Текст книги "Советская кавалерия на фронтах Великой Отечественной"

5-й кавкорпус (3 и 14 кд) прикрывал бреши на стыках между 38-й и 6-й армиями.

23.9.41 перед фронтом корпуса противник вел активную разведку мелкими группами. По дороге Полтава – Диканька установлено в движении на север до полка конницы противника.

14 кд с двумя батареями 4 ГМП с 14.00 форсированным маршем выдвигается в район леса южнее Диканька для уничтожения конницы противника, выдвигающейся из ПОЛТАВА.

24 сентября группа под руководством генерала Калинина вышла к реке Псел в расположение державшей здесь оборону 3-й кавалерийской дивизии.

В начале октября генерал Костенко с большой группой воинов 26-й армии вырвался из вражеского кольца на соединение с 5-м кавалерийским корпусом.

Около 4000 кавалеристов вывел из окружения комбриг А.Б. Белов.

26 сентября главком ЮЗН доложил в Ставку ВГК: «Оборона сейчас построена на силах 38-й армии, остатках 40-й армии, частях конницы и действиях авиации.

К 26 сентября 1941 года при восстановлении Юго-Западного фронта 5-й кк в составе 21-й армии вел оборонительные бои на фронте Ольшана – Гадяч – Шишаки – Диканька.

Состав 21-й армии: 100 сд, 2-й кавкорпус, 1-я и 129-я танковые бригады, остатки 297-й, 212-й сд, 3-й и 142-й тбр, 5 кк».

Заканчивая рассказ о тяжелейших летних боях 1941 года, можно констатировать, что в отличие от шестого кавкорпуса Западного фронта конница Юго-Западного и Южного фронтов (пятый и второй корпуса генералов Ф.В. Камкова и П.А. Белова) выжила в бесконечных отступлениях и окружениях 1941-го.

В конце октября 2-й кавкорпус по железной дороге перебросили на защиту Москвы, а 5-й вывели в резерв фронта и походным порядком направили в с. Красноармейское Харьковской области на пополнение.

Мой отец (тогда старший политрук в 99-м кавалерийском полку 3-й кавдивизии им. Г.И. Котовского) вспоминал впоследствии, что после летних боев 1941 года у него в полку из тех, кто, вступил в бой 22 июня, осталось всего несколько человек. Да, бои были жестокие, а потери, к сожалению, кавалеристы тоже несли немалые.

Так закончились боевые действия двух кадровых кавалерийских корпусов на Украине и в Молдавии в составе войск Юго-Западного и Южного фронтов. Они сыграли большую роль в обеспечении открытых флангов, стыков и незанятых промежутков между общевойсковыми армиями и фронтами, как высокоманевренные подвижные средства, изматывая и обескровливая противника[44]44
  Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 183.


[Закрыть].

«Приобретенный советскими войсками в летних сражениях опыт был успешно использован в последующей борьбе с агрессором. Но предстояло провести еще много тяжелых сражений, прежде чем они смогли окончательно сорвать планы коварного и сильного врага, основанные на стратегии блицкрига»[45]45
  ИВМВ 1939–1945. Т. 4. С. 90.


[Закрыть].

Советские казаки против танков Клейста

В начале ноября 1941 года немецко-фашистские войска возобновили наступление из Донбасса в юго-восточном направлении, с целью пробиться к Кавказу. 21 ноября противник овладел Ростовом.

Маршал С.К. Тимошенко 8 ноября обратился в Ставку с просьбой санкционировать подготовку и проведение силами Южного фронта наступательной операции с целью разгрома вражеской группировки на ростовском направлении[46]46
  Там же. С. 120.


[Закрыть].

17 ноября войска Южного фронта (командующий генерал-полковник Я.Т. Черевиченко) перешли в наступление в направлении Павловка – Больше-Крепинская с задачей ударом во фланг и тыл уничтожить танковую группу генерала Клейста и, выйдя на рубеж реки Тузлов, наступать в направлении р. Миус.

Главный удар в полосе Южного фронта по втянувшейся в борьбу за Ростов танковой армии Клейста наносила 37-я армия генерала А.И. Лопатина, занимавшая выгодное положение. В нее входили шесть стрелковых дивизий, три танковые бригады, семь артиллерийских полков, два минометных дивизиона и три бронепоезда.

