Текст книги "Негоциант 2. Марланский Квест"

хорошо.

Но вместо этого признания, я поинтересовался.

– От меня то вы что хотите?

– Мне нужно эвакуировать их с Марлана, или хотя бы доставить на борт Ястреба.

Другой броне я тут не доверяю.

– А почему вы это сами не можете сделать? Они же ваши подчиненные. Просто

прикажите прибыть им по таким-то координатам. Что сложного?

– Да в том то вся и сложность. – На лице старика отразилось разочарование, однако

относилось ли это к моей непонятливости, или к его семейным отношениям, я так и не

понял. – Это только на бумаге девочки работаю в компании, а на деле они получили тут

полную свободу. Если они узнают, что я хочу эвакуировать их, то откажутся наотрез, какие

бы разумные и правильные доводы я не привел. На Аню еще можно повлиять, однако она

шагу не сделает без Веры, а та, весьма сложная натура.

– Мы может заехать по пути.

– Не будет такой возможности. По последним данным они в Северных пределах

королевства, а то вовсе за кордоном. Если мы отправимся за ними, то сорвем все сроки и

шансы на успех предприятия будут ничтожно малы.

– Послушайте, подольских, я вас не понимаю. – Настала моя очередь удивляться. – Я

же не могу бросить экспедицию, и отправиться на поиски ваших девочек. Вполне

возможен вариант присутствия номинального командира корабля, без которого отсек

просто не откроется.

– Я допускал и такую возможность. – Честно признался мой собеседник. – Однако у

вас есть друзья на планете, которые готовы выступить от вашего имени. У вас слава

человека, со мною враждующего, а новости по королевству распространяются быстро.

Если я пришлю своего человека, землянина, то девочки мигом его расшифруют. Если же

возьметесь вы, или скажем, ваш приятель Зимин, то все получиться.

– Зимин сейчас в королевстве. – Отрезал я. – И у меня нет возможности с ним

связаться. Не исключено что он просто не успеет выступить.

– Ничего страшного. – Усмехнулся Подольских. – Можно послать к нему гонца.

Одного, двух, да сколько угодно. Они разыщут Зимина и передут ему записку с

инструкциями от вашего, Дмитрий, лица. В ней вы дадите четкие инструкции для своего

посыльного, и табу в виде упоминания о моей персоне. С запиской мы передадим рацию,

по которой Зимин доложит об успехе операции. В случае провала я самоустраняюсь и будь

что будет.

34

Как и предсказывал десятник, сплошная стена дождя заканчивалась ровно на

границе приграничья и степей и попав на твердую пыльную землю, отряд двинулся

существенно быстрей.

Первым своих бойцов вел усатый ветеран, и бравые гвардейцы барона Яроша,

посверкивая расчехленными пиками, двигались вперед на манер парового катка по

капустным грядкам. Кожаный доспех с вшитыми железными бляхами, кольчуга под ним и

остроносый шлем, сверкающей башней, устремляющейся в небеса. Зрелище, надо сказать,

было изумительное. Посреди всего этого великолепия тянулось три подводы. Одна из них

была выделена под провиант и оружие, вторая везла походный скарб, а на третьей, среди

тюков с запасной одеждой, удобно расположился Барсук.

По прибытии в команду отнеслись к нему весьма скептически, однако уже через пару

дней микробиологи показал, насколько удобно и практично иметь походного лекаря, так

или иначе, разбирающегося в медицине. Прибыл ученый не с пустыми руками. Сразу

после того как его обогрели и почистили, он сбегал в ближайший лесок и привел оттуда

лошадь, по бокам которой свисала пара набитых доверху тюков. Пожитков у выпивохи

отказалось мало, а вот лекарств, реактивов, химикатов и оборудования осталось из

прошлой ученой жизни предостаточно.

Однако вернемся к полезности дока в походе. Случай представился почти сразу. На

стоянке в пустоши, в трех километрах от границы королевства, молодого десятника Арти

укусил бурундук. Точнее Слава опознал в сером зверьке с полосками бурундука. Местные

же выдали такое непроизносимое название, что Зимин мужественно пропустил его мимо

ушей.

