Текст книги "Соседи. Попасть, выжить и (Не) влюбиться. Том 1"

Глава 4

Телла

Главная лаборатория, в которой химичил Гаоль располагалась в самом сердце Научного комплекса.

Андерс, как обычно открыл мне дверь.

Сил, кстати, делал подобное редко. Галантность была не совсем в его стиле. Забота, старание обеспечить защиту и комфорт – это да, в полной мере. А все вот эти расшаркивания, джентльменство… нет это совсем не про Града.

Помещение было шестигранным. Со всех сторон вокруг посетителя толпились установки самых разных размеров и форм. Квадратные, прямоугольные, круглые. Маленькие, со спичечный коробок и огромные – от пола до потолка, объемом почти с целую комнату, если вспомнить масштабы комнат в хрущевках.

Тумблеры, кнопки, какие-то лампочки.

Стульев и столов тут тоже было навалом. И на них также громоздились, теснились разные устройства и провода.

– Я могу начать доклад? – официальный тон Гаоля порадовал.

– Да, советник Андерс, конечно. Только дайте я подключу к нашему диалогу других генералов и руководителей поселений.

Связаться с военачальниками Земли могли только равные или близкие по званию.

Даже у ученых не всегда был доступ к таким лицам.

Я не стала проверять, может ли Гаоль это сделать. Подключила свой коммуникатор к экрану одного из самых мощных компьютеров на Земле, выбрала нужных мне «абонентов» и нажала режим «диалога».

На экране одно за другим появлялись суровые и серьезные лица военных, и чуть более нейтральные – чиновников.

Кто-то не ответил – значит у него шел бой с тварями. Сможет – присоединится. Выхода нет. Главы поселений тоже подключились не все, но практически.

Планетой правил сейчас не президент, а совет всех этих людей. Так что… по факту, у нас было правительственное собрание.

– Начинайте, советник Гаоль, – официально произнесла я.

– Итак, в настоящее время мы дорабатываем прибор фиксации движения. Он необходим для того, чтобы бойцы больше не полагались исключительно на собственные органы чувств, как происходило до настоящего времени. Глаза и уши способны обмануть или же обмануться на нервах. Только не разрядный фиксатор движущихся объектов.

– Вы меня совершенно не удивили, – вклинилась я, – Это мечта – наконец-то хоть как-то засечь тварей, чтобы начать воевать с реальными существами, а не фантомами и призрачными воинами. Но, мне все же думается, что в бою ваша машинка не менее бесполезна, нежели ваше предыдущее изобретение. Эти пресловутые уловители частиц, при помощи которых вы хотели исследовать остатки невидимых тварей. Если помните, найденные частицы словно бы растворились и просто пропали. Датчики движения не эффективны в бою. Ведь дергаются, перемещаются, шарахаются не только враги, но и сами бойцы. В условиях жестко ограниченного времени у солдат нет возможности думать – какие показания ваших приборов нужно принимать в расчет, а какие – не стоит. Пока ребята будут отвлекаться на подобные экзерсисы, их просто могут убить или ранить…

– Вы не правы, – горячо возразил мне Гаоль, – Мы думали о подобной неразбирихе. Потому и настроили датчики так, чтобы они игнорировали движение всех объектов, по параметрам схожих с людьми и животными. Наши датчики способны зафиксировать все, что угодно, но не действия ваших солдат.

– Что ж, так лучше. А насколько они мобильны?

Гаоль молча достал из ящика стола штуковину, напоминающую часы с плазменным циферблатом. Вместо стрелки на крошечном мониторе, разбитом на сектора, подобно разрезанному на равные куски пирогу, бегали ярко-алые точки.

– И что произойдет, если появятся враги? – спросила я, пока остальные военачальники и главы поселений лишь слушали.

Гаоль включил одну из своих установок, похожую на две каменные плиты с разноцветными гранями. Прибор глухо зарычал, словно очень некстати потревоженный зверь. Затем между плитами заискрилось одно из недавно обнаруженных учеными силовых полей. Оно выглядело практически прозрачным, но временами шло красноватыми вспышками.

