Текст книги "Философия спорта и телесности человека. Книга I. Введение в мир философии спорта и телесности человека"

Таковы основные возможные направления разработки так называемых обобщающих и комплексных теорий в сфере спорта.

На необходимость учета в «спортивной науке» различных типов (форм) комплексности, интегративности научных теорий автор данной книги неоднократно обращал внимание в своих публикациях и указывал возможные формы формирования в данной сфере комплексных научных дисциплин [см., например: Столяров, 1984 а, 1985 в, 1986 б, 2010 и]. Однако за исключением публикации на эту тему еще одного автора [Сичивица, 1987], трудно указать какие-либо другие попытки проведения такого анализа. До сих пор авторы ограничиваются абстрактными призывами к разработке «интегрированного», «синтетического» знания о физической культуры и спорте, формировании соответствующих «общих», «обобщающих», «комплексных» научных теорий, не уточняя, какие конкретные формы они могут и должны принимать [см., например: Николаев, 2010; Krawczyk, 1974, 1978].

Сам предмет этих теорий, формируемых в настоящее время, часто характеризуется неопределенно, расплывчато, в результате чего смешиваются, не отличаются друг от друга указанные выше разнообразные формы интеграции научных знаний о физической культуре и спорте, типы и формы таких интегративных теорий.

Особенно ярко это проявляется при разработке теории физической культуры (ТФК). В 70-90-е гг. ХХ в. прошли острые дискуссии по поводу данной теории [Введение… 1983; Визитей, 1986, 1989; Выдрин, 1984, 1986, 1988; Выдрин, Николаев, 1974; Зеленов, Лебедев, 1985; Матвеев Л.П., 1978, 1980 а, б, 1981, 1984 б, в, 1987; Очерки… 1984; Пономарев Н.А., 1978, 1979; Пономарев Н.И., 1974б; Столяров, 1984 г, 1985 б, в, г, 1988 г, д, л, м; Фомин, 1973, 1982 и др.].

В ходе этих дискуссий высказывались различные мнения о предмете ТФК. При этом преобладала точка зрения, согласно которой эта теория по отношению к частным, специализированным наукам о физической культуре выступает как некоторая «общая», «обобщающая», «комплексная», «интегративная» научная дисциплина. Но в конкретном истолковании таким образом понимаемой ТФК имели место существенные разногласия. В ряде случаев ее понимали как некоторую совокупность («сумму») частных дисциплин, изучающих физическую культуру. К числу последних чаще всего относили ТФВ, теорию спорта, социологию физического воспитания и социологию спорта [см., например: Пономарев Н.И., 1974 б]. В некоторых случаях количество этих научных дисциплин либо уменьшалось (к ним причислялись, например, только ТФВ, теория спорта и социология физической культуры [см., например: Фомин, 1973]), или, наоборот, увеличивалось (в «общую» ТФК включалось, по сути дела, все множество философских, социальных и медико-биологических дисциплин, делающих объектом своего исследования физическую культуру [см., например: Очерки… 1984, с. 27–39]). Высказывалось также мнение о том, что «общая» «интегративная» ТФК не просто включает в себя ряд наук о физической культуре, но имеет и свои собственные, специфические задачи в исследовании данного объекта. Но их также интерпретировали по-разному.

Основной негативный момент данной ситуации, как было нами отмечено [Столяров, 1984 а, 1985 а, б], состоял не только (и не столько) в том, что разные авторы по-разному подходили к предмету «общей» «интегративной» ТФК, но прежде всего в том, что при этом допускались методологические ошибки.

Например, при характеристике ее предмета упускалось из виду требование логики и методологии науки, согласно которому предмет одной научной теории не должен дублировать предмет других наук. Так, иногда ТФК определяли как науку о «социальных и педагогических законах развития физической культуры» [Пономарев Н.И., 1974 б, с. 50], указывали, что предметом ее исследования служат «объективные закономерности функционирования и развития физической культуры в обществе» [Введение… 1983, с. 22]. При такой характеристике ТФК совпадает по своему предмету со многими другими науками, в частности, с историей и социологией физической культуры, которые как раз изучают объективные социальные закономерности функционирования и развития физической культуры в обществе, ее связь с другими социальными явлениями.

