Текст книги "Леди и рыжая сеньорита"

Огромный воин взял меня за руку и повел за собой. Вышел из зала и тут же подхватил на руки. Невозмутимая маска исчезла. Он с такой страстью смотрел на меня, что мне стало страшно. Потом начал целовать, шепча какие-то слова. От страха и унижения я потеряла счет времени. Крепко зажмурила глаза и не открыла, пока меня не поставили на ноги в каком-то помещении. И тут то ли оскорбленное самолюбие взяло вверх, то ли во мне проснулся воин? Я выхватила нож из-за пояса моего спутника, отскочила в сторону и, крепко сжимая оружие, прошептала:

– Не подходи.

На миг я почувствовала, что удержать мужчину сейчас не сможет ничто. Не только нож, но и танк. Но тут раскосые рысьи глаза широко распахнулись, а на губах заиграла улыбка.

– Женщина, никто из воинов не рискнет поднять на меня руку. И не потому, что я сын кесаря. Звание «великий воин» получают за искусность в сражениях. И поверь, я хочу тебя любить, а не мериться силой и портить такое прекрасное тело.

Он продолжал с интересом рассматривать меня, видимо, давая мне время успокоиться и подумать. Стоило только бросить взгляд на его могучую грудь и широкие плечи, и сразу становилось ясно, что сопротивление мне ничего не даст. Чтобы выжить и спасти себя и Регину, придется уступить. Но клянусь…

Я увидела, что в глазах мужчины появилось нетерпение. Метнула нож себе за спину и сделала шаг вперед. Обняла воина за шею, прильнув к его телу. Я должна была пересилить себя, чтобы выжить, и я это сделала.

Из уст мужчины вырвался хриплый стон, он одним движением руки сорвал с меня одежду, а через мгновение мы оказались на широком ложе. Я подумала, что если сегодня и умру, то только от его бешеной страсти. Не было сантиметра на моем теле, которого не коснулись бы его губы.

Потом воин уснул, стиснув меня в железных объятиях. Я лежала с ним рядом и старалась не думать о том, что произошло.

Когда Азар-аг проснулся, все повторилось. Он сказал, что никому и никогда не отдаст меня. И что он принял решение жениться на мне. Потом подошел к окну и распахнул шторы. Солнечный свет залил комнату. Я натянула на себя покрывало. Он сорвал его и бросил на пол. Голос его стал хриплым:

– Я хочу все время любоваться тобой.

Я была бы не против, если бы это любование не кончалось одним и тем же. Хотя, сказать правду, великий воин был хорошим любовником. Он думал не только о себе, а старался доставить удовольствие и мне.

Дни шли. Я чувствовала, что с каждым часом страсть воина разгорается все больше. К сожалению, я ему ответить взаимностью не могла. Кроме Азар-ага и служанок, я никого больше не видела. И очень удивилась, когда однажды в комнату вошла мать наследника.

– Дай-ка взгляну на ту, которая преобразила моего сына. Ради тебя он готов горы свернуть. Азар – добрый мальчик, думаю, что ты сумеешь полюбить его. Роди ему здоровую дочку, и я сама перед тобой на колени встану.

Я смотрела на женщину и думала, что матери везде одинаковы. Ради любви к детям они пойдут на все. Я вспомнила Клода, и у меня сжалось сердце. Я подошла к супруге правителя и обняла ее. Она не виновата в моих бедах.

Как же все непросто. Когда госпожа Майя покинула комнату, я подошла к окну и прижалась лицом к стеклу. Хотелось прогуляться, промчаться верхом на лошади. Но я боялась этого мира.

Дверь открылась, в комнату стремительно ворвался Азар-аг. Я еле сумела изобразить на лице улыбку.

– Сага, что с тобой? Почему ты такая печальная?

Не знаю, что означало это имя и почему он так называл меня. Я никогда не спрашивала, а он не объяснял.

Азар-аг подхватил меня на руки, как делал это часто, и закружил по комнате, будто маленького ребенка, называя при этом разными ласковыми словами. А я думала, что лучше бы он надо мной издевался. Тогда бы у меня в душе не было никаких сомнений. Я с легким сердцем могла бы обманывать его, а может, и убить. Я спрятала свое лицо у него на груди, чтобы он не сумел прочитать в моих глазах истинные чувства.

Он вдруг нежно сказал:

– Сага, я хочу пригласить тебя на прогулку.

