени было около минуты, прежде чем душманы появились перед капитаном. И я решился. Когда капитан повернулся спиной к скале с гранатой в руках, я, не появляясь, тихо окликнул его:

– Капитан, оглянись назад.

Он резко обернулся.

– Я сейчас открою проход, и ты сразу заскакивай в него.

Капитан буквально впился взглядом в скалу, и как только я открыл проход, он почти впрыгнул ко мне.

– Погодь, секундочку, – остановил я его, – оставь подарочек.

Я протянул ему радиоуправляемую мину.

– Положи за камень и возвращайся.

Он выхватил мину, тихонько приткнул ее к камню и метнулся обратно. Я закрыл переход и перенесся напротив, через ущелье, чтобы видеть душманов.

– Ты кто? – выдохнул капитан, все еще сжимая гранату в руках.

– Положи гранату, возьми пульт управления миной и докончи эпизод.

– Какой эпизод?

– Ты ведь взорвал бы гранату там.

– Не знаю.

– Взорвал бы. Так взорви ту мину, которая там осталась. Все должно закончиться так же, как и было.

Он посмотрел на душманов, толпящихся на площадке. Они что-то кричали, махали руками и больше смотрели на небо.

– Я открываю переход, а ты нажми красную кнопку на пульте. Давай! – крикнул я.

Капитан нажал на кнопку, и сильный взрыв смел всех с площадки.

– Давай этих на тропе из пулемета жахнем! – крикнул возбужденный капитан.

– Всё, – остановил я его и закрыл ноутбук.

– Где это я? – недоуменно спросил он, оглядывая все вокруг.

– Далеко, уже очень далеко. Как тебя зовут?

– Николай. Николай Зворыгин.

– А я Владимир. Гранату можешь положить, она тебе пока не понадобится. Расслабься, все позади.

– Как расслабься? Где я? – Капитан просунул палец через кольцо гранаты.

– В безопасности. Давай перейдем в другую комнату, тебе надо умыться, привести себя в порядок, поесть, а потом мы с тобой поговорим.

Николай настороженно посмотрел на дверь.

– А там кто?

– Никого. В доме, кроме нас с тобой, никого нет.

– В каком еще доме? Сейчас только что были горы, тропа и духи. Куда это все подевалось?

– Переместилось в другое измерение.

– Какое еще измерение?

– Параллельное. Ты хочешь обратно? Там для тебя твое измерение закончилось. И я думаю, что ты захочешь продолжить жизнь здесь, в моем измерении, еще принести некоторую пользу России.

– России? Так я, значит, в России? Только что был Афган – и сразу Россия? А может быть, ты американец? Или из них же, от душманов? Почему я должен тебе верить?

– Справедливо, я бы тоже не поверил. Мало того, можно было бы списать на дурной сон. Хочешь, ущипну?

– А гранатку не хочешь попробовать? – Капитан поднял руки перед собой и потянул за кольцо.

– Николай, тебе не кажется странным, я тебе только что жизнь спас, а ты мне тут «веришь не веришь» устраиваешь? Через пару часов, когда твой разум остынет, мы поговорим. Одно могу подтвердить точно: ты в России, почти дома, и живой. Или там, на тропе, ты предполагал еще какие-то варианты?

– Какие варианты? – Он опустил руки. – Там уже все, без вариантов, только синее небо и душа ввысь.

– Тогда давай приводи в себя в порядок, и поужинаем чем бог послал. Можно и по рюмочке за спасение души твоей. Только гранату оставь.

– Нет уж, я с ней умываться буду.

Мы сели за стол, я налил водку в стаканы.

– Помянем пацанов. Сколько же матерей теперь захлебнется слезами, оплакивая своих мальчиков.

Капитан с остервенением выпил, грохнул стакан об стол.

– Родители у тебя есть?

– Нет, я детдомовский, по мне некому плакать. После восьмого класса с другом пошли в суворовское училище, затем в военное училище, распределились в мотострелковую дивизию под Воронежем, а оттуда через три года направили в Афганистан. Там же и потерял его месяц назад.

– Как звали друга?

– Серега, классный был парень, как брат. Говорили, из разведки не вернулся со своими ребятами.

– Где это было?

– Под Кабулом.

– Дату помнишь?