Серьезным нарушением требований логики и методологии науки была также неопределенная, расплывчатая характеристика предмета общей, интегративной, комплексной ТФК. Так, например, утверждалось, что хотя она не включает в себя всю совокупность знаний о физической культуре, но вместе с тем якобы «не исключает социологический, историко-логический и другие аспекты», «органически, вплоть до частичного совпадения связана с такими формирующимися отраслями научного знания, как социология, научно-организационные, управленческие и экономические основы физической культуры и спорта, а также с историей физической культуры и спорта и рядом других дисциплин». Все эти дисциплины рассматриваются как «переходящие друг в друга» [Введение… 1983, с. 19; Матвеев Л.П., 1980 а, с. 38; Очерки… 1984, с. 105 и др.].

Такие формулировки открывают широкий простор для произвольного истолкования предмета ТФК и ее соотношения с другими науками, которые изучают различные формы и виды физической культуры или рассматривают ее в целом, но под определенным углом зрения. Так, иногда ТФК изображали как комплексную теорию, в которой в отличие от частных теорий, изучающих физическую культуру, дается целостный анализ всей совокупности составляющих ее явлений, а вместе с тем утверждалось, что она занимается исследованием лишь того общего, что свойственно всем видам и формам физической культуры [см., например: Введение… 1983, с. 20–22; Матвеев Л.П., 1980, с. 38; Очерки… 1984, с. 101–104].

Применительно к истолкованию взаимоотношения ТФК с ТФВ такая неоднозначность проявляется в том, что, с одной стороны, ее включали в состав ТФК, исходя из того, что последняя изучает все виды и формы физической культуры, в том числе физическое воспитание, а с другой стороны, высказывали мнение о том, что ТФВ вроде бы и не входит в состав ТФК (по крайней мере полностью), так как та изучает физическое воспитание лишь в одном аспекте: ее интересуют лишь общие черты, объединяющие его с другими формами физической культуры [Введение…1983, с. 21; Матвеев Л.П., 1980, с. 40; Очерки… 1984, с. 102].

Недостаточное внимание исследователей к различным формам интеграции научных знаний характерно и для авторов большинства работ по ТФК, опубликованных в последующие годы [Абзалов, 2002; Бойченко, Бельский, 2002; Лукьяненко, 2001; Матвеев Л.П., 1991, 1998, 2002; Николаев, 1997, 1998, 2001, 2002, 2005, 2007, 2010 и др.], а также работ, посвященных теории спорта, которой также присваивается статус «общей», «комплексной», «интегративной» теории [см., например: Матвеев Л.П., 1997, 2001].

Завершая краткий анализ философских (методологических) проблем дифференциации и интеграции наук, изучающих спорт и телесность человека, еще раз подчеркнем, что автор в первую очередь стремился привлечь внимание к этим проблемам. Безусловно, они нуждаются в дальнейшем более полном, глубоком и систематическом анализе.

1. Абзалов Р.А. (2002). Теория физической культуры (курс лекций): Учеб. пос. – Казань: Дом печати. – 216 с.

2. Асимов М.С., Турсунов Акбар (1981). Современные тенденции интеграции наук // Вопросы философии. – № 3. – С. 57–69.

3. Бойченко С.Д., Бельский И.В. (2002). Классическая теория физической культуры. Введение. Методология. Следствия. – Мн.: Лазурак. – 312 с.

4. Введение в теорию физической культуры: Учеб. пособие для ин-тов физ. культ./Под ред. Л.П.Матвеева. – М.: Физкультура и спорт, 1983.

5. Визитей Н.Н. (1986). Физическая культура и спорт как социальное явление: Философские очерки. – Кишенев: Штиинца. – 164 с.

