Текст книги "На внутреннем фронте Гражданской войны. Сборник документов и воспоминаний"

Приложение. Анархисты подполья

(составители А.В. Ермаков, Я.В. Леонтьев)

ФАБРИЧНО-ЗАВОДСКОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ РАБОЧИХ

Ожесточенный спор политических партий за власть всегда проваливал и проваливает все революции. Это характерное явление красной нитью прорезает историю революции.

И назревающий кризис российской революции, главным образом, вытекает из мотивов спора социалистических партий за власть.

О том, как разрешится этот кризис, можно говорить предположительно с надеждой на хороший исход, но, разумеется, возможны осложнения. Во всяком случае, характер политического поведения социалистических течений должен сыграть последнюю и решающую роль.

Ясно лишь одно, что если «нетерпимость» и эгоистический партийный антагонизм будут проповедоваться и продолжаться, они выроют могилу октябрьским революционным завоеваниям.

Падение авторитета советов безусловно берет начало от споров социалистических политиканов за обладание троном власти.

Спорщики забыли, что советы – организации большинства, а следовательно, центры абсолютной силы, а, с другой стороны, правоверные марксисты упустили из виду, что власть, детище политических спекулянтов, есть сила, приказывающая, подчиняющая и угнетающая большинство. Таким образом, «власть» и советы друг друга должны исключить. И случилось так, что путем поднятия рук, путем проявления партийной дисциплины, «власть» аннулировала, свела на нет советскую организацию.

И, несмотря на то, что многие революционеры, в том числе и анархисты, стремятся воскресить классовую силу советов, к сожалению, едва ли это удастся.

Уже сейчас можно предполагать, что советы, как рабочие организации, нельзя воскресить. Советы, очевидно, скоро превратятся в арену борьбы и сговоров «демократов» разных мастей за политическую власть.

Этот спор в лучшем случае может закончиться организацией нового общесоциалистического властного совнаркома, в худшем же случае может поставить на очередь созыв учредительного собрания, а, следовательно, вызов революционному элементу на гражданскую, уже не нужную злейшую войну.

Партии в своих счетах с противниками средствами не брезгают, вплоть до провала революции.

Что же делать рабочим?

Предшествовавшие революции в разных странах еще не дали примера, чтобы учредительное собрание дало землю, заводы и фабрики народу; замечалось как раз обратное: что приобреталось угнетенными с революционного боя, то отнималось учредительным собранием.

Что же касается действий политических партий друг против друга, когда эти партии стараются использовать рабочих, как пешек при своей политической игре, порою ва-банк, то примеры самостоятельного движения западного пролетариата, вне зависимости от влияний партий, должны напомнить и российскому пролетариату, что «освобождение рабочих – дело рук самих рабочих», а не политических партий.

Поэтому наряду с развивающимся «демократическим» движением параллельно должно развиваться и рабочее классовое независимое революционное движение.

Февральская революция созданием фабрично-заводских комитетов засвидетельствовала, что рабочие массы вполне осознали свои задачи.

«Демократы» вели и продолжают вести борьбу с фабрично-заводским объединением рабочих, так как оно примиряет рабочих и убивает раздирающие их единство групповые политические течения.

Поэтому рабочая мысль скоро найдет выход из тупика, и угнетаемые массы с полосы революционного перепутья двинутся уверенным шагом к созданию своих классовых, независимых от «политиканства», организаций.

Когда фабрично-заводские комитеты, поглотив политиканствующие профессиональные союзы, сомкнутся по производству и, таким образом, создадут единый рабочий фронт, контрреволюции делать нечего будет.

А «демократы» пусть спорят в советах о «старой вере», сколько их душе угодно. И если они вздумают «диктовать», то убедятся, что они – диктаторы только для себя.

Если рабочие осуществят фабрично-заводское объединение, они не только освободят себя от названных «диктаторов», а получат возможность подстегивать все социалистические партии к движению вперед, а также принудить их к объединению и прекращению ненужной для революции грызни.

