Текст книги "Попаданка и ее варвары"

– Но вы догадались, на что я намекала. Я совершенно в этом уверена.

– Догадался, – произнес он уже честно и прямо. И замер. Вдруг растерял все слова. Она так смотрела. Спокойно, без осуждения и ерничества. С интересом. А у него сосало под ложечкой и в голове все мысли в кашу смешались. Прочти кто – решит, что это белый шум, набор слов.

Она тоже на несколько минут будто застыла. Лишилась этой своей твердой, непроницаемой брони иронии и язвительности. Молчала, поддерживала зрительный контакт.

Вей терпел до последнего, но вдруг, сам того не желая, накрыл ее руку своей и погладил. А потом и второй накрыл другую ладошку. Они были прохладные, маленькие и узкие. Идеальные, как и все в этой женщине. Включая ее ядовитые колючки подколок.

Она совсем остекленела. Даже не смаргивала.

А затем вдруг высвободила ладони, встала и произнесла:

– Пойду, передохну. Думаю, с допросами и прочим вы уже справитесь.

И пока Вей соображал, что бы сделать, сказать, предпринять, а на него напала странная растерянность в присутствии Васи, та резво рванула к дверям. Рартисс подорвался и догнал араччи.

Уже снаружи, в коридоре у бара.

Схватил за локоть и крутанул на себя.

– Василена? Вы, что, боитесь меня?

Спросил в лоб, как и требовало нутро.

Она осторожно высвободила руку и сказала без малейшей иронии, очень серьезно. Просто нокаутировала.

– Сильвей. Я предпочитаю не иметь шашни на работе. По опыту знаю – ничем хорошим это, в итоге не заканчивается.

– Это почему же? – уточнил он.

Вот тут смолчать просто не мог, да и отпустить ее тоже с этой стеной между ними в душе.

Вбила же себе что-то в голову!

– Был опыт, да и видела много, – произнесла она тихо, но очень твердо. – Видите ли… Если отношения не получатся, будет сложно вместе и дружно сотрудничать. А если что-то у подобных существ сложится… Работа здорово осложнится.

– Это почему же еще?

– Да потому! – немного вспылила она. – Оба будут в критические моменты думать не о поимке преступников, а чтобы пара не пострадала!

– Я все равно только о вас и думаю! С первой минуты встречи!

Она замолчала, уронила взгляд в пол. Затихла. Стояла, думала, перемалывала в голове факты, как умела. Но приходилось признать, что даже умные женщины порой такие неумные, когда речь заходит об отношениях между двумя. И, Тхалисс! Как же эти женщины любят все осложнять!

Вей всегда это знал, еще по жене понял! Но теперь…

Он собирался настаивать, хотел убеждать. Но затем неожиданно отступил. Решил не продолжать давить, а тихой сапой протулить собственное решение. Быть с ней. Теперь он точно знал, что этого хочет. Именно быть. Целиком и полностью. Если понадобится – коллегой по работе, если потребуется – защитником. И обязательно ее мужиком! Никого другого близко к ней не подпустит! Пока, наконец-то, не смекнет, не поймет – что им необходимо, обязательно нужно быть вместе!

Она оценила уступку рартисса. Кивнула, шепнула:

– До встречи на работе.

Чуть громче и уверенней добавила:

– Вечером доложите, как закончили дело.

Юркнула в лифт и была такова.

Глава 10

Вася

Когда за дверью каюты обнаружился Игорь, сияющий, как начищенный самовар, я расстроенно вздохнула, а Паниш изрек в мыслепорт:

– Сама виновата! Давно изобрели систему наблюдения! Благодаря нанокамере над дверью ты могла в полный рост увидеть того, кто пришел. Да и у вас в России были глазки, камеры… А ты вечно бежишь открывать, не глядя на экраны.

– Что поделать? Никак не привыкну к некоторым технологиям и правилам, – ответила я муцу в прибор, во все глаза глядя на бывшего.

Учитывая его скромность бульдозера, мне проще было пропустить гостя внутрь, чем вставать грудью на амбразуру. Тем более, что держаться в осаде и отбивать атаки – прямо скажем, совсем не мое. Если только это не атаки интеллектуальные или язвительные.