Рану Арти обработал самостоятельно, и даже помазал каким-то зельем из коробочки,

забинтовав больное место куском чистой тряпицы, однако поутру товарищи обнаружили

его, мечущемся в бреду, и не узнающим никого из окружающих его людей. В то время,

когда ученый колдовал над беспомощным пациентов, Зимин слонялся рядом и обдумывал

шутку про то что Барсук мол лечит от укуса бурундука.

– Готов. – Отряхивая руки новоиспечённый доктор быстро убирал разложенные на

чистой тряпице инструменты в саквояж. – Сепсис. Банальщина, однако если не

приступить к немедленному лечению, будет плохо.

– Что вы ему вкололи? – Осторожно поинтересовался Слава, наблюдая как в

бездонных недрах саквояжа последовательно исчезают порошки, микстуры и шприц

варварского вида.

– Фудизан-натрия. Не панацея, однако более или менее парня подлатаю. Тут бы пару

сеансов плазмофереза, но тут я бессилен.

«Лучше бы и не спрашивал», промелькнуло у Зимина в голове, и чтобы не потерять

авторитет в глазах бойцов Грецки он важно кивал и изображал на лице полное понимание

процесса лечения. Но как бы дико это не звучало, десятник на удивление быстро пошел на

поправку. Температура пациента, оказавшаяся не высокой, а низкой, нормализовалось к

вечеру, бред прекратился чуть пораньше, да и остальные симптомы начали спадать на нет,

так что ко второму дню, бледный и изученный Арти уже сидел в подводе, рядом с доком и

отхлебывал куриный супчик из котелка, запивая выданные Барсуком таблетки. Арти

поправлялся, его подчиненные носили командиру гостинцы, в виде поджаренных ящериц

и степных сусликов, а авторитет микробиолога поднялся на недосягаемую высоту, и все

благодаря его поверхностным знаниям медицины и аптечке.

Шел третий день путешествия по пустоши и Зимин, ожидавший что как только сапог

гвардейца ступит на землю кочевником, небо почернеет от миллиарда выпущенных в

унисон стрел, подустал от статичного пейзажа. Он даже пристрастился в какой-то момент

к Чагуну, но быстро поняв, что чертова смола притупляет внимание, отказался от вредной

привычки. Основной же потребитель снадобья, Азир, усатый десятник, которого обошла

стороной опасность, быть укушенным свирепым зверьком, казалось бы, не поддавался ее

35

наркотическим свойствам. Вместо этого он был внимателен, усидчив и вообще показал

солидные задатки крупного стратега. После злоключения Арти, он приказал перед

установкой лагеря каждый раз выжигать траву на несколько сотен метров в поперечнике.

Давно не видавшая влаги растительность вспыхивала мгновенно, и готова была спалить

все в округе, если бы, опять же по команде усача, вырытый круговой канал,

останавливающий бушующее пламя.

Азир строго следил за выставленными постами и мог подняться в волчий час и

лично заняться обходом постов. Горе тому, кто умудрялся прикорнуть, прислонившись к

чахлому деревцу. Десятник был скор на расправу и разгильдяйства в своем подразделении

не терпел.

Совершенно иным был молодой Арти, поставленный бароном во главе десятка

относительно недавно, но уже успевший заслужить уважение. В отличие от Азира, Арти

был прямолинеен и строг, однако не натягивал визжи и если боец нес службу хорошо, то и

нареканий со стороны командира не получал. Был он и новатором, постоянно мастеря то

новую конструкцию упряжи, то колчан со специальной двойной перевязью, однако

строевая служба и живой характер Грецки, не позволяли ему закончить начатое.

Такая вот подобралась странная команда и поставленный во главе ее Зимин

решительно не понимал, как ему действовать. Выходя из Белогорья рейдер был

переполнен уверенность и под правое дело готов был горы своротить, однако, чем больше

километров оставлял за спиной отряд, тем больше бытовых проблем возникало в ходе

марши, и они, эти самые проблемы, а точнее их разрешение, ложилось на Славины плечи.