Кроме того, к контрнаступлению привлекалась часть сил 18-й и 9-й армий, отдельный кавалерийский корпус в составе двух кавалерийских дивизий. Помимо группировки Южного фронта удар по противнику должна была нанести и 56-я отдельная армия генерала Ф.Н. Ремезова.

Эта армия была сформирована в октябре на базе Северо-Кавказского военного округа и находилась в непосредственном подчинении Ставки ВГК. К середине ноября в ее состав входили пять стрелковых и четыре кавалерийские дивизии, Ростовское артиллерийское училище и 6-я танковая бригада. В ней имелось 105 танков, из них только четыре КВ и десять Т-34, остальные – легкие танки Т-26. На вооружении также состояли тридцать девять 213-мм, шесть 152-мм и одиннадцать 122-мм орудий[47]47
  Великая Отечественная война 1941–1945. Т. 3. С. 106.


[Закрыть].

Следует отметить, что в июле 1941 года в Северо-Кавказском военном округе из казачьего населения Кубани и Дона было сформировано 15 кавалерийских дивизий: – 35, 38, 40, 42, 43, 50, 52, 53, 47, 56, 60, 62, 64, 66 и 70-я.

В свою очередь в контрнаступлении под Ростовом в составе общевойсковых армий действовали десять кавалерийских дивизий: 30, 34, 35, 38, 56, 62, 64, 66, 68 и 70-я[48]48
  ЦАМО, ф. 288, оп. 3947, д. 101, л. 6–7.


[Закрыть]. Из них шесть дивизий: 38, 56, 62, 64, 66 и 70-я – были сформированы на Кубани, а две 35-я и 68-я – на Дону.

В ходе контрнаступления советским войскам удалось отбросить войска противника и выдвинуться к р. Тузлов с севера.

Главные силы 1-й танковой армии генерал-полковника Э. Клейста, находившиеся в Ростове, оказались в критическом положении. В связи с этим часть этих войск противник вынужден был перебросить из Ростова на север для прикрытия своего фланга.

Отдельному казачьему кавкорпусу генерала И.И. Хоруна ставилась задача к 19 ноября, наступая в направлении Ровеньки, Куйбышево, Артемовка, овладеть рубежом реки Миус и действовать по тылам противника, обеспечивая с запада главную ударную группировку фронта.

Кавкорпус в составе 35-й и 56-кавдивизий был введен в бой на стыке 18-й и 37-й армий. Но из-за недостаточного количества огневых средств кавалерийские дивизии не смогли выйти на оперативный простор. Завязались оборонительные бои.

22 ноября в бой была введена подвижная группа 9-й армии в составе 66-й и 68-й кавдивизий, 317-й стрелковой дивизии, 6-й танковой бригады и одного дивизиона 870-го гаубичного артполка.

Возглавлял подвижную группу командир 68-й кавдивизии генерал-майор Н.А. Кириченко. Решительные действия этой группы вынудили противника к отходу.

66-я кавдивизия с ходу заняла м. Большие Салы, а 68-я кавдивизия и 6-я танковая бригада с дивизионом 870-го артполка ворвались в Аксай. На юго-восточную окраину Ростова вышла 70-я кавдивизия полковника Юрченко Н.М., а южнее вели бои 62-я и 64-я кавалерийские дивизии полковников Куца И.Ф. и Симерова Н.В., создавая угрозу окружения немецких войск в Ростове.

24 ноября Ставка ВГК определила войскам ближайшую задачу – освобождение Ростова. 9-я и 37-я армии наносили удар на город с севера, а 56-я отдельная армия – с юга и юго-востока.

Силы первого эшелона 56-й армии были сведены в две группы – восточную и западную. Восточная группа (353-я стрелковая, 64-я кавалерийская дивизии, батальон военно-политического училища) под командованием генерала А.А. Гречко получила приказ с утра 27 ноября ударом на Большой Лог, Орджоникидзе овладеть восточной окраиной города. Западной группе (31-я стрелковая дивизия, 13-я и 78-я стрелковые бригады, 62-я и 70-я кавалерийские дивизии) генерала П.М. Козлова предписывалось нанести удар на Чалтырь и Каменоломни и овладеть западной окраиной Ростова. В центре, непосредственно на Ростов, наступали 343-я стрелковая дивизия, Ростовский полк народного ополчения и 347-я стрелковая дивизия с 230-м полком НКВД.