– 20 июля. У него 9 августа день рождения должен был быть. У нас с ним одинаковые дни рождения.

– А фамилия у него какая?

– Кудрявцев. Что за допрос такой? Ты что, знаешь что-то про него?

– Пока нет, но можно поискать по документам. Ты пока отдыхай, телевизор посмотри, я потом тебя позову.

Я включил телевизор, выбрал с видеомагнитофона фильм всех времен и народов – «Джентльмены удачи».

– Смотри, расслабляйся. Вон, на диванчик присаживайся.

Глава 16

Я вернулся в свою комнату. Кабул, 20 июля – это уже ориентир. Набрал в архиве военных документов фамилию Кудрявцев и сразу попал на донесение. «Капитан Кудрявцев С. П., 1957 года рождения, пропал без вести 20 июля 1984 года в окрестностях города Кабула при выполнении разведывательных мероприятий». Вбиваю в поисковик дату, Кабул и отправляюсь на поиски. Даю дальний панорамный обзор окрестностей города и тщательно вслушиваюсь. Кругом сплошная темень. То и дело ночное небо вспарывают светящиеся трассы автоматных очередей. Скольжу взглядом по проносящимся внизу темным грядам хребтов, вижу проблески горных ручьев, но ночного боя не слышно. Меняю время и делаю круг за кругом. Ночью и разведгруппе ничего не видно, тем более в незнакомой местности. Приборы ночного видения могут выдать самих разведчиков, только на ощупь. Придется идти другим путем.

Перевожу время на день 20 июля и «захожу» в расположение части, где служил Кудрявцев. Вглядываясь в лица военнослужащих, быстро нахожу Сергея. Он со своими ребятами изучал карту местности. Больше всего меня поразило его лицо: на вид ему было за сорок, виски уже тронула ранняя седина. Но ему всего-то двадцать семь. Как же меняет лица война. Он о чем-то сосредоточенно думает: «Зачем эта война? Для чего нужно погибать этим молодым салагам? Им ведь только по девятнадцать. На их лицах еще не остыли прощальные слезы матерей, их плечи помнят последние объятия отцов. Многие даже не знают первых неумелых девичьих поцелуев. А они уже смотрят в глаза смерти. Она здесь повсюду: от первых шагов за расположение части, за каждым извилистым поворотом горной дороги. Она в глазах седых стариков и десятилетних мальчиков, она всюду. И каких усилий стоит собирать в клочья разорванные тела русских ребят, смотреть на невыносимую боль раненых пацанов и писать донесения о потерях, за каждой из которых вмиг поседевшие отцы и матери, слезы и растерянность невест, подруг, друзей».

Вот и сейчас задача его разведгруппы – перехват возможной засады в сужении ущелья для нашей завтрашней колонны. То, что засада будет, сомнений не было. Душманы узнают о выходе колонны из расположения части сразу же от своих многочисленных наблюдателей, которые днем и ночью следят за передвижением наших войск. И это может быть кто угодно: от специально обученных боевиков до седых старцев и пацанов, идущих-бредущих по дороге от одного кишлака к другому.

Раздался хруст сломанного карандаша в руках Сергея.

– Когда ты ломаешь карандаш, я уже точно знаю, что будет заварушка, – поднял голову от карты сержант.

Глаза его были веселы и поблескивали задором. На вид ему было около двадцати.

– Я был бы очень удивлен, если бы ее не было. Здесь, – он ткнул обломком карандаша в карту, – просто идеальное место для засады. Тут крутая извилина дороги и большая площадка перед поворотом. Скалы нависают с обеих сторон, просто сыпь на нашу голову гранаты ящиками, даже стрелять не надо. Я уверен, что они там находятся днем и ночью, меняя группы. Эта дорога одна из трех, которые ведут от нас, и они «пасут» их всегда. Редкий случай, когда удавалось пройти без боя. Колонна формируется большая, выход рано утром, чтобы к вечеру добраться до точки назначения. Наша группа будет прикрывать колонну с одной стороны ущелья, другая – с другой. «Вертушки» наготове. Мы должны выдвинуться затемно, как можно незаметнее, и до подхода колонны отмахать десяток километров, и вдобавок бесшумно.

– Ты говоришь, что «вертушки» наготове? Можно сразу обработать эти места – и вперед, – заметил сержант.