Полковой провиант, ночлег, выбор места для стоянки, разговор с королевскими

стражниками, зачастую начинавшимся на повышенных тонах. Да мало ли что еще. Азир и

Арти, видя, что у руководства выходит с трудом, часть обязанностей охотно возложили на

собственные плечи, но и оставшихся было предостаточно.

Вот и сегодня вечером Слава, усевшись на расстеленный плащ, с сомнением изучал

карту местности. Озорной южный ветерок то и дело пытался схватить пергамент, и чтобы

не потерять его, Зимин придавил драгоценную карту камнями. До черной дороги

оставался, само большое день пути, однако если идти туда напрямую, отряд рисковал

встретиться с бандой Урук-Хана, местного кочевого королька, с жутким нравом и

повадками лошадиного барышника. В отличае от хрестоматийных дикарей Урук-Хан имел

хорошее образование, активно торговал с Землей, и ежедневно воевал со своими степными

собратьями за обладание влиянием над торговой тропой. Казалось бы, с таким человеком

можно было договориться, однако не все было так просто, как казалось на первый взгляд.

Урук-Хан был работорговцем, и любой, не полезный ему человек, попадая в плен

неизменно продавался за пределы королевства, морским торговцам, которые увозили

невольников куда то за горизонт. В Королевстве работорговля не приветствовалась, но и не

пресекалась, но Урук степной работорговец, буквально наладил конвейер из живого

товара. Тем собственно и жил. И именно сейчас, по агентурным сведениям, его шайка

ошивалась в полудне езды от черного пути.

Можно было обогнут мерзавца, потеряв сутки, однако это тоже не гарантировало

полную безопасность. С другой стороны, в сторону пограничья, наблюдался марш

безымянного степного племени. Столб пыли стоял такой, что видно было даже от стоянки.

Кочевники, неорганизованной толпой, перегоняя скот и везя на телегах детей, спешно

покидали привычные пустоши, стремясь скрыться от марева в пределах королевства.

Попасть под раздачу Урку-Хана было неприятно и последствия моги быть весьма

печальны, однако и встреча с его нецивилизованными родственниками, пирожков с

котятами не сулила. Вот и надо было решить, как бы так половчее подставить голову,

чтобы и не всю снесли, и думать, чем оставалось. Можно было конечно сделать еще

больший крюк, обойдя эти две напасти и попробовать зайти с западной части пустоши, но

36

увеличивающееся расстояние на марше растягивало и то время, которое будет затрачено

на спасательную экспедицию.

Зябко кутаясь в походный плащ, Слава отчаянно скрипел мозгами, пытаясь понять,

что делать дальше и какой бы план действий он бы не придумывал, выходило прескверно.

Если уж и терять людей, что в честном бою, а что-то подсказывало что с аборигенами

никой схватки не будет.

Ветер тихо завывал где-то в кустах, поленья в костре потрескивали и кажется Барсук,

напевая под нос чудную песенку, заделавшись кашеваром, ворочал в котле дежурное

варево, аромат которого разносился на сотни метров вокруг. Спать в эту ночь не хотелось,

есть почему-то тоже, и отодвинув в сторону карту Слава откинулся на спину, уставившись

в ночное небо. Звезды, крупные брильянты, хищно посверкивали острыми гранями, с

любопытством наблюдая за копошащимися внизу крохотными людьми. Где-то слышался

звук точила, монотонной унылой песней ложащегося на острие клинка. Кто-то чинил

доспех и отчаянно пахло смолой, горячей сыромятной кожей и степными травами. Где-то

рычал двигатель внедорожника…

Осознание последнего пришло к Зимину не сразу, но усатый сотник, чей слух был не

в пример лучше командирского, в мгновение ока оказался на ногах и теперь пулеметной

очередью отдавал указания.

– Костер тушите остолопы! Да не водой! Не водой, окаянные! Будь тут милостивый

сюзерен Ярош, он бы выдрал вам мочки ушей за такое вопиющее нарушение. Кожей

закрывайте, закапывайте землей!

– Гара, Арон!

