Текст книги "Философия спорта и телесности человека. Книга I. Введение в мир философии спорта и телесности человека"

При анализе соперничества важно учитывать, что в ходе эволюции общества оно принимает различные исторические формы, а вместе с тем приобретает специфические черты и особенности, выступая как элемент структуры различных социальных систем, сфер общественной жизни (материального производства, экономики, политики, права, образования, науки, искусства, техники, досуга и др.), видов социальной деятельности.

Так, например, в сфере материального производства, экономики и политики оно может выступать как соревнование различных социально-экономических систем, стран, государств, конкуренция производителей, банков, фирм и т. п., «социалистическое соревнование» и т. д.; в сфере образования – как соперничество учеников, а также педагогов и их учеников; в познавательной деятельности и в науке – как соперничество ученых [Хэгстром, 1980], конкурсы «знатоков» и т. п.; в техническом творчестве – как соперничество за приоритет в тех или иных технических достижениях; в искусстве – как соперничество (конкурсы) музыкантов, певцов, художников и т. д.; в игровой деятельности – как соревновательные игры; в спорте – как спортивные соревнования; в военной сфере – как военные сражения и т. д.

Многообразие форм соперничества в этом плане прекрасно показал – в основном применительно к античной культуре – Й. Хѐйзинга в своей книге «Homo Ludens. Опыт определения игрового элемента культуры» [Хѐйзинга, 1992]. Он характеризует такие разнообразные формы соперничества, как спортивное соревнование, военное сражение, судебный процесс как «словесный поединок», средневековые диспуты, формы поэтических и музыкальных состязаний, состязания в изобразительном искусстве, философский диалог и др. Среди них много и весьма необычных – например, «потлач» («спор ради чести»), «завоевание престижа через демонстрацию своего богатства», «древнеарабские турниры чести», «греческие и древнегерманские состязания в хуле», «тяжба мужей», «состязание ради невесты», «эскимосское состязание на барабанах», «состязание в мудрости», «состязание в отгадывании загадок», «состязание в вопросах и ответах на жизнь и на смерть», «космос как борьба» и др. При этом все виды соперничества, все состязания Й. Хѐйзинга относит к сфере игровой деятельности: «…на вопрос, правомерно ли подчинять состязание как таковое категории игры, можно положа руку на сердце дать утвердительный ответ» [Хѐйзинга, 1992, с. 64].

Дж. Лой и Гр. Хескет, анализируя соперничество в структуре агональных социальных систем, обращают внимание на то, что исследование цивилизации выявляет несколько типов таких систем, сложившихся в различные исторические периоды и различающихся по культурному содержанию и географическим условиям. В частности, они различают «чистый агон» (―Pure Agon), «псевдоагон» (―Pseudo Agon) и современный спорт.

«Чистый агон» – это такие ритуальные состязания, которые:

проводятся между равными соперниками;

проводятся по определенным правилам;

предполагают демонстрацию личной доблести;

проводятся в определенное время и в определенном месте;

имеют лимитированные цели;

являются проверкой нравственности и социальной ценности человека;

предусматривают определенные поощрения социального плана;

управляются процессами, которые связаны с социальным престижем и ранжированием, признанием совершенства и приобретением славы.

Дж. Лой и Гр. Хескет считают, что особенно рельефно «чистый агон» представлен в так называемых воинственных обществах (―warrior societies), которые сформировались в некоторых культурах в «героический» период «золотого века» (Heroic of ―Golden age)[10]10
  «Золотой век» – это, по представлению многих древних народов, «самая ранняя пора человеческого существования, когда люди оставались вечно юными, не знали забот и огорчений, были подобны богам, но подвержены смерти, приходившей к ним как сладкий сон» [Сов. энциклопедический словарь, 1980, с. 472].


[Закрыть] [McNamee, 1960; Sidhanta, 1929; Turvill, 1951]. В них преобладала воинственная культура и социальная структура, основанная на состязании. В данных типах общества «…военная деятельность являлась наиболее престижным средством выражения доблести, и так как она выражалась в соперничестве с теми индивидами, которые были вне данного племени (данной группы), то атлетические состязания являлись наиболее приемлемым средством выражения доблести среди членов племени (группы)» [Morford, Clark, 1976, р. 164].

