Текст книги "Теория и методология современного физического воспитания (состояние разработки и авторская концепция)"

Необходимость ориентации разработки теории современного физического воспитания на научный подход и общие принципы методологии научного исследования, несмотря на кажущуюся очевидность положения, нуждается в дополнительном уточнении и разъяснении – хотя бы потому, что наука и научный подход понимаются неоднозначно. Например, наукой называют всякую, более или менее систематизированную совокупность знаний, на овладение которыми нужно профессиональное обучение. Но в таком случае в число наук попадают и алхимия, и астрология, и теология, и т. д. Да и вообще, как отмечает по этому поводу всемирно известный логик, философ и социолог А. А. Зиновьев, «в наше время расцвета науки и ее колоссальной роли в жизни человечества найти человека, который был бы против такого (научного. – В.С.) подхода и который считал бы свои суждения ненаучными, вряд ли возможно. Важно, как именно понимается этот подход и как он реализуется фактически» (Зиновьев, 2000, с. 34–35).

Научный подход к получению знаний, научное познание (научное исследование) – особый вид познавательной деятельности, направленный на получение обоснованных и системно организованных знаний о мире, описание, объяснение и предсказание (прогнозирование) процессов и явлений действительности на основе открываемых законов.

Научное познание существенно отличается от других видов познавательной деятельности, таких, например, как обыденное, художественное, религиозное, мифологическое, идеологически ориентированное познание.

Одной из наиболее важных особенностей научного подхода является то, что положения, формулируемые при постановке и решении проблем, не принимаются просто на веру. При их обосновании считается недостаточной и простая ссылка на интуицию, здравый смысл и т. д. К ним предъявляется требование научной обоснованности, доказательности.

К числу существенных признаков научного познания относятся:

изучение объектов независимо от существующих возможностей их производственного освоения (научные знания всегда относятся к широкому классу практических ситуаций настоящего и будущего, которые никогда заранее не заданы);

получение максимально полных знаний об изучаемых объектах (о их свойствах, структуре, развитии, законах и т. д.);

разработка специальных методов получения и обоснования истинности знаний;

фиксирование полученных знаний не только в обыденном, но и в специально разработанном языке (например, математическом) и т. д.

Как отмечает А. А. Зиновьев, научный подход – это специфический способ мышления и познания реальности, качественно отличающийся от обывательского и идеологического, и имеет свои особенности.

Одна из таких особенностей научного подхода – «принцип субъективной беспристрастности, т. е. познание объектов такими, какими они являются сами по себе, независимо от симпатий и антипатий исследователя к ним и не считаясь с тем, служат результаты исследования интересам каких-то категорий людей или нет» (Зиновьев, 2000, с. 36).

Другая его особенность состоит в том, что «исследователь познает то, что существует, возможно, невозможно, необходимо, случайно, закономерно и т. д., независимо от того, познает это исследователь или нет, а не выдумывает то, что должно быть или чего не должно быть, по его мнению. Позиция долженствования не есть позиция научная» (Зиновьев, 2000, с. 39).

Важный компонент научного познания также – ориентация на понятия, принципы, правила современной логики и методологии науки, которые охватывают все его аспекты и компоненты: процедуру введения, оценку и унификацию понятий, организацию наблюдения, эксперимент, моделирование и другие методы эмпирического исследования, применение тех или иных абстракций, разработку научной теории и т. д.

Взять, например, понятие «теория». Прежде всего следует учитывать, что в современной науке этот термин очень многозначен: в зависимости от контекста он может приобретать разные значения. Он может использоваться, например, для обозначения:

• научных знаний в отличие от обыденных (в контексте «теория – обыденные знания»);

• познавательной деятельности в отличие от практической (в контексте «теория-практика»);

• знаний о сущности изучаемого объекта в отличие от знаний о его истории (в контексте «теория – история объекта») и т. д.

Особенно важное значение имеет понимание теории, связанное с принятым в современной логике и методологии науки различением эмпирического и теоретического уровней научного исследования.