– Да командир!

– Мигом в седло и проверить посты по курганам. Какого черта они не дали знать о

приближении магической повозки?!

– Есть командир.

– Господин лекарь! Вы бы шли в кусты. Там уютней.

– Конечно, уважаемый Азир. Я же завсегда за.

Пулей вскочив Зимин бросился на перерез сотнику.

– Всполошились командир? – Глаза десятника хищно сверкнули.

– Попробуй тут не всполошить. Кто, черт возьми, тут вообще имеет машину?

– Магическую повозку? – Брови усача на секунду сошлись над переносицей, а на

лице отразилась тоскливая задумчивость. – Да кто угодно, у кого есть деньги. У Урук-

Хана по слухам целый автопарк.

– То есть, это может быть он?

– Может и он.

Слышавший их разговор Арни уже седлал коня.

– Что будем делать командир?

Зимин нерешительно покосился на Азира.

– Пока прячемся. Посмотрим, что это за чужак, так вольготно рассекает по пустоши

на авто…кхм, магической повозке.

Подольских поддержку обещал, однако сам ехать наотрез отказался, мотивируя что

не царское это дело. Вместо него к экспедиции присоединился некто с позывным

«Серый». Парень крепкий, без особых примет и привычек, среднего телосложения и

внешности, он не вызывал ни каких эмоций, чем, наверное, и был весьма ценен для

старика.

Он так его компании и представил.

– Серый, мой консультант по общим вопросам. Он заменит меня в экспедиции и

имеет самые широкие полномочия.

Я смерил новичка взглядом и повернувшись к стоящему рядом Амиру заметил.

37

– Обожаю телепатию.

– С чего бы это? – Удивился советник.

– Бывает посмотришь на человека, – произнес я, оглядывая с ног до головы «Серого»,

– и он сразу понимает, куда ему «телепать».

Радостный гогот барона и ухмылка Амира были мне наградой, однако ставленник

старика и бровью не повел.

Грузились в два автомобиля. В первом ехал я и Суздальский. Во втором уселся Брус с

Бароном, ну и новый член команды, а по совместительству полномочный представитель

Подольских. Разумеется, старик снабдил его рацией, которая принимала на чертово

количество километров. Как и почему, не спрашивайте, я в этих делах несилен. С собой

взяли вдоволь оружия, запас воды на неделю и консервов и в таком порядке спешно

выдвинулись в сторону пограничья.

Расклад был прост. Пройдя аванпост приграничной стражи, что сделать было легко,

имея в команде королевского советника, мы должны были выйти главный торговый тракт,

и не сворачивая, пересечь само королевство из угла в угол. При хорошем ходе мы могли

выиграть пару дней, и там, сверяясь с картами Ястреба, начать откапывать, отвоевывать

или вылавливать из озера искомый блок. На деле все было легко и просто. Вооруженное

сопротивление пресекалось огневой мощью либо золотым королевским профилем,

проблемы с подъемом со дна, или выдиранием из земных глубин, тоже легко. Местные

крестьяне с охотой нанимались на земельные работы в пору, когда не нужно было

заниматься урожаем. Обе вооруженные армии остались около ястреба с со своими

инструкциями. Что решил Подольских, я не знал, но полковник распорядился отводить

силы вглубь королевства, и там в десяти километрах от прямого направления черной

дороги дожидаться вестей с передовой.

Ехать в автомобиле, с закрытым верхом, мягкими сидениями и приятной музыкой,

доносившейся из динамиков, было на удивление приятно. Я так давно пользовался

благами цивилизации что мой зад, вместо жесткого седла, почувствовав мягкую обивку

пассажирской седушки, буквально возликовал. Один был минус, Суздальский не включал

имеющийся на борту кондиционер, экономя горючку, но это в тот момент было неважно.

– Послушайте Дмитрий, – суздальский уверенно рулил по навигатору, лихо

перемахивая через холмы и не особо заботясь о подвеске. – Вы можете мне откровенно

сказать?

