Текст книги "Алеет Восток"

Восхождение на Фудзияму или Что русскому яма – то японцу гора

 
Туман и осенний дождь.
Но пусть невидима Фудзи,
Как радует сердце она!
 

Басё

Вообще-то японцы почтительно называют эту священную гору Фудзи Сан – «Большой и очень уважаемый человек». А яма, это по-японски – гора. Все это объяснил нам наш гид Ясухиро, кода мы ехали в автобусе к подножию священной горы. Нашей целью было восхождение на ее вершину.

В Интернете мы почерпнули следующую информацию о Фудзияме: высота 3800 м, действующий вулкан. Последнее извержение было сто лет назад и превратило в пепел пару приличных городов.

Поэтому, наверное, сообразительные японцы отдали прилегающие к горе земли американской базе под полигон, а сама Фудзияма была объявлена священной.

У подножия горы расположен замечательный буддийский храм, где есть ободряющее напутствие: «Кто не был на вершине Фудзи Сан – тот дурак. Кто же побывал на ней дважды, тот дважды дурак!» Прочитав это изречение, Ясухиро торжественно поджал губы. Он был на вершине восемнадцать раз и понимал суть проблемы! А вот на нашу тянь-шаньскую Победу пытался зайти три раза – и банан! Пороха не хватило, но Ясухиро был в восторге от наших гор и природы.

Стенд Центральной Азии и его хозяйка Татьяна Александрова

Наступил наш черед нанести дружеский визит в Страну восходящего солнца. Мы приехали в Токио на международную туристическую ярмарку на пять дней. Но побывать в Японии и не сходить на прославленную Фудзияму?! Это было все равно что в советское время попасть в Москву и не сходить в Мавзолей Ленина или в ГУМ. На худой конец, в Большой театр! Поэтому, когда встал вопрос об использовании двух свободных дней, решение было принято однозначно. Императорский дворец – это здорово, квартал Гинза – это интересно, японская баня – это обалдеть, но Фудзияма – это прекрасно! Это мечта!

Принимаясь за дело, соберись с духом. Козьма Прутков

Было два момента, которые омрачали нашу мечту. Это абсолютно наглое заявление в рекламных проспектах и в Интернете, что гора с конца сентября по июль закрыта для восхождений! Это как понимать? Она что? Ларек для продажи спиртного времен борьбы с алкоголизмом? Или опоясана Великой Китайской стеной и закрыта на замок? Зато в оставшиеся два с половиной месяца к ее вершине приходят, доползают или заносятся около двухсот тысяч почитателей Будды! Это значит, там просто автострада, по которой сомкнутыми рядами и колоннами, непрерывно днем и ночью струится людская река, включая детей и почтенных матрон! И после этого нам будут морочить голову, что гора закрывается в связи с плохой погодой?! Нам, тертым альпинистам, прошедшим вершины Тянь-Шаня и Памира и поморозившим не одно интересное место на семитысячных высотах?! На метеопрогноз, который обещал всякие напасти в районе Фудзи Сана в виде тайфуна с дождем и ветром, мы просто откровенно начихали! Не надо нас пугать, ребята! Знаем мы вашего брата – метеоролога! Как говорят на Украине, «прежде чем брехать, подывися в окно!».

Путь в ад. В жерло вулкана Фудзи Сан

А за окном монастыря как раз и был туман. Правда, не густой.

Мы с энтузиазмом воздали почести местным богам и сделали пожертвования на храм, как нам казалось, достаточные для расположения богов к осуществлению нашего замысла и содействию в обеспечении нас хорошей погодой. Затем закинули небольшие рюкзачки с перекусом за спину и двинули вверх по тропе.

План был очень прост. Мы начинаем восхождение от монастыря, с отметки 1200 м. Доходим до хижины номер пять на 2300 м, там ночуем. Утром пораньше выходим к вершине.

Памятуя о закрытой горе, наш японский толмач-переводчик Ясухиро заранее договорился о ночевке в этой хижине.

