Текст книги "Жемчужный лотос любви"

– Сам видишь, это не фотошоп, – продолжил Гога, забирая смартфон. – Я сразу написал ей, и она ответила, что хотела позвонить, но времени совсем нет. Весь день по кастингам. Тогда я сам набрал, и Вира мне сказала, что решила расстаться, и я очень хороший, но отношения на расстоянии, по ее мнению, бесперспективны. И типа правильнее все прекратить сейчас. Так-то!

– Все – к лучшему, дружище! – после паузы сказал Илья.

– Легко тебе говорить с твоими-то безоблачными отношениями! – тихо ответил Гога. – Я, можно сказать, впервые полюбил по-настоящему. И такой облом.

– Значит, Вира не твоя судьба, – уверенно произнес Илья. – Может, еще кофе взять? – другим тоном спросил он.

– Давай, – согласился Гога.

Илья улыбнулся и встал. Он мельком глянул на компанию, Ира что-то весело говорила, размахивая руками, Савва смотрел на нее, Наташа обнималась с «качком».

«Ну, хоть у Иры все хорошо, – подумал он и ощутил, что рад за девушку. – Но как приятно быть снова нормальным и сопереживать!»

Он взял два латтэ и вернулся за свой столик. Гога сидел с понурым видом.

– Так что там с жильем? – спросил Илья, ставя перед ним стакан с напитком. – Ты как раз начал говорить, да нам помешали.

– Ах да, – пришел в себя Гога. – Моя сестренка решила поселиться в деревне.

– Люда? Так она же вроде юристом работает, – сказал Илья.

– Да бросила уже давно! Ударилась в творчество, украшения делает и продает в художественные салоны, да и на ярмарках.

– Правда, я же видел ее тогда в парке «Алые паруса», летом вернисаж был, – вспомнил Илья. – Купил даже кое-что. Там еще и картины были.

– Вот-вот, деда нашего, – ответил Гога. – Людка всегда с ним была на одной волне, предки даже его обвиняли, что он плохо на нее влияет. Типа из-за него она и из юридической консультации ушла. Ей ведь уже двадцать шесть, пора бы и замуж, так мать долдонит без конца, но сестра своенравная и живет, как хочет.

– Ну и правильно! Если она не хочет юристом работать? Ты вон тоже по настоянию родителей поступил в этот универ, а ведь с детства мечтал стать тренером.

– Они у нас очень авторитарные, – тихо проговорил Гога. – Короче, не суть! Пару месяцев назад Люда рассталась со своим очередным ухажером и решила окончательно перебираться к деду. Говорит, что город высасывает ее творческую энергию, и восстанавливается она только на природе. Родители в один голос кричат, что это все вредоносные гены деда, но она и слушать не хочет. Живет сестра в квартире бабушки, она ей досталась по завещанию. Это в Левобережном районе, и хоть и хрущевка, но трешка. Люда там отличный ремонт сделала, установила современную технику. Она тогда как раз замуж собиралась, вот и устраивала гнездышко. Да разругалась в очередной раз. Характер такой, не выносит, когда ей руководят. Зато ремонт закончила. И вот этим летом решила она, что ей место только в доме деда. А он и рад! Они же давно спелись на теме творчества. Короче, на украшениях много не заработаешь, сестра решила пока сдавать квартиру и на эти деньги прекрасно себе жить-поживать в деревне и заниматься любимым делом. Я вчера с ней созвонился, она только «за», все же лучше тебе сдавать, чем какой-нибудь таджикской семье, сам понимаешь. Кстати, вспомнил анекдот….

– Потом! – перебил его Илья. – И какие условия? Договор аренды вроде заключают и все такое.

– Да зачем он вам? Мы же свои люди! Отдашь ей деньги и все дела! И тут главный вопрос…

Гога замолчал и глянул на Илью немного виновато.

– О финансах можешь не волноваться, – быстро сказал Илья. – Могу и за год вперед заплатить, если нужно.

– Лия даст? – все же не выдержал Гога. – Но это как-то…. Не по-мужски что ли. Ты уж прости, но я все, как есть….

– Хочешь сказать, что я альфонс? – строго уточнил Илья.

И Гога залился краской.

