Текст книги "Интернет как оружие. Что скрывают Google, Tor и ЦРУ"

Глава 3
Слежка за американцами

Историческое мифотворчество возможно лишь там, где плохо с памятью.

Нэнси Айзенберг. Белое отребье

2 июня 1975 года корреспондент NBC Форд Роуэн появился в вечернем выпуске новостей с шокирующим разоблачением. Этот телеведущий с голубыми глазами и детскими чертами лица, неотрывно глядя в камеру, поведал зрителям, что военные строят сложную сеть компьютерных коммуникаций, чтобы с ее помощью следить за американцами и делиться данными наблюдений с ЦРУ и АНБ{181}181
  181. Военные строят сложную сеть компьютерных коммуникаций, чтобы с ее помощью следить за американцами и делиться данными наблюдений с ЦРУ и АНБ: Стенограмма подготовленного Фордом Роуэном репортажа NBC от июня 1975 года вышла в Congressional Record: “Surveillance Technology”, Joint Hearings before the Subcommittee on Constitutional Rights of the Comm. on the Judiciary and the Special Subcommittee on Science, Technology, and Commerce of the Comm. on Commerce, US Senate, 94th Cong., 1st sess. (23 июня, 9 и 10 сентября 1975 года).


[Закрыть]. Он говорил об ARPANET.

«Согласно нашим источникам, имеющаяся у военных информация о тысячах американских демонстрантов была передана ЦРУ, и некоторая ее часть сейчас находится на компьютерах Управления. Мы не знаем, кто приказал скопировать и сохранить эти файлы. Но нам известно, что, как только данные оцифруются, новая технология министерства обороны позволит с невероятной легкостью перемещать информацию с одного компьютера на другой. Эта сеть объединяет компьютеры в ЦРУ, разведывательном управлении министерства обороны, Агентстве национальной безопасности, а также более чем в 20 университетах и дюжине научно-исследовательских центров, таких как RAND Corporation», – сообщал Роуэн.

Он работал над этой историей несколько месяцев, соединяя по кусочкам отдельные свидетельства «неразговорчивых информаторов», включая подрядчиков ARPA, озабоченных тем, как применяется создаваемая ими технология. В течение трех дней после первого сюжета Роуэн и его коллеги из вечерних новостей NBC выпустили в эфир еще несколько репортажей с более подробным рассказом об этой загадочной сети слежения и таинственной организации, которая ее построила.

Главное открытие, лежащее в основе этой новой компьютерной технологии, было совершено в небольшом подразделении министерства обороны под названием Агентство передовых исследовательских проектов – ARPA.

Ученые из ARPA создали нечто новое в области компьютерных коммуникаций с помощью устройства под названием IMP – это интерфейсный процессор сообщений. Разные компьютеры общаются на разных языках. До появления IMP было чрезвычайно сложно, а зачастую даже невозможно связать непохожие компьютеры. IMP, в сущности, переводит все сообщения компьютеров на универсальный язык. Благодаря этому становится очень легко объединить их в сеть.

Правительство теперь применяет эту технологию в секретной компьютерной сети, которая обеспечивает Белому дому, ЦРУ и министерству обороны доступ к файлам ФБР и министерства финансов, касающимся пяти миллионов американцев.

Эта сеть, которую так и называют – «Сеть», сейчас уже функционирует… Следовательно, какой-нибудь чиновник, сидящий за компьютерным терминалом в Белом доме, ЦРУ или Пентагоне, может нажать кнопку и получить любую информацию о вас, которая есть в обширных компьютерных файлах ФБР. В том числе сведения от местных полицейских департаментов, соединенных с ФБР посредством компьютера{182}182
  182. В том числе сведения от местных полицейских департаментов, соединенных с ФБР посредством компьютера: Там же.


[Закрыть].

Это было феноменальное разоблачение. Оно основывалось на сведениях от надежных источников в Пентагоне, ЦРУ, Секретной службе США, а также инсайдеров из ARPANET, часть которых были обеспокоены запуском сети, способной беспрепятственно связывать многочисленные правительственные системы слежения. В 1970-е годы историческое значение ARPANET еще не было очевидно – то, что обнаружил Роуэн, стало казаться важным лишь в ретроспективе. Пройдет больше 20 лет, прежде чем интернет появится в большинстве американских домов, и четыре десятилетия, прежде чем Эдвард Сноуден откроет миру глаза на повсеместный надзор правительства с помощью интернета. Сегодня люди все еще думают, будто слежка является чем-то чужеродным для интернета, чем-то таким, что навязывается извне параноидальными правительственными организациями. Однако этот репортаж Роуэна сорокалетней давности говорит об обратном. Он показывает, как военные и разведывательные службы использовали сетевые технологии, чтобы шпионить за американцами еще в первой версии интернета. Возможности слежения встраивались в него с самого начала.

Это очень важный факт в истории интернета. И все же он как будто выпал из нашей коллективной памяти. Откройте любую популярную историю интернета, и вы не найдете в ней ни единого упоминания об этом. Даже самые выдающиеся современные историки, похоже, не знают, что нечто подобное имело место{183}183
  183. Даже самые выдающиеся современные историки, похоже, не знают, что нечто подобное имело место: «Любопытно. Я о таком не слышал, – сказал мне Кристофер Пайл, изобличитель армии США, а ныне главный эксперт по американской военной слежке 1970-х годов. – Это меня не удивляет. Они часто занимаются чем-то таким одновременно. Они и систему затыкают, и передают информацию другим людям. Но я никогда не находил, что они передавали ее ARPA». Christopher Pyle, интервью автору, апрель 2016 года.