– Смотря, о чем. – Блаженно щурясь я завороженно наблюдал как в окне проносились

мимо меня унылые постные пейзажи, оказывающие на меня почти гипнотическое

действие.

– Марлан, торговый представитель. Почему вы вообще согласились на это? Я же

читал ваше личное дело, внимательно читал. Вы не авантюрист, не адреналинщик?

Неужели дело только в деньгах.

– До перехода через врата было именно так. – Неохотно поделился я.

– Было, – зацепился за слово полковник. – Значит что-то изменилось?

Я на секунду замолчал, пытаясь привести свои мысли в порядок.

– Изменилось. По-другому начал на вещи смотреть. Циничнее что ли стал, проще.

Знаете, Суздальский, мои друзья, советник Барус и граф Грецки люди по земным меркам

уникальные, а тут с вполне обыденным менталитетом. Им знакомы такие давным-давно

позабытые на нашей планете понятия как честь, достоинство, братство. То, что каждый из

нас знал по книжкам и рыцарским романам, тут совершенно обыденное дело. Разбойники,

живущие в лесах, прекрасные дамы, верные оруженосцы.

– Романтики захотелось?

– Можно сказать и так. – Я пожал плечами.

– Но Марлан, я бы сказал, не место для отдыха. – Укоризненно покачал головой мой

собеседник, не отрывая взгляда от дороги. – Тут и стрела может в голову прилететь, и та

38

же прекрасная дама мышьяком напоить, и головы можно лишиться по ложному

обвинению. Описанные вами достоинства далеко не приоритетные для большей части

населения планеты. Работорговля опять же, жуткие пытки перед смертью…

– Через это проходила любая цивилизация. – Неуверенно усмехнулся я. – Однако

земная вместо положительных сторон, оставила себе самые неприятные, темные и

противоречивые привычки. Земляне вообще существа противоречивые. Мы боремся за

мир, красота наша требует жертв и вообще, мы культивируем сотни противоречий в

нормальном цивилизованном мире и вовсе нереальных.

– Я даже не знаю. – Суздальский нахмурился и сдвинул камуфляжную кепку на

затылок. – Вы, Дмитрий, рисуете картину этого мира всего, с одной стороны.

– А тут вам их две, как четкое противоречие. – Подхватил я. – Рухнувший в пустоши

Ястреб и Марлан вокруг него, а посреди мы, стяжатели, потребители, падальщики в

общем. Что бы вы тут делали если бы вам не приказали отжать некоторое количество

гаджетов у зарвавшегося олигарха?

– Тут? Вы имеете ввиду на Марлане?

– Именно.

– Даже не знаю. – Полковник пожал плечами. – Наверное бы и не знал, что на

планете есть какие-то врата, а если бы услышал, вот так, запросто, за кружкой пива, то

счел бы рассказчика болтуном.

– Ну а если бы такое знание было?

– Убегал.

Я непонимающе взглянул на полковника, и тот, кивнув куда-то вправо, вдавил педаль

акселератора до упора. Фонтаны песка и мелкого гравия из-под протекторов взвились в

воздух, и вторая машина, за рулем которой сидел Амир, последовав примеру Суздальского

ринулась вперед.

Я обернулся в указанную Суздальским сторону, и с удивлением обнаружил облако

пыли, поднимающееся до неба.

– Кто-бы это мог быть? – Поморщился я.

– Да кто угодно. – Усмехнулся полковник. – Работорговцы, кочевники, дружки

Подольских. В общем всякий сброд.

– И что будем делать? Драться.

– Сбирский, вы глупеете прямо на глазах. – Оскалился полковник. – Даже по самым

скромным подсчётам такое облако дряни могла поднять небольшая армия, а мы в

сравнении с этой силой не более песчинки. Поверьте, мне, как военному консультанту.

Лучше быть живым беглецом, чем мертвым героем.

В руке зарычала рация.

– Активность по правому борту, что делаем.

Тут даже не вопрос был, чистое утверждение. Амир сбросил с себя всякую

ответственность за операцию, предоставив решать, что удивительно, Суздальскому. На

Баруса, амбициозного, умного и изворотливого политика, это было не похоже, и я

насторожился. Как бы почтенный советник не измыслил какую каверзу.