Гаоль взял со стола ножницы и с размаху швырнул в поле. Предмет повис в воздухе. Андерс кивнул на свой новый прибор. На циферблате забегали всполохи, розовые и синие, голубые и желтые. Но затем он вернулся к своему прежнему нейтрально-серому цвету. В центре экрана появилась система координат и график полета ножниц – тонкая красная линия с яркой точкой на самом конце. Рядом с отметкой финального положения предмета высветилось расстояние до него.

– А если движется не обычный объект, а то непонятно что, что и представляют собою враги? – подковырнула я Андерса, – Вспомните. До начала Темной Войны у людей уже были приборы, фиксирующие различные движущиеся объекты вокруг. Они помогали даже в полной темноте: под водой, высоко в небе и в космосе. Сканеры, датчики, радары и прочее. Но когда напали враги, вся эта техника оказалась бесполезной грудой металла и пластика!

– И об этом мы тоже подумали, – глядя мне прямо в глаза ответил Гаоль, будто отчитывался он лично мне и лично мне что-то доказывал. – Так вот. Когда враги перемещаются, они перестают быть просто неясного происхождения объектами. Они еще и определенным образом воздействуют на молекулы воздуха. Вы сами не раз пользовались сканерами воздушных энергетических полей, чтобы уточнить – есть ли вблизи определенного участка внешних укреплений большие полчища невидимых тварей. И такая информация никогда не подводила. Однако, каждый враг по отдельности дает столь незначительные колебания полей, что прежняя аппаратура была не в состоянии их зафиксировать. Ей банально не хватало чувствительности. К тому же, сильно мешали помехи – атмосферные явления того же порядка. Эти проблемы мы и решили сегодня. Вообще для обработки сведений, «перевариваемых» разрядным фиксатором движения за считанные секунды не применимы никакие устройства или же структуры, кроме четырехмерных. Они превращают процесс длительностью в годы в мгновенное действо, – советник разошелся не на шутку, закидав меня непонятными терминами.

– Неплохо, – признала я. – Очень неплохо.

– Через неделю мы обеспечим фиксаторами все боевые группы внешников в Семи городах и приступим к изготовлению приборов для других поселений Земли. Однако, сперва солдатам придется потренироваться и адаптироваться к новым для себя условиям боя. В противном случае, прибор скорее навредит, чем принесет пользу.

С экрана связи с военачальниками послышались дополнительные вопросы.

– А можно убрать траекторию движения, оставив лишь конечное положение объекта?

– Да, разумеется, – ответил Гаоль, – Я просто хотел наглядно продемонстрировать действие прибора. В другом режиме он показывает только финальное положение тела. К тому же, радиус действия фиксатора можно менять в зависимости от цели.

– А поподробней?

– Каждый солдат должен реагировать на свое окружение. Он не контролирует все поле боя. Прибор можно настроить так, чтобы он показывал лишь то, что ему требуется. При этом, военачальнику важно видеть все поле сражения сразу. Меняя радиус действия прибора можно использовать его для обеих целей. Даже больше! К примеру, вы сможете получать информацию не только о самом месте битвы, но и о расположении сил противника неподалеку. Увидите – все ли враги вступили в сражение, или же кто-то остался в резерве.

– Хоть что-то из ваших гениальных творений можно применить в деле, – заметил один из моих коллег, – Но хотелось бы знать, каковы результаты в плане сделать врагов видимыми? Это была главная задача, возложенная на планетарных ученых.