– В том-то и дело, Шурик. Я же говорю, скалы близко от дороги. Если «вертушки» шарахнут, может быть обвал – и дорога надолго заблокируется, а колонна уже завтра должна быть на месте. Конечно, можно было бы попробовать высадить там утром десант с обеих сторон, но мне об этом неизвестно. Может быть, так и будет. Наша задача – быть там первыми и на месте сориентироваться, обрисовать ситуацию командованию. Итак, внимание, слушай мой приказ. – Капитан обвел глазами всех присутствующих. – Выходим затемно, оружие тщательно проверить, проверить снаряжение, рацию. И письма, письма не забудьте написать домой.

По часам Сергея до выхода оставалось часа три, и я решил проверить Николая. Я вошел в комнату, Николай сидел на диване и спал, держа гранату в руке. В голове возник вопрос: «Это в какой беспредел я влажу? Как мне объяснить им такой поворот? Вырвать из лап смерти здесь, в Афгане, чтобы осуществить свою сумасбродную фантазию – передать их Петру Первому для обучения его войск использованию современного оружия для штурма Выборгской крепости. Думаю, что не стоит пока бередить души афганских ребят знакомством с Россией двадцать первого века. Вряд ли они захотят крутануться назад в историю, когда здесь бурная и веселая жизнь. Лучше сразу в полымя, там хоть они научат солдат Петра». Я вернулся к себе, перевел время на компьютере на три часа вперед. Разведчики Кудрявцева, полностью экипированные, сидели в комнате, капитан ставил задачу:

– Сержант Кораблев со своей группой идет впереди на сто метров. Выходим через скрытый выход по одному и идем вдоль стены к большому камню, оттуда на левую сторону дороги. К месту предполагаемой засады зайдем с тыла, а это еще пара километров по горам. Но дорога уже известная, и не только нам. Так что, кто может, включите третий глаз, седьмое чувство, призовите на помощь удачу. Всё, все на выход. Первый сбор – у большого камня.

Я вместе с ними проследовал к большому камню.

– Ну, Шурик, давай, мы следом, – приказал Кудрявцев.

– Не впервой, командир, удачи.

Кораблев со своей группой бесшумно растворился в темноте, через пару минут капитан со своими двинулся следом. Я почти ничего не видел. Я приподнялся повыше и совсем потерял их из вида. По горной местности им придется идти часа три-четыре. Пожалуй, я их просто буду ждать на месте. Я отмотал на шесть часов назад, в светлое время, и двинулся вдоль дороги до места крутого изгиба, о котором говорил Кудрявцев. Его я нашел довольно быстро. Действительно, перед самим изгибом была небольшая площадка, на которой могут скопиться машины, бронетранспортеры, ожидая прохода передних. Сверху над изгибом нависали скалы, и снизу не было видно тех, кто засел бы там, наверху. А те могут сыпать гранаты на голову, совершенно не боясь попасть под огонь. При желании могут просто подорвать большой фугас и обрушить на дорогу тонны камней, заблокировав дорогу на несколько дней. Сейчас здесь никого не было. Да и зачем? Недалеко в долине был большой кишлак, от него до этих скал не более часа ходу. Караулить здесь дни и ночи напролет вовсе не обязательно. Их разведка сообщит сразу, как только первые машины выйдут на эту дорогу, и через час здесь появятся до зубов вооруженные душманы. А вот перехватить их по пути из кишлака «вертушками» было бы здорово. Надеюсь, командование тоже знает про такой возможный вариант событий и предпримет соответствующие действия.

Но я ошибся. Уже в сумерках на скалах появились первые тени. Похоже, душманы тоже знают про возможный вариант перехвата их днем, поэтому заранее занимают позиции среди нагромождения камней. Включив сканирование по времени, находясь на одном месте, я услышал первые выстрелы и взрывы гранат. Бесшумно пройти не удалось, разведка напоролась на боевое охранение засады. Не дураки воюют, в профессионализме им не откажешь. Все хотят обкатать свои боевые навыки в этой войне. Обкатываются тактика боя в горной местности, новые виды вооружения, тренируется закалка в настоящих боях, проверяется уровень противостояния России и США.