– Значит новые вводные? – Барсук аж подпрыгивал от нетерпения, стараясь заглянуть

в письмо, переданное гонцом старика. – Ну и что же там такое, многоуважаемый рейдер?

Неспроста ведь по пустоши, в ночи, летают внедорожники.

– Отстаньте господин микробиолог, – Зимин с некоторым сомнением смотрел на

листок бумаги, исписанный убористым подчерком Сбирского и не мог понять, что

происходит. Скучавший около авто боец и сам ничего толком не знал. Сказал лишь что

стороны договорились и на него возложена какая-то миссия. Еще он лично должен

передать Славе передатчик, с помощью которого господин Подольских будет связываться

с поисковым отрядом.

39

В записке же было следующее.

«Ввиду новых обстоятельств, мой друг, планы изменились. Мы отправляемся в

горную часть Королевства, разыскивать опознавательный маячок и нам до зарезу нужна

поддержка старика. Он тут пожил, оброс жирком, связями и заначками и, если дряхлый

черт откажет нам в помощи, мы можем не успеть. На кону не только моя и твоя жизни, но

и всех обитателей Марлана, так что прошу, не затягивай и отправляйся на поиски

девчонок. Предполагаемое место, где их, по проверенным сведениям, их видели вместе,

указано ниже».

– Боец, – Зимин подозвал посыльного. – Сбирский мне ничего не передавал на

словах.

Тот отрицательно покачал головой.

– А остальные члены команды ястреба?

– А это кто?

– Советник Барус, барон Грецки?

– Не…, – на лице мужика отразилась минимальная мозговая деятельность. – Я бы

запомнил. Знаешь какая у меня память?

– А что в лагере говорят?

– Да ничего интересного, – пожал плечами посыльный. – Матерят Подольских, кроют

по матушке полковника, еще Марева какого-то опасаются и чует мой нос, а он меня редко

подводит, что именно по Мареву старшие и договорились. Я лично старика сопровождал

до точки и слышал, как они про него толковали.

– Значит Марево. Ну хорошо, можешь идти.

Боец пожал плечами и отошел в сторону, занятый одному ему известными мыслями,

а Зимин впал в крепкую думу. С одной стороны, он ни на грош не верил в письмо.

Коварный старик мог просто отвлечь внимание спасательного отряда и в те минуты, когда

Слава читал якобы адресованные для него строки, он штурмом брал челнок. Проверить

подлинность, разве что поверив собственным глазам и опознав подчерк друга, иначе было

никак и теперь вставала актуальная дилемма. Верить гонцу с его посланием или нет. Беда

состояла в том, что при расставании Дима и он не договорились не о способе связи, не о

специальном слове, при звучании которого из чих-либо уст нужно было драпать во все

лопатки.

Положение спас верный десятник.

– Командир. – Появился он из-за спины, как всегда бесшумно, заставив сердце

рейдера уверенно броситься в пятки. – О чем пригорюнился.

– Вот, – Зимин подсунул под нос усача письмо. – Вроде бы и все хорошо, а вроде и не

очень.

Азир с сомнением принял листок и долго вертел его, переворачивая то так, то эдак, и

под конец пожав плечами отдал его новому владельцу.

– Вы простите меня командир, – ответил он, – я человек не шибко умный, но читать и

писать вроде как умею. Должность там обязывает, и вообще, но тут же какие-то каракули.

Ни черта понять не могу.

– Вот я дурак, – Зимин хлопнул себя по лбу. Конечно командир лихого конного

десятка понимал Славу, однако записка была написана по-русски, а грамоты такой усач

знать не знал. – Извини дружище. – И в двух словах он пересказал собеседнику послание

Сбирского.

– И даже заветного слова не придумали? – Удивился усач. – Ну что бы если что…

– Да в том то и дело.

– Не знаю, что вам и посоветовать. – На секунду Азир замолк и в темноте были

видны только блестящие белки его глаз, да слышалось чавканье дурманящей смолы на

крепких зубах. – Если бы дело касалось барона, то я наплевал бы на все эти писульки, и

двинулся бы дальше.