В ночь на 28 ноября 1941 года части 68-й кавдивизии захватом Раковки (13 км северо-восточнее Ростова) прорвали передний край противника. В ночь на 29 ноября 68-я кавдивизия, прорвав тылы противника, обороняющего Ростов по реке Тузлов, через пос. Чкаловский в конном строю ворвалась в Ростов-на-Дону.

В 8.30 194-й кавполк майора Глинберга занял северную окраину Буденновского проспекта, 180-й кавполк капитана Павлова в 9.30 занял вокзал. Для очистки Ростова от противника командир дивизии ввел в бой 191-й кавполк майора Загребельного[49]49
  ЦАМО, ф. 68 кд, оп. 1, д. 14, л. 25–28.


[Закрыть].

К исходу 29 ноября 68-я кавдивизия получила приказ преследовать противника в направлении реки Миус. Выполняя задачу, части дивизии, не имея зенитных средств и танков, встретили серьезное сопротивление врага у с. Александровка-Приют.

Ночными действиями казачьих полков и эскадронов противник был вынужден к отступлению. Особенно отличились казаки 194-го кавполка. Неся больше потери, особенно от авиации, полк удержал свой участок обороны. Противник отступил на рубеж реки Миус. Серьезное сопротивление казаки дивизии встретили в боях за населенные пункты Садки, Копани.

Ночными действиями 180-го и 194-го кавполков оба пункта были освобождены. С 5 по 10 декабря части 68-й кавдивизии продолжали наступление. В районе Никитовка – Федоровка Ворошиловградской области (в н.в. – Донецкая область Украины, ведущая борьбу против фашиствующего режима в Киеве. – Примеч. авт.) эта дивизия влилась в состав Отдельного кавкорпуса Южного фронта, который был переименован в 1-й казачий кавалерийский корпус.

Командиром казачьего кавкорпуса был назначен генерал-майор Ф.А. Пархоменко[50]50
  ЦАМО, ф. 68 кд, оп. 1, д. 44, л. 3–4.


[Закрыть].

В октябрьских – декабрьских боях воины 1-го казачьего кавкорпуса в условиях недоукомплектованности дивизий и полков артиллерией, пулеметами, при полном отсутствии зенитных средств демонстрировали верность воинскому долгу и воинское мастерство.

Многие из них были отмечены правительственными наградами. Так, в наградном листе на помощника начальника штаба 166-го кавполка 35-й казачьей дивизии лейтенанта Волынцева отмечались его умелые и решительные действия, когда он 29 ноября лично повел в ночную атаку бойцов эскадрона и овладел хутором.

2 декабря он умело организовал оборону подразделений полка против 22 танков противника. 4 декабря лейтенант Волынцев лично повел в наступление казаков полка и совместно с другими частями дивизии овладел населенным пунктом Ново-Петровка. Отважный офицер из станицы Ладожской Краснодарского края был награжден орденом Красного Знамени[51]51
  ЦАМО, ф. 35 кд, оп. 2, д. 6, л. 252.


[Закрыть].

В ходе контрнаступления под Ростовом немецко-фашистским войскам было нанесено серьезное поражение. Южный фланг советско-германского фронта был надежно обеспечен в течение всей зимы 1941/42 года.

Вместе с тем, надо отметить, что в начальный период войны очень часто советское командование весьма непродуманно использовало кавалерийские части.

В качестве примера приведу эпизод боя артиллерийской части германского вермахта, усиленной подразделениями мотопехотного полка СС «Нордланд», в ходе наступления на Ростов в районе станицы Ново-Красновской.

По воспоминаниям одного из норвежских волонтеров полка СС «Нордланд» – свидетелей дела под Ново-Красновкой: «Совершенно случайно я бросил взгляд на гряду холмов, расположенную в 2–3 километрах к северу от нашей позиции – и поначалу не поверил собственным глазам. Боже правый, подумал я, а это что еще такое? С холмов прямо на нас несся сомкнутый конный строй неприятеля. Я доложил об этом унтерштурмфюреру (лейтенанту) Линднеру, который крикнул: «Тревога, казаки!». На несколько секунд мы все оцепенели. И эти несколько секунд показались нам вечностью. Но затем мы стряхнули с себя это оцепенение. Унтерштурмфюрер Линднер и я кинулись к пушке и начали расстреливать неприятельскую кавалерию прямой наводкой.