Кратко сущность и особенности этих двух уровней можно охарактеризовать следующим образом.

На эмпирическом уровне:

• изучаются так называемые эмпирические объекты, т. е. объекты, которые либо непосредственно доступны для наблюдения и измерения, либо опосредованно – через наблюдение и измерение последствий их воздействия на другие объекты;

• в качестве основных средств (методов) получения знаний и обоснования (проверки) их истинности используются наблюдение, эксперимент и измерение с помощью приборов;

• на основе применения этих средств (методов) выявляются свойства изучаемого объекта и дается его описание, а также устанавливаются связи и зависимости между явлениями (эмпирические законы);

• эти связи и зависимости (законы) используются для объяснения и предсказания явлений и событий, связанных с изучаемым объектом.

На теоретическом уровне:

• изучаются объекты, являющиеся логическими (идеальными) моделями реальных объектов и полученные путем абстрагирования от таких свойств последних, без которых они не могут реально существовать, – такие объекты принято называть «идеальными», «идеализированными» и т. п.;

• выясняются чувственно не наблюдаемые свойства и особенности изучаемого объекта, дается его теоретическое описание, а также строится «внутренний механизм» эмпирических связей и зависимостей, позволяющий объяснить их наличие, обосновать их необходимость;

• в качестве основных средств (методов) получения знаний и обоснования (проверки) их истинности используются абстракция, идеализация, а также гипотетико-дедуктивный метод – метод научного познания, основанный на выведении (дедукции) из гипотез, истинное значение которых неизвестно, комплекса следствий, которые можно эмпирически проверить (при исследовании объекта выдвигается предположение о его существенных связях или свойствах, затем из этого предположения выводятся эмпирически проверяемые следствия; когда эти следствия оказываются истинными, в определенной степени подтверждается и исходное предположение);

• на основе этого строится теория, которая формулирует законы, раскрывающие необходимые связи и зависимости явлений, – теоретические законы; они используются для теоретического объяснения эмпирически наблюдаемых явлений и предсказания новых явлений (подробнее см. Степин, 2000; Швырев, 1975, 1978, 1984).

Теоретический уровень научного познания осуществляется на основе знаний, которые дает эмпирический уровень, и, в свою очередь, создает предпосылки для новых эмпирических исследований.

Термин «теория», используемый для характеристики знаний, получаемых на теоретическом (высшем) уровне научного исследования (в отличие от знаний эмпирического уровня), обозначает систему научных знаний, приобретенных при изучении идеализированных объектов, выяснении «внутреннего механизма» эмпирических связей и зависимостей, что позволяет объяснить их наличие, обосновать их необходимость.

В научном исследовании важно учитывать также принципы и правила современной логики и методологии науки. Однако это очень общая и несколько абстрактная рекомендация. Как справедливо пишет А. А. Зиновьев, «мало сказать, что исследователь должен следовать правилам логики и методологии науки. Важно, как понимаются сами эти правила, каков их ассортимент, насколько они соответствуют потребностям познания» (Зиновьев, 2000, с. 41). В этом отношении можно отметить проблемы и трудности двоякого рода.

Во-первых, нередко правила и принципы методологии научного исследования понимаются исследователями очень упрощенно.

Во-вторых, некоторые важные логико-методологические принципы и правила не выявлены или разработаны недостаточно, неполно. Такая ситуация существует в отношении даже тех правил образования терминологии науки (оперирования языковыми конструкциями как особыми объектами, отличными от объектов, к которым они относятся), правил определения понятий, обобщения, умозаключений, которые изучает и обосновывает традиционная логика (формальная логика). Особенно это касается логико-методологических принципов определения понятий.

Понятие и логический прием определения понятий[7]7
  В данном параграфе термин «теория» используется в широком его значении как синоним термина «наука», «научная дисциплина», «научное знание», без строгой его дифференциации на теоретические и эмпирические компоненты.