– Мы проштудировали все предыдущие разработки по данной теме. В частности, еще во времена начала Темной Войны, люди пытались увидеть тварей в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазоне. Безуспешно. Использовались радары, фиксаторы магнитного и электрического поля, даже ускорители частиц применялись. Результата ничего не дало. Из чего вполне можно сделать вывод, что невидимость врагов – не является следствием специфического строения тела, температуры, структуры молекул и мимикрии. Мы столкнулись с иным видом материи. Враги не материальны в нашем понимании слова. На данную мысль натолкнул нас еще и тот факт, что на врагов воздействует исключительно разрядное и полевое оружие. У нас возникло смелое предположение, что у врагов вообще нет физического тела, как мы его сейчас себе представляем. По этой причине прежнее высокотехнологичное оружие людей на них и не действовало. Бомбы, снаряды, пули и прочее. Если помните, все оказалось бессмысленным. Мы думаем, что твари созданы из того же, из чего силовые поля и разряды. Нечто вроде плазменной формы жизни или типа такого…

– Короче, – поторопили Гаоля с экрана. Я усмехнулась: главы поселений просто затихли, внимая ученому. А военачальники не любили этих долгих рассусоливаний и растеканий мысли по древу. Они были людьми действия.

– Короче. Сейчас мы усиленно работаем над тем, чтобы увидеть «невидимые» поля и разряды, в надежде, что это поможет нам сделать видимыми и тварей тоже, – закончил Гаоль.

– Короче, вы, как всегда, пичкаете нас обещаниями. А тем временем лучшие из лучших погибают в неравном бою.

– В самом деле, фиксаторы, и прочее… Это как мертвому припарки. Нам нужна возможность увидеть врагов и убить!

– Вот именно! Мы ведь даже не в курсе их реальной численности! Даже приблизительно! Как прикажете воевать с армией, численность которой нам неизвестна?

– Как выстраивать стратегию боя, если мы не в теме даже, какие резервы враг может ввести?

– Да и эти атаки на роботов… Что, если потом они начнут различать людей и машины? Что дальше? Мы останемся слепы и глухи. Атаки будут более беспощадными и кровавыми.

– Нам требуется визуализировать противника и быстрее! Сколько можно заниматься всяческой ерундой! Воздушные движения и прочие штуки!

– Мы ничего не знаем о тварях. Может они размножаются почкованием и каждый день их становится больше! Люди ведь не бесконечны! Надеюсь, вы в курсе?

Возмущения, требования, недовольство сыпались на Андерса от военных. Главы поселений молчали. Это был не их диспут, и сказать им было практически нечего. Мы защищали города и деревни. Мы рисковали жизнями в схватках с невидимым врагом и мы погибали.

Гаоль выслушал все, промолчал. Дал военным высказаться по полной. Затем выдохнул и произнес:

– Мы все сделаем. Обещаю.

– Вы обещаете нам столетья подряд!

– Мы с вами только время теряем!

– Вы занимаетесь какой-то ерундой! Причем, на средства налогоплательщиков! Пока наши парни гибнут там, наверху!

– Как уже надоели эти ваши завтраки, Андерс! Так и передайте всем остальным!

– Материальные, не материальные… Это все банальная демагогия. Нам нужен способ сделать врагов видимыми!

– Да сколько еще столетий вы будете переливать из пустого в порожнее? Есть у нас нормальные ученые?

– Каждый день промедления – это потери среди нас. Среди врагов – вот не факт. Может они как-то своих восстанавливают. Мы понятия не имеем – уничтожаем их или раним. Мы вообще ничего не знаем о тварях! И это исключительно ваша вина!

– Вот именно! Столько ученых всего мира занимаются черте чем. Фиксаторы они нам предлагают! Нам нужны реальные способы узнать врага и затем победить!

– Это вам не научный симпозиум! Это цена жизней наших людей!

Обвинения звучали одно за другим. Андерс вновь спокойно все выслушал. Хотя и принимал претензии за всех ученых планеты, которые координировали свои действия и исследования в нашем научном комплексе.

– Я вас услышал. И передам остальным, – сказал тихо и очень спокойно. – Фиксаторы поступят в распоряжение частей в ближайшее время. С сегодняшнего дня начинаем их рассылать.

Члены планетарного правительства один за другим начали отключаться. Я дождалась пока последний квадратик с лицом погас на экране и произнесла:

– Если вы завершили доклад, я пойду. У меня еще много дел.

– Я провожу вас до командного пункта, – быстро сказал Гаоль.

– Ваше право.

Я могла бы и отказаться. Почему не сделала? Понятия не имею.