6. Визитей Н.Н. (1989). Физическая культура личности (проблема человеческой телесности: методологические, социально-философские, педагогические аспекты). Кишенев: Штиинца. – 110 с.

7. Выдрин В.М. (1984). Методологические проблемы теории физической культуры // Теория и практика физ. культуры. – № 6. – С. 5–6.

8. Выдрин В.М. (1986). Физическая культура и ее теория // Теория и практика физ. культуры. – № 5. – С. 24–27.

9. Выдрин В.М. (1988). Теория физической культуры (культуроведческий аспект): Учеб. пос. Л.: ГДОИФК им. П.Ф. Лесгафта. – 45 с.

10. Выдрин В.М., Николаев Ю.М. (1974). Содержание, объем и структура понятия «физическая культура» // Теория и практика физ. культуры. – № 9. – С. 8–10.

11. Диалектика в науках о природе и человеке. Единство и многообразие мира, дифференциация и интеграция научного знания. – М.: Изд-во «Наука», 1983. – С. 399 с.

12. Зеленов Л.А., Лебедев Ю.А. (1985). Физическая культура как система (к дискуссии о предмете теории физической культуры) // Теория и практика физ. культуры. – № 9. – С. 48–50.

13. Иванов О.И. (1981). Принципы комплексного подхода в социально-экономических исследованиях. – Л.: «Наука». – 157 с.

14. Кедров Б.М. (1983). О современной классификации наук (основные тенденции в ее эволюции) // Диалектика в науках о природе и человеке. Единство и многообразие мира, дифференциация и интеграция научного знания. – М.: Изд-во «Наука». – С. 5–45.

15. Кутырев В.А. (1989). Комплексное взаимодействие общенаучных методов в социальном познании: Автореф. дис… докт. филос. наук. – М. – 42 с.

16. Ленк Г. (2003). Междисциплинарность // Глобалистика: Энциклопедия / Гл. ред. И.И. Мазур, А.Н. Чумаков; Центр научных и прикладных программ «ДИАЛОН». – М.: ОАО Издательство «Радуга». – С. 547–548.

17. Лукьяненко В.П. (2001). Физическая культура: основы знаний: Учеб. пособие. – Ставрополь: Изд-во СГУ. – 228 с.

18. Маковский Н.А. (1990). Философско-методологические проблемы взаимодействия наук: Автореф. дис… докт. филос. наук. – Киев. – 43 с.

19. Маркарян Э.С. (1980). О средствах оптимизации научно-интегративных процессов // Вопросы философии. – № 11. – С. 112–121.

20. Матвеев Л.П. (1975). Вопросы формирования общетеоретических основ физической культуры и спорта // Теория и практика физической культуры. – № 11. – С. 65–70.

21. Матвеев Л.П. (1978). О формировании общих теоретико-методических основ советской системы физического воспитания и проблемах дальнейшего развития обобщающих знаний в сфере физической культуры // Теория и практика физ. культуры. – № 3. – С. 65–69.

22. Матвеев Л.П. (1980а). Вопросы формирования общей теории физической культуры // Общественные науки. – № 3. – С. 31–42.

23. Матвеев Л.П. (1980б). К перспективам разработки общей теории физической культуры и спорта // Теория и практика физ. культуры. – № 12. – С. 11–15.

24. Матвеев Л.П. (1981). Некоторые итоги и перспективы формирования обобщающей теории в сфере физической культуры и спорта: актовая речь. – М.: ГЦОЛИФК. – 41 с.

25. Матвеев Л.П. (1984б). Некоторые итоги и перспективы разработки обобщающей теории физической культуры в СССР // Очерки по теории физической культуры: Труды ученых социалистических стран. – М.: ФиС. – С. 9–27.

26. Матвеев Л.П. (1984в). Об особенностях предмета и методов общей теории физической культуры // Очерки по теории физической культуры. – М.: ФиС. – С. 97–114.

27. Матвеев Л.П. (1987). Становление обобщающей концепции физической культуры в процессе формирования ее научных основ в СССР // Теория и практика физ. культуры. – № 11. – С. 39–43.