Игорь шагнул через порог так, словно имел на это полное право. Нет, правда! Как к себе домой заявился мужик! Узнаю бывшего! Ничего не меняется!

Тройка столовых ложек мужской привлекательности, чайная ложка обаяния, щепотка чувства стиля и все это замешано на нескольких литрах самомнения и самодовольства в равных пропорциях. Вот так изготовила природа моего бывшего.

Я заспешила за ним следом в гостиную. Выглядело так, словно Игорь пригласил меня в гости и теперь спешит показать интерьер.

Так будто это я к нему завалилась!

– Ммм… Да ты неплохо устроилась! – послышался его комментарий. И я прибавила шагу. В просторной гостиной Игоря уже не оказалась. Я остановилась посреди комнаты с большим столом из новомодного металла-пластика, который сейчас использовали практически везде из-за его красоты и легкости, пухлым диваном и несколькими креслами.

– Каюта почти шикарная! – отсыпал Игорь еще немного комплиментов моему новому жилищу.

Та-ак… Судя по направлению звука, он в спальне. Ну да, каждого тянет на место его славы или позора…

Тут как посмотреть. Если учесть, что мы с ним в постели получали огромное удовольствие – то, видимо, славы. А если припомнить, как я застукала его с блондинистой стиной в позе «мой ключик – твоя замочная скважина», то, пожалуй, позора.

Я поспешила за бывшим.

Тот стоял посреди оформленный в сиреневых тонах спальни с гигантской кроватью, парой тумбочек из все того же металла-пластика и окном с видом на искусственный водопад, что срывался с такой же искусственной скалы.

– Вообще-то спальня – это мое личное пространство! – возмутилась я. – А между нами личного ничего не осталось, только общественное! Трое – это уже общество.

– Какие трое? – уточнил бывший, попадаясь в который уже раз на мою удочку.

– Как какое? Ты, я и твоя белобрысая любовница! Изысканное общество, так, на минуточку!

– Слушай, Леночка…

– Вон из моей спальни! Пока я не включила режим огнемета! Ты знаешь, араччи это под силу! Мой гнев может реально спалить! Не фигурально! – крикнула я. Наверное, слегка истерично. Но вначале Игорь застал меня врасплох, расслабленной и растерянной. А теперь включился режим «попаданки не сдаются» с надстройками «этот козел мне изменил и заслуживает казни». Так что я была преисполнена решимости. Хотя бы оглушить бывшего воплем так, чтобы Игорь еще долго не мог услышать, как зовет в постель какая-нибудь белобрысая любовница.

Ничего! Целибат таким только на пользу!

– Спокойно, спокойно! – Игорь поднял руки в позе «сдаюсь» и попятился. Мы вернулись в гостиную.

Бывший подошел, взял за плечи и заглянул мне в глаза. Задушевно настолько, что мне дико захотелось его задушить.

– Послушай. Я, правда, ужасно сожалею. Понимаю, что ты мне не веришь. Но, Леночка. Давай попробуем начать заново? Это же знак судьбы, что мы тут встретились! Я мог полететь на любую другую станцию по бизнесу. А ты… тебя взяли бы почти в любое место с твоими-то детективными способностями. Но, обрати внимание, судьба свела нас именно тут…

– Ты только судьбе роль хозяйки дома терпимости не приписывай! – раздраженно произнесла я. Нет, правда! Он бесил меня до невозможности. Я давно не любила этого самовлюбленного павлина. Ну разве что осталась какая-то ностальгия по минутам, когда у нас все было здорово и я ощущала себя счастливой женщиной.

Однако я моментально заткнула эту ностальгию кляпом злости на изменника. И она затихла. Видимо, поняла, что кувалда ярости на этого плейбоя гораздо хуже.

– Леночка, – опять запел соловьем Игорь. Сдаваться он не умел, в принципе. Если и было что-то общее между Веем и моим бывшим – так эта способность не верить, не понимать и не принимать поражение. Однако сейчас я предпочла бы оказаться даже с рартиссом, с этой его кривой ухмылкой «хоть прячься, хоть не прячься, все равно моя ты, ду-ду-ду» и варварским взглядом, который даже уже не раздевал, а заходил куда дальше.

