Текст книги "Духовник царской семьи. Архиепископ Феофан Полтавский, Новый Затворник (1873–1940)"

Слово в день Рождества Господа нашего Иисуса Христа

Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу: но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек.

Флп. 2, 5-7

О, как умалил Себя Сын Божий в Своем воплощении! Иному владыке не много нужно умалить себя, чтобы показаться в виде раба, но когда Господь великий и вышний является в образе раба, то есть в состоянии полного рабства и глубокого, какое свойственно рабству, уничижения, тогда на столь чрезвычайное умаление Великого поистине невозможно взирать без чувства умиления и ужаса. Но не только явлением в образе раба, Он умалил Себя и в самых обстоятельствах Своего земного рождения. Надлежало избрать народ, в котором бы Ему родиться. И Он избрал из всех народов земли малейший, не имеющий собственного правительства, многократно порабощаемый, близкий к новому порабощению, некогда благословенный, но уже едва не отверженный. Надлежало избрать город. И Он избрал Вифлеем, так малый, что и благоприятствующий Ему пророк не может скрыть сего нарекания на него и не находит иного средства его

возвеличить, как именем Рождающегося в нем Иисуса (см.: Мих. 5, 2). Надлежало избрать и Матерь и, чтоб до времени скрыть от неверующих тайну воплощения, надлежало узами закона, но не плоти присоединить к Ней и мнимого отца. И вот избраны, хотя потомки Царские, чтобы совершились обетования и пророчества, но уже один – древодел, а другая – бедная сиротствующая Дева. И что еще? Если бы Господь родился в малом собственном или наемном жилище Иосифа и Мария положила бы Его в бедной колыбели, зрак раба, Им восприемлемый, может быть, не все имел бы черты, какие его составлять могут. Ибо могло найтись рабское жилище меньше Иосифова и колыбель беднее Марииной.

Что же изобретает бесконечно Великий, ищущий бесконечного умаления?

Августовым повелением сделать перепись по всей земле (Лк. 2, 1) приводит в движение народонаселение земли Иудейской, дабы Иосифу нельзя было ни остаться в собственном жилище в Назарете, ни найти наемное в Вифлееме, когда наступило время родиться истинному Господу вселенной. И, таким образом, Умаливший Себя даже до младенчества, уничижает Себя даже до скотских яслей вместо младенческой колыбели. Но и сим не ограничивается умаление Господа вселенной. Смотрите, как принимает Его земля, для спасения которой от греха, проклятия и смерти приходит Он.

Приходит Он на землю, чтобы спасти ее, но погибельная земля не сретает, не прославляет, даже не видит своего Спасителя. Даже Иудея, где ВЕДОМ БОГ (см.: Пс. 72, 1), и она не ведает, что Бог явился во плоти (1 Тим. 3, 16) для спасения ее. А Иерусалим, град Божий (Пс. 86, 3)? И он не в радости со Христом, пришедшим спасти мир, но в смятении с Иродом, ищущим погубить Отроча.

Так не только умалил Себя, «во образе Божий Сын» и «равный Богу и Бог сый», но еще приял новый вид умаления от невежества и небрежения тех, из любви к которым Он умалил Себя.

Но что много говорить о безмерно великом умалении безмерно великого Спасителя нашего?

Конечный ум не может следовать за Ним, как в Его восхождении превыше всех небес, так и в Его нисхождении до бездн нашего падшего естества.

Чем же мы воздадим Ему за столь великое Его смирение, подъятое ради нас и нашего спасения?

Ничем иным, как соответствующим первообразному смирению Господа своим собственным смирением. Мы сами должны смириться и как бы облечься в ризу Божественного смирения. Мы из бездны небытия призваны к бытию и не имеем ничего собственного, кроме греха, и потому так естественно нам смирение! Бог творит из ничего и наше спасение. И доколе мы ходим и думаем быть чем-либо, до тех пор Он не начинает в нас Своего дела, которое есть дело нашего спасения.