Как отмечают Дж. Лой и Гр. Хескет, «воинственные общества» представляли собой «агональную социальную систему, так как их главной социокультурной характеристикой являлся дух конкуренции, выраженный в разнообразных агональных состязаниях – от игр до благородной войны, а также особое внимание уделялось самоутверждению, индивидуальному мастерству и поиску личной известности и славы» [Loy, Hesketh, 1984, р. 33]. Наиболее типичные «воинственные общества» они подразделяют на две группы. Первая группа включает в себя такие классические воинственные социальные структуры, как, например, Спарта в Древней Греции, рыцари эпохи Средневековья и самураи феодальной Японии; ко второй относятся племенные военные общества: например, зулусы в Южной Африке, древние бедуины на Ближнем Востоке, индейцы в Северной Америке в XIX веке. Социальная структура данных типов общества основывалась на системе состязаний, главным из которых была война.

В характеристике псевдоагона Дж. Лой и Гр. Хескет исходят из положения, которое сформулировали У. Морфорд и С. Кларк: «Из-за отсутствия адекватных средств выражения агональный образ жизни практически исчез в XV столетии» [Morford, Clark, 1976, р. 187]. Поэтому примеры «чистого агона», как отмечают Дж. Лой и Гр. Хескет, редко встречаются в современном обществе. Однако «…если принять во внимание теорию Й. Хѐйзинги о том, что рыцарский кодекс и героические ценности хотя и в меньшей степени, но все же волновали человеческий разум в течение долгого периода после исчезновения феодализма и дворянства…» [Anchor, 1978, р. 69], то можно найти элементы агона, пусть даже псевдоагона, в современных условиях.

Так, в современной американской культуре проявлениями наследия агона являются:

акцент на достижении личного успеха;

нацеленность на достижения и признание заслуг;

забота о телесной культуре, молодежной культуре физической подготовленности;

заинтересованность в военной мощи;

противоречивое отношение к существующему в течение длительного времени культу мужественности;

противоречивое отношение к оставшемуся аристократическому кодексу честной игры и спортивного духа (sportsmanship);

противоречивое отношение к одержимости в занятиях спортом и в достижении спортивного успеха;

противоречивое отношение к чувству собственного достоинства, социальному статусу, нравственным ценностям и к тому, что все-таки осталось от таких рыцарских качеств, как храбрость, мужество, честность и физическая доблесть [Loy, Hesketh, 1984, р. 44].

Как считают Дж. Лой и Гр. Хескет, наиболее четко остаточные явления агона выражены в современном обществе в институционализированных сферах деятельности, характеризующихся соревновательным поведением и заботой о престиже. Яркими образцами таких сфер деятельности являются военная сфера, искусство, наука и спорт.

При выделении разновидностей соперничества следует иметь в виду и разнообразие элементов соревновательного отношения. Дж. Лой, Б. Макферсон и Дж. Кеньон, характеризуя соперничество как «борьбу за превосходство между двумя или несколькими противостоящими сторонами» и интерпретируя это выражение как «отношения соперничества между людьми, а также другими объектами природы, как одушевленными, так и неодушевленными», указывают, что в соответствии с таким подходом элементами отношения соперничества могут быть:

•состязание между отдельными людьми, например, бой двух боксеров или бег на 100 м;

•соревнование между отдельными командами, например, хоккейный матч или парусная регата;

•состязание между отдельными людьми или командами с живыми объектами природы, например, бой быков или охота на оленей;

•состязание между человеком или командой с неодушевленными предметами природы, например, преодоление участка с порогами на каноэ или скалолазание;

•борьба отдельного человека или команды с некоторыми стандартными условиями или с идеальным эталоном (например, спортсмен, пытающийся установить новый мировой рекорд в беге на 1500 м; баскетбольная команда, которая пытается забросить в корзину противника рекордное количество мячей; соревнование человека с самим собой – так, в айкидо не допускаются поединки соперников; здесь оценивается уровень демонстрируемой техники при сопоставлении ее с идеальным эталоном).