Мы молча шли по пустым коридорам.

В командном пункте было более оживленно. Нынешние ученые мало проводили времени вместе. Большинство сидели у себя в поселениях и управляли установками дистанционно. Если в лаборатории никого нет, это вовсе не значит, что там не работают. Вполне возможно, какой-нибудь подземник или речник с другого конца света тестирует там что-то или исследует.

Гаоль снова открыл мне двери и подал руку, чтобы зайти в колесницу. Я надеялась, что на этом наше общение наконец-то закончится. Оно снова смущало не к месту, хотелось что-то сказать или спросить. Хотелось посмотреть в голубые глаза и увидеть как на лице Андерса быстро сменяются выражения.

Мне хотелось его провоцировать. Чтобы что? Чтобы он доказал, что мужчина не меньше, чем Сил?

Эта мысль меня саму поразила. Я покосилась на Гаоля, который встал рядом со мной.

Колесница сорвалась с места, и Андерс ответил мне вопросительным взглядом.

Воздух ударил в лицо, и я прикрыла глаза, ощущая движение, мощь и скорость.

Гаоль молчал, пока транспорт не замер возле командного пункта.

Затем сказал:

– Телла. Вам нужно отдохнуть. Правда. Я понимаю, вам поперек горла моя забота и ухаживания тоже…

Я вскинула глаза. Так откровенно он еще никогда со мной не разговаривал. Были намеки, и приглашения. Но сегодня что-то вдруг изменилось. Сам Гаоль изменился неуловимо, но я это очень хорошо ощущала.

Что происходит?

Впервые я задалась этим вопросом.

Он был сам не свой в этот раз.

– Но, пожалуйста, сделайте милость, поспите хотя бы немного, – продолжил, тем временем, Андерс. – Не надо все время полагаться на тоники. Это же вредно!

– Я обязательно учту ваши рекомендации, – как можно более формально ответила я.

Он вздохнул.

– Я вас понял.

Подал мне руку на выходе из колесницы и добавил:

– Хорошо. Я надеюсь, что вы все-таки о себе позаботитесь.

– А вам пора позаботиться о нас! Гаоль! Ну правда! Сколько уже можно! Нам необходимо увидеть врагов! Неужели вы этого не понимаете? Все эти ваши фиксаторы… это как… как инвалидное кресло для паралитика. А нам необходимо уже вставать на ноги!

– Все понимаю, – очень серьезно и решительно произнес Андерс. – Будьте уверены, мы на пороге решения этого вопроса. Правда. Я не обманываю. Мы очень близки к этой цели. Сейчас в науке назревает перелом. Возможно, не через год, не через два, но в течение трех-четырех лет, а если повезет даже и раньше, мы исследуем врага и увидим его!

– Обещания, – отмахнулась я устало, – Мы пока лишь только обороняемся. Мы не способны вести нормальную войну, и лучшие бойцы гибнут понапрасну. Мы загнаны в угол. И это не аллегория. Мы, как та собака, что кусается и царапается, нанося врагу слабые повреждения, но не серьезный значительный урон.

– Я понял. Даю вам слово, что мы решим этот вопрос в ближайшее время!

Так он не говорил еще никогда. Обычно Гаоль обтекаемо и неопределенно разглагольствовал: дескать, мы работаем, мы стараемся, дело движется. И вдруг такое четкое обещание! Я вгляделась в его лицо повнимательней.

Напряженное до предела. Желваки снова мечутся по скулам. В глазах – решимость и что-то еще. Не знаю… Почему-то почудилось – именно с таким выражением наши бойцы шли на битву, когда атаки были слишком уж массовыми и люди гибли один за другим.

Да нет, наверное, просто почудилось.

– Отдохните, – тише обычного произнес Гаоль. – Это важно.

– Ладно, не переживайте. Я пойду в свои апартаменты и сосну.

– Вот! Уже легче, – выдохнул Андерс, – Спокойного вам сна, командор Тернова.

Я устремилась в здание командного пункта, спиной ощущая, что Андерс провожает меня внимательным взглядом.