– Я осознал, как мне без тебя плохо. Я искал тебя. Вот Федор Павлович не даст соврать! Я звонил ему и справлялся где ты. Уточни у него, если хочешь.

– Эм… Ты всерьез полагаешь, что я стану беспокоить такого человека ради подобного? Ты шутишь? И, если сложить эти трогательные откровения с предыдущими, насколько я могу судить – Федор Павлович мое новое место работы не выдал?

– Да. Сказал, что это не в его правилах. Дескать я тебе никто: не муж, не жених…

– Правильно сказал…

Я вывернулась из рук Игоря и отошла на безопасное расстояние – такое, чтобы длины его лапищ не хватило опять до меня дотянуться.

– Слушай… – он сделал шаг вперед, я – шаг назад. Он еще шаг – и я еще… Я совершила маневр – свернула вправо, потому что сзади ждала с распростертыми объятиями стена, спереди – с такими же распростертыми объятиями Игорь. И я могла только внезапным и неожиданным для обоих маневром избежать встречи и с той, и с другим.

Я двинулась дальше, Игорь шел на меня. Медленно так, неизбежно. Казалось – мы исполняем диковинный танец.

Бывший шагал и не переставал меня уговаривать.

– Леночка. Да я уже сто раз пожалел, что связался с той дурой! Ну правда! Она даже в подметки тебе не годится! В постели еще ничего… А вот разговор поддержать в приличном обществе – непосильная для этой дуры задача. Мямлит что-то, тупит. Приревновала меня однажды к коллеге в рабочем чате. Та меня спрашивает по делу, а эта вмешивается. «Мол, зачем дергаете начальника! Обратитесь к кому-то еще». Дошло до того, что эта идиотка пишет моей подчиненной: «Вы не только пишите, но и читайте. Сетевые админы фирмы работают с двух до пяти». А та спрашивала про график работы админов на двадцать минут раньше, чем в чате появился один из них и озвучил все цифры. И вот моя подчиненная не выдержала и выдала. Дескать, я бесконечно благодарна вам за то, что поясняете как надо заглядывать в будущее и узнавать ответы админов наперед. Буду крайне рада ликбезу как это делается и непременно воспользуюсь». У нас над этой блондинистой дурой вся фирма неделю еще угорала.

– До слез жалко тебя, что связался с такой блондинкой! – я притворно вытерла веки под глазами. – Считай, ты выговорился, поплакался в жилетку. А теперь мой сеанс психоанализа закончен! Я, знаешь, ли клиентов долго не принимаю! Скажи спасибо, что денег не требую! Будем считать, это моим прощальным подарком!

– Василена! Ну чего ты как эта… Мужики все бабники. Ты же знаешь! Я мужик красивый, видный. Но я же вернулся. Я искал тебя и хочу начать все сначала!

– Слушай, Игорь. У меня стойкое ощущение, будто ты пообщался с той блондинкой и заразился от нее недалекостью и недогадливостью! Вспомни! Она тебя не кусала? – процедила я. – Я вроде четко и ясно сказала: я не хочу иметь с тобой никаких дел!

Игорь чуть быстрее сделал несколько шагов, я попятилась, наткнулась спиной на нечто горячее, явно варварское и мужское. Меня подхватили за локти и мир крутанулся перед глазами. Я очутилась за мощной спиной Сильвея Оххарта.

– Слыш, ты, плейбой «все мужики бабники». Шел бы ты… пока я тебе не пообломал всю возможность быть бабником на корню! – рыкнул очень в тему рартисс. И вот никогда я еще не была так рада его видеть.

Я вышла из-за спины Вея и подхватила его под руку.

– Да. Иди-ка ты… к своей дуре-блондинке. Мало ли, она еще удивит своим интеллектом? Нет предела совершенству. Может она еще и не поняла, что вы расстались! Ты уточни! Переспроси! Вдруг ты недостаточно подробно и внятно ей пояснил?

Спорить с Веем Игорь не стал. Посмотрел на рартисса, сглотнул, обогнул нас по широкой дуге и, уже выходя из номера, произнес:

– Подумай, все-таки. Если что, ты начальник СБ и знаешь где меня найти…

Вей собирался придать бывшему ускорения, даже замахнулся, но я попросила:

– Давайте без драк? А?

