Текст книги "Философия спорта и телесности человека. Книга I. Введение в мир философии спорта и телесности человека"

Если историка интересует максимально полная картина изучаемого им процесса, он, безусловно, должен стремиться дать по возможности исчерпывающую характеристику не только внутренней логики этого процесса, но и форм ее проявления в конкретных исторических условиях.

Возможна, однако, такая ситуация, когда историка непосредственно интересуют не обе эти стороны изучаемого исторического процесса, а лишь одна из них. В частности, его может интересовать лишь внутренняя логика этого процесса или, как говорят в таких случаях, сам процесс в его «чистом» виде.

Например, он стремится выявить общие черты и внутренние закономерности истории спорта как такового, спорта в «чистом виде», а не тех или иных его видов, спорта в той или иной стране и т. д. В этой ситуации анализ форм проявления изучаемого исторического процесса подчинен задаче уяснения его внутренней логики.

Но может быть иная ситуация, когда главный интерес для ученого представляют именно конкретные формы проявления исторического процесса в различных (или в каких-то определенных) условиях, например: особенности развития спорта в различных странах и в различных условиях или, допустим, те специфические черты, которые характерны для развития олимпийского движения именно в нашей, а не какой-то другой, стране с учетом тех особых условий, в которых оно происходило. В подобной ситуации историк не должен игнорировать внутренние закономерности изучаемого исторического процесса. Но знания об этих закономерностях играют здесь вспомогательную роль, выступая как средство понимания и объяснения непосредственно интересующих историка конкретных фактов и событий.

В связи с этим и возможны два способа изображения исторического процесса: «абстрактно-теоретический» и «конкретно-хронологический».

Первый из них – «абстрактно-теоретический» – воспроизводит данный процесс главным образом в его чистом виде, в его внутренней «логике». При этом конкретные формы, в которых процесс протекает в различных условиях, под воздействием различных внешних факторов, воспроизводятся лишь в той мере, в какой это необходимо для правильного понимания основных закономерностей изучаемого процесса. Для этого абстрактно-теоретического способа, по словам Ф. Энгельса, характерно отображение исторического процесса в абстрактной и теоретически последовательной форме.

Второй способ – «конкретно-хронологический» – ориентирован на то, чтобы воспроизвести конкретные черты, особенности изучаемого процесса, характеризующие его в тех или иных условиях. Здесь основное внимание уделяется рассмотрению конкретных хронологических событий, «зигзагов» истории, а внутренне присущие этому процессу закономерности воспроизводятся лишь в той мере, в какой это необходимо для правильного понимания внешне наблюдаемых исторических событий.

В публикациях, посвященных проблеме логического и исторического, два упомянутых способа изображения исторического процесса часто называют логическим и историческим способами. С терминологической точки зрения это, разумеется, возможно. Не следует только смешивать их с теми двумя компонентами структуры научного познания исторического процесса, которые выше названы «логическим» и «историческим» (см. 6.3).

Получение знаний о внутренних закономерностях исторического процесса (логическое) и о конкретных формах их проявления (историческое) – это два противоположных компонента (аспекта) структуры процесса научного познания истории. Их единство должно быть при любом способе воспроизведения исторического процесса. Единство логического и исторического имеет место поэтому и в абстрактно-теоретическом, и в конкретно-хронологическом способах. Другое дело, что в каждом из них оно приобретает некоторые особенности в связи с теми функциями, той ролью, которую здесь играют историческое и логическое. Сами же эти способы – абстрактно-теоретический и конкретно-хронологический – в отличие от логического и исторического компонентов структуры воспроизведения истории вовсе не предполагают друг друга.