– Не знаю, сумею ли я выдержать ее. В прошлый раз мне стало плохо от вашего воздуха.

– Не бойся, мы быстро доскачем на лошадях до рощи. А там воздух лучше, чем среди песков. Кстати, Сага, ты ездишь верхом?

Я быстро взглянула на мужчину. Тот рассмеялся:

– Кажется, зря спрашиваю.

Нам подвели двух прекрасных скакунов. Азар-аг поправил мечи, висящие у него за спиной, и взлетел в седло. Похоже, тут неспокойно, если на прогулки отправляются в полном вооружении.

– Может, мне тоже стоит прихватить свой клинок?

– Наши женщины не носят оружия. Но я проверю, как ты умеешь с ним обращаться. Тогда и решу.

Я обиделась:

– Ты думаешь, я его таскала в качестве украшения?

Он сверкнул белозубой улыбкой:

– Нет, не думаю. Ты весьма ловко выхватила у меня нож.

По дороге я старательно глазела по сторонам и пыталась запомнить путь. До рощи мы добрались довольно быстро. Спешились. Бродить среди свежей листвы было приятно и уютно. Впрочем, несмотря на уверения Азар-ага, голова все-таки начала немного кружиться. Окружающее стало казаться прекрасным, настроение поднялось. Воин притянул меня к себе. Я не сопротивлялась. Мне даже показалось, что все мое счастье заключено в этих сильных руках и жарком теле. Потом почудилось, что надо мной склонилось совсем другое лицо. Которое я бесконечно люблю и которое буду ждать и искать до конца своих дней.

Азар-аг поднял меня с земли и сам опустился передо мной на колени.

– Могучий воин стал ребенком пред сияньем изумрудных глаз…

Он читал какие-то стихи, но я не слушала. Мне вдруг стало стыдно. Я знала, что этот человек любит меня со всей страстью своей души, а я, кроме тела, не могу ему дать ничего. Все равно сбегу от него. И эта поездка – первый шаг в подготовке побега.

Я погладила воина по голове и поцеловала. Азар-аг замер, потом сияющими глазами взглянул на меня:

– Покажи, Сага, как ты владеешь кинжалом.

Я вздрогнула: доверяет или проверяет? Мне казалось, что, несмотря на всю страсть, он не должен мне верить. А воин спокойно вложил в мою руку свой нож.

Я огляделась, выбрала дерево. Все-таки жаль, что давно не тренировалась… Повернулась к нему спиной. Азар-аг с интересом наблюдал за мной.

Нож, брошенный через плечо, вошел ровно в середину ствола. Я оглянулась и вздохнула: не опозорилась.

Азар-аг заключил меня в объятия и вдруг спросил:

– А сколько тебе лет?

Я смутилась: говорить правду не хотелось. Врать тоже. И шутливо ответила:

– Скоро, наверное, стану бабушкой.

Мужчина захохотал:

– Ох, Сага, ты еще и кокетка.

Потом внимательно посмотрел на меня:

– А по мне, пусть даже и так. Я не стал бы любить тебя меньше.

Ага, как в песенке: «Даже если станешь бабушкой, все равно ты будешь ладушкой». Я с горечью подумала: может, бывает и так. Но в жизни чаще случается иначе. Молодость побеждает.

Я внимательно разглядывала Азар-ага. Раньше он мне казался совсем юным. А сейчас я поняла, что ошибалась.

Прошло несколько дней. Ко мне стала чаще заходить мать наследника. Она внимательно разглядывала меня и наконец спросила:

– Девочка, я все жду. Когда ты меня обрадуешь?

Я улыбнулась и ответила:

– Обещаю, вы узнаете первая.

А сама еле сдержала злость. Мне лично ребенок был сейчас совсем ни к чему.

Сразу же после матери зашел Азар-аг, он был в хорошем настроении и очень весел. Он скомандовал:

– Сага, наклони голову.

И надел мне на шею великолепное колье.

– Зачем ты мне каждый день даришь украшения? Я никуда не выхожу.

Он поцеловал меня:

– Скоро будешь. Надо мной и так смеются друзья, что я охраняю тебя тщательнее, чем золотую книгу.

Я не удержалась:

– Которую у вас благополучно выкрали.

Он нахмурился и напрягся.