28. Матвеев Л.П. (1991). Теория и методика физической культуры: Учебник для ИФК. – М.: ФиС. – 543 с.

29. Матвеев Л.П. (1997). Общая теория спорта. Учебная книга для завершающих уровней высшего физкультурного образования. – М.: 4-й филиал Воениздата. – 304 с.

30. Матвеев Л.П. (1998). Введение в теорию физической культуры. – М.: Физкультура и спорт.

31. Матвеев Лев (2001). Общая теория спорта и ее прикладные аспекты. – М.: Изд-во «Известия» УД П РФ. – 323 с.

32. Матвеев Л.П. (2002). Теория и методика физической культуры. (Часть 1. Введение в общую теорию физической культуры). Учебник для высших специальны= физкультурных учебных заведений. – М., РГАФК. – 176 с.

33. Матвеев Л.П. (2003). Интегративная тенденция в современном физкультуроведении // Теория и практика физ. культуры. – № 5. – С. 5–11.

34. Мудрагей В.И. (1985). Единство научного знания: опыт решения проблемы в философии эмпиризма // Вопросы философии. – № 5. – С. 97–103.

35. Неверкович С.Д. (1996). Возникновение и развитие научно-исследовательских областей и дисциплин в науках о спорте (методологический экскурс) // Олимпийское движение и социальные процессы. Материалы VII Всеросс. научно-практич. конф. Сент., 25–27, 1996. Часть I. – Краснодар. – С. 53–59.

36. Николаев Ю.М. (2004). Общая теория и методология физической культуры как отражение потребности в модернизации физкультурного образования // Теория и практика физ. культуры. – № 7. – С. 2–10.

37. Николаев Ю.М. (2010). История и методология науки о физической культуре: Учеб-метод. пособие. – СПб: Изд-во «Олимп-СПб». – 200 с.

38. Новиков А.Д. (1949). Физическое воспитание (к вопросу о предмете, принципах, средствах, методах и формах организации занятий физическими упражнениями). – М.: Физическая культура и спорт. – 135 с.

39. Очерки по теории физической культуры: Труды ученых социалистических стран. – М.: ФиС, 1984. – 247 с.

40. Першин В.Б. (1973). Комплексный подход как метод научного исследования: Автореф. дис… канд. филос. наук. – Горький. – 19 с.

41. Пономарев Н.А. (1978). Методологические основы наук о физической культуре. – Л. – 47 с.

42. Пономарев Н.А. (1979). Проблема системообразующего фактора физической культуры // Теория и практика физ. культуры. – № 5. – С. 5–7.

43. Пономарев Н.И. (1974б). О теории физической культуры как науке // Теория и практика физ. культуры. – № 4. – С. 49–53.

44. Рефлексивная симметрия и связи научных дисциплин // Философия науки и техники: Учеб. пособие./В. С. Степин, В. Г. Горохов, М. А. Розов. – М.: Контакт – Альфа, 1995. – С. 166–179.

45. Свищѐв И.Д., Ерегина С.В. (2008). Интеграция научных знаний в подготовке специалистов по физической культуре и спорту // Детский тренер. – № 4. – С. 6–11.

46. Сичивица О.М. (1983). Сложные формы интеграции науки. – М.: Высшая школа. 152 с.

47. Сичивица О.М. (1987). Интеграция знаний и развитие науки о физической культуре и спорте // Теория и практика физ. культуры. – № 4. – С. 27–29.

48. Смирнов И.Н. (1981). Проблема интеграции знания в современной биологии // Вопросы философии. – № 11. – С. 38–50.

49. Столяров В.И. (1984а). Актуальные проблемы истории и философско – социологической теории физической культуры и спорта: Актовая речь. – М.: ГЦОЛИФК. – 103 с.

50. Столяров В.И. (1984 г). Методологические принципы определения понятий в процессе научного исследования физической культуры и спорта: Учеб. пос. для аспирантов и соискателей ГЦОЛИФКа. – М. – 99 с.