Нас тут же поддержали точным огнем обе наши счетверенные зенитные пулеметные установки. Конный строй красных неуклонно приближался, расстояние между нами неумолимо сокращалось до 700, 600, 500 метров. Теперь мы палили, на чем свет стоит, изо всех стволов всех видов оружия. Зрелище было просто ужасное. Всадники летели из седел через головы своих коней, кони валились десятками вместе со своими всадниками, но конный строй красных продолжал безостановочно рваться вперед, сквозь вихрь наших пуль и осколков, приближаясь к нам с роковой неизбежностью. И лишь когда между нашей огневой позицией и их конскими мордами оставалось не более сотни метров, конная атака захлебнулась, потому что в строю у красных к этому времени остался в лучшем случае каждый десятый. Никакой серьезной опасности нам более не угрожало. 70 или 80 казаков, размахивая над головами саблями (шашками. – В.А.), все-таки доскакали до нашей огневой позиции. Нескольким из них удалось прорваться через наши линии и скрыться за ближайшими холмами, остальные были убиты в бою, ранены или взяты нами в плен.

Когда опасность миновала, все мы принялись считать убитых и раненых. Из примерно 600 казаков, атаковавших нас, не менее 300 лежали мертвыми на поле боя. Из допроса пленных и раненых нам удалось выяснить следующее. Командиру красного казачьего полка были сообщены вышестоящими инстанциями неверные сведения, согласно которым перед его фронтом якобы располагались советские войска. К моменту, когда ему стало ясно, что его ввело в заблуждение собственное начальство и что, вместо советских, он скачет прямо на немецкие позиции, было уже слишком поздно поворачивать назад, и он предпочел идти на прорыв. Убойная сила наших пулеметов и пушек была такова, что нам потребовалось всего несколько минут на полный разгром целого кавалерийского казачьего полка из армии Буденного…».

Конечно, противник очень часто преувеличивает свои боевые способности и боевые подвиги, особенно это заметно у проигравших войну гитлеровских генералов. Но солдатские записи иногда действительно отображают реальную действительность.

Война – дело суровое и жестокое, и необдуманные или непродуманные действия командиров влекли в таких случаях за собой совершенно необоснованную гибель людей.

Группа армий «Юг» оказалась скованной. Немецко-фашистское командование не смогло усилить за ее счет группу армий «Центр» ни в период наступления на Москву, ни в ходе отражения зимнего наступления Советской Армии на главном в то время – западном направлении[52]52
  ИВМВ 1939–1945. Т. 4. С. 121.


[Закрыть].

Вот что, кстати, писала в то время газета «Красная Звезда» о боях под Ростовом (выдержки из статьи «Как наши войска отбили у немцев Ростов-на-Дону», сохранен авторский стиль. – Примеч. авт.): «Ожесточенные бои за Ростов-на-Дону завершились полной победой войск Красной Армии. Враг выброшен из города. Защитники Ростова нанесли фашистским оккупантам удар, самый серьезный и чувствительный за все время Отечественной войны. Ростов-на-Дону был захвачен немцами неожиданным налетом несколько дней назад…

27 ноября началось второе контрнаступление наших войск, имевшее своей целью отбить Ростов-на-Дону у немцев.

28 ноября 56 армия прорвала вражескую оборону и достигла окраин Ростова. Завязались уличные бои. Неприятель оказывал упорное сопротивление, цеплялся за каждую улицу, за каждый дом. Но мужественные бойцы подразделениями и мелкими группами просачивались вглубь вражеской обороны, наносили оккупантам удар с тыла, выкуривали их из засад, с чердаков и из подвалов.

Одновременно с этим на Ростов наступали другие наши части. 9-я армия под командованием генерал-майора Харитонова вела наступление западнее 56 армии. С северо-запада также подходили к Ростову наши войска. Наконец, с запада от города двинулись конники тов. Хоруна.

Замысел ростовской операции как раз и состоял в одновременном ударе с нескольких сторон по сильно укрепившемуся в городе и на подступах к нему противнику.

Создав мощную ударную группу, наше командование предприняло обход вражеских узлов сопротивления.