Оххарт посмотрел на меня, на мою руку, которая обвилась вокруг его локтя и неожиданно сделал совершенно нетипичный для самодовольного мужика вывод:

– Это вы меня использовали, чтобы отшить бывшего?

Я кивнула и смущенно высвободила руку.

Вей невесело усмехнулся:

– Надеюсь, у него все же были и настоящие причины вас ко мне ревновать?

Сложил брови домиком и смотрел так… Проклятье! Я была почти уверена – не шутит и не ерничает.

Вдруг, как финальная подсечка, когда уже почти завалился на лопатки и едва хранишь равновесие, в голове прозвучала его недавняя фраза у бара: «Я все равно только о вас и думаю…»

Рартисс замер, выпрямился во весь огромный рост, будто демонстрировал мне себя еще раз, во всей красе. Ну там, правда, было на что посмотреть. Впрочем, как и в случае Игоря! Хотя, конечно, мужчины типажа Вея: эдакие дикари, отлитые из одних мускулов, меня всегда завораживали. Тут уж ничего не поделаешь. Но если чему и научили меня очередные неудачные отношения, так это тому, что шикарный мужик все делает шикарно. В том числе, и ходит налево. С шиком и с привычным самодовольством!

Однако не признавать, что меня тянуло к Вею и сейчас, когда он так смотрел, у меня ноги слабели, и все язвительные фразочки из головы выветривались… означало бы погрешить против истины.

– Не льстите себе! – единственное, что я нашла в арсенале своей защиты от новых ненужных мне отношений.

Рартисс искренне вдохнул, по крайней мере, мне так показалось. Отмахнулся. Мол, чего я еще ожидал? Чуть приблизился, так чтобы наши тела почти соприкасались, и меня прямо окатило жаром его огромного тела. Стало томно и странно, засосало под ложечкой.

– Жаль. Я вот ревновал, когда увидел его рядом с вами.

– Рревновали? – повторила я. – С чего бы? Между нами ничего нет!

– Не знаю, как с вашей стороны, а с моей между нами точно что-то есть!

Вей вдруг схватил и прижал меня к себе: крепко и безапелляционно. Заглянул в глаза: серьезно, чуть нервно. Ноздри раздуваются, губы слегка поджались. Я ощущала его всего, целиком. Он надсадно пыхтел и смотрел так… что мне жутко не хотелось сейчас обламывать красоту момента очередным ироничным замечанием.

Какое-то время у меня не было сил оттолкнуть варвара. А рартисс молчал, только придерживал, давая карт-бланш. Позволяя отстраниться или оттолкнуть его. Замер, не моргал и едва дышал…

Да, он был прав! Прав, черт побери! Между нами что-то было! Еще как было! Я очень хорошо это чувствовала. Я двинуться не могла, прильнула к мощному телу варвара, ощущая, как ходит ходуном его грудь. Волнуется! Он так сильно волнуется из-за меня! Пели внутри меня все восторженные струны.

Чудилось – Вей тоже во власти этого нашего общего ощущения. Чуть вздрагивает, каменеет. Рартисс слегка наклонился и вдруг впился губами в губы.

Я отлетела от него как ошпаренная, потому что поняла – еще немного и наши отношения окончательно изменятся. Нет уж! Я нашла себя уже возле стены. Вей стоял на месте, руки его так и оставались, как будто он продолжал меня обнимать. Рартисс прикусил губу и мотнул головой.

– Кхм… – прокашлялся, прочищая горло. – Вообще-то я зашел за вами, чтобы отправиться вместе подытожить показания свидетелей и решить, кому сдавать преступников. Полиции этого сектора Галактики или сразу уж вызвать из отделения главной полиции содружества… Вы раскрыли оба дела, вам и карты в руки…

– Ххорошо… – неуверенно произнесла я. – Идемте…

– Хорошая мысль уйти подальше от вашей каюты. Здесь, где мы наедине, у меня всякие крутятся мысли…

Мне показалось – он сам удивился, что это сказал. Ну непохож был этот брутальный варвар на плейбоя, который опутывает женщин эффектными фразочками как сладкой паутиной из сахарной ваты. Он был бабником в стиле «пришел-увидел-победил». Никак не соблазнителем, вроде Игоря с его арсеналом завернутых в фантики изящных фраз комплиментов и целой шкатулкой не раз проверенных широких жестов.