[Закрыть]. Всякое понятие, выражаемое в определенном слове или сочетании, характеризует конкретный объект (реальный или идеальный) и вводится для того, чтобы каким-то образом выделить этот объект, отличить (дифференцировать) его от других объектов. «Понятие – форма мышления, позволяющая человеку дифференцировать окружающие его предметы, явления, процессы и отделять в сознании один предмет от другого» (Бородянский, 1990, с. 10). С гносеологической точки зрения, понятие является отображением объекта (предмета, свойства, отношения) и его специфических (присущих только данному объекту) признаков (фиксирует наличие или отсутствие у объекта данных признаков – свойств, отношений).

Особенность оперирования понятиями в науке состоит в том, что при различении и отождествлении понятий здесь учитывается не только их объем (те объекты, о которых идет речь в понятиях), но и содержание (те свойства и отношения данных объектов, которые зафиксированы в понятиях). Знаки, выражающие научные понятия – термины, имеют строго определенное значение, этим они отличаются от обычных слов, которые имеют широкий диапазон значений (Горский, 1961, 1964, 1974; Ивин, 1999; Reichenbach, 1966; Robinson, 1980).

Разработка научной теории, неизбежно связанная с необходимостью уточнения используемых в ней слов, взятых из обычного языка, и с выработкой надежных критериев отличения, спецификации изучаемых объектов, привела к необходимости заняться изучением логического приема, известного под названием «определение (definitio)». Слово «definitio» происходит от латинского слова «finis», что означает границу, конец чего-либо. Русское слово «определение» происходит от слова «делить», «устанавливать предел, границу» (Горский, 1964, с. 294).

Уже Платон среди разных значений слова «логос» указывает на то из них, которое впоследствии было отождествлено с определением и получило особое имя.

А именно в «Тэетете» он указывает, что «логос» употребляется в греческом языке в значении указания на признак, посредством которого интересующую нас вещь можно отличить от всех иных вещей (Платон, 1936. – 206с-7А, 208С). Аристотель в «Топике» и «Аналитиках» вводит особый термин для этого логического приема и определяет дефиницию как отчет о сущности вещи или как «высказывание, объясняющее, что есть данная вещь» (Аристотель, 1954, с. 1, 5). Интересные сведения о том, как разные философы и логики понимали процесс определения, содержатся в книге Р. Робинсона «Дефиниция» (Robinson, 1980).

В самом общем смысле определение – это логический прием, в ходе которого изучаемый объект дифференцируется (отличается) от других объектов, уточняется, что он представляет собой, а также объем или содержание соответствующего понятия и значение уже введенного в науку термина или выясняется значение нового термина.

Иногда ошибочно задачу определения усматривают в том, чтобы дать максимально полную характеристику изучаемого объекта. Такую задачу следует решить, но не в ходе определения, а на основе всего исследования данного объекта – при его эмпирическом анализе, разработке соответствующей концепции, теории и т. д. А определение – это лишь первый, исходный этап исследования объекта. Его задача состоит в том, чтобы каким-то образом выделить интересующий исследователя объект, отличить его от других и обозначить определенным термином. «Определение есть логический прием, позволяющий отличать, отыскивать, строить интересующий нас предмет, позволяющий формировать значение вновь вводимого термина или уточнять значение уже существующего слова в языке» (Горский, 1964, с. 297).

Определение понятий позволяет добиться точности, строгости и однозначности в их оперировании. А это имеет важное значение в процессе научного познания. Роль определений подчеркивал еще Сократ, говоривший, что он продолжает дело своей матери, акушерки, и помогает родиться истине в споре. Это рождение, по его мнению, невозможно без уточнения понятий с помощью их определения. Рене Декарт, французский философ XVII в., говорил: определяйте значение слов, и вы избавите человечество от доброй половины его заблуждений.