Эта группа стремительно атаковала неприятеля с фланга. Фашистские дивизии снова начали отходить, правда, продолжая сопротивляться и пытаясь создать новые очаги обороны.

В это время 9 армия и другие части прорвали оборону 13 и 14 танковых дивизий и начали теснить их к Ростову. На одном из рубежей им удалось задержаться. Но тут врагу готовился новый сюрприз.

К этому времени успешно завершилась другая наша операция – наступление конников тов. Хоруна. Смелым и хорошо задуманным маневром тов. Хорун нанес сильный удар немцам с запада. Преодолевая упорное сопротивление врага, славные кавалеристы прорвали вражескую оборону на реке Тузлов и вышли немцам в тыл. Таким образом пути отхода некоторым немецким дивизиям оказались отрезанными. Неся большие потери, немцы стали отходить на восток.

Утром 29 ноября немцы были окончательно изгнаны из Ростова-на-Дону. Они пробыли в городе всего несколько дней. Обороняться же в нем смогли только в течение двух суток. Вся ростовская операция наших войск представляет собой соединенный стремительный, мастерски проведенный удар. Немцы, имея огромное превосходство в силах, больше месяца топтались под Ростовом. Они взяли город только благодаря своему превосходству в силах. Части Красной Армии отбили у врага Ростов за два дня, хотя и действовали в более тяжелых и невыгодных условиях, чем немцы…

Части Красной Армии преследуют удирающую в панике фашистскую орду, нанося ей сокрушительные удары. (От специального корреспондента «Красной Звезды» подполковника А. КРАПИВИНА)»[53]53
  Красная Звезда. 1941. № 282.


[Закрыть].

Контрнаступление Южного фронта силами 37-й армии генерала А.И. Лопатина, частью сил 18-й армии генерала В.Я. Колпакчи и 9-й армии генерала Харитонова закончилось поражением немецко-фашистских войск под Ростовом и освобождением его 29 ноября. Разгромленные части противника были отброшены на рубеж реки Миус.

Оборонительная и наступательная Ростовские операции Южного фронта сорвали замысел фашистского командования прорваться на Кавказ и не позволили гитлеровскому командованию за счет войск группы армий «Юг» усилить группу армий «Центр», наступавшую на московском стратегическом направлении, чем были созданы условия для начала контрнаступления советских войск под Москвой. В этой победе немалая заслуга и советских кавалеристов.

Кавалерия в Московской битве

В своей книге «Кавалерия на службе Отечеству. От Первой Московской кавалерийской дивизии до Президентского полка» я достаточно много уделил внимания действиям советской кавалерии в величайшем сражении Второй мировой и Великой Отечественной войн – Московской битве, продолжавшейся с 30 сентября 1941 года по 20 апреля 1942 года.

Однако, с моей точки зрения, это было сделано недостаточно полно, особенно если это касалось действий смешанных конно-механизированных и конно-стрелковых групп. В этот период советское командование весьма активно использовало конницу, как мобильную силу для нанесения ударов по врагу.

Важнейшим этапом этой битвы явилось контрнаступление советских войск под Москвой, проводившееся против германского вермахта в период с 5 декабря 1941 года по 8 января 1942 года, в котором вместе с общевойсковыми армиями действовали 25 кавалерийских дивизий, составившие не менее четверти всех участвовавших в нем стрелковых соединений Красной Армии[54]54
  Кавалерийские дивизии, участницы контрнаступления: 1, 2, 3, 4-я гвардейские, 3, 14, 18, 22, 24, 31, 32, 41, 44, 46, 52, 54, 55, 57, 75, 82, 91 и 93-я, горно-кавалерийские – 17, 18, 20-я.


[Закрыть].

Пожалуй, после Московской битвы подобной концентрации соединений советской кавалерии больше не было ни в одной последующей оборонительной или наступательной операции.

Такое количество кавалерийских соединений объясняется тем, что, начиная с июля 1941 года, шло интенсивное формирование кавалерийских дивизий легкого типа (на 1 января 1942 года было уже сформировано более 80 так называемых «легких дивизий»[55]55
  Кавалерийская дивизия легкого типа включала три кавалерийских полка. Кавполк, в свою очередь, состоял из четырех сабельных и одного пулеметного эскадронов, полковой артиллерийской батареи в составе четырех 76-мм орудий и двух 45-мм противотанковых пушек. На вооружении эскадронов – ручные и станковые пулеметы, автоматы, винтовки и шашки. В дивизиях не было дивизионной артиллерии, танков, противотанковых и зенитных средств, подразделений связи, саперов и тылов. Численность дивизии около 3500 человек.