Возможны и различные комбинации этих соревновательных ситуаций. Например, спортсмен, участвующий в кроссе, может быть одновременно включен в борьбу со всеми следующими элементами: как человек против человека, как член команды против команды соперников и как индивидуум или член команды против «идеального» стандарта (при желании побить рекорд кросса в личном или командном зачете) [Loy, McPherson, Kenyon, 1978, р. 8, 9].

Из категории соперничества не исключаются также проводимые человеком состязания между животными (например, конные скачки) или между животными и искусственной приманкой в виде животного (например, собачьи бега за «зайцем») [Loy, McPherson, Kenyon, 1978, р. 24]. Основанием для этого является положение П. Вайса о том, что «когда животные или машины состязаются в скорости, скорость становится косвенным доказательством высоких качеств человека как тренера, дрессировщика, наездника, водителя и т. д., т. е. главным образом подчеркивает превосходство человека и его умение управлять, а также выдвигать определенные суждения, стратегию и тактику» [цит. по: Loy, McPherson, Kenyon, 1978, р. 24].

Г.Я. Головных предлагает различать два вида соперничества: «агонистику» – «соперничество в качестве игры» и «конкуренцию» – состязание, соперничество, которое ориентированно исключительно на практический успех. «Если на стороне агонистики свобода, то на стороне конкуренции – необходимость, выживание, стремление к успеху в утилитарной, практической сфере жизни» [Головных, 1998, с. 51].

При системном анализе видов соперничества важно учитывать и другие параметры (показатели), по которым они отличаются друг от друга, в том числе:

наличие правил или их отсутствие;

направленность соревнований (гуманные или антигуманные);

предмет соперничества (например, соревнования, в которых сравниваются и демонстрируются двигательные, физические возможности человека, отличаются от соревнований в интеллекте, памяти, внимании и других психических способностях);

мотивы участия в соревновании (достижение победы, удовольствие, общение и т. д.);

продолжительность соревнований;

включенность соревнования в разные виды деятельности (оно может быть элементом: трудовой, производственной, экономической деятельности – например, конкуренция фирм, банков; учебной деятельности – соревнования в учебе; познавательной и научно-исследовательской деятельности – например, конкурсы ученых; художественной деятельности – конкурс танцоров, музыкантов и т. п.; военной деятельности – военные сражения и т. д.);

место соревновательной деятельности в той или иной общественной системе (например, в условиях социализма или капитализма) и др. [Брянкин, 1983; Визитей, 1979, 1980, 1986; Красников, 1989, 2003, 2007; Куторжевский, Смирнов, 1974; Надирашвили, 1976; Социалистическое соревнование… 1978; Социально-психологические… 1977; Теоретические проблемы… 1980; Хэгстром, 1980; Чернов, 1984; Loy, McPherson, Kenyon, 1978].

Важное значение для решения ряда проблем гуманистической теории спорта имеет ответ на вопрос о том, свойственно ли соперничество «природе» человека.

8.3. Свойственно ли соперничество природе человека?

Широко распространено мнение о том, что соревнование, состязательное отношение является атрибутом, свойственным самой природе человека и потому присущим ему на всей протяжении человеческой истории.

Еще многие античные философы, как отмечает Д. Хиланд, высказывали точку зрения, «что человек ―по своей природе существо соревновательное, под чем подразумевалось обычно, что тем или иным образом в наших творческих и деловых проектах, наших играх и наших любовных приключениях обязательно себя проявит ―соревновательный инстинкт [Hyland, 1988, р. 232]. Позднее Гоббс писал о «естественном состоянии» как о «войне всех против всех», а Гегель в своей знаменитой «Феноменологии духа» – об изначальной «борьбе до смерти», возникающей из желания признания.