Разумеется, не всегда и не любым понятиям следует давать строгие определения. Как отмечал французский математик и философ Б. Паскаль, попытка определить то, что понятно и очевидно, только затемнит его. При построении научной теории всегда выбирается круг так называемых исходных понятий, которые в рамках этой теории не определяются. В качестве исходных обычно берут понятия, которые в ней заимствуются из других теорий, являются общеупотребимыми и т. д

Возможны разные способы определения как логического приема, имеющего целью выделить интересующий исследователя объект, отличить его от других и обозначить определенным термином: «способы отличения, нахождения, построения интересующего нас предмета могут быть различными» (Горский, 1964, с. 297).

В повседневной жизни и в научном исследовании используются различные определения.

Самым простым, но не очень эффективным, является так называемое остенсивное (ostensive) определение – «определения значений слов путем непосредственного показа, демонстрации предметов, которые эти слова обозначают. Иными словами, это такие определения, в которых для выяснения значения незнакомого слова мы не пользуемся иными словами» (Горский, 1964, с. 304).

Принято различать также явные и контекстуальные определения. Под явным определением понятия подразумевается характеристика специфических признаков предмета, о котором идет речь в понятии или значении используемого при этом термина. Контекстуальное – это определение, в котором значение термина или характеристика объекта заданы некоторым контекстом, на основе анализа которого они могут быть сформулированы в явной форме (Горский, 1974, с. 34–46, 50–61; Петров Ю. А., Никифоров А. Л., 1983, с. 31–38; Reichenbach, 1966, с. 19–22).

В науке используются и так называемые «операциональные определения» (Горский, 1964, с. 294–355; Франк Ф., 1960; Вridgman, 1960): «1) определение физических величин путем указания на совокупность операций, с помощью которых измеряется (определяется) та или иная физическая величина; 2) определение некоторых свойств предметов посредством ряда действий над ними, которые должны дать ответ, имеем ли мы в данном случае дело с таким-то свойством или нет». Горский приводит два примера таких определений. Одно из них – определение длины А. Эйнштейном: «Что мы имеем в виду под длиной объекта? Очевидно, мы знаем, что мы разумеем под длиной, если можем сказать, какова длина того или иного объекта, и для физика ничего больше не требуется. Для того чтобы определить длину того или иного объекта, необходимо произвести известные физические операции, посредством которых измеряется и фиксируется длина…». Второй пример – определение кислоты посредством погружения в нее лакмусовой бумажки. Кислотой мы и можем назвать жидкость, которая окрашивает лакмусовую бумажку в красный цвет (Горский, 1964, с. 307–308).

Любое понятие можно определить по-разному. Поэтому возникают важные методологические вопросы: как, ориентируясь на какие критерии, следует оценивать то или иное определение понятия, можно ли и каким образом добиться унификации различных определений, т. е. единообразного истолкования понятия разными авторами, и т. д.

Существует несколько подходов к ответу на эти вопросы и к самой процедуре определения понятий.

Различные подходы к решению обсуждаемой проблемы. Иногда полагают, что смысл некоторых понятий (например, понятия «спорт») «настолько глубоко укоренился в общественном сознании, что адекватно понимается в современном обществе и фактически, как и понятие культуры, не нуждается в дефинициях» (Мазуров, 2012, с. 36).

Некоторые исследователи отказываются от определения любых понятий – их введения, оценки, унификации, считая эту процедуру излишней. Такая позиция характерна, например, для представителей постмодернизма.

Сторонники методологии Карла Поппера или методологического анархизма Пауля Фейерабенда рассматривают процедуру определения понятий как чисто субъективную. По их мнению, содержание понятий, касающихся разных сфер жизнедеятельности человека, зависит от выбора, от того, к чему человек обращается, к чему стремится, а также от понимания им смысла жизни в индивидуальном и глобальном общественном масштабе. Согласно этой методологии, в основе дефиниции каждого понятия лежит акт внерационального, своевольного семантического решения (выбора, селекции), обусловленного эмоциональным состоянием, а дефиниции эти носят в принципе лишь номинальный характер, хотя представляют собой своеобразный инструмент познания.