Смешение абстрактно-теоретического (логического) и конкретно-хронологического (исторического) способов с логическим и историческим компонентами структуры воспроизведения истории приводит к многочисленным ошибкам, в частности:

а) при характеристике двух упомянутых способов изображения истории полагают, что для одного из них характерно воспроизведение только внутренних закономерностей истории, а для другого – только конкретно-хронологических событий и фактов;

б) правильно указывая на необходимость отражения как внутренних закономерностей истории, так и внешней формы их проявления в тех или иных условиях, отрицают (или не учитывают) возможность двух упомянутых выше форм воспроизведения истории;

в) рассматривают эти формы (способы) изображения истории как предполагающие друг друга.

Один из важнейших аспектов обсуждаемого диалектического принципа связан с тем, что под «логическим» понимается «логический метод», а под «историческим» – «исторический метод» научного познания.

В научной литературе, посвященной проблеме логического и исторического, можно встретить различные истолкования данных методов. Так, нередко исторический метод рассматривают как метод, предполагающий воспроизведение истории объекта, и противопоставляют его логическому методу, основанному на изучении структуры объекта при отвлечении от его истории. С другой стороны, широко распространено понимание исторического метода как метода, основанного на воспроизведении истории объекта в конкретно-эмпирической форме, в отличие от логического метода, который, как полагают, предполагает рассмотрение истории объекта в абстрактно-теоретической форме. Различие логического и исторического методов в некоторых случаях связывают также с характером того эмпирического материала, который обрабатывается в ходе познания истории [подробнее см.: Столяров, 1971 б, 1975 а, с. 47–50].

В этом разнообразии определений логического и исторического методов не было бы ничего плохого, если бы они четко различались и не смешивались. Но, к сожалению, нередко допускаются именно такие ошибки, что, естественно, существенно затрудняет правильное понимание принципа единства логического и исторического.

Чтобы не дублировать рассмотренные в предыдущих разделах аспекты обсуждаемого диалектического принципа, будем называть историческим методом способ решения задач на основе получения знаний об истории объекта, о процессе его возникновения и развития, а логическим методом – способ решения задач путем воспроизведения таких сторон объекта, которые характеризуют относительную устойчивость, инвариантность, постоянство объекта при сознательном отвлечении от его истории.

В литературе для обозначения этих двух методов иногда применяют другие термины. Вместо термина «исторический метод» часто используют термин «генетический (эволюционный, диахронический) метод», а вместо термина «логический метод» – термин «статический (синхронический) метод».

Важно подчеркнуть, что, выделяя наряду с историческим логический метод, под последним мы понимаем не любое абстрагирование от истории предмета, а лишь такое, при котором исследователь четко осознает место и границы абстракции, ее функцию в процессе познания.

Так, если исследователь строит теорию спорта, он прежде всего должен выяснить, чтó представляет собой спорт, каковы его наиболее важные, существенные черты и особенности. При этом он должен четко осознавать, что реально имел место процесс становления спорта и процесс его исторического развития, в ходе которого он выступал в тех или иных конкретно-исторических формах. Но на данном этапе научного анализа спорта в связи с решаемой исследователем задачей этот исторический процесс становления и развития спорта его не интересует, и потому он отвлекается от него. Благодаря тому что исследователь с самого начала указывает на исторический процесс образования и развития спорта, хотя непосредственно этот процесс на данном этапе им не рассматривается, он четко определяет границы своего первоначального исследования и показывает значение применяемой абстракции. В дальнейшем исследователь может сделать предметом своего анализа именно историю становления и развития спорта и тем самым снять ограниченность предшествующего этапа исследования, создать более полный и адекватный теоретический образ спорта.

Такое сознательное отвлечение от истории объекта с целью выделения других его существенных характеристик мы и называем логическим методом. Нетрудно заметить, что он предполагает исторический подход к объекту исследования, т. е. учет его изменения и развития, хотя и не связан с воспроизведением, специальным изучением данного процесса, что составляет сущность исторического метода. Поэтому нельзя отождествлять исторический подход и исторический метод, как это часто делается в литературе.