Немецкая свинья забралась в наш огород революции и своим тупым рылом взрывает молодые всходы.

Радостный звериный вой представителей капитала при виде трагедии истерзанного, веками угнетаемого народа, оглашает трудовые поля и орошенные кровью народа равнины.

А те, у кого хватает совести плевать и бросать грязью в своих бывших соратников, продолжают рабски пресмыкаться перед немецкой ордой.

Тени павших революционеров не волнуют «передышников».

Но скоро трудовые массы заколышутся как буйный степной ковыль на широком просторе. Побегут говорливые волны народа во все стороны.

Берегитесь, враги!..

Казимир Ковалевич

(«Анархия», 22 июня 1918 г., № 91)

ПРАВДА О МАХНОВЩИНЕ

ГДЕ ВЛАСТЬ – ТАМ НЕТ СВОБОДЫ!

Товарищи рабочие, крестьяне и красноармейцы.

В кошмарные дни обращаемся мы к вам с нашим словом.

В дни, когда кучка подлых насильников, прикрываясь именем «Рабоче-Крестьянского Правительства», творит подлое дело, дело удушения революции, расстрела всех инакомыслящих крестьян и рабочих и гнусного предательства партизанской армии имени Батько Махно.

В эти кроваво-кошмарные дни, когда кучка зарвавшихся красных деспотов, продает вас оптом и в розницу. Когда партия большевиков, партия красной контрреволюции, определенно направила свои шаги к подавлению революции, когда красные социалистические палачи залили всю землю кровью революционных рабочих и крестьян. В дни полного победно-торжествующего шествия контрреволюции под красным флагом. В эти последние решающие минуты, обращаемся мы к вам с призывами, к борьбе с насильниками-поработителями и с правдой о махновщине.

Партизанская армия имени Батько Махно, состоящая из революционных рабочих и крестьян, эта та армия, которая очистила территорию Украины от всей контрреволюционной сволочи. Армия, которая в большинстве случаев, благодаря «Рабоче-Крестьянскому Правительству» (!?), сражалась одними берданками и шомпольными ружьями, не имея даже достаточно патронов к ним. Ибо патроны, винтовки и пулеметы необходимы были здесь в тылу «Рабоче-Крестьянского Правительства» для расстрелов и подавления рабоче-революционного движения.

Армия, которая в своем энтузиазме стремилась в завоеванных местностях к организации безвластных трудовых экономических Советов. Эта армия продана и предана!

…Весь трудовой народ Мариупольского, Бердянского, Александровского и др[угих]. уездов, отданы на разграбление и уничтожение бандам Деникина.

Иуды революции устрашились свободного революционно-повстанческого движения.

Мысль потерять свои мягкие троны толкнула их во главе с красным палачом Троцким на самое гнусное предательство, продажи революционной армии.

Но зная, что за Махно идет вся сознательная революционная масса трудового народа и видя, что все сознательные красноармейцы, понявшие, что освобождение трудящихся должно быть делом самих трудящихся, переходят массами на сторону повстанцев и, видя, что даже приказ Троцкого о заградительных отрядах и о расстреле всех красноармейцев, уличенных в сочувствиях повстанческому движению, не может остановить того массового перехода красных на сторону вольного повстанческого революционного движения и, видя, что никакие грязные провокационно-подлые слухи распускавшиеся красными палачами, не могли задушить пробуждавшегося сознания масс, не могли загрязнить того светлого народного идеала и безвластных экономических Советов.

Социалистические палачи не решились повести прямого открытого наступления на народное освободительное повстанческое движение, ибо они знали, что такой открытый предательский шаг поглотил бы их, снес бы их в пучину народного негодования. Зная, что массы все-таки на стороне революционного движения, и что красный деспотизм не встречает в широких слоях населения ни малейшего сочувствия, они учли это, и все время, несмотря на неоднократные запросы штаба Махно о присылке патронов и снарядов, отказывали в этом. Повстанцам приходилось вести томительную и упорную борьбу с прекрасно вооруженным противником, почти без оружия, напрягая все силы, сдерживая натиск противника, и гнать его. Своим единодушным стремлением к освобождению от всякого ига и гнета палачей они были сильны. Из сочувствующих широких народных масс они черпали силы для дальнейшей борьбы и, только благодаря своему революционному энтузиазму они почти вплотную подошли к стенам Таганрога.