Я опять выставила вперед шипы иронии, чтобы избавиться от этого волшебства момента, которое горячило кровь и мурашками рассыпалось по телу.

– Пошлые мысли? – вскинула бровь.

Рартисс усмехнулся с оттенком недовольства собой.

– Лучше бы уж пошлые.

Помолчал, вроде бы собирался дополнить ответ. Но вдруг перевел тему:

– Идемте. Так будет лучше. Уж раз вашему бывшему совсем не стоит ко мне ревновать.

В его голосе отчетливо звучала досада. И мне почему-то доставляло огромное удовольствие мучить его сейчас подобными темами. Нравилось, что рартисс так переживает.

Ладно, я потом подумаю, что бы это могло значить. Надо, и правда, приниматься за работу! В конце концов, я не на курорт приехала вертеть задом перед варварами и стинами… всякими там, вроде Халского и Игоря.

Глава 11

Вей

Как же он ревновал! До темноты в глазах! До кровавой пелены в поле зрения! До желания прибить этого Игоря и размазать по всем стенам! Варварская кровь закипала, толкала на глупые, необдуманные, ненужные действия.

И куда только подевалась вся эта вековая, непоколебимая, железобетонная уверенность, что Вася все равно станет его женщиной? Где это все?!! Еще недавно Вей даже не сомневался, что араччи поерепенится, повыпендривается да и сдастся на милость его, победителя…

А теперь? Теперь Вей буквально сходил с ума от ревности, как пацан мямлил ей что-то романтичное, потому что фразы сами вырывались из глотки – просто не успевал себя контролировать. Бесился, расстраивался, что она такая… холодная, неприступная и язвительная. Когда у него уже все поджилки оплавились от ее близости, от эмоций. От желания… ее… Целиком в свою жизнь.

Внутри рартисса будто что-то сломалось. Как сложный перелом кости. Вроде срослось, зажило, но теперь что-то не так. При этом временами накатывало неуместное, странное, пьяное веселье от одного ее одобряющего взгляда, слова, жеста. Ему было так хорошо… как еще никогда. И, казалось бы, из-за чего? Она взяла Вея под локоть! Тхалисс! Ирбис! Это же бред! Это просто совершенно полная бредовщина! Она это сделала ради того, чтобы бывший бесился и ревновал. И этому пижону явно ужасно не нравилось. Аж губы надул! Желваками поиграл! Дебил! К тому же, еще и слабак! Вей мог его одним ударом завалить на недели на больничную койку. Там сложнее было не переборщить. А то расслабился – и этот «Игорь» уже в коме.

Но Вею хотелось верить: невзирая на объяснения, Вася все равно что-то к нему испытывала. Тешить себя иллюзиями… Вот как это называлось! И рартисс избавился бы от этого ощущения. Как и от всех остальных: неуместной дурной радости, странной, затаенной надежды, волнения: гнетущего и удушливого, словно на грудь каменная плита навалилась, злости и досады от ее равнодушия. Болезненно-отчаянной жажды ее внимания, хоть какого-то, хоть ничтожного. От всего сразу бы избавился – скопом!

Или нет? Он и хотел, и не хотел.

Потому что уже очень давно ничего похожего не испытывал. С момента, когда отвоевал свое в рядах диких армий Рартисса. Нечто подобное он чувствовал в те мгновения, когда неминуемая смерть прошла стороной или уже, казалось бы, проигранное сражение, вдруг оборачивалось безусловной победой. Фатальной и разгромной для противника.

Вначале все внутри замирало, словно стекленело и переставало жить. А потом… потом фонтаном, фейерверком била изнутри эта самая жизнь… Безудержная, безумная, ошалелая… Невероятная и неописуемая!

А еще… Еще он думал, как выкрутится со спором. Он уже проиграл. По сути ведь – да. Это она его водит как бычка на поводке. Это он за ней бегает собачонкой, заглядывает в глаза и жаждет малейшей ласки. Хвостом виляет, старается, крутится под ногами как полный дебил. Это он, он в ней нуждается!