Вечно я со своим языком! Нашла, о чем напомнить. Пришлось срочно переводить разговор на другое. Вскоре мужчина успокоился, достал из шкафа бутылочку с какой-то жидкостью, добавил ее в вино и подал мне. Это он проделывал ежедневно, но никогда не объяснял зачем. Впрочем, у меня на этот счет были свои подозрения.

– Не хочу я пить непонятно что! Зачем ты меня спаиваешь? Если судьбе угодно, то ребенок родится и без этого.

Он удивленно посмотрел на меня:

– Думаешь, я хочу ребенка? – Он рассмеялся. – Глупышка. Я не желаю делить тебя ни с кем. Даже с собственным сыном или дочерью. По крайней мере, пока.

– Тогда зачем? – Я кивнула на бокал.

– Как раз для того, чтоб детей не было. Ты не знаешь наших обычаев, Сага. Тебя сразу же заберут у меня. Ты будешь жить, окруженная одними женщинами, которые станут заботиться о тебе и ухаживать за тобой.

Я с изумлением глядела на мужчину:

– Но почему?

– Из опасения за будущего ребенка и его мать.

– У нас не разлучают в такое время мужа и жену. Наоборот, муж поддерживает супругу.

Как бы там ни было, я порадовалась желаниям Азар-ага, которые полностью совпадали с моими. Сбегу – опомнится, да будет поздно. Мне было немного жаль сильного воина, но выбора у меня не было.

На следующий день я опять в одиночестве скучала в своей комнате. Меня мало интересовали одежда и украшения, которые Азар-аг дарил мне регулярно. Однако сегодня вдруг решила примерить все. На туалетном столике лежали различные краски для макияжа и кисточки. Я подумала, что сто лет не красилась. Взяла одну из кисточек и… увлеклась. Через некоторое время на меня из зеркала смотрела незнакомая красавица. Правда, немного восточного типа, хотя и с белокурыми волосами. Губы стали ярче, глаза выразительней, брови длиннее и чернее.

Азар-аг перешагнул порог и замер в дверях, рассматривая меня. Потом прыжком пересек комнату и подхватил на руки:

– Сага, встречай меня так всегда. От тебя невозможно отвести взгляд.

Я обняла его за шею и… заплакала.

– Сага, кто тебя обидел? Моя мать? Если это так, я запрещу пускать ее сюда.

– Я просто соскучилась по Регине. Вдруг вы меня обманываете и ее нет в живых?

– Сага, она спит, и ее нельзя тревожить.

Я зашмыгала носом еще сильнее.

– Тревожить нельзя. Но посмотреть хоть издали можно?

Он продолжал носить меня на руках и баюкать, как ребенка.

– Хорошо, завтра я тебя отвезу.

Я восторженно взвизгнула и стала покрывать его лицо поцелуями. И почувствовала, что он достанет с неба луну, если я его попрошу. Правду говорят, что слабее тот, кто сильнее любит.

Я волновалась и не могла дождаться минуты, когда увижу Регину. Азар-аг преподнес мне еще один сюрприз: он принес мой комбинезон, клинок и лук.

Про лук он сказал:

– У нас такого нет. Покажешь, как им пользоваться.

Я радостно закивала головой:

– Покажу. Сегодня же.

Мы ехали между странных скал: то черных, то золотых. Я старалась запомнить путь. Вскоре дорога пошла по тропе сквозь узкое ущелье. Вдруг с одного из утесов сорвалась огромная птица. Похоже, мы потревожили ее своим присутствием. Она поднялась в воздух и застыла почти неподвижно, плавно кружась в вышине. Азар-аг мгновенно соскочил с коня, быстро снял меня и толкнул под нависшую над тропой скалу.

В этот момент птица стремительно понеслась вниз. Воин обнажил меч и рванулся ей навстречу. Птица, видимо, поняла, что оружие в руках человека таит опасность. Она сделала несколько кругов над его головой, потом вновь поднялась вверх и зависла над нами. Отступать она явно не собиралась.

Я сняла из-за плеча лук и шагнула вперед. Застывшая в воздухе птица была великолепной мишенью. Щелкнула тетива, и стрела со свистом пронзила цель. Эльфийский лук бил безотказно. Птица рухнула к моим ногам.

Азар-аг долго рассматривал птицу и стрелу, потом сказал:

– Прекрасное оружие. У нас до такого не додумались.