[Закрыть].

В конце 1960-х годов, когда инженеры из МТИ, Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и Стэнфордского университета напряженно работали над созданием единой военной компьютерной сети, страна содрогалась от насилия и радикальной политики, в большой мере направленной на милитаризацию американского общества, а ARPANET была олицетворением всех этих процессов. В американской истории эти годы были одними из самых жестоких. Тогда можно было наблюдать расовые бунты, воинственный активизм чернокожих, мощные левые студенческие движения и почти ежедневные взрывы в разных городах страны{184}184
  184. Мощные левые студенческие движения и почти ежедневные взрывы в разных городах страны: Bobby Allyn, “1969: A Year of Bombings”, New York Times, 27 августа 2009 года.


[Закрыть]. США напоминали скороварку, давление в которой все нарастало. В 1968 году были убиты Роберт Кеннеди и Мартин Лютер Кинг-младший, причем смерть последнего спровоцировала беспорядки по всей стране. Антивоенные протесты охватили кампусы американских университетов. В ноябре 1969 года 300 тысяч человек вышли на улицы Вашингтона, став участниками крупнейшего антивоенного протеста в истории США{185}185
  185. 300 тысяч человек вышли на улицы Вашингтона, став участниками крупнейшего антивоенного протеста в истории США: Joan Herbers, “250,000 War Protesters Stage Peaceful Rally in Washington; Militants Stir Clashes Later”, New York Times, 16 ноября 1969 года.


[Закрыть]. В мае 1970 года национальная гвардия Огайо открыла огонь по демонстрантам в Кентском университете и убила четырех студентов. Хантер Томпсон назвал это «никсоновской бойней».

Многим казалось, что Америка вот-вот взорвется. А в январе 1970 года бывший офицер военной разведки Кристофер Пайл подлил масла в огонь.

Пайл был аспирантом-политологом в Колумбийском университете. Он носил очки, зачесывал свою копну волос набок и подавал себя как задумчивого университетского педанта. Ранее он работал инструктором в разведшколе армии США в Форт-Холабёрде рядом с Балтимором, и увиденное там взволновало его настолько, что он забил тревогу{186}186
  186. Работал инструктором в разведшколе армии США в Форт-Холабёрде рядом с Балтимором, и увиденное там взволновало его настолько, что он забил тревогу: Richard Halloran, “An Expert in Counterintelligence,” New York Times, 25 февраля 1975 года.


[Закрыть].

В начале 1970 года он опубликовал разоблачительную статью в журнале Washington Monthly, в которой раскрыл детали масштабной внутренней операции разведывательного управления армии США по подавлению беспорядков внутри страны и наблюдению за собственными гражданами. В эту программу под названием CONUS Intel (Continental United States Intelligence – «Разведка на континентальной части США») было вовлечено несколько тысяч тайных агентов. Они внедрялись в антивоенные политические группы и движения, шпионили за левыми активистами и составляли досье в централизованной базе данных разведки на миллионы американцев{187}187
  187. Они… шпионили за левыми активистами и составляли досье в централизованной базе данных разведки на миллионы американцев: Christopher Pyle, “Vast Army Intelligence Operation Monitors Political Scene”, Hartford Courant, 25 января 1970 года (reprint from Washington Monthly).


[Закрыть]. «Когда эта программа была запущена летом 1965 года, ее целью было раннее предупреждение гражданских волнений, к усмирению которых армию могли подключить летом 1967 года. Сегодня армия продолжает хранить файлы с информацией о составах, идеологии, программах и действиях практически всех политических групп в стране», – писал Пайл.

Одним из вдохновителей CONUS Intel был генерал (на тот момент высший чин в армейской разведке) Уильям П. Ярборо. Он долгое время занимался противоповстанческими и психологическими операциями – во Второй мировой, в Корее и во Вьетнаме – и добился на этом поприще выдающихся успехов. В 1962 году генерал Ярборо принял участие в проходившем в Вашингтоне важном симпозиуме армии США, посвященном «ограниченной войне» и борьбе с антиправительственными силами, где также был Дж. К. Р. Ликлайдер{188}188
  188. Ярборо принял участие в проходившем в Вашингтоне важном симпозиуме армии США, посвященном «ограниченной войне» и борьбе с антиправительственными силами, где также был Дж. К. Р. Ликлайдер: На симпозиуме один генерал отметил, что северовьетнамские и американские солдаты отличаются мотивацией и готовностью умереть за свое дело, и поставил вопрос, как армия может сократить этот разрыв. Он и другие участники конференции подчеркивали, что необходимо собирать больше данных о культуре и людях в таких странах, как Вьетнам, чтобы повысить эффективность контрпартизанских операций. То есть его беспокойство имело обратную направленность: нужно понять врага, чтобы Америка смогла сделать своих солдат столь же выносливыми и готовыми умереть за идею. US Army’s Limited-War Mission and Social Science Research symposium, Special Operations Research Office, American University, Washington, DC, июнь 1962 года.


[Закрыть]. Страх перед беспорядками в стране не давал покоя военным, в том числе и генералу Ярборо. Он пришел к убеждению, что существует набирающий обороты коммунистический заговор и его цель – свержение американского правительства с помощью массовых беспорядков. Доказательством этого он считал усиливавшееся движение за гражданские права и резкий рост популярности Мартина Лютера Кинга-младшего.