[Закрыть]), а также недостатком бронетанковой техники в этот период Великой Отечественной войны.

Без преувеличения можно сказать, что в тот период советское командование возлагало на кавалерию большие оперативно-стратегические задачи, и, как мы увидим далее, советские кавалеристы делали все возможное и невозможное для нанесения врагу максимального поражения. Правда, и потери наша конница несла тяжелые. Но эта участь не обошла и другие рода войск Красной Армии.

Удар под Каширой (Кавалеристы Белова против танков Гудериана)

В истории любой войны всегда имеются эпизоды, которые, несмотря на их кажущуюся незначительность в ходе всех битв и сражений, в дальнейшем оказывают существенное влияние на последующие события.

Не была исключением и Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков (1941–1945 гг.).

Мне хотелось бы напомнить нашим читателям о контрударе конно-механизированной группы А.П. Белова под Каширой в конце ноября 1941 года, в один из самых критических моментов битвы под Москвой.

Читатели, интересующиеся историей Великой Отечественной войны, наверняка помнят известный киноэпизод, часто демонстрировавшийся во многих фильмах о битве под Москвой: «По снежной равнине, развернувшись в лаву, с шашками наголо, кавалеристы в развевающихся бурках, несутся на врага, наступающего на подмосковный город Каширу…» За кадром диктор говорит о том, что кавалеристы Белова наносят контрудар по 2-й танковой группе Гудериана, пытавшейся обойти советские войска юго-восточнее Тулы и захватить Каширу.

В различных изданиях, посвященных Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., этому эпизоду также уделялось внимание. Однако чем дальше уходила война, тем меньше об этом говорили наши историки.

Так, например, в однотомном издании «Великая Отечественная война Советского Союза 1941–1945. Краткая история», вышедшем в 1967 году, отмечалось: «Во второй половине ноября опасное положение сложилось и на левом крыле Западного фронта, в районе Тулы. 18 ноября 2-я танковая армия вермахта, прорвав оборону 50-й армии, развернула наступление в обход Тулы с юго-востока на Каширу и Коломну.

25 ноября передовые части 17-й танковой дивизии вермахта (в тот период командир дивизии полковник Рудольф Эдуард фон Лихт. – Примеч. авт.) оказались в 10–15 км от Каширы.

Две другие дивизии 2-й танковой армии наступали на Михайлов и Серебряные Пруды. Гитлеровцы стремились как можно скорее взять Каширу и захватить переправы на Оке.

В тот же день в район Каширы начал выдвигаться 2-й кавалерийский корпус генерала П.А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А.Л. Гетмана. Они должны были развернуться фронтом на юг, разбить противника в районе Каширы и отбросить его в южном направлении.

27 ноября кавкорпус совместно с танковой дивизией и полком 173-й стрелковой дивизии нанес врагу контрудар и отбросил его в район Мордвеса. (В этот день 2-й кавкорпус был переименован в 1-й гвардейский кавалерийский корпус.)

Потерпев поражение под Каширой, соединения 2-й танковой армии врага попытались обойти Тулу с северо-востока… Однако ей это не удалось, и Гудериан вынужден был приостановить наступление и отдать приказ об отводе главных сил на рубеж железной дороги Тула – Узловая – река Дон[56]56
  Указ. соч. М.: Воениздат, 1967. С. 124–125.


[Закрыть] (…).

В многотомном труде «Истории Второй мировой войны 1939–1945», изданной в 70-е годы прошлого века, этот эпизод описан следующим образом: «На серпуховском направлении в районе Подольск, Михнево с Юго-Западного фронта в качестве резерва Ставки прибыл 2-й кавалерийский корпус (две кавалерийские дивизии). В его состав дополнительно вошли 173-я стрелковая и 112-я танковая дивизии…[57]57
  История Второй мировой войны 1939–1945. М.: Воениздат, 1975. Т. 4. С. 104.