Ну, чтобы до такого додуматься, нужны деревья. А здесь их почти нет. Мужчина бережно положил птицу на камень:

– Заберем на обратном пути. Это – достойный трофей, Сага. Встреча с ней считается очень опасной.

Я видела, что воин взволнован, хотя и старается этого не показать. Я собиралась вскочить в седло, но Азар-аг приблизился и одним ловким движением усадил меня впереди себя на своего коня:

– Не хочу даже на минуту разлучаться с тобой.

– Конь устанет нести двоих.

– Устанет – пересядем на твоего.

Скорость нашего путешествия значительно замедлилась. А мне так не терпелось увидеть Регину. Ущелье резко вильнуло, превратившись в узкий каменный туннель. Воин зажег факел, и мы медленно двинулись сквозь тьму, а когда вновь выехали на белый свет, я ахнула от потрясающего зрелища: на черных скалах гордо восседали золотые драконы. Я уже знала, что в этом мире драконы живут сами по себе, не выбирая всадников. Их задача, как и задача народа Азар-ага, – быть хранителями книги и золотого мира.

Свою красавицу я узнала сразу. Она спала на выступе. Глаза ее были закрыты, крылья опущены. Но она была жива!

Я не могла оторвать от нее глаз. Настроение сначала резко пошло вверх, а потом столь же резко упало. Я вспомнила и Замок Драконов, и остров Кэрола, и Диар. Везде со мной была Регина, и я была свободна. А сейчас – сижу в золотой клетке.

Вскоре мы двинулись в обратный путь. На вопросы Азар-ага я не отвечала, погруженная в свои думы, или отвечала невпопад. Воин сделал несколько попыток заговорить и развеселить меня. А потом резко повернул к себе:

– Сага, я люблю тебя. Но запомни: ради тебя я отказался от ребенка, который мог хоть на некоторое время отдалить нас друг от друга. Если между нами встанет кто-либо еще, даже твой дракон, я его уничтожу.

Я очнулась, будто от удара током. Чуть сама не испортила все своими руками. Нельзя расслабляться и забывать, что я пленница, хоть и любимая. Моя судьба в руках Азар-ага. Я не выберусь отсюда, если он не будет мне доверять.

Ночью мне пришлось постараться, чтоб рассеять мрачное настроение воина.

Утром служанки расчесывали мои волосы, и я заметила, как они переглянулись между собой. Я не выдержала и потребовала объяснить, в чем дело. Оказывается, вечером у правителя большой праздник. Соберется вся местная знать.

Я пожала плечами:

– Подумаешь, событие. Сколько знаю правителей, все время они что-то празднуют.

– Но вас с господином тоже пригласили. А он отказался взять вас с собой.

Я рассмеялась:

– Да и не надо. Я сама не жажду туда попасть.

Потом поняла, что праздник в понимании девушек дело почетное и важное. Они сочувствуют мне и переживают, что я не буду там присутствовать. Меня удивляло поведение этих женщин. Я думала, что они должны завидовать мне, а они меня чуть ли не боготворят.

– Но молодой господин и госпожа Майя сильно поссорились. Она требовала, чтоб он привел вас. А господин сказал, что не позволит ни одному мужчине смотреть на его женщину.

До меня вдруг дошла серьезность ситуации. Похоже, Азар-аг патологически ревнив. И чем это может закончиться – неизвестно. Я вспомнила, как испортилось его настроение, когда я обрадовалась Регине. Скорее всего, меня ожидает участь затворницы. И хорошо, если еще не зарежет из ревности. Вот вляпалась так вляпалась. Скорее бы Регина проснулась.

Но скорбеть о своей дальнейшей судьбе мне стало некогда. Вошел Азар-аг и прижал меня к себе. Долго смотрел и произнес:

– Сага, я сегодня приду очень поздно.

Я чуть не брякнула: ничего страшного. Но вовремя вспомнила о требующейся роли и гордо выпрямилась:

– Если собираешься провести время с другой, то не советую. Не посмотрю, что ты – великий воин, глаза выцарапаю. Да и ей придется несладко. Знаешь, я не из слабых.

Мужчина мгновенно повеселел и обхватил меня руками:

– Ты ревнуешь! Как я счастлив. Теперь верю, что ты меня любишь. Я приду, как только смогу. И когда-нибудь все тебе расскажу.