Все местности, все области, через которые проходили повстанцы, были заражены повстанческим освободительным движением. Масса с радостью шла на борьбу за безвластные трудовые экономические Советы.

Разрастающееся революционно-повстанческое движение испугало современных шутов власти. Не видя иного исхода, дрожа за свои троны, они открыли фронт. Все красные части, находившиеся по линии Луганск – Юзово – Гришино, были оттянуты, фронт был открыт, чем дали возможность зайти частям ген[ерала] Шкуро в тыл повстанцам и уничтожить находившихся без патронов несколько тысяч повстанцев.

Повстанческой армии приходилось принимать удары с трех сторон. Благодаря такому положению, расстройству фронта, им часто приходилось быть в кольце.

Оружия не хватало. Патронов не было, и, пусть не указывают предатели троцкисты-большевики, на паническое отступление армии. Они добились своего. Махновщина задавлена. Но пусть знают Иуды, что она не убита, ибо повстанчество, как народное движение, убить нельзя.

Среди кровавой оргии властителей мы слышим злорадствующий смех властелинов. Но знайте, что повстанцы еще не сказали последнего решающего слова. Оно за ними. Махно был отстранен по приказу Троцкого.

Считаясь с положением фронта, он счел необходимым воздержаться от каких бы то ни было действий.

Он с товарищами ушел в народную массу, где и будет продолжать свою революционную работу, стремясь к освобождению трудящихся…

Повстанцы, как ни больно было им покидать фронт, но считаясь с тем, что все это было сделано красными подлецами умышленно, они не пожелали остаться в рядах красных палачей и бороться за установление нового красного кошмарного деспотизма. Они не сдали оружия, ушли в леса, откуда и поведут беспощадную и решительную борьбу со всеми насильниками трудового народа.

Штаб Махно по требованию провокатора Троцкого был арестован и расстрелян социалистическими палачами, ибо красные вандалы не считаются со старыми инакомыслящими революционерами-каторжанами. Но пусть знают подлые убийцы Троцкий, Пятаков и прочая сволочь, что рука мстителя висит над ними. За каждого расстрелянного революционера-анархиста-повстанца будут сняты десятки красных палачей.

Палачи, применяющие террор, от террора и погибнут. Это аксиома. Люди, своими штыками поддерживающие палачей, расстреливающие рабочих и крестьян, подавляющие свободное революционное движение трудового народа, да погибнут вместе с палачами.

Результаты предательства вам известны, товарищи рабочие и крестьяне. Украина продана, желание предателей удовлетворено.

Но одна ли Украина? Не затронет ли банда белых насильников и вотчину красных палачей. Удастся ли властелинам удержаться на своих тронах, ибо армия, построенная на насилии, это мираж. Не лучше ли, товарищи рабочие и крестьяне, взять дело освобождения в свои руки. За вами, товарищи, последнее решающее слово.

Революция гибнет. Красная контрреволюция шествует, опираясь на штыки бессознательных рабов. Могильщики революции творят свое подлое дело. Мы верим, что у вас еще живо революционное стремление к своему освобождению верим, что у вас еще живы чувства человека, а не зверя.

Встаньте же на защиту попранной человеческой личности. Мы верим, что вы скажете свое веское слово в защиту распятой, оплеванной и залитой кровью, расстрелянной свободы. Мы верим, что все, в ком жив еще человеческий разум, в ком еще не задавлено совершенно сознание, те будут с нами.

Так проснитесь же, люди. Если вы еще чувствуете себя людьми.

Долой красных палачей.

Долой насилие, произвол и разгул красных опричников.

Проснитесь люди. Стряхните гнет, порвите цепи, которыми опутали вас. Они сильны вашим бездействием, вашей рабской покорностью.