«А ведь это не мои деньги! – мелькнула мысль. – Это цена слез Жемчужной, так что по-любому ее. Но…. Я дорого заплатил за то, чтобы распоряжаться сейчас этими средствами. И нечего комплексовать!»

– Нет, что ты! – испугался Гога. – Вечно я лезу не в свое дело, – удрученно добавил он.

– Не волнуйся ты так, – ответил Илья. – У меня есть счет, я же весь год зарабатывал. Но если не хватит, то займу у Лии.

– Значит, могу звонить сестре? – обрадовался Гога. – Пусть она сама цену озвучит.

Набрав номер, он протянул смартфон Илье. И тот быстро договорился с Людмилой обо всем.

– В общем, так, – обрадованно начал Илья, закончив разговор. – Мы можем переезжать хоть сегодня. Люда сказала, что у тебя имеется комплект ключей. И по деньгам мы договорились. Но… есть одно «но». Она хочет лично повидаться с Лией и просит нас приехать в деревню.

– Это понятно, – сказал Гога. – Она же с твоей девушкой незнакома, лишь с моих слов. Осторожничает сестричка!

– Знаешь, а я с удовольствием прокачусь! – ответил Илья. – И можно в ближайшие выходные, пока погода стоит хорошая.

– Да, прямо лето! Жара совсем не сентябрьская, – заметил Гога.

– Возьму тачку отца, – решил Илья. – Его Nissan Almera все равно в гараже стоит, он же постоянно на мотике гоняет. А доверенность у меня имеется. Слушай, может, сегодня пропустим занятия совсем? – предложил он.

– Не терпится переехать? – засмеялся Гога. – А давай! Вещей, думаю, у вас не так и много. За один присест все перевезем. И я помогу!

Из файла Ильи:

«– Учитель, а как мне распознать истинно духовного человека? – спросил ученик Дзэн. – Есть ли какие-то верные признаки?

– Это не то, что он говорит, и не то, каким он кажется, – ответил учитель. – Это атмосфера, создающаяся в его присутствии. Только это является неоспоримым свидетельством. Ибо никто не в состоянии создать атмосферу, не принадлежащую его духу».

«101 история Дзэн».

Друзья договорились созвониться, когда Илья будет готов, и сегодня же перевезти вещи и обустроиться на новом месте. Гога отправился по своим делам, а Илья вернулся в квартиру. Он застал Лию в своей комнате у окна, в ее руках были прямоугольные пяльцы. Илья тут же вспомнил, что видел их покоях Жемчужной на вилле Хенга.

– Малышка, так это ты вышиваешь? – спросил он и поцеловал девушку.

Она положила пяльцы на подоконник и ничего не ответила. Илья мельком глянул на законченную картину: деревенская улочка, косые струи дождя и парочка под одним зонтом. Но комментировать он не стал, некогда было вступать в обсуждения вышивок, необходимо было собираться. Он открыл шкаф и начал вынимать самые необходимые вещи. Лия улыбнулась и принесла из коридора его дорожную сумку.

– Сейчас поедем на новое место, – радостно сообщил Илья и чмокнул ее в щеку. – Надеюсь, тебе там понравится.

– Мне везде хорошо, где ты, – тихо ответила она.

Он глянул на ее синий шелковый халат, расшитый розовыми цветами сакуры и заметил, что лучше переодеться. И Лия надела простые голубые джинсы и белую футболку. Волосы подняла в высокий хвост.

– Готова? – удовлетворенно спросил Илья. – Тогда пошли.

Она накинула рюкзачок на плечо, он взял остальные сумки. Набрав номер Гоги, сказал, что ждет его возле гаража.

Они довольно быстро добрались до места. Гога всю дорогу не умолкал и по своему обыкновению сыпал анекдотами, правда, на этот раз выбирал самые приличные. Квартира оказалась в обыкновенной на вид пятиэтажке, но дом был капитально отремонтирован, и Илья вздохнул с облегчением. Он уже боялся, что принял неправильное решение, и не стоило заселяться с Жемчужной в старую хрущевку, а нужно было снять жилье в каком-нибудь ЖК премиум-класса. Но все оказалось намного лучше, чем он ожидал. Чистый подъезд с цветочными горшками на подоконниках, квартира с современным ремонтом, новая бытовая техника и мебель. Гога показывал апартаменты «молодоженам» – именно так он выражался и тут же начинал хохотать – с гордостью. Илья оценил уровень жилья, и запрошенная сумма уже не казалась ему такой высокой.