Однако в процессе познания исследователь может абстрагироваться от истории объекта, не осознавая этого, не понимая смысла и значения проделываемой им абстракции, допуская тем самым абсолютное отвлечение от истории предмета. Такое отвлечение является характерным признаком метафизического метода и неизбежно приводит к ошибкам. Как будет показано ниже (см. 13.2. и 28.3), такая ошибка часто допускается в настоящее время при анализе спорта и телесной (физической) культуры.

С диалектической точки зрения логический и исторический методы должны находиться в единстве. Речь идет прежде всего о том, что в процессе познания исследователь должен применять оба эти метода в их органической взаимосвязи. Данное требование диалектического метода направлено против такого одностороннего подхода к процессу познания, когда признается правомерность только логического или только исторического метода.

Само понятие исторического метода как отчетливо осознанного методологически обоснованного приема мышления, впервые появилось в трудах так называемых исторических школ в общественных науках – в правоведении, политэкономии, истории и т. д. Однако представители этих школ понимали исторический метод как метод изучения прошлого, причем само познание прошлого рассматривалось как средство идеализации и оправдания этого прошлого.

В противовес такому пониманию исторического метода издавна зародилось и постепенно пробивало себе дорогу иное понимание исторического метода – как метода познания, основанного на воспроизведении процесса развития изучаемого объекта. Мысль о необходимости исторического метода, понимаемого таким образом (хотя и не всегда называемого этим именем), мы встречаем уже у Декарта, Гѐте, Гумбольдта, Канта и многих других. Так, например, Декарт в «Рассуждении о методе» отмечал, что природу материальных вещей «гораздо легче познать, видя их постепенное возникновение, чем рассматривая их как совершенно готовые» [Декарт, 1950, с. 294]. Кант, впервые сделавший попытку применить исторический метод в изучении астрономических явлений, писал, что «знание естественных вещей – как они есть теперь – всегда заставляет желать еще и знания того, чем они были прежде, а также через какой ряд изменений они прошли, чтобы в каждом данном месте достигнуть своего настоящего состояния» [Кант, 1964, с. 452]. Исторический метод, понимаемый как метод познания, который предполагает воспроизведение истории предмета, активно пропагандировал и пытался применить в самых различных областях знания Гегель, хотя часто при этом допускал существенные ошибки, поскольку сам исторический метод рассматривался и применялся им на идеалистической основе. Выдающаяся роль в разработке и применении исторического метода в области общественных наук принадлежит Марксу и Энгельсу.

Исторический метод как метод решения задач, возникающих в ходе научного познания какого-либо объекта путем воспроизведения (т. е. получения знаний о) его истории – процессе становления и развития – имеет важное значение в процессе научного познания спорта.

При решении вопроса о месте и роли исторического метода в этом процессе важно учитывать следующий аспект эволюции данного метода.

Первоначально он основывался на воспроизведении исторического процесса как эмпирически наблюдаемой, конкретно-хронологической последовательности сменяющих друг друга вo времени явлений, без вскрытия внутренних закономерностей исторического процесса. Сведение исторического метода к такой его форме было характерно, например, для представителей упомянутых выше «исторических школ» в общественных науках. Они ограничивали исторический метод одним эмпирическим описанием и подбором фактов, характеризующих какой-либо исторический процесс, отрицая теоретическое изучение данного процесса, воспроизведение его внутренних закономерностей.

Принципам диалектики соответствует исторический метод в иной его форме – как метод, предполагающий воспроизведение исторического процесса в его внутренних закономерностях и понимание наблюдаемых конкретно-хронологических событий, «зигзагов» истории как внешней формы проявления этих внутренних закономерностей в тех или иных конкретных условиях. Эмпирическое описание и подбор фактов, касающихся какого-либо исторического процесса, выступает при этом лишь как первоначальная стадия применения исторического метода. Именно в такой форме исторический метод должен применяться и при исследовании спорта.