Мнение о том, что соперничество присуще самой «природе» человека, постоянно высказывается и в настоящее время. Группа участников 27-й сессии Международной олимпийской академии при обсуждении роли и значения спортивного соревнования единодушно пришла к выводу, что «соревнования сами по себе свойственны природе человека» [Discussions… 1988, р. 254]. Данное мнение поддерживают и другие исследователи: «Соревнование появляется вместе с возникновением человеческого общества и выступает одной из высших характеристик сущности общественного человека» [Куторжевский, Смирнов, 1977, с. 13]; «…соревновательность – это весьма характерное и неотъемлемое свойство сущности человека» [Социально-психологические… 1977, с. 24]; «состязательность как неотъемлемый элемент деятельности человека, т. е. сопоставление результатов своего труда по шкале "лучше – хуже", помогла ему не только выжить как биологическому виду миллионы лет назад, но и занять настоящее место в природе» [Починкин, 1997, с. 21]. Н.Н. Визитей отстаивает положение о том, что «соревновательность – неотъемлемый элемент бытия человеческой сущности, обязательный аспект любых человеческих взаимоотношений», что «любое человеческое качество, как качество человеческое, существует реально только в некотором сопоставлении (сравнительном, соревновательном контексте), в пространстве я – другой», что «соревнование – это универсальное общественное отношение», проявляющееся в процессе межличностного взаимодействия и т. д. [Визитей, 1979, 1980, 1986, 2006, 2009].

Такого рода мнение нуждается в существенном уточнении.

Во-первых, не всякое сравнение, сопоставление в акте межличностного взаимодействия является соревнованием. Как отмечено выше, человек, сравнивающий, сопоставляющий себя с другими, необязательно ориентируется на то, чтобы быть лучшим по сравнению с другими, одержать победу над ними. Возможны и реально существуют другие типы ориентации в этой ситуации. Сравнивая, сопоставляя себя с другими людьми, человек может вступать не в соревнование с ними, а действовать вместе с ними, сотрудничать с ними; он может занимать и просто пассивную позицию, желая оставаться самим собой, и т. д.

Кроме того, нужно иметь в виду, что иногда поведение людей в ситуации межличностного взаимодействия (например, ритуальное поведение первобытных людей и даже «соревнование» в античности) лишь по внешности напоминает соревнование, сходно с соревнованием, но по сути своей не является таковым [Пономарчук, Козлова, 2002].

Важно также учитывать результаты многочисленных социологических и культурологических исследований, которые показывают, что в различных социально-исторических условиях, в рамках различных культур соревновательность не только приобретает различные формы, но и вообще может отходить на задний план, уступая место ориентации на кооперацию, сотрудничество.

Для греческой и всей западной культуры характерна, например, позиция, выраженная в девизе: «Быть всегда впереди, быть лучше других», который отец Ахиллеса сформулировал для своего сына. Но есть культуры, где на первом плане совсем иные ценности. М. Эллисон, которая в течение ряда лет была президентом Международного комитета социологии спорта, указывает на культуру навахо, в системе ценностей которой «не следует пытаться опередить кого-либо или думать, что ты его лучше». Для иллюстрации она ссылается на эстафетные забеги у индейцев Амазонки, где никто не должен выиграть. Участники действуют на пределе своих сил, но в конце они должны одновременно и все вместе прийти к цели. Индейцы навахо при игре в баскетбол и в другие спортивные игры не ориентированы на конкуренцию или агрессию. Они играют, пока не упадут от бессилия, но не допускают агрессивных действий, поскольку не охвачены стремлением победить противника. В первую очередь они борются сами с собой [Allison, 1980, 1982].

Известны и другие аналогичные факты. Так, жителям Андалузии пришлось отказаться от проведения соревнований по футболу между деревнями. Значение, придаваемое таким понятиям, как честь и позор, особая их ценность не позволяют андалузцам терпеть поражение в игре, не прибегая впоследствии к жестокой мести уже за пределами игрового поля. В Центральной Америке индейцы племени Таракумара проводят забеги на 200 миль по сильно пересеченной, гористой местности, руководствуясь религиозными и ритуальными соображениями. Однако в организованном одним ученым забеге, где в качестве приза победителям должны были вручать одеяла, т. е. предметы, представляющие для местных жителей большую материальную ценность, обе команды договорились прекратить бег на 75-й миле, с тем чтобы одеяла были поровну разделены между всеми участниками. Некоторые народности, например, канадские эскимосы, особое значение всегда придают взаимопомощи. На эту ценность в первую очередь и ориентированы их игры, а спортивные игры и другие виды спорта, распространенные, например, у канадцев и американцев, они либо встречают с отвращением, либо принимают лишь как форму развлечения (так, каждая подача, удар или обмен ударами при игре в волейбол сопровождается у них скорее смехом и шутками, нежели обычными возгласами, выражающими радость успеха или горечь поражения) [Glassford, 1971; McIntosh, 1984 а].