Было не по себе, но и приятно.

Да, я не могла этого отрицать. К тому же, я все-таки воин и должна признавать очевидное, даже если мне это не нравится.

Я чувствовала взгляд Андерса.

И все эти его странности, которым сегодня просто числа уже не было, вызывали странное беспокойство. Казалось – он что-то задумал. Но почему-то не признается что именно.

Ладно, скорее всего все это лишь следствие измотанности. Мне, действительно, следует отдохнуть.

Я вернулась к себе, приняла душ, переоделась и связалась с помощником.

– Анатолий!

Я здесь! – на экране коммуникатора появилось лицо мужчины среднего возраста, с серебристой сединой на висках. Его лицо: простоватое, но открытое само по себе вызывало доверие. Мы служили вместе многие годы и Анатолий ни разу меня не подвел. Так что внешность и содержание совпадали. Я могла подставить ему спину. И сейчас, в том числе, тоже.

– Прикажете принять пост? – догадался он.

– Да. При возникновении любого ЧП, вне зависимости от масштаба и сложности, немедленно разбудите меня по видеофону и доложите о случившемся, – скомандовала я.

– Будет сделано!

– Конец связи.

Я устало вернулась в кресло-кровать. Разложила до настоящей лежанки, расслабилась и отключилась.

Хотелось проснуться посреди настоящего города, на поверхности, в окружении цветов и деревьев. Да пусть даже снежных равнин севера, с белыми барханами и пробирающимися по ним котами с собаками.

Просто вдруг открыть глаза и увидеть, как в окно влетают солнечные зайчики, ощутить, как они щекочут лицо. Прищуриться на синее небо, глядя как пушистые облака лениво ползут по велению ветра и вытягиваются, меняются, чтобы походить на животных, растения…

Мне, женщине: молодой, одинокой, снился не красавец Сиолилан Град и не загадочный Гаоль Андерс.

Мне снилась Земля… которую потеряли местные люди и которую столько веков силились обрести.

Глава 5

Кирай

– Утро на поверхности, – бодрый голос по связи разбудил меня и взбудоражил.

Да, уж, дожили, подумалось мимоходом. Узнаем время суток по датчикам на поверхности, и только так, не иначе. Исключая, разумеется, лесных жителей. Они, единственные, еще не забыли, что такое настоящий рассвет, когда пахнет росой и свежий воздух бодрит, встряхивает. Что такое закат, когда день сереет и землю словно накрывает сумеречная дымка.

Ммм… Летний ливень, когда с неба словно опрокидываются ведра воды и тебя поливает пахнущей свежестью влагой. Теплый весенний ветер, что оставляет на лице ощущение будущего восторженного июля… Мерзкий тополиный пух, что застревает в ноздре, или попадает в глаза.

Да даже поднятый ветром с земли песок, что грязноватой дымкой взвивается ввысь, отвратительно скрипит на зубах и вызывает ужасную резь в глазах.

Господи! Как же мне не хватает теперь даже этого!

Хрустящего, высокого снега барханами, куда проваливаешься словно в зыбучий песок.

Мороза, что кусает ладони и щиплет щеки неистовым жаром, проходится по носу невидимыми пальцами так, что тот аж немеет.

Даже раздражающих мошек, что кружат над головой и комаров… и мух… и пчел… и ос…

Уф…ф…

Вот! Излила эмоции – и пошла дальше.

Надо жить, надо бороться. Иначе смысл?

Возможно, мне стоило после попадания обучаться жизни в лесном городе.

Я много размышляла – почему выбрала место среди речников…

Но так и не смогла ответить даже самой себе.

Возможно, все дело в том, что Сиолилан Град – мужчина, который мне сразу понравился, генерал ближайших к нам лесников, безнадежно запал на Теллу Тернову – еще одну попаданку из нашей реальности. И я не хотела видеть их счастье…

В те времена, после нормальной Земли, где просторы полей дурманили ароматом нектара и можно было вдохнуть воздух от горизонта до горизонта, я искала хоть какую-то точку опоры. Что-то, что настраивало бы на лучшее в беспросветном мире постапокалипсиса.