Я заметила: когда-нибудь, но не сейчас. Впрочем, ждать долго я не собиралась. Я должна придумать, как побыстрее покинуть этот мир.

Мужчина закрыл мне рот поцелуем, и одежда наша полетела на пол.

Теперь, когда Азар-аг приходил, он заставал меня лежащей в постели с потухшим взглядом. Я рассказывала про деревья, луга, цветы и широкие реки. Говорила, как мне всего этого не хватает. Он нервничал и не знал, что делать.

Наконец я попросила:

– Отвези меня в рощу. Может, там мне станет немного лучше.

Вскоре из-за моей болезни поездки стали все более частыми. На воздухе я всегда чувствовала облегчение.

В один из дней произошло радостное событие. Гуляя с Азар-агом, я услышала голос Регины:

– Елка, здравствуй. Со мной все хорошо.

Я от радости чуть не подпрыгнула:

– Золотая моя, я тебя слышу. Но отложим разговор на некоторое время.

Радость в душе забила ключом. Я носилась за бабочками. Потребовала от Азар-ага побороться со мной, отчего тот широко распахнул свои рысьи глаза, но в просьбе не отказал. Я постаралась вспомнить все свое умение и искусство. После «боя» он сжал меня в своих могучих руках и разглядывал с восхищением. Я обхватила его за шею и сама опрокинула на землю. Всю инициативу я взяла в свои руки и никогда еще не была так раскованна.

Азар-аг смотрел на меня восхищенными глазами:

– Такой я тебя еще не видел.

Я тихо произнесла:

– Мне здесь так хорошо. Не то что в душном помещении. Ты рядом, и я люблю тебя.

Я ненавидела себя за притворство. Мне жаль было влюбленного воина. Но я обязана была внушить ему, как важны для меня прогулки и что только здесь я могу отдаваться ему в полную меру.

Азар-аг остался доволен моим поведением и сказал, что в роще мне нужно бывать почаще. И вообще, со временем он построит здесь для меня дом.

Этого я и добивалась. А про себя понадеялась, что на столь долгий срок не задержусь.

Судьба была ко мне милостива. На следующий день Азар-аг должен был уехать на несколько дней по поручению отца. Когда он сообщил мне об этом, я «грохнулась в обморок». А когда он привел меня в себя, вцепилась в его плечи и зарыдала. Залила его грудь слезами и объявила, что без него умру.

Всю ночь мы провели без сна. Я умоляла взять меня с собой, при этом сердце сжималось от ужаса: вдруг согласится? Но он твердо заявил, что я последовать за ним не смогу.

Я заплакала:

– Ты приедешь, а меня уже нет в живых. Ты сам знаешь, без прогулок в роще я долго не могу.

Воин нахмурился, потом сказал:

– Хорошо, если очень понадобится, тебя проводят. Я оставлю одного из воинов, чтобы сопровождал тебя.

Я опять закричала, что не нужны мне никакие воины, кроме него. Я даже смотреть на других мужчин не хочу.

Он усмехнулся:

– На него и не стоит смотреть. Он стар и уродлив. Но при этом силен как бык и предан мне, как никто другой.

Наконец Азар-аг уснул, а ко мне сон не шел. Я приподнялась на локте и стала рассматривать лицо спящего. Во сне он казался мальчишкой.

Я мысленно попрощалась с мужчиной, которому судьба устроила встречу со мной. Наверное, так, как любит меня он, никто уже меня больше любить не будет. Представляю, что он почувствует, когда вернется. Я наклонилась и нежно коснулась его губ своими:

– Прости, твой мир – не для меня. Не нужно было выбирать меня.

Я не хотела плакать, но слезы сами закапали на его лицо. Он открыл глаза:

– Все-таки ты меня любишь, а я сомневался… Не расстраивайся. Это всего на несколько дней.

Он крепко прижал меня к себе:

– Я буду помнить о тебе каждую минуту и постараюсь приехать как можно быстрее, любимая моя, хорошая…

Вот тут нервы у меня сдали, и я разрыдалась по-настоящему. Он вдруг сказал:

– Можешь ездить гулять и одна. Никому я поручать присматривать за тобой не буду.

Я вцепилась в его могучие плечи и захлебнулась рыданиями. Меня поразил взгляд воина. С такой нежностью и преданностью он смотрел на меня. Потом привлек к себе и стал шептать слова, предназначавшиеся мне одной. Затем осторожно отстранил:

– Все, пора прощаться. Я скоро вернусь.