Глядя на людей, требовавших расового равенства, Ярборо не видел в них американцев, которых привели в политику объективные проблемы и возмущение, вызванное ими. Он видел простаков и иностранных агентов, которые вольно или невольно участвовали в изощренной операции, финансируемой и управляемой Советским Союзом. И это не было мнение одного вояки, помешавшегося на конспирологии; его разделяли многие коллеги Ярборо в военном руководстве{189}189
  189. Его разделяли многие коллеги Ярборо в военном руководстве: Comm. on the Judiciary, Subcommittee on Constitutional Rights, Military Surveillance of Civilian Politics: A Report, S. Rep. 93-S7-312 (1973), доступно на https://archive.org/stream/Military-Surveillance-Civilian-Politics-1973/MilitarySurveillanceCivilianPolitics#page/n0/mode/2up.


[Закрыть].

Когда в 1967 году, через несколько месяцев после речи Мартина Лютера Кинга о необходимости объединения антивоенного движения и движения за гражданские права, в Детройте вспыхнули расовые беспорядки, Ярборо приказал своим подчиненным в командовании разведки армии США: «Парни, доставайте свои методички по борьбе с мятежниками. У нас тут как раз мятеж»{190}190
  190. «Парни, доставайте свои методички по борьбе с мятежниками. У нас тут как раз мятеж»: Эта цитата взята из показаний Кристофера Пайла в Сенате… Senate Comm. on the Judiciary, Subcommittee on Constitutional Rights, “Federal Data Banks, Computers, and the Bill of Rights: Hearings,” 92nd Cong., 1st sess., 163 (1971) (statement of Christopher H. Pyle, graduate student at Columbia University).


[Закрыть].

Уильям Годель основал проект Agile в ARPA для подавления восстаний за рубежом. Генерал Ярборо направил свои усилия на расширение этой миссии, то есть на борьбу с тем, что он считал иностранным повстанческим движением на американской земле. Как и во Вьетнаме, его приоритетной задачей было лишить инсургентов поддержки местного населения. Но прежде чем начать «пропалывать сорняки», его люди должны были получить информацию. Кто такие эти инсургенты? Что их мотивирует? Кто ими командует? Кто их союзники внутри страны? В каких группах они прячутся?

Чтобы искоренить врага, генерал Ярборо взял под свой личный контроль создание программы CONUS Intel. Под прицелом были священники, выборные чиновники, благотворительные организации, внешкольные факультативы, ассоциации по защите гражданских прав, демонстранты-пацифисты, профсоюзные лидеры и группы правого толка вроде ку-клукс-клана и Общества Джона Бёрча, однако главной мишенью CONUS Intel были левые: все, кто выражал солидарность с борцами за экономическую и социальную справедливость. Неважно, кем они являлись: пасторами, сенаторами, судьями, губернаторами, длинноволосыми радикалами из движения «Студенты за демократическое общество» или членами «Черных пантер». Охота была открыта на всех{191}191
  191. Охота была открыта на всех: Информация об армейской операции CONUS Intel взята в основном из двух сенатских источников – Army Surveillance of Civilian Politics: A Documentary Analysis и Military Surveillance of Civilian Politics, выпущенных в 1972-м и 1973 году специальной подкомиссией по конституционным правам, созванной сенатором Сэмом Эрвином для расследования в связи с разоблачениями Кристофера Пайла.


[Закрыть].

К концу 1960-х годов штат CONUS Intel насчитывал тысячи агентов. Они посещали даже самые незначительные протесты и докладывали о них, а ведь в те времена протесты случались чаще, чем благотворительные распродажи выпечки[14]14
  Обычно организуются ежемесячно школьным родительским комитетом.


[Закрыть]. Агенты наблюдали за стачками и брали на карандаш отдельных лиц и даже целые группы, поддерживавшие профсоюзы. Они прослушивали телефон сенатора Юджина Маккарти, критиковавшего войну во Вьетнаме на общенациональном съезде Демократической партии в 1968 году. Они отметили, что сенатор принял звонок от «известной радикальной группы», чтобы обсудить оказание медицинской помощи демонстрантам, пострадавшим в столкновениях с чикагской полицией. В том же году агенты проникли на встречу католических священников, выражавших недовольство церковным запретом противозачаточных средств. Они следили за похоронами Мартина Лютера Кинга, смешиваясь со скорбящими и записывая разговоры на диктофоны. Они присутствовали на фестивале «День Земли» в 1970 году и затем рапортовали о том, что обсуждают и чем занимаются защитники окружающей среды{192}192
  192. Они присутствовали на фестивале «День Земли» в 1970 году и затем рапортовали о том, что обсуждают и чем занимаются защитники окружающей среды: “Persons of Interest”, Life, 26 марта 1971 года.


[Закрыть].

Некоторые объекты их слежки были откровенно комичными. Так, новобранец из пятого подразделения военной разведки в Форт-Карсоне, штат Колорадо, шпионил за молодежным проектом, созданным приходскими группами и горнолыжным клубом с целью организации досуга для «юношей и девушек с эмоциональными расстройствами»{193}193
  193. Клубом с целью организации досуга для «юношей и девушек с эмоциональными расстройствами»: “Federal Data Banks, Computers, and the Bill of Rights: Hearings”, с. 174 (statement of Christopher Pyle).