[Закрыть]

Чтобы остановить продвижение южной ударной группировки врага, командование Западного фронта 27 ноября провело в районе Каширы контрудар соединениями усиленного танками и реактивной артиллерией 1-го гвардейского кавалерийского корпуса[58]58
  Архив МО РФ, ф. 208, оп. 2511, д. 218, л. 188.


[Закрыть].

В результате контрудара корпус при поддержке авиации фронта и частей московской ПВО нанес 17-й танковой дивизии противника тяжелое поражение и к 30 ноября отбросил ее в район Мордвеса[59]59
  История Второй мировой войны 1939–1945. М.: Воениздат, 1975. Т. 4. С. 107.


[Закрыть].

А вот в последнем издании многотомного труда «Великая Отечественная война 1941–1945 годов», выходившем на первом этапе под руководством известного министра обороны А. Сердюкова, о действиях 2-го кавалерийского корпуса П.А. Белова под Каширой сказано всего несколько слов: «К 25 ноября 1941 г. передовые подразделения 17 тд 2 ТА вермахта достигли рубежа 6 км к югу от Каширы. Но дальше продвинуться не смогли. Неожиданно сильный контрудар корпуса П.А. Белова заставил противника перейти к обороне[60]60
  Великая Отечественная война 1941–1945 годов. М.: Кучково поле. Т. 3. С. 80.


[Закрыть]. Как говорится, коротко и со вкусом.

Остается только вопрос: для кого был неожиданно сильный удар – для немцев или для нас?

Связано это, как мне кажется, с тем, что в последние два десятилетия в историографии о Великой Отечественной войне роль кавалерии в боях против немецко-фашистских оккупантов, особенно в первый период войны, существенно, если не сказать – целенаправленно, принижается.

А ведь это был один из ключевых моментов Московской битвы. И заслуги корпуса и его командира в этом сражении трудно назвать иначе, как исключительные. Конно-механизированная группа П.А. Белова отбила удар основных сил 2-й танковой группы Гудериана на Москву с юга под Каширой.

После этого фактически началось контрнаступление под Москвой. Бравый Гейнц (командующий 2-й танковой группой генерал Г. Гудериан. – Примеч. авт.) со своими «роликами» (так Гудериан ласково называл танки) был остановлен и отброшен от Каширы, после чего начался общий отход 2-й танковой армии.

Кстати, в книге генерала Гудериана «Воспоминания солдата» корпус Белова по 1941 году упоминается чаще всех других наших соединений.

В дневнике начальника германского генерального штаба Гальдера фамилия Белова с осени 1941 по весну 1942 года встречается чаще всех других наших полководцев.

В книге «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой», выпущенной Воениздатом в 1964 году, фамилия Белова упоминается на 45 страницах! Второе место у Гудериана – на 22 страницах.

Для сравнения: Доватор – на 7, Катуков – на 6, Рокоссовский и Панфилов – каждый на 5. Пример показательный.

С моей точки зрения, действия конно-механизированной группы под командованием генерала П.А. Белова под Каширой являются хорошим, поучительным примером умелого управления и решительных боевых действий смешанной подвижной группы, включавшей кавалерийские, танковые, стрелковые соединения и части реактивной артиллерии, поддержанной авиацией Московской зоны ПВО.

Именно поэтому мне и хотелось бы остановиться на действиях 2-го кавалерийского корпуса под Тулой и Каширой.

Для ясности вопроса следует отметить, что 2-й кавалерийский корпус генерала П.А. Белова (5-я и 9-я кавалерийские дивизии) в конце октября 1941 года был переброшен эшелонами по железной дороге с Юго-Западного направления на защиту Москвы и после выгрузки сосредоточился в районе северо-восточнее Лопасни (южнее Москвы), где и приступил к доукомплектованию вооружением, людьми и конским составом.

О том, какое место отводилось Ставкой ВГК кавалерии в обороне Москвы, свидетельствует запись переговоров заместителя начальника Генерального штаба генерала А.М. Василевского с начальником штаба Юго-Западного фронта генералом П.И. Бодиным в ночь с 27 на 28 октября 1941 года. Вот выдержки из этого документа, опубликованного в газете «Правда» 14 января 1987 года.