Азар-аг ушел, а я сидела, как оглушенная, на кровати. Потом позвала:

– Регина, ты готова к путешествию?

Регина проворчала:

– А я уж думала – останешься с ним. Правда, я бы тебе этого не посоветовала.

Я изумилась: раньше Регина никогда не возражала против моих увлечений. Просто принимала все как есть. Я взяла комбинезон, свой клинок. Лук оставила на память Азар-агу. Быстро направилась к роще, и вскоре мы покинули Золотой мир.

Когда мы появились у Ксюхи, там случился переполох. Ирин и Ксюха целовали, обнимали и ругали меня. Особенно усердствовала Ксюха. Кем она меня только не называла: и дурной, и эгоисткой, и без царя в голове. Я только улыбалась и прижимала ее к себе. Через какую-то дымку время от времени чудилась бронзовая фигура и рысьи глаза. Было страшно представить, как великий воин переживет мой побег. Но это уже осталось в прошлом.

Восторги от встречи поутихли. Я рассказала все о своих приключениях. Вернее, почти все. Потом спросила, как дела в Кэрдарии. Ксюха отвела глаза и помрачнела. Мне показалось, что что-то случилось с Трайсом.

Ксюха прошипела:

– И с ним тоже. Он сейчас не в себе.

Я испуганно спросила:

– Что произошло?

Подруга выпалила:

– Что, что! Без тебя сюда заявился Эйнэр. Злой, как тысяча чертей.

– Он что, решил, что я ушла к Трайсу?

Ксюха пристально посмотрела на меня:

– Ты слишком самоуверенна, Елка. Не знаю, зачем он прилетал к Трайсу, но покинул Кэрдарию он с рыжей девкой.

– Что ты говоришь?

– Что слышишь. Он тоже потерял из-за нее голову.

Я вся похолодела: ноги еле держали. Нет, я не ревновала. Просто почувствовала, что происходит нечто ужасное. Повернулась к Ирин:

– Переночую здесь, а утром отправлюсь в Диар.

Ирин спокойно произнесла:

– Я с тобой. Одну не отпущу.

Ксюха добавила:

– Елка, не торопись. Потрибно все обдумать.

Я забегала по комнате.

– У меня нехорошее предчувствие. Мне кажется, эта рыжая нарочно идет по моим следам. Трайс, теперь вот Эйнэр… Еще когда я первый раз увидела их с Мэттом, почувствовала ее неприязнь. Но думала, что она приревновала своего жениха.

Ирин спокойно произнесла:

– Действительно, спешить не стоит. Если Эйнэр ею всерьез увлекся, наскоком ничего не сделаешь. Пусть твой муж остынет. Вспомни себя. Он смел бы на своем пути любое препятствие. И не хватайся за клинок. Кого из них ты решила убить?

Я огрызнулась:

– Это по привычке.

Сестра повелителя подошла ко мне и обняла:

– Успокойся. Может, все не так уж и плохо.

А Ксюха вдруг уперла руки в бока, выпятила грудь и как коршун налетела на меня:

– И чего ты захандрила, деваха? Щоб я не бачила повешенного носа. Подумаешь, увез мужик рыжую. Скорее всего, она еще и крашеная! А ну зараз же перестань, а то принесу скалку.

Я улыбнулась, можно сказать, сквозь слезы. А у Ксюхи уже изменилось настроение:

– Скильки раз я тебе говорила, что все беды твои – от этой зверюги. Сидела бы с мужем да детей нянчила! Какому мужику понравится, что жена у него – як птица. Вон Ирин была примерной жинкой, а сейчас и она туда же.

Ирин еще крепче обняла меня:

– Ксюха, не кипятись. Ты злишься оттого, что ничего не можешь сделать для Елки. А нужно будет помочь – и сама помчишься, куда придется.

Ксюха никак не могла остыть:

– Ага! Щас! Побегу я ей помогать. Затащила меня в поезд, оставила одну, ось и попала я на чужбину!

Я с изумлением прислушивалась к ее речи. Даже слезы высохли:

– Когда это я тебя тащила, Ксюха? Сама скомандовала, чтобы я сумки твои загружала. Вот и помогай людям! И здесь я сразу же примчалась, как только узнала, где ты.