40

– Но мы не можем двинуться. – Поморщился Зимин.

– И почему же это? Уж не из-за рации ли в машине?

– Откуда ты знаешь про рацию? – Спохватился Слава, но Азир только рукой махнул.

– Командир, – сухо ответил он. – Вы же образованный человек. Вы не смотрите что я

в сапогах, и доля моя военная. Я же отлично понимаю, что много чего, и твои

соплеменники к нам протащили. Как уж приперли эти диковинки, и откуда они все, мне

плевать, однако очевидную выгоду многих отлично понимаю, ценю и практикую. Рацию

от ведра с дерьмом я отличить могу, и не мудрено, коли антенна от нее аж до облаков

достает. Вон как ее степной ветер мотыляет.

– И то правда. – Слава обернулся и взглянул на автомобиль, к багажнику которого

была приторочена высоченная гибкая радиоантенна. Посыльный, не то чтобы торопился

назад, но желанием отправиться в обратный путь явно не горел. Пока Азир и Слава

совещались, он последовательно проверил все четыре покрышки на предмет поколов и

прочих повреждений, открыл капот и замерил уровень масла в двигателе, придирчиво

поставив щуп под неясный лунный свет. Потом он долго копался в багажнике и нырнув

туда чуть ли не с головой, надолго застрял в зипах, запасном колесе и куче технического

тряпья, оставшегося от былого ремонта.

– Ну так что командир? – Хитро прищурился усатый десятник и легко кивнул

головой в сторону внедорожника. – Может мои ребята по-свойски с бойцом поговорят,

покумекают. Они у меня парни веселые. Любого молчуна разговорят.

Что такое в устах Азира «Разговорить молчуна», Зимин представлял прекрасно и от

этой мысли у него по телу пробежал озноб. В полевых условиях средневекового Марлана,

он не то чтобы церемонился с пленными. На вид боец был не особо сообразительный.

Другой бы убрался прочь из вражеского лагеря, или хотя бы закрылся в авто и отъехав на

безопасное расстояние, наблюдал бы за принятым решением, дожидаясь первого сеанса

связи с шефом.

– Подождем. – Решил Слава. – Если все правда, то взяв этого супчика, мы подставим

Диму. Если нет, то я отдаю тебе этого негодника на воспитание. Надеюсь не подкачаешь.

Азир понимающе кивнул и смачно сплюнув комок дурманящей смолы в пыль,

машинально потянулся к карману за новым.

– Пока отбой. – Наконец решил для себя Зимин. – По расписанию сеанс связи завтра

в десять, по Марланскому. Может быть пустить пару человек вперед?

– Ночью? В степь? – Засомневался десятник. – Пешком они далеко не уйдут, да и

замерзнут насмерть, если что. Конными же, только зверью ноги переломают. Тут же

вокруг норы одни. Вступит коняга в такую, и все, нет у тебя больше транспорта.

– Тогда до утра?

– До утра. Посты я выставил.

Должен отметить что читателей может смутить обилие вновь введенных локаций, и

не спорю, моя вина, что я не удосужился посвятить вас в то, как именно устроено само

королевство, и с какими союзными, или наоборот, враждебными государствами оно

граничит. Начнем с того, напомню, владение короля Матеуша называется Марлан, как,

впрочем, и сама планета. Есть ли тут хоть какая-то прямая связь, я не уверен, а гадать, не

обладая энциклопедическими знаниями в этой сфере, думаю не стоит.

Уделим пять минут самому королевству и принципу престолонаследия, а также

верным вассалам Матеуша, коих не так уж и много. Сам, его величество, как, впрочем, и

его предшественники, есть представитель правящего дома Амбро, коих на планете великое

множество. Есть также и некая особенность, ну скажем, в родовых именах, коя

подтверждает само право первого.