Братия христиане! Не зависящими от нас обстоятельствами мы поставлены в условия жизни крайне для нас унизительные. Лишены мы Отечества, живем в бедности, а иногда и в нищете. В эти тяжелые мгновения нашей жизни вспомним, что первым прошел путь крайнего уничижения Сам Начальник нашего спасения Христос и Своим прохождением освятил этот путь. С этого времени путь уничижения есть воистину Божественный путь. Будем же терпеливо шествовать по нему вслед за Начальником нашего спасения. Ибо, по слову Апостола, если мы если терпим, то в свое время с Ним и царствовать будем (2 Тим. 2, 12). Аминь.

Слово в день Нового года

Для внимательного наблюдателя времен нет никакого сомнения в том, что мы живем во времена, близкие ко Второму пришествию Христа Спасителя на землю. Примечайте, как со дня на день умножаются знамения Его пришествия, Им Самим предуказанные и предназначенные: туга языков, глады и пагубы, и трусы по местам, множество соблазнов, предательство друг друга, умножение беззакония, иссекновение любви. И не так давно мы были свидетелями событий, когда восстал народ на народ, и царство на царство (Мф. 24, 7). И все сие, по слову Спасителя, есть начало болезней (Мф. 24, 8), имеющих предшествовать кончине века сего. И то уже знамение, что многие дремлют, не обращая внимания на поразительные знамения времени! Ибо, по предреченным глаголам от святых пророков и апостолов наших, придет же день Господень, как тать ночью (2 Пет. 3, 10). Что же, спросит кто-нибудь, неужели живем мы столь близко к кончине века сего, что нам, русским людям, не будет уже радости увидеть Отечество наше великим и сильным? Ответ на этот естественный вопрос мы можем найти в таинственной книге Апокалипсис, или Откровение, о последних судьбах мира и человечества, при внимательном чтении некоторых страниц сей книги.

Я был в духе в день воскресный, – пишет о себе писатель сей книги святой Иоанн Богослов, – и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний (Апок. 1, 10). Взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего (Апок. 4,1). Следуя сему Божественному гласу, Тайновидец взошел на небеса, и пред ним открылось следующее величественное и таинственное видение: увидел Он Господа Саваофа, сидящего на Престоле. Пред Престолом Его море стеклянное, подобное кристаллу. А окрест Престола восседают на малых престолах двадцать четыре старца, облеченные в белые одежды, имеющие на главах своих золотые венцы. Сидящий на Престоле имел в деснице книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями. Неожиданно один из Ангелов провозгласил громким голосом: Кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати eel (Ап. 5, 2). И никто ни на небе, ни на земле, ни под землею не мог ни раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее.

Я много плакал, – говорит о себе Тайновидец, – о том (Апок. 5, 4). Тогда один из старцев сказал мне: не плачь; вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее. И я взглянул, и вот, посреди престола… стоял Агнец как бы закланный… И Он пришел и взял книгу из десницы Сидящего на престоле (Апок. 5, 5–7) и стал снимать печати ее. Последовательно снял Он первые четыре печати, и по мере снятия сих печатей начали постигать землю несчастия, символически изображаемые у Тайновидца в виде таинственных всадников на конях белом, огненно-красном, черном и бледном. Первый всадник вышел как победоносный и чтобы победить. Второму дано взять мир с земли и чтобы люди убивали друг друга. Третьему поручено наказать человечество неравенством богатства и бедности. А о четвертом говорится: и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными (Апок. 6, 8). А когда затем Агнец снял пятую печать, я увидел, – говорит Тайновидец, – под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство об Агнце, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: “доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число. ” (Апок. 6, 9-11).

Таково таинственное видение Тайновидца. Какое же научение мы можем извлечь из него для себя?