– Но в холодильнике пусто, – констатировал Гога, когда они вошли на кухню. – Ничего нет для романтического ужина, – добавил он и хитро глянул на девушку.

– Может, сгоняем в ближайший продуктовый? – предложил Илья.

– А давай! – обрадовался Гога. – Кстати, не мешает отметить новоселье. Жаль, что я уже без девушки, – добавил он.

– Так все равно Вира не здесь, – заметил Илья.

– Виринея…, – начала Лия, но глянув на встревоженное лицо Ильи, замолчала.

– Ты наверняка не в курсе, – тихо проговорил Гога, – но мы расстались.

– Сочувствую, – мягко произнесла Лия и взяла его за руки.

Гога вздрогнул и пристально посмотрел ей в глаза. Илья, наблюдая за ними, неприметно вздохнул. Он уже знал, что сейчас произойдет, и не ошибся. Его друг покраснел, его лицо приняло мечтательное выражение, и он, словно прислушиваясь к внутреннему голосу, медленно продекламировал:

 
Видно, не судьба… Я не сомневаюсь,
Что придет рассвет в эту темноту.
Счастия звезда снова засияет,
и любовь прогонит мою грусть-тоску…
 

Гога моргнул и будто вышел из-под гипноза.

– Вау! – сказал он и заулыбался. – И что это со мной творится в твоем присутствии, милая Лия? Не раз замечал, как странно ты на меня влияешь. Да я стихи с детства терпеть не могу. Но последнее время будто сам поэт. Вот это да!

– Пошли уже, поэт! – сказал Илья. – Пора за продуктами.

Он чмокнул Лию в щеку и вышел в коридор. Гога галантно поцеловал кончики пальцев засмущавшейся девушки и последовал за ним.

Когда они уселись в машину, Гога все еще находился в романтическом настроении.

– Какая она у тебя все-таки необыкновенная! – с восторгом заговорил он, и, не меняя тона, добавил: – Выезжай со двора и налево. Там большой супермаркет.

– Квартира отличная, – сказал Илья, не ответил на его замечание относительно Лии. – Спасибо тебе! Выручил! А то у отца жить, сам понимаешь, не совсем удобно.

– Так он же у подружки постоянно тусуется, – весело проговорил Гога.

– Знаю я этих подружек! – ответил Илья. – Долго отец не задерживается ни с одной. Как с мамой развелся, так и понеслось.

– Ну, он же рокер! А это их стиль жизни. Секс, наркотики и рок-н-рол!

– Слава богу, с наркотой они завязали и уже давно, – сказал Илья.

– А ты…., – после паузы начал Гога, – ты любишь ее? По-настоящему? Извини, если лезу под кожу. Ты же знаешь, это не в моих правилах. Но уж очень Лия необычная. И обидеть такую девушку это как преступление. Не представляю, что можно ей изменить.

– Да не сбираюсь я никому изменять, – рассмеялся Илья. – И да, люблю ее! И хочу прожить с ней всю свою жизнь.

– Супер! – обрадованно произнес Гога. – И я хотел бы найти такую девушку, одну-единственную.

«Знал бы ты, как все на самом деле сложно, – подумал Илья, глянув на восторженное лицо друга. – И в какое я ввязался приключение. Лия… Я люблю! И совсем не хочу заморачиваться на темы, как мы будем с ней жить. Пусть все идет, как идет».

– Да, забыл тебе сказать, – после паузы начал Гога, – мне тут позвонила некая Ана. Не Аня!

– Кто это? – небрежно спросил Илья, но напрягся.

– Подруга моей бывшей, – ответил Гога. – Вира зачем-то дала мой телефон. И эта Ана…. Кстати, ты ее видел на фотках. Помнишь, они еще вместе позировали на фоне какого-то парка в Париже?

– Ну, допустим. И что?

– Короче, она сказала, что видела тебя, ты ей очень понравился, но связаться с тобой не может, ведь ты заблокировал все странички в соцсетях, – торопливо приговорил Гога. – И где это она тебя видела?

– Да откуда я знаю! – раздраженно ответил Илья. – Может, на наших совместных фотках. И чего она хотела?