Тропа шла в густом лесу. Вдоль нее установлена масса указателей – сущий детский сад! Тем более, что вел нас восемнадцатикратный восходитель на Фудзи Сан «караван-баши» мистер Ясухиро.

Тропа на Фудзи – это не подиум показа от кутюр

И мы тоже были не хилыми ребятами. Света Федина – кандидат в мастера спорта по альпинизму и содиректор туристической компании «Ак-Сай». Я – старый, битый шестидесятипятилетний горный волк с пятидесятилетним стажем восхождений. И разбавляла нашу бодрую компанию юное создание с внешностью и сложением фото-модели Дина Каримкулова, менеджер по туризму из той же компании «Ак-Сай». По прихоти судьбы, она вообще впервые попала в горы. Теперь ее богатый теоретический опыт по составлению альпинистских программ на компьютере должен быть проверен своими ногами на склонах Фудзи Сана.

«Засланный казачок», обладатель почетного звания «Дважды дурак», Света Федина

Мы, весело разговаривая, шли вверх по тропе мимо заброшенных хижин, ритуальных столбов и каменных идолов, неожиданно появлявшихся из тумана и так же неожиданно исчезавших в густом лесу Но, как говорится, недолго победная музыка играла.

Первый сюрприз ждал нас на хижине номер пять, месте нашего ночлега. Хижина была. Но на дверях нас приветствовал увесистый замок. Судя по всему, народ здесь был недавно, но нам от этого легче не стало. Надвигались сумерки, а у нас ни еды, ни питья, ни кровати.

Ясухиро связался с кем-то по мобильному телефону. После оживленной и короткой беседы наш японский «караван-баши» сообщил печальную новость. Хозяин хижины срочно спустился в город, у него заболела жена. Так это или нет, проверить это мы не могли. Но как-то не по-японски он поступил. Мог бы оставить кого-нибудь или позвонить нам.

Положение стало интересным. Наши ожидания были обмануты. Как у некой доверчивой беременной девушки – обещал, но не женился…

Мы обратились к первоисточнику, то есть, к карте. Она утверждала, что в двух километрах от хижины по горизонтальной тропе находится конечная остановка автобуса «Субару лайн» и есть несколько отелей. Наш «ясновидящий» Ясухиро подтвердил, что только такие сумасшедшие, как мы, начинают восхождение от монастыря. Остальные порядочные паломники доезжают на комфортабельных автобусах до конечной остановки на 2300 метров над уровнем моря и оттуда начинают восхождение.

Вдохновленные перспективой избежать холодной ночевки, мы ринулись навстречу комфорту. Но встреча с цивилизацией нанесла нам нокаутирующий удар. Повторяю для забывчивых: «Гора закрыта!!!»

За всякое удовольствие надо платить. Народная мудрость

Это значит, что все магазины, гостиницы и кафешки у подножия Фудзиямы были закрыты. Совсем закрыты, насмерть, ни одной живой души!

Единственное приветливо освещенное здание оказалось платным туалетом. Перспектива ночевать в этом общественно значимом месте, даже на халяву, даже на японском компьютеризированном унитазе, нас совершенно не обрадовала. А доверчивую Дину повергла в полную прострацию. Она тихо прилипла к лавочке и перестала реагировать на печальную действительность.

Спасение пришло в виде шабашника, мойщика туалета, который оказался там, на наше счастье, в нужном месте и в нужное время. Он на своем драндулете спустил нас в город и разместил в доме у приветливых стариков.

Это был настоящий деревянный японский дом с циновками на полу, горячим чаем и настоящим японским кимоно вместо пижамы. Пусть над этим домишком всегда сияет благословление всех богов священной горы Фудзи Сан!

К пяти утра ночной мелкий дождичек уже перешел в нормальный дождь. Такси быстро домчало наш квартет к месту старта – вчерашнему общественному туалету. На конечной станции уже была пара автобусов с сумасшедшими японскими туристами, которые в эту рань приезжают снимать восход солнца. Это традиция. Но сегодня прекрасные, открыточные виды со склона Фудзи Сана заменял густой туман, замешанный на крутом японском муссоне. Японцы не возмущались. Сдержанность и принятие всего сущего – норма поведения для жителей островов.