Другие исследователи выделяют понятия, которые они относят к числу «принципиально дискуссионных» нормативных понятий, т. е. таких понятий, которые не поддаются уточнению, даже если оппоненты осознают несопоставимость своих интерпретаций (MacAloon, 1991, р. 76–79). В качестве основания такого вывода обычно ссылаются на то, что в гуманитарных дисциплинах при введении практически каждого понятия, как правило, приходится сталкиваться с наличием различных его интерпретаций и с дискуссиями по этому поводу, редко приводящими к каким-то общепринятым его определениям. Указывают на то, что содержание такого рода понятий основано якобы на несовместимых системах ценностей, и потому никакой содержательный анализ не позволяет их уточнить. Каждая система ценностей дает возможность интерпретировать его в соответствии с тем, что она причисляет к «убедительным аргументам очевидности и другими формам подтверждения» (Gallie, 1956, р. 157–169).

Вместе с тем большинство исследователей призывает к введению понятий, их обоснованию и унификации. Однако одними призывами данную сложную проблему невозможно решить. Я полностью согласен с тем, что по поводу аналогичной ситуации во всех социальных науках пишет известный специалист в области логики и методологии научного исследования А. А. Зиновьев: «Бороться против этой многозначности и неопределенности слов путем апелляции к требованиям логики и призывов к однозначности и определенности слов – дело абсолютно безнадежное. Никакой международный орган, наделенный чрезвычайными языковыми полномочиями, не способен навести тут порядок, отвечающий правилам логики. Сколько в мире печаталось и печатается всякого рода словарей и справочно-учебной литературы, которые стремятся к определенности и однозначности терминологии, а положение в мировой языковой практике нисколько не меняется в этом отношении к лучшему. Скорее наоборот, ибо объем говоримых и печатаемых текстов на социальные степень логической их культуры сократилась почти что до нуля» (Зиновьев, 2000, с. 49).

Помимо призывов необходима конкретная логико-методологическая технология процедуры определения понятий, позволяющая устранить отмеченные выше трудности этой процедуры и выбрать нужное определение.

На первый взгляд, данную проблему легко решить, если учитывать, что понятие вводится для характеристики изучаемого реального объекта. Поэтому при наличии разных определений понятия казалось бы достаточно сопоставить их с данным объектом и с учетом этого выбрать «наиболее правильное», «истинное», «точное», «адекватное», «соответствующее реальности» определение, отбрасывая все другие как «неправильные», «ошибочные», «ложные».

Однако такой подход оправдан лишь в ситуации, когда все определения относятся к одному и тому же изучаемому объекту (одним и тем же его свойствам и отношениям). Но не исключена и даже чаще встречается противоположная ситуация, когда различные определения понятия относятся к разным реально существующим объектам (их свойствам и отношениям).

Если обратить внимание, например, на многочисленные определения физической культуры, нетрудно заметить, что в них речь идет о разнообразных объектах, о различных их свойствах и отношениях. Одни определения выделяют целенаправленное использование двигательной деятельности для воздействия на физическое состояние человека, в других отмечается применение данной деятельности для решения более широкого круга социальных задач, третьи подчеркивают наличие разнообразных средств физического совершенствования человека и т. д. Главное состоит в том, что в этих определениях, несмотря на их отличие друг от друга, имеются в виду реально существующие объекты, свойства и отношения.

Следует учитывать еще одну трудность, которая возникает при оценке истинности или ложности какого-либо определения понятия. Чтобы сопоставить определяемое понятие с соответствующим реальным объектом, последний надо отличить от других объектов. Но для этого исследователь должен знать специфические признаки данного объекта, т. е. уже иметь «истинное» понятие о нем. Так, чтобы какое-либо определение понятия «физическая культура» сопоставить с реальной физической культурой, исследователю нужно выбрать ее из всего многообразия существующих социокультурных явлений. А для этого ему уже необходимо знать, что представляет собой физическая культура, чем она отличается от других социокультурных явлений. Но исследователь не может этого знать, ибо понятие «физическая культура» еще только вырабатывается, вопрос о специфических и существенных признаках отображаемого в нем явления еще только решается, и разные исследователи по-разному отвечают на данный вопрос. Поэтому не исключена возможность, что при сопоставлении понятия «физическая культура» с реальностью разные исследователи, исходя из разных его определений, будут сравнивать его с различными реальными явлениями.