Бой шел в двух местах: и сзади, и спереди разведгруппы. Похоже, что разведчиков ждали. Кольцо сжималось, душманов было очень много, а помощи ждать неоткуда, «вертушки» ночью не летают. Но внезапного нападения на колонну уже не будет, разведгруппа выполнила первую задачу, теперь только выжить. Я вклинился в самую гущу боя в надежде увидеть Кудрявцева. И вдруг я услышал его крик:

– Сашка, давай сюда за камень!

Автоматная очередь осветила его лицо.

– Я здесь, – крикнул Сашка, и уже вполголоса: – Не стреляй. Они по вспышкам видят, надо гранатами.

– У меня одна осталась, а магазинов еще штуки три, – отозвался Сергей. – Ты на базу успел сообщить?

– Да, успел. Радиста потом прямо в спину уложили, рацию вдребезги, он меня собой прикрыл. Вас же первых обстреляли, поэтому успели.

– Подтверждение получили?

– Да, приняли – и сразу огонь с трех сторон, словно ждали, суки. Гену и Славика сразу наповал.

– Именно ждали. Они знают про колонну, поэтому устроили засаду для нашей разведки. Сегодня у них не получится напасть неожиданно, а нам кранты.

Вдруг послышался шум осыпающихся камней, кто-то подкрадывался.

– Не видно ни хрена, – прошептал Сашка.

– Гранату приготовь, – сказал Сергей.

Выстрелы стихли, они напряженно вглядывались в темноту. Я услышал голоса душманов.

– Там, за камнем, еще кто-то есть, – сказал один.

– Да, двое, – ответил второй. – Последний раз оттуда стреляли, лица видел.

– Тогда давай с обеих сторон гранатами, – сказал первый. – Передай Кериму, пусть обходят справа, а мы отсюда. Пусть не стреляют, они тоже видят, не дураки.

Душманы стали тихо обходить камень с обеих сторон, и через пару минут три взрыва разорвали тишину. Эхо взрывов заметалось в горах и вскоре затихло вдалеке. Два луча света прорезали темноту и осветили разорванные тела Сашки и Сергея. Теперь известно, как погиб капитан Кудрявцев. Значит, от разговора Кудрявцева с Сашкой до взрывов прошла минута и сорок пять секунд. Должен успеть. Отмотал время назад, до их последнего разговора, и включил переход прямо в камне, за их спинами.

– Мужики, давай сюда, – сдавленно крикнул я.

Они ошарашено глянули на меня.

– Духи сейчас гранатами вас закидают, бегом ко мне!

Сашка первым метнулся ко мне, Сергей, чуть замешкавшись, следом. Я закрыл переход.

– Где это мы? – спросил Сергей, настороженно оглядывая мою комнату.

– А хоть бы и где, – крикнул Сашка, – лишь бы подальше от этих духов! А ты кто? – наставил он на меня автомат.

– Тихо, тихо, успокойтесь. Все хорошо, – выставил я руки вперед, – вы в полной безопасности. А тебе, Сергей, привет от твоего друга Николая. Помнишь такого?

– Помню, – недоуменно спросил Сергей. – Он-то здесь при чем?

– Он желает тебя увидеть, давно, говорит, не виделись. – Я пытался говорить как можно спокойней. – Давайте пройдем в соседнюю комнату.

Мы втроем вошли в комнату. Николай все так же сидел на диване с гранатой в руке и спал.

– Почему он с гранатой? – шепотом спросил Сергей.

– Ему так спокойней.

Кудрявцев подошел к Николаю и тронул его за плечо.

– Колясь, проснись.

Николай вздрогнул, поднял голову, ошалело взглянул на друга.

– Ты откуда? – вскочил он. – Сказали, ты без вести пропал. Серега!!!

Николай схватил его за плечи, они обнялись.

– Я за этот месяц чуть с ума не сошел. У меня же, кроме тебя, на всем белом свете никого нет. Живой.

– Живой, живой, Колясь. Только не пойму, что произошло. Мы только что ночью дрались с духами, а теперь день и непонятно, где мы. Может, все-таки объясните нам, что происходит? – Сергей повернулся ко мне.

– Вы, ребятки, попали в другое измерение, буквально за мгновение до вашей гибели.

– Так мы живые или уже на небесах? – настаивал Сергей.