Увидев наши рюкзачки и дождевики, туристы почтительно осведомились у нашего гида, кто мы и куда собрались. Наши планы вызвали явное неодобрение у почитателей Фудзи Сана. Ведь сказано на чистом японском языке, что гора закрыта! Потом махнули рукой – русские, что с них взять! Они даже Курилы не отдают. Хотя самим и не нужны.

Это не ужин, а японская чайная церемония

Несмотря на знаки свыше и даже на прямое неодобрение наших действий местными жителями и духами, мы упрямо продолжали путь к вершине. Через час пути мы подошли к шестой станции на высоте 2500 м. Только теперь я понял, что такое «гора закрыта»! Три домика, покрытые металлом, как бронепоезд батьки Махно, были закрыты. Двери на замках сейфового типа. Никаких навесов. В довершение всего этого праздника безопасности домики были опутаны колючей проволокой. Если вы попадете в это место в плохую погоду, когда гора «закрыта», то шансы выжить здесь близки к нулю.

К этому времени бодрый дождь перешел в хороший ливень и подул крепкий холодный ветер. Ситуация становилась все интереснее. Свое заявление насчет «брехливых» японских метеорологов, под давлением фактов, мне пришлось позорно аннулировать.

Пока они еще улыбаются. Блажен, кто верует

В наших рядах оказался «засланный казачок»! Претендент на звание «Дважды дурак» – Света Федина. Оказывается, она года два назад уже была на Фудзи, но в сентябре. Гора была еще не совсем закрыта. Одна из этих хижин работала, и погодка тоже была не подарок. Света была в хорошей форме, оторвалась от группы и первая подошла к хижине. Но местные обычаи были ей неведомы. Как хорошо воспитанная девушка, она сняла свои вибрамы, обула какие-то галоши, кучей лежащие у входа, и вошла в приют.

Но «земля обетованная» оказалась не совсем гостеприимной. В хижине стоял «колотун», сильнее, чем на улице, поскольку сверху она была металлической, а внутри был натуральный камень. Кромешную тьму разгонял слабый костерок посреди большой комнаты. Света взгромоздилась на камень у огня, чтобы согреться от пронизывающего холода. Внезапно из мглы возник смотритель хижины, разорался на нее на нелитературном фудзиямском диалекте и прогнал от огня. Наша прекрасная амазонка забилась в уголке на нарах и, переживая от незаслуженной обиды, решила подкрепиться. Достала из рюкзачка нехитрый перекус, но вновь явился служитель, уже в образе огнедышащего дракона Священной горы, и стал отлучать нашу голубку от благ цивилизации путем изгнания из «рая», то есть, гнать Свету на улицу. Слава богу, явились добрые «волхвы» – отставшие члены группы, говорящие на местном диалекте драконов. Солнце выглянуло из-за туч, и все разъяснилось.

Смотритель хижины, добрейшей души человек, рассказал, что увидел, как девица, словно бомба влетевшая в дверь, скинула свои грязные ботинки и одела еще более грязные калоши, в которых нормальные люди ходят на улицу. Потом в этих «чунях» проходит к святому месту у огня, забирается на стол с ногами и сует поганые калоши в священный огонь! На вежливое замечание смотрителя о том, что не подобает осквернять место, на котором едят, местом, на котором сидят, девица совершает еще более страшный поступок! Взбирается на место, где спят, и начинает есть! Такое количество нарушений вековых японских традиций, совершенных в рекордно короткое время, и превратило скромного служителя гостиничного сервиса в огнедышащего дракона!

Со своим уставом не ходи в чужой монастырь!

После Светиного рассказа мы поняли, что это даже хорошо, что мы не вкусили всех таинств фудзисанских церемоний. И путь у нас один – только вперед и вверх.