Наконец, надо учитывать, что введение всякого понятия, предполагает использование терминов. А выбор того или иного термина во многом зависит от воли и желания самого исследователя, а также от ряда других факторов, не связанных непосредственно с характером самого изучаемого объекта.

В силу указанных выше причин в принципе всегда можно сформулировать множество определений, каждое из которых будет фиксировать определенный реальный объект с присущими ему реальными свойствами. Если опираться только на критерий оценки понятия с точки зрения его соответствия изучаемому объекту, нет каких-либо оснований для того, чтобы отбросить одно из этих определений, отдав предпочтение другому. В рассматриваемом отношении все они равноценны.

Часто на первый план выдвигается решение терминологических проблем разрабатываемого понятийного аппарата: обращается внимание на неопределенность, аморфность, многозначность терминов, перечисляются различные смыслы (значения), в которых употребляется тот или иной термин, и предлагается свой способ его употребления как «наилучший».

При таком подходе, во-первых, не решаются содержательные проблемы, хотя именно эти проблемы, а не терминологические, являются главными при разработке понятийного аппарата теории. Во-вторых, в полной мере не решаются и терминологические проблемы: оставляется лишь какое-то одно значение употребления термина, другие значения просто отбрасываются, хотя они также имеют определенное обоснование.

В большинстве публикаций, посвященных логико-методологическим проблемам определения понятий, решение всех этих проблем связывают с соблюдением следующих общеизвестных логических правил определения:

• определение должно быть четким и ясным, не должно содержать двусмысленностей (следует избегать фигуральных и метафорических выражений);

• оно не должно быть только отрицательным (цель определения – ответить на вопрос о том, чем является предмет, отображаемый в понятии; для этого необходимо перечислить в утвердительной форме специфические и существенные для него признаки);

• в определении следует воздерживаться от логических противоречий (когда об изучаемом предмете что-то утверждается и то же самое отрицается);

• оно не может быть тавтологическим (термин определяемого понятия не должен встречаться в том понятии, с помощью которого оно определяется);

• уточнения и пояснения вводимого термина нужно осуществлять через термины, значения которых уже известны, более ясны и понятны, чем значение уточняемого термина;

• в определении не должно быть «порочного круга» (при определении одного понятия нельзя использовать другие понятия, для определения которых, в свою очередь, нужно опираться на первое понятие);

• недопустимо произвольно изменять содержание понятия (при введении нескольких его явных определений следует выбирать такие, которые характеризуют одно и то же содержание этого понятия и не противоречат друг другу, а сами явные определения не должны находиться в противоречии с теми предложениями, в которых вообще встречается данное понятие, т. е. с его контекстуальными определениями) (Горский, 1961, 1974; Ивин, 1999; Кондаков, 1975; Robinson, 1980).

Соблюдение данных логических правил определения понятий необходимо при введении, обосновании и унификации понятий. Но применительно к какому-либо понятию возможно сформулировать несколько разных трактований, в которых не нарушаются указанные правила, и потому вновь возникает вопрос о том, какому следует отдать предпочтение.

Таким образом, отмеченные выше подходы не позволяют в полной мере решить проблему определения дискуссионных понятий.

В моих публикациях предложено и обосновано комплексное, целостное решение данной проблемы на основе авторской логико-методологической технологии определения понятий (Столяров, 1984б, 1986а, 1997а, 2004а, 2005, 2007а, б, 2010б, 2011в).