Совершенно неправомерно противопоставлять исторический метод системно-структурному, который получает все большее применение в самых различных науках, в том числе в «спортивной науке». Противопоставление этих методов, отрицание исторического метода как метода современной науки, наблюдаемое у некоторых пропагандистов системно-структурного метода, связано с тем, что не учитывается эволюция как исторического, так и системно-структурного методов, в ходе которой происходит их сближение и объединение. Возникает качественно новая их форма – исторический системно-структурный метод, основанный на воспроизведении истории элементов некоторой системы, связей этих элементов, эволюции всей системы в целом.

Исторический метод выполняет важные функции в процессе научного познания спорта.

Совершенно очевидно, что этот метод необходим в том случае, когда ставится задача получить наиболее полное и адекватное знание о спорте. Ведь спорт находится в процессе постоянного изменения и развития, и если исследователь отказывается от изучения данного процесса (от применения исторического метода), он рискует получить весьма поверхностное, неполное и даже искаженное представление о спорте.

Исторический метод позволяет уяснить закономерности зарождения спорта, основные этапы и закономерности его генезиса, развития, выявить те многочисленные изменения, которые с ними происходили, имеют место в настоящее время и будут проходить в будущем. Поэтому исторический метод необходим и в том случае, когда на первый план в процессе исследования выдвигается задача получить знание именно об истории спорта, его изменении и развитии.

Возникают, однако, следующие вопросы: при решении каких других задач, возникающих при исследовании спорта, требуется анализ того или иного исторического процесса, применение исторического метода? К каким негативным последствиям приводит отказ от применения исторического метода (помимо того что исследователь не воспроизводит изменение и развитие спорта)? Можно ли при решении определенных задач абстрагироваться от изменения и развития спорта, не применять исторический метод?

Аналогичные методологические вопросы возникают при рассмотрении функций исторического метода в любой науке, изучающей изменяющиеся и развивающиеся явления. Причем, как показывает практика, при ответе на эти вопросы возникают существенные трудности, следствием которых являются многочисленные дискуссии, например, о месте и значении исторического метода в биологии, о соотношении исторического и «пространственного» методов в географии и геологии, о взаимоотношении исторического и структурно-функционального методов в общественных науках, о соотношении синхронного анализа и исторического изучения языков в лингвистике и т. д. В литературе, посвященной обсуждению соотношения синхронного анализа и исторического изучения языков, ставятся и разбираются, например, вопросы о том, какую роль играет воспроизведение истории языка в процессе его познания, когда и для каких целей оно необходимо, а в каких случаях можно (надо) абстрагироваться от такого изучения, «возможно ли чисто синхронное описание языка… Включает ли анализ синхронного среза изучение тенденций развития, показ исторического соотношения элементов системы или синхронный анализ ограничивается установлением только системных связей; обязателен ли при этом исторический комментарий» [О соотношении… 1960, с. 3].

Поскольку науки о спорте относительно молодые научные дисциплины, при решении вопроса о применении исторического метода в этих науках важно учитывать положения, выработанные в ходе указанных дискуссий.

Неверно полагать, будто исторический метод необходим лишь для регистрации изменения и развития объекта. Если обратиться к истории данного метода, то обнаруживается, что он появляется прежде всего в связи с необходимостью объяснить определенные явления. В биологии, к примеру, потребность применения исторического метода впервые возникает именно в связи с задачей объяснения. До его появления здесь широко применялись такие проверенные практикой методы научного исследования, как сравнительный (в морфологии) и экспериментальный (в физиологии). Необходимость дополнить эти методы историческим возникла в биологии в связи с теми трудностями, с которыми столкнулись здесь ученые при объяснении целого ряда явлений. Морфология, например, не могла объяснить причину формообразования. С другой стороны, один лишь экспериментальный метод не позволял физиологам объяснить причину совершенства живых организмов, полного соответствия формы и функции живых организмов. С помощью этого метода не удавалось объяснить и тот «факт сходства, связи всего живущего», который был обнаружен в различных отраслях биологии – в сравнительной анатомии, палеонтологии, эмбриологии, биогеографии и др. Только применение исторического метода позволило биологам преодолеть трудности в объяснении указанных явлений. Данный факт не случаен. Те явления, которые биологам нужно было объяснить, объективно представляют собой результат определенного исторического процесса. Поэтому ясно, что они не могли быть объяснены путем изучения, например, связей сосуществующих предметов и явлений. Единственным средством их объяснения могло быть только исследование исторического процесса их развития и доказательство того, что они представляют собой результат данного процесса. В итоге длительных поисков биологи и пришли именно к такому объяснению.