– Твой номер, но я не дал. Еще чего! И я ей сообщил, что ты в отношениях, и все серьезно.

– Ну и правильно! – одобрил Илья.

«Странная история! – размышлял Илья, вспоминая Ану, ее миловидное лицо с ямочкой на левой щеке и раскосые глаза. – Она же видела, что я с Лией. Может, что-то не так поняла и решила, что я свободен. Хорошо, что Гога ей все объяснил!»

– Эй, Илюх! Куда смотришь? – нервно крикнул Гога. – Тормози! Ты чуть старушку не задавил.

– Черт! – воскликнул тот, глядя на выползшую на пешеходную зебру пожилую женщину.

Она передвигалась черепашьим шагом, и Илья терпеливо ждал, когда она перейдет дорогу.

– Вот что любовь с людьми делает! – констатировал Гога. – А хочешь анекдот?

– Нет! – быстро ответил Илья и тронул машину с места.

– Вот и я последнее время как-то остыл к юмору, – заметил Гога. – Не поверишь, достал из шкафа сборник стихов поэтов Серебряного века и иногда почитываю. В школе я как-то это не ценил, а тут зашло.

– Ну и хорошо, – ответил Илья. – А вон и супермаркет. Приехали!

Когда парни вернулись в квартиру, нагруженные сумками с продуктами, Лия уже разложила вещи по шкафам. Она переоделась в милое домашнее платье из голубого льна, волосы заплела в две косы. Илья, увидев ее в коридоре, когда она вышла к ним, восхитился. Лия казалась обычной, только очень красивой домохозяйкой, приветливо встречающей гостей. И у него полегчало на душе, и сомнения развеялись.

«И чего я зря накручиваю? – размышлял он, глядя на ее румяное лицо и милую улыбку. – Будем жить, как обычная пара. Лия со временем приспособится к реальному миру, адаптируется среди моих друзей. Я буду ходить на занятия, она заниматься домом. Если не захочет, то может выбрать себе дело по душе. Господи, а душа ли у нее в нашем стандартном понимании?» – пришел неожиданный вопрос, но парень тут же отогнал эти мысли.

Он протянул девушке купленный букет белых роз, она явно обрадовалась и поцеловала его.

Гога мялся у дверей, Илья глянул на друга и предложил проходить. Но тот решил, что сейчас лучше им не мешать обустраиваться на новом месте, и ретировался.

– Встретимся завтра в универе, Илюх, – сказал он, выходя из квартиры. – Лия, до свидания!

Но едва за ним закрылась дверь, Илья бросил пакеты и потащил смеющуюся девушку в спальню.

Из файла Ильи:

«На земле мы двойники, цветущие веточки на одном дереве, а на небесах мы будем птицами, летящими бок о бок».

Китайская поговорка

Прошла неделя. Илья и Лия полностью устроились на новом месте, и жизнь вошла в спокойную колею. Иные больше их не беспокоили, даже Ксения не появлялась, и Илья надеялся, что все и дальше будет так же беспроблемно. Лия больше не вспоминала Хенга, она расцветала на глазах, проводя много времени с любимым.

На выходные они собрались в деревню, Людмила звонила несколько раз и настойчиво их приглашала. Да и Илье не терпелось отдать ей деньги, он решил расплатиться сразу за полгода вперед. Сначала он предложил перевести ей всю суму на карточку, но Людмила рассмеялась и ответила, что в их деревне лучше иметь наличные. Илья решил выехать в пятницу во второй половине дня, и даже ушел с последней пары. Гога собирался составить им компанию, но в последний момент отказался. Накануне он на тренировке по баскетболу ухитрился подвернуть лодыжку и решил на выходных отлежаться дома.

– Я сестре позвонил, предупредил, что без меня приедете, – сказал он Илье. – Думаю, не заблудитесь, здесь ехать-то всего час. Ты, правда, пару лет со мной не ездил. Помнишь, у Малой Приваловки повернуть направо, проедете Вишневку и, считай, уже в Верхней Байгоре. И в самом конце Советской улицы….

– Чего ты со мной, как с маленьким? – перебил его Илья. – Вообще-то навигатор есть, но дорогу я и так хорошо помню.

– Да чего-то волнуюсь, – ответил Гога. – Эх, не вовремя я ногу подвернул!

– Успокойся! Лию доставлю в целости и сохранности, – пообещал Илья.