Ксюха махнула рукой:

– Да не обращай внимания. Мало ли что я болтаю. Я очень даже благодарна судьбе, що вона послала мне все это. Я просто о тебе беспокоюсь.

Мы просидели втроем допоздна. Потом у Ксюхи разболелась голова, и она ушла к себе. А нам с Ирин было о чем поговорить. Мы, как часто делали это раньше, улеглись в одну постель.

– Елка, ты любишь Эйнэра? Хочешь быть с ним? Ты так среагировала на то, что он забрал эту рыжую…

Я лежала и думала, как рассказать Ирин о моих приключениях на родине Регины.

– Ирин, не знаю, поймешь ли ты, но в моем мире есть выражение «жена Цезаря вне подозрений». Так вот, Эйнэр меня предупреждал, что я – жена правителя и не должна и думать о других мужчинах, не то что кому-то принадлежать. А если такое случится, он никогда меня не простит. И даже больше – должен будет убить.

Эльфийка приподнялась на локте:

– Елка, ты… Ты все это время с кем-то была?

– Была. Пленницей. Правда, могла стать и повелительницей Золотого мира. Чтобы спасти себя и Регину, мне пришлось притворяться и изображать страсть к сыну кесаря. Ирин, я не любила его, но он не был мне противен. Даже наоборот, мне часто было с ним хорошо. Но главное, почему я не убила ни себя, ни его, – это Регина.

Я рассказала Ирин все, ничего не утаивая. От волнения мой голос прерывался. Ирин какое-то время смотрела на меня, потом улыбнулась:

– Не понимаю, за что ты себя коришь?

Я с изумлением уставилась на нее.

– Ты думаешь, все повелители и их жены живут праведной жизнью? Да, закон существует. Но главным образом для того, чтобы огласки не было. Поверь, если бы Эйнэр так безумно тебя не любил, не был бы таким приверженцем морали. В том мире ты была пленницей, и благоразумие требовало подчиниться. И, кстати, совсем не обязательно докладывать такие подробности Эйнэру. О чем ты переживаешь? Этого «золотого» ты больше никогда не увидишь.

Голос Ирин звучал очень уверенно.

Ладно, будь что будет. Со своими проблемами я даже не сразу обратила внимание на то, как старательно Ксюха преображает комнаты в старом замке. Стены были затянуты красным шелком, в углах стояли большие вазы. Наверное, эта спальня предназначалась именно мне, так как со стены смотрел мой портрет. Джейд сумел изобразить необыкновенное выражение счастья на моем лице. Наверное, написал он его в то время, когда я была с Кэролом.

Ирин проследила за моим взглядом.

– Джейд очень часто рисовал тебя, Елка. Говорил, что ты получаешься у него лучше всех. И всегда разной.

Потом она задумчиво произнесла:

– А может, он тебя и любил…

Я вспыхнула:

– Джейд встретил меня раньше, чем тебя, Ирин. Вполне вероятно, что сначала я ему и нравилась. Все-таки спасла ему жизнь. Но когда появилась ты, обо мне он совершенно забыл.

Я была благодарна Ирин и Ксюхе, что они удержали меня от немедленных действий. Когда узнала, что Эйнэр увез рыжую, чуть не бросилась следом. Хорошо бы я выглядела, примчавшись устраивать «разборки». К тому же я бы вообще не полетела в Диар только из-за супруга. Если бы была уверена, что Эйнэр счастлив и нашел свою любовь. Но меня тревожило поведение этой дамочки. В ней чувствовалось что-то опасное и непонятное. Я почему-то боялась за Клода.

Но что же делать? Я ощутила минутную слабость. Мне захотелось положить голову на грудь моего мужа, почувствовать, как он прижмет меня к себе, подхватит на руки и увезет в поле, где кругом растут ромашки…

 
Пропел буйный ветер, да ворон зловещий
Венчальные песни пропел…
 

Только не венчальные, а прощальные.

Ирин протянула руку и погладила меня по голове:

– Перестань, Елка. Рано или поздно Эйнэр вернется к тебе. Я никогда раньше не видела, чтобы брат был так влюблен в кого-то, как в тебя. Скоро он опомнится и поймет, что никого больше не полюбит. – Вдруг эльфийка пристально поглядела на меня: – Только боюсь, Эйнэр тебе будет уже не нужен.

Я усмехнулась:

– Ты, Ирин, решила выступить в роли пророчицы?