[Закрыть]. Почему этот проект оказался в зоне внимания? Судя по всему, местное духовенство не одобряло любые ассоциации с хиппи и считало, что это начинание подталкивает молодежь к «наркотикам, громкой музыке, сексу и радикализму»{194}194
  194. Это начинание подталкивает молодежь к «наркотикам, громкой музыке, сексу и радикализму»: Там же.


[Закрыть]. А может, были улики, доказывающие, что эта группа являлась частью коварного плана разрушения США? Так, один из ее основателей участвовал в антивоенном пикете у стен базы Форт-Карсон{195}195
  195. Один из ее основателей участвовал в антивоенном пикете у стен базы Форт-Карсон: Christopher Pyle, “CONUS Revisited: The Army Covers Up”, Washington Monthly, июль 1970 года.


[Закрыть]. В 1968 году агентам было приказано отчитаться о «марше бедняков» на Вашингтон и обратить особое внимание на крупы мулов. Эти вьючные животные тянули крытые вагоны с сельского юга, и армия поручила своим шпионам высматривать раны или ссадины на их шкурах, которые могли бы свидетельствовать о насилии. Идея была в том, чтобы обвинить демонстрантов в жестоком обращении с животными{196}196
  196. Идея была в том, чтобы обвинить демонстрантов в жестоком обращении с животными: “Persons of Interest”, с. 22.


[Закрыть].

Большинство оправданий слежки за «иностранными агентами» были слабыми или попросту надуманными, но это не имело значения. Когда армейским агентам не удавалось обнаружить доказательств коммунистической «оркестровки», командиры приказывали им вернуться и поднажать: «Вы плохо искали. Они наверняка есть»{197}197
  197. «Вы плохо искали. Они наверняка есть»: “Federal Data Banks, Computers, and the Bill of Rights: Hearings”, с. 164 (statement of Christopher Pyle).


[Закрыть].

Агенты CONUS Intel применяли самые разные тактики, чтобы шпионить и проникать в группы, якобы представлявшие угрозу для Америки. Агенты отпускали волосы, присоединялись к сообществам и участвовали в маршах. Они даже создали «настоящее» новостное СМИ – Mid-West News. Нацепив журналистские пропуски, агенты представлялись репортерами и посещали протесты, фотографировали их участников и брали интервью у демонстрантов и организаторов. Армия даже обзавелась собственным телевизионным фургоном, чтобы снимать демонстрации на видео{198}198
  198. Армия даже обзавелась собственным телевизионным фургоном, чтобы снимать демонстрации на видео: Там же.


[Закрыть].

Кристофер Пайл дал мне интервью через 45 лет после публикации тех разоблачительных материалов о программе слежения. Он сказал:

Генералы хотели получать самую свежую и «горячую» информацию. Во время протестов 1968 года в Чикаго армия задействовала подразделение под названием Mid-West News с агентами в штатском, которые ездили по городу и брали интервью у участников антивоенных демонстраций. Каждую ночь они самолетом отправляли пленки с видеозаписями в Вашингтон, чтобы утром, придя на работу, генералы могли увидеть, что творится в Чикаго. Это их очень радовало. Это была совершенно напрасная трата времени. То же самое практически бесплатно показывали по телевизору, но им хотелось иметь свою съемочную группу. Главное, что их интересовало, это поросенок Пигас[15]15
  В русском переводе встречается и другой вариант имени поросенка – Свинтус.


[Закрыть], которого йиппи выдвинули кандидатом в президенты. От Пигаса они были в полном восторге{199}199
  199. От Пигаса они были в полном восторге: Christopher Pyle, интервью автору, 28 апреля 2016 года.


[Закрыть].

В слежке за левыми активистами и политическими группами не было ничего нового. Еще в XIX веке правоохранительные органы, как местные, так и федеральные, вели досье на профсоюзных лидеров, социалистов, борцов за гражданские права и тех, кто мог симпатизировать левым. У лос-анджелесского управления полиции имелась огромная картотека на предполагаемых коммунистов, профсоюзных организаторов, лидеров чернокожих, на знаменитостей и правозащитные группы. Каждый крупный город в США имел свой «красный отряд» и хранил кучу досье{200}200
  200. Каждый крупный город в США имел свой «красный отряд» и хранил кучу досье: Frank Donner, Protectors of Privilege: Red Squads and Police Repression in Urban America (Berkeley: University of California Press, 1992).


[Закрыть]. Частные компании и народные дружины правого толка вроде Общества Джона Бёрча тоже имели «папочки» на своих сограждан. В 1960-е годы частная охранная фирма Wackenhut с гордостью заявляла, что под ее наблюдением находятся два миллиона американцев{201}201
  201. Фирма Wackenhut с гордостью заявляла, что под ее наблюдением находятся два миллиона американцев: John Connolly, “Inside the Shadow CIA”, Spy, сентябрь 1992 года.


[Закрыть]. Эта информация свободно передавалась ФБР и полиции, но хранилась, как правило, по старинке – на бумаге в архивных шкафах. Другое дело – база данных армии США. Она финансировалась из бездонного бюджета Пентагона и опиралась на новейшие компьютерные технологии.