51. Столяров В.И. (1985б). К вопросу о теории физической культуры (методологический анализ) // Теория и практика физ. культуры. – № 2. – С. 39–44.

52. Столяров В.И. (1985в). К вопросу о теории физической культуры (методологический анализ) // Теория и практика физ. культуры. – № 7. – С. 45–49.

53. Столяров В.И. (1985 г). Понятия физической и телесной культуры личности // Система культуры личности и ее значение для научно-технического прогресса: Тез. докл. к XIII межзон. симп. – Горький. – С. 151–156.

54. Столяров В.И. (1986б). Основные формы и пути интеграции наук в процессе познания физической культуры и спорта // Философско-социологическая теория физической культуры и спорта: Тез. докл. Всес. научно-практич. конф. по философским и социальным проблемам физ. культуры и спорта, 16–18 мая 1986 г., г. Москва. – М. – С. 168–173.

55. Столяров В.И. (1988 г). Культурологическое исследование физической культуры и спорта (теоретико-методологические проблемы) // Социально – педагогические проблемы физической культуры и спорта. Сб. науч. тр. – Малаховка. – С. 46–54.

56. Столяров В.И. (1988д). Место физической культуры и спорта в системе явлений культуры: Методич. разработка для аспирантов и слушателей Высшей школы тренеров ГЦОЛИФКа. – М.: ГЦОЛИФК. – 27 с.

57. Столяров В.И. (1988л). Физическая культура и спорт как элементы культуры // Культурная среда и ее освоение: Материалы сов. ученых к XVIII Всемирному филос. конгр. – М. – С. 126–142.

58. Столяров В.И. (1988 м). Философско-культурологический анализ физической культуры // Вопросы философии. – № 4. – С. 78–92.

59. Столяров В.И. (2010и). Методологические проблемы дифференциации и интеграции наук о физической культуре и спорте // Философия науки: методические материалы для аспирантов. – Ч. IV: Введение в философию физической культуры и спорта. – М.: Физическая культура. – С. 67–74.

60. Фомин Ю.А. (1973). О структуре теории физической культуры и взаимоотношении ее частей // Теория и практика физ. культуры. – № 4. – C. 58–53.

61. Фомин Ю.А. (1982). Физическая культура (краткая история термина и современная теоретическая трактовка понятия) // Теория и практика физ. культуры. – № 8. – С. 45–47.

62. Хайнеман Клаус (1981). Спортивная наука и спортивная политика // Проблемы международного спортивного движения. – № 9. – М.: ВНИИФК. – С. 17–33.

63. Krawczyk Zbigniev (1974). Philosophie und allgemeine Theorie der Körperkultur in Polen // Sportwissenschaft. – N. 4. – S. 372–383.

64. Krawczyk Z. (1978a). Difficulties and Chances of the General Theory of Physical Culture // Physical activity and Human Well-being. The International Congress of Physical Activity Sciences, book 2. – Quebec, Symposia Specialists. – Р. 663–679.

Раздел III
Философский анализ понятий «соперничество», «спорт» и концепции современного олимпизма

В предыдущих разделах книги в плане общей характеристики философии спорта и телесности человека были уточнены: ее объектная область, проблематика, парадигмальные (идейные) основания, эволюция, структура, функции и место в философии и системе других дисциплин «спортивной науки».

Опираясь на эту общую характеристику философии спорта и телесности человека, в последующих разделах будет рассмотрен ряд конкретных проблем, которые служат предметом ее исследования. Это позволит читателям получить более полное представление о мире данной философской дисциплины.

Важное место в ее структуре занимают социально-философские проблемы спорта и олимпийского движения. Их анализ целесообразно начинать с соответствующего понятийного аппарата. Его обсуждению и посвящен данный раздел.