И собирается жить с этим, работать и действовать. Завоевывать, ухаживать, убеждать…

А главное – держать подальше всех этих нахальных, ничтожных стинов, вроде Халского и ее бывшего, чтобы даже рот не разевали. Тут бы удержаться и никого не покалечить ненароком…

Вей ехал с ней в лифте в приемную, где вердикта Васи ждали его сослуживцы, и переваривал, обтекал. Привыкал к новой для себя реальности. Собирал по кусочком свою варварскую мужскую независимость и самолюбие заодно. Пазл из них складывал…

Поглядывал на Васю. Она выглядела задумчивой и собранной, как обычно перед работой.

Зараза! Ну почему даже такая – отрешенная, серьезная, одетая в свободную блузу и брюки, с этой косой, в которую заперты густые длинные волосы – она настолько красивая, соблазнительная и манкая? Это какая-то суперспособность! И ведь не только Вей – Халский, этот Игорь, да и мужики в баре порой залипали…

Едва лифт доставил Вея и Васю в нужный коридор офиса Службы безопасности, откуда двери вели во все помещения службы: от кабинета начальника до допросных, араччи рванула вон с такой скоростью, будто ей к ногам ракеты приделали. Рартисс сжал кулаки и скрипнул зубами так, что аж самому стало не по себе. Ей, что, с ним вдвоем некомфортно?

Тхалисс! Ведь раньше Вей тут же сделал бы вывод: мол, фифа настолько на него сильно запала, что боится дольше оставаться тет-а-тет! Себя боится, не верит в свой самоконтроль. А теперь что? Слюнявые мальчишеские расстройства? В стиле «она меня избегает»?

Рартисс тряхнул головой и поспешил за начальницей.

Она резво заскочила в совещательную.

Завидев Васю, оперативники и криминалисты дружно вскочили с мест и отдали честь. Она аж притормозила, опешила и выдала, как всегда, в своем фирменном стиле:

– Всем оставаться на местах! Не двигаться! Не шевелиться! Немедленно признавайтесь кто вы и что сделали с моим предыдущим отделом? В противном случае… эм-м-м… иронией атакую. А потом шпильками юмора нашпигую. В конце концов, после моего интеллектуального нокаута еще ни один не остался с верой в собственный ум.

Мужики поняли, хохотнули.

– Ладно. Давайте, показывайте, что вы там надопрашивали. И, хочу сразу предупредить. У меня очень развито чувство прекрасного. Оторванные конечности, выбитые зубы, снятые скальпы сразу пролистывайте…

– Обижаете! – поддержал ее игру выскочка Халский. – Мы травмировали свидетелей исключительно так, чтобы потом вас не травмировать их видом.

– Одно только это и утешает… А то я еще не настолько вписалась в коллектив, чтобы, подняв с пола оторванную руку, небрежно так уточнить: «Вы потом спросите у опрашиваемых – кто забыл! А то валяется тут бесхозная, интерьер портит!»

Мужики опять хохотнули, но обязанности свои не забыли.

Рентри и Михаил – куда же без этого подлизы – тотчас включили мощный служебный торвин. Василена села в предложенное кресло, расположенное прямо напротив экрана. Мужики выстроились сзади, полукругом. Могли бы рассесться, но ни один даже и не подумал.

Вей понимал, почему присутствие Васи теперь так действует на бывалых воинов, криминалистов и опытных оперативников. Она их удивила: умом, смелостью и решимостью. Мужики теперь ее уважали и относились как к старшему по званию. Со всеми вытекающими.

…Допрос выглядел настоящей игрой в пинг понг.

– Послушайте… – плаксиво давила на жалость белобрысая официанточка: – Я вообще даже не знала про эту чудо-установку… Ну чтобы труп как живой выглядел. Это все Радик предложил! Сами подумайте, откуда у бедной официантки деньги на то, чтобы арендовать подобное дорогущее оборудование! А у Радика какой-то там приятель владеет местным похоронным бюро. Так что с самого начала это была исключительно его инициатива, и исполнял все тоже он! Я бы в жизни не смогла вставить катетер в вену! А Радик проходил медицинские курсы, как и многие бармены «Татарии». Их обучали на случай, если вдруг клиентам сделается дурно. Да и коктейль с адаптантом ведь он смешивал! Почему сам не заметил браслет пионетика на руке той девушки? Это же не я ей убийственный препарат в питье подбросила!