Да, взаимная симпатия была бы чем-то подобным. Почему нет? Я женщина, а женщине всегда до любви.

Увы, не сложилось…

Как по команде подводный город зашевелился.

Связной поселок, как мы его называли, получал информацию обо всем, что происходило у речников. Я видела, как постепенно включаются разрядные мощности на предприятиях, как последовательно загораются осветительные лампы оранжерей… Как летят отчеты от спецслужб в разные стороны, и как городские чиновники заступают на службу…

Все это мне демонстрировал большой монитор рабочего кабинета, а заодно – и жилища. В этом мире жить на работе было нормальным, банальным и вовсе не афоризмом.

Я отправилась в уборную, умылась, приняла душ, почистила зубы.

На автомате, также, как и в своем мире.

Оделась в синюю форму связистов. Я уже и не помнила, когда носила платья или какие-нибудь бриджи-лосины… Форма стала моей второй кожей.

Как и для Теллы Терновой.

Мы вместе учились в реабилитационном центре для попаданцев, и я любовалась на нее, понимая, почему именно такая умница и красавица завоевала сердце Сиолилана Града. Мужчины, о котором мечтали многие женщины.

Нужно признать – мне до нее, в самом деле, как до Луны. Буквально во всем.

Внешне я выгляжу намного проще. Стараюсь не расплыться, невзирая на дородность, но и только. Никаких тебе «головокружительных» изгибов, как у Теллы с ее высокой большой грудью, тонкой талией и круглыми ягодицами. Никаких огромных глазищ в пол лица, так – самые обычные, темно-серые. А какие были волосы у Теллы, когда она попала в это пространство! Каштановые, густые, длиннющие… Мой жалкий светлый хвостик в подметки им не годился.

Впрочем, и без своих великолепных волос, она была невероятно хороша внешне.

А я… мужчины заглядывались на меня из-за пухлых губ, форм и миловидности.

Но…

У Теллы хватило смелости и энергии встать во главе армии. Точнее – начать воевать и дослужиться до генерала.

Я же как окопалась в связном поселении, так тут и осталась.

Ну не мое это бегать под атакой невидимых тварей.

Я, вероятно, просто сожмусь в комочек ужаса и буду ждать гибели…

Какое там отстреливаться? Настораживаться, пытаться угадать – откуда придет удар – и палить туда из разрядника!

Не мое…

К огромному сожалению…

…Почему-то вспомнились наши уроки с Теллой и ее сыном, о том, как устроена связь в этом мире.

Серьезный мужчина, на вид лет сорока с небольшим, рассказывал и показывал все на трехмерных изображениях в коммуникаторе.

– Многие технологии, к которым вы привыкли в своем мире, современные люди утратили полностью. Однако новые не то, чтобы лучше. Но все же удобней. Итак. Связь в городах осуществляется при помощи полевых установок. Силовые поля распространяются на определенный радиус, формируя сигнал. Анализаторы превращают его в изображения, слова и текст.

– А разве поля не затухают с километрами? – уточнила я.

– Затухают. Но наши ученые синтезировали кристаллы, которые усиливают действие поля. Все наши города ими усеяны. Вся поверхность земли, если можно так выразиться.

Леса, поля, даже земли, которые завоеваны на данный момент тварями.

– И твари их не разрушают? Не убирают?

– Нет. Складывается ощущение, что они их даже не видят.

– Кхм… Интересно и очень на руку людям.

– Да. Благодаря полям и кристаллам мы создали аналоги интернета, мобильной связи и радиосвязи.

– Чем же занимаются тогда в связном корпусе, если можно любую информацию передать просто по сети?

– Не любую. Есть секретные данные. Связники обычно работают именно с такими. В частности, с донесениями военачальников, глав поселений и прочих. Ежедневно, а точнее – несколько раз в день – обрабатывают информацию разведки внешников и сканеров с поверхности. Так выявляется обстановка. Проходили ли рядом враги, были ли атаки и планируются ли они где-то…

– То есть, роботы, которые изображают людей, отходят довольно далеко от мест сообщения подземных и речных городов с поверхностью?