При характеристике спорта и олимпийского движения обычно ссылаются на такое присущее им свойство, как соперничество (соревнование). Причем его редко делают предметом специального рассмотрения и дают ему различные интерпретации. Поэтому возникает необходимость в первую очередь рассмотреть именно соперничество как особый социальный феномен.

Глава 8. Соперничество как социальный феномен

Сначала уточним понятие соперничества.

Соперничество относится к числу таких социальных феноменов, которые необычайно широко представлены и занимают важное место в жизни как современного человека, так и людей в прошлом.

Уже на самых ранних этапах истории человеческой культуры, развития социальной жизни имеют место специально организованные или стихийно складывающиеся соревнования. К их числу относятся, например, обряды инициации (получение юношами статуса взрослых членов социальной группы), обычно включающие в себя четко организованные соревновательные процедуры.

Историки обращают внимание на то, что соревновательность выступала как особо важная черта социальной жизни на протяжении целых эпох: «Принцип состязательности является одним из ведущих для логико-риторической культуры, то есть для громадного временного периода – Древняя Греция, Средневековье, Возрождение, культура барокко и классицизма – вплоть до индустриальной эпохи» [Аверинцев, 1989, с. 11]; «Состязательность вошла в плоть культуры "бунтарского века" (XVII в.) России. Состязаются и авторы, и культурные аксиомы» [Панченко, 1984, с. 166].

Ярчайшим примером в этом отношении является Древняя Греция [Античная агонистика… 2002]. Идеалом для греков был лозунг, провозглашенный в поэмах Гомера: «Всегда быть лучше и превосходить других» ("aien aristeuein kai hupeirochon emrnenai allon") [Билинский, 1998, с. 318; Хѐйзинга, 1992, с. 80]. Такая установка ориентировала греков на постоянное соперничество. «У греков, – пишет нидерландский историк и философ Йохан Хѐйзинга, – было принято состязаться во всем, что заключало в себе возможность борьбы» [Хѐйзинга, 1992, с. 90]. На это указывает и профессор кафедры классической филологии Санкт-Петербургского университета А.И. Зайцев: «Вся жизнь греков, вся эллинская культура проникнута соревновательным, агональным началом (агон по-гречески – борьба, состязание). Страна, подарившая миру Олимпийские игры, почитала Агон как божество. Его изображение было выставлено в Олимпии в V веке до нашей эры» [Зайцев, 1985]. Об этом пишет также польский философ Б. Билинский: «В Древней Греции элемент соревнования не ограничивался лишь сферой спортивной культуры. Он присутствовал также в сфере духовной и интеллектуальной культуры. Перефразируя одно из выражений Фалеса, который утверждал, что боги охватывают всю природу, и относя это к сфере греческой культуры, можно сказать, что дух агона (panta agonon plere) проникал всюду, что весь мир этой культуры был пронизан соревнованиями, которые распространялись если не на все, то, бесспорно, на наиболее важные, основные и доминирующие сферы духовной, интеллектуальной и художественной активности, включая даже простую крестьянскую и ремесленническую работу. Дух соревнования (берущий начало в поэмах Гомера героической эпохи) правил бал не только на спортивных стадионах Олимпии – главных Панэллинских игр, но также в театрах, одеонах, в агоре, во время конкурсов поэзии, в школах софистов, ораторов и философов» [Билинский, 1998, с. 323–324].

Соперничество сыграло важную роль в развитии не только культуры Древней Греции, но и европейской культуры в целом [Druon, 1982].

Современный мир в своем отношении к соревнованиям напоминает Древнюю Грецию: агональный дух, дух соперничества в настоящее время захватил не только сферу спорта, но и все другие стороны жизни людей – экономику, политику, искусство, образование и т. д.

Учитывая столь важное значение и широкое распространение соперничества и связанных с ним явлений – соревновательных отношений, агонального поведения и т. п., естественно, предпринимались и предпринимаются попытки научно осмыслить эти социальные феномены на основе введения адекватного понятийного аппарата. По комплексу возникающих при этом вопросов высказываются и некоторые общие положения, и различные точки зрения.