– Дед спрашивал о тебе, – другим тоном проговорил Гога.

– Вот и повидаемся заодно, – ответил Илья.

– Думаю, он обалдеет от красоты Лии, – со смехом заметил Гога. – Все же художник!

И Гоген не ошибся.

Илья подъехал к нужному дому около семи вечера. Погода, как назло, испортилась, после жарких совсем по-летнему дней резко похолодало, и последнюю часть пути они ехали под проливным дождем. Лия вздрагивала, когда капли стучали в стекло с ее стороны, и поглядывала на парня беспомощно.

– Малышка, я же взял длинный дождевик, – успокаивал он ее. – Сапоги резиновые тебе чуть ли не бедер. Ты будешь полностью укрыта. Машину загоню во двор, тебе останется перебежать в дом.

Лия улыбалась, но смотрела беспомощно на потоки дождя, с которыми едва справлялись дворники.

– А вон и нужный нам дом! – радостно сообщил Илья, заворачивая к уже открытым воротам. – И нас ждут!

Он заехал во двор, увидел стоящих на крыльце под навесом Людмилу и Степана Васильевича. Дед держал огромный черный зонт и вглядывался в машину. Илья затормозил, Степан Васильевич подбежал, Илья приоткрыл дверцу.

– Здравствуйте, гости дорогие, – запыхавшись, заговорил Степан Васильевич. – Заждались вас! Девушка, выходите и сразу в дом! Я зонтом вас прикрою. А ты, Илюш, загони машину под навес.

Лия глянула испуганно на лужи, перевела взгляд в небо. Дождь не утихал.

– Иди, малышка! Я сейчас, – ласково проговорил Илья и взял с заднего сидения дождевик.

Он укутал в него девушку, она засунула ноги в высокие резиновые сапоги и выбралась из машины. Степан Васильевич подхватил ее под локоть, держа зонт над их головами, и быстро повел к дверям.

Когда Илья загнал машину и пришел в дом, Лия уже сидела на кухне за накрытым столом. Степан Васильевич заливался соловьем, предлагая ей кушанья и напитки, Людмила хлопотала у плиты.

– Познакомились? – спросил Илья.

– Привет! – ответила Людмила. – А как же! Лия просто очаровательна! Только ужинать отказывается.

Она поставила на стол сковороду с горячими котлетами, Илья сел напротив Лии.

– А у нас тут все натуральное! – сказал Степан Васильевич. – Не бойся, детонька, ничем не отравишься. Мясо свежайшее, вчера купил несколько кило отборной вырезки у соседа, он телушку зарезал. В городе такого ты и не пробовала.

– И овощи со своего огорода, – добавила Людмила. – И никакой химии, всякие там пестициды и прочую дрянь мы никогда в почву не добавляем.

Илья глянул на нее и невольно улыбнулся. Сестра Гогена нереально преобразилась. В Воронеже она выглядела, как все, ходила в основном в джинсах и футболках, предпочитая удобный спортивный стиль. А когда работала в юридической консультации, то одевалась преимущественно в деловые костюмы. Но сейчас Людмилу было не узнать. Распущенные русые волосы, плетеный и расшитый бисером ободок на лбу, вместо платья длинный балахон с рисунком из хаотичных разноцветных пятен, на запястьях браслеты явно ручной работы, лицо свежее, румяное и без какой-либо косметики.

«Вот это да! – подумал Илья, глядя на ее ясный взгляд и приветливое выражение лица. – Как село ее изменило. Видно, что ей здесь хорошо. То-то в Воронеж не хочет возвращаться».

И он перевел взгляд на Степана Васильевича, устроившегося во главе стола. Мужчина выглядел таким же добродушным и уравновешенным, как и внучка. Пронзительно синие глаза на сильно загорелом за лето лице, русые с проседью волосы с выгоревшими на солнце почти белыми прядями, забранные в небрежный хвост, простая серая футболка и голубые джинсы – казалось, это обычный дачник. Но Илья знал его историю, Гога не раз рассказывал, как заводской инженер в сорок лет внезапно все бросил и переехал в деревню, чтобы заняться живописью. Илья, когда приезжал с другом сюда, видел его картины. И с каждым годом они становились все ярче и красочнее. Неожиданно он вспомнил замечание Аны, что «деда Степа» – местная знаменитость и часто устраивает выставки в местном ДК и школе.