Довольно рабского пресмыкания у ног власти.

К оружию на защиту распятой революции.

К оружию на защиту отнятых прав трудового народа.

Ни единого человека в ряды красных палачей.

Организуйтесь в вольные подпольные боевые дружины, на борьбу со всеми насильниками и поработителями.

Да здравствуют свободно избранные безвластные экономические Советы.

Да здравствует солидарность трудящихся.

Да здравствует конфедерация труда.

Да здравствует вольная жизнь на новых анархо-коммунистических началах.

Да здравствует Анархия.

Организация анархистов подполья «Равенство и воля»

ГДЕ ВЫХОД?

Выпуск 3-й

ГДЕ ВЛАСТЬ – ТАМ НЕТ СВОБОДЫ!

Второй уж год совнаркомская власть испытывает терпение рабочих, крестьян и угнетенной бедноты.

Свою первую годовщину эта наиболее идеальная (совершенная) власть из существующих праздновала при зареве костров-фейерверков.

На площадях перед власть имущими прогонялись шеренгами окрученные дисциплиной рабы. Всюду плакаты, красные знамена и музыка. А в застенках под пьяный пир комиссаров на пытки и расстрелы гнали рабочих, крестьян и не разучившуюся протестовать против насилия бедноту, – гнали их на сжигание коммунистического ау-то-да-фе, потому что не могли они дать «коммунистическим» жрецам чрезвычайки взятку.

Вакханалией расстрелов, пыток и издевательства в застенках над людьми сопровождалось празднество кровавого Совнаркома.

Этим пьяным пиром палачей закончился год разгона Советов, уничтожения железнодорожных самоуправлений, захват комиссарами земель, ранее принадлежавших помещикам, и объявлением Совнаркомом войны деревне.

Рабочие, крестьяне и с ними все революционное ушло в подполье.

В чем причина этого ухода в подполье всех, кровно заинтересованных в революции?

Причина первая та, что Совет Народных (обманщиков) Комиссаров, многое наобещав и все к рукам прибрав, при поддержке и «волею» партии коммунистов, три четвертых которой, – как и Совнарком, сохраняя свое «комиссарское» благополучие, путем найма за деньги, пайки и прочие партийные «коммунистические» привилегии необходимого количества охранников и палачей (Московская Чрезвычайка содержит более 22 000 агентов), – этот Совет Народных Комиков, огородившись кремлевскими стенами, штыками наемной охраны, провокаторами и шпиками, служившими ранее царю, стер с большевистских знамен октябрьские лозунги и разогнал Советы и прочие рабочие организации. Отняв у рабочих все октябрьские завоевания, Совнарком пошел войной на непокорную деревню.

Вторая причина ухода в подполье та, что Троцкий и Компания, подобно Керенскому, загорланив, как кликуша, о «крови и железе», предал на растерзание чрезвычайной сволочи самоотверженных революционеров, взамен же революционной военной силы создал штаб наемников генералов и полковников, воскресив Романовскую Мясоедовщину и Сухомлиновщину. И эта глупая компания (если не врет, что вполне возможно) стала уверять и продолжает уверять, что «военспецы» генералы и полковники искренно хотят бороться против генералов Дона и Сибири. Но народ не дурак и знает, что:

– «Ворон ворону глаз не выклюнет».

И перестал народ верить «военспецам», а потом и «Троцкистам», – ушел он из армии. Недоверие рабочих и крестьян к штабам Троцкого прокатилось негодующей волной восстаний, жестоко подавленных коммунистическими жандармами.

Третья причина та, что весь режим Совнаркома держится на купле и продаже.

«Комиссар и взятка!» – вот лозунг Совнаркомовской братии.

За взятку расстреляют, за взятку арестуют, за взятку освободят за взятку и чин коммуниста дадут.

Мудрый Совнарком, взяв все в свои руки (национализировав), все передал своим агентам, а весь народ в наймита своего превратил.

Комиссары, Горпродкомы и пр. пр. торгуют… На Сухаревке. Все есть только… для комиссаров – цены комиссарские.