В одной из немногих работ, специально посвященных анализу соревнования (состязательности), оно характеризуется следующим образом: «Состязательность – процесс столкновения и последующего соперничества двух или более сторон, процессов, явлений, результатом которого может стать либо возникновение новой формы соперничества, либо взаимообмен между ними и, как следствие, переход системы ―сторона один – сторона два на новое качество» [Данилов, 2007, с. 10]. Однако данное определение во многом является тавтологичным.

Наиболее широко в понимании соревнования представлен подход, при котором оно рассматривается как одна из форм социальной оценки на основе сравнения результатов деятельности человека с определенным стандартом, в качестве которого может выступать другой человек, группа, прошлая деятельность того же индивида или некоторый идеализированный уровень деятельности [см., например: Social Problems…1976, р. 14].

Иллюстрацией такого подхода является анализ понятия соревнования в работах Н.Н. Визитея [Визитей, 1979, 1980, 1986, 2006, 2009]. В одной из этих работ суть предлагаемой автором концепции соревнования автор выражает следующим образом: «Соревнование в качестве обязательного момента предполагает сравнение… Человек, сравнивая себя с чем-то, не может оставаться безразличным к процессу и результатам этого сравнения, оно всегда имеет для человека определенный смысл, оно неизбежно так или иначе эмоционально окрашивается. Можно сказать, что любое сравнение, поскольку оно человеческое сравнение, всегда «делает вывод»… Но сравнение, которое делает вывод, есть соревнование. Таким образом, настолько же, насколько любое соревнование сравнивает, настолько же любое сравнение проводит соревнование» [Визитей, 1980, с. 97, 99]. Фактически та же характеристика соревнования дается и в других работах Н.Н. Визитея. Он указывает, например, на то, что необходимым моментом «любого акта самосознания человека» является «сопоставление себя с другим». В процессе такого сопоставления человек «никогда не может оставаться безразличным, индифферентным к развертыванию и особенно к результату этого процесса… И одно, и другое (и процесс, и результат) неизменно остро эмоционально переживается, оценивается…». «В любом акте человеческого самосознания есть сопоставление и есть оценивание этого сопоставления – по ходу его развертывания и по его итогу», а значит, есть и соревновательность: «Ситуация, в которой присутствуют указанные сопоставление и оценка, по внутренней сути своей является ситуацией соревнования» [Визитей, 2006, с. 90, 91, 101].

Характеризуя «содержание соревновательных отношений», Н.Н. Визитей указывает на то, что «сопоставление индивида с индивидом сопровождается особенно активным переживанием данной ситуации в том случае, когда эти индивиды принадлежат к некоему общему социальному миру – миру, который духовно и практически освоен ими и в котором в силу сказанного исходное различие социальных статусов данных индивидов сведено к минимуму» Поэтому «соревновательность внутренне противоречива: она, с одной стороны, предполагает мое стремление отличить себя от другого, а с другой – сохранить свое единство, свою тождественность с ним в рамках объемлющего нас социума или сохранить социум как то пространство, в котором мы (я и другой) равнодостойны, обладаем одинаковым статусом». В связи с этим «ситуация соревновательности… выступает как процесс, где индивид утверждает себя в качестве иного по отношению к другому индивиду, но вместе с тем – и в качестве тождественного этому индивиду» [Визитей, 2006, с. 98, 100, 116].

Важно отметить, что Н.Н. Визитей обращает внимание на многообразие «тех типов отношений, которые складываются при сопоставлении одного человека с другим» [Визитей, 2006, с. 95]. В подтверждение этого он приводит соответствующие выдержки из работ Аристотеля, Ф. Ницше и М.М. Бахтина. И тем не менее всякую процедуру сопоставления одного человека с другим и оценки результатов этого сопоставления – независимо от того, какие отношения, установки, реакции это вызывает – Н.Н. Визитей рассматривает как соревнование (соперничество).

Однако в большинстве других публикаций, посвященных анализу соперничества (соревнования), как будет показано ниже, имеет место иной подход к пониманию этого социального феномена.