Еще через час мы были у седьмой станции на 2700 м. Восхождение уже стало напоминать заплыв. Дождевики были мокры насквозь, а в ботинках откровенно хлюпала вода. Широкий Бродвей из вулканического шлака сменился скалами. Правда, вдоль зализанных камней были натянуты металлические тросы, но в этой ситуации они мало помогали. Мокрые перчатки скользили по ним, а голые пальцы на ветру сразу превращались в замороженные сосиски.

Веселый Будда хранитель Фудзисанских традиций

За скальным черным поясом обороны Фудзи Сана стояла восьмая станция. Отметка 3020 м. Опять поднялся штормовой ветер. Как будто в кратере Фудзи Сана стоит гигантская аэродинамическая труба и стреляет в нас шурпой из дождя со снегом. Видимость – пять метров.

И здесь впервые дрогнула наша фотомодель. В скорбном взоре Дины читался простой и ясный вопрос: «Какого хрена мы здесь делаем? И за что меня сюда затащили?!» Но поскольку она была девушка правильная, то озвучила свой взгляд следующим образом:

– Холодно тут. И в ботинках вода. Может, вниз пойдем?

Раз так говорит, значит, идти еще может. Мы со Светой бросились в уговоры, в душе считая себя тонкими психологами.

На первое – бросали цветы Дине на грудь! Говорили, какая она смелая и сильная. Другие уже давно бы повернули назад!

На второе – бессовестно вешали лапшу на уши. Говорили, что уже все трудное позади, а идти осталось всего семьсот метров, замалчивая, что это по вертикали!

На сладкое – что я сниму ее на фото на вершине у кратера вулкана, на фоне львов, украшающих храм. И что все ее гламурные подружки лопнут от зависти.

Что из этой крепкой смеси правды, лести и откровенной лжи подействовало, неясно, но Дина выпрямилась, стала выше ростом, гордо подняла голову и походкой от бедра зашагала вверх по вулканической тропе. Вспышка моего верного «Люмикса» увековечила этот момент истины. Победы человека над собой!

Но победы в альпинизме на халяву не приходят. Через два часа вулканическая лава, устилавшая склон и как губка пившая воду, вдруг сказала: «Хватит, я уже напилась!» и стремительно стала уплывать из-под ног. Маленькие ручейки сливались в речки, и уже через пять минут небольшой сель покатился вниз.

– Вверх! Вверх! – махал руками и кричал нам на японском языке наш верный ангел-хранитель Ясухиро и на плохом английском пояснил: – Там холодно! Там воды нет! Там снег!

К этому времени реактивная Света уже с полчаса как скрылась в тумане вверх по тропе.

Мокрый снег большими хлопьями лепил в лицо. Если честно, то за всю свою альпинистскую жизнь я не встречал такой ветрено-снежно-водяной бани. И вот здесь на 3600 м Дина сломалась во второй раз.

– Я сильно устала. Холодно и мокро. Вниз хочу, – как-то безнадежно сказала она.

Я понял, что врать сейчас не надо, не поможет.

– Дина, понимаешь, одну мы тебя вниз не пустим. Значит, я пойду вниз с тобой. Ясухиро будет ждать Свету А по уму мы все должны дождаться Светланы, а потом вниз. Но если честно, то мне очень жаль поворачивать оглобли вниз. Фудзияма была для меня мечтой. И если не сейчас, то я уже вряд ли сюда попаду.

Что-то не видно радости на лицах?

Не слышно победных кличей и фанфар!

Дина поджала губы и решительно сказала: «Я пойду!»

И зашагала вверх. Я сильно зауважал ее. В этот момент далеко не ангельской походкой сверху свалилась Света.

– Ребята, вам до жерла еще минут пятнадцать. В храме помолитесь за удачный спуск, – выпалила она и умчалась вниз.

У Дины явно включилась вторая скорость и полный привод. Я еле успевал за ней. И впрямь, через минут двадцать из тумана показались ритуальные столбы и храмовые львы с глупыми улыбками. Но для меня в тот момент не было более милых созданий в Японии.