– Понимаете… У меня сотни заказов каждый вечер. А в горячее время – и вовсе – буквально кручусь как белка в колесе! Простите за подробности – в туалет порой не сходить часов шесть-семь… Задача официантов узнавать об особенностях клиентов! Так всегда было, так заведено. Хоть у кого спросите в нашем заведении… Да и в любом другом подобном местечке «Татарии». Если я стану еще и на такие штуки внимание обращать… свои напитки и еду клиенты получат часа через три… И пойдут косяками жалобы руководству. Мол, проще уже самому изучить как смешивать коктейли по рецептам в сети, купить ингредиенты на других концах Галактики, привезти, смешать, неудачные первые варианты вылить и, наконец-то, сварганить приемлемые. Ну, правда! Это же бред!

– Я не хотела скрывать время смерти! Думала, может пойти с повинной. В конце концов, никто не собирался укокошить ту бедную девушку! Так просто вышло… Случайно… Это Радик убедил, что так лучше! Мол, дело не раскроют – и все. На нас никто даже и не подумает. Я абсолютно уверена – себя прикрывал! Свой непрофессионализм и рассеянность!

– Я не хотел скрывать время смерти! Это Ленка на жалость давила. Рассказывала, как она страшно страдала, когда мы расстались и после аборта! Говорила, что я должен ее прикрыть! Что нельзя ей в тюрьму ну никак! Она такая вся бедная несчастная! Упустила важную деталь из внимания, угрохала клиентку – и сразу в кусты…

– Радик просил прикрыть его невнимательность… Напоминал о нашей прежней любви.

– Ленка ошиблась, отправила клиентку на тот свет, а меня умоляла помочь…

– Это все Радик…

– Это все Ленка…

– Он виноват!

– Она во всем виновата!

На середине допроса Вася хмыкнула и произнесла:

– Вот это я понимаю – настоящие серьезные отношения! Каждый на полном серьезе настаивает, что виновен другой и только лишь он! Любофф… – араччи притворно вытерла со щеки несуществующую слезу.

– А как вы думаете, если устроить им очную ставку, допросную потом можно будет быстро привести в более-менее нормальное состояние? Или потребуется капитальный ремонт? – это уже Халский пытался «соответствовать» – шутить в своем топорном несмешном стиле. А Вася зачем-то поддержала жалкие потуги молокососа. Материнский инстинкт, что ли?

– Не стоит. Нам сложно будет объяснить клининговой компании, почему после допроса у нас весь пол в крови, а стены – в чьих-то кусках тела… К тому же, медицинская служба, боюсь, не оценит тюнинг подозреваемых. Фингалы, вырванные клочья волос, царапины по всему телу. Да и торчащие из разных мест чужие ногти крайне трудно выдать за новомодный суперкреативный прикид… Это вам не неделя Европейской моды 21 века. Где если на модели нормальный пиджак, то вместо штанов, в лучшем случае, юбочка из пластиковых бутылок.

– Ну с репутацией нашей СБ никто даже и не удивится живописному виду допросной и подозреваемых… – вклинился Вей – ему почему-то было жизненно-важно вмешаться в общение Васи и Халского. Сказать и свое веское слово. Хотя рартисс отлично понимал – его шуточки ничуть не лучше нелепых потуг стина. Умом понимал. Но все нутро варвара требовало немедленно разрушить дуэт стендапа Васи и Халского.

Она отреагировала и на рартисса, отчего тот прямо расцвел улыбкой, словно последний влюбленный подросток.

– Нет! Я пришла научить вас работать иначе! Хотя бы чтобы другие увидели, что вы на это, в самом деле, способны.

– Оставьте этих «других» с нами в одной комнате, и через полчаса, даю слово, они подтвердят, что мы можем летать.