Аналогичным образом и в таких науках, как языкознание, астрономия, геология, география, исторический метод, впервые возникает и применяется в настоящее время в связи с потребностью объяснить те или иные особенности изучаемых явлений, которые обусловлены их генетической (исторической) связью с предшествующими им явлениями, а следовательно, определенным историческим процессом. Характеризуя необходимость исторического метода, К.А. Тимирязев писал: «Для изучения законов равновесия и падения тел довольно данных экспериментального метода и вычисления; для объяснения же, почему именно развалился дом на Кузнецком мосту, нужна его история. Для раскрытия законов движения небесных тел довольно законов механики, но для объяснения, почему планеты Солнечной системы движутся именно так, а не иначе (т. е. в одну сторону и т. д.), нельзя было обойтись без попытки восстановить их историю, как это сделали Кант и Лаплас» [Тимирязев, 1943, с. 35–36].

Для этих же целей исторический метод может и должен применяться и в науках о спорте. Нельзя, допустим, объяснить особенности современных Олимпийских игр, не учитывая и не рассматривая всей истории их проведения. Обращение к историческому методу в данном случае и в других аналогичных случаях при исследовании спорта – это не прихоть ученого, а объективная необходимость. Если объясняемые стороны изучаемого объекта – как в рассматриваемом случае – обусловлены исторической связью его с другим объектом, определенным историческим процессом, то единственная возможность их правильного объяснения – воспроизведение данного исторического процесса.

Иногда высказывается точка зрения, согласно которой исторический метод необходим только при объяснении, а при анализе того, что представляет собой изучаемое явление, в этом методе якобы нет никакой необходимости [см., например: О соотношении… 1960, с. 115; Подкорытов, 1966, с. 15].

Эта точка зрения представляется весьма уязвимой. Исторический метод необходим, например, при определении того, что представляет собой изучаемый предмет (или определенное его состояние) по своему месту и своей роли в историческом процессе, т. е. при установлении его исторического места и исторической роли.

Определить историческое место изучаемого предмета – значит выяснить, является ли он результатом того или иного исторического процесса или его исходным пунктом, представляет он собой пережиток ранее существовавших явлений или зародыш будущего предмета, находится в развитом или неразвитом состоянии и т. п. Для решения этой исследовательской задачи и нужен исторический метод. Так, для того чтобы оценить современный спорт высших достижений как развитое состояние того явления, которое в зародышевом, зачаточном состоянии появляется в конце XIX – начале XX в., необходимо рассмотреть историю спорта в этот период, т. е. применить исторический метод исследования.