Американский антрополог Маргарет Мид, которая в течение 40 лет изучала примитивные народы бассейна Тихого океана, в том числе их ориентацию на соревнование и кооперативные отношения, пришла к выводу, что эта ориентация «в решающей степени зависит от социальных условий общества… а не представляет собой ответ организма на внешние ситуации, не определенные в отношении культуры». По ее наблюдениям, представители некоторых архаичных обществ (например, пуэбло-индейцы) «проводят соревнования без объявления победителя» или «вообще не проводят соревнований, и поэтому там вообще нет победителей» [Mead, 1961].

Ряд исследователей, анализируя традиционную игровую культуру Западной Суматры, указывают на то, что здесь важно не индивидуальное достижение, а установление различных связей, взаимодействия между играющими партнѐрами. При этом нет противника, а есть «хорошие» и «плохие» игроки, а главным в игре является не максимальное количество голов или очков, т. е. не победа, а «удачное взаимодействие и взаимопонимание между игроками», «гармония движения, течения игры». Они объясняют это тем, что для жителей Западной Суматры жизненно важное значение имеют именно хорошие связи друг с другом, что и находит свое отражение в спорте [Eichberg, 1976, 1978, 1981; Pilz, 1984; Schmidt, 1983; Tetsch, 1978].

Таковы лишь некоторые примеры игровой культуры, которая более ориентирована на сотрудничество, нежели на конкуренцию и соперничество. Такая ее направленность вытекает из общественных ценностных ориентаций и культурных стандартов, в соответствии с которыми гуманные отношения людей друг с другом, гармония и сотрудничество ценятся выше, чем успех отдельных лиц, особенно успех тех, кто питает чувство превосходства над другими.

1. Аверинцев С. (1989). Два рождения европейского рационализма // Вопросы философии. – № 3. – С. 11.

2. Античная агонистика и олимпизм. Хрестоматия: для студентов ин-тов физ. культуры / сост. К. Н. Ефременков. – Смоленск, 2002. – 254 с.

3. Аристотель (1978). Соч. в 4 т. – М.: Мысль. Т. 2.

4. Бахтин М.М. (1979). Эстетика словесного творчества. – М. – 424 с.

5. Билинский Бронислав (1998). Древнегреческие агоны: превосходство телесности и восхищение интеллектом // Спорт, духовные ценности, культура. Вып. третий: Сб. – М.: Гуманитарный Центр ―СпАрт РГАФК. – С. 317–339.

6. Брянкин С.В. (1983). Структура и функции современного спорта. – М. – 71 с.

7. Визитей Н.Н. (1979). Социальная природа современного спорта. – Кишинев. – 84 с.

8. Визитей Н.Н. (1980). Образ жизни. Спорт. Личность. – Кишинев: Штиинца. – 160 с.

9. Визитей Н.Н. (1982). Спорт и эстетическая деятельность. – Кишинев: Штиинца. – 183 с.

10. Визитей Н.Н. (1986). Физическая культура и спорт как социальное явление: Философские очерки. – Кишенев: Штиинца. – 164 с.

11. Визитей Н.Н. (2006). Курс лекций по социологии спорта: учеб. пособие. – М.: Физическая культура. – 328 с.

12. Визитей Н.Н. (2009). Теория физической культуры: к корректировке базовых представлений. Философские очерки. – М.: Советский спорт. – 184 с.

13. Головных Г.Я. (1998). Игра и спорт // Спорт, Олимпизм, Гуманизм: Межвузовский сборник научных трудов, вып. 2. – Смоленск. – С. 42–51.

14. Данилов Р.С. (2007). Состязательность как форма социального бытия человека: автореф. дис… канд. филос. наук. – Саратов. – 21 с.

15. Зайцев А.И. (1985). Культурный переворот в Древней Греции VIII–V вв. до н. э. – Л.: ЛГУ. – 208 с.