Целый ряд аспектов процедуры сопоставления одного человека с другими в процессе соревнования (соперничества) и самого этого процесса в целом выделяет и характеризует один из ведущих специалистов США в области социальной психологии спорта Райнер Мартенс в своей работе «Социальная психология и спорт» [Мартенс, 1979].

Прежде всего он указывает на отсутствие однозначного понимания понятия «соревнование»: «Соревнованию как научному понятию очень не повезло, так как в исследованиях этой области теория не играла почти никакой роли. Это привело к тому, что понятие "соревнование" не было строго определено ни концептуально, ни операционально. Соревнование причисляли и к процессу, и к специфическим типам поведения, и к поведенческим установкам, и к диспозициям, и к специфическим ситуациям» [Мартенс, 1979, с. 69].

По мнению Р. Мартенса, важно дифференцировать эти различные варианты использования термина «соревнование» и учитывать их взаимосвязь. В упомянутой работе он анализирует соревнование как процесс, который включает в себя четыре ступени (категории событий):

объективную соревновательную ситуацию,

субъективную соревновательную ситуацию,

реагирование (результат деятельности),

последствия.

Объективная соревновательная ситуация. Р. Мартенс рассматривает ряд определений этой первой стадии процесса соревнования. Одно из них – «определение через поощрение» – характеризует соревнование как ситуацию, в которой поощрения распределяются неравномерно, с учетом результатов деятельности [Church, 1968]. В рамках этого определения ситуация соперничества (соревнования) противопоставляется ситуации сотрудничества: «В ситуации сотрудничества человек получает поощрение только вместе с остальными участниками; в ситуации же соревнования, если один или несколько участников получают поощрение, то оставшиеся не получают ничего» [Мартенс, 1979, с. 70–71].

По мнению Р. Мартенса, определение объективной ситуации соревнования через поощрение не позволяет полно охарактеризовать эту ситуацию. Оно недостаточно, так как «во многих так называемых соревновательных ситуациях трудно, а иногда и невозможно найти единые критерии распределения поощрения относительно субъективной ценности поощрений и относительно цели, которой надо достичь» [Мартенс, 1979, с. 71]. Для иллюстрации Р. Мартенс приводит такой пример. Допустим, вы – весьма средний игрок в теннис, но у вас появилась возможность сыграть с профессиональным теннисистом. Совершенно ясно, что выиграть вы не можете и что ваша цель совсем не в этом. Вы решаете про себя, что если сыграете сравнительно неплохо, то будете вполне удовлетворены, или что если вы выиграете два гейма в сете, то достигнете своей цели. При этом очевидно, что ваша цель и поощрение совсем другие, чем у вашего противника. В связи с таким недостатком определения соревнования через поощрение, указывает Р. Мартенс, большинство исследователей, применяющих его, пользуются мало похожими друг на друга операциональными определениями ситуации. Кроме того, такое определение не позволяет объяснить, почему же возникает соревнование.

Сам Р. Мартенс предлагает при определении объективной соревновательной ситуации учитывать теорию социальной оценки [Festinger, 1954] и ряд экспериментальных исследований [Martens, Landers, 1972]. В указанной работе объективную соревновательную ситуацию он определяет как ситуацию, в которой «деятельность каждого участника сравнивается с помощью определенного стандарта с деятельностью хотя бы еще одного человека, знакомого с критерием сравнения и могущего оценить процесс сравнения» [Мартенс, 1979, с. 72]. Аналогичное определение Р. Мартенс дает и в статье «Соревнование – потребность в теории»: соревнование «есть процесс, в котором сравнение действий индивидов производится на основе некоторого стандарта, в присутствии по крайней мере одного лица, которому известен критерий сравнения и который способен оценить процесс сравнения» [Social problems in athletics, 1976, р. 14]. В качестве стандарта может выступать деятельность другого человека, идеализированный уровень выступления или же собственный результат человека, показанный в прошлом.