Исследователям часто приходится применять исторический метод в связи с решением указанной задачи уже потому, что каждый изучаемый предмет – в том числе в сфере спорта – содержит в себе множество «остатков», «следов», «пережитков», «рудиментов» ранее существовавших предметов, а также «зачатки», «зародыши» тех предметов и явлений, которые появятся в будущем. Этот факт установлен в самых различных областях знания. Taк, в биологии общепризнано, что «каждая биологическая стадия имеет остатки прошлого, настоящего и зачатки будущего» [Проблемы современной эмбриологии, 1956, с. 117]. Лингвисты постоянно сталкиваются с тем, «что всякая система содержит пережитки предшествующих систем, которые никогда не интегрируются в ней полностью, и что внутри современной системы языка проступают некоторые очертания той системы, которая призвана ее отменить» [см.: О соотношении… 1960]. Психологи, геологи, представители лингвистической географии и другие ученые также отмечают рассматриваемый факт и подчеркивают, что, не учитывая его, невозможно адекватно отразить познаваемые предметы и явления. Маркс неоднократно указывал, в частности, на то, что буржуазные экономические отношения развились как результат всех прошлых общественных отношений, частью продолжая влачить за собой их остатки, частью развивая до полного значения то, что прежде имелось лишь в виде намека [Маркс, Энгельс. Т. 46. Ч. I, с. 42]. С аналогичными фактами ученые сталкиваются при изучении и других социальных явлений [см., например: Выготский, 1960, с. 37].

Все это накладывает определенный отпечаток на те методы познания, которые должны применяться при изучении такого рода явлений. Не обращаясь к историческому методу, исследователь в принципе может выявить структуру этих явлений, взаимоотношение составляющих их элементов. Но без исторического метода он не сможет правильно оценить, какие из этих элементов представляют собой «остатки», «рудименты» прежних, ранее существовавших явлений, какие из них представляют собой «зародыши», «зачатки» будущих явлений, не сможет оценить изучаемое явление как «переходное состояние», как «результат» или «исходный пункт» определенного исторического процесса. Не применяя исторического метода, ученый не сможет дифференцировать изучаемые явления на развивающиеся, продуктивные и явления отмирающие, выяснить тенденцию, направление происходящих изменений.

Как уже отмечено, исторический метод необходим и при определении исторической роли изучаемого объекта. Определить историческую роль какого-либо объекта – значит выяснить влияние, оказываемое им (оказанное или которое он будет оказывать) на тот или иной исторический процесс. Для решения этой исследовательской задачи также необходим исторический метод, ибо она предполагает выяснение роли изучаемого объекта в том или ином историческом процессе, для чего необходимо воспроизвести последний. Так, для выяснения исторической роли спорта в развитии современного общества необходимо рассмотреть данный процесс (хотя бы в его основных чертах) и выяснить, какое влияние он оказывает на спорт, содействует или препятствует решению тех или иных задач и т. д.

Исторический метод может применяться при решении и других задач, связанных с выяснением того, чтó представляет собой изучаемое явление. В частности, он облегчает исследователю понимание того или иного явления, когда оно рассматривается в неразвитом виде; в некоторых случаях исторический метод необходим при определении структуры изучаемого предмета и т. д.

Для правильного понимания функций исторического метода важное значение имеет решение следующего вопроса: правомерно ли при решении определенных (и каких именно) задач отвлечься от истории изучаемых явлений? Данный вопрос неоднократно обсуждался в методологической литературе, а также в ходе упомянутых выше дискуссий.

Рассмотрим те аргументы, которые выдвигались при обосновании той или иной точки зрения, поскольку не исключена возможность их выдвижения и при анализе вопроса о функциях исторического метода в науках о спорте.

В качестве аргумента против признания правомерности отвлечения от истории изучаемых явлений часто используется ссылка на их постоянное изменение и развитие. Нетрудно заметить, что этот аргумент может быть выдвинут и при анализе вопроса о функциях исторического метода в науках о спорте.

При выдвижении данного аргумента упускается из виду прежде всего тот факт, что все предметы и явления (спорт в том числе, как и все другие общественное явления) – не только изменяющиеся (развивающиеся) предметы и явления, но вместе с тем обладающие относительной устойчивостью, постоянством, тождественностью в течение определенного времени и сохраняющие определенные стороны, элементы, определенную структуру, несмотря на происходящие с ними изменения. Другими словами, всякое явление имеет не только историю, но и определенные стороны, характеризующие его относительную устойчивость. К такого рода сторонам относятся, например, функции предмета, его структура, структурные связи, количественные характеристики и т. д. Воспроизведение этих сторон изучаемого предмета, отнюдь не тождественно получению знания об истории данного предмета и наоборот. Так, если мы получили знание о структуре современного спорта, о его функциях в обществе, о его структурных связях с другими элементами общества (например, с производством), то тем самим мы воспроизвели совсем иное, нежели историю спорта.