Совнарком все развалил и создал спекуляцию от Совнаркомии. Он как паршивая собака: на сене лежит, не жрет и другим не дает.

Комиссары не отдали ни промышленность, ни торговлю в руки общества – все себе взяли, ну и подавились.

Трудовой народ стал правду матку резать Совнаркому в глаза, тот его в штыки.

Окровавленные и до конца обманутые крестьянство и рабочие вступили в борьбу с комиссарами и ушли в подполье, а за ними и остальные.

Вот причины, загнавшие угнетенных в подполье.

Народ толкует о вольнице, жаль ему ушедших революционных дней. Он снова на распутьи, но растерянность его прошла: он понял, что продолжающаяся война не даст побед и не кончится до тех пор, пока не пропадут причины, войну затягивающие. А причины эти известные: все штабы Троцкого засорены генералами да полковниками и прочими специалистами по контрреволюционным делам.

В Комиссариатах же Путей Сообщения по-прежнему засели старые специалисты казнокрады-чиновники и разрушают транспорт во славу Колчаковско-Деникинского оружия.

Всюду провокация. Всюду продажа. Новая Троцко-Ленинская Рухловщина и Сухомлиновщина засела во всех комиссариатах. Революция предается и продается.

Выкрутасы же Ленина и Троцкого: сдать революцию белым, чтобы в будущем вновь вернуться к власти в прежней силе, не прошли не заметными для народа. Рабочие и крестьяне раскусили эту провокацию и, сберегая силы для борьбы с контрреволюцией, ушли из армии Троцкого.

И в настоящее время, когда партия коммунистов в Москве готовится к подполью, пробивая путь для бегства в Сибирь, и открывают лавочки и кофейнушки по всем улицам, в то же время в тюрьмах держит тысячи революционеров.

Рабочие и крестьяне, а с ними и все любящие революцию, спрашивают себя: что происходит, где же выход?

Выход есть!

Ты слышишь, народ, выход есть!..

Колчак и Деникин сильны мнимой борьбой с чрезвычайным режимом Совета Народных Комиссаров.

Уничтожьте Совет Народных Комиссаров и его детище – чрезвычайки. Колчаку и Деникину, идущим против революции, придется разоблачиться. Эти господа останутся одни. Народ их покинет.

Ныне внутреннее положение в Советской России определяет внешнее. Природа Совета Народных Комиссаров с чрезвычайками рождает контрреволюцию.

Но близится зима, близится голод, холод и болезни. Они, эти спутники рабства, если посетят нас в эту зиму, многих мы не досчитаем: ибо нет топлива, нет хлеба, нет мира. Все это нужно иметь. Что же делать?

Нужно снова воскресить революционный порыв. Нужно разогнать Совнарком, уничтожить чрезвычайки. Нужно вернуть то, что было в октябре.

Да здравствует октябрь!..

Рабочие, крестьяне и все угнетенные, мы, анархисты подполья, зовем вас на бунт. На бунт, на восстание мы зовем против насильников и угнетателей.

Да здравствует революция!

Народ, контрреволюции не страшись. На юге Махновцы уже теснят Деникина, а на Урале и в Сибири, под руководством анархистов и других революционеров, партизаны успешно ведут борьбу и с Колчаком и с комиссарами. Нашим братьям нужна помощь. Так поспешим!..

Надо разогнать саботажников революции.

Мы должны разогнать Советы Обирал и разные штабы Троцкого. Мы должны воскресить военную революционную силу.

Да здравствует Военный Совет революционных партизан!!!

Долой назначенцев!

Рабочие, вы должны разогнать белогвардейский комиссариат Путей Сообщения и заменить его организацией тружеников по транспорту.

Рабочие и крестьяне, разгоните комиссариат внутренних дел – это гнездо провокаторов и палачей.

Разгоните комиссариат земледелия, этих новых помещиков, и замените его организацией всех, обрабатывающих землю.

Разгоните партийные трибуналы. Гоните палачей, гоните тунеядцев.

Долой смертную казнь!