Можно не сомневаться, братия, в том, что мы живем во времена апокалипсические и переживаем события апокалипсические. В частности, сличение прежних и переживаемых нами бедствий с соответствующими изречениями евангельскими и апокалипсическими дает основание думать, что ныне сняты Агнцем уже четыре печати с книги, которую содержит в деснице Своей Сидящий на Престоле, виденный Тайновидцем. Не сотни, не тьмы, а тьмы тем братьев наших в великой войне и в последовавших за нею ужасах смуты и безначалия положили души свои за Слово Божие и за свидетельство об Агнце. Вот эти-то многочисленные сонмы убиенных за Слово Божие и за свидетельство об Агнце вопиют ныне к Престолу Божию и взывают к правде Божией об отмщении за содеянные сынами века сего преступления. И смотрите, какой ответ дает им на это усердное их моление Премудрость Божия. Она просит их успокоиться на малое время, пока и сотрудники их, и братия их, которые будут убиты, как и они, дополнят число увенчанных мученическим венцом. Отсюда следует, что после всех ужасов войны и безначалия в мире все-таки дано будет успокоиться миру, хоть и на малое время. Но мир не может успокоиться без восстановленной и успокоенной России. Россия же не может восстановиться, доколе не будет низвергнута в ней власть тьмы и доколе не будет утверждена в ней власть законная и по праву человеческому, и по праву Божественного помазания. Следовательно, Россия, несомненно, восстановится, восстановится в ней и законная власть. Но это успокоение дано будет и русским людям, и прочим сынам века сего для того, чтобы готовились они к великой борьбе с антихристианством, во время которой и будет восполнено предопределенное от времен вечных число мучеников, имеющих пострадать за Слово Божие и за свидетельство об Агнце.

Близок мир к нам, братия, но близок и конец мира сего. Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святой да освящается еще. Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его (Апок. 22, 11–12).

Блаженны мы, если можем со своей стороны и сердцем, и устами от глубины души воззвать в ответ на это: Ей, гряди, Господи Иисусе! (Апок. 22, 20). Аминь.

Произнесено 1 января 1929 г.

в Варне, Болгария

Слово в Великий Пяток

Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.

Ин. 3, 16

В общем смысле слова вся жизнь Христа Спасителя, снисшедшего на землю нас ради человек и нашего ради спасения, была крестом, и крестом весьма тяжким для Него, хотя и спасительным для нас. Кто измерит всемирный и целожизненный крест, понесенный Начальником нашего спасения? Кто извесит его тяжесть? Кто исчислит множество разнообразных крестов, из которых он, как из капель море, составляется? Не от Иерусалима только до Голгофы несен крест сей с помощью Симона Киринейского. Несен он и от Гефсимании до Иерусалима, и до Гефсимании от самого Вифлеема. Вся жизнь Начальника нашего спасения была единый крест, и никто не прикасался к бремени его, разве для отягчения его. Един Он истоптал, как выражается Пророк, точило ярости Божией, и от язык не было мужа с Ним (см.: Не. 63, 3). Долго носил Иисус крест Свой, как бы не чувствуя его тяжести, но, наконец, тяжесть сего креста сокрушает и Его в самом преддверии к Голгофе, в вертограде Гефсиманском. Уже не скрывает Он здесь тяжести креста Своего, сокрушающего душу Его: душа Моя скорбит смертельно, – говорит Божественный Страдалец ученикам Своим (Мф. 26, 38). И молитвенное собеседование с Единосущным Отцем не освобождает Его, а удерживает под тяжестью страданий: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты (Мф. 26, 39). Носящий всяческая глаголом силы Своея имеет теперь Сам нужду в укреплении от Ангела (см.: Лк. 22, 43). Наше слово изнемогает, слушатели, чтобы провождать еще великого Страдальца от Гефсимании до Иерусалима и Голгофы, от внутреннего креста до внешнего. Но совершаемые ныне Церковью тайнодействия уже преднаписывали сей путь и сей последний крест. Он столь болезнен, что солнце не могло взирать на него, и столь тяжел, что земля потряслась под ним. Претерпел в чистейшей непорочности все мучения внутренние и внешние, тягчайшие и поноснейшие, и претерпел вместо награды за содеянные благодеяния страдания Всесвятому от пребеззаконных, Творцу от тварей, страдать от недостойных, неблагодарных, за самих виновников страдания, страдать для славы Божией и быть оставлену Богом – какая неизмеримая бездна страдания! Боже наш, Боже наш, векую оставил еси Возлюбленнаго Твоего! Ей, Господи! Ты оставил Его вмале, дабы навеки не оставить нас, Тебе оставивших. Отныне Он воцаряется (см.: Пс. 96, 1), облекается в лепоту, препоясуется силою и утверждает вселенную, да не по движется. Вознесшись от земли крестом, Он простирает его на землю и вся привлекает к Себе на небо (см.: Ин. 12, 32).