Я сдержал свое обещание: снял Дину на вершине со львами, с Ясухиро и с самим собой. Правда, едва я вытащил аппарат, как объектив залило водой и забило снегом. Может, гламурные подружки Дины и не захлебнулись от зависти, глядя на эти мутные подозрительные фотографии, но, я думаю, для нее они навсегда останутся памятью о первой победе над собой.

Как водится, едва мы начали спуск, минут через пятнадцать ветер разогнал тучи, дождь кончился и перед нами открылся замечательный вид долины вплоть до Токио. Конечная остановка «Субару лайн» приняла вполне европейский вид, и через два часа мы уже были в Токио в японской бане.

О, это отдельная песня! Это рай на земле. Соединение финской сауны с русской баней и турецким хаммамом в окружении японских ресторанчиков, французских бистро и японских массажисток. Все, что происходило буквально несколько часов назад, казалось нереальным кошмарным сном или голливудским ужастиком. Только разбитые пальцы и ноги «коленками назад» говорили, что это был не сон.

А вокруг на стенах висели огромные постеры с потрясающе красивыми видами Фудзиямы. И на фоне цветущей сакуры, и с мчащимся высокоскоростным экспрессом, и с белоснежной шапкой и голубым небом, которого мы так и не увидели.

А статуэтка фудзисанского божка, стоящего на самом почетном месте в бане, качая головой, как бы спрашивала:

– А не дурак ли ты?!

Школа «юных» бизнесменов

Дело не в том, какие дороги мы выбираем, а в том, что внутри нас заставляет выбирать ту или иную дорогу.

О’Генри

Ветер кооперативных перемен 1988 года застал меня в положении витязя на распутье. Прямо пойдешь – так и останешься на месте, в смысле работать на студии «Киргизтелефильм» кинооператором. Но это был тупиковый путь. Запах развала Союза уже витал в воздухе. Финансирование республиканских студий уже было на нуле.

Ни съемок фильмов, ни денег, ни перспектив.

Налево пойдешь… Большую часть жизни мы прожили в социалистическом бардаке, по принципу «все вокруг народное, все вокруг мое». И многие начали приватизировать все, что плохо лежало. Пошла сплошная «прихватизация», как шутил народ. Именно в этом направлении ринулась толпа липовых коммунистов и последователей великого комбинатора Остапа Бендера. Будущие обладатели малиновых пиджаков «новые русские», «новые киргизы» и прочие «новые» с остервенением голодных шакалов принялись рвать жирную тушу наследства смертельно раненного Советского Союза. Только ленивый не брал кредит в банке, чтобы завтра объявить себя банкротом и затем с удовольствием, и главное безнаказанно, прокутить эти деньги. Более сообразительные использовали эти средства в качестве стартового капитала, чтобы скупить на них за бесценок фабрики и заводы. Они начинали считать себя крутыми бизнесменами и поучали других, как нужно жить. А самые «умные» пошли в депутаты… Все это было не по мне.

Направо пойдешь… здесь и открывались заманчивые, но туманные перспективы.

Впервые со времен НЭПа в Советском Союзе разрешили открывать частные предприятия – кооперативы. Но в деле бизнеса я был абсолютный профан.

Наша первая реклама работы Максимова

У меня было два друга, оказавшихся в такой же ситуации, как и я. Мы собрались на «стрелку», обсудить «дела свои скорбные».

Володя Бирюков – инженер-строитель. Володя Максимов – художник, оформитель книг. И я – кинооператор.

Нас объединяло три обстоятельства:

1. Отсутствие работы и, как следствие, полное безденежье.

2. Прекрасное хобби – альпинизм и горный туризм. Не один год мы вместе ходили в горы.

3. Идея создать частное предприятие в области туризма.

Если Бирюк и я были старыми горными бродягами, то Володя пришел в альпинизм в 45 лет, безнадежно поздно для спортсмена, и уже вполне состоявшимся человеком. К этому времени он был членом Союза художников СССР. Причем по очень редкой специализации – художник-шрифтовик. Казалось бы, чего проще – буквы писать? Каждый из нас занимается этим каждый день. А с наступлением эры компьютеров, наверное, скоро забудем, как и это делается.