– Конечно, живые. Кто ж вас таких, с оружием, на небеса примет? Там все чинно и благопристойно, никто гранатами перед носом не размахивает, а спокойно ждут своей очереди перед судом Божьим. Во всяком случае, мне так кажется, я там не был. Вас переместили в другое измерение для подготовки военной операции, для обучения искусству ведения боя современными средствами вооружения.

– Вы нас вербуете, что ли? – Николай недобро посмотрел на меня.

– Нет, никакой вербовки нет. Вы будете обучать русскую армию для войны со шведами.

– Со шведами? – одновременно вскрикнули все. – Это как?

– Ну, представьте: вы будете обучать войска Петра Первого использованию автоматов, пулеметов, гранат, радиосвязи.

– Это в кино, что ли? – первым сообразил Сашка.

– Почти, – ухватился за подобную подсказку я, – потом вам все станет ясно. А пока отдыхайте, набирайтесь сил. Вас здесь никто не побеспокоит. Здесь центр по реабилитации воинов-афганцев. Объект строго засекречен, на полном энергообеспечении. Еда в холодильнике, только разогревать. Телевизор, радио, книги в вашем распоряжении. Комнаты для отдыха рассчитаны на четырех человек, ваша – под номером один. Мы располагаемся в лесу, выхода на территорию пока нет, считайте это как карантин. Потом будут тренировки для поддержания формы и обучение солдат. Старшим остается капитан Зворыгин, потому что он здесь оказался первым. Нам необходимо подобрать еще двоих-троих офицеров, и затем я вам расскажу конкретно, чем вы будете заниматься. И еще прошу перенести ваше оружие в оружейную комнату, вот сюда.

Я открыл ключом дверь соседней комнаты, затем зарешеченную дверь.

– Здесь у нас оружейная комната. Имеются автоматы, пулеметы, снайперские винтовки, пистолеты, гранаты и патроны к ним. А также комплекты радиостанций переносных и личных систем радиосвязи. С оружием вы знакомы, надеюсь? А вот некоторые системы связи придется освоить, таких вы еще не видели. За оружейную комнату тоже пока будет отвечать капитан Зворыгин, ключи передаю вам. Ну а пока отдыхайте. Закрывайте оружейку, Николай.

Зворыгин и Кудрявцев молча оглядели ряды автоматов, пулеметов, винтовок. Сержант шагнул в комнату и взял винтовку.

– Красавица. А оптический прицел есть?

– Есть, – ответил я.

– Я ж в части у себя на материке чемпионом по стрельбе был, десять из десяти выбивал. Вещь!

– Значит, здесь, сержант, будете готовить снайперов. Лучшие стрелки в войсках уже отобраны, и первые занятия через два дня. И, стало быть, у вас у всех на отдых всего два дня. А за это время вам придется еще подогнать форму, завтра у вас будет примерка. Всё, на выход, у меня еще куча дел. Николай, накорми вновь прибывших, да и пусть умоются с дороги, карантин есть карантин. В мою комнату у вас входа нет, пока нет. В дальнейшем я открою вам некоторые секреты. До свидания.

Я вошел в свою комнату, специально показав, как я открываю дверь с помощью карты-ключа. Открыл ноутбук, включил обзор видеокамер наблюдения. Все были как на ладони.

– Доверяй, но с оглядкой, – буркнул я себе под нос.

На следующий день, прихватив три комплекта офицерского обмундирования петровской армии, я вошел в гостиную к афганцам. Ребята сидели кто на диване, кто в кресле и смотрели телевизор. При моем появлении они заметно напряглись и как-то хмуро посмотрели на меня.

– Товарищи офицеры, – сходу начал я, – понимаю, что некоторая неопределенность вашего положения настораживает, но уверяю вас: это естественное положение подобных дел. Но потерпите день-другой. На сегодня у нас примерка и подгонка обмундирования. Я взял два капитанских мундира и один для прапорщика. Капитан Кудрявцев, вы можете своей властью и знанием своего подчиненного рекомендовать сержанта Кораблева к присвоению звания прапорщика?

Кудрявцев недоуменно поднял брови.

– Так точно.

– Что ж, поздравляю вас, товарищ Кораблев, с присвоением очередного воинского звания «прапорщик».

– Служу Советскому Союзу! – удивленно произнес Сашка.