– Ну, если Лия на диете, – продолжила Людмила, – то ты, Илюх, надеюсь, отведаешь моих котлеток. Ты-то не худеешь? – со смехом добавила она и села рядом.

– Голоден, как волк! – ответил он и принялся за еду.

– Не понимаю я этих диет, – заметил Степан Васильевич, накладывая в тарелку овощной салат и картофельное пюре. – К тому же Лие они совсем не нужны. Детонька, ты идеальна! Говорю это тебе не только как мужчина, восхищенный твоей красотой…. Илья, ничего такого! Но и как совершенно очарованный художник. Надеюсь, ты мне попозируешь? Руки чешутся создать твой портрет.

– И у меня! – встряла Людмила. – Я ведь тоже всерьез занялась живописью, – пояснила она, поймав удивленный взгляд парня.

– И у Людочки несомненный талант! – довольно заметил Степан Васильевич. – Вся в меня! – с улыбкой добавил он. – Итак, какие планы?

– Первым делом отдать деньги, – сказал Илья и вынул из кармана джинс конверт. – Здесь за полгода.

– Отлично, – ответила Людмила. – Нам этой суммы надолго хватит. Единственный расход – краски.

– Ты хотела лично познакомиться с моей девушкой, – продолжил Илья. – Поэтому я и привез Лию. Она у меня домоседка, не любит показываться на людях.

– С такой-то красотой! – удивился Степан Васильевич. – И с чего вдруг?

– Долгая история, – хмуро проговорил Илья.

– Детонька, а ты чего все молчишь? – обратился к Лие Степан Васильевич. – Мне уже кажется, что ты вовсе не девушка, а некое произведение небесного искусства, совершенно случайно залетевшее на нашу грешную землю.

«Ну началось! – с тоской подумал Илья, наблюдая за возбужденным видом Степана Васильевича. – Сейчас поэмы начнет сочинять. Хотя…. он же художник, натура восприимчивая…. Зря я Лию сюда привез. Вон, как он ее ест глазами. Да и Люда изучает ее лицо, не отрываясь. И расспросы неизбежны».

– Я долгое время общалась с одним…., – начала Лия и замолчала, беспомощно глянув на Илью.

То, что лгать она в принципе не могла, он уже давно убедился и мгновенно пришел ей на выручку.

– С одним кинопродюсером, – продолжил Илья. – И он был очень жестокий и беспринципный…. Настоящий демон! – добавил он.

– Так ты актриса? – спросил Степан Васильевич. – Неудивительно! Представляю, как ты выглядишь на экране! И в каких фильмах ты снималась?

– Это азиатские дорамы, – быстро придумал Илья. – У нас их не показывают.

– А инет на что? – с улыбкой спросила Людмила.

– Вы слишком любопытны, – отрезал он. – Лия не хочет говорить на эти темы. Для нее это крайне болезненно. История некрасивая, и копии сериалов уже отовсюду удалены.

– Ох, простите! – опомнился Степан Васильевич. – Можете не рассказывать, мы догадываемся, в чем дело…

– Сексуальные домогательства, – тихо проговорила Людмила и глянула на Лию с жалостью. – То-то ты такая… малообщительная.

– Но сейчас все хорошо! – ответил Илья. – Лия со мной, приходит в себя, обратно в Китай возвращаться не собирается. И вы уже в курсе, что мы поселились в квартире Люды.

– Я очень рада таким квартиросъемщикам! – с улыбкой ответила она. – И правда, чего мы пристали с расспросами! Вы наверняка хотите отдохнуть с дороги. Мы с дедом посовещались и решили, что в общем доме вам будет неудобно и решили поселить вас в моем флигеле. Не возражаете? Но удобства во дворе. Если это не устраивает, то можете занять мою спальню здесь, душ и туалет в доме.

– Нет, нет, мы лучше отдельно! – быстро сказал Илья.

– Ну, тогда отдыхайте! Если что, обращайтесь без стеснения! – с чувством произнес Степан Васильевич. – Ее глаза – прохладные озера с прозрачной бирюзовою водой, – неожиданно продекламировал он, глядя на Лию.

– И я смотрю в них и влюбляюсь снова, – продолжила Людмила, – и свет зрачков не черный, золотой!