Мой друг рисует горы

Максимов же изобретал новые шрифты! Достаточно сказать, что газета «Вечерний Бишкек» до сих пор печатается буквами, которые придумал Володя. Он оформлял журналы и книги. Делал иллюстрации к множеству книг, но, видно, тесно стало ему среди книжно-журнальных страниц. И он пошел в горы.

Володя Максимов не стремился к рекордам. Постоянными его спутниками в походах и экспедициях были этюдник и фотоаппарат. Впечатления от восхождений на Тянь-Шане и Памире, виды высокогорных озер и ледников дали мощный толчок Володиному творчеству, открыли новые грани его дарования. Появились десятки новых живописных работ с видами родной Ала-Арчи, вершин Каракола, Иныльчека, пиков Победы, Ленина и Коммунизма, портреты товарищей по команде киргизского «Спартака» и работы в его любимой графике – рисунки, экслибрисы и логотипы. Была выпущена прекрасно оформленная Максимовым лирическая фотокнига о киргизских горах журналиста Е. Котлова и фотохудожника Г. Шумейко «Весна за девятью хребтами». Увидело свет хрестоматийное издание «Киргизский узор» о народном творчестве киргизов,

которое оформил Володя. К сожалению, эта работа не приносила Максимову ощутимого материального достатка.

Нам троим нужно было на что-то жить и кормить свои семьи. Вкушать блага цивилизации мы не отказывались, но на все нужны были «презренные» деньги, обеспечивающие нормальное существование человечества.

Каждый из моих друзей понимал свое положение. Мы прошли курс советского воспитания: детский сад, школа, пионерская организация, институт, комсомол. До Коммунистической партии Советского Союза мы, правда, не дотянули. После института – армия, затем – бег по замкнутому кругу «дом – работа, работа – дом». Впереди нас ждало светлое будущее – в виде «почетной» пенсии и гарантированного места на кладбище. Все свершалось под неусыпным надзором профсоюзной и партийной организаций.

Наступили другие времена. Стройки уже давно все стояли. Инженеры-строители были не нужны. Гуляйте, господин Бирюков, на все четыре стороны! На телевидении закрылись все авторские программы, не снимались новые фильмы. Весь эфир был забит рекламой товаров сомнительного качества и откровенной «порнухой». Не хотите ли принять участие в этом действе, господин Александров? Я не хотел.

А знаменитый лозунг совдепии «Книга – лучший подарок!» звучал теперь как надругательство над семейным бюджетом. Издательства закрывались.

Вы свободны, товарищ Максимов, от обязанностей, связанных с просветительской деятельностью.

Мы понимали, что перед нами был не густой выбор. Идти в бандиты мы не хотели. Насилие над человеком противоречило всему нашему существу и воспитанию.

Приватизировать нам было нечего, кроме своих цепей.

Маршрут с видом на Хан-Тенгри

Оставался тернистый и незнакомый путь частного бизнеса, то есть начать свою жизнь с нуля. Это пугало, ведь на ниве бизнеса мы были на уровне выпускников детского сада. Так же чисты и непорочны. А вот возраст наш, уже за сорок, обязывал быть уже состоявшимися людьми. Состоявшимися строителем, художником и киношником. Только на это «состояние» можно было гарантированно протянуть ноги.

Итак, Рубикон был перейден! И мы очертя головы ринулись в мутные воды бурной реки по имени «Мировой Туристический Бизнес»! Это сейчас открыть свой маленький бизнес раз плюнуть. За три дня можно. Мы же потратили на все перипетии ровно месяц. На создание уставного фонда мы скинулись по сто пятьдесят долларов! По тем временам это были громадные деньги. Тогда за десять долларов можно было скупить половину Ошского базара.