Вот теперь ирония удалась. Мужики хохотнули, Халский поморщился. А Вей едва удержался от того, чтобы показать этому слизняку неприличный жест. Тхалисс! До чего же довела его эта фифа! На полном серьезе, без дураков соревнуется с глупым влюбленным мальчишкой, у которого молоко на губах не обсохло!

Еще немного и дойдет до стихов в стиле:

 
«Василена пришла и лишила
Меня покоя как любого дебила
Теперь мне араччи даже милее
Чем допрос, подозреваемого, не жалея!»
 

Правда, если он еще и попытается спеть или сыграть на гитаре, пока все струны не порвались… У Васи останутся незабываемые впечатления. Главное, чтобы психолог не потребовался.

Ирония над собой. Третья стадия влюбленности. Так говорил Русский. Да уж! Стадия что надо! Ничего не попишешь! Себя готов последним шутом выставить, лишь бы украсть у нее взгляд или улыбку! Стадии сумасшествия – и те добрее.

… – Ладно, – резюмировала Вася, после нескольких часов просмотра видео с допросов. – Предоставим полиции содружества и суду решить – кто больше виновен из этой парочки. Обратите только внимание наших органов правопорядка вот на эти моменты!

Она начала пролистывать, и Халский наклонился к спинке кресла Васи, а потом вдруг, ни с того ни с сего, положил руку ей на плечо. Араччи оглянулась, Вей придвинулся, готовый сдернуть ладонь мальчишки. Предсказуемо тот больше испугался взгляда Васи, чем хорошенькой взбучки. Тотчас убрал пятерню и попятился. Вей грубо оттолкнул Халского и сам вплотную подошел к креслу начальницы.

– Полегче, громила! – недовольно пробубнил Михаил.

Вот как так получается у мужиков? Ведь знает – Вей из него сделает отбивную, такую, что и кости отделять не потребуется – в труху расплющатся, как в ступке для лабораторных анализов. И все равно лезет. Гормоны! Что б их! К Тхалиссу!

Да и Вей же не полный идиот! Прекрасно понимает – Халскому явно ничего не светит с Василеной. Вон как араччи на него зыркнула за этот краденый контакт тел! Разве что огнем не подогрела. Но все равно ревнует! Нормально, чего уж тут!

– Видите? – тем временем, уточнила Вася.

Мужики застыли – никто ничего не понял. И Вей, в том числе. Хотя, если бы от того насколько внимательно прожигают кадр взглядом, из того выскакивали золотые монеты… всех в совещательной уже завалило бы золотом.

– Ясно, – кажется, араччи, на сей раз, действительно, расстроилась. Даже не съязвила на счет «тренировки мозга» или вроде того. «Необычных ощущений от того, что не мускулы – извилины заработали». Она умела облечь подобные претензии в изящные шутки и меткие поддевки. Но не стала. Вздохнула. – Смотрите все. Внимательно… Видите, что это она запивает стаканом воды?

Василена приблизила изображение…

– Ну? Кто первый скажет что это, получит премию!

– В виде полного отсутствия шуточек в его адрес в течение месяца? – уточнил Вей, хитро прищурившись. Он уже догадался.

– Вы бы еще личную станцию попросили…

– Так и знал. Без шансов… А премия пойдет на успокоительные. После ваших стендапов в мой адрес. В общем. Это антидепрессанты. Видимо, постродовая депрессия…

Василена так удивленно зыркнула на Вея, что тому стало одновременно приятно и неприятно. Нет, ну, она, правда, считала, что он таких элементарных вещей не знает? Прожив тысячи лет?

– Представьте, я знаю даже, что именно женщины рожают детей! – немного обиженно произнес рартисс. – Удивлены?

– Простите, – она так примирительно улыбнулась, что всю досаду Вея как водой смыло.

Он прямо знал, как преобразился. Тут никакого зеркала не требовалось.

На губах – глупейшая улыбка, взгляд неотрывно прикован к араччи, рартисс даже подался в ее сторону. Да уж! Клоун! Иначе не скажешь!

– Хорошо. А теперь смотрите. Некоторые антидепрессанты имеют побочным эффектом рассеянность…

– Это смягчающее обстоятельство! – подсказал Вей мужикам, пока Халский не встрял – его прямо распирало от запоздалой догадки.