– Разумеется! И каждый из них, если остается цел, отправляет донесения связникам.

– А если не «выживает»?

– Тем более! Последнее донесение от таких роботов – самое экстренное…

Тогда я еще не знала, что именно я буду заниматься всеми этими «донесениями».

А вот теперь… теперь рассказы о работе связистов стали ежедневной банальной рутиной.

Я начала собирать доклады, показания сканеров и сообщения от разведчиков с поверхности, направляя их: Анатолию Диброву – нашему генералу, Диулу Роллегу, главе поселения и Елизару Остафьеву – его советнику по технологиям.

Каждый требовал, чтобы именно ему донесения приходили в первую очередь. Так что пришлось, как всегда, попотеть. Вместо завтрака – вал работы.

Впрочем, я понимала, что это оправдано. Если вдруг что – генерал должен выстроить оборону, глава – обеспечить нужды и безопасность людей, а советник по технологиям – чтобы все работало, как часы. И действовать им придется, в этом случае, одновременно, не теряя ни единой минуты на ожидание сведений. А промедление – смерти подобно…

Когда немного разгреблась, достала из разрядного контейнера для хранения продуктов водорослевый хлеб и чай из лесных трав и кореньев.

Почему-то опять вспомнились курсы для попаданцев и этакая суровая училка, что давала нам общие сведения:

– Подземники и речники выращивают у себя фрукты и ягоды, злаки и даже специи. Лесники охотятся и поставляют нам настоящее мясо. Хотя уже появилось и синтезированное.

– А лесные фрукты и ягоды? – спросила я у нее.

– Тоже поступают, но уже реже. И они очень у нас дорогие. Города всего мира связаны между собой обширной паутиной подземных туннелей. По ним на грузовых колесницах и перегоняют разные вещи. В том числе – продовольствие и одежду. Еще подводники ловят рыбу, моллюсков. Собирают разные виды съедобных водорослей.

– Но не удочками же они ловят рыбу?

– Разумеется. Разрядные сети заманивают рыб и моллюсков, затем подается более мощный импульс – и оглушенную добычу тащат в город.

– Прямо сквозь дырку в куполе-небе? Почему же тогда вода не льется на головы?

– Там работают специальные силовые купола. Они сдерживают воду и пропускают только то, что требуется, в отдельные сортировочные комнаты-хранилища. Улов получен – купол закрылся. Воду из комнат слили и рассортировали добычу в контейнеры.

* * *

– Добррое утро!

Я аж вздрогнула – Мера Тройс вырвала меня из воспоминаний. Эта девушка родилась в речном городе, и дружба с ней очень мне помогала освоиться и найти здесь свое место.

Курносая, худенькая и маленькая Мера никогда не была красавицей, зато неизменно излучала оптимизм и позитив. Рядом с ней все вокруг виделось в другом свете. Наверное, поэтому я сразу к ней как-то прикипела. Попаданка, у которой ни родственников, ни близких, одна в странном мире постапокалипсиса, под рекой, без настоящего солнечного света… и этот лучик солнца. Юркая, всегда жизнерадостная и приветливая Мера сразу мне приглянулась, и вскоре мы стали почти неразлучными подругами.

Личная жизнь у обеих не складывалась. В моем мире меня уже причислили к старым девам, у которых больше шансов встретить инопланетников, нежели мужа или любовника.

Не мудрено! Мне было за сорок, когда судьба забросила меня в это пространство. Тут меня омолодили, как и многих других, но ощущение неудачницы на любовной фронте осталось.

Мере недавно исполнилось сто два года, и она тоже так и не нашла себе пару.

– Ну, что? Казарменные сурки, акулы высоких кабинетов и лабораторные крысы получили свои донесения? – спросила Мера. – Начало дежурства терпимое?

– Да. Выслала всем данные практически одновременно, – хихикнула я, – Хочешь чая с корой и водорослевого хлеба?

– Ну уж нет! – фыркнула Мера, – Я принесла тебе кое-что сильно лучше!