Рабочие и крестьяне, мы долго ждали пробуждения вашего революционного гнева. Власть нас терзала, стреляла и пытала. Но мы не умолкали. Мы были с вами. Ныне вы видите, что мы правы оказались. Вас политиканы надули. Пора браться самим за свое освобождение.

Проснись же, революционный народ. Мы зовем тебя на бунт и восстание. Вы, рабочие и крестьяне у станка, сохи и под серой шинелью, услышьте на сей раз наш голос. Пусть загорится в душе огонь бунта мести палачам. Мы много вытерпели, нас много погибло, но нас еще больше стало. Дольше терпеть преступно. Поспешите же, иначе будет поздно. Мы боремся не за министерские и комиссарские портфели, мы не пойдем добиваться комиссарских привилегий, мы зовем вас на бунт, чтобы разогнать их и уничтожить все эти привилегии! Нам нужна только революция; мы с угнетенными. Революция рождает нас, – мы дети революции.

Наступает момент, когда все революционеры должны проснуться наступает момент, когда все революционное должно пойти с нами. Во имя революции, во имя блага всех, во имя дорогой революции.

Рабочие и крестьяне, мы требуем от вас поддержки революции.

Ты слышишь, угнетенный народ, мы, анархисты, требуем и зовем тебя на бунт, и мы верим, что ты не допустишь сдачи Совнаркомом революции белым.

Да здравствует Анархия!

Так колыхнись же ты, придавленный и приниженный народ. Как степной ковыль зашуми по всей Руси. Пусть твои говорливые волны прокатятся и за рубежи и воскресят солидарность народов.

Все же анархисты, рассыпанные по всем углам окровавленной страны, услыша наш зов, спешите на борьбу, не опаздывайте на этот наш праздник.

Вы встаньте в первые ряды революционного народа и идите с ним на борьбу. Пусть не дрогнут ваши сердца.

Ну, а с вами, называющими себя анархистами, на самом деле с комиссарами расхищающими народное достояние и провоцирующими народ, мы поступим как и с прочими провокаторами.

Трепещите, тираны. Разбегайтесь, палачи, как крысы. Иначе придет момент и революция разметет вас, как пыль по широкому русскому полю.

Боевые братья анархисты, слушай: Сарынь на кичку! За вольницу, за анархическую вольницу сложим головы.

От нас привет борцам.

Да здравствует революция!

Да здравствует вольница!

Долой смертную казнь!

Да здравствует анархия!

Да здравствует Всероссийская Конфедерация Труда!

ВСЕРОССИЙСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

АНАРХИСТОВ ПОДПОЛЬЯ.

ИЗВЕЩЕНИЕ

ГРАЖДАНЕ И БРАТЬЯ!

Вечером 25-го сентября на собрании большевиков в Московском комитете обсуждался вопрос о мерах борьбы с бастующим народом. Властители большевики все в один голос высказывались на заседании о принятии самых крайних мер для борьбы с восстающими рабочими, крестьянами, красноармейцами, анархистами и левыми эсерами вплоть до введения в Москве чрезвычайного положения с массовыми расстрелами. Замысел большевиков был сорван.

В самый момент голосования и принятия противонародного решения революционными партизанами-повстанцами было взорвано здание Моск[овского] Комитета партии коммунистов-большевиков, в обломках которого нашли себе должный приют представители реакционнейшей кровавой партии – большевики и комиссары.

Так мстит рука революционных партизан-повстанцев чрезвычайщикам и комиссародержащим за десятки тысяч расстрелянных крестьян, рабочих и трудовой интеллигенции, за предательство повстанцев-махновцев Украины, за расстрел и аресты анархистов, за разгром федераций и групп во всех городах и деревнях, за закрытие всех газет и журналов.

Революция предается и предается направо и налево. Украина же продана диктатором Троцким Деникину, и не секрет – завтра большевики отдадут ему и Великороссию. Перед нами реакция красных и белых, каждый наш шаг взят на учет, всюду рыщут шпики, личность подавлена и обесценена хуже, чем в царские времена; всюду пытки, аресты, обыски и расстрелы за малейший протест против издевательств совнаркомщиков и чрезвычайщиков; самодеятельность трудящихся убита и национализирована, промышленность и транспорт разгромлены, поля не засеяны.