Пайл в своих изобличительных материалах писал о том, что данные наблюдений от CONUS Intel кодировались на перфокартах IBM и загружались в цифровой компьютер, расположенный в Центре военной контрразведки в Форт-Холабёрде, где имелся терминал с доступом к почти сотне разных категорий информации, позволявший распечатывать отчеты по частным лицам. «Личные отчеты (извлекаемые из отчетов об инцидентах) впоследствии дополнят семь миллионов индивидуальных секретных досье армии США и будут использованы для создания новых файлов о политической деятельности гражданских лиц, совершенно никак не связанных с вооруженными силами, – писал он в Washington Monthly{202}202
  202. «Личные отчеты… будут использованы для создания новых файлов о политической деятельности гражданских лиц, совершенно никак не связанных с вооруженными силами», – писал он в Washington Monthly: Pyle, “Vast Army Intelligence Operation Monitors Political Scene.”


[Закрыть]. – В этом отношении банк данных сухопутных сил является, по-видимому, уникальным. В отличие от похожих компьютеров, используемых сейчас в Национальном информационно-криминологическом центре ФБР в Вашингтоне и в системе идентификации штата Нью-Йорк в Олбани, он не будет ограничиваться хранением дел лиц, арестованных или осужденных за преступления. Вместо этого он будет специализироваться на файлах, целиком и полностью связанных с описанием законной деятельности гражданских лиц».

На закате 1960-х годов началась американская золотая лихорадка компьютеризации, когда отделения полиции, федеральные правительственные агентства, военные и разведывательные службы, а также крупные корпорации принялись оцифровывать свою деятельность. Они приобретали, устанавливали и связывали через коммуникационные сети компьютеры, создавали базы данных, вели расчеты, автоматизировали обслуживание. Все спешили перейти на цифру, подключиться к сети и стать частью великой компьютерной революции{203}203
  203. Все спешили перейти на цифру, подключиться к сети и стать частью великой компьютерной революции: “Unraveling Data Networks”, ComputerWorld, 26 ноября 1975 года.


[Закрыть].

По всей стране цифровые правительственные базы данных росли как грибы после дождя{204}204
  204. По всей стране цифровые правительственные базы данных росли как грибы после дождя: Joan M. Jensen, Army Surveillance in America, 1775–1980 (New Haven, CT: Yale University Press, 1991).


[Закрыть]. Возглавляло этот тренд, естественно, Федеральное бюро расследований. Оно приступило к созданию централизованной цифровой базы данных еще в 1967 году по приказу Джона Эдгара Гувера. База стала называться Национальным информационно-криминологическим центром, охватила все 50 штатов и была доступна государственным и местным правоохранительным органам. В ней содержались сведения об ордерах на арест, угнанных транспортных средствах, украденном имуществе и разрешениях на ношение оружия, а доступ к ней осуществлялся через диспетчеров. К середине 1970-х годов систему расширили за счет клавиатурных терминалов в полицейских патрульных автомобилях для мгновенного поиска и вывода данных{205}205
  205. Систему расширили за счет клавиатурных терминалов в полицейских патрульных автомобилях для мгновенного поиска и вывода данных: Daniel R. Kashey, “A Look Inside NCIC”, ComputerWorld, 12 декабря 1977 года.


[Закрыть].

По мере роста база данных ФБР сливалась с базами местных правоохранительных органов, возникавшими то тут, то там, например с системой, построенной в округе Берген, штат Нью-Джерси, в начале 1970-х. Местный шериф и департаменты полиции объединили ресурсы, чтобы создать региональную информационную сеть правоохранительных органов – компьютеризованную базу данных округа, в которую бы стекались оцифрованные сведения об украденной собственности, подозреваемых, ордерах, предъявленных обвинениях и арестах. Эта база данных работала на компьютерах IBM 360/40, и вовлеченные в проект учреждения могли получать к ней доступ со своих компьютерных терминалов. Система была связана с базами данных полиции штата и ФБР, что позволяло местным правоохранителям оперативно обращаться за информацией по округу, штату или всей стране{206}206
  206. Система была связана с базами данных полиции штата и ФБР, что позволяло местным правоохранителям оперативно обращаться за информацией по округу, штату или всей стране: William D. McDowell, “73 Law Enforcement Agencies All Under One Roof”, ComputerWorld, 2 августа 1972 года.


[Закрыть].

В то же время прилагались активные усилия по организации общенациональных банков данных, которые бы связали и централизовали разного рода сведения. Эти банки получали такие названия, как Национальный банк данных и FEDNET{207}207
  207. Эти банки получали такие названия, как Национальный банк данных и FEDNET: Richard E. Rotman, “GSA Denies ‘Secrecy’ of Data Bank”, Washington Post, 21 июня 1974 года.


[Закрыть]. В 1967 году бюджетное управление хотело построить Национальный дата-центр – централизованную федеральную базу данных, которая бы объединяла, помимо прочего, информацию о налогах и арестах, здоровье, призывном статусе, социальном обеспечении и банковских операциях каждого человека. Она также привязывала бы все это к уникальному номеру – пожизненному идентификатору и постоянному номеру телефона гражданина{208}208
  208. Привязывала бы все это к уникальному номеру – пожизненному идентификатору и постоянному номеру телефона гражданина: “Surveillance Technology”, Joint Hearings before the Subcommittee on Constitutional Rights of the Comm. on the Judiciary and the Special Subcommittee on Science, Technology, and Commerce of the Comm. on Commerce, 94th Cong., 1st sess. (23 июня, 9 и 10 сентября 1975 года).


[Закрыть].