16. Красников А.А. (1989). Состязание как основа специфики спорта. Типология спортивных состязаний: Лекция для слушателей ВШТ. – М.: ГЦОЛИФК. – 26 с.

17. Красников А.А. (2003). Проблемы общей теории спортивных состязаний. – М.: СпортАкадемПресс. – 324 с.

18. Красников А.А. (2007). Общая теория спортивных соревнований: проблемы и опыт их решения: Автореф. дис… докт. пед. наук. – М. – 51 с.

19. Куторжевский Г.А., Смирнов В.А. (1977). Социалистическое соревнование. – М.

20. Мартенс Р. (1979). Социальная психология и спорт. – М.: ФиС. – 176 с.

21. Надирашвили Ш.Ю. (1976). Психология соревнования. – Тбилиси.

22. Ницше Ф. (1990). Человеческое, слишком человеческое: соч. в 2-х т. – М.: Мысль. Т. 1.

23. Панченко А. (1984). Русская культура в канун Петровских реформ. – Л.: Наука.

24. Пономарчук В.А., Козлова В.С. (2002). Институт спорта (история и реалии). – Мн. – 266 с.

25. Починкин В.М. (1997). К вопросу об эволюции состязательной деятельности человека // Теория и практика физ. культуры. – № 5. – С. 21–22.

26. Советский энциклопедический словарь. – М.: Сов. энциклопедия, 1980. – 1600 с.

27. Социалистическое соревнование. Вопросы теории и практики организации/ Под ред. И.И. Чангли. – М.: Наука, 1978.

28. Социально-психологические аспекты социалистического соревнования. Под ред. Е.В. Шороховой. – М., 1977.

29. Хѐйзинга Йохан (1992). Homo Ludens. Опыт определения игрового элемента культуры // Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. – М.: Изд. группа ―прогресс, «Прогресс-Академия». – С. 5–240.

30. Хэгстром У. (1980). Соперничество в науке // Научная деятельность: структура и институты. – М.

31. Чернов К.Л. (1984). Актуальные аспекты теории спортивных соревнования. – Москва-Малаховка. – 50 с.

32. Allison M.T. (1980). Competition and co-operation. A sociocultural perspective // Int. Review of Sport Sociology. – v. 3–4 [15]. – Р. 93–105.

33. Allisson M.T. (1982). Basketball – wie ihn die AngloAmerikaner verstehen und die Navajos ihn spielen // Becker P. (Ed.): Sport und Sozialisation. – Reinbek. – Р. 115–132.

34. Anchor R. (1978). History and play: Johan Huizinga and his critics // History and Theory. – v. 17 (1). – Р. 63–93.

35. Church R.M. (1968). Applications of behavior theory to social psychology: Imitation and competition // E. C. Simmel, R. A. Hoppe, and G. A. Milton (eds.). Social Facilitation and Imitative Behavior. – Boston: Allyn & Bacon. – Р. 135–168.

36. Discussions. Group Ш. Defining parameters of sports competition vs. sports participation for our youth in the spirit of Olympism // IOA. Report of the 27^th Session. – Lausanne. – Р. 254–256.

37. Druon M. (1982). The value of competition and its contribution to European culture // Report of the 21^st Session of the I.O.A. – Athens. – Р. 168–179.

38. Eichberg H. (1976). Zur historisch-kulturellen Relativität des Leistens in Spiel und Spоrt // Sportwissenschaft. – Nr. 6. – S. 1-27.

39. Eichberg H. (1978). Den einen Sport gibt es nicht – Das Beispiel West Sumatra // Tetsch E.J /Hrsg./. Sport und Kulturwandel. – Stuttgart.

40. Eichberg Henning (1981). The «unexplored areas» in Olympic sport // Bulletin № 8 du 11 Congress Olympique de Baden-Baden. – Р. 14–17, 68–71.

41. Festinger L.A. (1954). A theory of social comparison processes // Human Relations. – N 7. – Р. 117–140.

42. Gallie W.B. (1956). Essentially contested concepts // Proceedings of the Aristotelian Society. – v. LVI. – Р. 157–198.

43. Glassford G. (1971). The organization of games and adaptive strategies of the Canadian Eskimo // Luschen G. (ed.). Cross-cultural analysis of sport and games. – Stipes. Champaign.