Она хитро прищурилась, улыбнулась и словно фокусник на выступлении достала из-за спины сверток.

– Та-дам!

Под слоем сероватой оберточной бумаги лежал огромный, еще теплый кекс, испеченный из пшеницы, выращенной в подземном городе.

– Кекс! – воскликнула я, – Боже, неужели ты его все-таки достала!

По комнате поплыл сладковатый, немного ванильный запах свежей выпечки. Ммм… У меня слюнки потекли сразу же.

– Ты ведь знаешь, что моя мама работает перевозчиком в туннелях связи с подземниками, – гордо сообщила Мера, – Смены у них двухсуточные, приходится напиваться бодрящих напитков, всякие тоники подкалывать, если рейсов слишком уж много. Но зато за вредность выдают свежую выпечку. Хлеб, кексы, печенье и все такое. И мама всегда угощает меня.

– Повезло. Моя мама давно умерла. А если бы и была еще жива… осталась бы в другом мире.

Я вздохнула.

– Выше нос! – тут же одернула меня Мера. – Что за пессимизм?! Да еще с самого утра? Ты там была кто? Старая дева! А здесь? Девушка на выданье? Сколько бы ты там прожила? Еще лет сорок, при огромном везении? А тут проживешь много столетий!

– Под землей, – я снова вздохнула.

– Ну это пока! Вот лично я верю, что наши воины в один прекрасный момент уничтожат этих тварей всех подчистую.

Мера достала из ящика моего рабочего стола плазменный нож и нарезала кекс тонкими ломтиками.

– Налетай!

Ее команды не требовалось. Мы с удовольствием принялись лакомиться нежным, рассыпчатым, сладким тестом с изюмом и апельсиновыми цукатами.

Ммм… Еда богов!

В родном мире я на кексы даже и не смотрела. А тут… тут они казались мне вкуснее красной икры и лосося. Потому, что их у нас было навалом, а вот выпечки из настоящей пшеницы… совсем нет.

– Что еще женщине нужно для счастья! – довольно произнесла Мера, дожевывая очередной ломтик.

– Разве что военачальника Сиолилана Града в мужья, – мечтательно произнесла я.

– Да ты что-о! Он же лесник! Они живут в грязи, месяцами не моются, все время переезжают с места на место. Ночуют иной раз во временных гамаках! Упаси меня бог от подобного мужа! Вонючего, грязного, потного и, к тому же, лесного хорька. И, кстати, не забывай, что он все еще страстно влюблен в Теллу Тернову! Об этом знают, по-моему, все поселения!

– Тебе бы только удобства да комфорт жизни. А представь. Этот мужчина защитит тебя от любого врага! Что же на счет Теллы… Во-первых, она его не любит. А во-вторых, только по-настоящему сильный мужчина не станет скрывать и прятать от всех свои слабости…

– Ни один мужчина не защитит тебя от врага, – возразила Мера, – Они только с виду такие крутые. А копнешь поглубже – сплошняком эгоизм, самомнение и себялюбие.

– Тебя послушать – все мужчины плохие, – усмехнулась я.

– И вовсе даже не все, – серьезно возразила Мера, – Но плохих среди них куда больше, нежели нормальных. О хороших уже даже и не упоминаю…

На минуту я вдруг поймала себя на мысли, что вокруг – война, враги наступают, а мы с подругой щебечем на женские темы, обсуждая недостатки мужчин и достоинства. Смешно, но жизнь неизменно берет свое. Ее нельзя заморозить или остановить, какие бы катастрофы ни творились вокруг… Женщины в любом месте и времени останутся женщинами. А мужчины… ну да, останутся тоже мужчинами.

– Погляди-ка! Срочное сообщение! – Мера кивнула в сторону плазменного монитора видеофона. – Тебе! Моя смена еще не началась.

Я немедленно ответила на вызов.

Лицо Сиолилана Града на экране видеофона выглядело серьезным, суровым. Показалось даже немного растерянным, насколько вообще может позволить себе растерянность генерал, к тому же, военный в четвертом поколении.