– И вот вам мундир прапорщика Преображенского полка. А вам, товарищи капитаны, капитанские. Я взял обмундирование на глазок, вы пока примерьте. Через полчасика я приглашу войскового портного, и он вам подгонит форму по размеру. И, чтобы он не отвлекался, я пока прикрою телевизор. Одевайтесь. Теперь можете более внимательно отнестись к этим картинам, которые у вас здесь висят. Так выглядят офицеры Преображенского полка его величества Петра Первого.

– Это что еще за маскарад? – спросил Кудрявцев, разбирая свою форму. – Нельзя, что ли, в своей?

– Дабы не вводить войска в смущение своим видом, необходимо выглядеть как они. Так для обучения спокойней, не будет лишних вопросов.

Изрядно помучившись с обмундированием, они кое-как облачились в форму.

– Кто ж эту форму придумал? – проворчал Зворыгин, разглаживая полы камзола, и, глянув на ребят, расхохотался. – Истинно, петухи гамбургские! В этой форме только парады хороводить, но воевать – надо поучиться. Нам сначала неделю придется к форме привыкать, чтоб потом других чему-то обучать. Ходить просто невозможно. Это не туфли, это колодки какие-то. Может, мы свои армейские наденем, иначе я без ног останусь?

– Да-а-а, – разочарованно протянул я. – Шпага добавит вид, пистолет еще можно прицепить, но автомат к такой форме – как корове седло.

– Да и шапку ветром постоянно сдувать будет, – нахлобучивал себе на голову треуголку Сашка.

– Но перед государем Петром Алексеевичем надо выглядеть при полном параде, он лично эту форму утверждал, это его детище. И еще придется надеть парики, господа офицеры.

– Пожалуйста, пожалуйста, – хохотнул Сашка, – но лучше бы сюда фотоаппаратик плохонький, чтобы себя запечатлеть.

– За этим дело не станет, но только после полной подгонки формы. Я сейчас приглашу портного, и, пожалуйста, никаких смешков, никаких вопросов-разговоров.

Через пять минут я привел военного портного. Он без лишних вопросов снял со всех мерки, они переоделись и отдали обмундирование на подгонку.

– Еще один очень важный момент, господа офицеры. Вам необходимо изучить эти материалы. – Я передал им три комплекта документации. – Здесь материалы о Полтавской и Нарвской битвах, в коих победу одержали русские войска. Изучить побуквенно. Петр Первый должен знать, что и далекие потомки помнят о его победах.

– Вы это серьезно, Владимир? – спросил Зворыгин.

– Более чем, Николай.

Я всмотрелся в суровые лица ребят, за плечами которых не одна боевая операция, не одна смерть, и решился.

– Что я вам скажу, выходит за рамки человеческого разума. Поверить в это невозможно, но вы поверьте. Более того, я вам покажу нынешнюю действительность. Дело в том, что мы сейчас с вами находимся действительно во временах Петра Первого. Здесь сейчас одна тысяча семьсот десятый год.

Дружный хохот сотряс стены, я улыбнулся.

– Вы что, нас за идиотов держите? – сквозь смех простонал Кудрявцев. Потом резко оборвав смех, медленно заговорил: – То, что мы все из Афгана, не говорит о том, что мы свихнулись там и нам можно мозги дальше пудрить. Мы участвовали в боях, мы видели такое, от чего кровь в жилах стынет, но мы еще можем нормально воспринимать ситуацию и оценивать действительность.

– Я как раз на это и надеюсь, очень надеюсь. То, что вы увидите завтра, может взорвать любой мозг неподготовленного человека.

– А почему завтра? – воскликнули они хором. – Давайте сейчас.

Я обвел их испытующим взглядом: «Рано или поздно к этому придется прийти, да и смысла оттягивать тоже никакого. Но страшно открывать такую тайну современникам – черт знает, что они могут вычудить. Сынуля, конечно, подстраховывает, иначе нельзя».

– Хорошо, – после продолжительного молчания произнес я, – идемте со мной.

Мы прошли в мою комнату, я открыл ноутбук, перенес изображение на большой настенный монитор.