Не только копы и федералы спешили все компьютеризировать. Корпоративная Америка тоже с энтузиазмом внедряла цифровые базы данных и подключенные к сети компьютеры ради повышения производительности труда и сокращения издержек. Кредитные компании, банки, рейтинговые агентства, авиалинии – все они начали оцифровывать свои операции, создавать централизованные компьютерные базы данных и запрашивать информацию через удаленные терминалы{209}209
  209. Они начали оцифровывать свои операции, создавать централизованные компьютерные базы данных и запрашивать информацию через удаленные терминалы: Arthur R. Miller, “The National Data Center and Personal Privacy”, The Atlantic, ноября 1967 года; “Unraveling Data Networks”; Mark Radwin, “Nets Make Reference Data Available in 5 °Cities”, ComputerWorld, 26 ноября 1975 года.


[Закрыть].

В 1964 году American Airlines запустила свою первую полностью компьютеризованную систему регистрации и бронирования, построенную IBM по образцу SAGE – первой американской системы дальнего обнаружения и противовоздушной обороны, защищавшей страну от неожиданной ядерной бомбардировки со стороны СССР. Авиакомпания даже использовала очень похожее название{210}210
  210. Авиакомпания даже использовала очень похожее название: Leslie Goff, “1960: Sabre Takes Off”, CNN, 29 июня 1999 года.


[Закрыть]. Аббревиатура SAGE расшифровывалась как Semi-Automatic Ground Environment (полуавтоматическая наземная среда), а система American Airlines называлась SABRE – Semi-Automated Business-Related Environment (полуавтоматическая деловая среда). В отличие от SAGE, которая устарела с самого начала, потому что не могла перехватывать советские баллистические ракеты, SABRE ждал огромный успех. Она соединила тысячу с лишним телетайпов с центральным компьютером компании, расположенным к северу от Нью-Йорка{211}211
  211. Она соединила тысячу с лишним телетайпов с центральным компьютером компании, расположенным к северу от Нью-Йорка: Waldrop, Dream Machine, с. 120.


[Закрыть]. Эта система не только обещала помочь American Airlines продавать билеты на пустующие места, но и «обеспечивать поддержку при обработке разнообразной информации, необходимой для повседневных операций». Эти ожидания полностью оправдались.

«С первого же дня работы SABRE начала накапливать целые бобины сведений – самой детальной когда-либо собиравшейся информации, поступавшей изо всех крупных городов; информации о динамике перелетов с точки зрения места назначения, месяца, времени года, дня недели и времени суток. В нужных руках она должна была стать чрезвычайно ценной для отрасли, в которой American Airlines стремилась доминировать», – пишет Томас Петцингер-младший в книге «Жесткая посадка»{212}212
  212. Пишет Томас Петцингер-младший в книге «Жесткая посадка»: Thomas Petzinger Jr., Hard Landing: The Epic Contest for Power and Profits That Plunged the Airlines into Chaos (New York: Times Business, 1995).


[Закрыть]. Благодаря SABRE American Airlines создала монополию на электронное бронирование билетов и потом за счет этого преимущества давила конкурентов{213}213
  213. American Airlines создала монополию на электронное бронирование билетов и потом за счет этого преимущества давила конкурентов: SABRE могла обрабатывать 7500 броней в час. По нынешним меркам – скромно, но в то время это была сложнейшая коммерческая система такого рода, и она быстро стала общей платформой, на которой производились все бронирования авиабилетов. «К середине 1960-х годов SABRE стала крупнейшей частной системой обработки данных в реальном времени, уступавшей по размеру лишь американской правительственной системе», – так говорится в официальной истории IBM. “Sabre: The First Online Reservation System”, IBM, доступно на http://www-03.ibm.com/ibm/history/ibm100/us/en/icons/sabre/.


[Закрыть]. Сегодня SABRE по-прежнему является наиболее популярной системой бронирования билетов с оборотом в три миллиарда долларов и десятью тысячами сотрудников{214}214
  214. Популярной системой бронирования билетов с оборотом в три миллиарда долларов и десятью тысячами сотрудников: “SABRE Press Kit”, SABRE, 29 апреля 2014 года, доступно на http://web.archive.org/web/20170524143915/, https://www.sabre.com/files/PressKitUPDATED.4.29.14.pdf.


[Закрыть].

Рост всех этих баз данных не остался незамеченным. Сильнее всего в это время общество боялось, что распространение корпоративных и правительственных баз данных и компьютерных сетей приведет к обществу тотального надзора, где каждый под колпаком, а политическое инакомыслие искоренено. Об этом беспокоились не только левые активисты и студенты-демонстранты, а почти все слои общества{215}215
  215. Об этом беспокоились не только левые активисты и студенты-демонстранты, а почти все слои общества: Steven Lubar, “‘Do Not Fold, Spindle or Mutilate’: A Cultural History of the Punch Card”, Journal of American Culture, июнь 2004 года.


[Закрыть]. Люди опасались слежки – как государственной, так и корпоративной.

Эти страхи иллюстрирует заглавная статья выпуска Atlantic Monthly за 1967 год, написанная Артуром Миллером, профессором права Мичиганского университета. В тексте жестко критикуется стремление бизнеса и правительственных учреждений централизовать и компьютеризировать сбор данных. Статья сопровождается замечательной иллюстрацией: Дядя Сэм неистовствует за пультом управления гигантского компьютера. В статье подробно рассказывалось об одной предлагаемой федеральной базе данных – Национальном дата-центре, который должен был сосредоточить личные данные в одном месте и присвоить каждому человеку в системе уникальный идентификационный номер.