– Я погружаюсь в них. Прощай, реальность! Мной завладела чистая мечта, – будто удивляясь самому себе, проговорил Степан Васильевич.

– Мир абсолюта нас зовет на небо, там ждет нас и колдует красота, – сказала Людмила и глянула на деда.

– А где рифма на слово «реальность»? – спросил он.

– Ладно, мы пошли, – встрял Илья и встал. – Спасибо за ужин!

– Спокойной ночи, – пожелала Людмила и поцеловала Лию.

– А лучше – беспокойной, – тихо произнес Степан Васильевич и лукаво улыбнулся.

Из файла Ильи:

«Проси любви – она отнимет лишнее и даст то, чего не достает».

«Горе тем, кто скуп на любовь. Зачем жить, если не для того, чтобы любить?»

Изречения китайских мудрецов.

Когда они вошли во флигель, Илья даже присвистнул от удивления. Он помнил, что когда-то это был обычный летний гостевой домик. Они с Гогой часто там ночевали в жару, в доме казалось слишком душно. Но сейчас флигель было не узнать, Людмила полностью его преобразила. Пространство разделялось перегородкой, за которой она устроила спальное место. Деревянная решетка украшала ее, на ней были прикреплены самодельные полочки, сделанные из коротких досочек. В их углах в просверленные дырки вставлялись толстые джутовые веревки, и именно на них висели полки. Многочисленные глиняные горшочки с цветами, керамические изделия, какие-то арт-объекты, казавшиеся причудливыми корнями, ароматические свечи, речные и морские раковины заполняли эту удивительную стену сверху донизу. В гостиной стоял большой удобный диван и пара кресел, огромная плазма на стене напротив вызвала улыбку на лице Ильи. На полу лежал домотканый ковер, все простенки увешивали картины и эскизы. Он заглянул за перегородку и увидел большую кровать с резным деревянным изголовьем, шкаф и тумбочку с красивой настольной лампой.

– Слава богу! – с облегчением проговорил Илья, бросая сумку возле шкафа. – Я боялся, что мы окажемся в мастерской и задохнемся от запаха масляных красок и всяких там растворителей.

– Иди сюда, – услышал он голосок Лии и вернулся в гостиную.

Но девушки там не оказалось, и он, удивляясь, вышел на крыльцо. От него отходила влево узкая крытая веранда, похожая на дощатый коридор. Илья двинулся по ней и увидел какой-то сарайчик. Войдя внутрь, понял, что попал в мастерскую. Лия стояла у мольберта, на котором находился холст на подрамнике. Лесной пейзаж выглядел ярко, краски были наложены искусно, тонкими штрихами, детали тщательно прописаны. Манера живописи отличалась от крупных, казавшихся небрежными мазков Степана Васильевича, и Илья понял, что это работа Людмилы.

– Красиво, – заметила Лия и перешла к длинному столу у окошка.

Там были разложены контейнеры с самым разнообразным бисером, какие-то камушки, кожаные шнурки, металлические крючки и застежки. В отдельной коробке лежали готовые изделия. Лия взяла крупную брошь, сделанную из зеленой кожи. На искусно вырезанном листке покоилась красная божья коровка из непрозрачного стекла, крохотные приклеенные бисеринки чернели на ее спинке.

– Красиво, – повторила Лия.

– Можем что-нибудь приобрести для тебя, – заметил Илья и вытащил длинную нитку неровного речного жемчуга.

– Я равнодушна к украшениям, – тихо ответила она и приблизилась.

– Особенно к таким самодельным и дешевым? – уточнил он. – Хенг завалил тебя дорогущими бриллиантами.

– Стоимость не имеет значения, – сказала Лия. – Главное в любом изделии – душа его творца. А в этих душа есть! И энергия от них исходит положительная. Людмила – прекрасный светлый человек. Дружи с ней!

– Да я больше с Гогой… с его сестрой так общался, по ходу дела, – ответил он и заулыбался. – Она же старше нас! Ей уже двадцать шесть. Что у нас, пацанов, могло быть с ней общего? Сейчас, конечно, мне уже интереснее с ней.

– И Степан Васильевич – светлый, – добавила она. – Я рада, что у тебя такие друзья. В этом мире необходимо окружать себя такими людьми.