Этому варварскому строю должен быть положен конец. Крестьянские массы путем целого ряда восстаний в прошлом году уже доказали свою готовность уничтожить совнаркомовскую власть, но рабочие и красноармейцы не поддержали их. Ныне снова крестьяне Украины, Сибири и Великороссии поднимаются против насилия власти белых и красных. Анархист Махно отрядом партизан взял Екатеринослав, Александровск, Синельниково, Дебальцево и Мелитополь, повстанцы Сибири заняли Томск и ряд других городов и сел; здесь, в Великороссии, в ряды повстанцев-крестьян вливаются зеленоармейцы и красноармейцы, действующие в полном согласии с революционными повстанцами Сибири, Северного Кавказа, Тавриды и Украины. Наша задача – стереть с лица земли строй комиссародержавия и чрезвычайной охраны и установить Всероссийскую вольную федерацию союзов трудящихся и угнетенных масс. Нечего ждать прихода белой деникинской реакции и ухода красной, комиссарской. Мы сами должны установить свободный строй в стране теперь же, немедленно, не дожидаясь окончательной гибели завоеваний октябрьской революции. Близится третья социальная революция!

Рабочие! Покидайте ряды Красной Армии Крови, поступайте по примеру крестьян, которые все покинули ее ряды. Идите в ряды партизан.

Крестьяне! Еще усиленней сплачивайте свои партизанские отряды.

Красноармейцы! Будьте наготове и по первому предложению Всероссийского Повстанческого Комитета революционных партизан откажитесь исполнять приказы своих комиссаров.

Зеленоармейцы! Бросьте нейтральное поле, вступайте в ряды партизан для борьбы с красной и белой реакцией.

Советские труженики! Будьте готовы к прекращению работ по предложению Всероссийского Повстанческого Комитета Революционных Партизан.

17 июня с[его] г[ода] Чрезвычайный Воен[но]-Револ[юционный] Трибунал расстрелял в Харькове семь повстанцев: Михалева-Павленкова, Бурбыгу, Олейника, Коробко, Костина, Полунина, Добролюбова и затем Озерова.

25 сентября с[его] г[ода] революционные повстанцы отомстили за их смерть Московскому комитету большевиков.

Смерть за смерть! Первый акт совершен, за ним последуют сотни других актов, если палачи революции своевременно сами не разбегутся.

Всероссийский Повстанческий Комитет требует от советской власти немедленного освобождения всех арестованных крестьян, рабочих, анархистов и прочих революционеров, за невыполнение чего оставляет за собой свободу действий. Динамиту и бомб хватит. Дух Бакунина еще живет в нас, на подвиги Равашоля еще способны наши бойцы! Нашей мести за растерзанный и распятый народ не будет конца. Все в наши ряды!

Разжиревшие комиссары бегут со всех фронтов в глубокий тыл, забирая с собой все ценности и оставляя на произвол рабочих и крестьян.

Наш долг организовать оборону революции.

Да здравствует революционное повстанчество!

Долой палачей революции!

Да здравствует третья социальная революция!

ВСЕРОССИЙСКИЙ ПОВСТАНЧЕСКИЙ КОМИТЕТ

РЕВОЛЮЦИОННЫХ ПАРТИЗАН.

МЕДЛИТЬ НЕЛЬЗЯ!

Где власть – там нет свободы.

Деникинские контрреволюционные силы у ворот Москвы. По Москве же распространяются деникинские прокламации, в которых говорится о «порядке» и прочих государственных прелестях.

«Коммунистические» дельцы темных дел, смазав пятки, уже вытаскивают черносотенную трехцветку, комиссары же продолжают грабить и кричать: «Караул! Рабочие, спасайте!»…

Таковы итоги продажи и предательства комиссарами-коммунистами партизан (махновцев): таковы результаты коммунистическо-белогвардейских расстрелов.