Наше утлое туристическое суденышко носило гордое название: «Кооператив „Альпинист"». В активе у нас были: строитель, который мог ставить альпинистские лагеря, художник и кинооператор, которые могли делать рекламу, и уставной капитал, страшно сказать – 450 долларов! В пассиве – полное незнание и неумение вести бизнес. Причем, туризм – это же не торговля «купи – продай». Нужно было сначала создать туристический продукт, его нельзя было украсть! Его просто не было! И только потом этот товар можно было продать.

Мы принялись создавать туристские и альпинистские программы. Благо, здесь мы были специалистами, потому что каждую дорогу и тропинку в киргизских горах мы проехали и протопали собственными ногами, и не один раз.

Бирюков, пользуясь старыми связями, арендовал комнату в Спорткомитете. Весть о новых соседях – коммерсантах мгновенно разнеслась по этажам «фабрики спортивных рекордов». Мимо нашей таблички «Кооператив „Альпинист"» проходили увесистые штангисты, накачанные гимнасты, кривоносые боксеры, очкастые шахматисты, кривоногие футболисты, и все крутили пальцем у виска, намекая на известную фразу: «Умный в гору не пойдет!» Наиболее сочувствующие проникали к нам в кабинет и за чашкой чая пытались доказать нам, что за деньги в горы полезет только сумасшедший и что нашу аферу ждет полный крах.

Но желающих попасть в наши горы, к нашей радости и к полному конфузу критиканов, оказалось немало. В первый же сезон приехало сто человек, которые с нашей помощью пытались покорить пик Ленина. Не все достигли вершины, но главное, все вернулись живыми. А мы получили первую прибыль.

Многие из господ спортсменов, кто считал нас дураками, оказались просто мелкими завистниками. Но с большими связями. Через день после нашего первого триумфа нам было отказано в аренде офиса, и мы оказались на улице.

Неприятности только подстегивали фантазию и прибавляли нам энтузиазма. Бирюк носился по инстанциям как хорошая норовистая лошадь, перепрыгивая через чиновничьи барьеры. Доставал деньги, машины, продукты, оформлял документы. Иногда, для поддержки штанов, хватался за всякие авантюрные проекты, типа «купи-продай». Однажды вся фирма три месяца получала часть зарплаты шоколадом «Баунти», потому что неудачливый партнер-коммерсант расплатился за наши услуги целой фурой этого шоколада. Через неделю даже наши дети с отвращением смотрели на это шоколаднококосовое счастье. Мы с Максом, охотились за клиентами, попутно снимая на камеру фантастическую природу и выпуская фото и видеорекламу, заодно работая гидами, поварами, водителями и носильщиками.

Скоро стало понятно, что альпинизм – это маленький кусочек от «приключенческого» туризма. Оказалось, что есть еще и горно-пешеходный туризм, и конный, и велосипедный, и сплавы по рекам, и ралли-рейды, и джип-сафари. Еще мы поняли, что основные наши клиенты – молодые ребята, жаждущие адреналина. Им подавай риск, дикую природу, возможность испытать себя, но за умеренную плату. На комфорт и непритязательные условия путешествия им было наплевать. Мы создавали все новые программы наших путешествий.

Потом мы поняли, что и сам «приключенческий» туризм – это лишь небольшая часть так называемого «культурно-познавательного» туризма. И основным клиентом в туризме являются не молодые ребята, а пенсионеры, служащие, бизнесмены и прочие – те, у кого достаточно денег, чтобы заплатить за авиабилеты, за номера дорогих отелей, за комфортабельный транспорт, за хорошие рестораны, и у кого достаточно времени, чтобы посетить самые интересные места земного шара.

Мы не могли предложить этой основной категории туристов ни шикарных отелей, ни дорогих ресторанов, ни комфортабельного транспорта. Все, что у нас было – это прекрасная природа. Но вот завлечь иностранных туристов на наши невозделанные туристские просторы оказалось не просто.

Портрет Александра Афанасьева с видом на Победу

На первой же международной туристической выставке в Берлине в 1992 г. мы обнаружили, что наша страна «Терра Инкогнито» – земля неизвестная. От нашего стенда с названием «Кыргызстан» народ шарахался как от чумы. Нас принимали за придаток Афганистана или Пакистана. А это нищета, наркотики и война. У кого будет желание за свои деньги ехать к черту на рога и попасть в большие неприятности?