Значит, при решении ряда задач научного исследования объектов сферы спорта возникает объективная необходимость в воспроизведении не истории изучаемого объекта, а таких сторон, которые характеризуют его относительную устойчивость, инвариантность, постоянство. Этим определяется важное значение логического метода в исследовании спорта.

В этой связи вновь вернемся к вопросу о значении исторического метода при объяснении тех или иных особенностей изучаемых предметов и явлений. Довольно часто, отмечая его важное значение как средства объяснения, абсолютизируют это значение, рассматривая исторический метод как единственное средство решения этой исследовательской задачи. Тенденция к подобной абсолютизации обнаружилась, например, в дискуссии о соотношении синхронного анализа и исторического изучения языка. Она проявилась в утверждениях о том, что только возникновение исторического языкознания превратило эту науку из описательной в объяснительную, что исторический метод необходим при объяснении любых фактов языка и т. д. [О соотношении… 1960].

Исторический метод не является, однако, универсальным средством объяснения. Дело в том, что те особенности изучаемого предмета, которые требуется объяснить, могут быть обусловлены не генетическими связями предмета, а его структурой или структурными связями. Под структурными связями мы понимаем связи одновременно существующих элементов некоторой системы, которые не изменяются, не преобразуются друг в друга, а взаимодействуют в данной системе, выполняя здесь определенные функции. Типичным примером структурной связи может служить связь языка и мышления, спорта и искусства, спорта и политики, тренера и спортсменов в команде и т. п., когда эти явления рассматриваются как одновременно существующие элементы некоторой системы.

В том случае, когда подлежащие объяснению особенности изучаемого предмета обусловлены не его генетическими связями, а структурой, структурными связями, применение исторического метода в качестве средства объяснения может привести к ошибкам. В этой ситуации нужен логический метод, предполагающий абстрагирование от истории предмета и воспроизведение необходимых связей одновременно существующих явлений.

В связи с этим важно учитывать, что и в науках о спорте при объяснении тех или иных особенностей изучаемых явлений должен применяться не только исторический метод, но и логический метод исследования, предполагающий абстрагирование от истории и воспроизведение структурных связей, функций данных явлений в некоторой системе и т. д. Так, если требуется объяснить спортивные успехи, достигнутые спортсменами той или иной страны и проявляющиеся, например, в их блестящем выступлении на Олимпийских играх, то в первую очередь нужно рассмотреть особенности социально-экономической и политической системы данной страны, выяснить место спорта в этой системе, те функции, которые он здесь выполняет, условия и особенности тренировочного процесса и т. д.

Абстрагирование на определенном этапе познания от истории изучаемого предмета необходимо даже тогда, когда исследователь ставит перед собой задачу получить знание об этой истории, в чем ярко раскрывается диалектическая природа, противоречивый характер процесса познания. Необходимость в таком отвлечении от истории изучаемого предмета связана с наличием определенной закономерности познания, о которой Энгельс писал: «Надо сначала знать, что такое данный предмет, чтобы можно было заняться теми изменениями, которые с ним происходят» [Маркс, Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 303]. Попытка воспроизведения истории предмета до выяснения самого этого предмета может привести к тому, что исследователь на самом деле будет рассматривать историю совсем другого предмета. Так, если пытаться изучать возникновение спорта, не уяснив предварительно, чтó он представляет собой, то легко ошибиться и принять за историю его возникновения то, что на самом деле таковой вовсе не является.