– Знаешь, Елка, навести-ка сначала Трайса. Поглядишь, что там произошло, а потом уже отправишься в Диар. Я полечу с тобой.

– Опять оставишь Криса?

– Ничего, он с Ксюхой уже подружился. Я рада этому. Раньше, кроме нас с Джейдом, он ни с кем не общался. И давай, Елка, спи. Тебе нужно отдохнуть.

Ирин уснула быстро, а я все ворочалась с боку на бок. Даже подумала: вот что значит – совесть нечиста. Вдруг боль резанула щеку. Я, как наяву, увидела всадника на черно-алом драконе.

Постепенно боль успокоилась, и я погрузилась в сон. Только сны мне снились неприятные и тревожные.

Под утро я проснулась вновь. Почему-то безумно захотелось увидеть Регину. Я соскользнула с кровати и спустилась во двор. Луна ярко освещала окрестности. На привычном месте Регины не оказалось. Я открыла рот и некоторое время рассматривала башни и крышу. Но кроме, как сказали бы в моем мире, архитектурных излишеств, ничего не увидела. Еще некоторое время безмолвно глазела по сторонам, а потом вернулась в свою комнату. Решила, что расспрашивать Регину не буду. Захочет – сама расскажет. В общем, и тут загадки.

В спальне я полюбовалась на красоту спящей Ирин, примостилась на краешек постели. Внезапно меня пронзил испуг: а вдруг Регину похитили, как и драконов Трайса? В который раз за последнее время я постаралась взять себя в руки и не паниковать.

Когда я проснулась, никак не могла набраться храбрости и позвать мою девочку. Наконец пересилила себя. Мне захотелось сплясать от радости, когда услышала ворчание моей красавицы:

– Ночами нужно спать, а не бродить по двору, как мартовская кошка.

– Ну, спасибо, Регина, нашла с кем сравнить.

– Не обижайся. Я пошутила. Лучше поспеши к Трайсу. Ему действительно плохо. А мне ночью захотелось рыбки, вот я и слетала на реку.

Я облегченно вздохнула: нет у Регины от меня никаких секретов. Да и к чему ей что-то скрывать?

Королевский дворец встретил нас с Ирин какой-то пугливой тишиной. Слава богу, в этот раз сразу же пропустили и даже не задали ни одного вопроса. По коридору навстречу спешила королева, жена Трайса. В прошлый раз я даже не запомнила, как ее зовут. Выглядела королева ужасно: лицо распухшее, глаза красные, заплаканные. Нужно было посочувствовать этой юной женщине, но я поняла, что нет времени на разговоры. Отрывисто бросила:

– Где он?

Попросила Ирин остаться с королевой и никому со мной не ходить.

Трайс сидел в своем любимом кресле в библиотеке. Так же, как и в те далекие времена. На коленях его лежала раскрытая книга, но смотрел король куда-то в пустоту. На нем были надеты только кожаные брюки и расстегнутая на груди безрукавка. Распахнутая одежда позволяла оценить, в какой отличной форме находится король и как красиво его тело. Я вспомнила, что когда-то давно так же стояла на этом месте, смотрела на молодого принца и не могла отвести от него глаз. Я тихонько позвала:

– Трайс.

Он повернул голову и взглянул на меня. Я чуть не закричала. Лицо постарело, под глазами – темные круги, измученный взгляд.

– Елка, тебе лучше уйти. Я никого не хочу видеть. Извини.

Я подошла к королю:

– Никуда не уйду, пока не узнаю, что произошло.

Мне показалось, что он не замечает меня. А я не только сочувствовала, но и испугалась. Будто короля не только надломили, но и опустошили.

Я опустилась перед мужчиной на колени и обняла его ноги:

– Трайс, дорогой, не убивайся так из-за нее. Все проходит, и со всем можно справиться.

Он отвернулся и, видимо, не слушал. Я разозлилась и на него, и на себя. Как заставить услышать? Как найти слова, которые могут тронуть и задеть? Я начала негромко говорить:

– Я хочу рассказать о своей первой любви. Это была любовь к тебе, Трайс. Любовь с первого взгляда. С той самой минуты, когда ты подъехал к нам с Региной на берегу реки. Я ловила каждое твое слово. Знал бы ты, как я ждала и сколько раз мечтала, что ты подойдешь, обнимешь и поцелуешь. И как мы будем счастливы вместе.