Авторская логико-методологическая технология определения понятий.

Эта технология предусматривает соблюдение трех основных принципов.

Первый принцип – учет эффективности определений.

Эффективными в логике и методологии науки принято называть определения, которые обеспечивают точность и однозначность используемых понятий, т. е. позволяют четко выявлять значение употребляемых терминов и распознавать те объекты, которые обозначаются этими терминами (Петров Ю. А., Никифоров А. Л., 1982, с. 25).

Остенсивные и контекстуальные определения, как правило, не могут обеспечить эффективности определений, поскольку оставляют возможность для самого разного истолкования. Поэтому рекомендуется задавать явное определение понятий. В логике формулируются указанные выше правила, которые надо соблюдать при введении явных определений понятия. С учетом этих правил и оценивается эффективность определения – позволяет ли оно четко и однозначно выделить интересующий исследователя объект и значение соответствующего термина.

Сущность и специфику авторской логико-методологической технологии определения понятий составляют не указанный традиционный, а новые логические принципы.

Второй принцип – разграничение содержательного и терминологического аспектов и соответствующих проблем понятийного аппарата – один из важнейших компонентов этой технологии.

В логике издавна ведется спор о так называемых номинальных и реальных определениях. Смысл такого разделения определений связан с выяснением того, что «определяется»: значение ли термина или сам предмет.

Под номинальными понимаются определения, в которых речь идет об используемых терминах (уточняется значение уже введенного в науку термина или выясняется значение вновь вводимого). «Номинальное определение есть определение, с помощью которого: а) вводится новый термин, знак, как сокращение для другого (обычно более сложного) выражения; б) устанавливается значение вновь вводимого в теорию знака, слова, выражения; в) поясняется, уточняется значение уже введенного в язык науки или в повседневный язык термина, слова, выражения (в том числе символа в «искусственных» языках науки)» (Горский, 1964, с. 299–300).

В реальных определениях – в отличие от номинальных – характеризуются («определяются») изучаемые объекты. «Реальное определение есть логический прием, с помощью которого выделяются определяемые предметы по их специфическим характеристикам (свойствам и отношениям) из числа предметов предметной области» (там же, с. 300).

В философской литературе высказываются различные мнения относительно того, следует ли признавать только реальные или только номинальные определения.

Согласно Платону, цель определения – раскрыть сущность вещей. Аристотель и Демокрит также рассматривали определения в основном как реальные, как отражение сущности бытия. В Новое время большинство философов, особенно те, которые были настроены против Аристотеля, стали подчеркивать номинальную сторону определений. Так, Д. Локк указывал, что определение есть «…..то, что дает возможность другому через слова понять, какая идея стоит за определяемым термином» (Локк, 1960, с. 3, 10). Б. Паскаль в «Духе геометрии» также отмечает значение номинальных определений для математики. «В геометрии, – пишет он, – принимаются только те определения, которые логики называют номинальными определениями, которые представляют собой отнесение (impositions) имен к вещам и которые должны быть ясно обозначены хорошо известными терминами… Их полезность и применение состоит в том, чтобы термины сделать ясными и сокращать процесс рассуждения» (цит. по: Горский, 1964, с. 299).

Под влиянием интенсивного развития в ХХ в. символической логики, в которой особо акцентируется сокращающая роль определений, многие логики стали признавать лишь номинальные определения. Так, А. Уайтхед и Б. Рассел (Whitehead, Russell В., 1925) характеризуют определение как «констатацию (declaration) того, что вновь вводимый символ должен означать то же самое, что и другая определенная комбинация символов, значение которых уже известно» (цит. по: Горский, 1964, с. 299). Л. Витгенштейн считает, что «определения являются правилами перевода с одного языка на другой» (Витгенштейн, 1958, с. 3, 343), а Р. Карнап (Сагnap, 1939) понимает определение как «правило для взаимной трансформации слов и в том же самом языке» (цит. по: Горский, 1964, с. 299) или как экспликацию термина.