– Представляю вашему вниманию город Выборг, февраль одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. Здесь представлен вид со стороны башни крепости, которая находится на острове, перед самим городом. Современные постройки перемежаются со старыми постройками времен шестнадцатого – девятнадцатого веков, что, в общем, обычно нашему взору. Чуть правее видны краны морского порта, часовая башня, и теперь очень важный факт: мощной крепостной стены нет. Ее снесли еще финны, расширяя городскую черту. До 1940 года Выборг был в составе Финляндии, если вы помните историю. А теперь представляю фотографию крепости Выборг в феврале одна тысяча семьсот десятого года. Фотоаппаратов тогда не было и в помине. А эта и последующие фотографии самые настоящие. Снято с той же точки. Теперь вы видите мощную крепостную стену, которая опоясывает весь город по всему периметру. Современных зданий и построек нет, только дома этого периода, а башня как была, так и стоит, только чуть белее. Морских кранов нет.

– Это чушь какая-то, – повышенным тоном произнес Зворыгин, – этого быть не может. Либо я сошел с ума, либо щас на небесах и к этому всему надо привыкнуть.

– А мне нравится, – сказал Сашка. – Хоть пятнадцатый век, хоть семнадцатый – лишь бы подальше от двадцатого.

– Я был там, в Выборге, – почти прохрипел Кудрявцев. – Был на этой башне, видел город и без фотографий. Очень красивый город. И часовую башню видел, и портовые краны, весь остров обошел – маленький остров. Но вот эта фотография меня ставит в тупик. Может, все-таки фотомонтаж?

– Нет, не фотомонтаж, – ответил я, – самая настоящая реальность, и это только начало. Пожалуй, я лучше сразу покажу вам кино, но именно тысяча семьсот десятого года.

– Бред какой-то, – выдохнул Кудрявцев. – Какое еще кино семьсот десятого года? Вы что, там были?

– Да, – просто ответил я. – Сам и снимал вот этой видеокамерой.

Я достал из стола и показал свою видеокамеру, с которой впервые посетил Париж и с которой никогда не расставался.

– Это что, шпионская? Такая маленькая! – воскликнул Сашка и подошел ко мне. – Так что, и нас можно снять в этих пижонских нарядах?

– Можно, можно, и не только вас, но и защитников крепости в полный ракурс. У нее тридцатипятикратное увеличение.

– Не может быть! – Сашка не унимался. – А прямо сейчас можно?

– Да пожалуйста, пожалуйста. Мы тебя прямо сейчас на экране посмотрим.

Я подключил камеру к ноутбуку, навел на Сашку, и тот ошарашенно вытянул лицо уже на экране.

– Пожалуйста, прапорщик Преображенского полка Кораблев собственной персоной, а вот и два капитана. – Я навел камеру на офицеров.

– А куда здесь кинопленка наматывается? – Сашка уже стоял сбоку от меня и разглядывал камеру. – Да тут их тоже видно! – почти крикнул он, тыкая пальцем в монитор видеокамеры.

– Здесь чуточку другая система записи, сейчас покажу.

Капитаны встали со стульев и подошли к нам. Я выключил камеру, вынул из нее пластинку флеш-памяти, вставил в ноутбук и запустил только что отснятый ролик. Сначала показался удивленный Сашка, а затем и удивленные капитаны.

– Обалдеть. Я дома, чтобы только пленку с фотика проявить, тратил целый час, а тут сразу – и на экран. А это что за штуковина? – ткнул он пальцем в ноутбук.

– Это видеомагнитофон, проигрыватель, вычислительный комплекс, печатная машинка, средство связи в одном корпусе. Современная супер-электронно-вычислительная машина. Вас, капитаны, наверное, знакомили в училище с ЭВМ?

– Знакомили, но там целые стойки были, а тут коробулька с ладошку, – сказал капитан Зворыгин.

– Отвлеклись немного от темы, давайте продолжим знакомство с крепостью Выборг начала восемнадцатого века.

– Владимир, вы нам сейчас с такой техникой можете показать все что угодно, – сказал Зворыгин. – Мы сами в кино видели всякие фильмы исторические – и про крепости, и про штурмы. Здесь ничего удивительного нет.

– Логично, – хмыкнул я. – В тех фильмах все постановочное, в декорациях, в бутафориях. Предлагаю поприсутствовать на совещании коменданта крепости генерал-майора Либекера.

– Мы туда пойдем? – несколько с издевкой спросил Кудрявцев.

– Почти, – ответил я и включил трансляцию с рабочего кабинета коменданта.