– Что за тон, малышка? – со смехом спросил он. – Ты будто обеспокоенная мамочка… отслеживаешь, с кем общается твой неразумный сыночек.

И он схватил девушку в объятия. Лия рассмеялась и поцеловала его. Он замер, затем схватил ее за руку и потащил во флигель.

Они упали в кровать, Илья задыхался от страсти, Лия охотно ему отвечала. Она сегодня была какой-то особо восприимчивой, и он решил, что это из-за пугающего девушку ливня, который после короткого перерыва зарядил с новой силой. Капли стучали в стекла, и Лия прижималась к парню, словно ища защиты от стихии. Илья с ума сходил от желания, он опрокинул ее на спину, стянул одежду, разделся сам. И остановился у края кровати, не в силах отвести взгляда от нагой красоты Жемчужной. Он знал, что она сияет ярче именно ночью. И сейчас при неровном свете чайных свечей девушка казалась мерцающим серебром сокровищем, прекрасной статуей без единого изъяна, созданной не природой, а неким небесным божеством. Илья понимал, что это так и есть, но обычно старался не зацикливаться на ее происхождении. Но сейчас его будто озарило, даже физическое влечение начало пропадать.

«Я занимаюсь любовью с богиней, – мелькали мысли, – будто она простая девчонка. Все же это как-то ненормально. Но как она хороша! Любимая…»

Лия протянула к нему руки, ее грудь приподнялась от этого движения, Илья не мог отвести взгляда от сжавшихся розовых сосков, перестал думать о странностях этих отношений и упал на девушку…

Он проснулся на заре. Лия лежала рядом и нежно на него смотрела.

– Доброе утро, малышка, – прошептал он и снова закрыл глаза.

Вставать совершенно не хотелось, и он слышал, что дождь все еще идет.

 
Вода уносит жемчуг в небеса.
Две сущности сливаются в одну.
На лотосе жемчужная роса,
Но тянет бусиной меня ко дну.
Судьба должна свершиться…. Ты прости.
Но мне пора отправиться домой.
Вода уносит…. Только не грусти.
Моя любовь останется с тобой…
 

Лия тихо проговорила эти стихи, Илья замер, вслушиваясь в слова. И окончательно проснулся.

– Мне не нравится, что в этот раз напел тебе дождь, – заметил он и обнял девушку. – Знаю, что в такую погоду ты становишься меланхоличной, но тебе ничего не грозит, любимая. Если хочешь, мы можем сегодня же отправиться обратно. Главная задача выполнена, Людмила с тобой познакомилась, деньги я отдал.

– Можем, – прошептала она. – Но мы обидим хозяев таким поспешным отъездом.

– Ерунда! – весело ответил он. – Поймут! Я могу просто сослаться на неожиданно возникшие дела. Мало ли!

– Мы должны остаться, – сказала она и положила голову ему на плечо.

Илья обнял ее и легко поцеловал в висок.

– А какие были планы? – после паузы спросила Лия.

– У Степана Васильевича сегодня открывается выставка в местном ДК. Думаю, ему не помешает помощь. Я на машине, могу довезти картины. Да и Люда хотела кое-что из своих работ показать публике.

– Лесной пейзаж просто чудесный, – заметила Лия. – И я видела в мастерской много других ее картин.

– Да, красиво рисует, – сказал Илья.

– Красота в глазах смотрящего, – тихо произнесла Лия.

Илья лишь улыбнулся и поцеловал ее. Ему ничего не хотелось обсуждать. Все длящаяся нежность обволакивала и убаюкивала. И он закрыл глаза, обнял любимую и прижался к ней.

Через час они услышали осторожный стук в двери. Илья быстро оделся и пошел открывать. Увидев смущенного Степана Васильевича, весело поздоровался и сказал, что они уже встали.

– Вот и хорошо! – обрадовался тот. – Неудобно было будить в такую рань. Вы, городские, привыкли спать до обеда. Ну, на то и выходные! Илюша, а ты не поможешь? Дождь не утихает, а у меня только мотоцикл. Обычно я на садовой тачке картины отвожу на место, но сегодня не получится. Как ни укрывай, но все равно вода попадет.

– Конечно! – ответил Илья. – О чем разговор? Я же обещал. Сейчас умоюсь, чаю выпью и отправимся.