«Василевский: …Москва нуждается в срочной помощи конницей. Ставка просит Военный совет фронта – не может ли он для этой цели перебросить под Москву свой 2-й кавкорпус…

Бодин: Второй кавкорпус в течение 17 дней ведет беспрерывные бои и нуждается в пополнении боевого состава. В связи с общей обстановкой Главком не считает возможным передать его в ваше распоряжение.

Василевский: Прошу немедленно доложить товарищу Маршалу (командующий Юго-Западным направлением Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко. – Примеч. авт.) следующую записку тов. Сталина: “Передайте товарищу Маршалу, что я очень прошу согласиться с предложением Ставки о переброске 2-го кавкорпуса в распоряжение Ставки. Я знаю, что это будет большая жертва с точки зрения интересов Юго-Западного фронта, но я прошу пойти на эту жертву”.

Бодин: Докладываю ответ Маршала: «…Считаю долгом предупредить, что он (кавкорпус. – Примеч. авт.) находится в состоянии, требующем двухнедельного укомплектования, и его переброска в том виде, в каком он находится, ослабляя Юго-Западный фронт, не принесет пользы и под Москвой..”

Василевский: …Прошу принять и доложить ответ товарища Сталина: “Товарищ Тимошенко! Составы будут поданы. Дайте команду о погрузке корпуса. Корпус будет пополнен в Москве”.

Всего в составе войск Западного фронта к середине ноября насчитывалось 35 стрелковых, 3 мотострелковые, 3 танковые, 12 кавалерийских дивизий, 14 танковых бригад[61]61
  ИВМВ 1939–1945. Т. 4. С. 104.


[Закрыть].

Как видно из приведенных цифр, в этот период конница составляла треть от численности стрелковых дивизий Западного фронта.

Необходимо отметить, что 2-й кавалерийский корпус под командованием П.А. Белова был кадровым соединением Красной Армии и с началом Великой Отечественной войны участвовал в боях на Южном фронте по удержанию пограничного рубежа в районе Тирасполя.

П.А. Белов в своей книге «За нами Москва» отметил: «За четыре месяца, прошедшие с начала войны, корпус понес значительные потери. В некоторых сабельных эскадронах уцелело по шесть – восемь человек из тех, что вступили в бой на границе. Особенно велика была убыль в младшем командном составе. Но основной костяк корпуса сохранился. Многие уже научились искусству воевать с противником. Я надеялся, что под Москвой получу пополнение и части будут доведены до штатной численности».

13 ноября 1941 года, упреждая готовящийся удар противника, советское командование решило нанести контрудары: – в обход Волоколамска с севера; другой – из района Серпухова по флангу 4-й армии, с целью сорвать последнюю попытку врага прорваться к Москве.

Из воспоминаний Маршала Советского Союза Г.К. Жукова: «В начале ноября у меня состоялся не совсем приятный разговор по телефону с Верховным.

– Как ведет себя противник? – спросил И.В. Сталин.

– Заканчивает сосредоточение своих ударных группировок и, видимо, в скором времени перейдет в наступление.

– Где вы ожидаете главный удар?

– Из района Волоколамска. Танковая группа Гудериана, видимо, ударит в обход Тулы на Каширу.

– Мы с Шапошниковым считаем, что нужно сорвать готовящиеся удары противника своими упреждающими контрударами. Один контрудар надо нанести в районе Волоколамска, другой – из района Серпухова во фланг 4-й армии немцев. Видимо, там собираются крупные силы, чтобы ударить на Москву.

– Какими же силами, товарищ Верховный Главнокомандующий, мы будем наносить эти контрудары? Западный фронт свободных сил не имеет. У нас есть силы только для обороны.

– В районе Волоколамска используйте правофланговые соединения армии Рокоссовского, танковую дивизию и кавкорпус Доватора. В районе Серпухова используйте кавкорпус Белова, танковую дивизию Гетмана и часть сил 49-й армии.

– Считаю, что этого делать сейчас нельзя. Мы не можем бросать на контрудары, успех которых сомнителен, последние резервы фронта. Нам нечем будет тогда подкрепить оборону войск армий, когда противник перейдет в наступление своими ударными группировками.

– Ваш фронт имеет шесть армий. Разве этого мало?

– Но ведь линия обороны войск Западного фронта сильно растянулась; с изгибами она достигла в настоящее время более 600 километров. У нас очень мало резервов в глубине, особенно в центре фронта.