Чем воздадим мы Тебе, Всеблагий Начальник нашего спасения, за вся, яже соделал еси нам?

Братия, Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его (1 Пет. 2, 21). Мы согрешили, а Он пострадал за нас, ради нашего спасения, дабы и мы страдали за свои собственные грехи и чрез сие соделались общниками спасительных страданий Его. Есть мудрецы, которые думают, что вся наша жизнь должна заключаться в непрестанных развлечениях и удовольствиях. Кто они суть, как не враги Креста Христова, которые желают упразднить Крест Христов (см.: 1 Кор. 1, 17)?

Если Один Христос есть и жизнь вечная, и путь к сей жизни (см.: Ин. 14, 6), то как могут они достигнуть жизни Христовой, не шествуя путем Его?

Можно ли членам Церкви, сего тела Христова, быть в покое и беспечности, когда Глава сего Тела, Сам Христос, и в язве, и в озлоблении? Можно ли членам забываться в шумных радостях, когда Глава объята болезнями смертными? Можно ли им упиваться из полной чаши мирских удовольствий, когда Она жаждет и вкушает оцет? Можно ли жить миру и плоти, когда Она предает дух Свой Богу?

О, человек, влекомый благодатью Господа твоего на небо, но погрязающий плотию в мире! Не отрицайся участвовать в страданиях Христовых на земле, да в свое время возрадуешься и восторжествуешь с Ним на небе! (см.: 1 Пет. 4, 13). Аминь.

Произнесено 20 апреля 1929 г. в Варне

Слово на Вознесение Господне и по поводу землетрясения, бывшего в Болгарии весной 1928 года

Когда Иисус Христос возносился на небо и Апостолы, хотя уже и предупрежденные о Его восхождении ко Отцу Своему, стояли с устремленными вслед Ему взорами, в изумлении от дивного события и в сетовании о разлучении с Божественным Учителем, тогда успокоить их посланы были Ангелы.

Что же делают сии небожители? Какое употребляют врачевство для уврачевания Апостолов от печали?

Как крепкое врачевство употребляют они для сей цели мысль о будущем явлении скрывшегося от апостольских взоров Господа: Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, – говорят они Апостолам, – придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо (Деян. 1, 11). И как верно помогло Апостолам сие духовное ангельское врачевство! Тогда они возвратились, – повествует Дееписатель (Деян. 1,12) об Апостолах, – по вознесении Господнем в Иерусалим с великою радостью (Лк. 24, 52). Посему-то впоследствии и сами Апостолы, когда нужно было им укрепить слабых или облегчить страждущих христиан, всегда напоминали им о будущем славном пришествии Христа Спасителя, радостном для истинных и страшном для мнимых христиан.

Можно сказать, что мысль об ожидаемом явлении Христовом была в первоначальном христианстве всеобщим основанием, которым поддерживалось все здание христианства, и всеобщею силою, которою одушевлялось все тело его. Но так было, к сожалению, не всегда.

Всякий раз, как ослабевал в последующие века истинный дух первоначального христианства, меркла в сознании христиан и мысль о будущем славном пришествии Христовом. И человечество под влиянием сего пагубного помрачения духовного смысла, забывая заповедь Спасителя: бодрствуйте (Мк. 13, 37), ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Xpucma (Тит. 2, 13), погружалось в глубокий духовный сон. Забывая о горнем, небесном, начинало оно жить лишь земным (см.: Кол. 3, 2). Не скоро придет господин мой, – говорит злой раб, – и начнет бить товарищей своих и есть и пить с пьяницами (Мф. 24, 48–49). Жених замедлил (Мф. 25, 5), – думают юродивые девы и спят беспечно, между тем как последние капли елея догорают в лампадах их. «Замедлил Судия», – кричат ругатели Божественного Промысла: где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же (2 Пет. 3, 4) и в надежде на сие коснение или, лучше сказать, в отчаянии, начинают ходить по своим похотям: Станем есть и пить, ибо завтра умрем! (1 Кор. 15, 32).