Тот же Амир Барус, к примеру. Имя его начинается на первую букву марланского

алфавита, которая звучит в своем прямом произношение, с протяжным «э» на конце. Это

41

может означать сразу несколько первородных признаков. Первый ребенок в семье, первый

сын, основной наследник. Барус, есть вторичный признак рода, и дом Барус, из восточных

пределов, и если бы предки Амира каким-либо образом имели причастность к

королевству, то в списке наследников на престол сам советник был бы в первой десятке, а

его дом вторым по значимости. Мудрый Матеуш специально подбирал своих советников,

воевод и казначеев без территориальной принадлежности к месту службы. Зачем набирать

слуг из алчущих твоего места. Они и без того с завидущими глазами, а тут есть реальный

шанс подсыпать конкуренту толченого стекла в мясо.

О основных привилегированных домах королевства речь пойдет позже, и числом они

десять, все в равной степени владения землей и ресурсом страны. Одни добывают серу и

руду, другие заниматься рыбным промыслом и торговлей. Есть так же каста воинов,

ученых, политиков, которые делают свое состояние крутясь в высших сферах и сшибая

сливки с выгодных сделок и тайных уговоров.

Королевство, поделенное на баронства, находиться в перманентном состоянии

вражды и свирепые бароны, то и дело тревожат соседские заливные луга, крадут девок из

селений, и вообще, ведут себя так как положено феодалу самодуру с собственной хорошо

вооруженной армией. Некоторые, самые вопиющие случаи вражды и вероломства

пресекаться королевскими советниками, но случаются и локальные войны и тут главное не

попасть случайному путнику под раздачу. Берегись пеший, или конный, когда два пьяных

властолюбца что-то между собой не поделили. Вражда могла начаться из-за крохотного

клочка земли и потом культивироваться годами, перерастая в лютую ненависть.

С пограничья, степной части королевства, имеется огромная пустынная территория,

пределы которой не ясны, наверное, и самим кочевникам. Выяснять это отдельной статьей

радости нет, так как последние славны своей злобой и непринятием и любой, не входящий

в стаю, как правило пускается им на ремни. Лихолесье, густая лесополоса вековечных

деревьев с другой стороны тоже не является славным местом. Именно туда стараться

убежать все обиженные, угнетенные, ну или просто уголовный элемент, скрывающийся от

скорого средневекового правосудия. Туда только с огнем и мечом. Чужого там тоже не

примут.

Предгорье, есть одна из трех границ, которая может очертить реальные пределы

королевства, а пики скальных массивов, устремившись ввысь и скрываясь за облаками,

отбивают охоту покорять их даже самым смелым путешественникам, и если с Лихолесьем

и Пограничьем и так все ясно, то само Предгорье есть и вовсе белое пятно на карте, про

которое сложено масса легенд, небылиц и сказок. Кто разорил деревню? Гоблины из

Предгорья. Кто сжег церковь? Предгорский дракон. Кто похищает малых детей из

колыбели, опять же какое-то скальное лихо. Есть ли они в природе, эти демоны-вурдалаки,

никто не знает, но и обратного доказать не могут. Такие вот дела.

Последняя граница у королевства Морская, и я думаю, вы уже догадались,

называется Приморье. Любое название на Марлане по факту имя собственное и

выдумывать что-то сверх меры, людям тут без надобности. Тут и только тут идет внешняя

торговля с остальным миром. Соль и рыба, морские гады и жемчуг, экзотические рабыни

для утех и чернокожие гиганты для тяжелой работы. И все бы ничего, если бы не

островное королевство, а по сути пиратское логово, чьи главари почему-то думают, что

морские пути сообщения исключительно в ведомстве корсаров и никак иначе.

Вот так и живут в Марланском царстве государстве. Опасаясь степных изуверов,

страшась нелюди из каменных пещер, убегая в леса от непомерных налогов и уходя в

неведомые морские дали, по собственной воле или в ошейнике раба. Вот так и живут… Ну

вы поняли, о чем я.

42

Как не резв был внедорожник, как не ревел надсадно двухсотсильный дизельный

движок, но облако пыли постепенно принимало новые очертания, замыкая экспедицию в

кольцо.

– Если что, тарань к чертовой матери. – Предупредил Суздальский советника по