Миллер предупреждал, что такая база данных серьезно угрожает политической свободе. После запуска она неизбежно будет расти и постепенно охватит все стороны человеческой жизни:

Современный компьютер – нечто большее, чем хитроумная индексирующая или счетная машина или миниатюрная библиотека; это краеугольный камень новых средств связи, чьи возможности и последствия мы только начинаем осознавать. В обозримом будущем компьютерные системы будут связаны вместе посредством телевидения, спутников и лазеров и мы начнем передавать большие объемы информации на огромные расстояния за ничтожно малое время…

Само существование Национального дата-центра может вдохновить некоторых федеральных чиновников на использование сомнительных методов слежения. Например, оптические сканеры – устройства, способные с фантастической скоростью читать различные виды шрифтов или почерка – могут применяться для контроля за нашей почтой. В результате подключения их к компьютерной системе считанная сканером информация сможет быть преобразована в понятную для машины форму и добавлена к досье человека в Национальном дата-центре.

Затем, благодаря сложному программированию, можно будет нажатием одной кнопки получить досье на всех, кто переписывался с объектом слежки, и пометить их соответствующей записью, скажем, «общается с известными преступниками». В результате человек, просто обменявшийся рождественскими открытками с тем, чья почта проверяется, может сам оказаться под наблюдением, или его не возьмут на работу в госучреждение, или откажут в государственной субсидии либо другом виде помощи. Он был помечен непроверенной, безличной и ошибочной компьютерной записью – «общается с известными преступниками» – и теперь бессилен исправить ситуацию. Более того, он, вероятно, даже никогда не узнает о существовании такой записи{216}216
  216. Он, вероятно, даже никогда не узнает о существовании такой записи: Arthur R. Miller, “The National Data Center and Personal Privacy”, The Atlantic, ноябрь 1967 года.


[Закрыть].

Журнал Atlantic Monthly был не одинок. Многие газеты, журналы и новостные телепрограммы той поры пестрят сообщениями о росте централизованных баз данных (или «банков данных», как их тогда называли) и предупреждают о том, какую опасность они таят в себе для демократического общества.

В эти пугающие времена разоблачительная статья Кристофера Пайла произвела эффект разорвавшейся бомбы. Новость о CONUS Intel была на первых полосах. Последовали протесты и возмущенные редакционные статьи, эта тема не сходила с обложек крупных американских журналов. Телевизионные каналы подхватили эстафету и провели собственные тщательные расследования. Были даже запросы в Конгресс с требованием разобраться в сути обвинений{217}217
  217. Были даже запросы в Конгресс с требованием разобраться в сути обвинений: Lawrence M. Baskir, “Reflections on the Senate Investigation of Army Surveillance,” Indiana Law Journal, лето 1974 года.


[Закрыть].

Самое напористое расследование провел сенатор Сэм Эрвин – демократ из Северной Каролины, лысый, с густыми бровями и обвисшими, как у бульдога, щеками. Эрвин имел репутацию умеренного демократа-южанина: он систематически отстаивал «законы Джима Кроу», сегрегацию жилья и школ и боролся против равноправия женщин. Его часто называли расистом, но сам он считал себя сторонником строгого соблюдения Конституции. Он ненавидел федеральное правительство, а значит – и внутренние программы наблюдения{218}218
  218. Он ненавидел федеральное правительство, а значит – и внутренние программы наблюдения: Rick Perlstein, Nixonland: The Rise of a President and the Fracturing of America (New York: Charles Scribner’s Sons, 2008); Karl E. Campbel, Senator Sam Ervin: Last of the Founding Fathers (Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2007).


[Закрыть].

В 1971 году сенатор Эрвин организовал ряд слушаний по разоблачениям Пайла, а также обратился к самому Пайлу за помощью. Первоначально расследование касалось только армейской программы CONUS Intel, но очень скоро оно охватило гораздо более масштабную проблему – распространение правительственных и корпоративных компьютерных баз данных и систем слежения{219}219
  219. Более масштабную проблему – распространение правительственных и корпоративных компьютерных баз данных и систем слежения: “Federal Data Banks, Computers and the Bill of Rights. Part I”, Senate Comm. on the Judiciary, Subcommittee on Constitutional Rights, 92nd Cong, 1st sess. (1971).


[Закрыть]. «Эти слушания были назначены по той причине, что из жалоб, полученных Конгрессом, стало очевидно, что американцы из самых разных слоев озабочены ростом количества правительственных и частных записей об отдельных лицах, – сообщил Эрвин Сенату в своем эффектном вступительном заявлении к расследованию. – Они обеспокоены усиливающимся сбором информации о них, информации, которая этих сборщиков не касается. Создается огромная телекоммуникационная сеть, в которой компьютеры ежедневно передают данные со всех концов страны… Опираясь на помощь системных аналитиков, правительства штатов и местные власти придумывают способы, как соединить свои банки данных и компьютеры с федеральными, а федеральные чиновники стараются инкорпорировать данные штатов и муниципалитетов в свои информационные системы»{220}220
  220. Федеральные чиновники стараются инкорпорировать данные штатов и муниципалитетов в свои информационные системы: Во вступительной речи сенатор Эрвин упомянул, что число компьютерных систем федерального правительства за десять лет выросло более чем десятикратно: «В 1959 году федеральное правительство использовало 403 компьютера. Сейчас их свыше пяти тысяч. С $464 000 в 1959 году национальный бюджет на них подскочил до двух с лишним миллионов». Там же.