Что же делает в сих случаях вечно Бодрствующий Святый? (см.: Дан. 4, 10).

Не вечно Духу моему быть пренебрегаемым (Быт. 6, 3), говорит Он в Божественном совете Своем. И там, где бессильна, не по недостатку Божественной силы, а по отсутствию восприемлемости людей, любовь Божия, начинает вразумлять их глаголами гнева Божия.

Так некогда возглаголал гневом Своим Господь с небес, когда водами всемирного потопа потопил все греховное человечество и омыл землю от человеческих беззаконий. Так возглаголал Он, когда огнем небесным попалил греховные города Содом и Гоморру. Так было и на Голгофе. Когда греховное человечество не поняло,

Кого оно распинало, заговорила сама природа. От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого (Мф. 27, 45). И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гтобы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли (Мф. 27, 51–52).

Так и ныне глаголет Господь вам, о братие, очевидно потому, что и вы стали глухи к гласу Божественной любви, вследствие того, что стали забывать о небе и думаете лишь о земном. Коснит Господь приити, думаете и Вы в глубинах сердец Ваших.

Нет, лукавые рабы и рабыни, не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию (2 Пет. 3, 9). И кто знает, не наполнилась ли уже мера Его долготерпения? Примечайте, христиане, как со дня на день умножаются знамения Его пришествия, Им Самим предуказанные: туга языков, глады и пагубы, и трусы по местам, множество соблазнов, предательство друг друга, умножение беззакония, иссякновение любви (см.: Мф. 24, 3-33 и Лк. 21, 11–36). Не были ли и мы свидетелями единственной в своем роде великой всемирной брани, когда не в переносном, а в подлинном смысле слова восстал, по слову Спасителя, народ на народ, и царство на царство (Мф. 24, 7)? И то уже есть знамение близкого пришествия Судии Небесного, что так многие дремлют, не обращая внимания на поразительные знамения времени, ибо по преждереченным глаголам от святых Пророков и Апостолов, придет же день Господень, как тать ночью (2 Пет. 3, 10). Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут (1 Сол. 5, 3).

Хотим ли мы того или не хотим, но будет некогда время, когда услышим мы сей великий и страшный глас, который с высот небесных возгласит: вот, жених идет (Мф. 25, 6). Се приближается Судия, се является Царь, се Бог всяческих грядет судити живых и мертвых! Тогда от гласа сего содрогнутся основания земли, и силы небесные подвигнутся (см.: Мф. 24, 29). Соберутся лики Ангелов, Архангелов, Херувимы и Серафимы, и все многоочитые с крепостью и силою возгласят: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет (Апок. 4, 8)! И всякая тварь на небе и на земле, и под землею с трепетом возопиет: Благословен грядый во имя Господне! И подобно страшной молнии воссияет и явится для суда над вселенной Великий и Славный Бог наш!

Святые по знамениям времен узнают это время. И кто имеет ум обращенным на дела житейские и любит земное, тому не может быть сие ясно, по слову преподобного Ефрема Сирина (Слово на Пришествие Господне). Почему таковых и наказывает Господь нарочитыми знамениями гнева Своего. И вас ныне, о христолюбцы, “Призираяй на землю и Творяй ю трястися” (Пс. 103, 32), – чрез приключившееся с вами землетрясение, пробуждает от сна греховного к духовному бодрствованию и ожиданию страшного и славного Его Второго пришествия. Ныне, когда услышите глас Его, не ожесточите сердец ваших (Евр. 3, 7–8).

Се, грядет с облаками, и узрит Его всякое око (Апок. 1,7). Блажен, кто может от всего сердца сказать: Ей, гряди, Господи Иисусе! (Ап. 22, 20). Аминь.