44. Gouldner A.W. (1965). Enter Plato. Basic Books. – New York.

45. Greenberg P.J. (1952). The growth of competitiveness during childhood // R. G. Kuhlen and G. G. Thompson (eds.). Psychological Studies of Human Development. – New York: Appleton. – Р.337–342.

46. Heckhausen H. (1974). Leistung und Chancengleichheit. – Gottingen.

47. Hyland Drew A. (1988). Competition and Friendship // Philosophic Inquiry in Sport. Edited by William J. Morgan and Klaus V. Meier. – Champaign, IL: Human Kinetics. – Р. 231–239.

48. Kretchmar Scott (1975). From Test to Contest: An Analysis of Two Kinds of Counterpoint in Sport // Journal of the Philosophy of Sport. – v. II. – P. 23–30.

49. Loy J.W., Hesketh Graham L. (1984). The Agon Motif: A Prolegomenon for the Study of Agonetic Behavior // Contribution of sociology to the study of sport. – Jyvaskylä, University of Jyvaskylä. – Р. 31–50.

50. Loy John W., McPherson Barry D., Kenyon Gerald (1978). Sport and Social Systems: A Guide to the Analysis, Problems and Literature. – London: Addison-Wesley Publishing Company. – 447 p.

51. MacAloon J. (1991). Are Olympic athletes professionals? Cultural categories and social control in US sport // The Business of Professional Sports / P. Staudohar, J. Mangan (eds.). Urbana and Chicago: University of Illinois Press. – Р. 264–297.

52. Maehr M.L., Sjogren D.D. (1971). Atkinson's theory of achievement motivation: First step toward a theory of academic motivation? // Review of Educational Research. – N. 41. – Р. 143–161.

53. Martens R., Landers D.M. (1969). Coaction effects on a muscular endurance task // Research Quarterly. – v. 40. – Р. 733–737.

54. McIntosh P.C. (1984а). International Communication, Sport and International Understanding // Sport and International Understanding: Proceedings of the Congress held in Helsinki, Finland, July 7-10, 1982. – Berlin, Heidelberg, N.Y., Tokyo: Springer-Verlag. – Р. 276–284.

55. McNamee M.J. (1960). Honour and the epic hero. Holt, Rinehart and Winston. – New York.

56. Mead M. (1961). Cooperation and Competition among Primitive Peoples. – New York: Mc Graw – Hill.

57. Morford W.R., Clark S.J. (1976). The agon motif // Keogh, J. & Hutton, R.S. (eds.) Exercise and Sport Sciences Reviews, Journal Publishing Affiliates. Santa Barbara. – Vol. 4. – Р. 169–193.

58. Pilz G. (1984). Zur gesellschaftlichen Bedingtheit von Sport und Gewalt // Gesellschaftliche Funktionen des Sports: Beitrage einer Fachtagung. Schriftenreihe der Bundeszentrale für politishe Bildung. Band 206. – Bonn, S. 147–170.

59. Schmidt Th. (1983). Indonesien: Die Weiterentwicklung des Sports wird an westlichen Mustern ausgerichtet // Sportpädagogik. – Nr. 7. – S. 1-29.

60. Sherif С.W. (1971). The social context of competition: Paper presented at the Conference on Sport and Social Deviancy, State University of New York at Brockport. (December 1971).

61. Sidhanta N.K. (1929). The heroic age of India. – Kegan. London.

62. Social problems in athletics: Essays in the Sociology of Sport / Ed. by Landere D.M. – Urbana etc.: University of Illinois press, 1976.

63. Tetsch E.J. (Hrsg.). Sport und Kulturwandel. – Stuttgart, 1978.

64. Tumin M. (1967). Social stratification. Prentice-Hall. – New Jersey.

65. Turvill P.G. (1951). The heroic age of Scandinavia. – Hutchinson. London, 1951.

66. Veroff J. (1969). Social comparison and the development of achievement motivation // C. P. Smith (ed.), Achievement – related Motives in Children. – New York: Russel Sage, 1969. – Р. 46–101.

67. Webster (1958). Webster's new world dictionary of the American language, (College Ed.). The World Publishing. – New York.