[Закрыть].

Первый день слушаний (которые получили название «Федеральные банки данных, компьютеры и Билль о правах») привлек очень большое внимание СМИ. «Сенаторы рассматривают угрозу „диктатуры досье“» – гласил заголовок на первой странице New York Times, где также была размещена вторая статья – о бомбардировках в Лаосе, проведенных южновьетнамской армией{221}221
  221. О бомбардировках в Лаосе, проведенных южновьетнамской армией: Richard Halloran, “Senators Hear of Threat of a ‘Dossier Dictatorship’”, New York Times, 24 февраля 1971 года.


[Закрыть]: «Частная жизнь среднестатистического американца является объектом 10–20 личных досье в архивах и компьютерных банках данных правительственных и частных агентств… Большинство американцев имеют лишь смутное представление о том, насколько пристально за ними наблюдают».

Следующие нескольких месяцев сенатор Эрвин с пристрастием допрашивал верхушку Пентагона об этой программе, но встречал упорное сопротивление. Представители министерства обороны тянули время, игнорировали просьбы о привлечении свидетелей и отказывались рассекречивать документы{222}222
  222. Представители министерства обороны тянули время, игнорировали просьбы о привлечении свидетелей и отказывались рассекречивать документы: Baskir, “Reflections on the Senate Investigation of Army Surveillance.”


[Закрыть]. Сначала эти конфронтации вызывали лишь мелкое раздражение, но постепенно переросли в настоящий скандал. Сенатор Эрвин пригрозил публично осудить программу слежения армии как антиконституционную и использовать свои полномочия по вызову свидетелей и сбору доказательств, чтобы законным путем принудить Пентагон дать показания, если его представители и дальше будут отказываться сотрудничать. В конечном итоге сенатору Эрвину удалось пролить свет на масштабы имевшегося у военных компьютеризированного аппарата внутреннего слежения. Его комиссия выяснила, что армия США ведет очень активную разведывательную деятельность внутри страны и что она «развернула обширнейшую систему для мониторинга практически всех политических протестов в Соединенных Штатах Америки». В стране насчитывалось свыше 300 «центров документации», многие из которых хранили более 100 тысяч карточек на «людей, представлявших интерес». К концу 1970-х годов в одном национальном центре военной разведки было 25 миллионов файлов на отдельных лиц и 760 тысяч файлов на «организации и инциденты». В этих файлах было полно пикантных подробностей (сексуальные предпочтения, внебрачные связи и особенно – предполагаемые гомосексуальные наклонности), никак не связанных с официальной целью – сбором улик о возможных контактах людей с иностранными правительствами и их участии в преступных заговорах{223}223
  223. Игнорировали просьбы о привлечении свидетелей и отказывались рассекречивать документы с официальной целью – сбором улик о возможных контактах людей с иностранными правительствами и их участии в преступных заговорах: Комиссия сенатора уничтожила полученные ею файлы наблюдения армии США, чтобы защитить персональные данные людей, но в финальном отчете о расследовании содержались кое-какие обезличенные подробности. Так, в записи об «известном на всю страну лидере движения за гражданские права» значилось, что он «имеет подрывной коммунистический опыт и является извращенцем». В разведсводке о молодежной группе в Колорадо говорилось, что ее члены интересуются «как гетеросексуальными, так и гомосексуальными половыми контактами».


[Закрыть]. И, как установила комиссия, разведывательное командование сухопутных войск имело несколько баз данных, способных сверять эту информацию и устанавливать отношения между людьми и организациями.

Комиссия сенатора Сэма Эрвина подтвердила еще кое-что: программа слежения армии была прямым продолжением более общей американской стратегии противоповстанческой борьбы, разработанной для зарубежных конфликтов, но незамедлительно примененной на внутреннем фронте. «Офицеры, работавшие во внутренних оперативных центрах, вели записи, очень схожие с теми, что ведут их коллеги в компьютеризированных оперативных центрах в Сайгоне», – отмечалось в итоговом отчете о расследованиях сенатора Эрвина{224}224
  224. Отмечалось в итоговом отчете о расследованиях сенатора Эрвина: “Army Surveillance of Civilians: A Documentary Analysis”, Subcommittee on Constitutional Rights, Comm. on the Judiciary, US Senate, 92nd Cong., 2nd sess. (1972), с. 93.


[Закрыть].

Действительно, армия говорила об активистах и демонстрантах так, будто те были организованными вражескими боевиками, внедренными в ряды местного населения. Они «квартировались», планировали нападения на «цели и объекты» и даже включали «организованное снайперское звено». Армия использовала стандартные для военных учений цвета: синим обозначались «дружеские силы», а красным – «негритянские кварталы». Однако, как ясно указывалось в отчете, находившиеся под наблюдением люди были не боевиками, а обычными гражданами: «Армейская разведка не просто проводила рекогносцировку местности на предмет расположения биваков, подъездных путей и арсеналов „Черных пантер“. Она собирала, распространяла и хранила большие объемы информации о частных и личных делах законопослушных граждан. Комментарии, касающиеся финансового положения, сексуальных связей и историй психических заболеваний лиц, не связанных с вооруженными силами, обнаруживаются в различных системах документации». Таким образом, армия шпионила за огромной частью американского общества без достаточных на то оснований.