В лучшем случае, почесав затылок, вспоминали о Казахстане, видимо, из-за того, что он большой и богатый. Или об Узбекистане – многие знали о существовании городов Самарканд и Бухара, городов из сказок «1000 и одной ночи». Конечно, это были мировые бренды. И наши друзья – конкуренты из Узбекистана очень гордились этим. Но вся туристическая инфраструктура Узбекистана была создана еще во времена Союза. Были восстановлены исторические памятники, построены хорошие дороги, гостиницы и рестораны. Монстр советского туризма «Интурист» готовил там прекрасных гидов-переводчиков. Имел прекрасный транспорт, вышколенных водителей, официантов и поваров. Но главное – реклама. Деньги в советское время на это не считали. Реклама Узбекистана была во всем мире. И люди ехали и до сих пор едут, чтобы увидеть своими глазами столицу знаменитого Тамерлана.

А в Кыргызстане? Одна специальная гостиница во Фрунзе для иностранцев «Тянь-Шань» у железнодорожного вокзала да полуживой отдел «Интуриста», бывший филиалом Конторы Глубокого Бурения – КГБ, то есть комитета госбезопасности. «Буровики», как с юмором называли себя сотрудники этой уважаемой в те времена организации, занимались развитием туризма в своей плоскости. Дело в том, что во Фрунзе работало несколько мощных военных заводов. Небо нашей милой Чуйской долины бороздили истребители, бомбардировщики и вертолеты, ведомые пилотами-слушателями Центра подготовки военных летчиков дружественных нам стран. На благословенный Иссык-Куль путь любому иностранцу был заказан, поскольку часть озера была военным полигоном, где испытывали торпеды. И за всеми нужен был глаз, да еще какой глаз! Венцом секретности и проклятием нашей многострадальной республики был уран-235, найденный в ее недрах и использованный в первой советской атомной бомбе. Наш киргизский ответ американской Хиросиме.

О какой туристической инфраструктуре можно было тогда говорить? Только: «Добро не пожаловать, господа туристы!»

Старт забегу «юных» бизнесменов отдает Владимир Бирюков

Вот с такой безнадежной стартовой позиции мы начинали нашу коммерческую туристическую гонку на мировой арене.

Со временем мы поняли, что туристический бизнес является очень нежным и теплолюбивым растением, как орхидея. И чтобы в конце сезона получить урожай, нужно долго и упорно пахать на ниве ублажения этого прекрасного, но очень капризного цветка.

На нашем тернистом пути попадались совершенно неожиданные подводные камни…

1990 год. Группа американцев на велосипедах оказалась в Самарканде. Какой черт занес их туда – неведомо. Наша задача – забрать американцев в наш родимый Кыргызстан. Самый простой и быстрый вариант – заказ чартерного рейса, поскольку из регулярных полетов из аэропорта «Манас» остались только два направления: Москва и Ош, и те полупустые.

Заказали, сидим, ждем вылета. Диспетчер предупредил, что нас специально вызовут. Других пассажиров не будет, только заказчики. Топливо на обратный путь требовалось оплатить в Самарканде. Посему мои карманы были оттопырены ста двадцатью тысячами добротных, тогда еще советских, рублей.

В порту полное запустение, даже мухи прилипли к окнам в полной неподвижности. Вдруг через полчаса нашего ожидания радио вещает:

– Опаздывающий пассажир на Самарканд, срочно на посадку!

У меня волосы дыбом поднялись: «Какой к черту пассажир?! Какая может быть посадка?! Мы же хозяева рейса!» Бегу в диспетчерскую – никого. Видимо, диспетчер, почуяв что-то, куда-то испарился. В аэропорту ни охраны, ни регистрации. Что делать? Выбегаю на взлетное поле, вижу: едет электрокар. Я хватаю водителя за грудки, и мы несемся по взлетному полю к стоянке нашего «Як-40».