Да, Совнарком с комиссарами продал, проворовал, проиграл революцию.

И когда эти политические шарлатаны, своею деятельностью санкционировавшие и укреплявшие расстрелы, собрались в Леонтьевском переулке, чтобы возглавить чрезвычайки диктаторами для массового расстрела непокорной глупой бедноты, в этот момент эти противонародные заговорщики были взорваны партизанами-повстанцами. Теми повстанцами, которых Троцкий и прочая «коммунистическо-спекулятивная» свора продали и предали деникинским ордам, после чего сами отдали белым Донецкий угольный район и хлебную Украину.

Но пусть не радуются троцкисты, партизаны снова катятся бунтом по южным степям, и они справятся с деникинцами, объединенные партизаны-повстанцы всей России взрывом в Леонтьевском пер[еулке] отомстили за всех расстрелянных. Отомстили они и за штаб Махновцев, расстрелянный предателями комиссарами в Харькове.

Мы, анархисты подполья, разделяем и приветствуем этот акт мести и возмущения, ибо этот акт – революционный; это не убийство из-за угла, это не расстрел безоружных, это террор.

Мы приветствуем революционеров, пронесших динамит сквозь густую сеть шпиков и охраны комиссаров и, жертвуя жизнью, бросивших снаряд, наполненный слезами и горем народа, в его палачей.

Комиссары-палачи, истребляя революционеров, приглашали к себе на службу «спецов» и царских охранников. Комиссары-воры расхищали и грабили народ экономически и политически, проворовавших же расстреливали. Комиссары-тюремщики могли работать с негодяями (ибо они сами негодяи), честных же революционеров комиссары гноили и гноят в тюрьмах. Комиссары-душители лишили рабочих и угнетаемую бедноту свободы стачек, собраний и печати. Комиссары-палачи расстреляли столько сотен бедноты, сколько волостей в России. А городов и волостей в России можно не пересчитать.

И если Ленин и Троцкий [пригласят] всех своих комиссаров и палачей и начнут считать по пальцам, сколько они бедноты расстреляли, – не счесть им до второй годовщины своего царствования.

Эти жертвы страдальческой бедноты России требовали мести. Месть совершилась.

Но пусть не радуется белая реакция; повстанцы, эти гневные мстители народа, – еще встретятся и с белыми государственниками. Все страдания и терзания, причиняемые народу как белыми, так и красными властителями, будут отомщены. Ни один расстрел угнетаемых угнетателями не останется безнаказанным. Отныне знайте и помните об этом, все власти и расстрельщики.

Все угнетенные, на ваших глазах красную от крови расстрелянных власть сменяет белая от слез замученных и голодных. Как та, так и другая гонит нас с оружием друг против друга: против той и другой власти гоните их, кончатся тогда ваши страданья.

Граждане! В момент, когда белые авантюристы собираются вытеснить из Кремля красных мошенников, партия коммунистов зовет вас в свою партийную лавочку для спасения проворовавшихся и изолгавшихся, Совнаркомов и прочих комиссаров. Но вы уже все знаете, что такое «партия» вообще, и что такое «партия коммунистов» в частности. Вы знаете, что чрезвычайки – это «партия коммунистов». Расстрелы без счета и суда – дело «партии коммунистов». Зажимание ртов и удушение печати, уничтожение свободы стачек – дело «партии коммунистов». Поэтому, граждане, если вы хотите быть расстрельщиками, душителями и обманщиками – записывайтесь в «партию коммунистов».

Товарищи рабочие и сознательные революционеры, не «партия коммунистов» спасет революцию. И никакая «партия» не спасет революции и не даст вам хлеба. Вы, ваши организации труда, которые разгонялись всеми партиями и «партией коммунистов», спасут вас. Партия же «коммунистов» уже второй год спасает революцию и доскакала до того, что эскадроном кавалерии белых занят Курск; Красная армия разута, раздета; главки же пьянствуют и спекулируют военным снаряжением.